Дом

+++

Земную жизнь прошедши на две трети, я очутился в солнечном лесу. Птицы выделывали немыслимые трели. Кукушка прокуковала мне еще целых двадцать четыре года. Полосы света пронизывали древесные заросли. Ровная радость переливалась во мне тихим колокольчиком. Пахло мхом и листьями смородины. Подосиновики попадались довольно часто, но не за ними сюда я пришёл в этот раз.

Вдруг какая-то огромная птица перелетела с дерева на дерево. Пригляделся — птица походила на маленького дракона. Чешуйчатое туловище, змеиная голова, тяжёлый полёт. Показалось, наверно. На толстом суку огромного осокоря лежала рысь. Морда её выглядела довольной, зверь словно улыбался и, судя по всему, был сыт. Я не испугался, но даже и не удивился.

Я выбрался на поляну, увитую лучами. На ней обособленно стоял деревянный дом. Сруб его был из дуба, крыша была крыта листовым железом. Дом выглядел удивительно ухоженно, даже наличники на окнах красовались, а сквозь стёкла виднелся тюль.

С лёгким смятением я вошёл в дом. Пройдя в просторные сени, увидел странный маленький закут. Там, наверно, банки пустые хранятся, или корзинки какие-нибудь, подумалось мне. Я коснулся бронзовой ручки в виде головы медведя и отворил двёрку.

Комната оказалась гораздо объёмнее, чем я предполагал. В ней было довольно светло, несмотря на лишь два маленьких квадратных окошка. На одной стене висели причудливые топоры и ножи из дамасской стали. На другой стене висели длинные деревянные цилиндры — то ли оглобли, то ли заготовки для косовищ.

Я подошёл к окну и увидел садик, раскинувшийся за домом. В саду росли вишнёвые деревья, малина, смородина. Поодаль тёк ручей, по его берегам стояли вётлы. Скамья и навес виднелись в углу сада.

На маленьком столике я заметил увесистую книгу в кожаном переплёте с металлическими вставками. Взял книгу в руки. Металл оказался золотом. Начал читать (это были какие-то древние песни) — и словно провалился в какую-то другую действительность. Эти песни звучали во мне, мелодиям было тесно, ритмам было легко. Я сам обращался в пение, в звук, в призрачное покрывало ветра.

Морок отлетел. Это был не морок. Я вышел из дому. Солнце уже начинало стремить себя к закату. У дома стоял ребёнок лет восьми-девяти. На нём была длинная белая рубаха. Ребёнок улыбался и утопал в сиянии.

  14.XII.2024