Нива

   «Автомобиль не роскошь, а средство передвижения.», - так написали в своё время классики, и я с ними согласен – на все сто!
   На своём веку я имел разные машины, в том числе и иномарки: от «горбатого Запорожца» до «Опель Омега» – всего двенадцать штук. Не знаю, много это или мало, но один автомобиль отпечатался в памяти надолго, если не сказать, на всю жизнь...
  Купил я Ниву, нельзя сказать, что с большим желанием, а по необходимости, как вездеход. И она своё предназначение оправдывала, особенно после того, как пару раз ломалась "восьмёрка" моего кума Игоря. На ней, по сельским дорогам, порою, бывало, очень трудно проехать из-за её низкой посадки.
   Вот после такой очередной поездки мы с кумом и решили, что я должен купить Ниву, тем более что на примете была такая у моего одноклассника и соседа Сашки Гламазды. Я не стал её переоформлять в ГАИ, а как в ту пору многие делали, просто оформил генеральную доверенность. И, когда мы возвращались от нотариуса то во дворе какой-то водило-чудило бросил машину на средине дороги, которая проходила вдоль длинного дома, да так, что - никак не объехать, потому как бордюры, на мой взгляд, были довольно высокие.
- Вот, идиот, - говорю, - и бывают же такие! Теперь придётся вокруг три дома объезжать, чтобы к нам попасть.
А Сашка предлагает:
- Не парься, у меня высокая резина стоит от Победы, так, что давай вот здесь через бордюр переезжай, а потом по лужайке мимо мусоросборника и детской площадки, прямо - к нашему дому.
   Я так и сделал. Оказалось – эта Нива, такая удобная машина, что пробраться можно было везде, особенно в городе. Осенью и зимой машины застревали – в лужах, сугробах, а я везде спокойно проезжал. Даже "восьмёрку" Игоря, упёршись ему в бампер и, включив блокировку и пониженную передачу, спокойно выталкивал по гололёду на горку. На это другие водители откровенно смотрели с завистью, видно думая: «Вот, надо было и мне такой вездеход покупать!»
  Зимой водилы, чтобы выехать из гаража или стоянки, по полчаса снег расчищали, а я, не вылазя из кабины, проезжал прямо по сугробам. А когда жил на Восточном посёлке под Харьковом, где у меня был дом и гараж во дворе, то ездил в кроссовках и курточке, а мои знакомые удивлялись, типа, зимой и – в такой экипировке.
- А, что ему? – объяснял, смеясь Игорь, - вышел из дома сел в гараже в тёплую машину и ездит, где ни попадя, не боясь, что застрянет.
  А дальше – больше. Как-то зимой поставил я колёса с резиной от 24-й Волги с крупным протектором, как у трактора и погнали мы в хозяйство отвозить очередной заказ. Выехав рано утром, чтоб засветло добрать до хозяйства, поняли, что погорячились. Снега за ночь навалило на дорогах столько, что только Камазы да большие грузовики могут проехать, пробивая бампером дорогу. И вот, угодив в один из сугробов, которые бывают там, где просека заканчивается, я случайно и заехал в кювет.
  Думаю: «Всё хана, так и будем стоять, пока дорогу не начнут чистить».
   Но включив пониженную передачу, потихоньку газуя, задом и выбрался. Вот, что значит – вездеход!
   И ездили мы везде, где только душа пожелает. Правда, сдуру пару раз всё равно застревали, да так, что ели вылезали из глубокого снега, как говорится: «Дуракам - закон не писан».
   Некоторые знакомые то ли завидовали, что я мог везде проехать, то ли по другой какой-то причине, часто с издёвкой говорили: «Да сейчас на таких машинах только менты да колхозники ездят».
    Ну, на селянина я точно не был похож, а вот с короткой причёской, да ещё небольшими усами, такими, как Сашка знакомый мент носил, мог легко проканать всегда за своего.
 Еду как-то из Изюма на Ниве, а в Чугуеве гаишник останавливает и, отдав честь, сразу хотел выдать какую-то тираду.
А я уверенным, но твёрдым голосом говорю:
- Здравия желаююю!
 Он, немного опешив, посмотрел на меня, потом на машину и более спокойно спрашивает:
- Вы оттуда? – показывая в сторону Изюма.
- Так точно, - отвечаю.
- Всё в порядке? Там никаких происшествий нет?
- Нет, - говорю, - дорога чистая.
- Ну счастливого пути, - сказал он и, козырнув ещё раз, пошёл к себе в будку.
 Понятно, что с такой машиной все дороги были открыты в любое время года…
    И вот как-то была ранняя весна. Погода хорошая, и я решил со знакомой девушкой в лес поехать – подснежников собрать и свежим воздухом подышать. Поставил Ниву на краю леса возле поля, а когда мы возвратились и сели в машину, я смотрю, невдалеке, в мерах триста на выезде из грунтовой дороги на асфальтированную, ментовский жигуль тормознулся. Наверное, нас засёк, (ведь тогда часто парочки выезжали в лес, чтобы уединиться) и дожидается, когда мы будем выезжать, чтоб явно до чего-нибудь докопаться.
  Подруга, испуганно спрашивает:
- Чего это они там стоят?  Нас ждут?
-Скорее всего, - отвечаю,- может быть хотят оштрафовать за подснежники, а может и ещё чего хуже придумают.
- Так, что же делать?
- А, ничего, постоим, как будто мы их не видим. Посмотрим, что дальше будет.
  И действительно. Минут через десять, видно, у ментов терпение закончилось, и они решили проскочить, как и я по грунтовой дороге, но, не проехав и десяти метров, застряли в мокром чернозёме.
- Вот им так и надо, - заключил я, - не будут такими въедливыми. «А мы уйдём на Север…», - процитировал я слова шакала из мультика про Маугли, - и рванём в другую сторону вдоль леса по грунтовой дороге, и объедем это поле, а там и на трассу выедем.
  И запустив двигатель, переключив на «раздатке» блокировку и пониженную передачу, не спеша поехал восвояси…
  Но полностью оценить достоинство Нивы, я смог, когда один раз одноклассник - Сашка Гламазда, после работы попросил перевести ему ванну. Она оказалась небольшой, но чугунной и мы, сложив заднее сидение, как ни крутили, запёрли её только вверх дном, накрыв брезентовой накидкой. Край ванны немного выступал, и багажник не закрывался, оставляя небольшую щель. Тогда приятель привязал его верёвкой к бамперу. И мы тронулись в путь. Вечерело, и нас на Салтовке, уже на подъезде к дому, на перекрёстке тормознул гаишник.
 Вечерело, и нас на Салтовке, уже на подъезде к дому, на перекрёстке тормознул гаишник.
   Проверив документы, он внимательно посмотрел на приоткрытый багажник и поинтересовался:
- А, что это вы везёте? Показывайте.
   Я, как подумал, что придётся в темноте развязывать верёвку, примотанную приятелем наглухо к бамперу и открывать багажник, мне стало аж не по себе.
  Но не успел я и слова сказать, как рядом стоящий Сашка, выпалил:
- Цинковый гроб, надо специальное захоронение сделать, - и, протиснув руку через дверцу багажника, постучал костяшками пальцев по накидке.
  Раздался металлический звук, и у мента от неожиданности аж дыхание перехватило.
А приятель, как ни в чём небывало, спросил:
- Открыть, показать?
   У милиционера, лицо вытянулось и стало серьёзно-испуганным, может быть потому, что на улице совсем
стемнело, а может – подумал: « Щас, как откроют, а там – покойник» , -  и голосом,  переходящим  на  фальцет,
он выпалил:
- Нет, не надо! Езжайте!
  И отдал мне документы.
А нам этого только и надо было. Мы – бегом в машину, и – по газам.
  Уже, когда мы подъезжали к дому, я однокласснику, смеясь, сказал:
- А мент, наверное, струхнул, подумав, что мы покойника везём.
- Правильно! А, то бы начал: «Где взяли или украли? Да куда везёте?» Не хрен, быть таким любопытным.
   И всё было хорошо, до того момента, пока мы с Игорем не поехали в далёкое захолустное хозяйство, где-то в Липецкой области. А было это в конце октября...
  Пока мы нашли Богом забытый, колхоз, дав в объезд крюк в сто пятьдесят километров, то приехали только к обеду, но, пока: крепили работу, получали деньги, да немного отметили «это дело» с председателем, правда, спиртного мы не употребляли, сославшись на срочное возвращение, уже и смеркаться начало.
   А председатель, немного захмелевши, говорит:
- Хлопцы, да вы сюда ехайте, вот по этой дороге, а когда асфальт закончится, там строится новая, правда, пока ещё – грунтовая, но километров тридцать всего будет до большой трассы, шо на Липецк. Так будет быстрее.
   Ну, мы, попрощавшись, так и сделали…
   Действительно, километров двадцать было хорошая дорога, а не доезжая вёрст пять, не больше, пошли такие ложбины и буераки, да ещё вперемешку с влажным чернозёмом, что мы при свете фар, не заметив очередной ухабины, сели крепко на днище, да так, что два колеса, одно – заднее, а другое – переднее, практически не касались земли. Мы с кумом вроде бы мужики не слабые, но вытолкнуть тяжёлую Ниву, нам никак не удавалось. И самое обидное, что невдалеке был виден свет фар и гудение моторов, а мы, как два дурака застряли посреди поля, ночью в грязи.               
 Почти час промурыжившись таким образом, мы решили передохнуть, выпив кофейку.
 Отхлёбывая горячий напиток, Игорёк заключил:
- Нива – хорошая машина, но дуракам досталась, то ли дело восьмёрка, мы бы её – враз вытолкали.
- Ладно, не переживай, - говорю, - вон у нас в багажнике есть немного реек, что остались от монтажа планшетов, попробуем их нарезать и накидать под колесо, а другую сторону под домкратить, может что-то и получится. Ну, не ночевать же посреди поля?
   Допив кофе, так и сделали, и действительно, выпутавшись из объятий ночной грязи, мы уже через полчаса были на Липецкой трассе…
 После этого случая я продал свой вездеход и купил «Опель Кадет».
 Правда, проходимость у него плохая, но зато он на сто пятьдесят килограмм легче даже «восьмёрки»…