Хранительница

(Этот небольшой рассказ завершает цикл, посвященный школе города М., и в нем можно встретить финалы-отсылки к некоторым более ранним произведениям.)

Наверное, многие в школе искренне изумились бы, доведись им побольше узнать о деталях тёти Дашиной биографии.
Уж во всяком случае, вряд ли кто-то мог бы предположить, что вахтерша, открывающая турникеты и дающая звонки, имеет диплом с отличием выпускницы физфака. Да и не просто диплом – Дарья Сергеевна Возницкая отработала в НИИ прикладных проблем математики и информатики пятнадцать лет – с восьмидесятого по девяносто пятый, самые сложные перестроечные годы. И если бы не вынужденная необходимость искать другие способы заработка, возможно, и сегодня занималась бы информационными системами, обеспечивающими автоматизацию процесса управления базами данных – именно так много лет назад было сформулировано направление ее научных интересов.
Диссертация осталась недописанной, компьютеризация с тех пор не то что шагнула вперёд  семимильными шагами, а правильнее было бы сказать – вырвалась в космос.
Но уж во всяком случае, те немногие старшеклассники, кто обращался к Дарье Сергеевне с просьбой помочь решить особо непонятную задачу или разобраться с темой по физике, никогда не уходили разочарованными.
Потом в тети Дашиной жизни начался период Большого Бизнеса. Да-да, именно так, прописными буквами. Это поначалу она, как и все, кто ездил в Польшу челночить, довольствовалась блоками сигарет, спичками и хрустальной посудой. Спустя пару лет процесс принял более системно-цивилизованные формы: Дарья Сергеевна оформила в аренду по два павильона на рынке Динамо и в Ждановичах, главных торговых точках страны, и вполне успешно предлагала на продажу оптом и в розницу женскую кожаную обувь всевозможных фасонов, цветов и ценовых диапазонов. Это было динамично, драйвово и очень непредсказуемо: слишком уж непохожа жизнь бизнес-вумен оказалась на монотонные будни старшего научного сотрудника.
Правда, с бизнесом тоже пришлось попрощаться – история оказалась недолгой и хорошо ещё, что закончилась так, как она закончилась. Слово «рэкет» для тети Даши было не просто забытым архаизмом девяностых. Слава Богу, что не пришлось продавать квартиру, после того как павильоны – в разных местах, но все одновременно – якобы совершенно случайным образом сгорели вместе с недавно привезенной из Турции партией товара.
После этого Дарья Сергеевна осталась с долгом в пять тысяч долларов, двумя весьма колючими, что естественно в подростковом возрасте, детьми-погодками на руках и штампом о разводе в новеньком – по случаю сорокапятилетия – паспорте. Мужу, как он объяснил судье, надоела ее постоянная энергичность в попытках улучшить жизнь – ему проще оказалось довольствоваться малым.
Дарья устроилась в тогда только набиравшую обороты компанию сотовой связи менеджером по работе с клиентами – так громко называлась необходимость отвечать на звонки, разруливая жалобы недовольных клиентов. А в эту самую школу, где она чинно восседала нынче – подумать только, вот уже те же самые почти пятнадцать лет, что когда-то отдала маленькому пыльному кабинету в НИИ, занимавшемуся разработкой первых в Беларуси компьютеров – так вот, в школу она тоже устроилась сначала исключительно в целях подработки: убирали технички после второй смены уже в девятом часу, и после рабочего дня на телефоне Дарья Сергеевна испытывала почти физическое удовольствие, молча передвигая стулья и орудуя шваброй по длинным пустынным коридорам.
На пенсию ее деликатно, с благодарностью и подарками, отправили в компании через год после официального начала золотого третьего возраста. Это было ожидаемо, но тем не менее немножко грустно. Дети к этому времени заканчивали институты, пробовали самостоятельную жизнь на съемном жилье, и Дарье Сергеевне дома было скучно. Собака – жизнерадостный шпиц – помогала организовать день и не забывать о минимуме двигательной активности, и тем не менее, женщине не хватало общения.
Так она и оказалась, как иронизировала порой сама над собой, на повышении – из уборщиц перешла в статус вахтерши. Впрочем, официально это называлось «вспомогательный персонал сотрудников учреждения образования».
Превратившись из Дарьи Сергеевны в тетю Дашу (спасибо, что не «бабу», хотя по возрасту нынешние школьники как раз годились ей во внуки), женщина, расположившись в отделенном стеклом от холла, можно сказать, почти отдельном кабинете с экраном монитора от турникетов, журналом для записи посетителей и стендом для ключей от кабинетов, пропускала забывших школьные карточки и вечно опаздывающих учеников, иногда давала звонки на одну-две минуты раньше – и наблюдала. Это было, пожалуй, самым любопытным занятием на очередном жизненном этапе.
Тетя Даша знала многое из того, что оставалось недоступным и учителям, и ученикам, чья коммуникация друг с другом часто осложнялась взаимными ожиданиями, обязательствами и, как следствие, претензиями. Вахтерша была вне подобных конфликтов, и тем не менее, именно на ее глазах разворачивались маленькие, а иногда не такие уж и мелкие, драмы, вершились победы школьного масштаба, случались расставания и встречи, уставшие и спешащие на собственную работу мамы (папы гораздо реже) срывались на опаздывающих, забывающих дневники или сменку и вечно сонных младшеклассников, и начинались ученические – и не только ученические – романы.
Тетя Даша знала, кто из школьников курит тайком от мамы, а кто из учителей – тайком от собственных детей. Знала, чего стоили отдельные медали и чем чреваты неожиданные рейды администрации по раздевалкам гардероба. Она первой встречала высокопоставленных гостей и складировала макулатуру, принесенную экологически грамотными родителями.
Она замечала, что у физрука Юрия Сергеевича в последнее время совсем не такое, как обычно, жизнерадостное настроение. И понимала, что «железная леди» Елизавета, бессменная директриса, с которой они почти одновременно пришли сюда работать, пожалуй, исчерпывает ресурс и подумывает-таки об уходе на пенсию – хотя вслух об этом пока не говорилось даже в качестве предположений.
Тетя Даша поддерживала медалистку Ксюшу, не прошедшую по конкурсу в первый год поступления и пытающуюся зализать свои психологические раны в тихом уюте школьной библиотеки. И одной из первых догадалась о беременности другой Ксюши, из выпускного 11В. И то, что ребята, несмотря на возраст, решили всё-таки пожениться, несомненно, было правильным – хотя и непростым для обоих – решением. Тетя Даша мысленно выказывала респект Артёму, а вслух – Елене Валерьевне, преподавателю танцев, которая вела у обоих учеников и первой узнала деликатную новость.
Впрочем, Ксюшина беременность была не единственным событием этого сложного – как-никак, высокосный – уходящего года.
К удивлению многих, в декрет собралась Анна Андреевна. Те, кто помнил случившийся пару лет назад – благо, уже за пределами школы – роман ее с недавним выпускником, реагировали по-разному: кто-то откровенно злословил (может, завидовали, хмыкала про себя тетя Даша), но были и те, кто искренне радовался.
Забеременела и Тая, Таисия Петровна, скромная и застенчивая учительница биологии. И хотя рисков было немало, как однажды обмолвилась она, сдавая тете Даше ключи, конечно, Виктор волнуется, и сама она волнуется – но ведь уж на этот раз все должно быть хорошо, правда?
– Обязательно, Таисия, – с уверенностью и воодушевленно ответила вахтерша.
Историю информатика Виктора и его старшего сына с синдромом Дауна знали не все, но те, кто был в курсе, искренне сопереживали ему и радовались за Таисию, когда они начали встречаться, а потом и поженились.
А вот декретница химичка Марина, недавно забегавшая в школу за сладким новогодним подарком для ребенка, уже очень соскучилась, и по детям, и по урокам, да вообще по всей этой ежегодной школьной кутерьме и суете.
– Честное слово, тетя Даша, ну, скучно же дома! Ну, поиграли, почитали, на улицу погулять сходили – да и то, на улицу муж ходит, сказал, ему нужно переключаться после работы – так зачем я буду притормаживать инициативу? – рассмеялась счастливая Марина. – Не к олимпиаде же мне моего Витальку с двух лет готовить! Со старшеклассниками интереснее, ей-богу!
Тетя Даша согласно улыбалась, понимая, что в словах Марины есть доля правды и что сама Марина отлично чувствует именно эту долю. Потому что, конечно, работа работой, а собственным ребенком и декретом нужно наслаждаться по полной программе. Ведь свой ребенок один («хотя, может, этим мы не ограничимся, но точно не сейчас!») – а старшеклассники и олимпиады будут и через год, и через пять. Будут, пока существуют на свете школы, то есть всегда.
Сама тетя Даша тоже ждала пополнения; старший сын в этом году женился, и к лету в семье должен был появиться маленький. И об этом, как и о многом другом, в школе тоже знали, провоцируя время от времени вахтершу вопросом о возможной пенсии – надо же помогать внуков растить.
Но о пенсии тетя Даша пока не думала.
Самым любимым периодом школьного года для нее был май: лихорадочное, немножко, а то и множко, нервное ожидание каникул, суета подготовки выпускников и волнения за оценки – учительские порой не менее, чем ученические.
Последний звонок торжественно звучал на линейке только для одиннадцатиклассников – всем остальным его, как всегда, включала тетя Даша. Для кого-то он был символом прощания с опостылевшими за год одноклассниками и учителями, надоевшими домашками и кружками, для кого-то означал свободу и беззаботность начинающегося лета, а для нее самой это было то стабильное, что из года в год размеряло ее жизнь, когда-то такую далёкую от школы.
Наверное, тетя Даша просто-напросто любила свою работу и тех, с кем оказалась связана благодаря ей.
Впрочем, то же самое, пожалуй, можно было сказать о большинстве тех, кого судьба привела именно в эту школу города М.

8 декабря 2024 г.