Год тысяча девятьсот юбилейный

Политические куплеты также известные по первой строчке «Жил-был Николка, самодержец всей Руси…», – , посвящённая тому, что любой российский правитель утверждается на отрицании предыдущего.

Песня была написана советским бардом Анатолием Флейтманом (род. 1930) и датируется 16-м января 1965 года, концом Хрущёвской оттепели. Она была наиграна с гитары актёром Александром Масленниковым и распространялась в бардовской среде.

В 1993-м году песня в урезанном варианте (от Николая II до Хрущёва) была исполнена комическими артистами Юрием Стояновым и Ильёй Олейниковым в передаче «Городок».
Текст песни активно менялся и дополнялся при распространении. Известно несколько записей 1960-х – 1970-х годов от неизвестных исполнителем и в вариантах, существенно отличных от оригинального.

Тут приведён один из наиболее полных вариантов, включающий правителей России от Петра I до наших дней:

Жил – был Петруха, император всей Руси,
И хоть любил перед Европой пофорсить,
При нем заводы поднялись,
У шведов слезы пролились,
И с флотом вроде даже стало зашибись.

Но в феврале его маненечко того,
Тогда узнали мы всю правду про него –
Что он безбожный крокодил,
Боярам бороды рубил,
И всех без счету перевешал и сказнил.

А дальше Катя была, номером один,
И Сашка был, полудержавный властелин,
При ней бухали и пили,
И много водки извели,
Ну в общем, очень славно время провели...

Но в мае Катя не дожила до зимы,
Тогда тотчас о ней узнали правду мы –
Что правил Меньшиков один,
Полудержавный властелин,
И вел себя при этом словно сукин сын.

Был дальше Петр, по прозванью номер два,
При нем собралась разношерстная братва,
Был Меньшиков и Остерман,
И каждый строил хитрый план
Как дочь свою к ему пристроить на диван...

Но бедный юноша нечаянно того,
Тогда узнали мы всю правду про него –
Что он был быдлогопотой,
И малолетней школотой,
И свой конец сувал как этой, так и к той.

А дальше – Аня из Курляндския земли,
Ей тут кондиции дворяне принесли,
Она же дурой не была, –
Их сей же час разорвала,
И всех отправила на север в кандалах.

Но в октябре она нечаянно ушла,
Тогда узнали мы про ейные дела,
Что сильно маялась фигнёй,
Что всех замучала гэбнёй,
И сукин сын Бирон главнейший был герой!

Потом красавица была Елисавет,
При ней в России смертной казни больше нет,
Ну, правда, рвали языки,
Зато российские полки
Берлин заняли, и бежали прусаки.

Но в декабре внезапно смерть ее пришла,
Тогда узнали мы про ейные дела,
Что был шпион при ней Лесток,
Что несильна на передок,
И Разумовский для нее был царь и бог.

А дальше Петр был под славной цифрой три
При нем дворяне вдруг свободу обрели,
Он староверов пощадил,
И «слово с делом» распустил
И никого почти не вешал, не казнил.

Но Петю шарфиком немножечко того,
Тогда узнали мы всю правду про него,
Что мог он только лишь бухать,
И всяким немцам потакать,
И Кате не давал с любовником гулять.

Потом была Катюша с номером вторым,
Она с Потемкиным завоевала Крым,
Она заправский либерал,
Хоть Пугачев ее пугал,
И сам Вольтер ей письма нежные писал.

Но в ноябре она тихонечко ушла,
Тогда узнали мы про ейные дела,
Что всем подряд она дала,
Была крестьянам – кабала,
И что лейб – гвардия –  е*– гвардией была.

А дальше Павел, он мальтийский был герой,
Он дал крестьянам в воскресенье выходной,
И он с егоною женой
Чтоб укрепить нам царский строй
Детей десяток настругал, как заводной.

Но Пашу в марте табакеркою того...
Тогда узнали мы всю правду про него,
Что фармазон был и дебил,
Что с Бонапартием крутил,
Что всю е*– гвардию отправил на Тагил.

Был дальше Саша, тилигент и либерал,
Ему Сперанский всё прожекты рисовал,
При нем разбит Наполеон,
Хоть Нерезиновск был спалён,
Бистро в Париже – это тож придумал он.

Но Саша как– то вдруг уехал в Таганрог,
Тогда узнали мы всю правду про него,
Что он бездарный генерал,
Что лишь Кутузов воевал,
Что Аракчееву злодею потакал.

А дальше Коля был, суров как старшина,
При нем бузила декабристская шпана,
Он дал им сильный окорот,
Одних послал на эшафот,
Других послал, куда не всякий и дойдет.

Но в феврале и он маненечко того,
Тогда узнали мы всю правду про него,
Что он поэтов унижал,
Что бедных ляхов обижал,
И Достоевского на каторгу сажал.

Был дальше Саша, его номер был второй,
При нем свободен стал внезапно крепостной,
При нем расширилась страна,
Была успешная война,
Ну в общем стало вдруг землицы до хрена.

Но Сашу бомбою маненечко того,
Тогда узнали мы всю правду про него,
Что он свободы не давал,
Что он Аляску продавал,
И что хохлов и ляхов дико угнетал.

А дальше Саша был, с хорошей цифрой три,
Он не такой был, как Романовы – цари,
Он тихо удочкой удил,
На войны вовсе не ходил,
И Миротворцем он за это назван был.

Но в октябре и он маненечко того,
Тогда узнали мы всю правду про него,
Что он запоем водку пил,
И что он безграмотный он был,
И Николая ничему не научил.

Жил – был Николка – самодержец всей Руси
И хошь на рыло был он малость некрасив
При ем водились караси
При нем плодились пороси
Ну, в общем было чего выпить – закусить.

Но в феврале его маленечко того
Тады всю правду мы узнали про его
Что он жидовчиков громил
Что он рабочих не кормил
Что не глядел он дальше носа своего

Жил – был товарищ Сталин родный наш отец
Он строил домны, строил ГЭС и строил ТЭЦ
При нем колхозы поднялись
У лордов слезы пролились
Капитализьму наступил тогда п....

Но тут кормилец наш негаданно того
Тады всю правду мы узнали про его
Что он марсизьм нарушал
Что многих жизни полишал
Что в лагеря загнал он всех до одного

Жил – был Никитушка сам ростиком с аршин
Хоша делов не так уж мало совершил
При ем пахали целину
При ем пихали на Луну
При ем дорвались до сияющих вершин

Но в октябре его маленечко того
Тады всю правду мы узнали про его
Шо он с три хрена накрутил
Шо он Нассера наградил
И шо свербило, дескать, в жопе у его

А дальше Брежнев дорогой наш Леонид,
Землёю Малой и бровями знаменит,
Приём награды и ракеты ввысь рвались,
Со страху штаты и Израиль усрались.

Но в ноябре и он немножечко того...
Тады узнали мы всю правду про него!
Что он был просто старый хрыч
В марксизме явно не Ильич,
И он евреев не пускал на Брайтон– Бич!

Был Горбачев потом, который Михаил
Он круглый год о перестройке говорил,
Не стало водки днем с огнем,
Но гласность расцвела при нем
И диссидентов полный выпустил дурдом

Но Мишу в августе немножечко того...
Тогда узнали мы всю правду про него!
Что он прибалтов не любил,
Литовцев танками давил,
И виноградники все к черту изрубил.

А дальше Ельцин был, который блин Борис
При нем у нас миллиардеры завелись,
При нем накрылся коммунизм,
И начался капитализм,
И все республики с Союзом разошлись.

Но в декабре и он немножечко того...
Но не узнаем мы всю правду про него,
Когда от власти уходил –
На кресло Вову посадил,
И мы при Вове не узнаем ничего...

А мы по – прежнему все движемся вперед,
А ежли кто – нибудь случайно и помрет,
Так ведь на то она история,
Та самая которая ни столько ни полстолько не соврет.