Глава 23. Временное затишье

Игорь, проснись! 
  Девушки одновременно чмокнули меня в щеки.

 
 Сумасшедшая луна светила так яростно, что хотелось бежать куда-нибудь без оглядки, лишь бы не видеть ее мертвого света. Парень почувствовал на себе чей-то взгляд. Обернувшись, увидел двух девочек лет шести. Они стояли неподалеку на тротуаре, по которому он пришел к повороту. Девочки держались за руки. Одна черноволосая в короткой юбочке была выше ростом, чем ее подружка – малявка с русыми косичками и в потертых джинсиках.
 
- Игореша, привет, - пропищала мелкая.

 - Кто этот дяденька? – спросила юбочка.
 
- Почему он весь в крови? 
 
 Малявка зажмурилась от страха.

 - Я не знаю. 
 
 Мальчик подскочил к подружкам.
 
- Он меня напугал.

 - Побежали на полянку! 
 
 Черноволосая пританцовывала.

 - Будем играть с лунными зайчиками! 

  Джинсики запрыгали.
 
- Дядя, выздоравливай! 
 
 Игореша взял девочек за руки. Рассмеявшись, дети сиганули по улице мимо обрубленных тополей.


  Даша с Любой давно сопели во всю ивановскую на своей половине дивана. Лежа на его краю, я вглядывался в темный лик богородицы. На кухонном совещании определили, что мы с Любой по-прежнему строим из себя влюбленных придурков. Даша приказала мне нигде одному не шляться. Она сказала, что будет приезжать сюда с ночевкой на такси от подъезда до подъезда. Займется лечением моих заскоков. Люба задала вопрос о завтрашнем дне. Даша озвучила, что она рано утром поедет на Горнячку и забросит по пути Любу домой. Затем я, как джентльмен, зайду за Любой, и мы двинем на автостанцию под пристальные взгляды растительно-маслянных однополчан.
 
 После очередного бокала Люба попросила разрешения приходить к нам на вечерние посиделки. На это Даша, хорошенько хряпнув, сказала Любе, что она может ночевать у нас, дабы не разорвать нить, связывающую меня с ней, как с невестой на выданье.
 
 Я чуть не захлебнулся мартини. Дамы застучали по моей спине. Кто-то из них приложился всерьез. Теперь к моей разбитой губе и поцарапанному уху добавился синяк между лопаток. Я подозреваю кто. Взглянув на спину в зеркале, рассмотрел след от маленького кулака.
 
 Завтра продолжу играть роль влюбленного Штирлица. Главное - не заиграться и не втюриться в Любу по-настоящему. В этот момент Дашин астрал влепил мне смачную пощечину, и я едва не свалился с дивана. Опять разыгралось воображение. Пора избавляться от этой дури, а не то доктор в пенсне вышлет ко мне парочку дюжих санитаров.
 
 Так, попробую видеть в Любе только одни недостатки. Не получается. Значит надо самому их придумать и в это поверить. Какой я все-таки идиот, если докатился до таких размышлений. Тем не менее, предположим, что Люба тупая. Точно! Она тупая и нудная. Любу стало жалко, а самому стыдно. Таким образом, делаем вывод, что я еще не совсем мразь. Есть во мне крупицы человечности.
 
 Как обычно, пустил дела на самотек. Как-нибудь все само разрешится. Тоже мне, гений мысли. Всегда предполагал, что такие шланги как я - тупые. Тупые и безалаберные. Хватит, спи! Ницше недоделанный.
 
 Сбылся мой недавний сон о припорошенном снегом Ильиче. Приволокло, как выразилась Даша - в наш «Задрищенск» холодный циклон. Сыпанул с утречка дерзкий, колючий снежок, гламурно прикрыв трещины и ямочки обветшалой пригорской инфраструктуры. «Шведская семья» с трудом продирала глаза.
 
 Две черноволосые девушки, подперев подбородки кулачками, лежали поперек дивана, разглядывая валяющегося на полу долговязого парня. Он крепко спал, закутавшись в желтое одеяло с изображенными на нем игривыми щенками.
 
 - Мы что с тобой, как лесбиянки, под одним одеялом всю ночь проспали? - спросила синеглазая.

 - Похоже, что так, - ответила зеленоглазая.

 - Все, Любка, приплыли.
 
 Синеглазая, почесав макушку, тронула парня за плечо.
 
- Если он себе друга заведет, то нам вчетвером можно будет смело ехать в Голландию.
 
 Она взглянула на подружку:
 
- А тебе с твоими красными глазами в первую очередь тамошнее гражданство дадут.
 
 Парень, вздрогнув, что-то прошептал.
 
- Дашка, как ты думаешь, что ему снится? - спросила Люба.
 
- Наверное, принцессу спасает.
 
 Даша задумалась.
 
- Из лап огнедышащего дракона.
 
- А вдруг он кошмары видит?
 
- Тогда давай его будить.
 
 Даша, нырнув вниз, дернула одеяло.
 
 Продолжились мои трудовые будни. Каждый день походил на другой. Паучки судьбы, взяв небольшой отпуск за свой счет, умотали на паучьи Канары, а паутинка сюрпризов для меня временно повисла в их пыльном чулане.

 Как последний идиот, я наслаждался мнимым затишьем, вместо того, чтобы активно мониторить все и вся вокруг нас с Дашей с целью опередить на два-три хода вперед надвигавшуюся беду.
 
 Я пошел на повышение. Четвертый грузчик – неприметный, ни с кем не общающийся и вечно прогуливающий паренек, куда-то растворился, и я занял его место.
 
 Решение купить турник для того, чтобы привести себя в хорошую форму, отпало само собой. В одну из смен я без подмены отгружал коробки с пятилитровыми бутылками.
 
 Вечером Даша внимательно рассматривала мой торс. Она сказала, что такие рельефные мышцы видела только по телику у пловцов, когда смотрела репортаж с очередной Олимпиады. В общем, монотонный и тяжелый физический труд притупил мою мозговую активность.
 
 Даша однажды высказала мне, что я стал простоват и неромантичен. После этого, пнув меня в колено, добавила - что и туповат.
 
 Люба часто заходила к нам на огонек. Она приносила тортик, и мы пили чай, что-нибудь обсуждая. Люба тоже заметила изменения во мне. Она заявила, что соскучилась по моим закидонам. С меня взяли слово, что я вскоре вернусь в привычное амплуа шута горохового и базарного петрушки, продолжая услаждать души и сердца барынь своими кривляниями и ужимками.
 
 Я пообещал им поскорее вырядиться в балахон придворного скомороха, но взамен потребовал больше не поднимать эту тему, пока не приобрету великолепную физическую форму. Словно чувствовал тогда дурак, что в будущем мне это ой, как еще пригодится.
 
 Каждый вечер провожал Любу домой. Когда прощались возле ее подъезда, Люба неторопливо целовала меня. Зайти к ней не решался, так как понимал, что оставшись с принцессой наедине, не выдержу и сорвусь. А потом огребу по полной программе от своей владычицы морской. Даша, как ни странно, спокойно относилась к нашим с Любой провожалкам. Может быть, хотела усыпить мою бдительность.
 
В один прекрасный день, проводив Любу, я вернулся домой. Посмотрел в Дашины глаза и понял, что у нее созрел новый план. Ох уж мне эти планы - будь они неладны.


- Сделай яму обормоту длинному поглубже! - распорядилась ведьма.
 
Толстяк, спрыгнув в могилу, принялся слой за слоем углублять последнее пристанище для несчастного.
 
- Все должно быть надежно.
 
 Карга пошла в рост. 

 - Чтобы не выпорхнул из могилы этот окрепший голубок! 
 
 Страшно взвыл демон и, расправив черные крылья, полетел к мертвому городу.


 - Проводил Любочку? 
 
 Даша накинула Оксанкин фартук, а волосы  прихватила заколкой-бедой.

 - Проводил.
 
Всем мозговым веществом я почувствовал какой-то подвох.
 
- Я картошечку пожарю, хочешь?

 - Я люблю твою картошку.
 
 Все, сейчас начнется.
 
-  С Любой немножечко поцеловались?
 
- Совсем чуточку.
 
- Ну и ладненько, если чуточку.
 
 Схватив нож, Даша ловко нарезала картофелину на брусочки.
 
- Даша, скажи, что ты задумала
 
 Правдоруб набрал на домофоне номер моей квартиры.
 
- По тебе же видно.
 
- Ишь ты, Ванга-акселератка.
 
Даша подошла ко мне, держа нож лезвием вверх, и крикнула:
 
- Серега!
 
- Что, Серега?
 
- Сергей-учитель! 
 
 Она заиграла ножиком.
 
- Идеальный жених для твоей Любы.
 
 Нож грохнулся на пол.
 
- У их детишек будут пятерки по истории.
 
- О, боже мой!
 
 Иголочка ревности кольнула мое сердце.
 
- Тоже мне, Дарья Сябитова, выискалась!

 - Не Сябитова, а Винничук.

  Даша подняла нож.
 
- А эту гадкую передачу не смотрю и тебе не советую.

 - Не смотрит она.
 
 Я запаниковал.

 - А платье свахи с рюшечками на себя примерила.
 
- Почему с рюшечками?   
 
 Даша рассмеялась.
 
- Не знаю. Просто так для красного словца ляпнул.
 
 Я не мог смириться с мыслью, что Люба полюбит кого-то другого. Выхода не было. Я доигрался.
 
- Так, а ну-ка, стоп! 
 
 Даша с подозрением взглянула на меня:
 
- Ты, свахин кутюрье, подойди поближе!
 
- А зачем? 
 
 Я попятился.
 
- Хочу в глаза тебе посмотреть.
 
 Нож в ее руке опять заиграл.
 
- Может, не надо? 
 
До меня дошло, что она догадалась, о чем я думаю.

 - Надо, Федя, надо! 
 
 Даша сверлила меня своими глазищами. Мои ноги сами пошли к панночке.

 - Игорь, ты думаешь, что я такая тупая и не вижу, как ты относишься к Любе?

 - Видишь, только я к ней не отношусь.
 
- Относишься! Еще как относишься. Мы ведь договорились, что вы делаете - я подчеркиваю: ДЕЛАЕТЕ вид, как будто у вас отношения и вы «любите» друг друга.
 
- Значит, доделались.
 
Я поежился, представив, что почувствую, когда нож, заляпанный картофельным крахмалом, войдет точно между моих ребер.
 
- Что ты сказал? 
 
Даша, швырнув нож на стол, закатала рукава кофточки.
 
- Как понимать: «доделались»? У вас что - было?
 
- Ты сдурела? 
 
 Несправедливо оговоренный во мне взбунтовался:

 - Чтобы я, да при живой тебе?
 
- Получается, мне нужно сдохнуть, чтобы у вас с Любой это произошло?
 
- Нет, не подыхай, а у нас еще ничего не произошло.
 
- Игорь, опять «еще»?

 - Прости, вырвалось.
 
- Не прощаю. Теперь понимаю, что мысли о сексе с Любой у тебя были. На твоей мордахе, как у щенка, все написано.
 
- Я люблю только тебя!
 
- Только меня?

 - Только тебя!

 - И Любу!
 
- И Лю… тьфу ты, блин! Ты меня заговорила.
 
- Это у тебя на корочке записано в подсознании.

 - Это вылетело по инерции.
 
- «По инерции», тоже мне, физик-ядерщик.