Сначала исповедь, потом - история

Десять лет тому назад во мне окончательно созрела мысль: оставить жизнь, которой я жил до этого, то есть – прежнюю жизнь. Не уехать куда-нибудь, тем более что от себя ещё никто не убегал, а оставить.
Дело в том, что в душе каждого человека не прерывается процесс исповеди, через которую только и возможно развитие. А оно появляется только при одном условии: человек должен признать зло – злом, а добро – добром. Подлинное человеческое счастье может быть только в этом случае. В том окружении, в котором я жил, такого условия не признавали, то есть: добро признавали злом, а зло – добром. Байкальский регион, особенно ортодоксальная, наивная Ага и солнечная, ватная Чита, никогда не знали и не хотели знать исповеди, то есть своей подлинной истории. Одна из монгольских пословиц, в переводе на русский язык, гласит: «Живущий в аду, адом и счастлив…»

На принятие решения ушло пять лет. Ведь для этого надо возвращаться к исходной точке. К своей родословной и своей истории, признать их со всеми отрицательными и положительными свойствами и моментами. Так я порвал с прошлым и стал исследовать мировую историю и культурологию, (налегая на естественные науки). Особенно тщательно изучал монгольский мир, объездил весь Байкальский регион, части Внешней и Внутренней Монголии. Слабо знавший даже бурятский язык, стал понимать почти все диалекты монгольских народов, одновременно углубил базу английского языка. (Дело оказалось не в языках, а в артикуляционном мышлении и мышлении вообще). Одновременно погрузился в архивы и, как в молодости, запрещённую раннее литературу.
При этом географию своего местоположения я превратил в Центр монгольского мира: впереди меня, буквально в 50 километрах, всегда находится Внешняя Монголия, чуть левее Внутренняя Монголия (Китай), позади, в километрах 30-50, Онон, Байкальский регион и дальше – Россия. Измерения в разные концы монгольского мира показали, что Новая Заря, действительно, – центр этого мира, тем более что недалеко от места моего проживания родился Тэмуужин, известный, как Чингисхан.

Через год моей новой жизни ко мне зачастили гости из разных концов монгольского мира, в ответ я начал навещать их, стал гостем разных сомонов и аймаков, конференций и библиотек... Изучал пространство и отдельные исторические участки монгольского мира на предмет заражения вирусами идеологий. (На мой взгляд, процент заражения очень велик!) Оказалось, что совсем не напрасно судьба безжалостно истязала и гнала меня, бездомного, по разным местам лишений и невзгод. Всё было правильно и всё пригодилось!

В результате моих хождений новые и прежние знания, коих тоже немало, стали для меня обязательными факультативами, но не более того. При этом новые знания вошли в реакцию со старыми, их химия обнажила, насколько это возможно, их ложь и мизерность, поставила, теперь уже скучных и жалких, в один ряд с другими, и далее продолжает пополнять и обновлять общую базу. Процесс уже не остановить, горизонты бесконечны…

После того, как мне исполнилось 70 лет, я вернулся в Агу и Читу. К сожалению, там всё осталось не только на прежнем уровне, но даже стало хуже. Исповеди не произошло и, видимо, не произойдёт. Для этого нужно самостоятельное, постоянное, не в рамках каких-то повесток, движение, но его нет. Ведь оно бывает только после исповеди, то есть осмысления и разделения добра и зла. Отсутствие исповеди означает исчезновение того мира, в котором я прожил много лет. Исчезновение не только продолжается, но, к сожалению, активизировалось.
Конечно, это не означает, что Ага или Чита, Иркутск или Улан-Удэ стали дальше от меня, что мои друзья перестали быть моими друзьями. Напротив, они стали дороже и ближе мне. Города и места, где ты когда-то жил, также, как их жителей, надо принимать такими, какими они есть. Ведь связи с ними никогда не обрываются, они живые, они – часть тебя, и откликаются в тебе, напоминая, что ты – один из них, что исповедь будет настигать наших потомков позже.
Ты должен передать им свой опыт и сказать, что это не больно, это – благо, ибо исповедь – это исцеление. При этом не надо забывать и проклинать больных, тем более ссориться с теми, вся жизнь которых прошла в абсолютной зависимости от государства, диктовавшего им условия существования, где они сознательно избегали даже намёков на исповедь, вдохновенно занимаясь ложью. Не надо бередить омозолившиеся мозги и раны сейчас, когда они нуждаются в тепле и уюте. Польза их несомненна, ибо они - пример для очень больших и полезных размышлений потомков.

14 декабря 2024 года. Чита – Новая Заря