Мастер дон Джезуальдо, lV глава, 7 часть. Д. Верга

               lV
               -7-

Каменщики внутри маслобойни Джолио делали изразцы; и еще не прошёл ливень, как в дверь вошёл мальчик-охранник, жуя хлеб, и крикнул с набитым ртом:
— Хозяин!.. вот барин!..

Мастер Дон Джезуальдо, весь мокрый, и упирающийся мул, трясущий ушами, появились позади него.

— Молодец!... Мне нравится!... Весело! В любом случае, плата все равно достанется вам!... Тело!... Кровь!...

Агостино, высунувшись из двери, чтобы посмотреть невидящим глазом на все еще пасмурное небо, задыхался, бормоча, и, наконец нашел ответ:
— Что было делать? нас всех промочить?... Буря только что прекратилась... Мы христиане или свиньи?... Если моя мать заболеет какой-нибудь болезнью, она уже не будет вторым Августином, нет!

— Да, да, ты прав!.. Я зверь!.. У меня толстая кожа!.. А я был прав, послав сюда брата, чтобы он соблюдал мои интересы!.. Это видно!... Он тоже в деле, слава Богу!...

Санто, потерявший дар речи, прижавшийся к крючку с деньгами, встал в полном замешательстве и почесал голову.

Джезуальдо измерял тростью новую стену, поднявшись по лестнице; он взвешивал мешочки с мелом, поднимая их с земли, пока остальные вяло возились:
- Кровь Иуды!... Как будто вы украли мои деньги!... Все они дружно меня погубили!.. За два три трости стены? Хорошая прибыль по этому контракту!.. Полупустые мешки из-под мела! Нели? Нели? Где той дурной женщины сын, который принес мел?.. И эта известь, идущая в прах, а?... эта известь?.. Разве вы, христиане, не знаете этого? Боже небесный!.. Даже дождь мне во вред!.. У меня еще снопы на гумне!.. Неужели нельзя было поставить мельницу, пока шел дождь?.. Давай! Не унывать! мясорубка! Я помогу тебе, пока я здесь...

- Это не имеет значения, — ответил Санто. — Я много воды со своих плеч вытер!.. Если бы я был таким, как вы, я бы до сих пор был вынужден носить
мел на плечах!.. Помнишь?.. И ты бы здесь не делал плитку!..Санто скорее хотелось разжечь костер, чтобы высушить на себе одежду.

Ворча, деловито готовя рычаг, стержни, подпорки, Нели повернулся и одарил его недобрым взглядом.

- Проклятие! — воскликнул Санто. — Вечно эта история!.. И он пошел от двери, нахмурившись, заложив руки под мышки, поглядывая то туда, то сюда.

Рабочие колебались, обходя огромный камень; самый старший, Мастер Кола, подпирая подбородок рукой, качая головой, хмурясь, смотрел на жернов, как на врага. Наконец он заявил, что их мало, чтобы толкнуть его на платформу:
- Если рычаг вырвется, не дай Бог!.. Кто залезет вниз, чтобы обменять стержни? Не я, как Бог прав!.. Если сквозняк уйдет!.. моя мать уже не будет другим хозяином Колы Вентуры!.. Эх, эх!.. Нам нужны были бы еще руки... а. домкрат... Потом привяжите там шкив к балке крыши... потом несколько клиньев внизу... видите ли, ваша светлость, чтобы повернуть клинья, вы находитесь по бокам и никакой опасности нет...

- Отличная работа! теперь ты делаешь меня мастером-строителем! Дайте мне палку!.. Я не боюсь!.. Пока мы болтаем, время идет! День все равно продолжается, а?... Как будто ты украл мои деньги!... Да ладно! сюда!... Не обращайте на меня внимания, у меня толстая кожа... Идите!... вверх!... Да здравствует Иисус!... Да здравствует Мария!..
еще немного!... Будьте осторожны! береги себя!.. Ах, Мариано! черт святой, ты меня убьешь!.. Давай!.. Да здравствует Мария!.. Жизнь! жизнь!... Давай!... Что ты делаешь, зверь, в той стороне?... Давай!... вот и мы! Оно наше!... опять!... на той стороне!... Не бойся, папа не умрёт... Давай!... давай!... если пропустишь призыв !...опять...если бы я дорожил своей кожей...опять!...как дорожит ею мой святой брат...святой дьявол! черт, черт возьми!.. у меня бы уже был мел на плечах!.. Нужда... уйди! прочь!... нужда заставляет волка выйти... снова!... подняться!... волка из леса!... Видишь ли ты моего брата Сэйнта, который наблюдает?... Если бы я не там бы он был под... под жерновом... на моем месте... вместо того, чтобы чесаться... жернов толкать... и дом... Все на моих плечах!.. Ах! Слава Богу!

Наконец, запыхавшись он закрепил жернов на помосте, и все еще трясясь с колотящимся сердцем, сел на камень, вытирая пот платком.

— Видишь, как мы мокнем от дождя? Вода внутри и вода снаружи! — Санто предложил обойти фиаско.

— А?... за усилия, которые ты приложил?... чтобы утереть пот?... Прикрепись к корыту... здесь, за дверью...

Время шло. Солнечный луч проник из виноградников в открытую настежь дверь, и казалось, весело ширился, а на заднем плане, на холме, сверкали окна города. (Маслобойка, по описанию, у южного подножия холма, дверь выходит на восток или северо-восток, окна города здесь выходят на юг; сам холм вытянут в направлении запад-восток; для читателя - это вид на город с юга на север).

— Быстрее, быстрее, ребята! на мосту, поехали! Давайте все заработаем... Поставьте себя на место начальника, который вам платит!... Я теряю шею в этом контракте!... Я теряю ее сегодня, видит Бог!... Агостино! Послушай меня! живой глаз!.. Сладкое слово и живой глаз!.. Господин Кола, вы мастера-строители!.. кто научил вас держать линейку в руке?.. Будь вы прокляты! Мариано, дай мне линейку здесь, на мосту... У тебя нет глаз, чертово тело!... Штукатурка трескается и отслаивается!... Надо будет услышать архитектора. потом, черт возьми, ребята!.. Когда штукатур вернется, скажите ему, что он делает, этот дурной сын!.. скажите Нели, что я тоже при деле!.. Поговорим об этом еще раз в субботу, когда будем считать!...

Он заботился обо всем, ходя туда и сюда, роясь в грудах черепицы и кирпича, испытывая материалы, поднимая голову, чтобы наблюдать за проделанной работой, закрывая глаза рукой, при ярком, взошедшем тогда солнце.

— Свят! Свят! пригони мне мула сюда... Хотя бы сделай эту работу для своего брата! - Агостино хотел оставить его перекусить, так как был почти полдень, стояло палящее солнце, от которого любой, выходящий в это время за город, заболел бы.
— Нет-нет, мне надо пройти через Камеми... там  это займет два часа... У меня еще столько дел! Если солнце теплое, тем лучше! Я приеду в Камеми сухим.... Поторопитесь, ребята! Имейте в виду, я всегда с вами, как присутствие Бога! Ты увидишь мое появление, когда меньше всего этого ожидаешь! Я тоже в деле и знаю, проделана работа или нет!..

Пока он не уехал, Санто пошёл за ним, держась за стремя и поглаживая шею мула. Наконец, когда он увидел, что тот, не замечая его, садится на лошадь, он почесывая ухо, остановился посреди дороги: «Так ты меня бросаешь?», даже не спрашивая себя, нужно ли мне что-нибудь? Да-да, я понимаю. В понедельник вы проиграли деньги, которые у вас были. Я понимаю! Я понимаю! вот остальное. И веселитесь с плиткой, я за это заплачу... Всеобщий должник!...
Он все ворчал, шагом уводя мула под палящим солнцем: солнцем, которое теперь раскалывало камни и заставляло стерню потрескивать, как будто она была в огне.

В ложбине между двумя горами, казалось, входишь в печь; и город на вершине холма казался заброшенным, взгромоздившимся над крутизной обрыва, расселенный на двух обширных холмах, подрытых пещерами, сделавшими его как бы балконом ("висячая веранда с видом на Ионическое море" - так оценивают местные, коммент мой), черноватым, ржавым, без тени, с широко открытыми окнами в жару, похожими на множество черных дыр, с крестами колоколен, колышущимися в туманном небе.

Лошадь (здесь лошадь - мул женского рода) вся в поту запыхалась, поднимаясь по крутой дороге.  Бедный старик, которого они встретили, озабоченный и измученный, забормотал: Куда ты идешь в такой час?... У тебя столько денег, а ты душу дьяволу отдаешь!

Он прибыл в город, когда пробил полдень, а все разбегались по домам, как в бурю. Каноник Лупи вышел из Розария, раскрасневшийся, с нишей на затылке и громко дуя:
— Ах, ах, Дон Джезуальдо!.. вы собираетесь перекусить?.. Не я, к сожалению! Я пока с пустыми руками... Иду служить Святую Мессу... Полуденную Мессу!... каприз монсеньора!

— Я специально для тебя в деревню поехал!.. Я позвонил!.. Жарко, а! — тем временем он вытирал пот носовым платком. - Боюсь, что со мной сыграют какую-нибудь шутку по поводу этого контракта на муниципальные дороги, месье Канон. Ваша светлость, которая заставляет себя быть услышанной в деревне... вы об этом подумали? Тогда я знаю свой долг!..

— Что ты говоришь?... между нами!... Я работаю над этим... Кстати, а что мы будем делать с этим другим делом? ты думал об этом? какой ответ ты мне дашь?

Дон Джезуальдо, заставил мула идти в ногу, идя рядом с ним, немного ошеломленный ярким солнцем, наклонился над седлом и ответил:
— Какое дело? У меня много!.. О каком деле вы говорите?

— Ах! ах! Вас не устраивает этот стиль?...очень жаль!... Извините...

Каноник тут же сменил тему, как будто ему было все равно; он заговорил о другом вопросе о налоге, о котором нужно было договориться с баронессой Рубьерой:
- Есть и другие новости... Нотариус Нери заключила союз. с Закко.. Боюсь, что...

Затем дон Джезуальдо спешился с лошади, потянув ее за поводья, а сам пошел со священником шаг в шаг, ухо в ухо, опустив голову и подперев рукой подбородок, внимательно слушая во все уши:
— Боюсь, мне баронессу поменяют!... Я видел, как барон разговаривал с этим дураком доном Нини... вчера вечером, за Коллегией... Я сделал вид, что захожу в аптеку, чтобы не быть увиденным. Вы понимаете? большое дело!.. Это земель штук пятьсот... На этих торгах можно заработать хороший кусок хлеба.

Дон Джезуальдо тоже оживился: глаза его загорелись от жара, сиявшего в этой речи. Однако он опасался происков своих противников, всех крупных шишек, тех, кто имел право голоса в этом деле!

А каноник же понемногу холодел, хмурясь, пожимая плечами, время от времени пристально глядя на него и покачивая головой вверх и вниз, как бы называя его ослом:
— Вот почему я говорил!... Но вы придерживаетесь этой линии!... Извините, мне очень жаль!... Этой сделкой я хотел заручиться поддержкой родственника, который имеет значение в городе. ...первое дворянство... Но вы ведете себя равнодушно... Тогда извините!... Еще дать ответ госпоже Сганчи, которая столько усилий приложила!.. Простите, это чушь! ...

— Ах, вы о свадебном деле?..

Каноник на этот раз сделал вид, что не слушает:
— А! вот твой зять! Привет, фермер Фортунато!

У Бурджио было лицо длиной с ладонь, хмурое, [с мордой на большом опущенном лице].

— Я видел, как ты шел оттуда, зять. Я ждал тебя там, на наблюдательной. Вы знаете новости? Всего-то пятнадцать трупов было израсходовано!.. Даже расходов нет, ей-богу!.. Я нарочно пришел вам сказать...

- Спасибо! спасибо! Чего же ты от меня хочешь? Я же тебе говорил, когда ты хотел взять этот замок!.. годится только на шипы!.. Тебе всегда хочется сделать свое дело, и ты ничего не угадаешь, блаженный ты человек! — сердито ответил Джезуальдо.

— Что ж, ты прав. Я оставлю замок. Я больше не хочу его! Чего еще ты ждешь от меня?

— Не хотите?... Аренду платить еще два года!.. Кого вы хотите взять?... Они не все такие дураки!..

Каноник, видя, что обсуждение затягивается, отвернулся:
— Привет... Меня ждёт дон Лука-ризничий... Я пощусь, и он как я, до сего часа! И он сделал шаги в верхнюю четверть.

Разгневанный дон Джезуальдо начал тогда высказываться перед зятем: «И ты нарочно пришел сообщить мне хорошие новости?... пока я говорил о своих делах... о самых прекрасных вещах?" Вы портите сделку, которую я заключил!.. Какие у вас красивые магазины! Кому хотите взять закрытый?

Массаро Фортунато, стоявший за спиной зятя, еще раз повторил:
— Если хорошенько поискать... найдем того, кто возьмет... Земля уже подготовлена ;;под пар на другой год... это стоит мне руки и ноги... Твоя сестра строит чертов дом... он не дает мне покоя!... Ты знаешь, какое наказание от Бога, твоя сестра!

— Оно стоит вам, оно стоит вам!.. Я знаю, кому оно стоит! — проворчал Джезуальдо, не оборачиваясь. — Все эти прекрасные начинания ложатся на мои плечи!..

Бурджио обиделся на эти слова:
- Что ты имеешь в виду? Объяснитесь, зять!.. Я уже работаю на себя! Я не стою ни за чьей спиной!

— Да, да, окей; видишь ли ты теперь, что мне тоже приходится молиться тебе? Как будто у меня на плечах не было твоего замка... как будто я не был поручителем...

И так ворча, они пошли искать Пиртузо, там, в направлении Сан-Джованни, который был в Фоссо. Мастер Лио прикрыв дверь, ел  бобы:
— Заходите, заходите, Дон Джезуальдо. Благослови вашу светлость! Вы командуете кем-нибудь? ты хочешь остаться обслуженным? — Потом, как только он услышал разговор о ловушке, которую Бурджио хотел подставить кому-то другому, как бы он ни был весел, лицо его потемнело и он почесал голову.

— Эх! э!... замок Чистилища? Это серьезное дело! Им это даже не нужно для выпаса скота.

Бурджио был занят восхвалением этих низменных земель, глубоких земель, которые только в этом году дали ему тридцать масс бобов, заготовленных под новый год под пар!.. Шурин оборвал его, как человека, который многое другое [гладит в огне], и ему некогда терять зря время.

— Короче говоря, мастер Лио, я хочу от этого избавиться. Поступайте правильно... с осторожностью!..

— Это называется говорить! – ответил Пиртузо. «Ваша светлость умеет делать и умеет говорить...» И вот он подмигивал болезненным глазком, озорная улыбка блуждала между морщинами его ощетинившейся грязными волосами бороды.

На солнечной и пустынной в этот час дороге ждал фермер с повязанным под подбородком платком и руками в карманах, желтыми и дрожащими от лихорадки. Угодливо, нарисовав грустную улыбку, делая вид, что отодвинул кепку, которую держал под платком:
- Будьте здоровы, синьор дон Джезуальдо... Я встретил мула... Настолько, что ищу вас, вашего светлость! Что нам делать с этими четырьмя оливками Джолио? Денег у меня нет, чтобы их забрать... Видите, как меня сократили?... пять месяцев терциана, да-с, храни вас Бог, ваша светлость! Я сведен до костей... день без хлеба и вечер без света... неважно! Но я не могу взять на себя расходы по сбору оливок... Право, я не могу!.. Если они вам нужны, ваша светлость... вы займетесь благотворительностью, ваша светлость...

— Эх! эх!.. Денег всем не хватает, батюшка!... Зачем ты впряг телегу впереди лошади?.. Когда нельзя... Все так!.. Вотчину бы поставил на твоих плечах, чтобы позволить тебе это сделать... Посмотрим... Я не говорю нет... Все надо понимать...

И он бросил минимальное подношение, продолжая свой путь, не оглядываясь назад. Другой некоторое время жаловался, бегал за ним, призывая в свидетели Бога и святых, ныл, богохульствовал, а кончил тем, что согласился, вдруг утешившись, изменив тон и манеру:
— Сравните Лио, ты слышал? дело сделано! А хорошая сделка для дона Джезуальдо... терпение!... но сказано! По мне, это как если бы мы пошли к нотариусу! — И он пошел обратно, засунув руки в карманы.

— Послушайте, мастер Лио, — сказал Джезуальдо, отводя Пиртузо в сторону. Бурджио незаметно ушел с мулом, зная, что душа лавок – это тайна, а его зять велел маклеру купить ему сумахов, сколько бы их ни было, по текущей цене. Он только услышал, как Мастер Лио ответил со смехом, прижав рот к ушам: «Ах! ах!... ты бестия!.. Значит, ты с бестией разговаривал!.. Ты знаешь, что нужно продать и купить за восемь дней... Ладно, будем на одной волне. .. Я сейчас иду домой. Меня ждут эти четыре боба.

Бурджио не выдержал аппетита и начал ворчать, когда зять захотел зайти на почту. — Всегда загадки... ручки под рукой!

Дон Джезуальдо вернулся очень счастливый, прочитав письмо, полное каракулей и запечатанное мозговым мозгом:
— Видишь, дьявол говорит мне на ухо! хм? Он также сообщил мне хорошие новости, и мне нужно вернуться к Мастеру Лио.

— Я ничего не знаю... Мой отец не учил меня этому!... — ответил Бурджио  ворчанием. — Я делаю то, что делал мой отец... Вернее, если ты хочешь прийти и перекусить дома... Я не могу встать, как Бог!

— Нет, я не могу; У меня нет времени. Прежде чем отправиться в Канцирию, мне нужно пройти через Камеми. У меня двадцать человек на дороге работают... снопы на гумне... Я не могу...

И он ушел под ярким солнцем, тянув за собой усталого мула.

16.12.2024