Подвиг

  С чего начать? Кто-то сразу с события; кому-то по душе сделать введение, объяснив действующих лиц; некоторые умудряются в начало поставить конец. Таких способностей к стилю не имеем, поэтому начнём с вопроса.
Какой самый любимый праздник у колхозника? Самых любимых праздников у колхозника два: «День урожая» и «Выборы в Верховный совет СССР». Праздники, отражающие два вида существования нашего человека. Имеем в виду «Базис» и «Надстройку», о которых учили Маркс и Энгельс.  Вы там решайте, намечайте, планируйте, а мы на местах будем стараться. Будем использовать силы и знания, светлое время суток, смекалку и задор, чтобы исполнить, выполнить и перевыполнить. Чтобы стало ещё лучше и веселее. Стало ещё радостнее. В «День урожая» больше радости - награды, концерт, иногда из газеты приезжают для репортажа.  В день «Выборов» больше веселья – опустил бюллетень и с чистым сердцем выпил за здоровье Верховного Совета. 
В этот год турнепс уродился сказочный! Не у всех, а в бригаде Суриковой, которая сажала овощ на Фирсовом поле. Как они там колдовали, что в землицу добавляли? Но турнепс уродился, как в притче про репу – гигантский турнепс. А уж сладкий! Ешь и жмуришься от удовольствия. Правда, потом живот военные марши играет и в воздушный (газовый) шар превращается, и… Но это в сторону, не об этом.
Когда турнепс собрали и дотошно взвесили, оказалось, что обязательства бригада Суриковой перевыполнила на сто семьдесят три процента, дав тысячу двести центнеров с гектара, не считая листвы. А это… Это и сравнить не с чем без специального раздумья.
Поэтому «Праздник урожая» в этот год был праздником не общеколхозным, но персонально Суриковой Василисы Ивановны и её девчонок, имена которых перечислять не станем.  И не только. Успеху Василисы радовался и завидовал весь район. А что такое «Район?». Он (как «понятие») – есть частичка высшей субстанции, имеем в виду мудрую нашу Советскую Власть. Какой признак? Их много, в том числе наградить: молодец, Василиса Ивановна! Молодцы, девчата! Вот вам переходящее «Красное Знамя»! Заслужили. Мы ещё и речь на празднике прочтём, послав к вам своего инструктора. Но уж знамя забирайте сами.
Забирать поехали двое. И только они – председатель Григорьев Иван Павлович и его правая рука Колька Лаптев. «Фамилия чиновника была Башмачкин. Уже по самому имени видно, что она когда-то произошла от башмака…» Колька, к тому же, водитель мотоциклета, который Григорьеву… Не об этом, но добавим, что мотоцикл трофейный, сносу не имеющий, не имеющий преград и предела в скорости.
Теперь портрет. Теперь знакомство с Григорьевым. Воевал, был контужен, потерял невесту. От этого смеётся редко, принципиально холост, скуп на слова и спит в форме. Вернётся Иван Павлович с колхозных дел, снимет в сенях сапоги (для освежения), войдет в свою одинокую избу, повесит фуражку на гвоздь и всё остальное. Думая, что завтра в первую очередь делать нужно.  А потом спать. В галифе, гимнастерке, но без ремня. А иногда и с ремнём – Я всегда в строю! Его девиз и закон.
Хороший мужик, ему бы хозяйку для нежности:
- А я тебе, Ванюша, пирожков испекла. С картошкой, твоих любимых.
Нет! Он в строю. И верен памяти. Такой типаж.
О таких типажах Горький создал фразу – «В жизни всегда есть место подвигу!». Это значит не только на войне, а прежде всего в мирные времена. Они, надеемся и верим, начавшись с Победой, никогда не закончатся. Сорок лет минует, восемьдесят, сто пятьдесят… А всё ещё мир. И ещё лучше и ещё веселее жить. Что такое «подвиг»? По сути? По сути, он есть преодоление отрицательных условий путём личного действия. И смелости, возросшей до мужества.
Отрицательным условием накануне «Праздника Урожая» стала в нашем колхозе смерть Филипповны. Пошла Филипповна в баню бельецо замочить и нету её. Полчаса, час, два. «Да што она там, дурёха? – думает Дмитрич. – Уснула, что ли?» Нет, лежит баба среди остаточных паров и банной влажности физиономией в скользкие доски и, как говорится, «остывает». Был человек и перестал. Имел наш пастух Дмитрич супругу и больше не имеет! А жили вместе лет уж сорок. Ну и запил старик. Неделя после поминок прошла, а ему не остановиться. Продолжает, взяв в поле бутылёк.
Свойство скотины не знать выходных. Скотине каждый день, пока не загонят в коровник, требуется поле. Пас Дмитрич почти рядом от Центральной усадьбы, где шли разные приготовления: новую сцену сколачивали, скамьи поправляли, обустраивали жилые места для артистов филармонии. Погода, как в начале лета – сухо, солнечно, воздух тёплый. Сидит Дмитрич на бугорке, слушает стуки плотников, слезится на солнце, периодически делая глоточки:
- Земля тебе пухом, Пелагеюшка. Царствие тебе, Пелагеюшка, небесное!
Глотнет и занюхает рукоятью кнута. Почему? Да кто же его знает.
Для полноты изложения нужно добавить ещё две детали. Одна - бык Борька. Гора! Тонна мускулов! Яйца, прости господи, размером с пушечные ядра. Или размером с турнепс, выращенный Василисой Суриковой. Для этого и брали у селекционеров, для осеменения. Но жуток. Не только из-за размеров, а непредсказуемой неистовостью и накатывающей злобой. Боялись Борьку все. Даже спокойный и лишённый ярких чувств председатель старался к быку не приближаться.
Вторая деталь более психологическая и касается старого Дмитрича, который с могучим Борькой запросто, как со щенком. Хоть бы хны. Борька не то что от кнута, от одного голоса Дмитрича смирел. Такова тайна магнетизма. Дмитрич-то сам? Сам щуплый, малюсенький, ссохшийся, а крикнет пискляво: «А ну! Зараза рогатая!», и Борька шёлковый. Готов старику руки лизать. Но это образно, что лизать. Это метафора такая.
Так вот. В шесть утра праздничного дня поехали председатель Григорьев и Николай в район за знаменем. А заодно доставить на митинг инструктора. Им оказалась довольно ещё молодая женщина. Чернявая, румяная, с косицами. Но строгая и серьёзная. Поэтому Наталья Евгеньевна (так её зовут) строго и серьёзно отказалась сесть в мотоциклетную коляску. Сел Григорьев, поставил между сапог портфель инструкторши и бережно взял знамя. С «трепетом принял святыню», потому что для военного человека знамя - Святыня.
Из чего состоит знамя? Знают все – из древка, полотнища, кистей и сияющего наконечника.
Тем временем в усадьбе во всю наряжаются, волнуются, музыканты репетируют, певица голос чистит, Василиса–бригадир волосы накручивает и речь свою заученную повторяет. Волосы кудрявит она не только для выступления. После вручения знамени и торжественной части, её будет рисовать художник. Портрет будет с неё писать – в этом году пригласили в колхоз живописца. У него мольберт, палитра, тюбики, баночки и холстов ящик. Учился в Ленинграде и рассказывал, что в академии не только портретам учат. Учат натюрмортам и пейзажам. А где найдешь в нашей области пейзажи лучшее и красивее наших? Нигде, только у нас: бескрайние поля, полоски и отдельные «массы» леса, холмы, роща берёзовая…
Словом, вышел художник (пока уехали за знаменем) на натуру – руку размять, заодно ранне-осеннюю благость маслом запечатлеть. И, как водится, увязались за ним ребятки.
А скотина? Скотина праздников не знает, скотине быть в поле - праздник. А вместе со стадом в поле Дмитрич. И Борька, потому как было замечено, одна из коров «готова» содержимое Борькиных пушечных ядер в себя принять. А Дмитрич грустит в этот день особенно: и Филипповну (и себя, конечно) ему до слёз жаль, и на праздник нельзя – должность!  Но можно компенсировать. Взяв с собой побольше и почаще глотая:
- С праздничком тебя, Пелагеюшка!
Ну и… Уснул старик. Разморило Дмитрича. Лежит на пригорке в траве сокрывшись, сопит, кепка рядом валяется. А метрах в двухстах, или чуть дальше, художник с ребятишками пейзаж рисует. Лицом к роще, которая в одной линии с усадебными домами и коровником. То есть, спинами к стаду, к Борьке, вдруг очумевшему. Среди деток дочка тракториста Васильева. В красной кофточке…
На этом прервёмся, чтобы вспомнить прошлогодний зимний приезд в колхоз лектора - шляпа несмотря на морозы; пальто драповое; брюки, из которых можно ещё пять брюк пошить, такая ширина штанин. Ботиночки. Но на меху. Тема лекции о вреде религии. Религий, точнее. Всех, какие люди за свою историю себе напридумывали. Слов непонятных половина, цитат на отдельную книгу хватит. Но умён. Но эрудит и логик. И циник, с юмором критикующий религиозные заблуждения. На своём месте человек находится, хотя выглядит пижоном.
Говорил он в том числе и об индийских фантазиях. Об этой… об реинкарнации, что означает переселение из тела в тело души. Это они из-за страха, что потом ничего нет, и что всё останется будущим поколениям, которые умерший не увидит. А хочется. И пожить ещё разок, продолжив существование в новом облике. Отсюда термин «прошлые жизни». Это мы не просто так. О прошлых жизнях.
Но вывод из лекции (три часа длилась) один – бога и богов нет! А любой культ – всего лишь способ быть дармоедом.
Бога, может, и нет. Но есть случай и справедливость. И «место подвигу».
Едет Григорьев на мотоциклете, везёт знамя и представителя района. Ещё чуть-чуть и будут на месте. Ещё чуть-чуть… И в этот промежуток замечает председатель несущегося к деткам и художнику быка. Обычно Борька ревёт, а тут так одурел, что молча, башку свою безумную при этом нагнув.  Если умножить массу на скорость, то не Борька-бык, а таран стенобитный. Такой не то что человека убьёт, кладку каменную прошибёт и не заметит.
- Слазай! Слазай, Наталья Евгеньевна! На ходу слазай! – кричит наш председатель, увидевший скорую беду. – А ты, Колька, притормози! Мать-перемать! Пусть женщина спрыгнет!
- Нет! – истово кричит женщина. - Я с вами! Нет!
И срывает с головы платок. И привстаёт, и машет платком, крича уже без смысла, уже чтобы разъярённого быка от художника и детей отвлечь.
И… И Борька отвлёкся. Пробежал еще несколько метров, тормозя и роя ногами, а потом на мотоцикл!
- Давай, Колька, мать-перемать, жми! На полной скорости! И, мать-перемать, заезжай ему сбоку! Не дрейфь, парень!
И что потом? Потом Григорьев превратил наградное знамя в рыцарское копьё, вцепившись до судорог в древко. Положив древко на выступ коляски параллельно травяным кочкам и ухабам, по которым они неслись к бегущему на них быку.
- Давай, Колька! Жми, мать-перемать!
Добавим, что если уж Григорьев вцепится, то уж вцепится. Это у него от контузии. И ещё кое-что. Но о нём позже.
Через минуту произошла встреча с возможной смертью. Через минуту сияющий наконечник знамени вонзился быку в брюхо. Бык рухнул, без возможности подняться. Мотоцикл опрокинулся – Наталья Евгеньевна слетела в траву (задралась юбка, показав чулки и остальное), Колька (с зажмуренными глазами) перелетел через руль, председатель остался висеть в коляске, лежа при этом вместе с мотоциклом на боку. Колесо коляски крутится, но мотор заглох…
В руках у Григорьева обломок древка. Знамя (его полотнище и кисти) покрывает кровоточащий бычий бок. Нет больше наградного знамени. А награда осталась. Награда всем, не только бригаде Василисы. Это – спасённые жизни. А что может быть выше такой награды?
Теперь к контузии. И к лекции о прошлых жизнях.
Кроме судорог контузия изменила у председателя память. Цифры и даты он не запоминал. Для цифр имелся у него блокнот. Но вдруг, в моменты сильного волнения или пред засыпанием он чувствовал себя другим. Он, но в другой обстановке, в другой одеже, среди других людей или местности. Не долго, но так ясно и ощутимо, что будто он там живёт. Среди по-другому одетых людей, среди всякой мебели или у моря.
А тогда, когда они (это нам сам Григорьев рассказывал на свадьбе) на мотоцикле неслись на быка, Иван Павлович почувствовал, что на нём доспехи! На голове шлем тяжелый со щелями, на руках перчатки из металла плетёные. Блестят от солнца. Где-то дудки играют и стучит барабан. Но самым важным в те страшные секунды было знание, как держать копьё, чтобы оно и пронзило, и в то же время тебе самому руки не вывихнуло. Иным словом, знание «техники» ведения поединка.
А откуда это? О рыцарских турнирах председатель не читал. Газеты-то некогда. Какой Вальтер Скотт? Да и где его возьмёшь?  Спроси у Григорьева, кто такой Айвенго, пошлёт куда подальше. И правильно, не мешай человеку руководить.
Теперь о последствиях и закончим.
Дмитрич бросил пить. Был народный суд, были жаркие споры, но вошли в «его положение», учитывая возраст и внезапное вдовство. Поклялся Дмитрич перед народом, что ша!
Знамя починили. Со знаменем всё в полном порядке – стоит возле бюста Ленина в правлении.
Борьку пристрелили и сдали на мясокомбинат.
Мотоцикл Колька починил. Да он и не сломался, что ему будет?  Мелочи -  крыло помялось и вмятина на коляске.
Наталья Евгеньевна с нашим Григорьевым поженились. На Седьмое Ноября. Он её полюбил за отвагу и красоту, она его полюбила, за то, что прекрасный он человек. Человечище!
И последнее, чуть-чуть осталось.  Художник не только портрет Василисы, пейзажи и этюдов с десяток сделал, но и картину о «Дне Урожая» нарисовал. Начал во всяком случае, сказав, что закончит у себя в мастерской. Называться она будет «В передовую бригаду». А что? Хорошее название.
Вот теперь всё.

16.12.24