Беспокойное лето -7

   Розыскные мероприятия дали толк. Тело Веры Красновой было обнаружено под низким деревянным пирсом рядом с детским пляжем. Оно мягко покачивалось на прибрежных волнах с запутавшейся в волосах чёрной тиной, в красном облегающем платье, ударяясь головой в мелкую гальку. Это было страшное зрелище - девушка с белым, без кровинки, лицом в ужасе смотрела в небо с тугой петлёй, затянутой на шее...
  Её вытащили на берег и эксперты принялись за свою нелёгкую работу. Зайцев сидел на большом валуне, составлял протокол осмотра места происшествия. Славик бегал вместе с приехавшими сотрудниками военного ведомства и выставлял оцепление.

  К вечеру с моря подул сильный прохладный ветер, дышать стало легче. Окна в Управлении все были распахнуты настежь, в кабинет к Султанову после опознания пришла заплаканная Истомина Анастасия Назаровна. Она села напротив полковника, расправила свою пышную, ситцевую юбку на коленях и приложила к глазам носовой платочек.
- Нелепость какая! - плакала она. - Верочка... Такая хорошая девочка была, уважительная, слова грубого не скажет никогда. Кто же этот подонок, который мог так ужасно с ней расправиться?
- Вот и мы хотим выяснить, кто?! - Султанов явно нервничал. Все эти нелепости и у него в голове не совсем укладывались. - Давайте потихоньку разбираться...
Анастасия Назаровна, как Вера себя вела всю эту неделю после убийства Балашовой? Она проявляла повышенный интерес, высказывалась как-то по этому поводу? Что говорила, как действовала? Тревожилась, беспокоилась? Вообще, что было особенного в её поведении?
- Ничего... В том-то и ужас, понимаете? Как все, так и она переживала конечно. Люду Балашову все знали и многие с ней дружили. Вера не была в числе подруг, она простой работник театра. Ничего необычного в её поведении не было. Занервничала она только, когда я нашла тот злополучный костюм. Как только я стала производить ревизию, обнаружила пятна на пиджаке и позвонила вам... Вот после этого. Я позвала в костюмерную всех своих сотрудников, всё им рассказала, и вот тут она вся сжалась, побледнела, но ничего мне не рассказала. А потом кинулась кому-то звонить, как вахтёр говорит. Тоже очень переживала, что её разговор могут услышать, так в результате и получилось, когда Фирсов зашёл в администраторскую.
- Но всего разговора-то он не слышал, - произнёс Евгений Петрович. - А иначе, мы бы сейчас уже с вами преступника задерживали.
- Да... Как всё нелепо! Бедная девочка, почему она мне не рассказала всего, что у неё есть какие-то подозрения? Зачем сама решила поговорить с убийцей?
- Она этого не понимала, а иначе бы так глупо не поступила, - ответил на это полковник. - Значит, вы говорите, что у неё только старшая сестра осталась?
- Да, в Тамаровке, работает там на местной молочной фабрике.
- Мы послали туда запрос в местное отделение милиции. Её найдут и привезут сюда на опознание и беседу. Может быть она знает про сестру больше, чем её знакомые и коллеги. Круг друзей уже известен, она общалась только со своими соседями по общежитию и на работе. Парень этот её, тоже нам теперь известен, но он вне подозрений по причине его долгого отсутствия в городе... Сейчас ваш Славик поехал к ней в общежитие на Карла Маркса, там ещё проведёт опрос соседей по комнате и техперсонала, которые дежурили вчера, - Султанов подвинул к себе телефон и набрал дежурного. - Дима, когда все соберутся попроси их зайти в мой кабинет... Да, назначаю совещание на пять часов вечера. Из военного ведомства не звонили?.. Ну, хорошо!
  Султанов повесил трубку и отпустил Истомину домой.
  В кабинете были открыты все окна и двери, потому что дневная духота не отпускала, несмотря на ветер с моря. За столом было шумно, как всегда в такие часы, полковник усаживался и листал попутно документы.
- Ну, все тут? - он обвёл глазами своих сотрудников. - Давайте подводить наши неутешительные итоги дня. Егор Афанасьевич, начинай!..
  Зайцев критически окинул всех сидящих рядом с ним товарищей, открыл свои записи и протёр красные веки платком:
- У нас тут три линии вырисовывается, - произнёс он и взглянул на Славика, что был от него по правую руку. - Все собранные за день материалы говорят о том, что убийца местный и надо признаться, Иван Вдовицин никакого отношения к этому делу не имеет... Он ещё сидел в КПЗ, когда убили Краснову и след ведёт к первому преступлению, это очевидно.
- Вдовицина выпустили под подписку? - спросил полковник.
- Да, я распорядился ещё час назад. Всё подписал и оформил. Он уже дома наверное... Ну, так я о тех трёх линиях, - он снова опустил глаза в свои записи. - Первое - это то, что среди опрошенных друзей и знакомых Веры никого с похожими приметами, как описывают свидетели ночного попутчика девушки, не обнаружено. Но ведь она знала его хорошо, получается и часто с ним общалась, судя по её разговору, который слышал Фирсов. Как же это так? Уж, хотя бы кто-нибудь, но должен был его видеть с ней. И вот тут Наташа кое-что предположила... Наташа, расскажи о своих результатах, - обратился к Егоровой следователь.
  Она поднялась, раскраснелась, как на экзамене, поправила волосы и начала:
- Думаю, что если такого никто не опознал среди её близких знакомых, то напрашивается только один вывод - парень был ряженый!
- То есть как?! - выпалил удивлённый Славик.
- Вот так!.. Помнишь, девушка, работница кафе на опросе заметила, что Вера, когда этот парень к ней подошёл на набережной весело вскрикнула, "Что ты так вырядился?" и рассмеялась. Значит и для неё вид этого человека вызвал удивление. Он был непривычно для неё одет. То есть заранее готовился к преступлению и знал, что его могут так описать те, кто был в это время на набережной. Отсюда и необычность одежды, которая висела лохмотьями на рукавах, широкая футболка-размахайка, и главное - это длинные волосы, что возможно были париком. Лохматый, как пудель, так его описывает та же девушка из кафе. И рост, может быть тоже искусственный. Например - каблуки!
- Так, я понял, но это всё лишь предположения и ни одного прямого свидетеля. В темноте невозможно было разглядеть этого типа, - добавил Султанов. - Какие ещё два пункта ваших домыслов?
- Следующее это то, - продолжал Зайцев, когда Егорова села на место рядом с майором, - что Краснова опомнилась только после того, как нашли этот злополучный костюм. До этого она не выказывала такой активности, не звонила никому и не требовала встречи. Стало быть, она не подозревала даже, что видит перед собой убийцу, когда в день гибели Балашовой наблюдала его в театре. Он был привычным для неё субъектом. И лишь тогда всплыл в её памяти, когда был обнаружен пиджак в бурых пятнах. Видимо, она чётко видела того, кто переодевался в костюмерной, но не могла даже предположить сперва, что это какой-то криминал. И чтобы проверить свою версию, и убедиться, что парень тут не причём, видимо её хорошо знакомый парень, имеющий отношение к театру, если она видела его тут, она и собралась с ним встретиться. Значит вторая линия наших предположений - это был один из работников театра, на которого не обратили внимания в день убийства актрисы.
- Да, но ведь всех прошерстили, - возразил Султанов, - вот и по схеме выходит, что работники сцены были на месте в момент, когда погибла актриса.
- Нет, что-то мы тут упустили, - тихо проговорила Егорова. - Когда схему составляли, то всех опросили, кто был в театре, кто с кем находился и кто где стоял... Работники сцены действительно отпадают, а вот те, что на улице монтировали новую подсветку под козырьком у дальнего выхода, тут мы до сих пор никого не можем толком найти. Значит, нужно работать в этом направлении. Получается, что один из рабочих, всё-таки в наше поле зрения не попал, а именно он мог пойти в костюмерную и переодеться там.
- Но вот вопрос, зачем? - Султанов посмотрел на неё поверх очков.
- И третье, - продолжал выдвигать свои версии Зайцев. - Тут Саша изучал сегодня личные данные на родственников Кирилла Прокосова по моей просьбе и наткнулся на один очень интересный факт - оказывается 11 июля день рождения Кирилла Прокосова, жениха Балашовой. Странно, правда, что она погибла именно в день его рождения!
  За столом прошёл шумок, Султанов вскинул глаза на следователя:
- Так-так, выходит, что и тема с букетом нарисовалась.
- Думаете, она сама купила эти розы? - удивился Славик.
- Нет, я так не думаю, иначе бы об этом знала Кулинчук, сидевшая с ней в гримёрке с самого утра, но она не видела, чтобы кто-то принёс эти цветы, и сама Балашова их не приносила, - ответил полковник.
- Тогда, что же? - допытывался Славик.
- Это очень интересный факт, тут впору задуматься и всё ещё раз сопоставить. Получается, что этот неизвестный нам визитёр, принёс цветы невесте для жениха в его день рождения. И это мог быть только близкий друг или родственник. На Кубани, как вам всем известно, раньше именно так и поздравляли своих родственников или друзей, передавая букеты их жёнам, если они сами были в отъезде, например, как в даном случае Прокосов. Он находился ещё в командировке и это проверено. В момент убийства он был на лекции в Ростове-на Дону. Там подтвердили многие этот факт, в том числе профессора, уважаемые люди.
- Значит, ищем среди близких людей! - Егор Афанасьевич был доволен своим докладом и с благодарностью взглянул на Егорову, которая его в этом деле поддержала. На Терещенко, сидевшего рядом с ней, он бросил беглый взгляд и передёрнул плечом. Ему всё ещё казалось и не давала покоя мысль, что краснодарское начальство откуда-нибудь узнает, что его снова привлекли для работы и будет опять большой скандал. Ох, как бы этого не хотелось!
  Скорбные размышления следователя прервал телефонный звонок, Султанов перетащил телефон поближе к себе и снял трубку:
- Султанов у аппарата... Дежурный, что такое?
  Он выслушав голос на том конце провода, позвал Наташу:
- Возьми трубку, мама звонит из дежурки, - после его слов оба и Егорова и Терещенко встрепенулись.
- Мамочка, слушаю тебя, - склонившись над столом, произнесла Наташа.
- Спустись вниз, дочуля, возьми у меня Мишку...
- Я на пять минуток, можно? - спросила Егорова у полковника разрешение и пулей выскочила из кабинета.
  Мама ждала на первом этаже у будки дежурного с братишкой на руках. Наташа подбежала к ней и вопросительно посмотрела.
- На, держи. Меня сегодня на пол шестого врач записала на кардиограмму сердца. Мы с ней утром случайно на пляже встретились, - говорила Светлана Ивановна.
- С твоим кардиологом?
- Да, представь себе... Сидим с Мишкой у детского батута, а тут она и подошла ко мне. Говорит, что я уже один сеанс пропустила, пока в Шатрово загорала, а нужно узнать состояние сердца, к тому же у меня тахикардия последние дни держится, вот она и предложила мне сегодня прийти, пока она вечером сама принимает. Я думала, что ты дома будешь, но ты упорхнула куда-то. Как твой зуб, уже получше?
- Ага, я ничего уже, вот и пришли с Сашей сегодня в УВД, тут ещё одно происшествие... А ты бы позвонила нам сюда заранее...
- Я не сомневаюсь, что у вас тут "весело", чего же звонить-то? Ну, ладно! Я Мишку покормила, он даже немного поспал дома, когда с пляжа пришли, но вы тут его сильно не разгуливайте, - мама чмокнула Наташу в щёчку. - Ладно, я пошла!
  Она помахала рукой из стеклянных дверей УВД и вышла на улицу.
 
  Наташа с братиком на руках вошла в кабинет полковника, все разом к ней обернулись, а Терещенко подскочил, принял у Наташи малыша к себе на руки и сел с ним у окна в кресло.
- Мама пошла в поликлинику, а там очередь, она не хочет Мишку мучить, вот и принесла его сюда, - тихо, как бы оправдываясь, произнесла Наташа.
- Господи, как на Алёшку похож, - обернулся к ним Егор Зайцев и поднялся со своего места.
  Он подошёл к Александру, погладил малыша по голове, прослезился, глядя на его круглые щёчки и весёлую улыбку.
- Ну, вылитый Егоров! - добавил он и кивнул головой в сторону полковника.
  Султанов повернулся к ним и строго произнёс:
- Хватит ребёнка таскать, он уже на жаре там на пляже насиделся, несите домой! И сами там останьтесь, пока мать из поликлиники не придёт, а потом можете прийти сюда снова, если будете нужны. А так, домой! - приказал он.
  Наташа с Терещенко вышли из кабинета, унося малыша на руках. За ними тихонько прошмыгнули Славик и Витя Богуславский. Они с весёлыми разговорами проводили во двор эту сладкую парочку. Наташа придерживала за талию довольного Терещенко, который гордо нёс на руках это милое создание, оно весело смеялось и запрокидывало головку назад, играя и прижимаясь к Александру, обхватив его ручонками за шею. Славик и Виктор проводили их на автобус, проходя ворота УВД все вместе о чём-то ещё потрепались с дежурным у будки. Тот долго смотрел им вслед с восхищением и ноткой восторга. Он видел счастливую Наташу, добрую улыбку Терещенко с малышом на руках и, когда проходили обратно в корпус Славик с Виктором, спросил у них:
- Ну, что ребята, всё у вас налаживается потихоньку?
- Хотелось бы верить, - ответил Славик с улыбкой, обернулся к остановке, откуда только что уехали домой Саша и Наташа.
  Истомин с Богуславским вернулись и совещание продолжилось, хотя без них уже началось бурное обсуждение итогов дня.
- Хорошо, - говорил Султанов, прохаживаясь по кабинету, - вот схема лежит, составленная нашими ребятами. Тут всё коротко и ясно, кто где был в момент убийства Балашовой, но что-то, видимо, мы не учли. Почему Краснова не сказала, что кроме Фирсова в этот день видела кого-то ещё в костюмерной? Что это, забывчивость, или же умысел?
- Думаю, не то и не другое, - ответил на это Истомин. - Мама тоже кроме Красновой и Фирсова на сцене никого не видела, они так и ответили нашим товарищам и на схеме у Наташи это отмечено. Просто для Веры, присутствие кого-то, было настолько привычным, что она даже не вспомнила, кто это был, до того момента, пока не нашли кровавый костюм.
- Значит, надо искать этого неизвестного среди работников театра или же... - Султанов поглядел поверх очков на сидевших за столом. - Вот что, Слава, срочно езжай в ДК, ещё самым тщательным образом опрашивай рабочих на предмет их пребывания в театре, когда их нанимали для срочных работ по монтажу электрики. Их бригадира ещё раз опроси, давай!
  Славик, взяв со стола бланки протоколов, выскочил из кабинета, а работа на совещании продолжилась с ещё большим напряжением.

  Они уложили Мишку спать, а сами сели за стол в кухне, стали прикидывать и обсуждать последние рабочие версии.
- А знаешь почему мы так с тобой жадно ухватились за работу, за всю эту немыслимую суету? - спрашивала Наташа, откусывая яблоко.
- Знаю, потому что соскучились по делу, по нашему с тобой делу, - ответил Александр, улыбаясь и жмурясь от заходящих солнечных лучей, предательски бивших в окно. - А когда навалилось всё и сразу, то обрадовались такому подарку судьбы... Нет, не подумай, что меня радует само происшествие. Я до сих пор не могу привыкнуть к такому явлению, как убийство, это мне кажется совершенно ненормально в человеческом обществе... Я имею ввиду, что мы нужны кому-то, в нас потребность есть, а это уже благо.
- Саш, что-то там Мишка хнычет, пойди посмотри, - Наташа прислушалась к доносящимся звукам из дальней родительской, теперь уже маминой комнаты.
  Терещенко вскочил со стула и ушёл в комнату к Мишутке. Егорова в это время ставила кастрюлю на плиту, чтобы отварить картошку в мундирах.
- Вот, мама придёт и мы её покормим, - сказала она вернувшемуся Александру.
- Он ничего, только повозился немного и уснул. Видно, что-то во сне увидал не очень симпатичное, - улыбался Терещенко, снова усаживаясь за стол у окна. - Мы, как насчёт завтрашнего дня, что решаем?
- Ну, что? Ивана выпустили, а мы в деревню, вроде бы хотели, - проговорила Наташа, убавляя под кастрюлей огонь. - Я вот думаю, а может быть бабушка сама к нам приедет завтра?
- С чего ты взяла?
- Она очень хотела открытие Олимпиады посмотреть. Не каждый год наша страна олимпийские игры принимает.
- Да, жаль что там у нас телевизора нет...
- Вот именно, а у соседей ведь целый день сидеть не будешь... Может быть приедет, а? Тогда и нам не нужно будет туда спешить, - она отодвинула шторку и посмотрела на двор. - Ну, мама придёт и тогда решать будем.
- Ладно, договорились! - он расстегнул форменку на верхние пуговицы. - Дома сегодня остаёмся? А то, когда мама придёт, небось поздно уже будет возвращаться в УВД, без нас справятся. Тем более, что мы и тут можем с тобой всё обсудить, а потом, если что путное будет, Евгению Петровичу и доложим.
- Да, раздевайся иди, я тоже переоденусь в домашнее, - но не успела она это сказать, как в дверь позвонили.
  На пороге стоял раскрасневшийся Славик:
- Я к вам, можно?
- Давай, проходи, - Наташа отступила в сторону.
- Ага, я к вам с подробностями разговора... Мама вспомнила кое-что про эту Веру, свою помощницу, и я, пока там в УВД из порта приехали к Султанову, забежал к вам. Хочу рассказать...
- Погоди, ты уже успел и в ДК сходить и в театр? - спросил Терещенко.
- Ну, да! Мама там мне и поведала, что вспомнила... А я в УВД вернулся, а там из порта сидят, совещание Султанов сразу свернул.
- Ну, понятно, давай рассказывай, что там стало известно нового, - Терещенко усадил Славика за стол, Наташа встала рядом с ними, поглядывая на плиту, где уже во всю кипела картошка.
- Короче, в одном из недавних разговоров, когда мама спросила у Веры о личной жизни, она разговорилась на эту тему против правил, но только в отрицательном ключе. Нет, говорит, у меня жениха, не родился ещё. Есть, мол, знакомые, их много, но они лишь проходные сюжеты, не более того. За кого мне, говорит, замуж-то идти, за кота Леопольда? Мама удивилась, а та ей и ответила, что это она одному своему знакомому такое прозвище дала. Когда мама поинтересовалась, что он на кота похож что ли, Вера рассмеялась и ответила, что его любимого актёра зовут Леопольд, а фамилию она не запомнила, только знает, что актёр этот иностранный. И вообще, этот её приятель очень странный тип, но Вера не договорила почему, её позвали из гримёрки и разговор был прекращён. Мама бы и не вспомнила, если бы не случай с Верой. Ведь её знакомых парней мы совсем не знаем, получается, а друга Антона нет в городе. Значит, она кому-то другому звонила, а кому? Сейчас важна любая информация, - заключил Славик.
- Понятно, из твоих слов следует, что есть парень, который с ней немного дружил, и у которого есть любимый зарубежный актёр с именем Леопольд, - произнёс Терещенко.
- Да, и не забудь, мама сказала, что Вера сделала акцент на том, что он очень странный, а чем, она не договорила...
- Да, это уже что-то... Будем ждать теперь, что сестра скажет. Она должна знать побольше, чем её коллеги по работе и друзья по общаге, - добавила Наташа. - И молодых людей своей сестры, она непременно знает...
- Не уверен, - Александр отрицательно кивнул головой. - Не уверен, что сейчас всё своим родным рассказывают. Вера жила в городе, тут её работа, комнату в общежитии дали, в Тамаровку к сестре наведывалась редко... Но, может быть!
  Они проговорили ещё около часа, пока Славик не спохватился и стал звонить на работу в кабинет к Зайцеву, тот попросил его приехать и рассказать о посещении ДК и о новом опросе технических работников, который снова ничего существенного не дал. Отхлебнув горячего зелёного чая, который ему предложила Наташа, Славик умчался в Управление, а ещё через час вернулась из поликлиники мама.
  Вечерние сумерки уже заползли во двор и погасили солнечные блики на окнах. Светлана Ивановна прошла в кухню, повесила сумочку на дверную ручку и произнесла:
- Завтра без меня поедете, если решитесь... Изменения у меня нашли, не пугайтесь - не значительные, но велели пока дома посидеть и по жаре никуда не мотаться. А два часа в поезде могут тахикардию только усилить, так что, я лучше дома останусь и попью таблетки.
- Ну, вот и решено! - с улыбой произнёс Терещенко. - А мы тут гадаем, как быть, а оно само собой решилось... Конечно, Света, это тревожно, что у тебя опять сердце шалит, но уже то хорошо, что ты вовремя спохватилась. Значит, мы тоже никуда не едем. Завтра бабушке отзвонимся и лучше этот день употребим во благо родного УВД! - он подмигнул Наташке и она хихикнула, вспомнив их сегодняшний спор у трамвайной остановки насчёт совместной поездки, когда Александра смутил чемодан с поломанными замками. Она ему обещала, что уж в эти выходные они точно уедут обратно в Шатрово!
  К ночи Светлана Ивановна почувствовала себя совсем нехорошо, поднялось давление и они попеременно входили к ней в комнату, чтобы проведать и разбудить Мишку для того, чтобы его покормить во время. Он немного покапризничал во время кормёжки, но потом в их маленькой комнатке уснул на Наташкином широком диване.
- Вот и пусть там спит у нас, - проговорила Егорова, - маме не мешает, а то ей выспаться надо, а мы уж как-нибудь, - она погладила Терещенко по руке, когда он мокрый, завёрнутый в полотенце, вышел из ванной комнаты.
- Это у нас сегодня ребёнок будет в постели! - он задорно щёлкнул её по носу. - Есть лишний повод подольше не поспать и подискуссировать о рабочих делах.
- Если Евгений Петрович у себя не останется, а то он нам даст с тобой ночные разговоры на тему бандитизма в нашей стране!.. - и она громко рассмеялась, вспоминая его реакцию на их ночные посиделки. "Тоже мне, устроили из спальни рабочий кабинет!.. Спите сейчас же, пока ремень не взял!.."
  Они посмеялись на эту тему и ушли к себе в комнату.

  Сестра Красновой Веры Люба долго плакала в кабинете у Зайцева, она не могла поверить и понять, что только несколько минут назад опознала свою сестру на столе в лаборатории у криминалистов. Она не могла говорить, губы дрожали, руки тряслись, глаза застелил густой туман и женщина была на грани обморока, но в какой-то момент всё же постаралась взять себя в руки.
- Она немного была замкнула с детства, не дружила со случайными людьми, - еле ворочая языком, проговорила Люба. - Поэтому должна хорошо знать того парня, о котором вы говорите, - она посмотрела на следователя. - Если ему позвонила сама и вызвала на свидание по какому то серьёзному поводу, то была в нём совершенно уверена. Ищите такого человека среди очень близких друзей или коллег.
- Вам таковые неизвестны? Сестра с вами не обсуждала свои личные отношения? - спрашивал Зайцев.
- Кроме Антона, с кем она уже давно дружит, я никого не знаю. Она со многими общалась по работе, говорила, что все её знакомые мужчины, это лишь мелкие интрижки, нужные для дела. Ничего серьёзного там не было, вот мы конкретно ни о ком из них и не говорили никогда. Зачем?
- Вы не припомните, Вера вам не рассказывала о своём знакомом, которого сама прозвала котом Леопольдом?
- Говорила что-то... Я ещё подумала, что это мультяшный персонаж такой, но она ответила, что так зовут любимого актёра этого её знакомого. Отшутилась ещё, что, мол, этот парень на него хочет быть похожим, вот она и прозвала его Леопольдом. Глупость какая-то... Имени его не называла, да я и не просила. Мало ли!..
- Вспомните, что она ещё про него говорила.
- Ничего больше, только упомянула, что на работе он слишком медлительный, "этого кота всегда поторапливать приходится".
- Значит, всё же общалась с ним тесно и в основном на работе, - повторил про себя Зайцев. - Кто же это может быть и могла ли она именно ему позвонить в тот вечер? К сожалению, пока одни вопросы.
  Отпустив свидетельницу, Зайцев пошёл к Султанову с последними данными по делу. Евгений Петрович разговаривал по телефону с военным оперштабом по поводу проведения сегодняшних мероприятий в парке.
- Выставляем дополнительные патрули, - сказал он вошедшему следователю. - Сегодня открытие Олимпиады в Москве. Надо, чтобы всё прошло без эксцессов на мероприятиях местных спортклубов. Они там программу подготовили на разных городских площадках. Надо по одному сотруднику выставлять на каждую городскую площадку. Рюмин подготовил список ребят на дежурство.
- Тут всё упирается в неизвестного знакомого Веры Красновой. Его она упоминает в кругу друзей и сестра его, тоже знает по наслышке. Но никто никогда не видел и даже имени его никто не знает. Это ещё конечно, не значит, что звонила она именно ему и с ним встречалась на пирсе, но... Есть подозрение, - Зайцев присел к столу.
- Давай, выкладывай свои подозрения, - Султанов отодвинул от себя телефон и приготовился слушать следователя.

  Егорова и Терещенко были утром в театре на репетиции детского спектакля и праздничного концерта, подготовленного специально к открытию Олимпиады и сидели сейчас в костюмерной вместе со Славкой и его мамой. Анастасия Назаровна ещё раз пыталась припомнить все детали последних дней в общении с Верой Красновой. Она рассказывала о примерках, о том, что не устраивало Фирсова и он с ней немного поскандалил в день убийства Балашовой.
- А как там этот ваш товарищ, ну Солошенко? Приятель Людочки Балашовой?
- Там, всё очень сложно, мам, - ответил Славик. - Уже Султанов хотел вмешаться, но не стал, пока следствие не закончено. Похоже, целый семейный крах!
- Очень жаль, ведь там, я знаю, есть маленький сын, - и Истомина мельком взглянула на майора. - Это всегда очень тяжело, когда распадается семья.
  Александр весь сжался под её мимолётным взглядом и постарался отвернуться. Ему больно было и тяжело, когда ему напоминали о прошлом, таком горьком и страшном прошлом... Он поднялся, прошёлся взад и вперёд от окна к двери, поднял глаза и увидел стоявшего в дверном проёме рабочего в синем комбинезоне, и тут же узнал его. Это был электрик Викентий из ДК, с кем у него уже состоялся разговор вначале следствия.
- Ты чего, Куня? - обратилась к нему Славкина мама, хорошо знавшая его.
- Просили зайти к вам сегодня, проверить, всё ли хорошо с подгонкой нового оборудования. А то, как бы мероприятие не сорвать...
- Пошли, проведу в зал, - она поднялась, взяла парня за рукав. - Кстати, Куня, ты с кем был тут когда Балашову убили? Я же видела вас в формах там на задних ступеньках. Вот и милиция всё ещё сюда заходит, - она кивнула на Терещенко и Наташу. - Может всё-таки вспомнишь?
- Я уже давал показания. Да, приходили с утра, но часиков в девять уже ушли...
- А как же я видела вот в таких формах, когда пришла из мастерской... Кто-то из вас там был на лестнице, а это около десяти часов...
- Возможно, что-то и не доделали, но это уже без меня. Так я интересовался тогда же, как меня спросили, а Митрохин пьяный был, принял на грудь и не помнил, кто его подменил. Говорит, что монтаж проверяли, а кто на подмене оставался, он не знает, потому как выскочил и в кафешку сразу нырнул.
- Значит, кто-то оставался из ваших? - Терещенко подошёл к Викентию и развернул его к себе.
- Из наших, а кто же ещё!.. Я и не отрицаю, что кто-то остаться мог и закончить монтаж. Но, кто теперь вспомнит-то? И зачем это?
- Одеты были все, как ты сейчас? - снова спросил Терещенко.
- Да, по форме. А нам в казённых домах по другому и не положено.
- То есть, с вами была бригада временных подработчиков? - переспросил Славик, тоже встрявший в разговор.
- Ну, да! Кого нанимают дополнительно по договору на лето. Я с утра был, а Барвенков и Митрохин оставались.
- Их уже опрашивали. Многие свидетели подтвердили, что они уже в половине десятого вернулись в ДК, - подсказал Славик.
- Ладно, давай я тебя проведу в зал, - Истомина повела Викентия по коридору к открытым дверям в зрительный зал, указывая на ходу на лампы дневного света по бокам над прибитыми к снете деревянными рейками.
  Викентий осмотрел привезённое оборудование для дополнительной подсветки и спросил о монтаже.
- Нет, тут сами будут работать, те кто устраивает это мероприятие, они привезли своих мастеров по свету, а тебя попросили, как особо ценного профессионала посмотреть схему установки. Всё ли верно? А то сработаем впустую. Можно ли тут проводить дополнительный кабель?
- В прошлый раз всё сошло? - спросил Викентий.
- Да, сошло, но сегодня особый случай и оборудование новое с какими-то подвесками.
- Да, помню, что с подгонкой этих самых подвесок тогда неурядица вышла. Наш Леопольд Дэфей перепутал и вам принёс, не то, что нужно, но мы же всё исправили... А теперь посмотрим ещё и всё проверим, не волнуйтесь, Анастасия Назаровна. Что вы на меня так уставились?
- Кто?! Как ты его назвал? Леопольд...
- Ну, да!.. Леопольд Дэфей, говорю, а что?!
  Викентий не успел удивиться её вопросу, как Истомина уже бежала в костюмерную за Терещенко и Наташей.

  ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.