Колдуй, баба... глава 8

                Глава восьмая

                КЛАДОБЕСИЕ               

      Никогда прежде на территории Брониславска не находили  кладов.   Эту  печальную традицию  суждено было прервать директору музея Границе. 

      Задумала  она устроить септик рядом со старой банькой.  Наняла экскаватор и тот, роя яму под засохшей яблоней,  выкопал  бочонок . Может быть, и не обратили на него внимание, если бы из прогнившего бока не брызнула россыпь золотых монет.  Пока собирали их, появилась полицейские, вызванные хозяйкой. Они первым делом обыскали всех, находившихся на участке, начиная с Ирины Александровны. А уж затем приступили к описи  и сфотографировали   каждую монету.

         Ирина Александровна, хотя  и не была сильна в нумизматике,   установила, что особой культурной ценности большая часть их не представляет –  сплошь золотые рубли царской чеканки  конца 19 и самого  начала 20 веков. Четверть из них составляли финские марки, они хождение имели  в основном на территории бывшего генерал-губернаторства, входившего  тогда в состав империи, и непонятно как оказались в Брониславске.  Может, их владелец после революции хотел через Хельсинки  сигануть в Европу? Тогда зачем зарыл? Если только на сохранение.

        Вызванные из столицы эксперты  определили, что наряду с тиражными  монетами, обнаружились  в кладе 7  так называемых пробных и донативных  выпусков.  Что само по себе большая ценность.  Каждую из них коллекционеры  могут купить за несколько милионов рублей.  Общая стоимость   клада, по их приблизительной оценке, превысила  90 миллионов рублей. Половина  по закону принадлежала государству, остальная – владелице земельного участка .
 
       У Границы, когда ей сообщили об этом, слегка закружилась голова и поднялось давление.  Едва не вызвали скорую, но она  сразу же успокоилась, когда  узнала, что  вся причитающаяся ей сумма поступит  лишь  через месяц. И то в лучшем случае. Так что есть время поразмыслить, на что их она потратит.

      Экскаваторщик,  крутившийся в это время рядом с экспертами, отвел старшего в сторонку и, понизив голос, поинтересовался: может ли он претендовать на нахождение клада? И был сильно разочарован ответом, что нет - по закону он принадлежит владелице участка.  Если только сама хозяйка не пожелает его поощрить за находку. Граница, добрая душа, услышав эти слова, согласно кивнула головой.  И тут же полезла за кошельком. Но тот был  5-тысячной купюрой  сильно разочарован.
 
     Земля  до революции принадлежала миллионщику К.  На его деньги были построены  в Брониславске  храм и колокольня. Откуда деньги?  Бывший крестьянский сын  занимался виноторговлей.  Причем, одним из первых в стране разобрался  в хитросплетениях  введенной в  Российской империи  винной монополии, разработанной  графом Витте  и запущенной в 1894 году.  Эта была тщательно продуманная  и эффективная система  производства и продажи алкоголя, полностью контролируемая  на всех этапах государством. В отличие от нынешней, кстати говоря. Этот догляд не столько стреножил частника, сколько способствовал его упорядоченной работе.  В итоге – доходы от нее росли, империя богатела, а качество алкоголя улучшалось.  Народ, правда, спивался.  Доля “пьяных денег” в казне   в те годы - почти треть -  была выше  отчислений  не только советских времен,  но и нынешних.  Поэтому К.  мог и строил свои храмы не только в  Брониславске, но и в обеих  тогдашних столицах.  Но ностальгическая тяга к  родным места, возможно, и подсказала ему мысль о том,  что в революционные времена  надежнее всего спрятать остаток своего богатства  рядом с отчим домом...

        После революции К. отправили  в места очень отдаленные, где он и сгинул, а дом превратили в коммунальный и поселили в нем четыре семьи.  На столько же долей  разделили земельный участок. Деду Границы достался один из них,  с вишневым садом. Баньку  между двух яблонь ставил уже отец Ирины Александровны, когда вернулся  с  войны.   

        Первым о находке клада сообщили  брониславские СМИ, затем эту информацию подхватили столичные и прочие. Подключились и многочисленные блогеры.  Пока они совместными усилиями окучивали публику, брониславцы дружно взялись окапывать свои сады. Двоим повезло – семья Владимировых нашла  на своем участке жестянную банку из-под монпасье от товарищества Жоржа Бормана с золотыми кольцами  и браслетами, а  сын Тимохиных с помощью  металлоискателя  - зарытый в подвале дома  клад из царских монет, завернутый в матросскую тельняшку и помещенный в гильзу от  снаряда. Наверное, это была  самовольная  революционная  экспроприация прадедушки, слушившего на флоте.   

       Вот после этого и грянул в городе и окрестностях  настоящий кладоисательский  бум. Сродни Клондайкскому. Вспомнили, что Брониславск известен своими ювелирами еще со времен Екатерины Второй и что бывший купеческий город входил в царские времена в пятерку богатейших в Московской губернии. Если    виноторговец К.   не побрезговал спрятать здесь  клад, то что уж говорить о его коллегах из первой и последующих гильдий и о ювелирах,  тоже опасавшихся в те годы за сохранность  нажитых капиталов.  Тем более,  что большевики   этот ненадежный элемент,  не поддержавший революцию, гнобили и активно перевоспитывали. К тому же власть решила  уездные функции передать для надежности в соседний насквозь пролетарский Зареченск.

    После этого Брониславск  захирел и сильно обезлюдел. Вновь ненадолго ожил в годы нэпа.  А  в рост и вовсе пошел   лишь после распада СССР.

      Клондайк не Клондайк, но к местным жителям, копошившимся в своих садах и огородах в поисках кладов, присоединялись  десятки, а в выходные дни и сотни  желающих с  миноискателями и лопатами. Прямо настоящее кладобесие началось. Обшарили и перекопали все окрестности.  Нанеся непоправимый ущерб сорнякам и залежам  мусора.  На спад поисковые работы пошли только через месяц. Но и по сей день в окрестностях Брониславска   нет-нет, но можно встретить поисковиков.  По слухам, их усилия не пропадают даром.    Самые удачливые нашли несколько зарытых горшочков,  как с древних лет, так и  относительно свежие схроны, закопанные в лихие 90-е. Тогда вокруг Брониславского ювелирного завода, к слову одного из крупнейших в стране, развернулась настоящая битва за контроль над ним. Большая часть тех, кто мог бы  рассказать о ней,  как и о спрятанных  ими сокровищах, давно покоится на городском кладбище. 

        Несмотря на проблемы, которые создавали кладоискатели, их нашествие пошло на пользу Брониславску. Управление  благоустройства засеяло  травой и цветами перерытые городские пустоши и окрестности.  Город  после этого даже похорошел.   Но главный профит  был  получен  и вовсе неожиданный - при поисках кладов были вскрыты два источника с целебной водой. Один на восточной оконечности старейшей городской улице Прекрасной, другой  на  южном участке бывшего колхоза «Ленинец», вошедшем в черту города. Первыми о  целительных достоинствах вод, не сильно различавшихся по вкусу,  догадались,  естественно, те,  кто испробовал их.  Выяснилось, что они снимают усталость, взбадривают и улучшают пищеварение. Вначале их потребляли единицы, но с каждым днем число потребителей увеличивалось.  У родничков даже начали образовываться очереди.
   
      Слухи о том, что воды снижают давление, холестерин, растворяют камни в почках и наиболее  интригующее для женщин - разглаживают морщины, начали стремительно распространяться по городу, обрастая  и вовсе фантастическими достоинствами.

     Уверяли, что  после  месячного приема   они  излечивают от бесплодия и даже эректильной дисфункции.  Скептики посмеивались – уж больно сроки коротки, чтобы проверить чудодейственность вод, тем более, что их никто на анализы  не сдавал и  никакие лаборатории таких заключений  не публиковали.

      Но слухам в Брониславске привыкли издавна доверять  больше, чем  официальным  правительственным сообщениям. И анализам в том числе.

      Приватский, испробовав  одним из первых воду из обеих  источников, повез  ее  в специальные лаборатории, чтобы исключить любую случайность.  Анализы оказались  не только полностью идентичными, но и впечатляющими – оптимальный набор солей с содержанием кальция, магния и прочих элементов. Хотя родники и несколько отличались по составу, но специалисты в один голос  заявили, что  это лучшие воды в Центральной России, которые им приходилось  оценивать.   И если они сами вышли на поверхность, то, скорее всего, их запасы значительные и годятся для  промышленной добычи. Даже без особой рекламы  сбыт  им гарантирован.

        После этих слов  Приватскому нетрудно было мысленно представить, как из источников потекут деньги.  Картина получилась такой впечатляющей, что   он  тут же бросился искать  владельцев участков. 

      По  высокому правому берегу над Москвой-рекой протянулась улица Прекрасная, застроенная бывшими купеческими усадьбами. Вид отсюда соответствовал  названию – простор и восторг.  Водоносный участок принадлежал  семье покойного  начальника городской ветеринарной службы  Старухина.  Был отписан  сыну, давно обитавшему в столице. Родительский очаг, изрядно обветшавший, тот  поначалу использовал под дачу, но давно уже не бывал в нем. Не  слышал и про выкопанный здесь родник.

       -Я не могу  продать родительский дом, - отверг он предложение Приватского, который до него дозвонился. – Я в нем вырос.  Его еще мой дед, купец, до революции построил.  Он торговал тканями и когда пришли большевики, отдал им бесплатно весь красный кумач на знамена. Это исторический факт. Райком партии даже хотел мемориальную доску на нем повесить.   

       -Сколько? – не стал спорить с ним  консультант широкого профиля.

        -Еще раз нет, - отрезал домовладелец. – Меня ностальгия замучит.

        -Дом без присмотра пропадет, - попытался припугнуть его Пиватский, но услышал в ответ короткие гудки.
       
        Потом взялась за дело  Петрова.  По ее просьбе Старухину позвонили пожарные и предупредили, что посторонние  проникли на участок в поиске клада. Вместо него  обнаружили родник.  Люди теперь ходят набирать в нем воду.  Бросают окурки. Было два возгорания травы. Успели потушить, хотя…  Позвонили и из полиции, повторили тоже самое. Но добавили, что по вечерам вокруг родника собираются подозрительные личности. Потребовали во избежание штрафа  срочно явиться в свое домовладение и отремонтировать забор и принять меры  к недопущению…

       Старухин примчался в Брониславск.  Осмотрел  проломы в заборе,  перерытый  кладоискателями участок, сломанный замок на двери, два разбитых окна…  Знакомые с детства горожане здоровались с ним, расспрашивали о делах, затем шли  набирать воду. Незнакомые  не обращали на него внимание.  Последних было больше.  Стало грустно.

        Он позвонил Приватскому. И назвал свою цену.

        Тот не стал торговаться.

        Со вторым участком  проблем почти не было. Он располагался в  Бисерово, приписанном к  городскому округу.  Как и большинство подмосковных сел, оно было застроено в основном разномастными строениями, то бишь дачами. На  самой  дальней улице Лесной   часть участков пустовала или была занята временными вагончиками и сараями. Старт строительного бума откладывался – ждали подключения  электричества и газа.   На нужном  ему   давно висело  объявление о продаже. Приватский  позвонил. Встретился с хозяином,  болезненным  мужичком  за семьдесят,  с недоверчивым взглядом. Тот представился Филимоновым,  начал  издалека, что  ситуация изменилась, как только забил родник.  Ему уже якобы предлагали  хорошие деньги  за землю, но он надумал организовать к нему платный  доступ… Но все же назвал  запредельную сумму – вдвое выше, чем рассчитывал покупатель.  Пришлось  ее самому назвать, заодно  приврав, что уже приценивался к соседнему участку, и в случае отказа купит его и пробурит  скважину, чтобы добраться до воды. Убедительный аргумент сильно  расстроил оппонента.  Почесав затылок, он попросил прибавить  тысяч сто сверху. Сошлись на двадцати пяти. Разошлись слегка недовольные друг другом.

         Вечером, когда Приватский возвращался домой,  в переулке  его догнали двое мужчин.

       -Ростислав Ильич? – окликнули его, когда  подошел к своему дому.

       -Да, - насторожился он и нащупал в кармане перцовый баллончик.   Приучили  носить  желающие побить его. Их в последнее время прибавилось.  А тут  сразу двое в тени,  лиц  не видно, в темных куртках и натянутых по брови бейсболках. На всякий случай включил  специальную микрокамеру , подключенную к  телефону, с нее запись  шла   сразу на его  сайт.  5 минут она будет длиться. За это время надо будет отделаться от этих личностей.

      -Меня послал отец,  -подошел к нему поближе тот, что был пониже ростом, второй зашел к Приватскому сбоку. –  Он расторгает  договор с вами о  продаже участка.  Тем более, что вы еще не заплатили за него.

      -По договору заплатить должен в течение трех дней.   Есть другое основание?

      -Что  еще  за основание? - не понял первый.

      -Почему расторгает.

       -Почему, почему да по качану! Раздумал.  Будем сами там строиться. – Второй еще ближе приблизился к Приватскому. В таких условиях разговаривать становилось опасно. Он сделал два шага назад, не упуская  обоих из вида, и продолжил.

      -Договор подписан  и заверен у нотариуса и уже  сдан на регистрацию в Росреестр. Пусть  отец обращается в суд. Если там сочтут его доводы убедительными,  могут расторгнуть. Но у меня большие…

        Про сомнения Приватский не успел договорить - от сильнейшего удара он рухнул на тротуар.

         Очнулся  уже в  больничной палате.  Лежал на койке. Раздетый до трусов. Из-за оконных штор пробивались первые лучи утреннего солнца.  На соседней койке храпел седоволосый мужчина с загипсованной правой ногой.  Попытался вспомнить, что с ним случилось.  Но сознание путалось,  сильно болела голова и подташнивало.   Пощупал лоб - заклеен пластырем. Покашлял. Потом еще раз в надежде, что услышит кто-то из персонала и войдет.  Сосед продолжал храпеть.

      Постепенно сознание стало яснеть, как и свет за окном.  Вспомнил  вчерашний вечер, двоих незнакомцев… Нащупал лежащий на тумбочке смартфон, чтобы посмотреть вчерашнюю запись на сайте.  Вполне приличного качества получилась. Все понятно – диалог прерывается от удара,  бил второй, он падает, над ним наклоняются.  Пугаются, что  убили. Убегают. 

       Появился дежурный врач.

       -Очнулись? Помните как вас зовут?

       -Помню, Ростислав. Что со мной?

       -Хорошо, что память не отшибло. Вчера вечером  вас привезли без сознания, - доктор не забывал в это время осматривать больного. Пальпировал  болезненную припухлость на лице. Щупал пульс, задирал веки, водил холодным стетоскопом по груди. – У вас   сотрясение мозга.  Сделаем ЭХО, проверим внутричерепное давление.  Хорошо, что зрение в порядке. Всё могло быть хуже. Было подозрение на перелом лучевой кости  левой руки, но на снимке даже трещины нет.  Голова должна болеть, не переживайте.  Пройдет.  Недели через две.

         -А когда меня выпишут?

         -Вас пока надо полечить, - сказал он уходя.
       
       Проснулся сосед и, повернув голову,  с интересом посматривал на Приватского.  Попытался поговорить с ним, но вошла медсестра, взяла кровь на анализы.  Ее сменила пожилая женщина с заплаканными глазами. Представилась Антипиной. Из ее сбивчивых слов, прерываемых то и дело слезами,  стало понятно,  что ее сын арестован  из-за нападения на него. Просит простить  дурака, чтобы не посадили в тюрьму.

      Он отвернулся к стенке и пробурчал, что  вчера едва не умер из-за ее сына, а сегодня  с ним это может произойти  из-за головной боли. Попросил уйти. 

      Едва утихли боли после укола, сделанного медсестрой, появился   Филимонов.  Вчерашний продавец  земли  внес некоторую ясность  в происшедшее. Якобы сын, узнав о продажи земли, был недоволен тем, что он сильно продешевил и решил сам уговорить покупателя отказаться от сделки. Но все испортил этот дурачок Антипин, который… А  теперь оба сидят в КПЗ и им грозит срок за нападение.  Скорую  вызвали соседи, обнаружив его лежащим без сознания.  Они позвонили и в полицию. А вскоре появилась и запись нападения на сайте. Потому  быстро нашли нападавших и и увезли в КПЗ. Просил  простить молодых дураков. Не портить им жизнь.  Их разговор с удовольствием слушал сосед, истомившийся  на койке от больничной скуки…  Но его ожидал еще более интересный поворот драмы - на сцене появился молоденький лейтенант из полиции.

       -Пришли заключать мировую? – поздоровавшись, спросил он, обращаясь к собеседникам.

        -Какую мировую? – не понял Приватский.

        -Так вы не в курсе, что  гражданин Филимонов  утром принес заявление, что вы угрозами заставили его заключить сделку по продаже участка?
 
        Приватский воззрился на партнера по сделке.
 
        -Я заберу заявление, - нехотя пообещал Филимонов.

        -Вообще-то  я вел запись наших переговоров на микрокамеру, - соврал Приватский, и начал копаться в своем смартфоне.  -   И кажется  еще её не стёр, так что получите срок  за лжесвидетельство.
 
          -Прямо сейчас напишу заявление об отзыве заявления. Есть у вас ручка и бумага? – поспешил обратиться Филимонов к лейтенанту
 
          Закончив опрос и составив  протокол, лейтенант  взял под козырек. Дождавшись   его ухода, Филимонов   еще раз клятвенно подтвердил, что  теперь бесповоротно   не имеет претензий к сделке и поэтому просит дать  письменное заверение,  что   взамен Приватский простит нападавших.  Тот  был удивлен неравноценным обменом. И в шутку шепнул ему на ушко, что  в таком случае вторую часть сделки он с полным   правом   аннулирует. Речь шла о двухступенчатой схеме оплаты - обычный прием  при купле-продаже,  когда обе стороны занижают сумму сделки для ухода от налогов..

      -Дорогуша, да как вам можно верить при вашей вероломности? – совестил его Приватский. -  Нет-нет, не уговаривайте меня.   Если я  вам отдам всю оговоренную сумму, то вы вновь на меня какую-нибудь кляузу начирикаете. Ой, таки не надо делать  такое трагическое лицо, мы не на похоронах. 
 
     Заметив, что он явно переборщил, и Филимонова может хватить удар, затем все же смягчил тон.

       -Может,   отдам эти деньги, поскольку в отличие от вас   считаю себя приличным человеком. Но  получите  их не сразу и не все.  С вами можно иметь дело, но только обезопасив себя на 100  или даже на 200 процентов.

       Утомленный    визитами и разговорами,  выпроводив  вконец расстроенного туманными обещаниями Филимонова,  консультант  без сил опустился на подушку.  И задремал.

      В  нежно салатовом  костюме, на который сверху был накинут белый халат,  вошла в палату Петрова.  Вместе с ней вплыл тонкий, едва ощутимый  аромат цветущего сада. Сосед от восторга, увидев красивую женщину, даже попытался присесть на кровати. Но помешала нога на растяжке. 
 
     Петрова наклонилась над ним и поцеловала в щеку. Губы у нее были шершавые и холодноватые. Он открыл глаза.   

       Склонившаяся над ним медсестра вытирала  его лицо влажной салфеткой.  Руки ее пахли  спиртом.
 
     - Потом доспишь. Пересаживайся в кресло, - скомандовала она. - Повезу на   ЭХО.