Акармара, ч. 3, август 1992, гл. 1

      Часть III. Август 92-го

                1
       Вилкас Галети давно привык, что, работая под руководством  «нашего гения», он легко избегает унизительно безысходных ситуаций. Для профессора не существовало иных проблем, кроме научных, естественно. Во-первых, он всегда и всё планировал и предусматривал заранее, а во-вторых, если уж проблема и возникала, достаточно было набрать нужный номер телефона.
       В конце концов, имелся младший брат. Со своей обаятельной непринуждённостью Гинтарас легко решал любую бытовую проблему. В его исполнении даже знаменитое похищение «цыганской принцессы» выглядело как анекдот.
       Теперь же, первый раз в жизни, Вилкас Янович оказался в условиях, когда его статус и его мнение ничегошеньки не значат.
       И он остался  практически один ...

       В Сухуми проскочили довольно быстро. Первые тридцать километров, до приморского шоссе, ни одной машины на дороге не встретили. Посты ГАИ закрыты, широкие окна завалены мешками с песком. В сёлах закрыты магазины. Большая часть заправок не работает. Найти бензин смогли только у старика Даура в Тамыше, бумажных денег он от профессора не взял. Последний год Галети, выезжая в Сухуми, всегда имел при себе «валюту». За спиной у демонстративно отвернувшегося Мити, профессор оставил на столе пять упаковок с импортным болеутоляющим.
       Спустя несколько недель Вилкас Янович очень пожалел о своей расточительности - совсем скоро в этом селе не осталось ни одного дома, а в Акармаре стало катастрофически не хватать лекарств...
       По мере приближения к городу Митя хмурился всё сильнее. Его намётанный глаз выделял тревожащие сигналы. Хорошо оборудованные блокпосты с двух сторон моста через Кодор, группы угрюмых молодых мужчин на въездах в каждом селе, оружия никто из них уже не скрывал. Заблокированная дорога в аэропорт...
       За Армянским ущельем Галети велел свернуть к физтеху, надо было забрать препараты, пока не закончился рабочий день. Они долго сигналили у ворот. Никто на спешил разматывать толстую цепь, соединяющую створки. У Мити от напряжения и плохих предчувствий сильно вспотели руки, оставляли тёмные следы на бежевой замшевой оплётке руля. Хотелось оказаться на берегу моря, вдохнуть полной грудью чистый воздух, ущипнуть себя за все чувствительные места и проснуться.
       Он открыл глаза.
       Профессор безуспешно дёргал створки ворот и пытался докричаться.
       -Вилкас Янович, - высунулся водитель через приспущенное окно. - Нам очень нужны эти препараты? Никак без них?
       - Дмитрий, иначе я бы тут не прыгал, - профессор постарался чтобы голос звучал предельно вежливо.
       Порывшись в обширном багажнике, Митя вытащил фомку, сунул её в руки профессору, без объяснений. С некоторым трудом, но перебрался по другую сторону ворот. Галети молча передал ему инструмент. Подцепив, Митя легко вырвал замочек, невзрачный на фоне толстых звеньев цепи.
       Возле склада их встретил заросший щетиной не слишком трезвый мужик в заляпанной тельняшке. Объявил, что начальства нет, и вообще никого нет вторые сутки.Вилкас Янович протянул ему подписанные бланки с кучей печатей.
       -Да, бери чё надо, - махнул охранник рукой, - не знаю я тя, что ли! Всё одно разграбят.
       - Это ещё почему? В такое место никто не сунется! -профессор был почти уверен в том, что говорил.
       -Ты чё? Проспал всю дорогу или на вертолёте прилетел? Не видал чё творится?
       Галети промолчал.
       - То - то! Так шо забирай, всё, скока влезет. У меня там и не заперто.
       Погрузку закончили уже в сумерках. По полупустым улицам, не обращая внимания на светофоры домчались до детской городской больницы, где в приёмном покое их ждала Роза. В это время она с девочками были единственными во всём помещении. Мира и Соня, прижавшись к ней с двух сторон, прикорнули. «Пышная Роза» знала, чем усыпить возбуждённых перепуганных детей. Полуприкрыв глаза, монотонно покачиваясь, бесцветным голосом она пересказывала им «Большие надежды» Диккенса.
       Мужчины тихо пристроились на банкетку напротив.
       «...То был памятный для меня день, потому что он произвёл во мне большую перемену. Но так случается с каждым. Представьте себе, что из вашей жизни вычеркнули один особенно важный день, и подумайте, как по-иному повернулось бы её течение...».
       - Роза, - почти прошептал Галети, боясь спугнуть зыбкую гармонию. - Мы приехали, Роза. Где мальчики?
       Продолжая раскачиваться, Роза открыла глаза и слабо улыбнулась. Не меняя интонации, начала рассказывать. Чуткие детские уши уловили смену ритма, завозились, всхлипывая, но усталость и нервное напряжение взяли своё, девочки пока не проснулись.
       - Мы с самого раннего утра пошли на море. Завтра же последний день! Всё было хорошо, пока девочки не захотели мороженного. А лоточник этот все не шёл и не шёл, обычно часов в одиннадцать уже на пляже, а тут нет и всё. Девочки стали раздражаться, особенно Соня. Вы же знаете, для них нарушение устоявшегося порядка смерти подобно.
       Галети кивнул. Дети с синдромом Дауна только на первый, непосвящённый взгляд, кажутся глуповатыми и инфантильными. Соображение, усиленное базовыми инстинктами, развито у них очень даже неплохо. Просто в силу особенностей биохимических реакций в их организмах, не придают такие ребятки значение тому, что в данную минуту для не представляет интерес. Если, например, вы просите их умножить два на два, а детям хочется смотреть в окно, то решение задачки не заладится. Зато когда им понадобится перемножить, все пойдёт как по маслу. И только приучив подобного ребёнка к режиму можно добиться результата и научить выполнять задачу тогда когда нужно, а не только когда им захочется. Но, любое отступление от режима может привести к непредсказуемым последствиям...
       - Мороженщик, наконец-то появился, ближе к обеду. Все дети на пляже рванули к нему. Ну, и девчонки, я не удержала. Когда я подбежала к лотку, Мира и Соня уже всех растолкали и тянули руки к стаканчикам с мороженным. Продавец деньги требовал, но они же ещё не знают, что это такое! Другие дети стали их оттеснять, да куда там! Началась толкотня. Я постаралась поскорее купить эти дурацкие стаканчики и увести девочек. Но они уже во вкус вошли и толкали всех подряд. Вообщем, ужас!
       Профессор живо себе представил всю эту картину. Справиться с тринадцатилетними детьми этого типа уже сложно, они быстро набирают вес и силушку.
       - Где были мальчики?
       - В море, купались. Появились сразу, как свару увидели. Ещё больше растолкали всех, схватили девчонок за руки и потащили к нашим полотенцам.
       - Вам надо было сразу уходить.
       - Мы и собирались. Но пока они не съели с аппетитом это чёртово мороженное, сдвинуться с места не получилось, - Роза неожиданно для всех грязно выругалась и всхлипнула.
       У Мити вытянулось лицо. Девочки синхронно открыли глаза. Увидели Галети, радостно пискнули и бросились ему на шею, со всей детской непосредственностью и не дюжей силой впечатав его в стену. Вилкас Янович поморщился. Всё-таки он свалял дурака. Надо было ещё много месяцев назад отправить их обратно, на «большую землю».
       Серия экспериментов первого года показала, что радон не даёт ожидаемого эффекта при синдроме Дауна. По крайней мере, им не удалось добиться сколько-нибудь значимого результата. Девочки стали лишь несколько более нервными и более крепкими физически. Он, самонадеянный дурак, все ждал, что однажды «количество перерастёт в качество». Или на фоне бесконечной серии проб его озарит какая-нибудь идея. Забыл, что он хороший экспериментатор, практик, а не гений...
       - Так что же случилось? - спросил он уже нормальным голосом.
       - Вилкас Янович, может вы с доктором поговорите и мальчиков заберём? А что именно произошло, Роза по дороге нам дораскажет? - Митя всеми своими нервами ощущал, что всё самое плохое вот-вот начнётся.
       Роза прошла в отделённый стеклянной перегородкой закуток приёмного покоя и нажала кнопку на столе. Минут через пять появился врач. Молодой, с провалившимися от усталости глазами. Он сразу узнал зажатого девочками Галети, но вида не подал. Ждал, пока к нему обратятся. Измученная дневными событиями Роза без всяких церемоний просто спросила, из какой палаты можно забрать детей.
       - Исключено. Один в реанимации, обширный ожог, состояние стабильное, но транспортировать в таком виде нельзя. Второй сейчас в операционной, - доктор посмотрел на часы. - Ещё минут двадцать-двадцать пять будет. Короче, никаких посещений, никаких перевозок двое суток минимум. А там, посмотрим.
       - Из лекарств что надо? - спросил Галети, ему удалось, наконец-то оторвать от себя девочек. - Вы знаете кто я? Мой телефон?
      - Да, мне известно. Сейчас ничего не надо.
      - Позвоните, пожалуйста, мне, если что-то потребуется. Нет, я сам буду звонить. Но если что-то случится - сразу же звоните.
      - Хорошо, я понимаю. Вы хотите уехать? В ночь? Не советую. Если у вас никого нет в городе, можете остаться здесь, до утра, пока я дежурю. В ординаторской есть два дивана. Я в реанимации побуду.
      - Спасибо, доктор. Нам бы детей покормить. Куда вы посоветуете сходить?
      - Сейчас, никуда. Что-нибудь придумаем.
      - Спасибо, доктор! - Розе захотелось сказать что-то более приятное, чем простое «спасибо». - Чтобы мы без вас делали!
      - Продолжали бы сидеть на банкетках в приёмном покое. Или прятались от бандитов по кустам. Машину на стоянке под крышу загоните. Меньше светиться будет, дольше сохранится.
      Миру и Соню, наевшихся кукурузных колобков с сыром, устроили "валетиком" на одном диване. Им пришлось тесновато, но еда и усталость усыпили девочек даже без рассказов перед сном. На второй диван, клятвенно пообещав, разбудить с рассветом, устроили Митю,- ему за руль с утра. Некоторое время он ещё пытался слушать изложение дневных событий, но после сытных чуреков с вяленой хурмой, сон сморил и его.

       - Как же вы на них напоролись, Роза?
       - Думаю, что нас ждали. Девочки заметные, все знают, где мы каждый год квартиру снимаем.
       - Надо было вас в Сочи отправлять...
       - Что уж, теперь... И на дорогах чёрт знает что твориться, если поезда грабят, нашу машину точно не пропустили бы.
       - И всё же... Мальчишки затеяли драку?
       - Если бы! Они нас защищали.