Смерть на площади Каталонии. Глава 5

                5 
    
   Инспектор де Вилья закончил допрос свидетелей смерти девушки по имени Лаура в ресторане на последнем этаже супермаркета на площади Каталонии. Этими свидетелями как раз и были основные подозреваемые: ее подруги Паула и Мария, и молодой человек по имени Хорхе. Ну, как подруги, к таковым можно отнести разве что Марию, с которой они учились вместе на факультете биологии университета Помпеу Фабра. Сначала именно на это обстоятельство обратил внимание инспектор, получается, обе девушки хорошо разбирались в ядах, и Мария могла отравить свою подругу, если у нее был для этого мотив, да и за столиком она сидела рядом со своей подругой и могла незаметно подсыпать ей цианид. Правда, никаких следов яда ни на столике, ни под ним, ни в сумочках девушек обнаружить не удалось, да и никакого мотива у Марии не было.

   И все же мотив вскоре появился, и он носил гордое имя Хорхе Алонсо. Нет, дело было не совсем в нем, а в девушке по имени Паула, с которой молодой человек поначалу встречался, пока не появилась Лаура. А она не могла, не появится, потому что они снимали вместе с Паулой одну квартиру. Налицо, классический любовный треугольник, в котором одна из сторон решила отомстить коварной разлучнице при помощи цианида. Правда, Мария не подтвердила серьезность отношений своей подруги с молодым человеком, скорее Хорхе старался приударить за погибшей девушкой, но к Пауле он заметно охладел, и та не могла этого ему простить. Но все дружно отрицали свою возможную причастность к отравлению девушки и в тот вечер ничего примечательного не заметили, а вся его красивая теория строилась на песке пляжа Барселонетта. Оставался еще один важный вопрос, как яд мог попасть в организм девушки, и тут инспектор вспомнил про жену своего французского коллеги, которая до приезда скорой помощи пыталась вернуть к жизни бедную Лауру.

   Он уже пришел к выводу, что неплохо бы допросить и ее, как его размышления как раз прервал телефонный звонок этого самого Жюве. То, что тому удалось вспомнить, в корне меняло всю картину преступления. Оказывается, кофе молодым людям принес один из бариста или официантов, как он там у них правильно называется, к которому потом еще раз обратилась погибшая девушка, и официант передал ей сахар, правда, какой-то особенный, нерафинированный, с запахом карамели.  Надо еще раз поручить своим людям внимательно проверить записи с камер видеонаблюдения, обратив особое внимание на стойку бариста и на одного из них, того, что, помоложе, его кажется Рауль зовут.

   В принципе, они бы с этим и сами разобрались без помощи этого немолодого французского инспектора, в конце концов, они сами с усами, и де Вилья с удовольствием погладил свои пышные усы, за которые в полицейском управлении его называли за глаза – “наш Дали”, а он особо и не возражал. Итак, завтра ему и его подчиненным предстоит много работы, чтобы начать и закончить это, громкое, на первый взгляд, дело. С таким настроением инспектор де Вилья начал собираться домой, где его ждала любимая жена и вкусный ужин.

  Несмотря на некоторое предубеждение Жюве, сама часовая дорога на поезде на гору Монсеррат доставило ему массу приятных впечатлений, особенно, когда между живописной равниной и средиземноморским побережьем, неожиданно вынырнул горный хребет, состоящий из причудливых форм скальных выступов, которые создавали какой-то фантастический и неповторимый ландшафт. Это впечатление еще больше усилилось, когда они пересели на фуникулер у подножья Святой горы, который стал поднимать их еще выше прямо к бенедиктинскому монастырю. Восторгу Лизетт не было предела, и она радовалась прямо как ребенок, а Жюве, видя счастливое лицо жены, почему-то подумал, что тот неприятный инцидент (слово-то, какое) с погибшей бедной девушкой, слава богу, забылся, и теперь они могут сполна смогут насладиться своим коротким путешествием в Барселону, которое так выстрадала его жена.

     Затем Жюве терпеливо выстоял вместе с Лизетт длинную очередь к Черной Мадонне, неукоснительно выполнил местные традиции прикоснуться к руке Девы Марии, а другую руку протянуть к Иисусу, загадал желание, чтобы были живы и здоровы их дети и внуки, ну, и они с Лизетт, а потом покорно помогал своей жене у стены свечей и с упоением наслаждался, архитектурой  монастыря, не забывая делать для Лизетт их совместные исторические фото. Словом, она осталась довольна, что муж ничего не перепутал, и все сделал как надо, а еще и обогатился духовным опытом. И только, когда жена отправилась в базилику, чтобы послушать хор мальчиков, которые поют особым контрапунктом и григорианским распевом, как и сотни лет назад, Жюве вышел из стен монастыря, чтобы полюбоваться открывшимся перед ним чудесным видом, пока его Лизетт слушает мессу.

   Именно в этот момент ему позвонил инспектор де Вилья, о существовании которого он уже хотел забыть, и попросил зайти нему в полицейский участок в любое удобное для него время.
- Но я вам рассказал все, что смог вспомнить, - с искренним возмущением произнес Жюве, еще не отошедший от впечатлений после посещения монастыря.
- Вы или ваша жена? – холодно уточнил инспектор де Вилья.
- Конечно, я,  ведь моя жена сидела спиной к их столику и просто ничего не могла видеть, - отрезал Жюве.
- Тогда жду только вас, – немного разочарованно закончил де Вилья.

  Больше всего Жюве не хотел впутывать в это дело свою жену, которая, казалось бы, только здесь на горе Монсеррат, наконец, отошла от случившегося в ресторане супермаркета, и их отпуску больше ничего не угрожало. Поэтому он и придерживался линии, что жена ничего не видела и не слышала, но этот инспектор словно заподозрил что-то неладное. Вместо того, чтобы посмотреть вниз в сторону реки Льобрегат или наоборот вверх на вершину Сент-Джером (черт побери, откуда в его памяти взялось это название), он снова невольно вернулся к событиям того злосчастного вечера.

   Еще накануне вечером инспектор де Вилья был полон энтузиазма в раскрытии преступления с отравлением девушки, но после вечернего звонка французского инспектора, дело на первый взгляд упростилось. Конечно, поначалу было нелегко отказаться от версии с любовным треугольником, во главе угла которого стоял Хорхе Алонсо, но Мария еще раз подтвердила свои прежние слова о том, что у ее погибшей подруги с ним не было никаких отношений, а то, что Лаура ему очень понравилась, так это были его проблемы. То, что после знакомства с Лаурой, он сразу охладел к своей прежней девушке Пауле, могло стать причиной ревности со стороны последней, но тому не было ни единого подтверждения. Кстати, сам молодой человек, столкнувшись с отказом со стороны Лауры, мог попробовать ее отравить. Но для этого ему или Пауле требовалось где-то достать цианид, а молодой человек работал в какой-то мелкой строительной фирме, а девушка – официанткой в небольшом кафе, и они не имели необходимых знаний и возможностей. Хотя, кто там ее разберет эту современную молодежь, а в эпоху Интернета, не то, что цианид можно легко достать, но и атомную бомбу. Нет, инспектор, конечно, сильно преувеличивал возможности современной цивилизации, но на это он поначалу мало обращал внимания.

   Подчиненные инспектора де Вильи, уже успели побывать в местах проживания всех участников того вечера, опросить их соседей и знакомых, но ничего интересного обнаружить не удалось. Самым главным был вопрос, как яд мог попасть в организм девушки, узнав это, можно было заняться мотивом и возможностью каждого подозреваемого. А тут накануне звонит этот француз и заявляет, что собственными глазами видел, как официант передает погибшей девушке сахар для кофе. Именно ей, потому что он особенный этот мусковадо, именно такой, какой она любит. Девушка кладет это сахар в свой латте, мешает его, делает первый глоток, затем второй, и вскоре у нее останавливается сердце.

   Получив столь ценную информацию, инспектор де Вилья начинает раскручивать эту версию. Рауль на самом деле не официант, а помощник бариста Хозе, и если клиенты просят сделать кофе немного позже, как девушки, то тут им идут на встречу. Вообще-то к стойке с кофе и мороженым всегда стоит очередь, особенно вечером, так было и в тот раз. Вот к стойке подходит Хорхе, заказывает себе сангрию, расплачивается за нее и просит сделать кофе девушкам, которые его уже оплатили. Хозе смотрит в какой-то листок, на котором очевидно записан заказ девушек и начинает готовить кофе. Это продолжается минут пять, молодой человек все это время терпеливо ждет, пока его приготовят и о чем-то негромко беседует с Раулем, который помогает старшему бариста. Наконец, кофе готово, Хорхе ставит чашки на поднос и отходит от стойки.

   Ну что же, де Вилья, цианид могли подсыпать в кофе именно в этот момент, но это - полный абсурд, ведь неизвестно, какой кофе заказывала себе каждая из девушек. Конечно, старший бариста мог запомнить, какой заказ делала каждая из них, но латте заказали себе Лаура и Мария, а значит, бариста просто не могли этого знать наверняка.

   В этот момент к стойке подходят двое мужчин, которые по-дружески здороваются с бариста и тоже заказывают себе кофе. Мимо проходит женщина, они здороваются, она останавливается, и они начинают оживленно разговаривать, пока женщина не отходит от стойки. Получив, наконец, свой заказ они уходят, но в этот момент к стойке подходит молодая пара с ребенком, девочке заказывают шоколадное мороженое, а себе – кофе. Стоп, как раз в этот момент Рауль отходит от стойки. Куда, в туалет, к клиентам или еще куда-то? Нет, буквально через несколько минут он возвращается и в этот самый момент к стойке подходят сразу несколько человек.

   Инспектор де Вилья больше всего не любил такие расследования, когда полиции сообщают о преступлении на следующий день или того хуже еще позднее, когда по горячим следам невозможно опросить свидетелей или осмотреть место преступления. Вот и на этот раз, когда в полицию позвонили из госпиталя Сан Пау, то в ресторане уже успели провести уборку и уничтожить все следы преступления, если таковые и были.

  Ах, да, на чем это я остановился? У стойки образовалась очередь, и Хозе с Раулем начинают ее обслуживание. В этот момент все, как по команде, поворачивают головы в сторону, в том числе и бариста.  Де Вилья посмотрел на часы: ага, как раз в это момент у Лауры останавливается сердце, и она падает замертво.

   Итак, что мы имеем на данный момент: во-первых, Хорхе, который забрал кофе для девушек и имел возможность подсыпать цианид в кофе. Пусть он и не знал, какое именно кофе выпьет Лаура, но зато он точно знал, что Паула предпочитает капуччино. Черт подери, он даже не знает, какое именно кофе пил сам молодой человек.

   Раздосадованный инспектор де Вилья повернулся в сторону своего заместителя Домингеса и спросил:
- Где Рафа?
- Он же в комнате для допросов беседует с Марией Тоски, шеф, - c недоумением ответил тот.

  Инспектор де Вилья буквально ворвался в комнату, где его сотрудник Рафаэль Вивара допрашивал, вызванную накануне Марию.
- Скажите, сеньорита Мария, – без всякого приветствия он сразу обратился прямо к девушке, - пришедший позднее с подносом с кофе Хорхе Алонсо сам передал вам чашку латте.
- Нет, удивленно ответила девушка, – я сама взяла чашку.
- А Лаура? – с нетерпением спросил инспектор.
- То же, сама, – удивленно ответила девушка, - он просто не знал, какое кофе мы с ней пьем в кафе.
- Так, а что было дальше? – стараясь скрыть волнение, поинтересовался де Вилья.

   Девушка на время замолкла, словно старалась вспомнить события того трагического вечера. Она выглядела довольно спокойно, что было странно для подруги погибшей девушки. А может и не подруги вовсе, а просто коллеги по учебе. Хотя о том, что девушка отравлена, она еще не знала, впрочем, как и другие участники застолья. Потом девушка выпрямилась и уже спокойным голосом произнесла:
- Потом я взяла кусочек сахар, положила его в свою чашку, размешала и сделала глоток.
- А Лаура, что в это момент делала Лаура? – продолжал напирать на нее де Вилья.

  Мария снова на время замолчала, словно не совсем понимала смысла вопросов инспектора, а потом, словно чего-то, вспомнив, быстро заговорила:
- Сначала она взяла кусочек сахара, а потом передумала и положила его назад в блюдце. Она ведь любила пить кофе с нерафинированным темным сахаром, а его на столике не оказалось. И тогда она сделала глоток.
 - Что?!  не поверил своим ушам инспектор, - Лаура пила кофе без сахара.
 - Поначалу, да, – не понимая волнения инспектора, ответила девушка, - пока у соседнего столика не появился официант, и она его окликнула. Он протянул ей блюдце, на котором лежал ее любимый сахар мусковадо. Она высыпала его в свою чашку, помешала ложечкой и сделала глоток.

   Сначала девушка говорила довольно спокойно, пока в глазах не появилось выражение неподдельного ужаса, словно она сразу обо всем догадалась. Мария перевела взгляд на инспектора и тихо произнесла
- А потом она сразу схватилась за сердце и стала медленно сползать на пол со своего стула.