Дэвид Гордон. Великий Гум

К сожалению, если человек может сделать то, чего не могут другие, это не значит, что он знает, как это сделать. Один человек мог бы съесть местный фрукт и выжить... но как?_


— И это, — мрачно сказал полковник Феннистер, — похоже, всё.

Куча тлеющих углей, которая раньше была складом номер один, всё ещё
издавала языки пламени, но они были ничем по сравнению с тем, что было
полчаса назад.

"В любом случае, дым пахнет приятно, — сказал майор Гродски,
восхищённо принюхиваясь.

Полковник повернул голову и сердито посмотрел на своего адъютанта.

"Бывают моменты, Гродски, когда ваше чувство юмора неуместно."

"Да, сэр," — сказал майор, все еще шмыгая носом.  "Однако странно, что молния
так себя ведет.  Можно сказать, это своего рода грязный трюк."

— Мог бы, — проворчал полковник. Он был невысоким, довольно пухлым мужчиной,
который всегда благодарил судьбу за то, что предсказания двадцатого века о
обтягивающей униформе для Космической службы так и не сбылись. У него были
круглые, приятные голубые глаза, довольно крупный нос и низкий голос,
который немного удивлял, когда его впервые слышишь, но казался
идеальным, когда узнаешь его получше.

В этот момент он сохранял данные и рекомендации в своей
памяти, где они были бы мгновенно доступны для использования, когда бы
они ему понадобились. Не в физическом файле, а в его собственном сознании.

«Ну что ж, полковник Феннистер, — подумал он про себя, — что это значит для меня? И для остальных?_

 Космическая служба не была старой. В отличие от Воздушной службы, Сухопутной службы или Морской службы, за ней не стояли века и традиции.
Но у неё было кое-что ещё. У неё было то, чего не было ни у одной из других
служб, — _потенциал_.

В своём воображении полковник Феннистер написал это слово заглавными буквами
_P_ и выделил его курсивом. Для него это было более сильное слово,
чем любое другое во Вселенной.

Потенциал.

_Потенциал!_

[Иллюстрация]

Потому что у Космической службы Объединённой Земли было больше возможностей, чем у любой другой службы на Земле. Сколько морей могла бороздить Морская служба? Сколько земель могла пересечь Сухопутная служба? Сколько
атмосфер могла покорить Воздушная служба?

 Ни на один из этих вопросов не было точного ответа, но на каждый из этих вопросов был свой предел. Но сколько космоса могла покорить Космическая служба?

Полковник Феннистер не был гордым человеком. Он не был высокомерным человеком. Но
у него _было_ чувство предназначения; у него _было_ ощущение, что человек
раса куда-то двигалась, и он не хотел, чтобы это чувство было полностью утрачено человечеством.

 Потенциал.

 Определение: _Потенциал — то, что может возникнуть. _

 Нет, даже больше.  То, что может...

 * * * * *

 Он внезапно отвлекся от мыслей, которые теснились в его сознании.

Каковы были шансы на то, что первая экспедиция на Альфегар IV
будет успешной? Каковы были шансы на то, что она потерпит неудачу?

 И (Феннистер мрачно усмехнулся про себя) что хорошего это принесло бы
подсчитать шансы после того, как событие произошло?

 compound Окружало комплекс двухслойное, толстое плетёное ограждение. Оно гарантированно могло остановить диплодока на полном ходу; электрический потенциал (_потенциал!_ Опять это слово!) был достаточно велик, чтобы обуглить всё, что меньше синего кита. Ни одно животное на Альфегаре IV не могло пройти через него.

 И никто не прошёл.

Проблема была в том, что никто не думал о том, что на них может напасть кто-то намного крупнее синего кита, тем более что на всей планете не было животного крупнее маленького носорога. Кто, в конце концов, мог бы
ожидали ли вы нападения слепого, безразличного колосса — чудовища, которое уже умирало, прежде чем напасть?

Потому что никто не подумал о лесе.

Тот факт, что атмосферный потенциал — разница в напряжении и даже силе тока между низко нависшими облаками и землёй внизу — был намного больше, чем на Земле, уже был установлен. Но комплекс и окружающая его защита уже были рассчитаны на этот фактор.

Кто бы мог подумать, что один-единственный удар молнии пронзит один из
Огромные, двенадцатисотфутовые деревья, окружавшие комплекс, могли бы его повалить? Кто мог предсказать, что оно рухнет прямо на комплекс?

 То, что оно будет гореть, — это можно было бы гарантировать, если бы изначально рассматривалась идея о его падении.
 Особенно после того, как гигантское деревянное существо проломило двухслойный забор, тем самым добавив искусственную энергию к своей и без того мощной массе и пылающей поверхности.

Но то, что он упал на склад номер один? Было ли это предсказуемо?

Феннистер медленно покачал головой. Нет. Это не так. Несчастный случай был просто несчастным случаем. Никто не был виноват; никто не нёс ответственности.

 Кроме Феннистера. _Он_ нёс ответственность. Не за несчастный случай, а за
членов экспедиции. Он был военным офицером; он был
человеком, ответственным за отражение атаки.

 И он потерпел неудачу.

Потому что это огромное, пылающее, поражённое молнией дерево величественно рухнуло
с неба, проломив своих меньших собратьев, и приземлилось на
склад номер один, тем самым полностью уничтожив большую часть
запасов продовольствия.

На Альфегаре IV было восемьдесят пять человек, и им придется ждать
еще шесть месяцев, прежде чем прибудет корабль помощи.

И у них не было достаточно еды, чтобы сделать это, теперь, когда их запасы были
уничтожены.

Феннистер что-то проворчал себе под нос.

"Что?" - спросил майор Гродски, несколько удивленный тоном своего начальника.

— Я сказал: «Вода, вода, повсюду», вот что я сказал.

Майор Гродски оглядел пышный лес, окружавший двухслойную ограду комплекса.

"Да, — сказал он. — «И ни капли воды». Но я бы не отказался от одной из них.
доски просели - скажем, может быть, на пару сотен футов.

"Я возвращаюсь в свою каюту", - сказал Феннистер. "Я проверю у
гражданского персонала. Сообщите мне общую сумму ущерба, хорошо?

Майор кивнул. "Я дам вам знать, сэр. Не ждите хороших новостей".

"Я не буду", - сказал полковник Fennister, как он повернулся.

 * * * * *

Полковник отпустил его пухлые оптом прогиб вперед в своем кресле, и он накрыл
его руки с его глаз. "Я могу представить себе всевозможные катастрофы", - сказал он
с какой-то истерической мрачностью, - "но это повергает их всех в шок".

Доктор Пилар погладил свою короткую седую, тщательно ухоженную бороду. «Боюсь, я не понимаю. Мы все могли погибнуть».

Полковник выглянул из-за первого и второго пальцев правой руки. «Вы думаете, что смерть от голода чище, чем смерть от огня?»

Пилар медленно покачал головой. «Конечно, нет». Я просто не уверен, что
мы все умрем - вот и все.

Полковник Феннистер опустил руки на поверхность своего металлического стола. "Я
понимаю", - сухо сказал он. "Там, где есть жизнь, есть надежда. Верно? Все
верно, я согласен с тобой." Он махнул рукой вокруг, в
всеобъемлющий жест. "Где-то там мы можем найти еду. Но
разве вы не понимаете, что это ставит нас в осадное положение?"

Доктор Фрэнсис Пилар нахмурился. Его густые брови цвета соли с перцем нахмурились в
озадаченном взгляде. "Осадная позиция? Боюсь..."

Феннистер махнул рукой и откинулся на спинку стула, глядя
на ученого напротив себя. "Мне жаль", - сказал он. "Я позволил своему
унижению взять надо мной верх". Он зажал верхнюю губу между
зубами, пока его нижние резцы не коснулись его жестких, военных
усов, и подержал их так мгновение, прежде чем заговорить.

"Позиция осады ни один военачальник любой головного мозга
величины, что позволяет себе попасть. Она так же стара, как человечество,
и много глупее. Это позиция осажденной группы,
которой не хватает одного простого элемента, необходимого для поддержания их жизни, пока не придет помощь.

"Предположим, у боевого подразделения достаточно боеприпасов, чтобы отразить еще две
атаки; но они знают, что подкрепление прибудет в течение четырех
дней. К сожалению, враг может атаковать _более двух раз_ до того, как придёт помощь. Помощь придёт слишком поздно.

"Или, может быть, у них хватит воды на неделю, но помощь
«Это случится через месяц».

"Вы меня понимаете, я уверен. Дело в том, что у нас есть еда примерно на месяц, но мы не получим помощь раньше, чем пройдёт полгода. Мы знаем, что помощь придёт, но нас уже не будет в живых, когда мы её увидим».

Затем его глаза загорелись надеждой. — «Если только местная флора не…»

Но ещё до того, как он закончил, он увидел выражение глаз доктора Пилар.

 * * * * *

 Бродер МакНил был больным человеком. Врачи Космической
службы не были с ним полностью согласны, но МакНил был в таком положении, что
чтобы узнать больше о своем собственном состоянии здоровья, чем врачи, потому что
был, в конце концов, он сам был болен.

Конечно, он редко привлекал внимание медицинских работников к
своему постоянно меняющемуся ассортименту болей, приметы, симптоматики,
недомогания и сбои в работе. Ведь он не сделал бы для него, чтобы быть
освобожден от исполнения своих обязанностей на увольнение по состоянию здоровья. Нет, он будет молча страдать ради выбранной им карьеры, которая, по-видимому, должна была стать постоянной работой в качестве космонавта 2-го класса.

 Бродерик Макнил никогда не видел его медицинскую карту и поэтому не
Он не знал, что, помимо упоминания о незначительных дефектах, присущих каждому человеческому организму, в документах была только одна пометка: «Склонность к ипохондрии, компенсируемая погружением в работу. Согласно психологическим тестам, он может компетентно занимать должности до младшего офицера 3-го класса, но должности старшего офицера 2-го класса и выше следует рассматривать с осторожностью. (См. психологический отчёт. Секция разведки.)»

Но если Макнил не знал, что о нём думают врачи, то и врачи не знали, что он думает о них. И они не знали, что Макнил
у него был тайный запас собственных обезболивающих, слабительных и
универсальных таблеток. Он хранил их в тщательно скрытом месте в небольшом отсеке своего
космического шкафчика и промаркировал как различные витаминные
смеси, что делало их вполне легальными и не слишком нечестными,
поскольку многие из них действительно были витаминами.

На следующее утро после пожара он с трудом поднялся с кровати и почесал коротко стриженную голову. Он чувствовал себя неважно, и это было правдой.
Конечно, он провёл половину ночи, борясь с пожаром, и это не
прибавило ему сил. Ему казалось, что у него немного болит голова, а нервы
были на взводе. Его внутренности, вероятно, были в своём обычном
неспокойном состоянии. Он вздохнул, пожалев, что у него такое слабое здоровье, и
посмотрел на других членов отряда, которые угрюмо поднимались с кроватей.

Он снова вздохнул, открыл шкафчик, достал эпилятор и быстро провёл им по лицу. Затем он начал выбирать из своего набора бутылочек утреннюю дозу. Витамины, конечно, нужно принимать в большом количестве
витаминов в организме, иначе всё пойдёт наперекосяк. A, B_1, B_2,
B_12, C, ... и так далее по алфавиту до A-G. Универсальные
минеральные капсулы, предположительно содержащие все полезные для
человеческого организма элементы и, возможно, пару бесполезных. Две капсулы APC.
(Аспирин-Фенацетин-Кофеин. Ему нравилось, как звучат эти слова; очень
по-медицински.) На всякий случай таблетка магнезии. Пара
таблеток патентованной смеси, которые должны были усилить отток желчи.
(Макнил не совсем понимал, что такое желчь, но был уверен, что
его увеличенный приток творил бы чудеса внутри.) Большая таблетка
бикарбоната натрия для борьбы с избыточной кислотностью желудочного сока - очевидно, что это
ужасное состояние, каким бы оно ни было. В довершение всего он принял
капсулу в форме футбольного мяча, содержащую жидкий гландолен - "_охраняет
систему от железистого дисбаланса!_" - и почувствовал, что готов встретить
новый день. По крайней мере, до завтрака.

Он сунул несколько бутылок в поясную сумку после того, как надел полевую форму, чтобы достать их во время еды, и побрёл в столовую, где его ждал скудный завтрак.

 * * * * *

"В частности, — сказал полковник Феннистер, — мы хотим знать, каковы наши шансы остаться в живых до прибытия корабля с подкреплением?"

Он и большинство других офицеров всё ещё были сонными, потому что накануне вечером им пришлось слишком много работать, чтобы хоть немного поспать. Только флегматичный майор Гродски выглядел нормально: его глаза всегда были полуприкрыты.

Капитаны Джонс и Беллвезер, командовавшие ротами А и Б соответственно,
и их лейтенанты Моки и Ютан выглядели мрачными и раздражёнными.

Гражданские компоненты политической группы выглядели ни на йоту не лучше.
Доктор Пилар обеспокоенно потирал лицо, так что его обычно аккуратная бородка стала похожа на разорванный мохеровый диван; доктор Петрелли, худощавый, язвительный химик, нервно грыз ногти; а доктор Смазерс, врач с пухлым лицом, с несчастным видом барабанил пальцами по своему круглому животу.

Доктор Пилар постучал по стопке бумаг, лежавших перед ним на длинном столе
за которым они все сидели. «У меня есть отчёт майора Гродски об оставшейся еде. Нам всем не хватит, даже если мы будем питаться по максимуму. Выживут только сильнейшие».

Полковник Феннистер нахмурился. «Вы хотите сказать, что мы будем драться за еду, как животные, прежде чем всё закончится? Дисциплина Космической службы…»

В его голосе звучала злость, но доктор Пилар оборвала его. «Может дойти до
схватки, полковник, но даже если будет соблюдаться идеальная дисциплина,
то, что я говорю, всё равно останется правдой. Некоторые умрут раньше, оставив больше еды для
оставшиеся люди. Прошло много времени с тех пор, как что-то подобное случалось на Земле, но в анналах Космической службы это не редкость.

Полковник поджал губы и промолчал. Он знал, что биолог говорит правду.

— Проблема в том, — резко сказал Петрелли, — что мы голодаем в условиях изобилия. Мы как люди, оказавшиеся посреди океана без воды; вода есть, но она непригодна для питья.

 — Именно это я и хотел сказать, — сказал полковник Феннистер. — Есть ли хоть какой-то шанс, что мы найдём на этой планете съедобное растение или животное?

Трое учёных ничего не сказали, как будто каждый из них ждал, что заговорит кто-то другой.

 * * * * *

 До сих пор вся жизнь, обнаруженная в галактике, имела углеродно-водородно-кислородную
основу.  Никто ещё не находил жизнь на основе кремния, хотя многие организмы использовали этот элемент. Никто ещё не находил планету с галогенной атмосферой, и, хотя на дне густых атмосфер гигантов, состоящих из метана и аммиака, могли существовать странные формы жизни, ни одна смелая душа не спускалась туда, чтобы это проверить — по крайней мере, не намеренно, и никакой информации об этом не поступало.

Но такие эзотерические комбинации вовсе не обязательны для
появления самых разных форм жизни. Сама Земля была богата
различными вариациями; планеты, похожие на Землю, были не менее изобретательны. Углерод,
водород и кислород, а также различные пропорции фосфора, калия,
йода, азота, серы, кальция, железа, магния, марганца и
стронция, а также небольшое количество микроэлементов, по-видимому,
способны создавать все виды жизни в самых невероятных условиях.

В этом Альфегар IV ничем не отличался от любой другой планеты земного типа
В отношении экологии. Здесь преобладали растения; суша была покрыта
гигантскими деревьями, которые лучше всего можно было бы описать как помесь
калифорнийской секвойи и саговника, хотя такое описание заставило бы
ботаника усмехнуться и развести руками. Здесь было достаточно мелких
животных, чтобы поддерживать баланс между кислородом и углекислым газом, но
по какой-то причине животные не эволюционировали и не стали крупнее крыс. Конечно, в море водились довольно крупные монстры, но лагерь экспедиции располагался далеко от моря, так что с этой стороны опасности не было.

Однако в то время участники экспедиции не знали наверняка ни
одной из этих сведений. Исследовательские группы проводили выборочные проверки и
брали случайные образцы, но Первая аналитическая экспедиция должна была
убедиться во всём.

 И вот что они обнаружили: растения Альфегара IV имели неприятную
привычку убивать подопытных животных.

 * * * * *

— Конечно, — сказала доктор Пилар, — мы ещё не проверили все растения. Мы можем
что-нибудь найти.

 — Что убивает животных? — спросил молодой капитан Беллвезер.

 — Яд, — ответил майор Гродски.

Пилар проигнорировала его. «Разные вещи. Большинство из них мы не смогли тщательно проверить. Мы нашли несколько лиан, в которых было много цианида, и в нескольких кустарниках были узнаваемые алкалоиды, но большинство из них не настолько опасны. Как и земные растения, они различаются в зависимости от семейства; паслён смертельный относится как к табаку, так и к томатам».

 Он на мгновение замолчал, задумчиво почесывая бороду.

«Вот что я вам скажу: давайте пойдём в лабораторию, и я покажу вам, что мы
уже нашли».

Полковник Феннистер кивнул. Он был военным и не слишком доверял
что объяснения учёных будут предельно ясными, но если есть информация, то он может извлечь из неё максимум пользы.

 * * * * *

 SM/2 Бродерик Макнил крепко сжимал в руках бластерную винтовку и оглядывал окружающие джунгли, втайне благодаря всех богов за то, что его не отправили чинить забор. Не то чтобы он был категорически против работы, но сейчас он предпочёл бы находиться здесь, в лесу. Завтрак был не слишком сытным, и он был голоден.

Кроме того, это была его любимая работа, и она ему нравилась. Он ходил с техниками с тех пор, как пару недель назад закончили строительство базы, и привык к этой работе. Биотехники приходили собирать образцы, и его задачей, как и ещё четырёх человек, было охранять их — следить, чтобы ни одно дикое животное не напало на них, пока они выполняли свои обязанности. Это была простая работа, которая хорошо подходила МакНилу.

Он следил за техниками. Они работали с каким-то кустом, на котором
были маленькие колючие орешки, срезая их то тут, то там
и там. Он не совсем понимал, что они делают со всеми этими маленькими
кусочками и фрагментами, но в любом случае это было не его дело. Пусть
мозги сами разбираются с этим; его задача была в том, чтобы не
мешать им в том, что бы они ни делали. Понаблюдав за тремя
техниками с полным непониманием в течение минуты или около того, он
перевёл взгляд на окружающий лес. Но он искал растение, а не
животное.

И наконец он увидел то, что искал.

Техники не обращали на него внимания. Они редко обращали на него внимание. У них были свои дела.
работа, и у него была своя. Конечно, он не хотел, чтобы его поймали на нарушении
правил, но он знал, как избежать этой катастрофы. Он подошел
небрежно к дереву, как будто оно его мало интересовало
.

Он не знал, как называется это дерево. Однажды он спросил техника
и тот сказал, что у дерева еще нет названия.
Лично Макнил считал, что глупо, если у чего-то нет названия.
Чёрт возьми, у всего есть название.

Но если они не хотели говорить ему, что это такое, то и ладно.
Он назвал это бананово-грушевым деревом.

Потому что именно об этом напомнил ему этот фрукт.

 Фрукты, свисавшие с дерева, были длиной шесть-восемь дюймов, толстенькие в
середине и сужающиеся к обоим концам. Кожица была бледно-жёлтого цвета с
пятнами, как у гелиотропа.

[Иллюстрация]

 Макнил вспомнил, как впервые увидел такой фрукт и спросил у
техника, как он называется. Техник собрал несколько из них и положил в пластиковые пакеты, и в МакНиле вспыхнуло слабое любопытство.

 «Эй, док, — сказал он, — что ты собираешься с ними делать?»

«Отнеси их в лабораторию», — сказал техник, погружённый в свою работу.

Макнил тщательно обдумал это.  «Да?» — наконец сказал он.  «Зачем?»

Техник вздохнул и положил ещё один фрукт в пакет.  Он уже пытался объяснить Бродеррику Макнилу, что к чему, но понял, что это бесполезное занятие. "Мы просто скармливаем их обезьянам, Мак, вот и все".

"О", - сказал Бродерик Макнил.

Ну, в любом случае, это имело смысл. Обезьянам нужно что-нибудь съесть, не так ли
? Конечно. И он с интересом разглядывал фрукты.

Макнил скучал по свежим фруктам. Он слышал, что свежие фрукты
это было необходимо для здоровья, и на Земле он всегда следил за тем, чтобы у него его было в избытке
. Он не хотел заболеть. Но они не грузит свежие
фрукты на межзвездной экспедиции, и Макнейл чувствовал смутно
опасения по поводу отсутствия.

Теперь, однако, его проблемы были решены. Он знал, что есть местные фрукты строго
запрещено, пока начальство не разрешит, но это его не слишком беспокоило. Он где-то слышал, что человек может есть всё, что может есть обезьяна, так что его это не волновало. Поэтому он попробовал один фрукт.
 На вкус он был хорош, что-то среднее между грушей и бананом, и
Это было совсем не то. Это было просто прекрасно.

 С тех пор ему удавалось съедать по паре бананов каждый день, чтобы получать
свежие фрукты. Это поддерживало его здоровье. Но сегодня ему нужно было нечто большее, чем просто здоровье; он был голоден, и банановые груши выглядели особенно
привлекательно.

 Подойдя к дереву, он небрежно оглянулся, чтобы посмотреть, не наблюдает ли кто-нибудь за ним. Они не были, но он следил за ними, пока
срывал несколько плодов. Затем он осторожно повернулся и, стоя спиной к остальным, прикрывая свои движения собственным телом,
Он начал с удовольствием жевать хрустящую мякоть бананово-грушевых плодов.

 * * * * *

"Вот, например, этот," — сказал доктор Пилар. Он держал в руках местный фрукт. Он был выпуклым посередине, с зеленоватой кожурой и пятнами, похожими на гелиотроп. "Это очень хороший пример того, с чем мы имеем дело. С тех пор, как мы обнаружили этот фрукт, он нас заинтересовал, потому что, судя по анализу, он должен быть отличным источником основных питательных веществ. Предположительно, он даже вкусный; нашим обезьянам он, кажется, понравился.

— Что с ним не так? — спросил майор Гродски, с сонным любопытством глядя на фрукт.


Доктор Пилар криво усмехнулся и положил его обратно в пакет для образцов.
"Если не считать того, что он убил всех наших подопытных, мы не знаем, что с ним не так."

Полковник Феннистер оглядел лабораторию, клетки с чирикающими
животными — обезьянами, белыми мышами, крысами, морскими свинками, хомяками и
другими. Затем он снова посмотрел на учёного. «Разве вы не знаете,
что их убило?»

 Пилар не ответил; вместо этого он взглянул на доктора Сматтерса, врача.

Мазерс сложил пальцы домиком на животе и потер кончики пальцев
друг о друга. "Мы не уверены. Пока все выглядит так, как будто смерть наступила в результате
кислородного голодания в тканях".

- Какая-то разновидность анемии? - рискнул предположить полковник.

Смазерс нахмурился. "Конечные результаты похожи, но падения нет.
уровень гемоглобина - на самом деле, кажется, что он немного повышается. Мы всё ещё
разбираемся с этим. У нас пока нет ответов на все вопросы,
но поскольку мы не совсем понимаем, что искать, нам это мешает.

Полковник медленно кивнул. — Не хватает оборудования?

"В значительной степени так", - признал доктор Смазерс. "Помните, мы здесь только для
предварительного расследования. Когда корабль доставит больше людей и
оборудования ..."

Его голос затих. Весьма вероятно, что когда корабль вернется, он найдет
пустую базу. Основная команда просто не была подготовлена к
изнурительной работе; её задачей было в целом обследовать местность и
обозначить проблемы, которые должна была решить вся команда.

 Создание базы было первостепенной задачей, и именно такое
оборудование было на корабле. Это — и еда.
у ученых было только самое необходимое для работы; у них не было
электронных микроскопов или каких-либо других сложных инструментов, необходимых
для исчерпывающей биохимической работы.

Теперь они ведут борьбу за выживание, они ощущали, как
банда лилипутов нападает на стадо буйволов с перочинные ножи. Даже
если бы они выиграли битву, уровень смертности был бы высоким, а их
шансы на победу были довольно малы.

Офицеры Космической службы и учёные обсуждали проблему
более часа, но так и не пришли к многообещающему выводу.

Наконец полковник Феннистер сказал: «Хорошо, доктор Пилар, мы оставим проблему снабжения продовольствием в ваших руках. А я пока постараюсь поддерживать порядок здесь, в лагере».

 * * * * *

SM/2 Бродерик Макнил, возможно, не обладал выдающимся интеллектом,
но к концу второй недели его начала мучить совесть, и он начал задаваться вопросом, кто дурачится и почему.
После долгих размышлений — если можно так назвать болезненные мыслительные процессы Макнила —
он решил задать несколько осторожных вопросов.

Отсутствие еды приводит к затуманенности сознания, вспыльчивости и общей физической усталости в любой группе людей. И хотя четвертные пайки были не совсем голодными, они были близки к этому. Поэтому Макнилу повезло, что он решил обратиться к доктору Пилар.

Доктор Петрелли, по натуре своей похожий на осу, за две недели, прошедшие с момента уничтожения основного запаса еды, стал просто невыносим. Доктор Смазерс худел из-за переедания, но его доселе избалованный желудок безмолвно кричал, взывая к его совести.
Он не спал всю ночь, и его пальцы дрожали, что нервировало хирурга, так что его настроение было не лучше, чем у Петрелли.

Пилар, конечно, тоже не был накормлен, но по характеру он был спокойнее остальных, и его худощавое тело не требовало столько энергии.
Поэтому, когда в дверях его кабинета появился огромный неуклюжий космонавт
со своей фуражкой в руках, он был настроен менее резко, чем мог бы.

"Да? В чём дело?" — спросил он. Он сопоставлял записи в своём дневнике с мыслью о том, что никогда
закончить его, но он чувствовал, что небольшая передышка может быть расслабляющим.

Макнил вышел и нервно смотрел по сторонам на однотонные стены
сборно-разборное пластик купол-хате как бы ища утешения от них. Затем
он выпрямился в одобренной военной манере и посмотрел на
доктора.

"Вы доктор Пиллер? Сэр?"

"Pi_lar_", - поправил ученый. "Если вы ищете врача
, вам нужен доктор Смазерс, из отделения G."

"О, да, сэр, - быстро сказал Макнил, - я знаю это. Но я не болен. Он
во всяком случае, не чувствовал себя настолько больным. "Я космонавт Второй Макнил, сэр, из
— Рота «Б». Можно вас кое о чем спросить, сэр?

Пилар слегка вздохнул, затем улыбнулся. — Валяйте, космонавт.

Макнил подумал, не стоит ли ему спросить доктора о болях в крестцово-подвздошной области, но решил, что сейчас не время.
 — Ну, насчет еды. Э-э... Док, можно ли людям есть обезьянью еду?

Пилар улыбнулась. "Да. То, что осталось для обезьян, уже
отправлено в мужскую столовую". Он не добавил, что следующими пойдут лабораторные животные
. Быстрозамороженные, они могли бы помочь восполнить нехватку продовольствия.
но было бы лучше не сообщать об этом мужчинам
какое-то время они будут есть то, что есть. Когда они проголодаются, им будет всё равно.

 Но Макнил был явно озадачен ответом Пилар. Он решил подойти к этому вопросу так окольно, как только мог.

 «Док, сэр, если я... я, э-э... ну...» Он взял кусочек в зубы и продолжил. — Если бы я сделал что-то противозаконное, вам пришлось бы доложить об этом капитану Беллвезеру?

Доктор Пилар откинулся на спинку стула и с интересом посмотрел на крупного мужчину. — Ну, — осторожно сказал он, — всё зависит от того, что это было. Если это было что-то действительно... э-э... опасное для благополучия
Что касается экспедиции, я, наверное, должен был бы что-то сказать по этому поводу, но я не военный, и мелкие нарушения меня не касаются.

Макнил понял, что «Ну, сэр, на самом деле это не так уж и важно — я съел то, чего не должен был есть».

Пилар нахмурился. «Кража еды, боюсь, при таких обстоятельствах будет серьёзным
прегрешением».

Макнил выглядел одновременно удивлённым и оскорблённым. «О, нет, сэр! Я никогда не крал еду! На самом деле, я отдавал свою порцию приятелям».

Брови Пилар приподнялись. Он вдруг понял, что человек перед ним
выглядел на удивление здоровым для того, кто две недели сидел на строгой диете. «Тогда чем же вы питались?»

 «Обезьяньей едой, сэр».

 «Обезьяньей едой?»

 «Да, сэр. Этими зеленоватыми штуками с фиолетовыми пятнами. Ну, знаете, теми фруктами, которыми вы кормите обезьян».

Пилар смотрел на Макнила выпучив глаза целых тридцать секунд, прежде чем тот
приступил к действиям.

 * * * * *

"Нет, конечно, я его не накажу," — сказал полковник Феннистер. "Что-то
придётся записать в протокол, естественно, но я просто ограничу его
тридцать дней в казарме, а потом рекомендуют его на легкую службу. Но...
вы уверены?

- Я уверена, - сказала Пилар, отчасти удивленная.

Феннистер взглянул на доктора Смазерса, который заметно похудел.
Лицо. Врач просматривал историю болезни Макнила. "Но если этот фрукт
убивает обезьян, крыс и морских свинок, как может человек есть его?"

"Животные отличаются друг от друга", - сказал Смазерс, не отрывая глаз от протоколов.
листы. Он не стал уточнять.

Полковник снова посмотрел на Пилар.

"В этом-то и проблема с подопытными животными", - сказала доктор Пилар, взъерошив волосы.
седая борода, коснувшаяся кончика пальца. «Возьмём, к примеру, крысу. Крыса может жить на диете, которая убила бы обезьяну. Если в рационе нет витамина А, обезьяна умирает, но крыса вырабатывает собственный витамин А; ей не нужно его импортировать, можно сказать, поскольку она может синтезировать его в своём организме. Но обезьяна не может.

 Это лишь один пример. Мы знаем о сотнях таких, и одному Богу известно, сколько мы ещё не нашли.

Феннистер поудобнее устроился в кресле и задумчиво почесал голову.
— И это даже после того, как мы нашли инопланетянина.
«Растительность прошла все испытания на животных, но вы всё равно не можете быть уверены, что она не убьёт человека?»

 «Верно. Поэтому мы и просим добровольцев. Но пока мы не потеряли ни одного человека. Иногда добровольцы сильно болеют, но если еда проходит все остальные испытания, обычно можно быть уверенным, что она не убьёт человека».

- Насколько я понимаю, это довольно необычный случай?

Пилар нахмурилась. - Насколько я знаю, да. Но если что-то убивает всех
подопытных животных, мы не просим людей испытать это. Мы предполагаем худшее
и забываем об этом. " Он задумчиво посмотрел на стену. "Интересно, сколько
съедобные растения, мимо которых мы прошли? - тихо спросил он, обращаясь наполовину к
самому себе.

- Что ты собираешься делать дальше? - спросил полковник. - Мои люди начинают
проголодаться.

Сматерс поднял глаза от доклада в тревоге, и Пилар была аналогичная
выражение на его лице.

— Ради всего святого, — сказал Сматтерс, — не говорите никому — никому — об этом пока. Мы не хотим, чтобы все ваши люди бросились в лес, чтобы сожрать этих тварей, пока мы не будем больше уверены в них. Дайте нам хотя бы ещё несколько дней.

 Полковник взмахнул рукой. — Не волнуйтесь. Я подожду, пока
вы дадите мне добро. Но я хочу знать ваши планы.

Пилар на мгновение поджал губы, прежде чем заговорить. «Мы понаблюдаем за
МакНилом ещё сорок восемь часов. Мы бы хотели перевести его сюда,
чтобы держать в изоляции. Мы будем кормить его... э-э... как он их назвал, Сматтерс?

"Бананово-грушевыми."

"Мы будем кормить его бананово-грушевыми и следить за ним. Если он
по-прежнему будет в хорошей форме, мы попросим добровольцев."

"Достаточно хорошо," — сказал полковник. "Я буду на связи."

 * * * * *

Утром третьего дня изоляции Макнил, как обычно, встал рано, проглотил свой обычный набор витаминов, добавил пару таблеток аспирина и для профилактики принял ванну с английской солью. Затем он зевнул и откинулся на спинку кресла в ожидании завтрака. Он определённо получал достаточно свежих фруктов, в этом не было сомнений. Он начал беспокоиться о том,
сбалансировано ли его питание — он слышал, что сбалансированное питание очень важно, — но решил, что врачи знают, что делают. Пусть они сами решают.

 За последние пару недель его много раз обследовали, кололи и брали анализы.
дней, но он не обращал на это внимания. Это давало ему чувство уверенности знать
что врачи заботились о нем. Может быть, ему следует рассказать им
о своих различных неприятностях; все они казались хорошими парнями. С другой стороны,
не годится, чтобы их выгнали со Службы. Он подумает об этом
некоторое время.

Он откинулся на спинку стула, чтобы немного подремать в ожидании, пока ему подадут завтрак
. Конечно, было приятно, что о тебе заботятся.

 * * * * *

 Позже в тот же день доктор Пилар объявил набор добровольцев. Он
по-прежнему ничего не говорил о МакНиле; он просто попросил полковника передать
что его успешно съело подопытное животное.

Добровольцы съели свои банановые груши на обед, сначала настороженно
приближаясь к ним, но вскоре с удовольствием доев их и заявив, что у них
превосходный вкус.

На следующее утро они почувствовали слабость и вялость.

Тридцать шесть часов спустя они умерли.

«Кислородное голодание», — сердито сказал Сматтерс, закончив вскрытие.

 В тот вечер Бродерик Макнил с удовольствием жевал бананово-грушевую смесь,
счастливо не подозревая, что трое его приятелей умерли, съев тот же самый фрукт.

 * * * * *

Химик, доктор Петрелли, посмотрел на плод в руку, прорычал
вдруг, и швырнула ее на пол. Ее разрывают кожу, разбрызгивания пульпы
все более серой пластмассы.

"Похоже, - сказал он высоким, диким голосом, - что этот неуклюжий идиот
будет единственным, кто останется в живых, когда корабль вернется!" Он повернулся, чтобы
взглянуть на Смазерса, который смотрел в бинокулярный микроскоп.
— Сматерс, что в нём не так?

— Откуда я знаю? — проворчал доктор Сматерс, продолжая всматриваться. — В нём что-то не так, вот и всё.

Петрелли с трудом сдержал гнев. — Очень смешно, — огрызнулся он.

"Совсем не смешно", - огрызнулся Смазерс в ответ. - Нет двух одинаковых человеческих существ.
ты это знаешь. - Он оторвал взгляд от окуляра прибора
и остановил его на химике. "Во-первых, у него группа крови AB,
чего не было ни у кого из добровольцев. Это то, что делает его
невосприимчивым к тому яду, который содержится в этих штуках? Я не знаю.

«У остальных троих была аллергия на какое-то белковое вещество во фруктах,
а у МакНила нет? Я не знаю.

"Разрушают ли его пищеварительные процессы яд? Я не знаю.

"Думаю, это как-то связано с его кровью, но я даже не могу быть уверен.
Я уверен в этом. Лейкоцитов немного больше, эритроцитов немного меньше, гемоглобин немного выше нормы, но ни один из этих показателей не кажется достаточным, чтобы причинить вред.

"Это может быть фермент, который разрушает способность клеток усваивать кислород. Это может быть что угодно!"

Он прищурился и посмотрел на химика. — В конце концов, почему вы не выделили это вещество из фруктов?

 — Мы не знаем, что искать, — сказал Петрелли уже не так язвительно. — Яд может присутствовать в микроскопических количествах. Вы
знаете, сколько ботулотоксина нужно, чтобы убить человека? Дробь от
миллиграмма!"

Сматерс выглядел так, будто собирался назвать минимальную дозировку, поэтому
Петрелли продолжил: "Если вы думаете, что кто-то может выделить неизвестное
органическое соединение из..."

"Джентльмены! _Пожалуйста!_" — резко сказал доктор Пилар. "Я понимаю, что это
напряжение, но препирательства не помогут. Что насчет ваших последних анализов
Макнил, доктор Смазерс?"

"Насколько я могу судить, у него прекрасное здоровье. И я не могу понять почему",
сказал врач сдержанным голосом.

Пилар постучала пальцем по одному из листов отчета. - Ты имеешь в виду витамины?

"Я имею в виду витамины", - сказал Смазерс. "По словам доктора Петрелли,
фрукты не содержат ни A, ни B_1. После того, как он жил исключительно на них в течение четырех недель
, у него должны были начаться некоторые недостатки - но это не так.
"Никаких признаков?"

спросила доктор Пилар. "Никаких симптомов?" - Спросил я. "Никаких симптомов?"

- Никаких признаков - по крайней мере, никаких ненормальных. Он не получает достаточного количества белка,
но, с другой стороны, никто из нас не получает. Он скорчил горькую гримасу. "Но у него множество
симптомов".

Доктор Петрелли поднял тонкую бровь. "Какая разница между
знак и симптом?"

"Знак", - сказал Сматерс-с раздражением "это то, что может быть объективно
проверяется другим человеком, а не пациентом. Повреждения, отёки,
воспаления, нерегулярное сердцебиение и так далее. Симптом — это субъективное
ощущение пациента, например, боль, тошнота, головокружение или
мушки перед глазами.

"И у МакНила начинают проявляться всевозможные симптомы. Проблема в том, что у него в анамнезе ипохондрия, и я не могу сказать, какие из симптомов психосоматические, а какие, если таковые имеются, могут быть вызваны фруктами.

«Проблема в том, — сказал Петрелли, — что у нас есть неустановленное заболевание, вызванное неустановленным возбудителем, которое проверяется неустановленным способом».
что-то в МакНиле. И у нас нет ни времени, ни оборудования, чтобы это выяснить. На решение этой задачи в полностью оборудованной исследовательской лаборатории может уйти пара лет.

«Мы можем продолжать попытки, — сказала Пилар, — и надеяться, что случайно наткнёмся на это».

[Иллюстрация]

 Петрелли кивнул и взял в руки мензурку, которую нагревал на электрической плитке. Он добавил хелатирующий агент, который, если бы в образце был никель, связал бы ионы никеля и вывел бы их из раствора в виде кирпично-красного осадка.

 Сматерс нахмурился и склонился над микроскопом, чтобы подсчитать больше лейкоцитов.

Пилар отложил свои записи в сторону и подошёл проверить агаровые пластины в
термостате.

Лаборанты, которые слушали разговор с широко раскрытыми ушами, вернулись к своим
обязанностям.

И все они тщетно пытались подавить чувство голода, которое разъедало их изнутри.

 * * * * *

Бродерик Макнил лежал в постели и чувствовал приятную тошноту. Он наслаждался
каждым из своих многочисленных симптомов; каждая боль была в самый раз.
Ему уже много лет не было так хорошо. Было приятно ощущать всё это.
эти врачи, суетящиеся вокруг него. Время от времени они становились резкими и раздражительными.
но, с другой стороны, все эти умные люди были склонны к этому. Он
поинтересовался, как остальные мальчики справляются со своей диетой из
бананов и груш. Жаль, что они не получали никакого специального лечения.

Макнейл решил просто, что утром, что он оставит все состояние
его здоровье в руках врачей. Зачем парню травить себя, если на работе есть три медика? Если бы ему что-то было нужно, они бы ему дали, поэтому он решил не принимать лекарства.

Приятная, туманящая усталость навалилась на него.

 * * * * *

"Макнил! _Макнил!_ Проснись, Макнил!"

Космонавт смутно услышал голос и попытался ответить, но его охватило внезапное головокружение. Ему казалось, что его желудок вот-вот вырвется наружу.

— «Мне плохо», — слабо сказал он. Затем, с ужасным осознанием, добавил: «Мне
по-настоящему ужасно плохо!»

Он увидел лицо доктора Сматтерса, плывущее над ним, и попытался подняться с кровати. «Надо было принять таблетки», — сказал он сквозь туман,
начинаю по нему снова сложите. "Шкафчик ящик". И тогда он был
снова без сознания.

Доктор Сматерс посмотрел на него мрачно. То же самое было убийство Макнейл
как погибли остальные. Это заняло у меня больше времени-гораздо дольше. Но это было
приходите.

И тогда смысл пробормотал слова космонавта пришли к нему. Таблетки?
Шкафчик, коробка?

Он схватил правую руку мужчины, лежавшего без сознания, и прижал его большой палец к сенсорной панели в передней части металлического ящика рядом с кроватью. Он мог бы взять ключ у полковника Феннистера, но у него не было времени.

Дверца шкафчика открылась, и доктор Сматс заглянул внутрь.

Увидев бутылки, он выругался себе под нос, затем отбросил руку космонавта и выбежал из комнаты.

 * * * * *

"Значит, вот где он брал витамины," — сказал доктор Пилар, рассматривая набор бутылок, которые они с Сматсом забрали из шкафчика. - Посмотри на них. У него почти столько же таблеток, сколько у тебя
. Он поднял глаза на врача. - Ты думаешь, ему помогали только
витамины?

"Я не знаю", - сказал Смазерс. "Я дал ему огромные дозы каждого из витаминов
естественно, из моих собственных запасов. Он может прийти в себя.
если это было так. Но с чего бы ему вдруг быть затронуты
вещи теперь?"

"Может быть, он перестал принимать их?" Пилар сделала это наполовину вопрос.

"Это возможно", - согласился Сматерс. "Ипохондрик иногда отказывается
от дозирования сам, если рядом есть врач, который сделает это за него. Пока
подсознательная потребность удовлетворена, он счастлив ". Но он покачал головой
.

"В чем дело?" Спросила Пилар.

Смазерс указал на бутылки. "На некоторых из них неправильная маркировка. Они все
на этикетке указано, что это витамины того или иного вида, но в таблетках внутри
не все витамины. Макнил давал себе всевозможные препараты.

Глаза Пилар слегка расширились. "Нешто--"

"Что один из них антидот?" Сматерс фыркнул. "Черт возьми, что угодно
можно на этом этапе игры. Лучшее, что мы можем сделать, я думаю, — это дать ему дозу всего, что там есть, и посмотреть, что произойдёт.

 * * * * *

"Да, док, да, — сказал Макнил, слабо улыбаясь, — я чувствую себя немного лучше.
 Не очень хорошо, понимаете, но лучше."

Под железным контролем доктор Сматтерс изобразил свою лучшую манеру общения с пациентами, в то время как
Пилар и Петрелли маячили на заднем плане.

"А теперь послушай, сынок, — сказал Сматтерс добрым голосом, — мы нашли лекарства в твоей тумбочке.
Лицо МакНила вытянулось, и он стал выглядеть ещё хуже. Он был при смерти ещё до того, как смесь, которую ему влили в желудок, подействовала, и Сматтерс не хотел слишком сильно давить на него.

 «Не волнуйся об этом, сынок, — поспешно сказал он. — Мы позаботимся о том, чтобы тебя не наказали за это. Всё в порядке. Мы просто хотим спросить тебя
несколько вопросов.

"Конечно, док, все, что угодно", - сказал Макнил. Но он по-прежнему выглядел встревоженным.

"Вы достаточно регулярно принимали эти препараты?"

"Ну... эээ... ну, да. Иногда. Он слабо улыбнулся. "Иногда я
чувствовал себя не очень хорошо, и я не хотел беспокоить медиков. Вы знаете,
как это бывает.

"Я уверен, что это очень тактично", - сказал Смазерс с едва заметным оттенком
сарказма, который, к счастью, не был услышан Макнилом. "Но
какие из них ты принимала каждый день?"

"Только витамины." Он сделал паузу. "И ... э-э... может быть, аспирин. В
«Единственное, что я принимал регулярно, — это витамины. Это ведь нормально, да? Разве витамины — это не еда?»

 «Конечно, сынок, конечно. Что ты принимал вчера утром, до того, как тебе стало так плохо?»

 «Только витамины», — решительно ответил Макнил. — Я решил, что раз вы, док, заботитесь обо мне, то мне не нужны лекарства.

Доктор Сматтерс безнадежно посмотрел на двух других мужчин. — Это исключает витамины, — сказал он _вполголоса_. Он снова посмотрел на пациента. — Никакого аспирина? Никаких анальгетиков? У вас вообще не болела голова?

Макнил решительно покачал головой. «У меня нечасто болит голова». И снова он
изобразил слабую улыбку. "Я не такой, как вы, ребята, я не переутомляю свои
мозги".

"Уверен, что вы не переутомляетесь", - сказал Смазерс. Затем его глаза заблестели. "У тебя
совсем небольшие проблемы с желудком, да? У тебя плохое пищеварение?"

"Да. Ты знаешь; я рассказывал тебе об этом. У меня часто бывает изжога и кислотный рефлюкс. И запоры."Что вы принимаете от этого?"

"О, разное. Иногда содовую таблетку, иногда магнезию, разное."

Сматерс выглядел разочарованным, но прежде чем он успел что-то сказать, из-за его спины раздался взволнованный голос доктора
Петрелли: "Вы принимаете
— Английская соль?

 — Да.

— Интересно, — тихо сказал Петрелли.

А затем он побежал в лабораторию.

 * * * * *

Полковник Феннистер и майор Гродски сидели за столом в лаборатории,
поедая банановые груши и блаженно наслаждаясь сладким вкусом и ощущением сытости.

"Макнил, конечно, не может оставаться на службе", - сказал Феннистер. "Это
то есть не в каком-либо космическом подразделении. Мы найдем для него работу на Земле,
хотя. Может быть, даже наградить его медалью. Вы уверены, что эти штуки не повредят
нам?

Доктор Пилар начал что-то говорить, но Петрелли перебил его.

— Верно, — сказал химик. — После того, как мы разобрались, всё оказалось довольно просто. «Яд» был хелатирующим агентом, вот и всё. Вы видели результаты теста, который я для вас провёл.

Полковник кивнул. Он видел, как маленький химик добавил в фруктовый сок соль железа и тот покраснел. Затем он увидел, что она стала
бледно-желтой при добавлении соли магния. "Но что такое хелатирующий
агент?" он спросил.

"Существуют определенные органические соединения, - объяснил доктор Петрелли, - которые
... ну, проще говоря, они притягиваются определенными ионами. Некоторые из них
одни ионы притягиваются, другие - другими. Хелатирующие молекулы группируются
вокруг иона и, так сказать, выводят его из обращения; они
в некотором смысле нейтрализуют его.

"Послушайте, предположим, у вас на свободе опасный преступник, и у вас нет
возможности убить его. Если вы будете держать его все время в окружении полицейских
, он ничего не сможет сделать. Понимаете?"

Офицеры Космической службы понимающе кивнули.

"Мы называем это "секвестрированием" иона", - продолжил химик. "Это используется
довольно часто в медицине, как вам скажет доктор Смазерс. Для
Например, ионы бериллия в организме могут быть смертельными; отравление бериллием — неприятная штука. Но если пациент получает лечение с помощью соответствующего хелатирующего агента, ионы окружаются и больше не наносят вреда. Они по-прежнему там, но теперь они безвредны, понимаете?

 — Ну что ж, — сказал полковник, — и что же это за вещество во фруктах?

«Он связывал ионы железа в организме. Они не могли выполнять свою функцию.
 Организм должен был прекратить выработку гемоглобина, потому что гемоглобину нужно железо.
 Поэтому, поскольку в крови не было гемоглобина, пациент
у него внезапно развилась злокачественная анемия, и он умер от кислородного голодания."

Полковник Феннистер внезапно посмотрел на доктора Сматтерса. "Я думал, вы сказали, что кровь выглядит нормально."

"Так и было," — ответил врач. "Колориметр показал повышенное содержание гемоглобина. Но хелатирующий агент во фруктах становится красным, когда соединяется с железом — на самом деле он даже краснее, чем гемоглобин в крови.
И молекулы, содержащие связанное железо, имеют тенденцию прилипать к внешней стороне эритроцитов, что сбивает весь тест с толку.

— Насколько я понимаю, — сказал майор Гродски, — противоядие от
... э-э-э ... хелатирующий агент — это магний?

"Верно," — кивнул доктор Петрелли. "Это вещество предпочитает ионы магния ионам железа. Они лучше подходят для хелатирующего кольца. Подойдёт любой источник магния, если его много. Макнил использовал магнезию, то есть гидроксид, для "снижения кислотности желудка". В желудке он превращается в хлорид. И он принимал
Английскую соль - сульфат и цитрат магния в качестве слабительных. Он был
хорошо защищен ионами магния ".

"Естественно, сначала мы попробовали это сами", - сказала доктор Пилар. "Мы не
в течение двух дней никаких побочных эффектов, так что я думаю, что мы сможем продержаться до прихода корабля.

Майор Гродски вздохнул. «Что ж, если нет, то я хотя бы умру с полным желудком». Он потянулся за ещё одной бананово-грушевой долькой, затем посмотрел на
Петрелли. «Передайте соль, пожалуйста».

Молча и торжественно химик протянул ему английскую соль.


КОНЕЦ