Зов несбывшегося Часть1. Главы1-2. Я хочу тебя вид

                ...//...

                Глава1
                Я хочу тебя видеть

 Всё труднее и труднее становилось ей
восстанавливать в памяти лицо его, такое, каким было оно в тот вечер, под дождём, какое могла  ещё видеть сквозь слёзы из залитого ливневыми потоками окна трамвая, скользившего по кругу, увозившего   её  навсегда из его жизни, лицо, припорошённое туманом времени.
Ты где?
 --Я здесь!
 - Я хочу тебя видеть! Нам надо встретиться!
"Я хочу, нам надо" --это не просьба, это звучит так, как будто не прошло этих тридцати лет, не было того письма. И вот она слышит волнение, радость. Когда решилась позвонить, так же, как ему, не хватало воздуха, и рука сжала трубку с такой силой, что с трудом  разжала пальцы. Хотелось услышать голос его, его дыхание. А он, казалось, только и ждал этого звонка.
 Тридцать лет прошло с тех пор, как они виделись. До окончания её отпуска  оставалась ещё неделя. И неожиданно пришло желание остаток отпуска провести   
в любимом городе, в котором  была счастлива, как нигде и никогда. Нет, не видеться и даже не звонить, а просто пройтись по тем местам, где августовскими вечерами бродили они вдвоём.

  Но вот... на высоком берегу "скамья"--всё тот же, но уже полусгнивший, обрубок ствола дерева, сидя на котором, любовались они закатами над широкой гладью реки, и всё так же беззаботно дремлет старый клён, раскинув свою крону над ним. Тоска с такой звериной силой въелась в сердце, не выдержала, позвонила.

 Встреча назначена на семнадцать. В обеденный час спустилась в ресторан гостиницы. В холле собралась небольшая очередь. Пока ждала на одном из расставленных вдоль стен диванов, боковым зрением заметила, что на другом диване мужчина поглядывает, когда ему кажется, что она не видит. Её забавлял интерес к ней, пятидесятилетней, мужчины лет на десять, моложе. Они оказались за одним столом, и тут уже не скрываясь, стал проявлять любезное внимание, то на правах завсегдатая предлагая ей блюдо, которое, по его мнению, здесь очень удачно готовят, то заботливо придвигая стойку с салфетками. Женским чутьём чувствовала, что нравится, и это придавало  уверенности в себе перед тем, что предстояло ей сегодня вечером. После обеда бродила по знакомым улицам, хоженым вдвоём, в дни их счастья. Они вели её от воспоминания к воспоминанию во власть вновь охватившей тоски. Вот и Органный зал. Афиша гласит о концерте венгерской органистки. В программе Сен-Санс и Бах.
"Начало в двадцать. Успею--решила она, направляясь к кассе-- Музыка-- это, наверное, единственное, что мне будет нужно потом"
               
   Глава 2               
  Встреча.
         
 Она почему-то  не думала о сегодняшней встрече, как о чём-то реальном,  Столько лет мечтала, представляла себе, как это произошло бы. Наверное,- по какой-то случайной неслучайности, как всё, что происходило с ними раньше. Было такое чувство, что их вела друг к другу какая-то неземная сила. Боялась, что встреча может случиться, когда он будет не один. Как выдержала бы? А сейчас бродила по тем улицам с воспоминаниями, с тоской о прошлом и почему-то не задумывалась о том, что  нужно сказать ему. Наверное, всё будет так, как обычно бывает, когда встречаются давние, но чужие друг другу знакомые. Поудивляются переменам, поговорят о делах насущных и разойдутся. У него своя жизнь, у неё своя. Было такое ощущение, что он, нынешний, никакого отношения не имеет к тому, о ком тоскует душа. Не отдавала себе отчёта, что сегодня, сейчас, это произойдёт, и явится он, тот, кто  живёт еще в
 её сердце. 

 В таком настрое, ровно в семнадцать, она стояла  у таксофона на углу той улицы, где находилась его редакция. Позвонив, сообщила, что пришла к назначенному месту, как условились.
 --Сейчас иду, но как я тебя узнаю?
 --Я в зелёном клетчатом  платье.
 --Бегу!
 Полагая, что придётся ожидать какое-то время,  без интереса смотрела на мужчину, вышедшего из старинного особняка на противоположной стороне улицы. Он легко нёс своё полное тело, стремительным шагом пересекая улицу. Фалды расстёгнутого светло-серого пиджака развевались на ходу. И вдруг её осенило:  "Это же он!"  Тут же, при виде плотно обтянутого рубашкой живота, нависшего над ремнём брюк,-- нелепая, лишённая логики мысль: "Это ещё зачем?"
 Не успела убрать с лица недоумение, он был уже рядом и восклицал на ходу:
--Ну, здравствуй!
--Здравствуй!--
смотрела она, не в силах поверить, что этот солидный мужчина, это действительно он. Но голос остался тем, прежним. Может быть потому все эти годы, общаясь по телефону, представляла его таким, каким он жил в памяти ещё с тех, юных, лет. Но
сейчас полнота не портила, а даже шла ему, делала для этого возраста солидным, интересным мужчиной.
--А ты совсем не изменилась! Только вот здесь, -- он рукой показал у своих волос,-- тогда было по-другому.
  Оценила его деликатность:
--Благодарю! Так уж и не изменилась? Это через тридцать-то лет!
--Я  т е б я  узнал!--сказал, делая ударение на слове "тебя",--Ведь по приметам, что ты назвала, вряд ли можно было сориентироваться. Мы здесь,-- кивнул в сторону здания редакции,--привыкли выражаться точнее!
--Вот и схлопотала редакторскую выволочку,--улыбнулась она.
-- Ну, а как я? Можно меня узнать?-он испытующе смотрел ей в глаза сквозь стёкла очков, сильно увеличивающих зрачки его глаз.
Больно заныло в груди. Солгать не смогла, призналась:
-- Встретились бы случайно на улице, прошла бы мимо... Попросила:      --Пожалуйста, сними очки! Без очков видел плохо. Её до слёз тронуло выражение почти детской  беспомощности на его лице. без них. Она  смотрела, смотрела в эти глаза, стараясь узнать его такого, каким помнило её сердце. Этому  препятствовали  полные щёки, наплывшие на воротник пиджака.
 --Можно, надену очки? Тяжело!
 --Да! да! Извини!-- смущённая своей неловкостью, поспешила  ответить, а к  горлу предательски подкатил комок, стиснула зубы, стараясь не выдать того, что творилось в душе.
А он сказал:
--У меня там уйма народу. Ты не можешь немного погулять? Освобожусь где-то  через час.
--Конечно могу.
--Вот моя редакция,--показал  на особняк напротив,-- Вон те окна, на втором этаже--мой кабинет. Подойдёшь к парадному входу, я тебя встречу.
 Он ушёл, а ей вдруг захотелось уехать. Сейчас же. Ничего не могла поделать со своим сердцем, так рванувшимся к этому толстому, очевидно, не очень здоровому, с серебряной головой, мужчине, заслонившему собой, таким, того, юного, золотоволосого. Здесь, сейчас, и через тридцать лет, со своим животом и одышкой, как- будто вернувшийся из долгого, далёкого плавания, он не стал чужим, и все эти перемены  не отталкивали, а, напротив, делали его родней. Горько было видеть, как изменило его время, и ещё горше сознавать себя чужой ему.


"Что же ещё? Посмотрели и хватит. О чём говорить? Моё останется со мной, его --с ним. Но как же беспощадно время! Решит, что ушла из-за этого".
  А она, хорошо отдохнувшая, подтянутая, не утратившая стройности, со стрижкой, которая, обрамляя лицо красивыми природными локонами, очень шла ей,                выглядела гораздо моложе своих лет. Да ещё и пребывала в эйфории от давно задуманной и в этот отпуск осуществлённой поездки на Байкал, откуда вернулась лишь два дня назад.   
"Уехать! Нет!. Нельзя же так, наотмашь! Но как же больно!"
Она явно переоценила свои силы. Не ожидала, что это будет настолько тяжело и ещё тяжелее скрыть. Во все времена держала себя с ним так, чтобы не догадался о её чувстве. Тогда, в юности, уж слишком он был хорош, и вся её девичья гордость восставала против того, чтобы оказаться в его глазах в сонме откровенных его поклонниц. А сейчас, после всего, что произошло между ними,--тем паче. Она прошла в соседний сквер, присела на свободную скамью в тени старого приземистого дуба. Уже не сдерживала слёзы. Вокруг шла обыденная сегодняшняя жизнь, а для неё время понеслось вспять, возвращая к первой  их встрече, там, на университетской лестнице.

               
               
               

               
               

 
 

 

               
 
 -

 
 
 
 
    


      
 

 

 .


               
               
 

 


 







 




 

             

               

 





 


 






,