Судьбы на грани

http://proza.ru/2024/12/12/1216 Предыдущая глава

Пленные так и лежали связанными. Спать они не спали — видно, в голове мысли крутились, им не понятно было, какова их судьба. Где-то под утро, когда рассвело, один из них, увидев, что я за старшего, говорит мне: «Могу ли я поговорить с вашим командованием?» А разговаривали они на русском языке очень хорошо. Что понятно — учились в Советском Союзе. Я отвечаю, что командования нет, здесь только мой непосредственный командир. Он говорит: «Ну, может быть, его можно пригласить?»

Поскольку пленный лежал, я присел рядом с ним, спрашиваю, в чём дело? Что случилось? Он говорит: «Понимаете, я хочу объяснить, что я вам не враг. Ведь я учился в Советском Союзе», — кстати, я обратил внимание, что у него на лацкане значок с профилем Ленина. Спрашиваю у него, что символизирует значок? Он отвечает: «Я марксист-ленинист по убеждениям. В своё время я окончил академию им. Ленина в Москве. И хотел бы поговорить и объяснить, что я не являюсь вам врагом».

Я попытался объяснить, как получилось, что он лежит связанный на полу под прицелами наших автоматов. Говорю, вы человек военный, понимаете, что вот так получилось — мы оказались по разные стороны баррикад, противники. Вы оказывали нам сопротивление, отстреливались.

Он возражает: «Мы не стреляли. Это Генеральный штаб вёл бой с вами». Я не понял и спрашиваю, а вы кто? Он: «Вот это место, где мы сейчас находимся, это Генштаб. А противоположное крыло — это ГПУ, Главное политическое управление. Я из ГПУ. Мы не стреляли, огня не открывали». Только в тот момент мы узнали, что здание разделено на два ведомства: одно крыло — это Генеральный штаб, а другое — это Главное политическое управление.

Я вышел из приёмной, чтобы найти командира взвода, смотрю, в конце коридора виднеется его фигура. Подошёл, объяснил, что один из офицеров хочет поговорить с командованием. «Так же никого нет?» «Ну, вы побеседуйте с ним!» Подошли, взводный у него спрашивает, офицер ему опять объясняет то же самое. Куиш только спросил у него:
— Ваше воинское звание?
— Майор.
— Род войск?
— Общевойсковой.
— Ок, подойдёт кто-то из руководства, я доложу, и с вами поговорят. — тот обрадовался.

Освободили их, наверное, на следующий день уже, точно не помню. Скорее всего, 28 декабря, во второй половине дня мы их развязали и отпустили — команда поступила. Собственно говоря, а что с ними было делать? Расстреливать, что ли, в самом деле? Сменился лидер страны, они будут продолжать службу, наверное. Во всяком случае, нас это уже не касалось.

Но что интересно, через пару дней, а может, даже на следующий день стала выходить газета «Правда саурской революции», орган ЦК НДПА — как наша «Правда». И кто-то из ребят взвода приносит мне эту газету и говорит: «Смотри-ка! Он же у нас здесь был в качестве пленного!». А на первой полосе огромная фотография: наши войска заходят на территорию Афганистана, а их встречают и простые обыватели с цветами, и официальные лица. И среди этих официальных лиц стоит офицер, который буквально вчера находился у нас в качестве пленного. То есть, он уже работает с новым руководством страны. Собственно говоря, так оно, наверно, и должно было быть. Власть поменялась, но жизнь продолжается.

 Продолжение следует...

http://proza.ru/2024/12/13/1453    Следующая глава