Офицер физики и флота - 8

Глава 8. На краю моря

Начинался сентябрь — первый сентябрь без войны и последний на флоте для Патрика. Почти весь нехитрый скарб уже лежал в саквояже и чемодане; неубранными оставались только пара книг да всякие мелочи вроде зубного порошка. Послезавтра «Стёрджен» должен был остановиться в Ипсвиче — там лейтенант Блэкетт и покинул бы корабль и заодно постылую эскадру Харвича. Пока что можно было полистать «Электричество» — подспорье в подготовке к экзаменам в Лондонский университет — чем Патрик и занялся, прикармливая урчащего тупика, пока что по-летнему красноклювого и с белыми перьями на голове.

— Прощаемся, значит? — Уилл тихо уселся рядом и даже не стал прогонять тупика, который и в этот раз урчал негромко под боком у Патрика, очищая клювом чёрные перья на спине. И как только дотягивается? Не иначе шея вовсе без костей...

— Ещё не сегодня ведь, а послезавтра... Да, — Патрик задумчиво кивнул и перелистнул страницу. Послезавтра лейтенанта Блэкетта ждал Ипсвич и твёрдая суша под ногами вместо зыбких синих или свинцово-серых волн, которые иной раз заливали палубу, ботинки и мундиры солёными брызгами; и земля не на день или на месяц — на несколько лет, не меньше. «Впервые ведь за эти четыре года...»

Как ни пытался Уилл отговорить приятеля, Патрик упрямо и твёрдо готовился к возвращению на сушу. Наверно, если бы хоть летать разрешили, можно было и остаться в Королевской армии; но полёты и аэропланы — кроме, верно, того самодельного, которого Патрик устроил в орудийной башне «Бархэма» и который погиб в Ютландии — оставались столь же недоступны, как и год назад; блюда, которые готовили на «Стёрджене» — всё столь же дурны и годились ровно на то, чтобы подкармливать случайно залетевших на палубу тупиков, хотя и птички не всегда клевали те котлеты из неплохого вроде мяса, но сделанного так, что желудок непроизвольно стремился отторгнуть это несъедобное нечто; а дисциплина Харвичской эскадры, как и её трудолюбие, по-прежнему оставляла желать лучшего. Хоть тупики остались такими же, как и четыре года назад.

Одним словом, лейтенант Блэкетт не находил решительно никакой причины остаться вместе с Уиллом на «Стёрджене». Хотя, возможно, если была бы должность приручать и кормить тупиков... «Всё равно это не так бесполезно, как вся харвичская чепуха!»

— Точно... Напиши, что ли, как устроишься... — Уилл бросил взгляд на птицу рядом с Патриком, которая теперь, казалось, вместе с Блэкеттом изучала «Электричество и магнетизм», водя красным клювом из стороны в сторону. — А по ним скучать не будешь?

— Напишу непременно, — задумчиво кивнул Блэкетт и усмехнулся тихо, глянув на пернатого спутника рядом:

— А тупики... Как знать. Но и не оставаться только для них. Хотя иногда с ними лучше и проще, чем с людьми, — вздохнул Патрик, кинув ещё кусок рыбы тупику. Птичка, склюнув угощение и, верно, решив, что этого большого двуногого нечего опасаться, уселась прямо на ботинок юноши, толстым красным клювом потрогала шнурки — «верно, за мелкую рыбу принял» — и, взмахнув крыльями и маленьким хвостом, улетела к морю. «И Белларсу бы написать», задумчиво решил Патрик, посмотрев туда, где скрылась птица. Если с Макферсоном Блэкетт почти и не общался, то со старшим приятелем с «Бархэма» Патрик иногда переписывался.

— Опять всю рыбу поели, — хмыкнул Уилл, глянув вслед тупику.

— Пусть, — Патрик пожал плечами. — Не очень-то и вкусная... Пусть уж лучше ему...

Надо было, наверно, сказать ещё что-то, но слова не лезли в горло. Блэкетт замолчал и, убрав за ухо отросшие не по уставу тёмные волосы — впрочем, найти цирюльню здесь, за многие мили от британских берегов, всё одно не получилось бы, — вновь взялся за «Электричество и магнетизм», надвинув фуражку так, чтобы солнце не слепило глаза. «Спокойно — почти как тогда, в Дартмуте...»

— Тогда хоть ему, — тихо повторил Уилл, убрав со лба светлую прядь волос и глядя в небо, где тепло, как летом, светило солнце среди редких мелких облаков. Патрик не ответил. «А ведь вроде совсем недавно познакомились»... Ну да не навсегда же прощаться? Да и как же — недавно, если познакомились ещё в Осборне? Да, точно, в самый первый день...

...Тогда начинался сентябрь тысяча девятьсот десятого года. Кадеты в новой, с иголочки, форме пытались устроиться в комнатах общежития, и Патрик бестолково толкался в суетливой толпе. «Как же много людей» — хоть их и было вместе с учениками второго курса всего не более двухсот; и как тут в этом бесконечном коридоре и в этой толпе найти своё место?.. Спросить бы — но у кого? Все занятые...

Блэкетт думал было переждать суматоху в углу, но отсидеться не получилось. И зачем так за рукав дёргать? Вдруг ещё порвётся? Ужас же — в первый же день испортить форму «престижного и лучшего колледжа в Британии»!

— Тоже не из этих? Ну, не из знати? — белобрысый подросток, ровесник Патрика, с прищуром улыбнулся, вглядываясь в однокашника.

— Вроде того... — Патрик с облегчением глянул на освободившийся и целый рукав формы и неловко кивнул, не зная, что делать уже с этим треклятым саквояжем.

— Пошли! Тут одна кровать свободна.

...В комнате белобрысый уже успел сложить свои пожитки в одну из тумбочек, так что Патрику пришлось возиться в одиночестве. Сама обитель выглядела так, как и должно выглядеть жильё аристократа. Впрочем, неудивительно: особняк, в котором теперь был колледж, мог принадлежать раньше только знати. И шторы на окнах не из дешёвого тюля или сукна; и бледно-золотистые обои, что наощупь как бархат, не в десять пенсов обошлись; да и мебель — хоть и немного её, лишь та, которая была необходима для сносного проживания, а вся добротная: ни царапин, ни сколотых углов... «Верно, такие, как мы, в таких комнатах лишь прибирались — да и жили точно не тут...»

— Тут мы и будем жить ближайшие два года, — Уилл скинул ботинки и разлёгся на кровати. — Ну да недурно, жить можно...

— Недурно... А как ты понял, что я не из знати? — наконец поинтересовался Блэкетт, усевшись на кровати и пытаясь причесать взлохмаченные тёмные волосы.

— А как же не понять? Знать — она и держится особо, и комнаты у них с первыми номерами всегда. Повезло, что ты к ним не сунулся, — усмехнулся белобрысый, но мягко, без злобы, так что Патрик уже смелее устроился на кровати, разглядывая нового приятеля.

— Да... Я о знати пока что только читал, не приглашали к ним. А разве нам на «ты» можно? Ну, если здесь все такие... — Патрик оглянулся на дверь.

— Нам-то чего? Это пусть те, с титулами, на «вы» кланяются — как там принято у них! Да и мы же не на службе пока. Лучше скажи, как зовут?

— Патрик... Блэкетт...

— Уилл Грэкхэм. Из Корнуэлла. А ты? — подросток протянул ладонь, Патрик её пожал.

— Лондон... А ничего, что мы эту комнату заняли? Может, тут по именам как-то...

— Едва ли. Знаю, что первые пятнадцать только для знати.

— Разве? — Патрик озадаченно нахмурился, пытаясь вспомнить, что успел узнать об Осборне. — Мне тот офицер такое не рассказывал...

— Я точно знаю! Мне Валлентайн сказал, когда я в дверь сунулся к нему. Ну да номер и номер, что с него! А дис-цип-ли-на тут одна для всех, — Уилл усмехнулся. Патрик несмело улыбнулся тоже, потянулся к тумбочке — не оставлять же эту поделку так, на виду; «несолидно!»

— Ого! Сам сделал? — Уилл потянулся к модели аэроплана с двумя парами крыльев и с пропеллером спереди, неровно покрашенного в ало-синий цвет.

— Вроде того... — Патрик спешно поставил аэроплан в тумбочку. — Благодаря нему и поступил...

— Ого! Хороший, наверно, аэроплан! А этот вопрос в арифметике попался, или в географии? — задумался Грэкхэм.

— Не там... Адмирал спрашивал про Роллса и самолёт его... Кажется, я ему даже слишком много об этом рассказал, — усмехнулся Патрик, вспоминая кислое лицо одного из экзаменаторов. — Смотрел так, как будто заставили лимон целый съесть, прямо с косточками! А тебе разве другое задали?

— Совсем другое, — протянул Уилл. — Про машину... Что же там... Точно! «Какой номер был у машины, на которой вы сюда доехали?» Повезло же! А то спросили тоже бы ещё про какой самолёт!

— Да уж... И почему такие разные вопросы?

— Почём я знаю? — Грэкхэм пожал плечами. — Кого-то, вот я слышал, вообще про какую-то еду спросили. Вот ты знаешь, с чем каперсов едят?

— Ну это уж ты выдумал, — фыркнул недоверчиво Блэкетт. — Оно даже не называется так, как что-то съедобное!

— Не называется, — согласился Уилл. — Вот пироги какие да, это ясно что вкусно... А каперсов тех ведь едят, в самом деле — только не запомнил, с чем. С чем-то... А, ну его — вкусное бы так не назвали... Точно! Если разобрал вещи, пошли!

— Куда? — не понял Патрик.

— Как же — куда! Поищем, где и что тут едят! Нам же тут два года учиться!

...Так и вышло то знакомство, так и продолжилось — до этой самой палубы «Стёрджена»... и того, что ждало после. Лишь бы хорошее — как погода этим днём...