Размышления в пути

                Россия! Где мы блуждаем,
                в каких пространствах и мирах?

    Утро выдалось какое-то нескладное. За окном моросит мелкий дождь, похожий на осенний, а на дворе стоит апрель. Обычное начало рабочего дня. Шуршу компьютерной мышью по столу и отбиваю команды по клавишам  клавиатуры компьютера: «Delete» – «Enter»; два  щелчка кнопкой мыши, привязка размера – «Enter»... 
    В отдел зашел мой патрон Степаныч и объявил:
    – На утренней оперативке шеф дал команду срочно ехать в Красноармейск. Нам нужно посмотреть их печные вагонетки и заключить договор на разработку и поставку нашей футеровки.
    – Понял! Завтра, как обычно, выезжаем в семь часов утра?
    – Ничего ты не понял! Едем сегодня, сейчас! Возьми рулетку, бумагу и иди, садись ко мне в машину...
----
    Едем с молчаливым упорством, преодолевая лежащие впереди километры.  Разговор не складывается. Мне надо осмыслить неожиданную смену событий. Для Степаныча это не ново. Наверно проигрывает в голове очередную комбинацию.
    Выехали на воронежскую трассу. Вдоль дороги потянулись унылые поля с лесопосадками и мелколесьем. Дождь не прекращается и льет с однообразным постоянством.  Погода делает свое унылое дело.
    Дорога в весеннюю распутицу с дождем – неприятнейшая  штука. Проскочили раскисший от весенней грязи Воронеж. Вперед и только вперед.
    В такую хмарь лучше думается о большом и главном. Дождь и не думает прекращаться. На фоне окружающего сумрака  яснее и ярче осмысливаются происходящие события...
    Как мы  такими темпами доедем по свету хотя бы до Москвы?  За разговорными баталиями подъехали к Ельцу.
----
    Елец – старинный  русский город – встретил нас небольшим просветлением и редкими каплями дождя. Но даже в непогоду вид на возвышенность с церквами  и величественным Вознесенским собором  впечатляет.
    Переезжаем реку Быстрая Сосна.  Наша магистраль М4 обходит город слева, не меняя общего направления. Плутать здесь негде.
    В голове закрутились воспоминания об истории походов Тамерлана:
    – В 1395 году Тамерлан погоне за Тохтамышем, ханом Золотой орды, дошел до Ельца, взяв и разорив город. По одному из преданий, в это время совершался крестный ход из Владимира в Москву с Чудотворной иконой Владимирской Божьей Матери ради избавления Руси от монгольского нашествия.
    Тамерлану приснился сон: к нему явилась женщина с огненным мечом в окружении ангелов и пригрозила ему, указав возвращаться обратно. Посоветовавшись со своими полководцами, он повернул войска обратно в Среднюю Азию.
    – Филлипыч! Мы тоже совершаем крестный ход в Москву!
    – Я не ожидал от тебя таких аллегорий! Погода на тебя повлияла?
    – Устал я от нашествий. Если бы ты знал, какие головоломки мне приходится решать по работе.
Мне больше нравится молча крутить руль.  А ты меня продолжаешь раскачивать.

    – Но город действительно удивительный! В нем, как в зеркале, отображается Россия, с ее самобытностью и историческими аналогиями. По летописным записям он почти ровесник Москвы. Причем, по принятой дате основания, старше на один год. Елец – 1146 год, Москва – 1147год.
    Здесь есть Красная площадь и крупнейший храм России Вознесенский собор, ровесник  храму Христа Спасителя в Москве. Руку к обоим храмам приложил знаменитый архитектор Константин Тон.  Город является уникальным университетским центром  России.  В Ельце можно увидеть  отражение малых городов. Представляешь, в нашем белгородском Бирюче есть район Засосна  и в Ельце есть район Засосна. И расположены они одинаково – по правую сторону рек. Только их название – здесь Быстрая Сосна, у нас – Тихая Сосна.
    – В тебе говорит конструктор. Ты и в истории начинаешь конструировать.
    – Но это же факты! Я ничего нового не придумываю.
    – Елец мы проехали.  Надо заводить новую тему, а лучше – отдохнуть! Ты разговорился, а мне нужно следить за дорогой.  Обочина совсем раскисла, и  дорогу местами затянуло грязью от колес местных грузовых машин.
    – Нет проблем!
----
    Я поудобней располагаюсь на сидении и погружаюсь в привычный мыслительный процесс, помогающий скоротать время в дороге и отметить себя в пространстве.
    В суете и бытовых заботах человек  превращается в рефлексирующий объект, вызывая своими эмоциями и переживаниями ответные реакции других чувственных объектов. Вся эта условно-рефлекторная круговерть создает иллюзию жизни.  Без отметки в пространстве своего осознающего «Я»  круговерть превращается в колесо телеги, которая движется в неизвестном направлении… Это софистика.  Но все-таки в чем корень зла?

   
    Может, Россию охватил огромный спрут,  схожий с Уицраором – демоном великодержавной государственности из мистики «Розы мира» Даниила Андреева?  Он, внедрившись в умы  России, проявляет себя в разных ипостасях: в утверждении себя вершителем истории, в  утверждении национальной идеи, в построении глобальной политики управления миром с помощью имеющихся сырьевых ресурсов? Спускаясь в нижние слои российской метакультуры, –  в построении диковинных декораций и красивых  внешних форм без внутренней осмысленной содержательности...

    Прикрываясь внешними формами «цивилизованности», демократии и благими намерениями, демон помпезно выпестовывает  давнишнюю свою мечту об абсолютной тирании. На фоне либерализма это кажется невероятным. Но к этой схеме есть ключ, открывающий суть новой тирании. Она разрешает только то, что считает нужным согласно своим идеям и «благим» намерениям, не признавая огромного разнообразия мира.
    У вновь образовавшейся тирании нет явного зла и благие намерения без опоры на опыт и разум человека превращается в причудливую игру уже имеющихся форм и стереотипов поведения людей. Это как раз и является сущностью демонизма, только в другом виде. Демон получает от этого удовольствие, прикрываясь игрой красивых форм. Поскольку у него нет души, такая игра превращается в бесконечный ряд его перевоплощений.   
    Новый Уицраор не живет на земле. Он периодически спускается на землю, только затем, чтобы управлять животными потребностями людей, играя на их эмоциях и желаниях получать удовольствия. Ему не нужно сложное живое государство, поэтому он разрушает все императивы такого устройства. И, что удивительно, делает он это, ничего конкретного не делая, парализуя волю людей, искусно манипулируя сложившимися жизненными обстоятельствами.

    В отсутствии организующей воли государство само разрушается. Остается только оболочка. Если мы сегодня имеем остаточные формы такого государства, построенные ранее, то завтра они сойдут на  нет.  Это метафизика. А если серьезно?..

    – Филипыч, ты что-то серьезное задумал? – прервал мои размышления Степаныч.
    – У тебя телепатические способности! Ты всегда угадываешь если не мысли, то состояние.
    – Опыт, опыт работы с людьми. Ты больше чертишь, а мне приходится больше общаться с разными типами людей. У тебя есть способности увлекать разговором. Я  уже соскучился, хотя не хотелось разговаривать.
    – Не пора ли нам остановиться пообедать и размяться?
    – У меня  ноги тоже отекли, но нам нужно ехать и ехать. После Новомосковска сделаем остановку и передохнем. Я покажу тебе интересную харчевню. Внутри помещения все отделано деревом. И готовят там отменно. Расскажи что-нибудь новенькое.

    – Новенького нет, а только забытое старенькое. Думаю, там, в прошлом,  корни нашей сегодняшней идеологии. Имя ей – немецкая  идеология XIX века, в основе которой лежит диалектический идеализм  Гегеля и материализм Фейербаха. Остальные философы не вписались   в пробивающую себе дорогу социальную идеологию. Маркс и Энгельс, превратив «чистую  критику» Бауэра в свою «критическую критику»,  вывели из  двух направлений философии диалектический материализм. Идеализм Гегеля сделался сиротой. Но сирота стал расти самостоятельно и из мира абсолютных идей перерос в мир благих намерений. В современных условиях информационной насыщенности благие намерения превратились в универсальный политический инструмент. Маркс и Энгельс стали не нужны, а из брошенного сироты вырос монстр, с помощью которого можно пудрить мозги людям, получая от этого неплохие дивиденды.
    – Филлипыч! Ты меня все больше удивляешь. Мне не приходилось так  просто и кратко услышать существо философских построений.
    – Но мир благих намерений сам по себе  статичен. Для политического движения нужна  критика, точка отсчета.  Возьмем к примеру Солженицына. Интеллектуальный гигант, раскритиковав  большевиков, пишет утопический проект «Как нам обустроить Россию» и становится необольшевиком, не понимая, что это та же сказка про «белого бычка». Как же так? Такой ум, интеллект не может выйти из  леса, в котором всего два дерева: критика и благие намерения. Он попал в плен старых философских традиций.  Вот тупик, из которого нужно выскочить. Иначе движение будет по кругу.

    – А ты знаешь выход из этого тупика?
    – Ну и вопросики ты задаешь! Я могу только на эту тему размышлять и строить вероятностные модели – все остальное во власти Бога…
    Думаю, что во вновь сложившейся двоице – критике и намерении, должен родиться третий элемент. В принципе он уже существует, но пока не раскрылся и существует в виде физического «Я». Без внутренней осознаваемой точки отсчета такое «Я» опирается на естественную физиологию человека и не дает выхода из космического тупика, так как благие намерения  есть отображение своего потребительского естества. Уточнив понятия: критика, как производная опыта – намерение, как производная сознания, получаем триаду. – Опыт, сознание, «Я».

    Для того чтобы вновь образовавшаяся триада заработала, третий элемент должен качественно отличаться от двух первых: опыта и сознания. В Христианской Троице это Святой Дух.
    – Филлиппыч, какие проблемы!? Святой Дух прилепим к нашей незабвенной паре, и все будет в порядке!
    – И начнем молиться новому богу? Нет, давай такую конструкцию отставим: Богу – Богово, кесарю – кесарево…
    Мы пойдем другим путем! Простым и понятным. Отделяем наше разумное «Я» от физического. Физическое «Я» превращается в составную часть разумного. Оно подчиняется нашему разуму.
 
    Никакого дуализма, никаких духовных борений! Мы совершаем внутри себя кувырок. Вновь сформированное разумное «Я» не традиционные дух или душа. Духом и душой пусть занимаются религия и культура. Это не восточный дух, который уходит в нирвану и нигилизм. Наше новое разумное Эго превращаем в инструмент познания мира, в том числе своего сознания и физического «Я». Внутри образуется некая точка отсчета, – сущность, вокруг которой формируется новая личность. Она обладает разумной волей.
 
    – Голова закружилась от такой головоломки. А где брать твою точку отсчета?
    – Ты руль крутишь? Твои руки подчиняются твоему «Я»?  Посмотри вперед и представь, что выглядываешь через амбразуры глазниц на этот мир. Кто видит этот мир? – Твое физическое «Я».
А теперь подумай, кто это понял, что ты смотришь на этот мир? – Это твое разумное «Я».
   – Так просто? У меня коленки затряслись...
Можно без головоломок сказать? – Человек должен идентифицировать себя в окружающем его мире.
    – Ты конечно шутник, но процесс осознания может действительно проходить болезненно. Человек, вдруг осознавший свое разумное «Я», начинает ощущать себя не комфортно, голым скелетом. Постепенно, по мере заполнения образовавшегося свободного пространства, скелет обрастет новым материальным содержанием, – и неприятное чувство пройдет.
    – У меня это чувство прошло, так как мое физическое «Я» захотело есть. Но надо немного потерпеть. Новомосковск мы проскочили, не проскочить бы нам харчевню...
----
   Дождь прекратился. В плотной пелене облаков появились просветы. Природа замерла в неопределенном ожидании. Только чего? Дождя, вечера или ясной весенней погоды? По обе стороны дороги потянулись ряды вагончиков с вывесками дорожных кафе. Справа, вырисовалось одноэтажное деревянное здание с резными колоннами и высокой остроугольной крышей. Степаныч не мешкая, свернул на автомобильную стоянку, расположенную против входа.

    – Вот и наша харчевня. Я всегда здесь обедаю, когда еду в Москву, – оживился Степаныч.
     Мы зашли внутрь и сразу ощутили приятный запах сухого дерева. Высокие потолки с открытыми бревнами стропил. По внутреннему контуру среза кровли слажены небольшие выступы, на которых выставлены образцы деревянной крестьянской утвари: маленькие кадки и бочонки, корыта и лоханки. Массивные деревянные столы и стулья выполнены в славянском стиле. За высокой деревянной стойкой – две девушки в русских национальных одеждах обслуживают посетителей.
    К нам подошла улыбающаяся официантка, белокурая симпатяга в расписном красном фартуке. Обслужила быстро, не реагируя на наши комплименты. Для нее они привычны. Русские щи с мясом и натуральные котлеты приятно обрадовали  наши желудки…

   Вышли наружу. Тучи рассеялись, и стало ясно. – Ну, вот жизнь повеселела, – заулыбался Степаныч,  на ходу разминая ноги.  Вечернее солнце осветило наши души. Немного размявшись, мы продолжили  путь на Москву и Красноармейск. Что ждет нас там, – впереди?

****