Выпивоха

   Кто бы мог подумать, что Савелий Петрович Капустин окажется весьма необычной личностью, хотя все указывало на то, что он всего лишь обычный выпивоха. Работал он, вот уже 20 с лишним лет, заместителем начальника по хозяйственной части в местном ЖЭКе; имел жену, двоих взрослых детей и страсть к рыбалке. В свои неполные 60 лет выглядел весьма опрятно и ухоженно, к чему свою руку явно приложила его дражайшая половина. Невысокого роста, слегка полноватый и уже с изрядной лысиной, он выглядел типичным добряком со взглядом невинного младенца, хотя невинным, он точно не был, как и все сотрудники ЖЭКа. По его личным заверениям от выпивки он отказался уже давно, но выражение его лица говорило об обратном. Постоянно складывалось ощущение, что он всегда слегка «навеселе». Долгое время на это его «вечное» состояние никто не обращал внимания, работает себе человек и работает, все делает как надо, чего обращать внимание на мелкие шалости, да и кто в наше время не «без грешка».

   Эта история случилась, когда в один, явно несчастливый для Капустина день, сменился начальник по хозяйственной части. На смену Виталию Прохоровичу, отправленному не так давно на заслуженную пенсию, пришел молодой и весьма решительно настроенный Юрий Филиппович Крикунов. Немного освоившись и наслушавшись всего и ото всех, Юрий Филиппович вызвал к себе Савелия Петровича с докладом о проделанной работе. Тот незамедлительно прибыл в кабинет начальника и пребывал в явно приподнятом настроении, что уже само по себе насторожило Крикунова. Пока Савелий Петрович пытался зачитывать свой доклад, Юрий Филиппович не смог усидеть на месте и выйдя из-за стола сделал круг почета вокруг докладчика, присматриваясь и принюхиваясь. Оторвав взгляд от доклада Савелий Петрович не обнаружил сидящего за столом Крикунова и непроизвольно стал искать того взглядом по всему кабинету одновременно поворачиваясь всем телом. И этот момент у них получился до того синхронный, что куда бы не посмотрел и не повернулся Капустин, он нигде не мог увидеть Юрия Филипповича, который уже пошел на второй круг своего обхода и все время оказывался за спиной Капустина.

  -  Юрий Филиппыч, где ж вы? - спросил ничего не понимающий Савелий Петрович делая очередной полуоборот.

  -  Вы можете не крутиться и стоять на месте ровно? - раздался басовитый голос Крикунова из-за спины Савелия Петровича.

   От неожиданности Капустин вздрогнул и замер на месте. Юрий Филиппович воспользовался этим моментом, закончил свой обход и замер перед лицом Савелия Петровича глядя на него в упор. Воцарилась неловкая пауза.

   - Мне продолжать? - сглотнув неожиданно подступивший к горлу комок спросил Капустин.

   - Лучше ответьте мне на вопрос, Савелий Петрович, как это у вас так получается, что спиртного вы не пьете и запаха характерного от вас нет, но такое ощущение, что вы постоянно «под градусом»? - подперев рукой массивный подбородок и буравя взглядом застывшего на месте Капустина пробасил Юрий Филиппович. - Ну что вы столбом замерли, только что вам было весело и вами же написанное вы разбирали с явным затруднением.

   - А, эт... дже и н наю што сказать. - То ли от испытанного стресса, то ли еще от чего Савелий Петрович начал глотать буквы и его речь стала еще более не разборчивой.      - Н пью, а вт… оно кк-то само.

   - Ну что значит само? Само по себе ничего не происходит. Либо вы что-то от меня скрываете, либо я буду вынужден принять меры и положите уже этот доклад мне на стол, хватит его мять.

   Савелий Петрович просеменил до стола начальника и положив немного помятые листы повернулся в сторону Крикунова, который так и стоял в той же позе напротив двери кабинета. Выглядел он, надо сказать, внушительно: высокий, на две головы выше Капустина, широкоплечий, в стильном сером костюме и с темной кучерявой шевелюрой на голове, которая еще немного добавляла ему роста в глазах Савелия Петровича. Капустин уставился на своего начальника глазами спаниеля, сложив пухленькие руки на своем выпирающем из-под растянутого свитера животе. Придя к какому-то компромиссу у себя в голове Крикунов постановил.

  - Значит так, Савелий Петрович, с завтрашнего дня я буду за вами пристально наблюдать и сообщу всем работникам, что контакты с вами весьма ограничены и только в моем присутствии. Вам все ясно?

    Капустин только несколько раз моргнул, сглотнул и промямлил что-то неразборчивое выражавшее согласие. Крикунов сделал жест рукой, что Капустин может идти и ничего не понимающий Савелий Петрович быстренько просеменил в направлении двери кабинета и бесшумно скрылся с явным облегчением.

     Последующие дни стали для Савелия Петровича настоящим испытанием, его кабинет несколько раз был тщательно обыскан Крикуновым на предмет обнаружения заначек спиртного, на одном из шкафов была установлена камера наблюдения, а около двери дежурил охранник, тщательно проверявший заходящих в кабинет рабочих. И все равно каждый вечер Капустин покидал свой кабинет в явном подпитии.

    Озадаченный и ничего не понимающий Крикунов силился понять непостижимое. С утра Капустин приходил полностью вменяемый, но каждый вечер уходил явно подвыпившим. При этом, по наблюдениям самого Крикунова и заверениям охранника, спиртного он не употреблял, не курил, пил только чай с пирожками и простую воду. Так почему же Савелий Петрович уходил «выпимши»? Решив, что самостоятельно с этой загадкой ему не справиться, Юрий Филиппович позвонил своему знакомому врачу-наркологу с большим опытом. Тот, выслушав сбивчивые объяснения Крикунова решил, что ему стоит лично осмотреть Капустина.

    Врач прибыл с самого утра, пока Савелий Петрович находился еще в адекватном состоянии, и как только тот появился на работе вызвал его в кабинет Юрия Филипповича на беседу.

  - Меня зовут Сергей Олегович, и я тут по просьбе Юрия Филипповича, - сразу же перейдя к делу заявил врач. - Вы позволите вас осмотреть, я врач.

  - Сколько меня уже не осматривали, никто так ничего и не понял. Понимаете, доктор, самому все это до чертиков надоело. Уже лет 15 капли в рот не брал, но каждый вечер чувствую себя пьяным.

  - Интересно. И в чем же это выражается?

Савелий Петрович шумно выдохнул и почесал щетину на подбородке.

  - Да я и сам не знаю, а знал бы, так и не было бы ничего. Рубашку снимать?

  - Не нужно, просто сидите спокойно. А как давно это у вас началось?

  - Да вот как пить перестал, так и началось.

  - А пить почему бросили?

  - Все из-за жены и детей.

   Сергей Олегович ненадолго задумался, поправил очки средним пальцем, взглянул в окно, выдохнул, обошел вокруг сидящего на стуле Капустина и остановился прямо перед ним. Капустин, пытаясь уследить за доктором крутил головой и всячески выражал полную невиновность, сложив руки на коленках, как примерный ученик.

  - А скажите, дорогой мой, вы, когда чай пьете, что-нибудь ощущаете, какой-нибудь посторонний привкус?

  - Ну, мне всегда кажется, будто в чай коньячку плеснули, для вкуса.

   Сергей Олегович задумался, походил по кабинету, затем уселся на край стола напротив Капустина.

  - А еще какие-нибудь ощущения возникают, когда еще что-то пьете?

  - Ну, когда воду пью, мне кажется, что она водкой попахивает, а если компот там или сок какой, то вкус вина чувствую. - Савелий Петрович покраснел и опустил взгляд на свои ботинки.

  - Ну что же, мне все ясно. Дорогой мой, Савелий Петрович, одно вам могу сказать точно, по наркологии у меня к вам никаких претензий, но я вам настоятельно рекомендую обратиться к психологу и неврологу.

    Капустин, так и подпрыгнул на стуле.

  - Я, что, псих!?

  - Не надо так нервничать, никакой вы не псих, дорогой мой. У вас просто очень редкая форма неврологического характера и врач вам это гораздо лучше меня объяснит. А психолог научит как с этим справляться. 

  - Значит, ничего такого? - произнес раскрасневшийся Савелий Петрович.

  - Я уверен, что нет.

   Сергей Олегович дружелюбно улыбнулся Капустину и тот немного расслабившись выдавил из себя ответную улыбку, которая оказалась слегка перекошенной и не настолько дружелюбной. Они проговорили еще минут десять и когда Капустин покинул кабинет, то в него влетел Крикунов и сразу же задал так давно терзавший его вопрос.

  - И что с ним?

  - Вот уж никогда бы не подумал, что встречу человека с выраженными признаками идеастезии. Вот только не давно читал статью про таких людей.

  - И что это значит, что нам со всем этим делать?

  - Вам — ничего. - Сергей Олегович провел рукой по волосам и поправил очки. - Те специалисты, к которым я его направил, надеюсь, помогут ему, а вам, дорогой мой, остается принять это как данное. Видите ли, у него нарушено восприятие и его мозг принимает чай за коньяк, сок за вино и потому он может испытывать чувство опьянения, хотя на самом деле трезв как стеклышко.

    Крикунов шумно выдохнул и опустился на стул, на котором ранее сидел Капустин, с явным облегчением. Затем хлопнул себя по коленке и рассмеялся.

  - Представляете, Сергей Олегович, какой же я идиот, надо было сразу вам звонить, а я тут устроил — камеры, охрана. Все думал, что он втихаря попивает, а тут вон оно что.

   - Прекращайте весь этот цирк, он вполне адекватный человек.

   - Спасибо вам, Сергей Олегович, а то я уже хотел его… по собственному, но специалист то он хороший.

   С этого дня жизнь Савелия Петровича изменилась. Крикунов больше не пытался терроризировать Капустина и регулярно справлялся о здоровье и том, как проходит терапия. Сам Савелий Петрович разобравшись со своими вкусами уже все реже выглядел «навеселе», кроме тех случаев, когда он действительно выпивал. Но теперь он делал это осознанно и под контролем. А через пару лет его всем коллективом торжественно проводили на пенсию. По этому случаю Юрий Филиппович расстарался с прощальным банкетом, от всего коллектива торжественно вручил Савелию Петровичу дорогую удочку и бутылку конька. До конца банкета коньяк не дожил; Юрий Филиппович самолично опорожнил половину бутылки вместе с Савелием Петровичем, а потом еще спел с ним дуэтом.

   Чем и во сколько закончился банкет, история, как всегда, умалчивает, но в Понедельник Юрий Филиппович появился на работе весьма задумчивый и косо посмотрел в сторону кофеварки.