Зима. Что делать нам в деревне?

Прозрачный ноябрьский лес, первопуток, иней на зелёных ветках елей, река Тьма, ушедшая под лёд, и подо льдом блестящая (никогда не видела и представить не могу, как ни стараюсь) - перешли к нам по наследству от Александра Сергеича.

Пушкин запечатлел (в своём стиле) и гостеприимного хозяина, брата Николая Ивановича Вульфа, Павла Ивановича: «На Павла Ивановича упади стена, он не подвинется, право, не подвинется»; в письмах он его называет не иначе, как «добрый мой Павел Иванович».

В молодости Павел Иванович служил в Тверском конном казачьем полку, участвовал в войне 1812 года. Вышел в отставку подпоручиком. В 1817 году из Гамбурга он привез в Россию невесту. Три года улаживал разрешение на брак с католичкою. В свидетельстве от 25 июля 1820 года указано: «Дано сие служащему подпоручику Павлу Ивановичу сыну Вульфову, содержащему веру греко-российского исповедания, в том что он сочетался законным браком с прусскою поданною урожденною города Дюссельдорфа девицею Фредерикою фон Бушъ, состоящею в католическом законе, которые мною венчаны 23 числа сего года».
Этот брак был счастливым и длился 27 лет. Фридерика Ивановна умерла в 1848 году. Павел Иванович пережил свою жену на десять лет.

Малинники

Малинники - усадьба Ивана Петровича Вульфа, в Тверской губернии, Старицкого уезда. Его сын, Николай Иванович Вульф, женившись, жил в Малинниках. Умер в 1813-ом, в один год с отцом.
Малинники - самое дальнее из вульфовских поместий, в тридцати трех верстах от Старицы и в восьми от Бернова. Барский дом стоял на левом берегу реки Тьмы в молодой березовой рощице невдалеке от дороги.

В Малинниках

Дочь Александра Васильевича Вындомского, Прасковья Александровна (1781—1859), 13 февраля 1799 года  вышла замуж за Николая Ивановича Вульфа (1771—1813), сына орловского губернатора Ивана Петровича Вульфа. Оставив службу в чине коллежского асессора, он «жил по обычаю большей части русских дворян (у отца своего) в Тверской деревне, не имея никакого постоянного занятия».

В Тригорском

Проживали супруги в имении, в Малинниках, Старицкого уезда Тверской губернии, но часто гостили в Тригорском y Aлександра Mаксимовича Вындомского, что известно из дневников его внука, Алексея, в своём дневнике сообщал, что родился 17 декабря 1805 года и «провел у деда (в Тригорском) первые свои годы».

От Алексея Вульфа из его дневников (1827-1842) мы узнали, что мать его была дочерью Александра Максимовича Вындомского (1750—1813), человека с умом и образованностью, приобретенною им самим собой. Имев большое состояние, долго он был в большом свете, но, наконец, удалился и жил в своей деревне в Псковской губернии (усадьба Тригорское) по соседству с Ганнибалами (усадьбы Михайловское и Петровское). Он очень любил внука Алексея, старшего сына его единственной дочери (он имел еще одну дочь, вышедшую против его воли замуж за Ганнибала; она вскоре умерла, оставив одну дочь и сына). 

Тригорское - усадьба Вындомского, в Псковской губернии, Опочецкого уезда

Усадьба Тригорское была обширной, значительно больше соседнего Михайловского, и включала в себя многочисленные хозяйственные постройки, большой фруктовый сад, парк, цветники и обширный пейзажный парк "аглицкого стиля".
А.М.Вындомский наладил международную торговлю распиленным на доски лесом; получил из казны ссуду и машины для создания вотчинной мануфактуры и организовал крупнейшую в Псковской губернии полотняную фабрику по изготовлению парусины для кораблей и других льняных изделий; построенная при селе Тригорском полотняная фабрика (1783 - 1788) стала одной из самых крупных на территории Псковского наместничества. в лучшие годы предприятие, на котором были задействованы около 40-50 крепостных рабочих-ткачей, производило до 40 000 аршин полотна; в  разные годы А.М. числился предводителем Опочецкого уездного дворянства.

Александр Максимович устроил в усадьбе винокуренный завод, где производил хлебное вино и французскую водку; завод работал при условии «дозволить ему водку делать крепкую и сладкую ис того ж приемного (от казны) вина…, а пиво и мед содержать собственный ево». Позднее он издал брошюру «Записка, каким образом сделать из простого горячего вина самую лучшую французскую водку, почерпнутые к сему правила из опыта почтенной публике и любителям хозяйства. Сообщает полковник Александр Вындомский», которая публиковалась в 1800-х годах; по контракту со Святогорским монастырем арендовал монастырскую водяную мельницу в деревне Бугрово, обеспечивая мукой монастырскую братию, Тригорское, и имел постоянный доход с помола муки для помещиков и крестьян из окрестных сел и деревень; построил завод изготовления красного кирпича.
"Занимаясь разными проектами, потерял он большую часть своего состояния" (из  дневников Алексея Вульфа).

В Михайловском

Из дневников (1827-1842) Алексея Николаевича Вульфа - Приписка от 8 августа 1828 года к письму от 10 августа 1827 года (Тригорское):
1828 г. 16 сентября. Вчера обедал я у Пушкина в селе его матери, недавно бывшем еще месте его ссылки, куда он недавно приехал из Петербурга с намерением отдохнуть от рассеянной жизни столиц и чтобы писать на свободе (другие уверяют, что он приехал от того, что проигрался).

По шаткому крыльцу взошел я в ветхую хижину первенствующего поэта русского. В молдаванской красной шапочке и халате увидел я его за рабочим его столом, на коем были разбросаны все принадлежности уборного столика поклонника моды; дружно также на нем лежали Montesquieu с «Bibliotheque de campagne» («Сельской библиотекой» (фр.)) и «Журналом Петра I», виден был также Alfieri, ежемесячники Карамзина и изъяснение снов, скрывшееся в полдюжине альманахов; наконец, две тетради в черном сафьяне остановили мое внимание на себе: мрачная их наружность заставила меня ожидать что-нибудь таинственного, заключенного в них, особливо когда на большей из них я заметил полустертый масонский треугольник. Естественно, что я думал видеть летописи какой-нибудь ложи; но Пушкин, заметив внимание мое к этой книге, окончил все мои предположения, сказав мне, что она была счетною книгой такого общества, а теперь пишет он в ней стихи; в другой же книге показал он мне только что написанные первые две главы романа в прозе, где главное лицо представляет его прадед Ганнибал, сын абиссинского эмира, похищенный турками, а из Константинополя русским посланником присланный в подарок Петру I, который его сам воспитывал и очень любил. Главная завязка этого романа будет, как Пушкин говорит, неверность жены сего арапа, которая родила ему белого ребенка и за то была посажена в монастырь. Вот историческая основа этого сочинения. Мы пошли обедать, запивая рейнвейном швейцарский сыр; рассказывал мне Пушкин, как государь цензирует его книги; он хотел мне показать «Годунова» с собственноручными его величества поправками. Высокому цензору не понравились шутки старого монаха с харчевницею. В «Стеньке Разине» не прошли стихи, где он говорит воеводе Астраханскому, хотевшему у него взять соболью шубу: «Возьми с плеч шубу, да чтобы не было шуму». Смешно рассказывал Пушкин, как в Москве цензуировали его «Графа Нулина»: нашли, что неблагопристойно его сиятельство видеть в халате! На вопрос сочинителя, как же одеть, предложили сюртук. Кофта барыни показалась тоже соблазнительною: просили, чтобы он дал ей хотя салоп."

В Малинниках

Прасковья Александровна Осипова уезжает в Малинники в конце сентября 1828 года.
Осенью 1828 года Пушкин жил в Демутовом трактире в номере 10, и уже заканчивал поэму «Полтава»; и тут он получил приглашение, от Прасковьи Александровны Осиповой-Вульф, погостить в старицком имении её деверя, Малинники. Отпраздновав  в Демутовом трактире с друзьями, по заведенному обычаю, очередную лицейскую годовщину, но в чужом более вместительном номере, за свой номер уже не мог заплатить (по правилам следовало платить сразу за неделю, и он был оплачен только до 18 октября), Пушкин, не ночуя, выезжает в Малинники в ночь с 19 на 20 октября:

Усердно помолившись богу,
Лицею прокричав ура,
Прощайте, братцы: мне в дорогу,
А вам в постель уже пора.

В Малинниках много гулял по окрестностям, лакомился вареньем, писал стихи: «Посвящение» к поэме «Полтава», «Анчар», «Поэт и толпа», «Ответ Готовцевой».

«Здесь мне очень весело, Прасковью Александровну я люблю душевно…», — пишет Пушкин в Петербург Дельвигу. А затем в другом письме повторяет:

«Здесь мне очень весело, ибо я деревенскую жизнь очень люблю. Здесь думают, что я приехал набирать строфы в «Онегина», и стращают мною ребят как букою. А я езжу по пороше, играю в вист по 8 гривн роберт – и таким образом прилепляюсь к прелестям добродетели…», - писал поэт Дельвигу в ноябре 1828 года из Малинников.

«Хоть малиной не корми,
Да в Малинники возьми», —
частенько говаривал Пушкин.

Павловское

Между Берново и Малинниками, в трех километрах от Берново, вверх по течению реки, была деревня – Павловское. В незаконченном «Романе в письмах» над первым письмом Пушкин делает помету: «21 октября. Село Павловское».  «Деревня наша очень мила. Старинный дом на горе, сад, озеро, кругом сосновые леса, все это осенью и зимой немного печально, но зато весной и летом должно казаться земным раем», - читаем о поместье. В "Романе в письмах" найдём оригинальные бытовые и другие подробности.

В Павловском.

Изображений дома в Павловском и его хозяев не сохранилось.
В первой половине января 1829 года Пушкин посетил Павловское вместе с Алексеем Вульфом и прожил здесь более недели. Это был их первый совместный визит.

Вновь Пушкин приезжает сюда один в октябре того же года. На этот раз Пушкин оставался в имении Павла Ивановича Вульфа с середины октября по первые числа ноября. 
26 октября 1829 года он пишет в Петербург Алексею Вульфу: «Проезжая из Арзрума в Петербург я своротил вправо и прибыл в Старицкий уезд».

В этот свой приезд Пушкин создаёт в Павловском первоначальные наброски «Путешествия Онегина», поэму «Тазит». Делает наброски предисловия к «Повестям покойного Ивана Петровича Белкина, пишет оставшейся незаконченным «Роман в письмах»
Зима 1829 года наступила нежданно, в начале ноября; это совсем не то, что "зимы ждала, ждала природа, снег выпал только в январе". На мой взгляд, это по-детски мажорный и мягкий, основной фон стихотворений. Природа дарит свободу передвижения, зимние забавы, полное преображение воды и почву под ногами. Не это ли бодрит дух и вдохновляет? Читаем всей душой:

***

Зима. Что делать нам в деревне? Я встречаю
Слугу, несущего мне утром чашку чаю,
Вопросами: тепло ль? утихла ли метель?
Пороша есть иль нет? и можно ли постель
Покинуть для седла, иль лучше до обеда
Возиться с старыми журналами соседа?

Пороша. Мы встаем, и тотчас на коня,
И рысью по полю при первом свете дня;
Арапники в руках, собаки вслед за нами;
Глядим на бледный снег прилежными глазами;
Кружимся, рыскаем и поздней уж порой,
Двух зайцев протравив, являемся домой.

Куда как весело! Вот вечер: вьюга воет;
Свеча темно горит; стесняясь, сердце ноет;
По капле, медленно глотаю скуки яд.
Читать хочу; глаза над буквами скользят,
А мысли далеко… Я книгу закрываю;
Беру перо, сижу; насильно вырываю
У музы дремлющей несвязные слова.

Ко звуку звук нейдет… Теряю все права
Над рифмой, над моей прислужницею странной:
Стих вяло тянется, холодный и туманный.
Усталый, с лирою я прекращаю спор,
Иду в гостиную; там слышу разговор
О близких выборах, о сахарном заводе;
Хозяйка хмурится в подобие погоде,
Стальными спицами проворно шевеля,
Иль про червонного гадает короля.

Тоска! Так день за днем идет в уединенье!
Но если под вечер в печальное селенье,
Когда за шашками сижу я в уголке,
Приедет издали в кибитке иль возке
Нежданная семья: старушка, две девицы
(Две белокурые, две стройные сестрицы), —
Как оживляется глухая сторона!
Как жизнь, о боже мой, становится полна!

Сначала косвенно-внимательные взоры,
Потом слов несколько, потом и разговоры,
А там и дружный смех, и песни вечерком,
И вальсы резвые, и шепот за столом,
И взоры томные, и ветреные речи,
На узкой лестнице замедленные встречи;

И дева в сумерки выходит на крыльцо:
Открыты шея, грудь, и вьюга ей в лицо!
Но бури севера не вредны русской розе.
Как жарко поцелуй пылает на морозе!
Как дева русская свежа в пыли снегов!
2 ноября, 1829 год
Пушкин

Зимнее утро

Мороз и солнце; день чудесный!
Еще ты дремлешь, друг прелестный —
Пора, красавица, проснись:
Открой сомкнуты негой взоры
Навстречу северной Авроры,
Звездою севера явись!

Вечор, ты помнишь, вьюга злилась,
На мутном небе мгла носилась;
Луна, как бледное пятно,
Сквозь тучи мрачные желтела,
И ты печальная сидела —
А нынче… погляди в окно:

Под голубыми небесами
Великолепными коврами,
Блестя на солнце, снег лежит;
Прозрачный лес один чернеет,
И ель сквозь иней зеленеет,
И речка подо льдом блестит.
Вся комната янтарным блеском
Озарена. Веселым треском
Трещит затопленная печь.

Приятно думать у лежанки.
Но знаешь: не велеть ли в санки
Кобылку бурую запречь?
Скользя по утреннему снегу,
Друг милый, предадимся бегу
Нетерпеливого коня
И навестим поля пустые,
Леса, недавно столь густые,
И берег, милый для меня.
3 ноября, 1829 г.

В Павловском

21 августа 1833 года из Павловского Пушкин пишет уже Наталье Николаевне: «Ты не угадаешь, мой ангел, откуда я к тебе пишу: из Павловска; между Берновом и Малинниками, о которых, вероятно, я тебе много рассказывал. Вчера, своротя на проселочную дорогу к Яропольцу, узнаю с удовольствием, что проеду мимо Вульфовых поместий, и решил их посетить. В 8 часов вечера приехал я к доброму моему Павлу Ивановичу, который обрадовался мне, как родному…». 
Павловское увидело поэта в августе 1833 года в последний раз.

Тверские "пушкинские места". Вульфы - из свидетельств тверских краеведов

Имения Вульфов в Старицком уезде Малинники, Берново, Павловское, Соколово и Курово-Покровское - тверские "пушкинские места". Пушкин бывал здесь в 1828 году - поздней, в 1829 году - в январе, марте и октябре/ноябре, в 1830 - весной и в 1833 году - в августе.

Рисунки поэта на черновиках - портреты некоторых лиц, с которыми он общался, и живописные пейзажи этих мест.
С мелкопоместными дворянами Вульфами, он свёл знакомство через Вындомского, помещика Тригорского, соседа по Михайловскому, чья дочь вышла за Николая Вульфа и к нему в Тверскую губернию уехала.

Владелец села Павловского, участник Отечественной войны Павел Иванович (1775-1858), отставной поручик; хозяин села Берново Иван Иванович (1776-1860) и Петр Иванович (1768-1832), в имении которого, Соколово, воспитывалась Мария Васильевна Борисова - "цветок в пустыне", по определению поэта.

Привлекали Пушкина и молодые провинциальные барышни, которых он называл своею "истинною публикой". Одной из них, Екатерине Васильевне Вельяшевой, он посвятил проникновенные строки в стихотворении "Подъезжая под Ижоры".

Живя в Старицком уезде, поэт, по свидетельству современников, "не чуждался крестьян и дворовых и часто с ними разговаривал и шутил, и крестьяне его также не чуждались, любили с ним беседовать и считали его за человека доброго, веселого и большого шутника". Позднейшие записи местных краеведов сохранили нам их имена: С.М.Бородин, Н.Ф.Кудрявцева, Г.М.Сизов и другие. 

Павловское

После смерти хозяина усадьбы, Павла Ивановича Вульфа в 1858 году, Павловское переходило из  рук в руки. Наконец эту усадьбу выкупили крестьяне и распорядились ею по-своему.
Уже в 90-е годы XlX века дом представлял собою «живописную развалину», а в 1903 г. от дома не осталось ничего, только в плодовом саду стояли ульи с пчелами.

Малинники

Усадьба Малинники отошла Прасковье Александровне Осиповой-Вульф от мужа. С 1828 по 1833 год А.С.Пушкин трижды приезжал к ней в Малинники. Усадебный дом разрушился в 1923 году. В настоящее время сохранились часовня и заброшенный парк. В парке установлена стела с профилем Пушкина. Усадьба входит в «Пушкинское кольцо Верхневолжья»

Берново

В селе Берново, усадьбе Ивана Ивановича Вульфа, - регулярный и пейзажный парки. В помещении усадьбы с 1971 года работает музей А.С.Пушкина, который вероятно, посещал усадьбу.
_______________________
Иллюстрация: фото рукописи Пушкина «Евгений Онегин» около 4 ноября 1828, Малинники, с рисунком «Лодка с рыбаками», чернила —  ПД 838, л. 71.

Источники:

https://ru.m.wikisource.org/wiki/-1842_()

https://izi.travel/ru/d546-pavlovskoe-3-zal/ru

https://museum.tverlib.ru/tverskie-znakomye-pushkina