Былинные земли. Дворец генерала. Часть 2

(Продолжение)

СТРАСТНОЕ ЖЕЛАНИЕ КОРОЛЕЙ: «ХОЧЕМЪ МЕТИ…»

А внизу, у подножия «высотки», был открыт фольварк. Когда-то Улла настолько широко растекалась, что вода подступала к возвышенности, и образовалась продуктивная почва. Ее облюбовали «рыцари» другого склада: собственники земли - господа-владельцы.

Когда появился в Белой Руси самый первый фольварк, уже не скажешь. Их занесли с запада, а распространились после королевской реформы – после поволочной померы, которую инициировала Бона Сфорца, супруга одряхлевшего короля, миланская герцогиня, неимоверно обогатившаяся.

Белорусский ученый Вячеслав Носевич, изучавший условия реформы, так прокомментировал фольварочный опыт: «Нет четкой границы, что считать фольварком, а что панским двором. Первое упоминание можно бы поискать в литовской Метрике… Где-то в 15 веке это случилось, ближе к концу, по аналогии с Польшей. А в Уставе на волоки 1557 г. уже сказано: "фольварки хочемъ мети, абы везде становены..." Так что с того времени новое амплуа становится обычным делом: сначала в казенных имениях, а постепенно и в частных».

«Фольварки хочемъ мети…» Волна прагматизма накатывала безудержно, и рушила вечевые устои. Окончательно ломались прежние формы устройства. Бывшие княжества делили паны. Шла эра коммерческого использования земли, она становилась товаром. 

В Полоцкой ревизии 1552 года находим первые упоминания про белорусские фольварки на севере Великого княжества Литовского. Их хозяевами назывались Корсаки (Боркулаб, Глеб и Богдан), а также Иван Яцкович. Все они имели выселки при Двине, «за местом Полоцким».

У Богдана, надо полагать, был наистарейший задворок, так как назывался он «отчызным», то есть, доставшимся по наследству. «За выслугу отца своего… его милости… короля Жыкгимонта (Сигизмунда I Старого, супруга Боны Сфорцы, - авт.)», - горделиво заявляли владельцы. Первый фольварк назывался «Борколабъ».

Сама по себе периферия ценности не имела. Ее сила была в хорошей земле и людях, что там жили – крестьянах (христианах), с них снимался «навар». Территории, примыкавшие к сплавным рекам, уходили прежде всего, их обладатели вводили современные на ту пору условия обогащения, используя традиционный земледельческий опыт. Корсаковские люди назывались «огородниками», «с пашнею». А один из фольварочников, Иван Яцкович, распоряжался «отчызной» собственностью «на име Сельцо», что говорит о церковном прошлом участка. К фольварку Богдана Корсака крепились «два чоловека вольных», с пояснением, что «плату и службы никоторое нет». В связи с чем «платы нет», неизвестно, но определение «вольные» очень показательно: либо это поборники вечевого образа жизни, либо предшественники слободской формы устройства.

В фольварках применялись новейшие технологии и приемы труда, занесенные извне, и расширялась производственная сфера . Например, в фольварках Лепельщины, уже в царское время, разводили и содержали лошадей, которые требовались повсеместно: какой извоз без конной упряжи. Утрированно можно сказать, что МТС (машинно-тракторные станции) при колхозах и совхозах тоже оттуда, из фольварочного опыта. А современные агрогородки?

Когда возник фольварк при Высокой горе, точно не известно. Но первое письменное упоминание можно констатировать определенно: к концу XVIII века. Это видно из отчетов Бешенковичской парафии. В документах за 1789 год обозначена «Голяндыя», которая входила в состав Бочейковского имения как фольварк.

(Продолжение следует).

На снимке: фрагмент землемерной карты 1810-1816 годов с обозначением околицы при Высокой горе, где был устроен фольварк.


14.12/24