Городок

В этом маленьком городке никогда-никогда
не построят метрополитена.
И деньги вагонами со всей страны сюда не везут.
А в водопроводе здесь рыжеватая, железистая вода.
Когда-то, в сороковые года
построено здесь четыре мартена
в надежде, что немцы досюда никогда не дойдут.
С тех пор десятилетиями городок накрывало
рыжее дымное одеяло.
Сказал бы, что невесомое. Уверяли: это - пустяк,
и население одеяло вдыхало.
А оно покрепче, чем самый растурецкий табак.
Но сталь, которую здесь выплавляли, Россию спасала.
И это так.
Всё теперь в прошлом, а прошлое лежит в отвалах.
Оно не в счёт. И прошлому говорят: - Отвали!
Мало ли, что было когда-то, даже если было немало.
А теперь Москва и Патрики. Это и есть пуп земли.
И, чтобы пуп возвышался и переливался огнями,
Да в блудилищах тешилась «звездная» шваль,
Пусть городок живёт, пока жив. И - между нами:
Патриками и «патрициям» городочка не жаль,
Потому, что он не-пере-спек-тив-ный,
Маленький, жалкенький, провинциально-противный,
Всего-навсего русский. И рождается в нем всего-ничего.
И молодежь разъезжается по москвам. Оттого –
то городок усыхает, как забытый на блюдце лимон.
Зато, от столичных щедрот подарен трамвайный вагон.
Для столицы он устарел. Для городка – новостийный сюжет,
в котором счастью пределов нет!
Вагон – без малого – метрополитен.
И сразу городок почти что возле кремлёвских стен.

Так столичневеет жизнь в околомартеновском городке.
И каждый ощущает ключи от счастья в протянутой руке.