Цена цепной реакции - 27. Год спустя. Эпилог

Женева встретила Степанычева тепло — в Москве в конце апреля такой погоды не бывало, а тут курорт прямо... Вот только приехал доцент кафедры электроники Московского физико-технологического института не на отдых, а на международную конференцию. И как можно думать о науке в такую теплынь?.. Но да ладно. Когда там вообще эти выступления планируются? А то ещё застрять тут до Первого мая... Хоть и страна, где когда-то жил сам Ленин — но обещал же Лиде вернуться вовремя!

Илья достал брошюры материалов конференции. Это не их секция, это тоже... Ага, вот, послезавтра. Степанычев лениво пролистал брошюры, пока взгляд невольно не зацепился за одну из фамилий участников. А он-то как здесь? «Френсис Гарди, Электронные цепи непрерывного и импульсного действия»... Надо же, и правда подался в электронику. Где там тезисы?

Наконец отложив тексты, Степанычев вышел из номера гостиницы, спустился в кафетерий гостиницы. Можно и пройтись, но лень... Ещё бы место найти свободное, а не стоять тут с подносом. «О, знакомые все лица!» Американский приятель в самом деле был тут — но уже не выглядел таким же оживлённым, как там, в Беркли, в их первую встречу. Френк... Ещё год назад, там, в Физико-техническом институте, так и хотелось треснуть ему; но сегодня Илья и не вспомнил, что такого тот американец тогда рассказал. Наверно потому что и Америка, и Френк не так уж и запомнились...

— Здесь свободно? Френк?

— Прошу, — Френк отодвинул тарелку с недоеденным пюре в сторону и неловко улыбнулся, не глядя на Степанычева. — Рад видеть вас, Ил. Наверно... Наверно, мне пора.

Френк встал было со стула, чуть его не опрокинув, но Илья перебил:

—Не стоит. Я не настолько много места занимаю.

— Зато я занял явно не своё, — тихо проговорил Френк, отведя взгляд, но договорить не успел — Илья слишком уж крепко взялся за руку, и оставалось только сесть на стул.

— Знаешь, тогда, когда ты сказал, что поболтал со всякими важными шишками, — Илья невесело усмехнулся. — Я и в самом деле думал врезать тебе по роже. И сейчас — знаешь, тоже хочу. Нытиков больно не люблю.

Френк не ответил, молча разглядывая плитку под ботинками.

—Тогда зачем ты здесь? — Френк перевёл взгляд к тарелке с уже остывшим пюре.

— Думаю, — Илья задумчиво посмотрел на свой салат, затем на растерянного собеседника. — Думаю, портить тебе аппетит и настроение. Или только вам, американцам, это можно?

Френк не отведил, но губы его чуть улыбнулись.

— Тогда у вас пока не очень получается, — Гарди покачал головой и вернулся к пюре. — И... Мне досталась не самая худшая компания, в которой приходилось обедать.

— Вот как. Осваиваешь электронику? — Степанычев усмехнулся.

— Вроде того.

— Ну-ну... Читал я кстати немного твоего... — Илья вспомнил про толком неначатый салат и подцепил вилкой несколько овощей.

— И как? — Френк чуть оживился и с любопытством подался вперёд.

— Да слабо, не дочитал.

— Слабо? А что так? — Гарди растерянно нахмурился.

— Да как сказать... Для студента написано хорошо, но от доктора физики ожидал большего, — Илья вновь усмехнулся, пожал плечами, глядя на насупившегося собеседника.

Френк растерялся, но тут же вспыхнул и сердито глянул на Илью.

— Я занимаюсь этим всего год...

— И что? Ты можешь лучше! Вот напишешь чего стоящего, тогда хорошо.

— И напишу, — огрызнулся Гарди.

— И напиши... Ладно, бывай. Буду ждать нормальных статей, — Степанычев доел булку, встал из-за стола.

— Бывай... — Френк хмуро хмыкнул, прищурился, глядя на темнеющее вечернее небо. Напишет... Но точно не сегодня.

Смеркалось.