Журналист

                Волшебная сила киноискусства

            Поздняя осень 2024 года. Почти ночь. Не спится. Удобно устроился в недавно приобретенном современном эргономичном кресле. На журнальном столике - рюмка французского коньяка, креманка с мороженным.
Начинаю переключать бесчисленные телевизионные каналы, мелькают   разные сюжеты, пролетело что-то знакомое черно-белое. Вернулся назад, натыкаюсь на старенький советский кинофильм «Журналист». Посмотрел время начала фильма, оказывается он только что начался. А дальше … 
             Навалились воспоминания. И стал смотреть. Почти до 3-х часов ночи. И не просто смотреть, а покадрово вспоминать и сопереживать те самые минуты и часы (фильм 2-х серийный), проведенные поздней дождливой осенью 1967 года на заднем ряду небольшого уютного кинозала местного дома культуры вместе со своей самой красивой девушкой на свете. Мое поколение конечно помнит те самые знаменитые задние ряды любого кинотеатра на последнем сеансе в будние дни, когда зрителей в кинозалах было значительно меньше, чем в выходные дни и праздники.
           Что только на задних рядах не происходило. От невинных первых поцелуев до страстных объятий. Как правило, сюжет фильма для этой категории зрителей практически не имел никакого значения. Главное, чтобы было темно в зале. Фильм «Журналист» действительно был какой-то запредельно затемненный и мрачный, в буквальном смысле. Мало того, что он был в черно-белом формате, он к тому же еще был какой-то пасмурный, без солнечных лучей. В общем полностью отвечал жестким критериям той части зрительской аудитории, что стремилась расположиться на задних рядах. Нас, и другие парочки, все это устраивало в полной мере. Напротив, мы были так увлечены друг другом, что для нас не существовал другой окружающий нас мир.
             Время от времени, администраторша кинозала в лице очень пожилой женщины, светила фонариком в нашу сторону и громким шепотом, с просящими нотками в голосе, повторяла одну и ту же фразу: «Перестаньте хулиганить, а то милицию вызову!»  Никто из нас на это не реагировал, но и не грубил в ответ. Это, видимо, ее успокаивало и вполне удовлетворяло. Далее все шло по-прежнему. Когда заканчивался сеанс и включался яркий свет, а это всегда было крайне неожиданно для зрителей задних рядов, девчонки спешно поправляли растрепанные волосы, запахивали пальто и плащи, судорожно застегивали все, что можно было застегнуть. Нередко на полу оставались оторванные пуговицы, носовые платки, иногда шарфики и шапочки.
       Я всегда обращал внимание на то, что, уже выйдя из дома культуры, парочки, часто, и не один раз, бросали взгляды на афишу, чтобы запомнить название, только что «просмотренного» фильма и не попасть впросак перед своим домашними.   
       В тот просмотр, я, естественно, не запомнил сюжета. Честно говоря, за, почти, шестьдесят лет, прошедшие с той поры, не раз пытался досмотреть до конца этот фильм. Но у меня это не разу не получалось.
      А вот, в этот раз, наконец, «зашло». Фильм шел без рекламы, что большая редкость для любого канала современного телеэкрана. Странно, но я, не отрываясь, просмотрел фильм до конца. Причем, именно конца фильма ждал с нетерпением, как и моя самая красивая девушка в мире, которая, в формате черно-белой фотографии, удобно расположилась на полке книжного шкафа. Иногда я смотрел на ее фото, вспоминая тот или иной совместный эпизод из того далекого позднего осеннего вечера. Казалось, она с фотографии загадочно улыбается мне. В этот момент я действительно видел ту самую ее улыбку в полумраке зрительного зала, голова ее покоилась у меня на плече. Наши губы распухли от бесконечных и неумелых поцелуев. О боже! Даже вспомнил, как она была одета в тот вечер: короткое подростковое пальто красного цвета, из которого она явно выросла, но мне оно очень нравилось, так как ярко подчеркивало ее, уже недетскую, фигуру. Белые ажурные чулки (!) дополняли белые сапожки. И красная шапочка, которая в тот вечер осталась на полу зрительного зала. Мы за ней возвращаться не стали. Конспирация! А шапочка, к нашему ужасу, была возвращена бабушке моей девушки соседкой по дому. Она (еще раз «Ужас!») оказалась той самой администраторшей зрительного зала, светившей на нас фонариком в самый «интересный» момент. Оказывается, они с бабушкой были давно знакомы. Впрочем, и мою девушку, она знала с детства. Остается догадываться, что и как обсуждали две бабушки-подружки между собой при возврате шапочки. Видимо, оставили все в тайне. До родителей девушки, а нам обоим в то время было по 16 лет, этот вопиющий случай морального разложения не дошел. После этого, я стал постоянно здороваться с бабушкой-администратором.
         Фильм на телевизионном экране благополучно завершился happy end -ом. Главные герои соединились, вселив надежду, что все у них будет хорошо.  Я, в которой раз, переглянулся с красивой девушкой на фотографии. Мы вместе улыбнулись друг другу.
          На журнальном столике продолжала стаять забытая рюмка с недопитым французским коньяком, в креманке – полностью растаяло мороженное. Появилось желание расплакаться. Старческая сентиментальность, черт побери! Коньяк успокоил, но сон не шел. Еще целый час бессмысленно смотрел в телевизор.

          P.S. Самая красивая девушка в мире на заднем ряду кинозала и на фотографии с книжной полки – моя супруга. Мы прожили с ней 52 года.



Влад Боков.                02.12.2024