Девочка с зелёными волосами. Гл. 20

Сестрички повернули в правую протоку. Опиравшийся на откосы гранитной набережной однопролётный, арочный мост через неё был не менее красив, чем цепной. Изогнутые дугой чугунные несущие балки его с небольшими, по всей длине, прямоугольными, в тонких рамках отверстиями, придавали мосту ощущение лёгкости и прозрачности. Нависавший над фасадом край пешеходной дорожки поддерживался резными волютами консолей, и весь фриз был украшен обрамлёнными венками, овальными накладными отливками с изображениями античных шлемов, флагов, щитов, копий, боевых топориков и мечей. В верхней части моста частокол дротиков перильных ограждений соединялся тумбам в виде ликторских пучков с топориками-лабрисами над ними, и щитами с масками Медуз Горгон на пересекающихся, с резными рукоятями и ножнами мечах-гладиусах. И над всем этим совершенством устроения и отделки высились по углам моста на связках скрещённых копий, стянутых посредине позолоченными лавровыми венками, шестигранные стеклянные фонари.

- А это что за дичь? – с удивлением ткнула пальчиком Русалочка в прикуроченную на каменном выступе к облицовке набережной уродливую бронзовую птичку.

- У дичи есть название - чижик-пыжик, - засмеялась сестрица.

- И зачем этот пыжик здесь - среди старинных масок, щитов, копий, мечей, среди всего этого царственного великолепия?

- Ай… - небрежно махнула ручкой старшенькая. – Пришельцы, горе-ваятели, лепилы бездарные в мутные времена отметились. Ты же понимаешь, местные никогда не испачкают скалу или величественные развалины около которых живут, какой-нибудь кляксой вроде «Киса и Ося здесь были». Только гости.

- А Медузы Горгоны куда смотрели? Ведь ты говорила, что они охраняют мост.

- Может быть они его и защитили. Почём нам знать, что сделалось с теми, кто обезобразил набережную? Медузы и ужасны и опасны: взгляни, какая уродливая, - показала старшенькая на ближайший щит-медальон. – Люди в своих мифах повествуют о них так: «лицо её стало широким и круглым, будто львиная морда, с расширенными застывшими глазами, с густой гривой волос, вздыбленных и извивающихся тысячами змей, с бычьими ушами, с разверстым ртом, из которого торчали страшные кабаньи клыки. Язык её высовывался наружу и свисал на щетинистый подбородок».

- Кошмар, - вздохнула Русалочка. – Но почему лицо «стало»?

- Потому что когда-то Медуза Горгона была златокудрой красавицей. Но её наказали боги.

- Так жестоко! За что? – невольно воскликнула Русалочка.

- Она поплатилась за то, что, казалось бы, должно было принести ей счастье - за свою красоту, - тоже вздохнула старшенькая, и видя, как удивилась сестричка, продолжила: - По легенде когда-то на западной окраине мира жили три сестры Горгоны. Их отцом было божество Форкис, ведавшее бурями и морской бездной, а матерью - его сестра и жена Кето. Медуза была младшей и единственной смертной из сестёр. И была она необычайно, как говорили люди, божественно красива. Но разве обитавшие на Олимпе боги могли позволить простым смертным обладать хоть чем-то божественным? И бог морей Посейдон вознамерился осквернить её небесную красоту. Медуза попыталась укрыться от его домогательств в храме Афины, где она служила тогда жрицей. Посчитав, что её положение служительницы богини и сами стены обители оградят её от опасности. Но Посейдон настиг юную жрицу и силой обесчестил прямо в этом священном месте.

- Какой ужас!

- А дальше произошло ещё более страшное и поразительное. Вместо того, чтобы наказать своего похотливого олимпийца, боги обвинили в святотатстве и осквернении храма несчастную жертву. И жестоко покарали Медузу. Завидовавшая её красоте Афина, ни много, ни мало - богиня мудрости, покровительница знаний, наук, искусств – безжалостно изуродовала девушку. Прибавь к тому, что я уже сказала – к круглой, похожей на львиную морде с кабаньими клыками, к высунутому на щетинистый подбородок языку и тысячам шипящих змей на голове - ещё и чешуйчатое тело, и длинные медные когти на руках и ногах – в такое чудовище превратила богиня взятую силой, без любви, осквернённую жрицу.

- Бедная-бедная девушка, - Русалочка была готова заплакать от жалости.

- Можешь себе представить, что делалось с несчастной Медузой, когда она смотрела на свои руки, ноги, бывшее когда-то изумительным тело, видела своё отражение. Сердце её, казалось, должно было бы разорваться на части. Да так бы и произошло, если бы оно не окаменело ото всех этих, свалившихся на неё, бед. И весь бессильный гнев Медузы сосредоточился с тех пор в ненавидевшем весь мир взгляде её леденящих глаз: все, на кого она смотрела из-под клубка шевелящихся, шипящих змей на своей голове, становились отныне каменными, как и её сердце.

- А как же она общалась с людьми, с родителями, сёстрами?

- Боги отослали её на далёкий, необитаемый остров. Но затем подумали и решили вообще, напрочь вытравить у людей даже память о былой божественной красоте простой смертной девушки, и убить Медузу. И снарядили для этого молодого героя, сына Зевса Персея. Афина вручила ему отполированный серебряный щит, чтобы он как в зеркало мог глядеть в него, не встречаясь со смертельным взглядом несчастной жертвы. А бог торговли, покровитель жуликов и воров Гермес одолжил ему крылатые сандалии и острый кривой нож. Персей прилетел на остров, где поселилась Медуза, коварно напал на неё спящую сверху, и глядя в блестящий щит, отрезал ей голову.

- Разве всё это можно - уродовать, убивать? От богов ждут милости, справедливости! – невидимые в воде слёзки уже потоком текли из глаз Русалочки.

- Боги придумали нравственность для управления людьми, а вовсе не для того, чтобы самим применять её к людям. Так вот, на этом убийстве история о простой девушке, обретшей когда-то божественную красоту, должна была, по мысли богов, благополучно закончиться, - продолжила свой рассказ сестрица. – Но не тут-то было! Из пролитой на землю крови Медузы зародился прекрасный белоснежный конь Пегас - крылатый вестник вдохновения, источник божественных озарений, защитник творцов и служителей муз.

- Ура! Медуза не погибла! – всё ещё всхлипывая, вскричала Русалочка. 

- Успокойся, Медузе отрезали голову и она умерла, - огорчила сестричку старшенькая. – Но бессмертной оказалось то, что однажды зародившись, и должно было жить вечно - её божественная красота. Страдания, муки, слёзы бедной Медузы создали божество, которое дало отныне смертным возможность прикоснуться к вечности. Люди, которых стал посещать Пегас, становились творцами, почти как боги. Олимпийцы просчитались. Божественная красота несчастной девушки оказалась сильнее смерти, сильнее богов. Как искра, она стала с тех пор зажигать в людях вдохновение, созидающее новую красоту. Раз зародившись, даже осквернённая, погубленная, божественная она не умерла. А пробилась ростком со множеством прекрасных, благоухающих соцветий, прикасаясь к которым люди стали создавать новую и новую, множащуюся, неподвластную времени, смерти и богам, красоту.

- Погоди, не тверди. Заладила: вечное, соцветия, красота, - утирая кулачком слёзы, перебила сестрицу Русалочка. - Когда родился Пегас, Медуза была отвратительна. Так что ж получается: только ужасная, осквернённая, сделавшаяся чудовищным олицетворением похоти женщина, может породить вдохновение?

- Выходит, что так. Но получается также, что вначале это уродливое воплощение похоти с гадюками на голове обязательно надо убить.

- Как сложно всё у этих древних, – вздохнула Русалочка. – Нет, чтобы было просто: нежная, добрая девушка вдохновляет прекрасного юношу на создание совершенной красоты. И всё было бы ясно. А тут – какая-то Медуза.

- Ну уж ничего не попишешь – как есть, так и есть. Пегас летает по своему маршруту. И вовсе не обязательно от нежных девушек к прекрасным юношам или как-нибудь так.

- Печально. А что было дальше?

- Дальше Персей вручил отрезанную голову Афине, и она приторочила её к своему сверкающему доспеху – эгиде. Чтобы взгляд даже мёртвой Медузы Горгоны превращал в неподвижные каменные статуи её врагов. И уже потом, намного-намного позже, маска бедной Медузы стала талисманом, оберегом и для людей. Её начали изображать на картинах, зданиях, мостах, решётках, даже на монетах. Для защиты от зла, от сглаза, от всяческих несчастий.