Тропой неведомой силы. Гл. 4. Первое испытание

Борис проснулся раньше всех и, потягиваясь после сна, пошел к реке. Вода за ночь заметно упала, лодки оказались на галечной косе. Полуспущенная «резинка» Степы лежала вверх дном и представляла собой печальное зрелище, как будто вместе с воздухом, вышедшим из баллона, ее покинула жизнь. По-летнему было жарко, и только от воды веяло прохладой. Вдоль берега росла ольха и осина, а дальше плотной стеной стояли мелкие лиственницы. На полянках и в местах, где было просторней, деревья вымахали до небес. Среди них попадались великаны в добрый обхват крупного мужчины, своей кроной закрывавшие все свободное пространство.

Борис углубился в лес, остановился и огляделся по сторонам. Тайга казалась безжизненной. Можно было подумать, что все живое после короткой ночной передышки куда-то спряталось и теперь отлеживается до наступления темноты. Под ногой хрустнула ветка, раздавшийся звук показался хлестким выстрелом, нарушившим лесной покой. Из норки выскочила полевка, пробежала по зеленому мху и где-то скрылась. Прямо перед собой Борис увидел небольшого серого дятла, бойко орудовавшего на макушке лиственницы. Не обращая на человека внимания, он недолго постучал, перелетел на другое дерево и сел еще ближе. «Тут-тук-тук», разнеслось по всей округе.

Когда Борис подошел к палатке, Евгений разжигал костер.
— Привет! Кто рано встает, тому Бог подает, — сказал он радостно. — Как я понял, ты сегодня за дежурного.
— Вроде того, — ответил тот на приветствие. — Хочу вас накормить гречневой кашей с тушенкой. Рыбы и мяса пока у нас нет, поэтому будем налегать на традиционную еду полевиков — всевозможные каши с тушеным мясом или проще — с тушенкой. Ты не против?

— А куда деваться? Хорошо приготовленная каша не хуже картошки.
Когда завтрак был готов, Борис разбудил Степу и Бэлу. Первым из палатки вылез Степан. Был он среднего роста, белобрысым, с жидкими длинными волосами. Степан Хитров работал геологом в поисковой экспедиции, а в этом сезоне «в поля» его не взяли, и, чтобы немного подзаработать, составил компанию Борису. Следом за ним с полотенцем в руке мышкой проскочила Бэла, высокая светловолосая девушка в темно-синем спортивном костюме и светлой футболке. Бэла приехала на преддипломную практику в экспедицию, где работал Степан, и тот уговорил ее поехать с ним в поле, пообещав помочь с дипломной работой. Училась она в том же Ростовском университете, который окончил Хитров. Умывшись в реке, она подошла к столу и по-хозяйски стала наводить порядок. Вытащила из сумы хлеб, принесла миски и ложки.

— Товарищи геологи, приглашаю вас к столу, — звонким голосом объявила она. — Прошу занимать места согласно купленным билетам. Каждый может принести свой спальник. В чехле, конечно, — подмигнула она Феде.
Тот от счастья засиял, словно его почтила своим вниманием сама Богородица пресвятая дева Мария.

После города все они оказались «в поле», так геологи называли экспедицию, поэтому нужно было не только физически соответствовать понятию «геолог», но и перестроить себя психологически. Теперь это был единый коллектив, в котором им предстояло круглые сутки находиться вместе. Не считаясь со своим характером, понятиями о жизни и выработанными привычками, искать общие точки соприкосновения. Как в любом коллективе, здесь были свои порядки, правила и обязанности, которые следовало выполнять, и кто не проходил испытания на совместимость, рисковал стать отшельником. Таких людей одолевала тоска по дому, к ним приходило разочарование в выбранном пути, неудовлетворенность ожиданиями и хроническое недовольство всем и всеми. Обычно эти «болезни» проявлялись не сразу, а причиной могла стать усталость и обида. Но вначале всех посещала эйфория безграничной свободы и радости того, что ты наконец-то оказался на природе, и сейчас займешься своим делом, которому учился и посвятил свою жизнь.

***
Еще издалека Борис заметил, как вода заволновалась, преодолевая препятствие, пошла струями.
«Перекат», — отметил он для себя и направил лодку в то место, где струя шла одним стремительным потоком. На мгновенье он опоздал, лодку сразу унесло в сторону галечной косы, перекрытой водой. Борис со всей силы налег на весла, пытаясь на скорости ее проскочить. Послышался шелестящий звук, дно внутри лодки приподнялось, и она села на мель. Борис вытащил из уключины одно весло и, как шестом, стал толкаться. Лодка качнулась и, немного продвинувшись вперед, остановилась.

Евгений со Степаном взяли правей и, не напрягаясь, спокойно прошли по основной струе. Бросив грести, течением их быстро понесло вперед.
— Вот, черт, у нас проблема! — заругался Борис. — Зацепились брюхом с брезентом, а в нем тоже вода. На нашей лодке два человека и куча бутера, для нее это многовато. Глубоко сидит.
Он отвернул длинные голенища резиновых сапог и прыгнул в воду, следом за ним осторожно вылезла Бэла. Вдвоем они подтолкнули лодку, но она почти не сдвинулась. Они стали ее раскачивать, «резинка» стояла как вкопанная.
— Намертво засели, — сказала Бэла. — Надо звать на помощь, пусть помогают.
Первое, что сразу накатило на Бориса, была досада, вызванная неудачей. Как это он — опытный полевик, вместо того, чтобы показывать всем пример, влетел на галечную косу. Да еще со студенткой, которая смотрит на него, как на Бога. В ее глазах он настоящий геолог, да еще начальник отряда. Хоть и небольшого отряда, но он же начальник.

— Никого мы звать не будем, справимся сами. Только придется развьючиваться и перетаскивать все снаряжение на сухую косу. Вот черт, я так хорошо загрузился. Но ничего не поделаешь — иначе мы отсюда не выберемся. Помогай!
Он снял с лодки тяжелые сумы с продуктами, студентка вытащила свой рюкзак и спальник, на котором сидела. Лодка сразу стала податливой. Борис покачал ее из стороны в сторону, на течении лодку стало разворачивать.
— Больше выгружать ничего не будем, теперь она пойдет и так. Толкай сзади, — и, взявшись за веревку, он потянул лодку вперед. «Резинка» медленно поползла по гальке и, казалось, сейчас снова остановится, но вдруг приподняла нос и от очередного толчка лодка вырвалась из плена. Стоя по пояс в воде, Борис потянул ее к берегу.

— Ура-а-а, мы спасены, — радостно закричала Бэла.
«Спасены, — пробурчал про себя геолог, — а мне теперь надо сушиться».
На берегу он вылил воду из сапог и, загрузив лодку, налег на весла. Они быстро прошли один прижим, обнажившиеся камни на перекате, вышли на прямую, проскочивших лодок не было видно.
«Что же они нас не подождали, — заволновался Борис, — могли бы причалить и чай вскипятить, время обеда. Сейчас бы и перекусить не помешало…»
Только он об этом подумал, как вдалеке увидел дым, поднимавшийся над лесом. Ветром его погнало им навстречу, и над долиной реки он превратился в прозрачную сизую дымку.

— Борис Николаевич, смотрите, они нам сигналят.
На песчаном берегу горел костер, а над огнем висел почерневший чайник. Рядом с костром суетился Евгений, на сухой колоде сидел Степа. Он задумчиво смотрел на воду и отмахивался от комаров. Когда они причалили, молодой человек подошел к лодке и, как истинный джентльмен, подал руку Бэле.
— А мы вас уже заждались, — сказал он с ехидной улыбкой на лице, — стали беспокоиться. Евгений вот чай организовал.
На берегу сразу стало жарко, тучей налетели комары. На брезенте лежала буханка белого хлеба, банка сгущенки и две банки тушенки. Борис принес рюкзак с посудой и вытащил кружки с ложками.

— Женя, ты как будто меня услышал, — радостно сказал Борис. — Есть охота, а вы от нас рванули. Ну, думаю, сейчас бы крепкого чайку и я бы съел целого барана, а тут уже стол накрыт.
Борис снял сапоги, разложил их на горячем песке, выжатые портянки развесил на кустах в стороне от костра.
— Я бы раньше причалил, да не нашел подходящего места. То прижим, то галечная коса в тени, а тут вот вам простор…

— Да, тут очень красиво, — с восхищением сказала студентка, — песчаный берег, а вокруг высоченные лиственницы и рядом ни души. Я о таком поле мечтала в городе, а после экзаменов не находила себе места, рвалась на Север. И не ошиблась, что согласилась пойти с вами. Это Степа меня убедил. — Она посмотрела на молодого человека и улыбнулась.
— Я тебя понимаю, Бэла, — наливая всем чай, сказал Евгений. — В свое время я тоже заболел Севером. В душе я всегда считал себя геологом, а когда окончил университет, то добился распределения в Якутию. Геофизиком работал в трех разных экспедициях, потом меня пригласили в геологоуправление, где сейчас и состою на службе.

Солнце припекало, от жары не спасал даже ветерок, дувший с реки, но зато отгонял назойливых комаров. Золотистый песок обжигал ноги. После привала хотелось окунуться в воде, но надо было собираться. Борис прошелся по берегу, снял высохшие портянки и, подойдя к Евгению, с озабоченным видом сказал, что пока даже не видать следов иностранцев.
— Здесь не лучшее место для рыбалки. Я думаю, завтра мы их догоним.