Владимир Красное Солнышко. Историческая повесть

 
            Эпиграф:

Сквозь тьму веков, как солнце в час рассветный,
Встаёт пред нами князь в сиянье дел своих.
Не мощью лишь меча, но мудростью заветной
Он Русь воздвиг из княжеств родовых.

Как над Днепром лучи зари восходят,
И золотятся в утренней тиши,
Так свет его деяний в мир приходит
Сквозь времени туманные межи.

От века к веку память сохраняет,
Как выбрал для Руси он новый путь,
Как Солнцем Красным в песнях величают
Того, кто смог державу развернуть.

И ныне, как тогда, в былые годы,
Сияет нам его высокий свет –
Объединивший русские народы,
Оставивший в истории свой след.


Глава первая. Дитя рабыни

В лето 6463 от сотворения мира родился в Киеве младенец, которому суждено было изменить судьбу всей земли русской. Был то Владимир, сын великого князя Святослава и ключницы Малуши.

Недобрым было то время для Руси. Княжил тогда в Киеве Святослав, муж воинственный и суровый. Не сидел он в тереме златоверхом, а всё в походах да битвах время проводил. И хоть славой покрыл он имя русское, но не было в земле той ни покоя, ни порядка твёрдого.

В ночь рождения Владимира разразилась гроза невиданной силы. Молнии раскалывали небо над Киевом, гром грохотал так, что земля дрожала. А наутро над городом взошло солнце ярче обычного, словно само небо благословляло новорожденного князя.

Но не было радости в теремах княжеских. Бояре морщились, глядя на дитя рабыни, а старшие братья – Ярополк и Олег – сторонились младшего. Только дядька его, Добрыня, брат матери, заботился о мальчике как о родном сыне.

"Быть ему великим князем," – говорил Добрыня, глядя, как растёт племянник. И было в тех словах не просто родственное чувство, а словно пророчество.

 Глава вторая. Годы учения

Рос Владимир не по дням, а по часам. Не гнушался он ни игр с простыми детьми, ни бесед со старцами мудрыми. Добрыня учил его не только ратному делу, но и мудрости жизни: как с людьми говорить, как правду от кривды отличать, как врагов распознавать и друзей беречь.

А отец его, князь Святослав, редко бывал в Киеве. Всё в походах, всё в битвах. То с хазарами бился, то с болгарами, то с греками. Но когда приезжал и видел младшего сына, светлела его суровая воинская душа.

В те годы часто сиживал юный Владимир на берегу Днепра, слушая сказания старых воинов о походах князей русских, о славе былой, о землях далёких. И зрела в нём мысль о том, что не только силой меча должна держаться земля русская, но и единством народа.

 Глава третья. Разделённая Русь

В лето 6480 призвал Святослав сыновей своих и разделил между ними земли русские: Ярополку отдал Киев, Олегу – землю древлянскую, а Владимиру – Новгород. И было то начало великой смуты.

Недолго правил после того Святослав. В битве с печенегами у днепровских порогов пал великий воин. И началась между братьями усобица лютая.

Пошёл Ярополк войной на Олега, и пал средний брат в той войне. А Владимир, узнав о том, бежал за море, к варягам, ибо знал: придёт и его черёд. Три года провёл он в землях норманнских, собирая силы и обдумывая судьбу земли русской.

 Глава четвёртая. Возвращение

Не с пустыми руками вернулся Владимир из-за моря. Привёл он с собой дружину варяжскую, храбрую и верную. Первым делом взял он Новгород, а после двинулся на Полоцк, где правил князь Рогволод.

Была у того князя дочь Рогнеда, красоты невиданной. Послал к ней Владимир сватов, но гордая княжна ответила с насмешкой: "Не хочу разуть робичича!" – попрекая его рождением от рабыни.

Вспыхнул тогда гневом Владимир, собрал дружину и пошёл на Полоцк. Взял город приступом, князя Рогволода с сыновьями погубил, а Рогнеду силой взял в жёны. И был в том поступке не только гнев молодого князя, но и расчёт правителя – через этот брак укрепил он свою власть в северных землях.


 Глава пятая. Битва за Киев

И вот стоял Владимир у стен Киева с войском великим. А в городе затворился Ярополк, брат его старший. Не решался Владимир идти на приступ, ибо крепки были стены киевские, да и не хотел он лишней крови родной.

Был тогда у Ярополка воевода Блуд, первый советник и друг верный. Но оказалась дружба та змеиной. Послал Владимир к нему тайных гонцов с посланием: "Будь мне другом! Пусть я младший брат, но награжу тебя так, как отца родного почитать буду.
А Ярополк, хоть и старший, но разве видел кто от него щедрости особой?"

И пал Блуд на соблазн этот, как падает подточенное дерево. Стал он нашёптывать Ярополку: "Княже, не удержать нам Киева. Владимир хоть и младший, да сила за ним великая стоит, и народ к нему тянется. Беги в Родню, там переждёшь лихую годину."

Послушал Ярополк предателя, ушёл в Родню с малой дружиной. А Владимир обложил город так, что мышь не могла проскочить. Начался в Родне голод страшный.

И вновь пришёл к князю Блуд со словами медоточивыми: "Видишь, княже, погибаем мы все. Владимир же не зверь, он брат твой. Пойди к нему с миром, поклонись – и спасёшь людей своих от смерти голодной."

Только верный дружинник Варяжко молил князя: "Не ходи, княже! Убьют тебя. Беги лучше к печенегам, приведёшь рать и вернёшь своё княжение!"

Но не послушал его Ярополк. Пошёл он к брату в стан, а в шатре уже ждали двое варягов с мечами обнажёнными. И как переступил он порог, подняли они мечи и пронзили князя.


 Глава шестая. Тяжесть власти

Так стал Владимир единым князем русским, но не было радости в той победе. Много ночей после того не спал он, ходил по пустынному двору киевскому и всё смотрел в небо беззвёздное. И, может, уже тогда зародилась в нём мысль о том, что не может держава стоять на крови.

Блуда же, предателя своего, князь призвал к себе на пир и молвил: "Сегодня ты будешь в великой чести, как и обещал я тебе." И действительно, оказал ему все почести, а после пира сказал при всех: "Вот человек, который предал своего князя. Какая ему должна быть честь?"

И не нашлось среди присутствующих ни одного, кто заступился бы за предателя. Исчез после того Блуд, и никто больше не видел его ни в Киеве, ни в иных землях русских.

 Глава седьмая. Поиски пути

Шли годы. Окреп Владимир на киевском столе, расширил границы державы, построил новые крепости для защиты от кочевников. Но чувствовал он, что чего-то не хватает земле русской для истинного величия.

В те дни начали приходить в Киев послы от разных народов, каждый со своей верой. Пришли булгары волжские, что Магомета чтили, говорили о рае прекрасном. Пришли иудеи хазарские, рассказывали о законе древнем. Явились и немцы от папы римского, и греки из Царьграда.

Созвал тогда Владимир бояр и старцев градских на совет великий. И сказал им: "Пришло время выбирать путь для земли русской. Не мечом единым жива держава, но и верой, что объединяет народ."

 Глава восьмая. Испытание вер

Отправил князь мудрых мужей в разные земли – посмотреть, как живут народы, какой вере следуют. И когда вернулись послы, рассказали они о том, что видели в храме цареградском:

"Не знали мы, князь, на небе мы были или на земле. Нет на свете такой красоты, и не знаем, как рассказать об этом. Знаем только, что там Бог с человеком пребывает, и служба их лучше всех иных земель."

А после пришло посольство от императора византийского Василия. И не просто веру предлагали греки, но и союз великий – сестру императора Анну в жёны князю.

 Глава девятая. Выбор судьбы

Долго думал Владимир над предложением греческим. Ходил на берег Днепра, смотрел на воды быстрые, словно искал в них ответ. И пришёл к нему тогда Добрыня, верный дядька его.

"О чём думаешь, княже?" – спросил старец.

"О судьбе земли русской думаю, – ответил Владимир. – Вижу я, как разрознен народ наш. Варяги на север глядят, поляне к югу тянутся, древляне в лесах своих затворились. Нет между ними единства, нет общей души."

"Есть, княже, в Царьграде вера и мудрость древняя, – молвил Добрыня. – Не силой она крепка, а духом. И не просто веру они предлагают, но и породниться хотят."

 Глава десятая. Крещение

И вот настал день великий. Собрал Владимир народ киевский на берегу Днепра. Стояли там и бояре знатные, и купцы богатые, и люд простой. А с ними греческие священники с крестами и иконами.

Вошёл князь в воды днепровские и молвил: "Господи, благослови землю русскую и дай народу моему познать истину Твою!" И крестился сам, а за ним и весь народ.

Но не все приняли новую веру с радостью. Были и те, кто держался за старых богов, кто уходил в леса дремучие, кто грозил восстанием. Особенно упорны были жители северных земель, где древние капища стояли в непроходимых лесах.


 Глава одиннадцатая. Сопротивление старой веры

Был среди противников новой веры верховный волхв Перуна, седобородый Велемудр. И вот пришёл он к князю не таясь, среди бела дня.

"Владимир-князь, – молвил он, низко кланяясь, – дозволь слово молвить. Веками стояла земля наша, веками молились мы богам своим. Как же отвернуться от них теперь?"

А князь, глядя на древнего волхва, ответил: "Скажи мне, мудрый старче, отчего же боги наши не объединили народ русский? Отчего каждое племя молится по-своему, и нет между ними согласия? Пришло время перемен. Как река не может течь вспять, так и мы не можем жить только прошлым."

В ту пору объявился в Киеве молодой воевода Святозар, и стал он тайно собирать дружину из тех, кто был недоволен княжеским решением. И вот однажды ночью загорелась новая церковь на окраине города. А наутро нашли там убитого священника.

Созвал тогда Владимир вече. И сказал он народу: "Не силой веду я вас к новой вере, но разумением. Вижу я будущее Руси великой, где все мы будем единым народом, где не будет розни между племенами."

 Глава двенадцатая. Новая Русь

И начал князь великое строительство. Призвал мастеров греческих, и стали они возводить храмы невиданной красоты. Где прежде стояли идолы, теперь поднимались златоверхие церкви.

Повелел Владимир открывать училища, где учили бы детей грамоте и счёту. И не только боярских детей брали в науку, но и простых людей. Присылал Царьград книги мудрые, и переписывали их русские люди, постигая новые знания.

А княгиня Анна, жена его греческая, помогала князю не только в делах веры, но и в управлении державой. Дивились люди её мудрости и благочестию. И хоть поначалу косо смотрели на чужеземку, со временем полюбили её за доброту и справедливость.

 Глава тринадцатая. Вечера в тереме княжеском

Каждое воскресенье после службы собирал Владимир у себя во дворце и бояр, и людей простых. И были те пиры не простым застольем, а местом, где каждый мог высказать думу свою, где решались дела государственные.

Сидел князь во главе стола, слушал речи мудрые и простые, и часто говаривал: "Не знатностью славен человек, а умом да честью. И не в богатстве сила державы, а в единстве народа."

И стали называть его в народе Владимиром Красным Солнышком, ибо как солнце согревает землю, так и он согревал людей своей заботой и мудростью.

 Глава четырнадцатая. Закат великого князя

Но к концу жизни омрачили дни его раздоры между сыновьями. Святополк, Борис, Глеб, Ярослав – все они жаждали власти, и видел князь, что может повториться прежняя смута.

Часто выходил он в последние дни на высокий берег Днепра, смотрел на воды речные и думал о судьбе своей и земли русской. И однажды призвал к себе сыновей и молвил им:

"Дети мои! Помните: не в силе Бог, а в правде. Не землю делите, а дело общее берегите. Не власти ищите, а мудрости. Ибо власть преходяща, а правда вечна."

 Глава пятнадцатая. Последний путь

В лето 6523 от сотворения мира начал Владимир слабеть. Чувствуя приближение смерти, позвал он к себе верного Добрыню, что был с ним от младых ногтей до седин глубоких.

"Вот и пришёл мой час, дядька, – сказал князь тихо. – Скажи, правильный ли путь я выбрал для земли русской?"

И ответил ему старый Добрыня: "Прав ты был, княже. Посмотри, как изменилась Русь. Где были раздоры – там мир, где тьма была – там свет воссиял."

Вскоре после того разговора почил великий князь Владимир. И плакал народ по нему, как по отцу родному. Когда же несли его тело к месту упокоения, то простые люди разобрали ограду, чтобы проститься с любимым князем.

 Эпилог

Так завершился земной путь князя Владимира, крестителя Руси. Но дело его живёт в веках, и память о нём не меркнет в народе русском.

И стоит поныне земля русская, крещённая водами днепровскими, просвещённая светом, что принёс князь Владимир. И пока стоит она, будут помнить люди князя, что стал для народа своего Красным Солнышком, согревающим всех теплом мудрости и любви.

 Здесь оканчивается повесть сия, писанная не только чернилами, но и любовью к истории нашей.