Каменный богатырь

  В степь пришла весна! Холодный северный ветер, приносивший из-за гор снежные заряды, сменился южным. С ним пришло тепло и даже жара. Влажная земля, за считанные дни покрылась молодой зеленой травой, появились первые цветы. Лошади, овцы, козы и конечно, вся дикая живность, радовались этому больше всех.
Аннай вдыхала запахи, приносившиеся из степи, сидя на вершине скалы над аалом. Сюда она забиралась часто, но никто из сверстников сопровождал её. Разве что Дунгар, её поклонник, игравiий роль мужчины-покровителя, следовал за ней. Тут, на ровных, словно срезанных ударом меча красноватых плитах, Аннай нашла странные рисунки. Человеческие фигуры, всадники, огромные маралы и лоси, которые водились далеко в тайге. Кто-то давным-давно выбил их здесь – фигуры были цветом как скалы и покрыты лишайниками. Кто и когда это сделал, в аале не знали. Даже кам Шукран, не знал.
  Но сегодня Аннай занимало не это. В аале прошёл слух о том, что скоро сюда прибудет великий богатур, Эль-Тоган, со своей армией. Где-то на севере шла война и великий каган Танша, послал навстречу им войско. По давнему договору, местные аалы должны были давать своих воинов в подмогу. Правда местных мужчин вряд ли можно было назвать воинами, они хорошие охотники, пастухи, хорошо знают степь. Поэтому в армии кагана они будут играть роль проводников и разведчиков.
А ещё, отец Аннай, Кангар, ажо земли Кыркыз, говорил, что собирается отдать свою дочь за сына великого тайши. Девушка услышала это случайно и теперь гадала – какой же он будет, это великий богатур, сын грозного кагана тюкэ.
Отсюда, со скалы, она и заметила тёмное пятнышко, двигавшееся по степи. Пятнышко разрасталось, пока не превратилось в большой отряд всадников, скакавших к аалу.
Аннай вернулась домой раньше, чем отряд достиг аала и прошмыгнула незамеченной в юрту.
  В войске тюкэ было 1000 всадников, это очень много. Всех мужчин в аале было не более сотни. Впрочем, её отец тоже собирал по степи отряды по две – три тысячи воинов. Вот и сейчас, тюкэ должны были ждать, пока все бойцы земли кыркыз, соберутся для совместного похода.
  Аннай, как и все жители, наблюдала за гостями. Они смотрели на приближающихся воинов. Впереди ехал командующий и его нукеры. В руках у одного из них развевалось большое черное знамя, на котором была изображена волчья голова. Волк – предок тюкэ. Говорят, их прародителя выкормила волчица, который вступил с ней в брак. Так появились тюкэ.
  Эль-Тоган, про которого все говорили, был очень молодым человеком – совсем недавно мальчиком. Усы и борода у него были ещё тонкими, лишь подчёркивая молодость. Впрочем, ростом и шириной плеч он не уступал своим более старым воинам, двигался легко и уверенно, как человек побывавший во многих сражениях.
Нукеры его были в основном крепкими немолодыми мужчинами. Их лица были цвета бронзы, обветренные и обожжённые солнцем, а у многих – покрыты шрамами сражений.
  Войско не вошло в аал. Оно двинулось в сторону озера, лежавшего рядом. Именно там они должны были дожидаться союзников. Лишь командир и его приближённые въехали в посёлок. Проехав до коновязи, где их встречал Кангар, они спешились. После взаимных приветствий, отец пригласил их к себе в юрту.
  Эль-Тоган, скользил глазами по окружающим и тут, его взгляд встретился с Аннай. Встретился ушёл в сторону и, вновь вернулся, уже осознанно. Долго, гораздо дольше допустимого, они смотрели в глаза друг другу. Прервал это безмолвное общение один из нукеров – приземистый, крепкий, почти квадратный старик. Он дружески хлопнул мужчину по плечу и что-то сказал. Аннай не расслышала, но это явно была какая-то скабрезность, так как остальные нукеры захохотали.
  Над Аннай тоже посмеялись, уже свои. От них, особенно от женщин, ничего не укрылось. С досады она убежала вновь на любимый утёс и бродила там до тех пор, пока внизу не загорелись вечерние костры.
  Уже почти в темноте, аал покинули военачальники тюкэ. Они должны были ночевать со своими воинами, таков закон. Здесь, в долине войско останется до тех пор, пока не соберутся отряды, за которыми послал гонцов отец.
  Аннай теперь ходила на новый наблюдательный пункт – скалу над озером. Отсюда было видно, как устроились воины. Вместо юрт, у них были палатки. У всех одинаковые, так что понять, где командующий, а где рядовые, было нельзя. Утром, после завтрака, воины устраивали притворные бои, конные и пешие. Так тренировались боевые навыки. Старшие учили младших бою на мечах, копьях, стрельбе из лука. Иногда часть отряда отправлялась в степь – на охоту и почти всегда возвращались с добычей.
  На третий день, утром, когда Аннай понаблюдав за лагерем, собралась уходить и произошла эта встреча.
  Воин стоял за выступом скалы и наблюдал за девушкой. Он поднялся так тихо, что Аннай не услышала. Ей было даже немного досадно, ведь в аале, она была разведчиком лучше всех мужчин.
При этом она не испугалась. А лишь поклонившись, как подобало, произнесла приветствие, а затем добавила:
  - Аннай, дочь ажо Конгара.
  - Здравствуй Аннай. Я уже знаю, как зовут тебя. Моё же имя – Эль-Тоган, я сын каган Тайши - Улыбнулся воин. На их языке он говорил немного медленно, но чисто, без ошибок.
  - Ты каждый день приходишь сюда, мои воины сначала думали, что это вражеский разведчик и хотели схватить. Но я разглядел, что это ты. Зачем ты наблюдаешь за нами?
  - Я смотрела, насколько хорошо твои воины обучены, смогут ли они нас защитить…
  - Сильнее этих воинов, нет никого в степи. Скоро они докажут это. Но, я думал, ты пришла не для этого.
  Он подошёл к ней и заглянул в глаза и улыбнулся, как тогда, в первый раз.
Тут Аннай вдруг покраснела и, пробормотав что-то невнятное, бросилась бежать.
Их следующая встреча случилась на следующий день. Вечером, после очередного совета в юрте отца, воины собирались в дорогу. Эль-Тоган подошёл к девушке, которая прислуживала в этот вечер и тихо, чтобы слышала только она, сказал:
  - Приезжай завтра, до рассвета, на то место, где мы виделись вчера.
  Они встретились рано утром, у подножья красной скалы и вскоре вместе скакали на своих лошадях по степи, уходя от людей и их забот, от грозы надвигающейся войны.
  Вернулись они порознь. Аннай – со стороный своей любимой скалы в аал, Эль-Тоган - в лагерь. Теперь они стали видеться каждый день. И после таких встреч Аннай летала как на крыльях. Однако от родителей не укрылось то, что случилось. Отец позвал дочь к себе.
  Он не ругал её и сначала долго молчал. Затем старый воин сказал:
  - Аннай, я собирался отдать тебя в жёны Эль-Тогану, ты знаешь …
  Она попыталась что-то сказать.
  - Не перебивай! Воскликнул Кангар - я рад, что ты полюбила его и мне не надо уговаривать тебя, не надо заставлять. Это было бы очень больно для меня, заставлять родную дочь силой идти замуж. Но пойми, идёт война. Он – воин, за ним идут тысячи. А женщины делают мужчин слабыми, вытягивают силу. Перед боем, ни один воин не должен общаться с женщиной. Даже невестой, даже с женой! Ты должна, ради него самого, перестать встречаться. На время. После похода, к концу лета, я думаю, мы поженим вас. Но пока – остановись. Я прошу.
Аннай вышла, не говоря ни слова.
  Она, впервые поговорила с матерью обо всём. Раз уж отец знал, мать знала тем более. В этот же день, Аннай, вместе с несколькими сопровождающими уехала из аала. Её отправили к тётке, сестре отца, жившей в соседней долине, где она провела почти всё лето.
  Девушка вернулась домой, когда луна сменилась трижды. Трава в степи успела подняться и выгореть. Ночи стали темнее и холоднее.
  В их аале народу стало заметно меньше. Многие мужчины ушли вместе тюкэ на север. Их жёны и дети ждали воинов из похода, и по вечерам собирались вместе, пели протяжные тоскливые, как само это ожидание, песни.
  Сменилась ещё одна луна и как-то, в середине дня, прискакал дозорный. - Идут!
  Армия шла, вновь стекаясь к озеру, откуда, от неё как ручейки отделялись отряды воинов, уходивших к своим аалам. В центре этого воинства, как и весной, развевалось знамя с головой волка. Вот только руки его держали другие. Аннай не увидела Эль-Тогана в первых рядах. Не было его и среди раненых, которых везли в повозках. Она так и не решилась подъехать к суровым тюкэ. Воины её аала, вернувшиеся домой донесли горестную весть – молодой богатур, сын великого кагана, пал как герой, в числе многих в этой битве.
  В тот же день, Аннай исчезла. Её искали в округе, но вскоре нашли следы, уводящие на север. Несколько мужчин, вместе со старшим братом, бросились вдогонку и нашли её.
  Но только спустя шесть дней - они дошли до места, где недавно кипел страшный бой. Прямо здесь, на поле, по обычаям тюкэ, были построены курганы погибшим. Самый большой был насыпан для Эль-Тагана. Рядом с курганом стоялое его каменное изображение. Молодой воин, с лихими закрученными усами и бородой, держал в руках кувшин. Из этого кувшина он теперь вечно пил вино загробного мира. За каменным воином были вкопаны десятки небольших камней – балбалов. Каждый балбал – убитый враг. И рядом с этим воином сидела Аннай. Она сильно похудела, так как уже много дней не ела. Её глаза уже не могли плакать, но стоны рыданий не прекращались ни на минуту. С большим трудом, брату удалось забрать девушку, хотя, ему казалось, что с кургана он забрал только её похудевшее лёгкое тело. Душа же её навсегда осталась там.
  - Чо; эне, чо; эне! (бабушка) – её вдруг вывел из забытья тоненький девичий голосок внучки.
  - а почему у той девочки, имя как у тебя – Аннай? А почему ты плачешь, бабушка,а? это что, была ты? - удивлённо спрашивла она. От этих слов Аннай вернулась в этот мир окончательно. Да, здесь ей уже не шестнадцать лет. Она, уже глубокая старуха, вместе со своей внучкой, сидела на ковре, разложенном прямо на траве. А недалеко от них, у подножия большого кургана, с плиты красного песчаника, всё также, по-молодецки смотрели воин, с кувшином вина в руках.