Полетели!

   
— На службе у нас такая байка была, — продолжал свой рассказ Михаил Васильевич, — по всем войскам ходила эта история, как реальный случай. И до нашего фронта дошла. Благо, после Победы в Монголию перебросили боевые части с Прибалтийского и других фронтов, вместе с боевой техникой.
— Рассказывай, дед, раз не спится тебе, — улыбнулась Акулина Акимовна.
— Если тебе интересно, то продолжу. Случилась та история в конце войны, в Восточной Пруссии.
       В одну авиационную часть Третьей Воздушной армии в роту аэродромной охраны поступило пополнение из числа молодых бойцов. Почти все солдатики были необстрелянными, семнадцати - восемнадцатилетними. Многие были призваны из деревень и вблизи никогда не видели боевых и грозных самолётов. С интересом они разглядывали краснозвёздные штурмовики и с восхищением смотрели на лётчиков.
       В задачу охранной части входил караул территории авиационного полка по периметру аэродрома и бронированных крылатых машин, находящихся на стоянках и в укрытиях.
       Однажды один мастер по вооружению из отдела боепитания долго возился с ремонтом боевого оружия. Устранил неисправность уже поздно ночью, когда на улице заметно похолодало. Поленился украинец идти обратно по морозу. Он прогрел двигатели самолёта и расстелил свою тужурку внутри крыла, где как раз было место рядом с тёплым мотором. Закрыл изнутри заслонку и уснул.
       Проснулся под утро, когда охрана уже поменялась. Забрезжил рассвет, и первые лучи солнца чуть осветили снежное поле, где стояли под брезентом боевые ИЛы. Открыл он, значит, заслонку и начал, кряхтя, вылазить. Вдруг рядом в темноте раздался голос часового:
— Стой! Кто идёт?
       При этом охранник в валенках и шинели передёрнул затвор винтовки.
— Це я, техник, — ответил мастер.
— Стой! Кто идёт? — повторил солдатик.
       При этом вновь щёлкает затвором, отчего из магазина вылетел патрон.
— Кажу ж, що свий.
— Стой! Кто идёт? — не унимается солдатик.
       Он вновь передёрнул затвор винтовки, отчего из казённика вылетел следующий патрон.
— Я ж тоби поясняю, що я майстер! Техник, ремонтувати гармату. Твий напарник мене бачил, а тоби не передав, що я ще не пишов.
— Стой! Кто идёт? — продолжал боец, медленно отступая от самолёта.
       В холодной тишине вновь послышался щелчок затвора.
— Да ты ненормальный, что ли! - прикрикнул старшина уже на русском языке.
       Солдат мгновенно передёрнул затвор, отчего у него вылетел последний патрон из обоймы. Затем он поднял винтовку вверх, чтобы произвести выстрел. Нажал на спусковую скобу, но вместо выстрела прозвучал сухой щелчок.
       После этого он закричал и побежал в сторону своего караула. От неожиданного появления человека, который вылез из крыла одиноко стоящего штурмовика, он, вероятно, не просто растерялся, а обезумел от страха. Поэтому, передёргивая затвором, часовой не замечал, что все его патроны повылетали и в магазине их больше не осталось.
   
       Старшина потом рассказывал, как молодой охранник чуть не выстрелил в него от испуга.
— А когда ще и винтовка його пидвела, то нерви вартового не выдержали, и вин кинувся наутёк, бросив пост.
— Хорошо ещё, что оружие не потерял, — поддержали его товарищи.
       Посмеялись, конечно, после того случая мужички, но техник добавил:
— Треба обкатати необстрелянных новобранцев. А то не ровён час своих постриляемо.
— На фронте пехоту быстро учат солдатскому ремеслу. А в тылу, да ещё на переформировке, какая война? — ответил механик.
— Це вирно. Но я щось придумаю, — подмигнул глазом наш техник.
 
— И что же он придумал? — спросила баба Акулина.
       Михаил Васильевич улыбнулся и продолжил свой рассказ:
— Через какое-то время подходит наш техник к боевому самолёту, а рядом стоят трое солдат из числа недавно призванных.
— Здравия желаю, товарищ командир! — отдали они честь старшине, у которого под тужуркой виднелись голубые погоны.
— Вольно, хлопцы, — ответил он на приветствие, — чому ви не на посту?
— А мы сменились, - хором ответили бойцы.
— Ось воно що! А чего тут стоите? 
— Смотрим на боевой штурмовик и его пушки.
— Впечатляет?
— Гроза фашистов!
— Хотите полетати? — неожиданно для себя вдруг спросил старшина.
— А можно? — обрадовались солдатики.
— Звичайно можна! Я можу устроить, коли начальства не буде, — заговорщицки ответил техник, — тильки никому не кажить! — приложил он указательный палец к губам.
       У ребят заблестели от счастья глаза. В старшине они видели настоящего боевого лётчика и полностью доверяли ему, не догадываясь, что он всего лишь простой техник и управлять самолётом не умеет.
— Вы правда сможете?
— А то! Только топливо казенне. Просто так не вийде.
— Что мы будем должны?
— Если достанете трохи горилки да сало з хлибом, — с хитрой улыбкой ответил техник.
       Значит, договорились они на какой-то день, когда все полёты были прекращены из-за нелётной погоды. Личный состав находился в казарме, а на аэродроме в вечернее время никого не было.
       Принесли бойцы бутылку самогонки и немного закуски. Сумку передали старшине.
— О, добре, — крякнул довольный мастер по вооружению.
       Спрятал он сумку и смотрит на воинов, а у тех глаза горят. Они и не догадываются, что он вовсе не лётчик.
   «Мечтають, напевно, о том, що будуть дивкам розповидати, как литали на бойовом штурмовику», — не без злорадства подумал старшина.
— Далеко не полетим. Вокруг аэродрома и назад, но вы не бойтесь! — командным голосом сказал охранникам техник. — Места в кабине нет. Посажу вас в пустые бомболюки. По рации буду с вами связь держать.
       Солдаты от счастья и предстоящего приключения были со всем согласны. С нетерпением стояли у штурмовика и ждали команду.
       Техник убрал колодки, открыл бомболюки и из кабины им крикнул:
— Залазьте по одному. Держитесь руками за держатели. Когда люки закрою, можете ложиться прямо на них.
       Убедившись, что бойцы залезли в лаз, он закрыл бомболюки и пересел в кабину.
       Закрыв створки радиатора, поставил рукоятку на холостой ход и нажал кнопку пневматического запуска. Затем переключил рацию на внутреннюю и проверил.
— Как слышно меня, приём? Скоро взлетаем!
       При этом он запустил магнетто и добавил газа. Двигатели взревели, и он включил ручку газа в положение тяги. Самолёт медленно покатился по полю и переместился в соседний капонир.
       Там «лётчик» ещё погазовал, чтобы раскачать самолёт и отпустил газ.
— Разгон! Отрыв! Взлетели! Ура!
       Через некоторое время техник вновь кричит по рации:
— Набираем высоту! Полёт нормальный. Как там в бомболюках?
       Но через минуту вдруг раздался его страшный вопль:
— Мессеры на хвосте! Идут на нас! Ааа!
       Через мгновенье вновь по рации крик:
— Патронов нет в пулемётах! Иду им в лоб! Прощайте товарищи! За Родину, за Сталина! Ааа!
       При последних словах старшина открыл бомболюки.
       Говорят, что те солдатики долго ползли по полю и даже не видели, что упали из стоявшего в капонире самолёта. Они были уверены, что летчик геройски погиб в бою с немецкими истребителями, а их успел сбросить вниз и сохранил им жизнь.
— Как же вы все выжили, упав на землю с такой высоты? — спрашивали испуганных бойцов их командиры.
       Ребята, выпучив глаза, пытались убедить начальство в правдивости истории. Но никто из них так и не смог вспомнить, как они летели вниз и смогли так удачно приземлиться на то же место, откуда взлетели.

       Этот «озорной полёт» закончился не очень весело. Командование авиационного полка не смогло ограничиться товарищеским судом, так как кто-то из тех солдатиков, желающих полетать на знаменитом Ил-2, при падении получил увечье. Второй вывихнул ногу, а третий чуть с ума не сошёл от страха. Поэтому дело передали в военный суд.
       Во время суда прокурор и судья смеялись до слёз от этой истории, но всё же вынесли свой вердикт, потому как в войну трибунал был очень строгий.
— Какое ему было наказание?
— Горе-старшину приговорили к сроку, который в военное время был заменён на штрафной батальон. Зато история та ушла в народ и была вместо анекдота.
— Что потом было с тем старшиной?
— Это был хороший техник-специалист, поэтому вряд ли попал в пехоту, к штрафникам. Его отправили, скорее всего, в какую-нибудь ремонтную часть, где наш герой и встретил Победу.
       Думаю, что он вернулся домой живым и здоровым. А после войны рассказывал не про бои, а про смешной случай, где он был настоящим лётчиком грозного бронированного штурмовика, которого так смертельно боялись гитлеровцы.