Зуб

   1999 год. Иркутская область. Станция Черемхово. Мы со старшим братом купили билеты в Красноярск на поезд, пришло время поступать. Я мысленно напеваю песню "Предстоит учиться мне в университете", брат покупает пачку "Родопи" в привокзальном киоске, а я ворчу на него: дескать, мог и "Приму" купить, сэкономили бы (мама дала немного денег для старта). Алексей деловито объяснил мне, что курить в городе без фильтра - моветон, что в деревне это норма, там и самосад не брезгуют.
   - Впрочем, - сказал он, - я могу купить пачку "Примы", а себе болгарских.
   Такой ход явно меня не устраивал, и мы закрыли сигаретный вопрос. В кармане аттестат, средний бал-четыре с половиной. Правда, не все предметы вошли в него ввиду нехватки педагогов в деревне. Например, иностранные языки нам не преподавали, но зато удостоверение тракториста-комбайнера третьего класса имелось, а это, на минуточку, готовая профессия! В общем, "Еду, еду, еду я, реки горы, степи и поля", а впереди сладкая неизвестность, впереди - абсолютно новая жизнь, полная стремительных и молниеносных побед.
   Когда братан летом приехал из Красноярска в село Нижняя Иреть, меня переполняла гордость за него: второй курс педуниверситета, сессия закрыта на отлично, а самое главное - он прибыл в сланцах (которых доселе в деревне я не встречал), а ещё были крутые очки (как потом выяснилось, позаимствованные у соседа, но ведь это и не так уж важно). От него веяло невероятной уверенностью, в разговоре проскакивали незнакомые выражения, но было очевидно, что в скором времени и я надену сланцы, и помимо слов "однако", "пошто", да "ли-чё-ли" стану вворачивать эрудированные словечки, чем однозначно удивлю собеседников. И все это будет, когда я стану тоже студентом, всё это уже не за горами.
   Красноярск. Как я перестраивался на городской лад - будет отдельный рассказ. А пока заходим вместе со мной в аудиторию педа, где буду сдавать вступительный экзамен по математике устно (русский "зачёт - не зачет" сдан, математику написал на четыре). Это был последний поток, и право на ошибку отсутствовало. Проходной бал-восемь (платно я даже не рассматривал, не надо объяснять, думаю, по какой причине).
   Тяну билет, вижу, что повезло. Показываю всей аудитории, включая преподавателей, что знаю не только свой билет, но и вопросы той симпатичной девушки справа, которая приуныла не на шутку. Досрочно отвечаю – похвалили педогоги, сняли два бала за поведение. Мы имеем семь балов. Прощай, Педагогический университет, факультет математики и информатики, и да здравствует КРАСНОЯРСКОЕ КОМАНДНОЕ РЕЧНОЕ УЧИЛИЩЕ (только там можно было сдать ещё вступительные, поскольку на носу осень и другие учебные заведения уже набрали прилежных абитуриентов). Поступить абсолютно не составило труда, я выбрал факультет "Морское судовождение", потому что звучало это весомо, как минимум.
   Первое сентября. Нас построили на плацу. Вышел высокий худой мужик в форме, представился командиром роты, и все курсанты дружно учились с ним приветствовать начальника училища:
   - Здравствуйте товарищи курсанты!
   - Здравия желаем, товарищ начальник!!!
   Во рту пересохло, вчерашний банкет давал о себе знать, я повернулся и спросил у рядом стоящего курсанта:
   - Это чё, армия что-ли, братулец?
   - А ты не знал, куда поступал? Ты что думал, в сказку попал? Сейчас ещё форму выдадут.
   Вот так "сланцы с очками" подумал я и машинально достал сигарету.
   - Курсант, выйди из строя! Ты, ты, - указывая на меня, - прогремел Шпагет.
   Так называли курсанты между собой командира седьмой роты.
   Я вышел из строя. Полный плац будущих судоводителей, судомехаников, электромехаников глазели на меня.
   - За курение в строю объявляю два наряда вне очереди! - резанул басистым баритоном Шпагет. - Приступишь прямо сейчас. Идёшь туда, берешь ведро с тряпкой и моешь вон тот кабинет с дизелями!
   Открыв дверь в указанную командиром аудиторию, я обнаружил сгорбленного дедка, который губкой оттирал с парты следы чернил.
   - Здорово, старичелла! - поприветствовал я незнакомца. - Ты типа тут за техничку?
   Старик медленно разогнул спину, направил на меня яростный взгляд и негромко, но членораздельно донес до моего горячего пылкого не в меру разума:
   - Вообще-то я преподаватель по судовым энергетическим установкам, ну а тебя, курсант, я уж точно запомню!
   Это один из тех моментов, когда хочется отмотать время вспять, вернуться в пед и безо всякой спеси сдать спокойно экзамен. Но эти утопические мысли я быстро откинул как не функциональные и принялся усердно за работу, держа язык за зубами, который кого-то может и довел до Киева, но в данный момент со мной сыграл злую шутку.
   Получили форму. Голубь решил, что именно мне быть богатым и пометил слёту новенький гюйс. Но на этом первое сентября ещё не закончилось…Олег крикнул мне:
   - Ты горишь!
   Пламя с характерным хлопком вырвалось из кармана. Это я так переживал новые приключения, чиркая зажигалку в кармане форменных шерстяных брюк, напускав газа.
   Это был тот самый Олег, что так усердно промаркировал фланку хлоркой (командир сказал подписать ФИО на внутренней стороне формы), что потом закрашивал синей авторучкой выбеленную на всю спину фамилию уже с внешней стороны, потому что на складе отказались выдать новую. Локализовали, конечно, "карманный пожар" с Олегом, но пахло палёной шерстью знатно. Пахло совершенно новой жизнью, курсантской жизнью, доселе мною совсем не планируемой.
   Я расскажу про один урок.
   Каждое утро развод, перекличка, и только потом на занятия. Первая пара - морское судовождение. Владимир Ильич серьезный педагог и классный руководитель в одном лице. Что ж, прозвенел звонок, все курсанты в кабинете, кроме Константина, который в медсанчасти ставит уколы, уважительная причина казалось бы… Опоздал он минут на шесть - семь максимум.
   - Владимир Ильич, разрешите войти? - спросил Костя, зайдя в аудиторию.
   - Костя пришел, Костя морячок. А уж как он делает навигационные прокладки курса - одно загляденье. Это очень сильный курсант, ребята. Впрочем, ребята и без Ильича всё знали про Костю.
   - А чего не вовремя на уроке, Костя-моряк? - продолжил препод.
   - Дак в санчасти же, Владимир Ильич был, вот справка.
   - А, даже справочка есть? Ну, тут не поспоришь, тут все честно, - сказал Ильич, даже не взглянув на документ. - Что ж, получи три двоечки и садись на место.
   Если сказать, что я был возмущен до предела - это не сказать ничего. Меня захлёстывало чувство несправедливости по отношению к другу.
   - Владимир Ильич, как так-то?! - вскипел я. - Он же не просто опоздал, а уколы ставил!
   - Вставай, - сказал мне матёрый педагог.
   Я встал, готовый при любом раскладе отстоять свою правоту и восстановить справедливость.
   - А это Федоров Александр. Это тоже серьезный моряк, скажу я вам, - начал свою игривую речь Ильич к курсантам. - Ну давай так: получи пять двоечек, а Косте тогда не будем ставить ничего, и постой до конца урока на рейде (это значит простоять в хвосте кабинета за партами), - небрежно обронил в мою сторону чудо-учитель, взял журнал и с каменным лицом нарисовал подряд пять двоек!
   Вот здесь надо пояснить, что это ни университет, ни техникум, ни школа. Неисправленная двойка в конце недели - это наряд (носить грязную посуду на камбузе и другие "благородные" работы), стало быть выходные, считай, "зарыл". А исправить пять штук двоек - задача та ещё.
   Не буду описывать, что чувствовал, когда стоял до тех пор, пока не позвал звонок на перемену, но одно понимал, что очевидно "криво въехал", только в чем "кривизна" - понял не сразу...
   Микрорайон Солнечный. Я и брат Лёха. А ещё с десяток друзей, ещё гитара, и ежу понятно, что сегодня рано не уснем. Я до сих поражаюсь терпеливости соседей, простите меня, пожалуйста, если можете. Все среди нас студенты. Все, да не все, есть один курсант. Так вот, проснувшись в десять утра вместо семи, когда гости ещё похрапывали, судорожно этот курсант начал напрягать мозг на тему: что бы придумать для того, чтоб не получить очередной наряд вне очереди. А что тут выдумаешь? У начальника специальности лежала уже кипа моих объяснительных за опоздания, в них, наверное, только трамваи штормом не переворачивало.
   Но выход нужен, и я вспоминаю как один курсант делился опытом, что если выпить молоко с йодом (15 капель на стакан), то поднимается температура тела до тридцати восьми градусов. Молоко искать в нашем доме с утра - это вообще провальная идея, а вот йод-то точно есть, и уж если с молоком такой фокус проходит, то и с водой тоже получится. А чтобы было "наверочку", я надудонил в воду пол пузырька йода. Выпил залпом, вкус неприятный, конечно, но кто сказал, что жизнь курсанта легка? И поехал "затемпературивший" прогульщик в сие прекрасное учебное заведение.
   В ККРУ была своя медсанчасть, как я уже говорил, свои "аспирины" от всех болезней, свой особый "приветливый" персонал. Соответственно, нельзя прийти со справкой из другой поликлиники, поэтому беру курс на медсанчасть.
   В автобусе девушка, которая села рядом проворчала:
   - Повидала алкашей, но чтобы йод пили - первый раз.
   Я, к сожалению, не нашел, что ей ответить, но, а если б даже и сказал правду, что, дескать, я так температуру тела поднимаю, вряд ли реабилитировался бы.
   Приехал. Объяснил, что якобы произошло:
   - Жар всю ночь, не мог спать, уснул под утро, как проснулся - сразу к вам.
   Градусник торчит под мышкой, трагично-болезненная маска на лице у прошаренного курсанта и ожидание того, что покажет "ртутный друг".
Тридцать шесть и шесть! Начинаю бледнеть. 
   - Скорее всего, подействовали жаропонижающие, - сходу стал выдумывать я.
   - Давай посмотрим горло, - сказала главврач.
   Исследовав здоровые гланды, добавила:
   - Пройдем-ка ко мне, Федоров!
   Запахло жареным, но я пока ещё не снимал маску больного, натянуто кашлянул пару раз, и прошагал в кабинет.
   - А теперь послушай меня внимательно, Премудрый Пескарь, логичнее тебе было подойти ко мне, объяснить ситуацию, и я дала бы справку. Но ты выбрал другой путь, и поэтому шагай к начальнику судоводительского отделения, и ему объясняй по какой причине прибыл в училище к обеду, и, кстати, йод зря пил, только горло обжёг, он не всем температуру поднимает.
   И снова залёт. И снова хозяйственные работы.
   Не могу не описать ещё один "радужный" день.
   У кого-то из друзей был день рождения. Опять такая же дилемма: снова проснулся в полдень почти, только теперь, исследовав рот, выяснил, что один зуб у меня поражен кариесом процентов на пять. Валю в санчасти на зубною боль: мол, зуб не давал спать - болел, вот я и приехал поздно.
   Посадила меня в кресло стоматолог, включила бормашину. Наркоз не для курсантов, они и так стерпят. Я проклял все, когда она сверлила наживую мой почти целый зуб. Поставила мышьяк, назначила следующий прием, и даёт справку, в которой написала, что прибыл больной в 11.15, убыл в 11.50.
   - Зачем вы написали время? - спросил я, обессиленный от адской боли (реально, в тот момент я понял, что зубы у меня до сих пор не болели ни разу).
   - Затем, чтоб неповадно было, сказала убийца зуба в халате (скажу наперед: зуб пришлось удалить впоследствии). Выходит, опять все зря, и снова придется писать объяснительную и идти долбить плац или делать какую-нибудь другую работу, которая всегда есть для таких "образцовых" курсантов.
   Помню, как уже вечером забежал в стоматологическую поликлинику (благо что она в нашем доме прямо, где мы "жили были да пили" с братом), взмолил доктора сделать что-нибудь с контуженным зубом, потому что нет сил. А доктор просто удалил этот мышьяк, и сказал:
   -Передай привет стоматологу - терапевту у которого ты решил полечить зуб".
   Не знаю  кто как, но лично я получил вместе с диплом незабываемый жизненный опыт, который вряд ли бы я приобрел в педе.