Сокровища виллы Ирис

Олег Марасов и Зоя Марасова
по мотивам идеи
Давида Зограбяна и Сергея Довгополова

Сокровища виллы Ирис

Приключенческая повесть

Эпизод 1.


— Эту легенду — послание предков, мне рассказал шаман, который ведает всеми тайнами прошлого.


Давным-давно на нашем острове в стране Либерталия жили пираты. Старый главарь разбойников был женат на прекрасной островитянке и имел двух детей.


Уже в юности сыновья смогли проявить себя в бою и обзавестись своими командами. Каждый хотел хитростью и отвагой доказать отцу, что станет достойным наследником богатства и власти.


Но однажды, когда пираты вышли в море, огромные волны подняли их лодки до неба и потом бросили в бездну океана. Очень немногих, обнявших оторванные мачты, потом прибило к берегу


В то же время молнии подожгли строения. Стена огня пожирала дома и людей. Так погибла Либерталия. Спаслись только братья с отцом, но не надолго.


— Старый пират потерял здоровье. Чувствуя, что силы покидают его, разделил между сыновьями части своего компаса, которые укажут на карту и ключ к сокровищам. И сказал:

«Вы смелые, как и я в молодости. Хорошо! Кто боится смотреть вдаль, тот не увидит. Но этого мало. Куда идти? Бывает, что поймёшь, а уже поздно. Ээээх… Жизнь вверх тормашками. Как же это утомляет! И всё же, начните сейчас и отсюда. Вода в воде — не бойтесь. Гора в горе — ищите. Далеко станет близко. Ведь, может быть, посчастливится — пару миль, и обретёте клад жизни. Пусть поможет вам компас. Пять — осилите, десять с одной рукою, и пятьсот, и больше — соедините усилия и вместе найдёте то, что ищете.»


Это последнее, что сказал пират сыновьям. Но дети не послушали отца и попытались порознь найти секретное место. В поисках они и погибли где-то в лесах или пещерах острова. А карта и ключ к кладу.…


— Водичка — услышала рядом.

Алиса запнулась. Как же ей не хотелось расставаться с замечательной историей о пиратах! С их городом, обласканным солнцем и волнами бескрайнего моря, с кораблями у причалов, с  отчаянными охотниками за сокровищами и приключениями.  Глаза всё ещё смотрят внутрь себя, вдохновлённое и неподвижное лицо не желает просыпаться, а губы продолжают шевелиться.


— Водичка… — бессмысленно повторила — Много водички… И есть ключ, — потянулась рукой поправлять и без того затянутый платок с нарисованным черепком на лбу. — Анника, идём по карте на север… — и затем — Тсс сс… — Алиса видит появившуюся из ниоткуда девушку, но смотрит сквозь неё — вдаль.


И вот вместо парящих над мачтами чаек откуда-то снизу размашистым маятником качается ладонь Анники. Ещё мгновение и материализовалась баночка фанты.


— Может, газировки? Ты так вошла в роль! Отличное начало карнавала.


Наконец, глаза Алисы сверкнули интересом к собравшимся. Сама она сидит на бортике лодки, свесила ноги. Только… прямо здесь нет моря. Корпус старенькой пироги уже давно не знал воды. Его водрузили на лужайке и закрепили, подложив камни. А вокруг в тенёчке деревьев беспорядочно расположились шезлонги с влипшими в них туристами. 


У приезжих есть программа. Но главный их интерес — это праздник для всей округи, что-то знаменательное для местных. Везде готовятся. И здесь, на Вилле Ирис тоже. Ближе к закату огоньки гирлянд подсветят связки плодов из папье-маше, рассыпанные на стволах и ветвях деревьев, флажки, шары и разного рода блестяшки. На земле небольшие фигурки животных и птиц и, наоборот, в человеческий рост цветы и грибы.
То и дело руки Алисы, словно чётками, заняты коробочкой испускающей тёплый желтоватый отблеск, что пробуждает встречное любопытство присутствующих — большее, чем обладательница вещицы с её сказками.


— Да ладно… Латунь это. — отмахнулся кто-то от впечатлительного соседа.

— Есть места, где намывают золото…

— Есть. В речушках на юге. А тут… Нищета. Хорошо если рис растёт. — эта мысль помогла успокоить воображение туристов.


Ну вот и блестящая безделушка совсем отпустила взгляды — Алиса повертела её, покрутила и поставила на бортик лодки: — Анника, это же сверхурочно, они заплатят?  — выдавила из себя на непонятном для туристов языке. — Смотри-ка, лень даже до бассейна доползти. Может, их из шланга окатить?


Теперь приезжие, измождённые угасающим палевом дня, лишь изредка поглядывали на девочку в лодке. Затрещали:

— Вот это… под сенью пальм… средство для передвижения по воде — оно ещё плавает? А фантазёрка… ничего… бойкая, целое представление устроила.


Разносчица повернулась к посетителям.

— Алиса старалась для вас. Если понравилось, можете поблагодарить её. Не поднимайтесь, потом, вот в эту посудинку. — Анника указала на латунную коробочку. А губы Алисы скривились в ухмылке. Она хотела что-то сказать, но снова запнулась.


Мысли перебила лёгкая музыка, донёсшаяся из динамика. Почему-то хотелось спрятаться, но ещё хотелось получить вознаграждение за свой рассказ. Некоторое время азарт побеждал, и Алиса продолжала сидеть, разглядывая обитателей шезлонгов.


— Кому минералочки? Или фанты? — Мягким шагом, как призрак, Анника неспешно прошла за спины отдыхающим.


Алиса же посидела немного, оценила безучастность зрителей, перекинула ноги внутрь лодки и уже собиралась нырнуть туда полностью. Это было её любимое место уединения. С малых лет здесь под брезентом хранила свои самые дорогие штучки, которые заменили ей кукол и прочие ценности из цивилизационного супермаркета и магазина игрушек.


Штучками были камешки и раковины, собранные на берегу, рюкзак со старыми, почему-то ещё не развалившимися высокими шнурованными ботинками, ремни с бляхами, коробочки с бусинками, верёвочки, платки… Отдельно хранилась кучка давно вышедшей из моды посуды: алюминиевые миски, ложки, латунный кузовок, который она и вертела в руках, рассказывая легенду о пиратах. Многое раньше было хламом в лодке, которая досталась родителям вместе с участком. А для Алисы стало настоящим кладом. Сидя в лодке, она часами разглядывала свои сокровища, примеривала ремни и платки, что-то себе воображала и, обращаясь к своей кухонной утвари, рассказывала на ходу придуманные истории.


Уже повернувшись к туристам спиной, Алисе снова пришлось сменить планы и перебрасывать ноги обратно. Недалеко на одном из манго в перебой музыке отчаянно закудахтали куры, расположившиеся на ветвях. На приличной высоте, обняв ствол руками, висел человек в спецовке. Шум завалившейся лестницы и вопль неудачника разогнали петушков, что привычно носились вокруг дерева. А женщина в фартуке пыталась вернуть подпору под ноги бедолаги. Только что тот, делая пробу звучания, остался чем-то недоволен. Собирался освободить динамик, высоко примотанный верёвками к дереву и изрядно изгаженный птицами. Потерял равновесие, уронил пульт и едва успел схватиться за что возможно.


— Как ты мог поверить этим проходимцам?! Они только по деревьям и могут лазить. — натужно причитала женщина. — Неужели нельзя было прикрепить к фонарю или на перголу?  Что ещё ты им поручил?

— Они от Верховного Шамана. Помогают в подготовке праздника. — оправдывался висящий человек. — У нас было всего три дня, чтобы подготовиться, Когда и кого я буду искать?

— Да кто видел этого Верховного Шамана? Он тебе лично сказал?

— Нет, — наконец ноги снова нашли лестницу — но то, что он говорит, все исполняют. Нашу виллу благословил местный шаман по указанию Верховного. Ты же не думаешь, что он врал.

— Не врал. Но эти двое… Разве они не могли соврать?


Анника поставила поднос на ближайший столик и тоже поспешила на помощь.
— Месье… Держитесь… Давайте потихоньку слезайте с дерева.


И Алиса, услышав весь этот гам, спрыгнула с лодки, направилась к копошащимся под деревом.

— Папа, я же просила тебя приберечь мою музыку. Ещё не время…

— Я только нажал кнопку. Где остановилось, там и заиграло, — мужчина, заботливо поддерживаемый вздёрнутыми руками переживающих за него, спустился с лестницы, поднял пульт и выключил музыку. Сел на землю. — Позвоню этим работникам, надо перевесить динамик.

— Тебе мало приключений из-за проходимцев? — затараторила женщина. — Куда же ты сел? Здесь джемом намазано! Заплевали костями весь пол. Надо с курами что-то делать.

— Ничего страшного. Петухи гоняются за каждым, кого увидят. Мальчишкам развлечение. Зато будет хороший плов. — добавил мужчина, почёсывая голову. И тут же на его маковку упала очередная косточка от манго. И потом, как из ведра, куча помёта от кур.  — Весело начинается карнавал…

— В кого же ты превратился, Кирилл! Как на помойке сидишь! Ты этого хотел? — снова запричитала женщина.

— Мама, ну хватит уже! — перебила её Алиса.

— Вероника, давай не здесь. Пойдём в бунгало. — взмолился папа.

— Алиса, смотри! — Анника показала рукой в сторону лодки. Там кто-то из туристов позировал другому с латунной коробочкой в руках,

— Да что им всем надо! Больше нечего фотографировать? — Алиса снова выпалила на языке, понятном не каждому. — Посмотрели бы вокруг! — Быстрым шагом направилась к лодке: — Теперь что? , надо за всеми присматривать?


Собеседник любопытного подошёл раньше. Он забрал коробочку и вернул её на бортик. Достал купюру и положил внутрь. Завидев приближающуюся хозяйку, фотографирующий мужчина с широкой улыбкой обратился к подошедшей Алисе:

— Старинная поделка. Откуда здесь это бронзовое изделие?

— Это не бронза, а орихалк. Вы вообще нас за дикарей считаете? К тому же, я рассказывала вам о пиратах. — ответила Алиса.

— А да-да-да… Конечно. Орихалк. Латунь. Ты здорово рассказываешь! Наверное, станешь хорошей актрисой. Театр и всё такое… И легенда красивая! — турист покопался в бумажнике и тоже положил в коробочку купюру. — Спасибо большое!
Алиса ответила с интонацией недоверия:

— И Вам спасибо. Разбираетесь. Надеюсь, действительно было интересно.

— Действительно… да…

Туристы отошли в сторону, переговариваясь между собой. Наблюдающая со стороны Анника приблизилась к Алисе и поддержала на своём родном языке:

— Смотри-ка, есть совестливые люди, заплатили. Понимаю, успех не просто даётся. Думаю, ты сможешь так зарабатывать. У тебя хорошее будущее.

— Я хочу родителям помочь. — перебила её Алиса. — Не понимаю… Вчера эти двое у лодки крутились. Типа, шутили: «Ты тут борЧ готовишь?» Я подарила им свою карту маршрутов, так они от радости по деревьям прыгали! А папе теперь работу их переделывать!

— Какие счастливые родители! — явно выходила из разговора Анника.

И вдруг… воскликнула на русском:

— Смотрите, это же сказка! Такой закат вы ещё никогда не видели! 


Да, просто праздник! Откуда-то снизу, словно из-под края парящей лужайки и до самого горизонта остывал океан. Он трогал небо, и вся линия прикосновения насыщалась золотом и самоцветами. А деревья, что встраивались в волшебные виды, напоминали о жизни. Только сейчас-то и стали заметными. Но пусть не мешают! Солидные дяди и тёти приехали за мечтой, и какие-то мгновения способны не сдерживать себя. Забыли об усталости, вскочили из кресел и стали занимать места ближе к обрыву. Что же это за чувство! Никаких границ, никакого «хочу», никакого «надо». Просто, ты в безмерной красоте, в Счастье.


Поглядывая на стоящих рядом, словно сомневаясь — видят ли они Это! — казалось бы обесточенные зрители зашевелили руками. Зашипели направленные вдаль мобильники. Там — солнце заходило за край мира.


Пока гости были заняты видами заката, покинутая вниманием Алиса, взяла коробочку и побрела к своему бунгало. Здесь ожидать больше нечего. Может быть, кто-то и вспомнит ещё о ней и о её рассказе. Но теперь народ занят даже не столько волшебными пейзажами и хаотичными попытками осознать себя в них, сколько перевариванием души в лайки. То, что описать нельзя никакими словами, скоро можно будет просто увидеть на фото, выставленных в Инстаграмм. Золото — не золото, а все эти дали и красоты, схваченные мобильником и положенные в карман, ещё много лет могут пробуждать жизнь в самых разных её проявлениях.


И какую зачерствевшую душу не затронет закат на Мадагаскаре? — что-то такое Алиса раньше слышала… Классика. Ну, можно и повторить, хорошо ведь сказано. Впрочем, ни о чём таком ей сейчас особо не думается. Наоборот, мысли  собрались внутри в комок досады.

— Просто, какие-то тушки, пингвины. Еле ворочаются. Но как быстро повскакивали, когда Анника оторвала их от мобильников! Знает, что сказать! Странно, что не прыгнули с обрыва. И как только кресла отвалились от их задниц? Посудинка… — передразнила Аннику. — Знать бы, что это за посудинка.


Алиса уже собиралась войти в своё, как теперь говорят, личное пространство. Но услышала напряжённые речи из бунгало, что буквально напротив, дверь в дверь, только через узенькую дорожку. Там комната её родителей.

— Мы застряли здесь. По уши в каких-то балансах, расчётах. Я устала от расстояний! Я устала от камней и песка! И от комаров… и от прочих ползающих и шевелящихся, от всяких карабкающихся по деревьям. Мы не живём. Мы уже годами обслуживаем чьи-то хотелки.

— Вероника… — отец безнадёжно мычит, пытаясь вставить какие-то слова.

— А им всем нет до нас никакого дела. — злилась мама.

— А какое дело им должно быть до нас?

— Подай, застели, договорись… — продолжала Вероника. — Ты говорил, про дали дальние и закаты, пейзажи и выставки, местный колорит. А сам погряз в этой тошнотной бухгалтерии. Не могу больше! У нас была цель. Но всё уже закатилось. Всё уже трепещется только под ногами… 


— Опять ругаются, — пробурчала Алиса. — Вот, когда зайду к ним и скажу: «Я собрала компас. Он сделает нас богатыми! Теперь не нужно будет каждый час думать о ком-то другом. Да! И что тогда они скажут? Мы же на Мадагаскаре! Это мир чудес! Живи и радуйся.» С этими почти риторическими мыслями Алиса растворяется за дверями своего бунгало.


Да, это правда, мы на Мадагаскаре. Почти в его глуши. Но поди разберись, где там эта глушь? Остров в океане, рядом с Африкой, уже встретился с интернетом. И мобильниками. Пусть для многих — старыми, ободранными и маломощными. Конечно, как и в большинстве мест на планете, они ещё суть маркеры на социальной лестнице. Но и здесь, в общем-то, уже не роскошь. Для созерцающих всю эту историю со стороны, сначала возникают совершенно определённые мысли о лемурах, джунглях и серо-коричневых скалах, что, казалось бы со временем непременно разрушаются в песок и разносятся по береговой кромке океана.


Вы в Москве? В Минске? В Мурманске? В Ереване? Хочется увидеть? Нет проблем! Пару кликов на мобильнике, и вот они — лемуры! И крокодилы. И ещё другие животные, коих встретишь только здесь. Вот они — бунгало, баобабы, детишки, выпрашивающие карамель. И просторы!  Необъятные словами, но объятые мобильниками. Всё в руках — любые дали. Но кто-то готов многое бросить и приехать сюда, чтобы видеть в живую. Не в расстоянии дело. И даже не в решимости. Это — как на Эверест сходить. Как на воздушном шаре или яхте всю землю обогнуть. Ведь только так, устремившись за мечтой, можно понять: находясь здесь ты теряешь или приобретаешь?


День на исходе, и на виллу и её обитателей наваливается сладостная ночь.



Эпизод 2.


Алиса не спит. У неё необъяснимое чувство, что день не закончился. Сегодня произошло важное: теперь с уверенностью можно сказать, что компас, тот самый пиратский компас, существует. И он укажет дорогу к сокровищам. Но кому? Не всё в её руках. Конечно, если очень-очень хочется, то надо, как с нею бывало, представить и… Нет, так просто уже не получается. Всё, о чём мечтала, перестаёт быть её личным делом. Грустинке сопротивляется ожидание нового. Она увидит… Вот-вот… Оно уже в мыслях, оно в руках — это было сегодня.


Недавно папа подарил синтезатор с самыми чудесными возможностями. Утром с некоторыми одноклассниками, разбирающимися в электронных устройствах, собрались в помещении ресторана на вилле, записывали музыку. Алиса долгое время носила её только у себя в голове. И наконец, могут послушать все. Какое необычное чувство! Тело как будто накачивается воздухом, раздувает на всю комнату. Его, такое большое, (или всю её, что теперь одно и то же) нельзя не заметить. «Я — композитор!» Скоро друзья придут снова. И не только они. Многие с их округи приглашены на виллу, чтобы поучаствовать в карнавале. Будет застолье. Будут танцевать и петь малагасийские песни. И она, Алиса…
 

Нет, не то. Ещё раз. Днём была на рынке…


У Анники сегодня много работы — заехала новая группа туристов. За продуктами пришлось идти Алисе. Благо — школьные каникулы. На Мадагаскаре — лето. Приближается Рождество.


Алиса остановилась на рыночной площади. Барабанная шрапнель, что разносилась по всей округе, гипнотизировала. Люди босиком и в одежде по минимуму, но очень красочной, выделывали «па» с поправкой на местную культуру, танец с копьями. Убранство площади и наряды говорили о начинающемся карнавале. Разноцветные зонтики, защищающие от солнца, шары, флаги, какие-то плакаты… Колоритные опахало из перьев птиц в руках малагасийцев безуспешно разгоняли знойный воздух и служили, скорее, чужеродной модной декорацией для добавления красок на карнавале. Но остальное было в местных традициях. Участники обильно увешаны бусами. Мужчины в шапочках, а на головах предпочитающих красоту женщин диадемы. На лбу у них красные пятнышки, как в Индии, только побольше, и восемь лучей вокруг него. У кого-то лучи чёрные. Необычная гармония: на Солнце наложено изображение очень похожее на розу ветров с географических карт. Ну, ничего удивительного — Алиса сейчас о таком думает постоянно, вот и чудится на каждом шагу.


Некоторые участники, можно без иронии сказать, герои в такую жару полностью облачены в костюмы животных — это тоже из нового поветрия, из известных фильмов: зебра, обезьяна, лев… Изобилие ярких предметов на площади и всём рынке радовало души. И сам факт чего-то такого происходящего, с танцами, возгласами и древней боевой атрибутикой необъяснимым образом вселял гордость — как бы, непонятно почему. Но это чудное переплетение прошлого и современности, контраст бедности и, местами, цивилизационной роскоши непостижимо пробуждает мысли о будущем. А этот бой… Барабанный бой не оставляет ни единого шанса на мысль, что можно жить как-то по другому. Алиса, вперёд, к мечте!

Но дела по хозяйству не ждут. Обычно на рынок ездят папа с Анникой. Они закупают провизию для постояльцев. У Анники какое-то особенное чутьё. Она знает всех продавцов и с кем в конкретный день можно лучше договориться. Вот уж действительно ценный работник. Никто не понимает, как ей удаётся сбивать цены за самые лучшие продукты.  Вчера закупили необходимое на пару-тройку дней. Но при возвращении, когда уже почти прибыли на виллу, что-то произошло с машиной. Как довезли — лучше не рассказывать. Довезли — и ладно. Такое нечасто бывает. Зато бывает, что Анника сама отправляется за самым скоропортящимся. Мясо, рыба… Чтобы доставить много всего и в свежести, в такие дни перевозят рикши.


Скупив и погрузив в повозку необходимое, Алиса снова вернулась на площадь. И… увидела вчерашних работяг. Те расположились на открытом воздухе за столиком кафешки, здесь же на рынке. Сказав рикше подождать, Алиса скрытно от новых знакомых приблизилась к ним и, вроде бы, как отвернувшись, разглядывая меню, стала подслушивать.


— Я его уже почти схватил, но куда бы мы его дели? Ты ни клетки, ни сумки не приготовил, — притворно активничал тот, что был, так скажем, по упитаннее.

— Ты с ума сошёл, Пухленький? Как бы мы по вилле с клетками расхаживали? — отвечал его поджарый товарищ. — И потом, мы пришли туда не за хамелеонами.

Пухленький: Ага, за пингвинами. Сэм, ты же позвал меня с собой на этот чёртов остров за ними, за пингвинами.

Сэм: Какая разница, что зоопаркам продавать? Пингвины дороже. Зато, прикольно было видеть, как ты от петухов на дерево взлетел. Думал, что спустишься с него изрядно похудевшим.

Пухленький: Они у самой лодки меня обступили, наверное, хотели карту склевать!

Сэм: Ты в своём уме? Зачем петухам карта?

Пухленький: Не знаю. Это, наверное, боевые петухи, вместо собак.

Сэм: И куры вместо гримёра, — заржал в голос Сэм. — Как же они тебя обделали! До сих пор не можешь отмыться.

Пухленький: Зато самое главное мы добыли, — Пухленький многозначительно ткнул в карту на столике перед ними.

Сэм: Главное, что девочка — добрая душа, подарила без сожаления.

Пухленький: Девчонка лопухнулась. Кажется, она даже не знает, на что указывает эта карта, — самодовольно смаковал Пухленький. И тут же получил щелчок по носу от Сэма.

Сэм: Не кричи!

Пухленький: Дети же вокруг, смотрят…

Сэм: На север она указывает, понял? — прошипел Сэм.

Пухленький: Ага, на север, как нам и сказали. Мы, наконец, найдём клад. Представляешь, теперь это есть только у нас.

Сэм: Все карты показывают на север, Пухленький. Тебе рассказали сказку, и ты рад. Я бы и не увидел никакой карты, если бы она не накрывала барахло. Которое, кстати, для нас интереснее. В лодке могут быть редкие вещи, антиквариат, — Сэм задумался и щёлкнул по носу самого себя, поморщился, — Ой, — посмотрел на Пухленького.

Пухленький: Нет-нет-нет… Сэм, не надо! Барахло нам, итак, девать некуда! Ты же всё можешь. Давай оставим это… — Пухленький посмотрел на гору вещей между стульями — …где-нибудь на складе. Я устал таскать.

Сэм: Нечем оплачивать.


Прямо на земле был вывален скарб из клеток, спальных мешков и рюкзаков, доверху набитыми какими-то тарелками и прочей утварью. Часто в городах можно встретить бомжей, таскающих такой за собой.


Пухленький: Но ты же всегда был продвинутым. Что случилось? Зачем мы искали хамелеонов? Всех этих животных? А теперь… Долго ещё будем спать где придётся? — ныл Пухленький. И, вернулся к прежней теме, на всякий случай закрыв нос — Зачем девчонка это собирает?


Не удостоившись ответа и о чём-то вспомнив, Пухленький, полез в карман:

Пухленький: Сэм, а вот это… чего-то стоит? — достал из-за пазухи диковинку из камня.

Сэм: Да ты что?! Украл у ребёнка?! Безмозглый пузырь! — Сэм начал подниматься со стула.

Пухленький: Нет, Сэм, что ты? — вскочил и спрятался за стул. — Чего обзываешься! При детях! Это не оттуда.

Сэм постоял немного с озверевшим лицом, потом начал приходить в себя и заново усаживаться:

Сэм: Извини. Говорил же тебе, не подбирай ничего на кладбище.

Пухленький: Это не с кладбища. Это…

Алиса настолько была впечатлена новостями о скрытой жизни "работяг", что даже не придала значения такой мелочи, как слово "пухленький" на русском языке. Ну пролетает мимоходом, как само собой разумеющееся, как в их семье. Мало ли, что за история у этого прозвища? Интересовало совсем другое. И вот, не выдержала, повернулась посмотреть на вещицу. Напоминает маленький половник.

Сэм: Это всего лишь черпак, ложка, — выхватил из рук Пухленького странный предмет, — дай посмотреть.

Ложка, вроде бы, ну и ложка. Необычная, какой-то черпачок. Может, вино ею разливают. Очень гладкая, прямо-таки отшлифованная.

Сэм: Почему из камня? И с дыркой. — рассматривает отверстие треугольной формы — Не годится.

Пухленький выхватил диковинку обратно, стал рассматривать дефект: — Жаль. — демонстративно положил на стол тыльной стороной вверх:

— Вопрос закрыт.


Алиса тоже не понимала, почему ложка каменная. И вдруг глаза расширились в восторге. Это же… Это Она! Здесь, на столе. Не хватало воздуха, в горле ком… Алиса сжалась как пружина. Она уже не ощущала себя, не знала, верить ли? Вообще представляла её себе совсем по другому. Но отверстие не оставляет никаких сомнений.

Кажется, остаётся лишь мгновение до стремительного шага к столику и дальше — будь что будет. И опасаться, что её узнают было ни к чему. Потому что собеседники за столиком всё своё внимание направили друг на друга. Казалось, им не нужна была бракованная ложка — просто у них проснулась ревность. Подавляя свой интерес к находке, они сначала совсем чуть-чуть, но по восходящей, стали накалять:


Пухленький: Не понимаю, для чего эта штуковина?

Сэм: Выбросим. Итак, хлама хватает. Что с нею делать? — неуклюже попробовал ослабить внимание товарища, — курам на смех.

Пухленький: Пингвинам — улыбнулся Пухленький, — суп из них есть.

Сэм: Суп? Причём тут суп? Мы браконьеры, но не живодёры, — то ли говорил всерьёз, то ли тоже, но чуть потоньше, троллил товарища. — Не смей даже думать… И не трожь пингвинов!

Пухленький: Да я так, к слову пришлось…

Сэм: Ага… — повысил голос, — давно замечаю у тебя какой-то странный взгляд на животных.


Разговор браконьеров стремительно перешёл в ссору.

Пухленький: Что ты несёшь?

Сэм: Несут куры, прямо на тебя…

Пухленький: Я люблю животных! И деревья! И даже цветы… И ненавижу зоопарки! Это ты…

Сэм: …нет, это ты готов карманы набивать любым способом! — непонятная улыбка так и не сходила с лица Сэма.

Пухленький: Смотри-ка, уже набил! Вообще не хочу с такими, как ты дело иметь! — начал подниматься со стула и попытался взять карту.

Сэм: А карта тут причём?! Что за убогие привычки? — схватил Пухленького за руку и снова поднялся со стула.

И вот уже оба на ногах, взяли друг друга за грудки, завозились между столов, чем привлекли внимание обступающей их толпы радостных ребятишек.


Ноги повели Алису к столику с картой. Воспользовавшись суматохой, она взяла в руки каменную ложку. Происходящее с ней, как лента фильма, замедлилось, окружение расплылось. Есть только стрелка компаса в руках — ключ к кладу. Снова, как это часто с Алисой бывало, воображение рисует картины: крики ссорящихся товарищей прорезают шум городской суеты и… прибой удаляющегося берега. Вот они уже превращаются в неистовый рёв пиратов: «На абордаж!», беспощадная битва… закат… Не отдавая отчёт ничему, Алиса развернулась и, скорее на инстинкте, побежала к ожидающему её рикше.


— На виллу! Быстрее! Прошу тебя, быстрее, — вопила перевозчику, даже ещё не добежав до него.


В это время Сэм и Пухленький, держа друг друга за грудки, одновременно воскликнули: «Карта!» Вместе повернули головы на столик. Карта лежала на месте. Оба набрали в себя воздух, отпустили друг друга и уже усаживались за стол. И снова их одновременно осенило: «Ложка!» Диковинка исчезла. Товарищи вновь вскочили и на проходе между лавчонками рынка стали жадно смотреть по сторонам.


— Вон там! — крикнул один из них, увидев лишь со спины фигурку, запрыгивающую в повозку рикши, — Стой!  Пухленький попытался бежать в сторону запрягающегося рикши с воришкой.

— Куда? — возопил Сэм, — наши вещи! Рикша, рикша! Кто свободен?!


Пухленький дёрнулся назад, На бегу он врезался в стеллажи с продуктами какой-то лавчонки. Уже заваливался между овощами, но успел заметить другого разгружающегося рикшу и замахал ему руками:

— Вываливай скорее…, грузи… Быстрее! — закричал в воздух.

— Рюкзак, клетки… — в ответ распоряжался Сэм — карту! Не забудь карту. — кричал он Пухленькому.


Товарищи быстро, как могли, закидывали свои пожитки в повозку. Как же всё долго…
— Быстрее. Уходит… — подгоняли друг друга.


Наконец всё собрано. Пухленький уселся, а Сэм побежал вперёд, указывая рикше дорогу.


Алиса, конечно же, слышала истошные крики за спиной. Её возчик сначала спокойно спросил:

— Куда?

— Туда. — мотнула головой девочка.


Извозчик критично, посмотрел на неё, но быстро оценил ситуацию: пассажирка уже внутри, и теперь достаться от негодующих могло и ему. Схватившись за жерди побежал быстро, как мог — туда… Наконец, сознание стало возвращаться и к Алисе. Оглянувшись назад поняла, что оторваться будет нелегко.

— Направо, — скомандовала она, — ещё один квартал и налево. Снова налево… Теперь направо.


Конечно, рынок ей знаком, надо запутать преследователей в лабиринте проходов.
Алиса как за верёвку над пропастью вцепилась в украденную находку.

— Прямо…

Рикша сначала пытался вести осторожно, на автомате семенил ногами в такт ритму барабанов с гитарами. Но духовые инструменты и крики сзади побеждают хладнокровие и физику. С большой нагрузкой и в полном стрессе он бежит уже из последних сил. Люди шарахаются в стороны. Правда, есть и такие посетители рынка, которые с удивлением и восхищением следуют взглядами за экзотической для них погоней. Вот оно как! — на Мадагаскаре.

Наконец, темп движения стал заметно притормаживать. Уже и повозка болтается из стороны в сторону. Алиса поняла, что сделала. Но уверена: всё будет хорошо. Она знает, что происходит только так. Это её скрытая от всех посторонних сила. Работает, как волшебная палочка. Надо только закрыть глаза, успокоиться и представить результат, потрогать его своими мыслью и чувствами. Тогда всё задуманное случится.


— Спокойно, — твердила рикше в блаженном расслаблении — они тоже устали. Мы убежим. — Ааа аааа…


Треск ломающейся жерди, шум заваливающихся кастрюль, ящиков с посудой и прочими вилками-ложками был не иначе, как бурей, сметающей город пиратов с обжитого острова. Повозка зацепила что-то колесом и всем корпусом навалилась на кучу опрокинутого. Извозчик влетел в очередную лавку, стоящую явно не в нужном месте и так же, как Пухленький несколько минут назад, погрузился в пучину обрушившегося на него лотка с фруктами:

— Ааа аа… — изверг он из себя в терцию крику пассажирки. 


Над головой Алисы между навесами торговых лавок едва просачивались лучи затягивающегося облаками солнца. Как парящие чёрные ангелы на небе, плотным кругом его окаймляли лица горожан и что-то кричащих Сэма и Пухленького. Побег не удался.


— Я всё объясню, не ругайтесь, пожалуйста. — взмолилась Алиса — Вы же хотите найти сокровища!


Откуда-то появилась Анника и стала помогать Алисе вылезти из повозки:

— Я подумала, что с закупками тебе надо помочь. — говорит она подруге и затем обращается к собравшимся поглазеть на аварию: — Спокойно, ничего не произошло. Мы готовимся к карнавалу.

— Алиса! — опознали вчерашние работники дочку хозяев виллы — Но… Как это?.. Где наш черпак?

— Вот он. — выразительно глядя Алисе в глаза, Анника осторожно вытянула у неё из рук злополучную вещицу из камня и передала хозяевам — Приходите завтра на виллу, обговорим всё, что накипело.

— Но она украла… — не унимался Пухленький.

— Тсс! Вы же сами украли. Карту. — перебила на полуслове Анника, чем сильно смутила браконьеров.

— Да, просто, Алиса сказала, что., то есть — нет… — заволновался Сэм, — что когда-то карту ей подарили в одной из лавок, но теперь она тоже подарит кому-то ещё.

— Хорошо. Но ведь вы же готовились, и потом пришли… и сделали это! Решили, что можете хитро выманить. Вот и получается, что украли. У девочки. Ведь, правда же? — парировала Анника, чем ещё сильнее смутила браконьеров. Но зачем?

— Ну конечно, готовились, планировали… О-ё-ёй… Ты же всё знаешь. — ёрничал Пухленький и потом, спохватившись воскликнул — Да ты кто такая? Тебя же там не было, как ты можешь знать?

— Я знаю. Есть сомнения? — как от назойливой мухи отмахнулась Анника.

— Заткнись, Пухленький, хватит уже. — начал отступать Сэм. — Мы только хотели посмотреть и отдать обратно. Никогда такой не видели.

— Конечно. Можете посмотреть где угодно. И даже сфотографировать. Например, здесь… — Анника махнула в сторону витрины рядом с обрушившимися стеллажами, на ней была та же самая карта. — И здесь. — показала на соседнюю лавку — И здесь… Везде, по всему рынку и по всему городу.


Это был шок. Бедолаги Сэм и Пухленький смотрели по сторонам, и у каждой стойки была карта. Теперь от них рябило в глазах. Они висели на прилавках, они были наклеены на стены. Их оттиски были на футболках, а может и на… в общем где угодно на прохожих. Это больно и горько, столько усилий! Помёт кур на голове был меньшим унижением. Как же они не заметили? Действительно, особенно сейчас, перед праздником, весь город был в картах туристических маршрутов, которые предлагались каждому приезжему.


Сухое горло ищет глоток воды.

— Давайте скорее закончим, мы завтра придём на виллу. — прохрипел Сэм.


Алиса блуждала в воспоминаниях тяжёлого дня. Были и радость, и стыд. Что-то случилось впервые. А что-то, необычное, не получалось понять, осознать. Оно не давало покоя и утомляло одновременно. Сон всё же победил. Завтра начинается карнавал. И ещё… — утро вечера мудренее.



Эпизод 3.

Заорали петухи. У них свои часы, Алисе же подниматься ещё рано. Но никакой сладкой неги от еле-еле вползающего в комнату утра не произошло. Мгновенно прояснилась мысль: «Компас! Сегодня на виллу придут браконьеры, у которых есть стрелка.» И тут же — о гром и молнии — как стыдно!  "Неужели пираты, когда грабили, ничего такого потом не чувствовали?» Вчера Алиса, пока не уснула, жила приключениями. А теперь… — «Наверное, Анника уже рассказала родителям о происшествии. И как показаться им на глаза? Лучше не высовываться, придут сами. Но как объяснить?» — уткнулась в подушку. Из бунгало напротив слышится активное «бу-бу-бу». В такую рань родители о чём-то спорят, как будто и не прекращали с вечера. И вдруг сквозь напрягающую трескотню маминым голосом донеслось: «Всё! Мы с дочкой уезжаем!»


Ужас мгновенно оторвал Алису от подушки. Она сидит на кровати, взгляд упёрся в латунную коробочку под ногами, которая вывалилась из рук во сне. «Что ты наделала!» — это сказала то ли любимой игрушке детства, то ли самой себе.  Небрежно отодвинула её ступнёй в сторону, поднялась, подошла к открытой двери.


— Ника, успокойся! — бормотал Кирилл.

— Нет уж, хватит! — продолжала Вероника — ты совсем не думаешь о ней, запустил. Во что она превращается?

— Ты себя помнишь в этом возрасте?

— Мой отец не спускал с меня глаз. Сам отвозил и в школу, и в спортзал, и в студию, и…

— И к подругам, ты уже говорила.

— И к подругам… Что ты ёрничаешь. Можешь хоть сейчас… Всё, мы собираемся.

— Ты хочешь жить в празднике. Сейчас, как раз, и наступает праздник.

— Нищета, а не праздник! Ты же был успешным бизнесменом! У тебя была такая перспектива!

— Разве не ты хотела романтики? Чтобы сами, с нуля. Море, солнце, экзотика…

— Да, хотела. Но не так.

— У нас великолепная вилла — несбыточная мечта многих из этих мест.

— Кому нужно это богатство. Кого ты этим удивишь в Москве? — Вероника копалась в документах и не видела тихо вошедшую Алису. — Где свидетельство о рождении? Мне нужны будут твои подписи.


Спор родителей не обещал позитивной развязки.

— Мама, я никуда не поеду.

Вероника резко развернулась от неожиданности:

— Ты посмотри на эту бандитку! — закричала в гневе. Но через мгновение шок охватил уже её. С расширенными глазами и дрожащими коленями она стала опускаться на ближайший стул.

— Да вы… вы… — глаза Вероники увлажнились.

— Мама, мы разбогатеем по-настоящему. Я обещаю вам.

— Разбоем?

— Нет. Я сожгу пиратский костюм.

— Вооот! Она уже решила, — всхлипывала Вероника.

Алиса обняла маму:
 
— Ну, не сожгу… Как вы решите.

— Конечно же, — встрял отец, сейчас ему надо сказать хоть что-нибудь, — дело не в богатстве.

— Я просто устала от серости и однообразия, — продолжала глотать слёзы мама, — хочется… А тут… Никакой радости, никакой жизни… — и она разрыдалась.


В дверь постучали. Это Анника:

— Мсье, мадам, скоро придут работники. Вы должны быть на встрече.

— Конечно. — папа извиняющиеся посмотрел на Алису: — Не беспокойся, только официальная часть. Пока ты несовершеннолетняя, не можешь сама договариваться со взрослыми.

— О чём можно договориться с этими проходимцами? — воскликнула Вероника.

— Подпишем соглашение об отсутствии претензий. — выпалил папа.

— Кирилл, у нас ничего ещё не решено. — снова была готова завестись Вероника.

— Ничего не надо подписывать. Здесь всё можно уладить по-доброму, — резюмировала Анника.


День только начался, а надежды, мысли и планы Алисы стремительно менялись уже несколько раз. Постоянным было только то, что ей плохо. Без всякого ощущения, закончится ли это «плохо». Она злилась на кого-то, упрекала саму себя. Не хотелось разговаривать с Анникой. Накануне подруга спасла её. Без вариантов надо было договариваться с браконьерами. Так же без вариантов она должна была сказать о происшествии родителям девочки. Конечно, только им, спасибо ей. Хочется укрыться, как бывало в моменты особых переживаний, спрятаться в лодке. Потихоньку Алиса вышла из комнаты родителей.

Повсюду уже кипела работа, подметали, мыли, развешивали. Молодой и старый работники в хорошем настроении перебрасывались репликами на малагасийском:

Молодой: Он же дядя твоей жены? Пусть выделит тебе участок. Построишь виллу.

Старый: Ты смеёшься? На что я её построю?

Молодой: С дохода от риса, который жена соберёт, — засмеялся работник.

Старый: Хочешь виллу, попроси его сам.

Молодой: Он и слушать не станет.

Старый: Раз сюда сегодня придёт, то и скажешь. Но рисом на виллу не заработаешь.

Молодой: Когда он стал филу фукунтани, то перестал это понимать.

Старый: Ты же голосовал за него.

Молодой: Не помню, за кого голосовал, — снова засмеялся молодой.  И серьёзно добавил: — В прошлом году посеяли, а дожди опоздали. Почти всё высохло.

Старый: Никто кроме Верховного Шамана не знает, когда пойдёт дождь.

Молодой: Плохие жертвы приносим. В этом году надо корову отдать, иначе не протянем долго.

Старый: Тихо, Алиса идёт, — расплылся в улыбке вышедшей девочке. — Bonjour (Доброе утро), jeune fille (молодая девушка).

— Bonjour (Доброе утро). — ответила Алиса. И подумала: «Чего они улыбаются?»


Подошла к лодке. Кажется, ей смотрят в спину. Алиса чувствовала себя экспонатом. В ответ смотреть не хотелось: «Лучше пойду в бунгало».


В комнате всё то же самое, что и полчаса назад. Но не такое: вещи приобрели другое значение. «Паром из дырочки» для состояния Алисы было то, что теперь экспонатами в одночасье стали они, любимые и ранее наделённые жизнью предметы. На столе лежит карта. Как обычно, Алиса сначала подходит к ней. Вроде бы, уже может нарисовать по памяти. Но зачем на неё пялиться? На стуле увидела платок с черепком и отвернулась: «Неужели это была я?» — вспоминала она свои подражания пиратам. На полу по-прежнему лежит коробок. Алиса поднимает его, держит в раскрытых ладонях и… крепко сжимает:

— Ты всё-таки послужишь нам, дорогой мой компас. Я родителям пообещала.


Да, латунная коробочка являлась корпусом того самого вожделенного, может быть, многими, компаса. Алиса давно поняла, что этакая квадратная кастрюлька раньше была вместилищем сложного корабельного прибора, незаменимого в мореплавании. Внутри когда-то был диск с обозначенными созвездиями. К диску крепилась магнитная стрелка, указывающая на север и юг. Со временем содержимое коробочки исчезло, а без него корпус оставался обычной кастрюлькой без всякого возможного интереса к ней.


Но… как там? — Мечтайте, «и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите и…» С самого малого детства играя с кастрюлькой, Алиса руками практически отшлифовала её, изучила каждый изгиб поделки, каждую её шершавинку. И нашла секрет. Прямо в центре дна изнутри наружу выдавливался коротенький стержень с сечением неправильного треугольника. Выдавливался и вдавливался. Как изящно! Конечно, со временем металп немного и схватился. Но не настолько, чтобы применив простые долото и молоток совсем маленький пруток нельзя было сдвинуть с места. Главным было на грязном дне вообще увидеть, нащупать эту деталь. Можно сказать намечтать.


И стало ясно, что стержень служил опорой для какой-то насадки уже с тыльной стороны коробка. То есть, эврика!, предполагался и другой вариант устройства стрелки — снаружи. Секрет — всем секретам секрет! И, похоже, об этом знала только Алиса.  В отшлифованном виде с тыльной стороны в самом центре вокруг стержня стала просматриваться гравировка солнца и расходящиеся от него лучи розы ветров, что подтвердило догадку.


Воспоминания оборвал шум снаружи. Через окно Алиса увидела, как по территории с воплями носится Пухленький, а за ним петухи. Курицы уже вовсю кудахтали на манго. За сценой спокойно наблюдали родители, Анника и Сэм. Алиса на мгновение почувствовала себя победителем. Выйдя из бунгало, направилась к ресторану и небрежно указывая рукой крикнула Пухленькому:

— Эй, сюда.

— Сюда-сюда, давай, — смеялся Сэм.


Зал ресторана готов к собранию: блестят столики с чистыми стаканами и салфетками на них — как обычно, в ресторанах; папки размером в стандартный лист, ручки; специальные канистры поодаль уже дымятся испаряющимся льдом для охлаждения бутылочек с водой, снующий персонал… Отдельно в зале рядом со стойкой бара стоит столик ведущих, экран для демонстрации слайдов. Везде цветы и разное убранство, сопутствующее такого рода мероприятиям.


Алиса сразу подошла к выделенному столику, умастилась в пластиковое кресло. Подчёркнуто широко, как того позволяла её юная фигурка. Одна рука на спинке, в другой — это никого уже не удивляло — у неё латунная коробочка. Стали входить и садиться остальные. Анника сходу раздавала указания работникам и тоже прошла к столику вслед за родителями. Последними зашли Сэм и взъерошенный Пухленький.


— Ну-с, мсьё… — первым начал папа на французском, — в чём вопрос?

Пухленький и Сэм посмотрели вопрошающе друг на друга. Вдруг пришло осознание, что вопроса-то и нет.

— С хозяевами разрушенных лотков мы всё уладили, — вступила Анника.

— Ну… тогда… — замычал Сэм… 

— … И ваша ложка у вас, — продолжала девушка.

— Дырявая, — пожаловался Пухленький.

— А — да? Наверное, эта ложка диетическая? — мама окинула Пухленького взглядом с ног до головы. — Судя по Вашим способностям бегать, она даёт результат.

— Вероника! — прервал папа. И вновь обращаясь к пострадавшим продолжил: — Ложку продырявила Алиса?

— Не знаю… — попытался навязать хоть какую-то выигрышную тему Пухленький. Но поймал взгляд Анники, опустил глаза.

— Нет. Не Алиса, — признался Сэм. — Просто, неприятно всё это.

— То есть, Вы говорите о моральном ущербе? — папа пытался подытожить разговор, он очень спешил.

— Ты говоришь это после того, как переделывал их работу? — припомнила мама.


Браконьеры в замешательстве. Из потерпевших они в несколько секунд превратились в ответчиков и уже мечтали хоть как-то выпутаться. Сэм искал спасительную мысль, а Пухленький видел только дверь для побега.

— Мы же вам не враги, — пытался внести смысл Сэм, — отдыхали, никого не трогали, разговаривали о животных.

— Которых вы ловите и продаёте! — припечатала Алиса.

— Не от хорошей жизни. Наверное, мы можем сделать что-то полезное, — заигрывал Сэм в то время, как Пухленький начал подниматься со стула.

— Сидеть! — скомандовала мама. — там боевые петухи!

Пухленький опустился на стул.

— Вероника, ну что ты? Похоже, люди в беде, — смягшировал папа.

— Многих животных вы поймали? — поинтересовалась Анника. — Кого конкретно?

— Пару пингвинов, — уже не знал, как выйти из положения Сэм.

— Чтоооооо? — хором пропели остальные присутствующие. Только Пухленький схватился за голову.

— Простите, — сказал Кирилл, — у меня очень мало времени. Через полтора часа здесь будет выступать филу — глава местной общины. Я должен подготовить его встречу с туристами. Чем мы можем Вам помочь? — И добавил: — У Вас есть вопросы к нам? Конкретно к дочери?

— Да… — пытался прийти в себя Пухленький.

— Нет. — сказал Сэм. — Тем более, к девочке. Акцидент не стоит Вашего времени.

— Вот и прекрасно. Я рад, что мы друг друга поняли, — засобирался папа, — а бракованную ложку, если хотите, мы Вам поменяем. Коль уж безделушка наделала столько шума, мы готовы взамен дать Вам целый набор вилок и ложек. И для супа, и чайных.

— Да! Прекрасно! — воскликнул Пухленький.

— Нет. — сказал Сэм. — Спасибо. Мы не будем торговаться на чувствах ребёнка. Может, как-нибудь… другой случай подскажет, что делать. Посмотрим.


Сначала обрадованная проницательностью папы Алиса теперь сникла. Кирилл же с удивлением посмотрел на Сэма:

— Какие браконьеры пошли. Чего-то в этой жизни я не понимаю. Что ж, мсьё…

— Но если можно… — продолжил Сэм…

— Да… — откликнулся Кирилл.

— Вы сказали «встреча с туристами». Могу я послушать выступление филу?

Присутствующие начали лихорадочно переглядываться. Такая просьба практически от бомжа стала полной неожиданностью.

— Ээээээ..... — затянул Кирилл, — Что Вас интересует? Сельское хозяйство? Инвестиции?

— Не знаю, — ответил Сэм, — я просто учусь, ищу для себя что-нибудь новое, интересное. И ещё я ищу друзей.

— В смысле… друзей? — глаза Кирилла расширились. — Мы все здесь вполне можем быть друзьями…

— Вот ещё! — Воскликнула Вероника. — Ты неисправим!

Анника спокойно смотрела в пол. Алиса же оживилась, чуть наклонилась корпусом вперёд, даже готова была пододвинуть кресло ближе к столу. А Пухленький просто обалдел от такого поворота событий. Он замер, ему оставалось только полностью довериться Сэму.

— Не знаю почему… — ещё раз повторил браконьер, — мне интересно.

— Да, в общем-то, никакой проблемы нет, — пожал плечами Кирилл. — Хорошо, оставайтесь. Только не мешайте персоналу. И… — обратился к Аннике — найди им место, пусть перекусят что-нибудь. Потом занимайся туристами.

— Да, мсье. — ответила Анника. И обращаясь к браконьерам, показала рукой на столик в глубине зала: — Прошу Вас, туда.

Алиса вроде как засобиралась уходить вместе с родителями. Но в дверях остановилась, осмотрелась вокруг и стала сопровождать взглядом каждое действие новых приглашённых. Те уселись за указанный столик и переговаривались.

— Молчи! Ни звука, — скомандовал Сэм.

— Тут никого нет, — ответил Пухленький. — Думаешь…

— Ты опять подслушиваешь? — Сэм заметил взгляд Алисы.

— Да нет… Извините.

Однако, Алиса по-хозяйски подошла, присела, погладила коробочку и бережно поставила её на стол.

— Что ты там, на рынке, говорила о сокровищах? — обратился к ней Пухленький. Но поймав взгляд Сэма, отвернулся.

— Ничего. А зачем вам эта дефектная ложка? — спросила Алиса?

— А тебе она зачем? — смекнул Сэм.

— Я бы заделала дырочку, пригодилась бы в хозяйстве.

Сэм улыбнулся, поняв, что Алисе нужно время, раскачаться для разговора, ради которого она подошла — Принесли завтрак: круассаны, сок, джем, бутерброды: «Bon app;tit! (Приятного аппетита)» — «Merci (Спасибо)» — Присоединишься?

— Вообще-то, я ещё не завтракала, — и маякнула прислуге, — странно.

— Что странно? — спросил Сэм.

— День только начинается, а уже столько всего…

— Ты рано поднимаешься? — с оглядкой на Сэма вставил Пухленький.

— Когда как. Но не с петухами, конечно. Такое бывает редко.

Пухленький снова замер, пристально глядя на Алису.

— Извините, я не хотела, — поняла взгляд Алиса. И добавила: — Извините. Не знаю, как произошло.

— Ничего страшного, — приподнял ладонь Сэм, — мир?

— Мир, — хлопнула по ней Алиса своей ладонью.
Принесли ещё одну порцию, Алиса налила себе сок, взяла круассан:

— Просто, здесь мало с кем я могу поговорить. Анника единственная подруга. Но она старше меня, уже взрослая. И обычно занята работой.

— Что тогда говорить о нас? —улыбнулся Сэм. — Взрослые дядьки.

— Забавные. Особенно Вы, — кивнула на Пухленького.

— Это Пухленький, — представил товарища Сэм, — а я Сэм.

— Пухленький, — протянул свободную от бутерброда руку толстячок, — очень приятно.

— Я уже знаю. Очень приятно. А я Алиса. — пожала руки обоим по очереди.

— Мы тоже знаем, — сказал Сэм. — Очень приятно. Можешь обращаться к нам на «ты».

— Хорошо. Пухленький, а как тебя зовут на самом деле? — допивая сок спросила Алиса.

— Пухленький. — расплылся в улыбке толстячок.

— Ну хорошо, пусть будет так, Пухленький.

— Мы слышали, что тебе очень нравятся истории о пиратах, — начал Сэм.

— Теперь уже не очень, — ответила Алиса, — кажется, они не чувствовали стыда.

— Но правда, что они умели добиваться успеха. — вставил Сэм.

— Кажется, всем нам успеха не хватает, — хмыкнул Пухленький.

— Да, правда. Благодаря пиратам — я знаю, как стать богатыми, — не сдержалась Алиса.

— Да?! — произнесли браконьеры вместе.

— Да. Смотрите, это же пиратская ложка, та, что с дырочкой.

— Вот оно что! — понимающе стал кивать Сэм. — Действительно, интересная технология. Думаешь, можно наладить производство таких сувениров?

— Нет, это долго. И никому не нужно. Туристов не так много, а продаж особых не будет, — начала ловить волну Алиса.

— Ого! — поразился Сэм. — Да ты неплохо понимаешь в маркетинге.

— Для браконьеров такие слова тоже необычны, — ответила взаимностью Алиса.

— Но ложка… Какой тогда в ней прок? Гвозди забивать? — спросил Сэм.

— Ну, не совсем гвозди. — Алиса сделала паузу. На самом деле она уже решилась. Просто волновалась, не станут ли умничать, как при встрече в первый день, съязвила: — БорЧ ею ели.

— Извини Пухленького, пожалуйста. Конечно, это был перебор, — покаялся за товарища Сэм. И постарался вернуть тему: — Но я действительно не понимаю, что пиратского в этой ложке?

— Ладно, проехали. — формальности были улажены.

Алиса уставилась на соседний свободный столик. Можно только догадываться, что она там увидела. Поправила рукой волосы:

— Водичка… Ключ… Да, сейчас. — проснулась, посмотрела на собеседников и продолжила: — Дайте вашу ложку.

Пухленький с одобрительного кивка Сэма достал каменную ложку и Алиса продолжила:

— Смотрите… — взяла в руку кузовок и словно одела его на другую руку. С лицом мага, выступающего на сцене: — Алле, оп! — из коробочки вылез треугольный стержень.

— Как ты это делаешь? — удивился Пухленький.


Алиса продолжала манипуляции. На весу, оставляя кузовок надетым на руку, другой рукой взяла ложку. Чуть пригнулась, заглядывала под неё, и насадила на стержень.
Сэм и Пухленький остолбенели. А полная счастья Алиса ликовала, не обращая внимания на окружающих:

— Есть! Подошло!

И без иронии можно сказать, что момент был очень эмоциональный. Но новые товарищи некоторое время молчали.

— Таааак, интересно, — нарушил тишину Сэм.

— Смотри, Сэм, на коробочке знаки, — пробормотал Пухленький.

— Да, вижу. Это роза ветров.

— «А мы уйдём на север!» — повторил Пухленький крылатую фразу.

— Вы же хорошо знаете русский язык! — схватила «за слово» Алиса. Это из мультфильма.

— Да. — признался Сэм. И английский тоже. И французский.

— И к чему этот спектакль? — спросила Алиса.

— Никакого спектакля. Как с нами заговорили, так мы и отвечаем. — парировал Сэм.

— ОК, неважно. Искать действительно надо на севере.

— Что искать? — успел спросить Сэм, пока Пухленький не допустил очередную ошибку.


Сэм и Пухленький знали о легенде, которую по своему повторяла перед туристами Алиса. Правда, не слышали, что она добавила из своих видений. Раз от раза в разговорах местных мелькают сказки о пиратском кладе где-то на севере. На севере от чего конкретно, никто не знает. Но пиратская республика на Мадагаскаре — это исторический факт. И любые а-ля Остапы Бендеры, конечно же, об этом были осведомлены.


И вообще, уже много подозрительных вопросов скопилось по Сэму и Пухленькому: странные они браконьеры. Манеры Сэма внушают подозрение, но правда, что не страх. Наоборот, к нему возникает доверие, от него веет надёжностью. И в этой парочке он явно главный. В то же время о Пухленьком можно сказать современным сленгом: просто прикольный.


Но Алисе не до подозрений. Странные — ну и ладно.

— Сокровища. — ответила Пухленькому Алиса. — Надо искать на севере. Вы согласны вместе со мной искать сокровища?

Перед лицом Пухленького возник кулак, и он выдохнул.

— Подожди-подожди. Я ещё не всё понимаю. Вижу, что детали нашли друг друга. И?.. — пытался разложить по местам Сэм. — На севере — это где? Откуда? Что за сокровища?

— Жаль, что вчера вы не слышали мой рассказ.


Алиса постаралась собраться, чтобы рассказать легенду заново. Но тут в ресторан начали заходить туристы. Им предстоял короткий завтрак и потом встреча с филу. Оставалось совсем немного времени для разговора.

— Здравствуйте, Алиса, — послышалось за спиной.
— Bonjour (Доброе утро), мсье.

— Ну конечно, это ваша новая команда пиратов. Из кого ещё её собирать, если не из оборванцев? — усмехнулся один из вчерашних любопытных.

— Не лезь. Не твоё дело. — вмешался тот, что вчера первым положил купюру. — Здравствуйте, Алиса.

— Bonjour (Доброе утро), мсье.

Парочка туристов отошла тихо переговариваясь:

— Извини, друг. Но говорить публично на эти темы — не то, зачем я тебя взял с собою.

— Да, конечно. Чёрт попутал.

— Алиса, — начал Сэм, не спуская глаз с обидчиков, — если мы войдём с тобой в сговор, нас посадят в тюрьму. Ты понимаешь это? Ты против закона?

— Где такой закон?, — пыталась спасти положение Алиса.

— Везде. Во всём мире. Прежде всего нравственный закон. — ответил Сэм.

— Но в фильмах…

— Нет, Алиса. Даже в фильмах… об этом могут забыть только беспечные, для которых важен ширпотреб и деньги. Они не понимают, что этим пропагандируют. Хотя, интернет и предоставил чуть ли ни бесконечную степень свободы.

— Красиво сказано. Но есть я. Есть вы. У вас ложка, у меня компас. Мы что?, как ты сказал… беспечные? — возразила Алиса. Но не стала ждать, когда ей совсем откажут: — Смотрите… Эта ложка — стрелка компаса… Их раньше делали из камня, я вчера вечером посмотрела в интернете.


Алиса вдавила стержень обратно, положила в центр перевёрнутой коробочки ложку и раскрутила её. Несколько секунд ложка легко вертелась по отполированной плоскости, медленно остановилась.

— Ручка указывает на юг, — Алиса приподняла ложку, зафиксировала её направление стаканами. Снова выдавила стержень и, поворачивая плоскость, подстроила под уже известное треугольное крепление. Снова насадила.

— Смотрите, куда теперь показывает север розы ветров?

— Почти что наоборот, на юг, — ошеломлённый Пухленький впялился в Сэма: — Вот это — даааа!!!

В зал вошёл какой-то важный человек с сопровождающими, быстро растворившимися среди местных.

— Здорово! Но давай поговорим чуть позже, — прервал Сэм.

— Хорошо, — вздохнула Алиса и положила ложку на стол, — после собрания. День только начинается.



Эпизод 4.

Утреннее мероприятие в ресторане имеет свой жанр и требует пиетета к себе. Наличествуют некоторая строгость и официоз.


Филу на французском с переводом на русский рассказывает о перспективах фукунтани — так называются местные общины. Вчерашние туристы — это не совсем туристы. Некоторой напускной раскованностью, вызванной необычностью места события, прикрыты состоявшиеся и успешные люди с опытом в предпринимательстве и инвестициях. Но даже в атмосфере «без смокингов и галстуков» и с немалым числом местных внешний вид Сэма и Пухленького разительно диссонирует.


Анника предусмотрительно посадила искателей удачи вглубь зала, в самом углу — там на них сложно обратить внимание. Пухленький откинулся в кресле. А Сэм пишет на листе из блокнота. Кажется, мы уже привыкаем к его любознательности и способностям схватывать на лету.


— Посевы нуждаются в распределении воды. Без регулировки половина урожая не выживает. Но мы не можем требовать от природы дождей в срок. И так же не можем просить много денег на технику — это не только два комбайна, это индустрия. — говорил филу.


Из-за одного столика поднялся «турист», подошёл к дежурившей в проходе Аннике, что-то спросил. Та кивнула в угол зала, где был столик Сэма и Пухленького. Мсье поблагодарил и направился в их сторону. Пухленький оживился, но мужчина прошёл мимо.


— Чего ты дёргаешься? — упрекнул Сэм.

— В туалет пошёл, — сообразил Пухленький.

— И??? Бог ты мой, да успокойся наконец. — зашептал Сэм. — Мало ли, кто куда идёт?

— Мы не можем себе позволить такие масштабы туризма, как на юге и востоке страны, — на экране возникают соответствующие фото, — Там баобабы прямо из воды растут, игольчатые скалы — гора на горе, множество заповедников. — продолжал свою речь филу. — Они отбирают у нас значительную долю туристов.

— Тогда отберём у них. — произнесла Алиса. И, уловив немой вопрос во взгляде мамы, ответила вслух: —Это же законно?


На обратном пути мсье остановился у стены рядом с последним столиком. На взгляд Пухленького прошептал:

— Тсс… не хочу брать на себя много внимания.

Сэм кивнул ему на свободное кресло. Тот присел. И продолжил:

— Интересно?

— Есть кое-что, — ответил Сэм. — Хорошо, что договорённости учитывают обязательную логистику.

— Конечно… Если удовлетворительное экономическое обоснование.

— Объём тут — так себе. Но в рамках условий. — Сэм протянул лист.

— 10 минут. — мсье сложил лист, сунул в карман, поднялся и пошёл к своему столику.


— Вклады в инфраструктуру порта дадут рабочие места, что облегчит жизнь общины. Но прежде всего мы надеемся на быстрые доходы от туризма. — филу уже завершал выступление, оставались лишь риторические пассажи.


Алиса обратила внимание на короткий разговор Сэма с проходящим мимо туристом:

— Как же быстро он знакомится. Надеюсь, не проговорился о компасе.

— Что? — спросила мама.
— Филу чуть не начал ходить между столов, вместо шамана.

— А… ну конечно, важные люди здесь собрались, — объяснила мама.


После собрания люди долго сидели на своих местах, обсуждали предложения филу. Никто не кричал, но всё равно общий гул в зале перекрывал реплики отдельных собеседников, и отпускающие их не боялись быть услышанными:

— На одном карнавале не уедешь.

— Пусть сам… Сроки подпирают, он обложается…

— А мы подстрахуем. Много их таких, самонадеянных.

— Нужен водосборник для планового орошения.

— Строить его открытым здесь, под вечную жару — деньги на ветер. А о закрытом лучше и не мечтать.


Сам глава общины ещё не ушёл, он сидел за столом на сцене и общался с кем-то из приезжих. Кирилл рядом участвовал в разговоре. Вокруг стола скопились другие заинтересованные, дожидаются своей очереди задать вопросы персонально.


Сэм и Пухленький пока тоже за своим столиком. Алиса собирается к ним, ищет момент сделать это без привлечения внимания мамы, свободной от горящих дел. Но раньше подошёл всё тот же мсье, что-то быстро сказал и так же быстро ушёл. Сэм и Пухленький тоже поднялись, взяли блокноты и направились к выходу. Алиса — за ними.


Выйдя из ресторана она обнаружила, что браконьеры… или работники — уже и не знала, как их теперь воспринимать — не торопились покидать виллу. «Они ждут меня», — подумала Алиса. Чтобы не вызывать вопросов, шла спокойно, разглядывая каждую попавшуюся мелочь.


Посетители виллы смело обживали её просторы. А те, кто уже, итак, временно проживал здесь, по привычке заняли шезлонги на лужайке. То и дело мелькала прислуга. Кто-то фотографировался на мобильник рядом с фигурами гигантских грибов и цветов, изготовленных хозяйкой виллы. Мама, дипломированный художник, творчески подошла к карнавалу. Пухленький успел взять с пролетающего рядом подноса пару фужеров с напитками, один протянул Сэму. Мимо прошла Анника, тоже с папкой, о чём-то переговорила с парочкой — со спины были видны только краешки локтей, сдержанно жестикулирующих рук. Наконец, прощаясь, махнула тем рукой и пошла по своим делам. Пухленький уже искал случая вернуть фужеры на поднос. «Всё-таки уходят», — сжав незабвенную коробочку, Алиса решила поторопиться.


— Алиса, нам надо срочно уехать на сутки, — так встретил Сэм.

— Уехать?! — девочка была ошеломлена. — Куда? Небось, на юг?

— На юг.

— Я так и знала! Вы хотите сами воспользоваться моим компасом!

— Что ты?! И в мыслях не было. — вынужден был оправдываться перед девочкой Сэм. — Мы даже не понимаем, что ты имеешь в виду.

— Как же?.. Жизнь вверх тормашками — это крона баобаба, напоминающая корни. Он полон воды. А филу сегодня сказал: «растут из воды»…

— Тсссс… Не надо, — прервал её Сэм. — давай, мы вернёмся, и ты всё спокойно расскажешь.

— Ага. — хмыкнула Алиса. — Я уже всё рассказала.

— Уверяем тебя, пока ничего не понимаем. Мы не обманываем тебя. — — Кому ты рассказала? — спросил Пухленький.

— Вчера, туристам.

Сэм и Пухленький переглянулись.

— Подожди-подожди… Туристам, которые сегодня были на собрании? — спросил не в меру поумневший Пухленький.

— Да, все они были сегодня.

— А компас ты тоже им показывала? — ухватился за мысль Сэм.

— Нет. У меня же не было ложки.

— Ну и хорошо. Тогда ты зря беспокоишься, — сказал Пухленький, — они же не знают, куда именно идти… Или ехать…

— Но всё равно лучше за ними присмотреть. Ты же здесь будешь? — нашёл спасительную идею Сэм.

— Угу.

— Вот и ладушки. Скоро увидимся, — сверкнул белоснежными зубами вчерашний браконьер.


Прямой тон Сэма немного успокоил Алису. Компас, хоть и без стрелки, был у неё в руках. Да и в целом, по правде говоря, оставалось много вопросов. Долгое время у неё тлеет непонятное чувство, которое не может выразить. Оно пробивается в сознание и, не найдя ответа, остывает, на некоторое время забывается. А потом со случаем опять врывается в тело с новой энергией. Такое бывало уже много раз.


Алиса постоянно вспоминает солнце на рынке, танец на площади, Аннику, встреченную когда-то в ресторане у школы и карту на слегка оттеняющей её стене. О неисчислимом множестве знаков понимает только то, что они есть. Но как их прочесть? Вот и сейчас: Сэм и его товарищ только что стояли перед ней… — странно… — в обветшалой одежде, с грузом воспоминания о них, что где-то в сторонке дожидается гора скарба из мешков и клеток. И, наконец, Алиса видит идеальные зубы двух практически нищих — бомжей, утопающих в блеске праздника на вилле, словно в рамочке совсем другой картины.


Снова хочется спрятаться в лодке. Но на лужайке кишит туристами. Анника, конечно же, занята. Старшая подруга из школы много раз выручала её. Очень чётко и вовремя формулирует мысли, и в них обычно права. На её действия всегда можно положиться. Но сегодня дел невпроворот. И завтра…


Непонятное чувство, которое Алиса силится выразить почему-то неизменно связано с Анникой. Та постоянно становится то ли проводником, то ли барьером… Мешанина какая-то. Сложно понять почему, но такие мысли обычно приходят парочкой: странные ощущения, попытка схватить за хвост важное, ускользающую в небытие идею и — образ Анники.


Это Алиса предложила родителям принять её на работу. Познакомились пару лет назад в ресторане. Там они разглядывали карту в старинной рамочке, гармонично вписывающуюся в интерьер заведения.


Алисе нравится приходить сюда — тут она в своей стихии. Декор этого ресторана стал прообразом обстановки в бунгало Алисы. Часто заходит поглазеть, как в музей. А сегодня кто-то сказал, что привезли восковую фигуру пирата — такое не пропустишь!


В помещении, исполненном под кубрик пиратского корабля, деревянные столы и стулья из тростника. С потолка, не мешая проходам, свисают верёвочные лестницы и канаты, привязанные морским узлом к швартовым кнехтам. Внутри спасательных кругов клеточки окошек из кубрика наружу. Сундуки и винные бочонки в разных местах служат столиками и шкафами для посуды и караоке-автомата. Электро свечи маскируются под горящие фитильки в лампадке и свисающие на цепях масляные фонари. Там есть огромный деревянный штурвал и даже макет пушки. Конечно же, игровые кости и чёрный пиратский флаг с черепом в наличии. На слегка приподнятой от пола сцене стоит кресло-трон с восковым капитаном. А за ним, на стене, висят клинки, абордажные пики, мушкеты и карта.


Девочки стояли рядом и, кажется, не видели друг друга. 

«Странно»… — про себя подумала Алиса.

— Что странно? — завела разговор Анника на малагасийском.

— Ой!, Анника! Привет! Не видела тебя. Как ты услышала?

— Извини, напугала?

— Да нет. Но не ожидала, — улыбнулась Алиса. — Часто заходишь сюда?

— Хочу познакомиться…

— Ты никогда здесь не была? Ведь, совсем рядом со школой.

— Была, много раз. Но сейчас новые люди работают. Смотри, какой надутый, — Анника указала на пирата, сидящего в старинном кресле.

— Только сегодня появился. Надо же, и на восковую фигуру не поскупились.

Анника улыбнулась:

— Смотри внимательно. В одном может быть другое.


Алиса стала рассматривать куклу. Как живой. На троне неподвижное изваяние пирата. Одет в камзол, бриджи, куча аксессуаров: ремень с бляхой, ленты, треуголка с рисунком черепа и т. д. Всё, как в фильмах. В ладони держит игровые кости, как будто собрался их метать. Для пущей убедительности повязка на одном глазу. И взгляд… прямо в глаза.


— Он смотрит! Анника!

— Merci (Спасибо), — сказала кукла.

— Аааааа! — ужас переполнил девочку.

— Спокойно, Алиса, это актёр.

Только голос и прикосновение рук Анники вернули испугавшейся Алисе мало мальское расположение духа.

— Bonjour (Доброе утро), — произнесла фигура пирата. И забурчала на русском — Сижу — ну и сижу себе. А она поверила. Алле-оп!


Пират вскочил на ноги, выставив одну из них вперёд на пятке, руки с прижатыми к бокам локтями развёл в стороны. Видимо это должно было произвести впечатление на зрителей. Произвело. Алиса стояла со всё ещё вытаращенными глазами. Столько сюрпризов сразу. Шутки актёра не вдохновили её на отзывчивость. Однако любопытство победило — спросила на французском:

— Извините, а можно потрогать Ваш кортик?

И услышала в ответ:

— Bonjour (Доброе утро).

Алиса показала рукой на кортик. Пират наконец понял, снял оружие с пояса и не удержался, сам стал размахивать им, изображая бойца. Потом самодовольно рассмеялся и протянул кортик Алисе. Та покрутила его в руках. Ну и, поскольку оружие было деревянным, вернула обратно без выплёскивания особых симпатий.

— Спасибо. Интересно. — и снова повернулась к карте.

— Так что странно? — напомнила свой вопрос Анника.

— Не обращай внимания. Странно, что папа задерживается. Уже давно должен приехать за мной. И дозвониться не могу. И ещё… странно, что не осталось ничего настоящего от Либерталии. Здесь же город был, пиратский. Ни руин, ни улиц, ни площадей. Как будто цунами прошло. Видишь, даже оружия настоящего нет. Это, что на стене висит, тоже, наверное, деревянное.

— Может и цунами. Тебе и вправду интересно?

— Не знаю. В школе говорили, что они жили богато. Должно же было что-то остаться? Но — только баобаб.

— Даже не знаю, что сказать. Зачем тебе это? Хочешь быть богатой?

— Кто не хочет? Ты разве не хочешь? Смотри вокруг., сколько людей ничего не имеют.

— Людей?! — Анника с интересом посмотрела на Алису. — Думаешь, прошлое кому-то поможет? Мы ведь живём сейчас. Перекрутиться бы хоть как-то… А ты пешком не хочешь пойти? Тебе далеко?

— Нет, не очень. Но с папой договорились… Подожди, он звонит.


Алиса отошла в сторону, ответила в телефон. И снова вернулась к Аннике.

— А тебе — далеко?

— Нет. В сторону водопада.

— Да? И мне туда же! Почему мы раньше вместе не ходили?

— Ну… не знаю. Может, на нашем курсе уроки позже заканчивались? У вас в программе то, что мы давно прошли. — улыбнулась Анника. — Неважно. Просто, я быстро выходила. Всегда надо поскорее домой, родителям помочь.

— А сегодня?

— Ну, так получилось.


Вскоре приехал папа Алисы. Он неудачно попал колесом в выбоину на дороге и порвал шину. И в таком месте, что интернет не ловил. Ну, как-то обошлось. Аннику тогда взяли с собой. С тех пор папа раз от раза подвозил обеих. Скромная Анника не очень много рассказывала о себе и о том, почему иногда после школы остаётся в городе, идёт на рынок или по разным магазинчикам.


Но недавно призналась, что ищет работу. Её родители, выходцы из коренных местных, в благополучии не преуспели. Оплачивать школу тяжело. И Алиса предложила взять подругу на работу. Папа недолго думал. Он уже успел рассмотреть в ней ответственного человека. Сначала предложил ей малое количество рабочих часов, чтобы не пропускала школу. Потом часы увеличивались. Теперь Анника важный сотрудник. И наверняка по просьбе родителей приглядывает за Алисой. По мере занятости, конечно.


Об этом Алиса подумала не просто так. В её голове уже посеяно возмущение ситуацией. Она не может ждать сутки. «За бродягами надо последить. Так, чтобы Анника не заметила. Но они же едут на юг. На юг? Ну да», — сама с собой разговаривала Алиса. «Сами или с кем-то? Это далековато. Но всё равно, зачем им туда? За кладом? А как они едут? На рикшах? На общественном транспорте за день туда-сюда — не получится. Значит, на автомобиле. И значит, есть водитель.» Алиса не отдавала себе отчёт: стала ревновать новых друзей к любому постороннему. Но скорее всего, она просто страшилась любых незнакомых соучастников.


Кстати, что там про туристов? Присматривать надо? На лужайке были те же люди. Любопытные безмятежно попивали напитки и смотрели в сторону моря. Другие уткнулись в свои мобильники и, похоже, забыли о вчерашнем дне. Может, о туристах сказано для отвлечения внимания? «Нет, я не буду тут выгуливать пингвинов! Где они, Сэм и Пухленький?» И Алиса ветром рванула к выходу из виллы. Да чуть не погорела на своих эмоциях.

Нашла их у ворот. Сэм и Пухленький за малым не наткнулись взглядом на снова преследующую их девочку — та успела дёрнуться за угол бунгало. «Уууух! Сюда! Чуть не упустила. Кого-то ждут», — проносилось в голове Алисы. «И что теперь делать? Спокойно. Надо очень захотеть и представить. Заменить водителя… нет, я не поведу, не умею. Не то…». Лихорадочно перебирает в голове варианты: «Закрыть ворота… Побежать за машиной… Стать их багажом… Что за бред! Резко заболеть… Да что же за глупости? Шальная мешанина».


Выглядывать из-за угла бунгало средь бела дня — картинка та ещё. Приглашённые и здесь работающие, ободрённые звуками музыки из динамиков сновали туда-сюда с самыми разными целями.


Праздники набирают ход. Гости и служащие — все, как один, предвкушали нечто. Сегодня, как бы, аперитив, поднимающий настроение. Организационные мероприятия, знакомства и заверения дружбы. Завтра — долгий сон, другие встречи и экскурсии. На следующий день опять экскурсии, и потом придёт шаман. Он освятит вечерние гуляния и карнавал до рассвета. А Вилла Ирис в этом действе олицетворяет народную радость. Люди, наслаждающиеся жизнью — кто уже здесь, кто только готовится прийти — на несколько дней станут истинным сокровищем — выражением единства и доброты друг к другу, вместилищем любви и счастья. С ними и для них кипела работа накануне. С ними и для них мысли и надежды постоянных обитателей виллы. И среди них же в заботах затерялись родители и Анника — не до причуд Алисы.


Но саму Алису сейчас волнует только одно: плоды её сакральной мечты ускользают из рук: «Что же делать?»


И тут на виллу въехал автомобиль. Сторож совершенно напрасно начал закрывать ворота — машина развернулась и замерла перед выездом. Алиса вся затряслась. Водитель вышел и…. Пухленький садится за руль. Карамба! Что угодно… Но не это!!!.. Сэм перед капотом отсчитывает купюры водителю. Пухленький наклонил голову к открытому окошку, насколько позволял его корпус, и просит сторожа остановиться — тот снова ворота раскрывает.


«Я схожу с ума», — только и успела подумать Алиса. И ноги её понесли. Бежала пригнувшись, прячась от Сэма за корпусом машины. Руки сами нашли замок багажника и… Алиса уже внутри, вздёрнула свободную от коробочки руку, тихо опустила дверцу. Темно, неудобно. Автомобиль далеко не новой марки, свет снаружи в багажник почти не проникает. Хлопнула дверца справа — это сел Сэм: «Фантастика! Филу мечтает поднять хозяйство в один момент. Мадагаскар не перестаёт меня удивлять. Трогай. С Богом» — Потихоньку поехали.
Всё, без скандала уже не вернуться.


Эпизод 5.


Алиса не понимает, где находится. В шее и в боку ныло, рука под головой затекла. Почему-то не может вытянуть ноги. И темно. «Боже мой!» — начали проскакивать воспоминания. — «Сколько времени я здесь?» После бессонной ночи накануне проспала несколько часов, как одно мгновение. «И что теперь?» В свёрнутом в калачик положении ещё некоторое время раздумывала, попробовала перевернуться на спину, на другой бок. Тело плохо слушается. И эти неожиданные подскоки и назойливый шелест… — мелкие зёрна асфальта шлифуют шины. Ощущается немалая скорость. «Где мы?»


Послышались голоса Сэма и Пухленького. Те непринуждённо, если не учитывать внимание на дорогу, болтали.


— Огонёк ветром сдуло, — дёрнулся Пухленький.

— Осторожно, мы не можем ничего нарушать. Из-за мелочи пари могут остановить.

— Это же вне суда. Думаешь, арбитры прицепятся к ерунде?

— Ну, если местная власть зарегистрирует ущерб природе, это станет основанием. — резонно заявил Сэм.

— Вроде бы, на дороге никого не было.

— Всё равно, говорил уже, не стряхивай в окошко. Есть пепельница.

— Хорошо, — закивал Пухленький. И перевёл тему: — Думаешь, их проект стоящий? Ты знаешь?

— Как состряпают план. Сложно сказать. Какая разница?

— Да, всё равно. Нам своё надо делать.

— Ты же их знаешь, — риторически сказал Сэм, — точно, что подглядывают. Может, они в километре от нас. Ничего сзади не видно?

— Всё время смотрю. Пока ничего подозрительного, — ответил Пухленький.

— А этот, что встретит у баобаба, он глава конторы или бухгалтер?

— Должен быть первый. Чего б мы ехали?

— Бумаги готовы? Или их там ещё ксерить надо и всё такое…?

— Нет, там уже всё обговорили. Подпишем договор о намерениях — и назад.

— Ок. Семён, тогда в обратку за руль ты сядешь.

— Конечно, — согласился Сэм. И спохватился: — Даже не привыкай! На Мадагаскаре я Сэм.


«Семёёёёён? Чтоооо?» — в голос прохрипела сухим горлом и вошла в ступор без того почти обездвиженная Алиса.


—Так ты как, подменить? — замял тему Сэм.

— Да неее, не сплю. Насыпная начинается, сейчас чуть медленнее поедем.

— Мне показалось, что ты всхрапнул. Или резко выдыхаешь, чтобы сон отогнать, — Мыши, что ли? — предположил Сэм.


При этих словах автомобиль резко рванул вперёд и потом, наоборот, так же резко затормозил. «Аай» от Алисы слилось с таким же выплеском Пухленького.

— Ааа… — напугано орал водитель. — Где мыши?

— Тихо-тихо-тихо! Извини, показалось

— Ну и шуточки, — выдавил Пухленький, приходя в себя.

— Ты давай аккуратнее. Не хватает нам ещё машину убить.

— Она, итак, убитая, — возражал Пухленький, стуча ладонями по рулю, — Ей много не будет.

— Не кричи на машину. У нас всего пару дней осталось, иначе активы отдадут другим. А ты тут… Сзади никого? Поехали, — заторопил Сэм.

— Никого. Извиняйте, батько, — стал шутить Пухленький. Но увидев серьёзное лицо товарища: — Понял-понял, извини.

— Но ты очень устал. Давай я поведу.

— Неее, ничего такого, в порядке. — постарался растянуться в улыбке Пухленький. — Вон уже аллея баобабов видна, подъезжаем.


«Ого!» — подумала Алиса! — «Наконец-то! А они не простые. Настоящие бизнесмены. Зачем же бомжевать было? Хамелеоны… Пингвины! Вообще умора! Но главное, они действительно не за кладом сюда поехали».


По громкой связи послышались гудки. Это Сэм набирает:


— Алло, алло… Слышно? Мы подъезжаем.

— Всё готово. Я встречаю.

— Спасибо. Извините, что так. У нас времени будет лишь один километр для хорошего джипа.

— Не волнуйтесь, мы знаем. Они действительно у вас на хвосте. До встречи.


Через несколько минут машина остановилась. Сэм и Пухленький вышли, кого-то громко приветствуют, разговаривают. Алиса снова напряглась, как на выезде с виллы: «Здесь невыносимо, уже не могу. И что теперь?, так и возвращаться домой? Там, наверное, даже не заметят ничего. Клад! Когда я ещё здесь буду?! Нет уж, надо вылазить. И не просто вылазить. У них — ложка».


У встретившихся разговор был коротким. Никакого офиса, ни стола-стульев. Вообще, кроме баобабов вокруг дороги ничего нет. Документы подписали прямо на капоте автомобиля.


— Отметим? — спросил третий участник встречи. — Мы быстро всё подготовим.

Сэм в недоумении посмотрел в лицо собеседника. Тот улыбался во всю ширину рта.

— Не волнуйтесь. Я просто хочу, чтобы перед дальней дорогой вы чувствовали себя без ненужного напряжения. Мы всё контролируем.

— Хорошо. Но со всем уважением, — сказал Сэм, пользуясь паузой, чтобы размять затёкшие ноги и спину — нам ночью желательно быть на месте.

— Понимаю. Ждём подписания контракта. Тогда вы уже не отвертитесь, — улыбался собеседник.

— Да мы и сейчас были бы не против. Но…

— Что вы! Не продолжайте, а то нарвусь ещё на ваше согласие, — засмеялся местный предприниматель, — мне самому надо спешить. Только… извините, что задерживаю… Вы приехали очень пунктуально. Я думал, что придётся долго ждать. Как вам это удалось?

— В каком смысле? — удивился Пухленький.

— Несколько сотен километров на арендованном автомобиле по Мадагаскару без помощи гида — это в наших условиях рискованно. Тут нужен не только французский.

— Ну, мы были на связи с Вами. И Бог помог. — сказал Сэм.

— Верховный шаман помог, — вознёс руки к небу малагасиец.


Пухленький сплюнул через плечо и поинтересовался:

— А что?, бывает?.. — многозначительно повертел приподнятой ладонью.

— Бывает, не к скорой ночи будет сказано… — ответил местный житель. — Я бы предложил поблагодарить Баобаб Сакро, если бы не ваша спешка. Это наше сокровище!

— В другой раз, — сказал Сэм, немного нервничая — несомненно, мы будем предлагать клиентам. Обязательную благодарность Баобабу Сакро можем даже в контракте прописать, если хотите.

— Если хотите вы! — поправил собеседник. — В любом случае, пожалуйста, не стесняйтесь звонить. Я вам отвечу и днём, и ночью. Ну, когда телефон у вас будет ловить. — протянул руку: — Хорошей дороги!

— Тьфу-тьфу-тьфу, — ещё сплюнул Пухленький. И тут же закричал: — Хвост! Они здесь!


По дороге к ним несётся джип. Сэм бросился к машине.


— Спокойно, — невозмутимо произнёс партнёр.


И вдруг, автомобиль преследователей занесло, гася скорость он стал вилять, остановился в пятистах метрах. Поражённый происходящим Сэм тоже замер, глядя то на дорогу, то на партнёра.

— До скорого! Успеем.

— Не сомневаюсь, — ответил партнёр.

— Но как?! — выпалил Пухленький.

Сэм первый из двух взял себя в руки, на пару шагов отошёл от дверцы машины:

— Я думал, что видел уже всё. Скажите, почему Вы помогаете нам, а не им?

— Это дела не мои. Это Верховный Шаман, — малагасиец снова вознёс руки к небу. Потом вздёрнул ладонь для приветствия и направился куда-то по аллее баобабов.

— Счастливенько! — пожелал по-русски Сэм вслед.


На фоне величественных деревьев-атлантов фигура партнёра неспешно вплывала в едва намечающееся зарево уставшего за день солнца. И растворилась, как будто её и не было. Диск светила в небе уже не ослепляет, склоняется к невидимому отсюда морю — туда, где оно простится с островом за Мозамбикским проливом. Сэм позволил себе лёгкую меланхолию:

— Действительно, как же это всё впечатляет! — но тут же очнулся. — Едем, быстро!


Пухленький кинул взгляд в сторону отставших от них соперников:

— Сэм, спокойно. Они пристряли конкретно. — и уже на радостях импровизируя танец живота воскликнул: Мы же выиграли пари! Активы наши!


Сэм настроен по другому:

— Ещё нет. Надо доехать вовремя. — перебил эйфорию товарища Сэм. И тихо добавил: — Смотри. Не на них! На багажник смотри.

— Это ещё что?! Мыши? Не может быть, им не под силу…


Дверца багажника, управляемая неведанной силой, была приоткрыта, еле заметно двигалась туда-сюда и, наконец, совсем открылась.


— Сэээээм, издал стон Пухленький.


Из багажника вылазит человек. Девочка.


— Да что же это такое?! — не выдержал Пухленький. — Алиса!


Та повернулась прежде всего в сторону голосов, зажмурилась. После многочасового заточения она не могла смотреть даже вечером. И тело было не в состоянии двигаться. Алиса явно не могла управлять собой. Она, опираясь руками на корпус автомобиля, стала обходить его сбоку. Уткнулась в кого-то. Очень большой. Подняла глаза и щурясь стала рассматривать:

— Пухленький. Как я рада тебя видеть!


А в это время в другом автомобиле был свой диалог.

Первый: Качай домкрат, я сам.

Второй: Стараюсь. Вытащил?

Первый: Нет, тяжёлая. Помоги.

Второй: Говорил же, бери с кронштейном, чтоб запаску не в салоне возить.

Первый: Задний вид портит.

Второй: Ну и вот тебе. Испортил?

Первый: Смотри, а этот, их партнёр, он совсем маленький.

Второй: Не высокий, — поправил второй. — Посыльный. Здесь половина населения страны маленькие.

Первый: Гены такие, и вообще… Даже филу.

Второй: Сейчас поедут в контору. Чтобы в город, им надо будет мимо нас проехать.

Первый: Давай быстрее, накачал?

Второй: А может, это не партнёр? Фигура женская, вроде бы.

Первый: Воооот! Как ты собирался, что бинокль не взял?

Второй: Прости, шеф. Но они же пулей исчезли с виллы. Кто знал, что бродяги с барахлом на машине уедут.

Первый: Не было у них барахла. На виллу пришли уже без него.

Второй: И потом, мы же думали, что рядом, по деревням покатаются.

Первый: Какие в деревнях проекты могут быть?

Второй: Ну, максимум, по региону. А они за несколько сот километров рванули.

Первый: Да, умеет Семён сюрпризы преподносить.

Второй: То-то я смотрю, на рынке часто крутятся. Это там они связи завели. И барахло там же оставили.

Первый: Стой. Кажется, это девочка. Смотри, мне показалось?

Второй: Точно, девочка. Очень уж фигурка маленькая рядом с толстым.

Первый: Или нет? Они и вправду здесь все невысокие.

Второй: Уезжают, шеф!

Первый: Давай, быстрее!

Второй: Но они туда уезжают, на север! Откуда там контора?

Первый: Знать бы, где эта контора, и ехать за ними не надо было бы! Быстрее, быстрее!

Второй: Ещё минут десять. Скоро уже.


— Что же ты натворила, Алиса?! — взмолился Сэм.

— Я испугалась.

— Надо верить друзьям. — буркнул Пухленький.

— У вас ложка. А если бы вы уехали навсегда?

— На это было похоже? — спросил Сэм.

— Не знаю. Вы такие разные. Кстати, а где ваши мешки?

— У друзей оставили.

— У друзей?! У вас тут есть друзья?

— Точно, есть. — сказал Пухленький.

— У тебя же тоже они есть, — резонно заметил Сэм.

— Это правда… Конечно. Если бы мы остались на аллее баобабов, то нашли бы клад. От того, что растёт в воде надо пройти, наверное, пять километров на север. То есть… на юг. А может только пятьсот. Там где-то есть гора в горе. И в ней клад.

— Может быть, наверное… — сказал Пухленький. — У тебя есть возможность приехать туда самой. Когда угодно.

— На рынке ты был более вдохновлённый, заметила Алиса.

— На рынке были другие задачи, — ответил Пухленький.

— Да? Это что же, был спектакль? — почти закричала Алиса.

— Извини, мы не хотели плохого, — сказал Сэм. — Всё в руках Господа нашего Бога.

— Да что ты говоришь? При чём тут Бог? — ошарашенная Алиса переваривала услышанное. — А ложка — это тоже другие задачи?

— А что ложка? Она всё решает?

— Она показывает на юг и север.

— Все компасы это показывают.

— Но в ней секрет! Ложка с помощью стержня разворачивает карту на нужный градус.

— Да, это так. — снова предъявил свои аргументы Пухленький. — Но достаточно сфотографировать это положение, и ни ложка, ни вообще компас уже не нужны.


Потрясённая Алиса сжала коробок — конечно же, он был у неё в руках. Это правда: с помощью фотографии направление определяется легко. В итоге надо лишь знать угол поправки. Вся неопределённость заложена через треугольное сечение стержня в донышке компаса. И Сэм, и Пухленький видели конструкцию. Но никто из них даже не попытался сделать фото. Может, запомнили? Тогда бы они смогли найти клад сами, без какого-то конкретного прибора. Как же быстро переворачивается мир. Только что ты был счастлив. И уже через несколько мгновений всё меняется. Как с той же поправкой от компаса — почти наоборот. Алиса пыталась ухватиться за любую соломинку. «Надо верить друзьям», — вспомнились слова Пухленького.


— И потом… —Пухленький одной рукой держал карту дорог, а другой полез в задний карман, как мог, приподнялся над сидением, с трудом вытащил другую карту. Ту самую, туристическую: — Почему ты решила, что надо мерить именно от Баобаба Сакро? Потому что так филу сказал? В его же регионе тоже есть баобабы. И они все внутри содержат воду. И они все священные. Смотри.

— Я всё помню, — сказала Алиса.

— Тем более, отлично. Вот аллея баобабов. А вот….

Алиса видит и без папируса в руках. Ещё и с комментарием впереди сидящего штурмана. Все знаковые места сопровождаются ярким рисунком, поэтому их можно сразу найти. «Вот роза ветров; вот ангелочки с пухлыми щеками; вот аллея; вот Цинги, игольчатые скалы; вот твой город, водопад, баобаб у моря».


«Карамба! Он прав. Вода в воде», — так нарисовано: на карте море располагается под баобабом. Алиса оживилась:

— Получается, если прокладывать маршрут 500 км на юг от нашего баобаба, то «Гора в горе» — это может быть Цинги! Там много пещер, наверняка в них есть сталактиты и какие-то другие минеральные наросты.


— Может быть, наверное… — снова произнёс эту фразу Пухленький.


Сэм выжимал из автомобиля всё возможное. Но так, чтобы тот не развалился прямо под ними. Компания стремительно удаляется от священного места. Сзади остались светлые и тёплые чувства. Баобабы прекрасны. Особенно на закате дня. Но фотографироваться не было времени. Беглецам нельзя было возвращаться прежней дорогой. За ними могла быть основательная слежка. О характере поломки соперников не знали. Но гораздо важнее было совсем другое.


— Сэм, получается, нам вообще нельзя мелькать в том районе. Ребёнок — это не окурок на дороге. Стопудово заявят в полицию под любым предлогом.

— Конечно. Они всегда так делают, когда надо кого-то урыть в бюрократии., — согласился Сэм.

— Если нас задержат и промухрыжат сутки, им хватит времени, чтобы выиграть пари.


Сэм молчал. Ситуация очень сложная. Надо хорошенько подумать, что делать.


— Они бы могли это сделать раньше, — сказал Сэм.

— Зачем? Раньше не было необходимости. Вот когда они поняли, что у нас есть проект, то, во-первых, захотели его перехватить, как обычно делают, а во-вторых, как-то убрать нас с дороги, как конкурентов.

— Убрать? — не поверила своим ушам Алиса.

— Ну, не в том смысле, — сказал Пухленький.

— На самом деле они — наши товарищи уже много лет. — отвечает Сэм. — И никакого криминала за ними нет. Просто, бизнес — это жёсткая штука. Палец в рот никому не клади. А результат пари для таких соперников сейчас и есть настоящее сокровище. Есть много законных способов отобрать дело, убрать конкурентов.

— И вы их называете товарищами?

— Когда-то в нашей стране все были товарищами. Мы по-любому крутимся в одной среде, часто пересекаемся. И даже помогаем друг другу иногда, если интересы совпадают.

— Значит, вы такие же? — угрюмо вывела Алиса.

— Не знаю… — сказал Сэм.


Пухленький отвернулся, смотрел в окно. В этой жизни всё сложно. И свои оценки излагать кому-то, тем более ребёнку… Увольте. А Алиса, это трогательное существо… Как же быстро схватывает, какие вопросы задаёт!

— Мой папа не такой, — сказала девочка и тоже уткнулась в окошко.


В салоне повисла пауза. Колёса отбивают дробь, как барабаны на площади.

— Что по карте? — спросил Сэм.

— Судя по тому, что проехали какую-то Беробоку, движемся по N8.

— И?

— Скоро будет переправа. Но потом — неизвестно куда. Моста нет.

— Угу…

— Сэм, может на самолёте? Мы проехали аэродром.

— Видел. Полоса упирается прямо в шоссе. Но, кажется, там всё заросло, коров пасут. И потом, автомобиль кому оставлять? Чужой ведь.

— Аэропорт только в Мурундаве. И там наверняка пасут нас. — предположил Пухленький. — А если девочка будет не с нами?

— С кем же она будет? Да и какая разница? Боюсь, что нас с ней уже срисовали. По любому прицепятся.


Алиса напряглась. Не бросят же они её! Но дорогу на всякий случай лучше запоминать. Уже заметно больше часа они в пути. Вокруг заросли диких деревьев меняют поля. Домики местных жителей встречаются редко.


— Что там ещё?

— Ничего, за переправой городок, — на автомате отвечает Пухленький.

— Нет, впереди, на дороге?

Пухленький оторвал глаза от карты, всматривается:

— Не знаю. Лужа большая. На карте её нет.


Остановились. Действительно, лужа. По обочинам несколько домиков, не свернёшь.

Пухленький открыл дверь, собрался уже выйти и…

— Батеньки, крокодилы! — прыгает обратно и громко захлопывает. Лица на нём нет.

— Это что ещё такое!


В луже действительно ворочается парочка крокодилов. Медленно подходят люди. Что-то говорят им на местном языке. Сэм пытается на французском объяснить, что спешат. Не знают ли они, как объехать?
Подошедшие машут головами, мол, не понимают. Сэм изображает руками, но успеха не добивается.

— Они говорят, что не знают как объехать. Но знают, как отогнать крокодилов, — вступила в разговор Алиса.

— Вот это рэкетиры! Российские 90-х рядом с ними просто пацаны. — понимающе заявил Сэм.

— Они говорят, что это тяжёлая работа, крокодилов отгонять.

— Естественно, глупо было бы сказать что-то другое. — продолжает ухмыляться Сэм. — И сколько они хотят за свою работу? Можешь у них спросить?

— Могу, — сказала Алиса. И сидит, молчит.

— Спроси, пожалуйста, — очень вежливо попросил Пухленький.

Тут уже хмыкнула Алиса.

— Хорошо, спрошу. — и заговорила с подошедшими на малагасийском.

Пухленький сжал губы и многозначительно закивал головой в сторону Сэма, покачал увесистым кулаком с выставленным большим пальцем.

— Они сказали 50 долларов, — переводит дальше Алиса. И добавляет: — Они спрашивают, кем вы мне приходитесь?


Сэм и Пухленький переглянулись.

— Нормально!, — удивляется Пухленький. — а это…

— Помолчи. — Сэм проникновенно посмотрел на Алису. — скажи, что друзья.

— Нет, — говорит Алиса, — лучше сказать, что братья по маме.

— Обманывать нехорошо, — покачал головой Сэм.

— А друзья — это не обман? — спросила девочка так же глядя в глаза.


Местные прервали их разговор, затараторили. Алиса снова обратилась к попутчикам: — Они сказали, что всё понимают. И что видят, мы не совсем чужие. С нас просят только 5 долларов, в десять раз меньше стоимости проезда.


Сэм кивнул, порылся в бумажнике и в зажатом кулаке протянул самому говорливому. Тот посмотрел себе в ладонь, быстро сжал её и ошарашенно глянул на Сэма.

— Merci (Спасибо), мсье. Merci beaucoup (Большое спасибо)!

— Что ты ему дал? — спросил Пухленький. Но Сэм только махнул в воздух рукой.

— Они спрашивают, куда мы едем? Нужна ли нам помощь? — продолжает переводить Алиса.

— Пока едем вперёд, ответил Сэм.

— Хорошо, они просят пять минут. И спрашивают, ели ли мы сегодня курицу?

— Скажи им, спасибо огромное, но мы очень спешим, наступает ночь.

— Это важно, сказала Алиса.

— Пожалуй, нам стоит тебе поверить. Похоже, что здесь любая мелочь важна, — сказал на русском Пухленький. — Мы сегодня останавливались на пять минут в столице, купили бутерброды с курицей. Переведи им, что да, ели.

После слов Алисы местные закачали головами.

— Они говорят, что дальше ехать нам надо очень осторожно. И лучше вообще не ехать. Они могут устроить нас на ночь.

— Что?, опять? Говорил тебе, что это бесполезно давать им деньги. Они всегда хотят ещё, — Пухленький с укоризной посмотрел на Сэма. — Давай поскорее уедем отсюда.


Сэм не нашёл ничего лучшего, как просто улыбаться в ответ окружившим машину людям и, как бы защищаясь, машет перед собой руками. Мол, всё, хватит, они уезжают. Впрочем, местные их больше не задерживали. Большая загадка для европейцев, как эти дети малагасийской природы договариваются с крокодилами. Но через пять минут путь был свободен. Через открытые окошки им сунули несколько свёртков с провиантом и бутылки с водой.

— Это можно есть только до утра.


Радушно помахав в ответ рэкетирам, наша компания двинулась дальше. Лужу пересекли на малом ходу под весёлые крики неизвестно откуда взявшихся ребятишек, бежавшими потом за ними ещё несколько десятков метров. Пухленький держался обеими руками за ручку на двери, словно боялся, что чудовища выпрыгнут из воды и догонят. Но всё обошлось. Последние взгляды на память, и снова начали набирать скорость.


Уже стемнело. Врезаясь в темноту фарами, автомобиль мчится куда-то на север. Через десяток-другой минут в свете лучей показались не ахти какие домики последнего населённого пункта перед рекой. Сэм одной рукой держит руль, другой — набирает номер.

— Добрый вечер! Договор о намерениях на руках. Всё хорошо. Правда, есть маленькая заминка с логистикой.

— Мы оплачиваем любую вашу логистику. Но дедлайн завтра в полдень. — донеслось по громкой связи.

—Да, конечно.

— До скорого, — прервали разговор с той стороны.


Сэм замолчал. Ещё подумал и стал набирать другой номер.

— Ало, слушаю.

— Вы были правы, уважаемый, — произнёс Сэм. — Всё очень непросто.

— Да, я уже знаю. Вас благодарят.

— Не стоит. На самом деле мы не понимаем, как отсюда выбраться.

— Так или иначе вы выберитесь, обещаю. Проблема в том, что ночью сплавляться опасно, сейчас переправа возможна только для людей и небольших грузов.

— Что за день, он закончится когда-нибудь? — выпалил Сэм.

— Но вы не беспокойтесь, — продолжает партнёр, — всё равно надо менять.

— Что менять?

— Что менять, вы решите сами. В любом случае на переправу выйдет ночная смена — вам готовы помочь добраться до города на другом берегу. Там у причала будет машина. Чтобы вы ни решили, люди ждут перед деревней с коровами в упряжке.

— Чтооо? Какие коровы?

— Счастливого пути!, — связь прервалась гудками.

— Нам не нужны повозки, — кричал в телефон по инерции Сэм. — Что надо менять?

— Какие-то сказки, — подытожил Пухленький. — Вам не кажется, что надо возвращаться?

— В полицейский участок? — спросила Алиса.

— Кто бы говорил! Ты же не станешь нас оговаривать?

Сэм стал набирать ещё один номер — бесполезно.

— Кажется, мы остались без интернета, — сказал он. — Всё. Теперь мы только сами. Связи нет.


В раздумьях Сэм ведёт машину и молча слушает обоих. Он пока не принял решение. Ко всему прочему стало понятно, что звук работы двигателя явно не соответствует скорости движения, которая стала заметно падать.

— Что за чёрт! — выругался Сэм. — Не тянет. Да когда же закончится этот день!


Машина прокатилась ещё пару сотен метров и замерла.

— Чёрт, чёрт, чёрт! — не выдержал, стучит кулаками об руль.

— Приехали, — уткнулся взглядом в потолок машины Пухленький.

— Это знак того, что надо уважать местные обычаи — произнесла Алиса.

— Это знак того, что нас не пускают и что-то мы делаем неправильно. Не надо ломиться туда, где нас не ждут, — парировал Пухленький.


К дверце со стороны Сэма подошёл человек.

— Всё готово, мсьё, — произнёс он и рукой указал на обочину.


Там две коровы. Одна из них впряжена в повозку, а другую возчик ведёт к машине.


— Этого не может быть, — произнёс Пухленький.

— Невероятно, — единственное, что пришло в голову Алисе.

— Нельзя было есть курицу, сегодня — фади. — сказал подошедший первым человек.

— Что? — переспросил Пухленький.

— Фади, — повторила Алиса. — Табу.

— И кто запретил? — спросил Сэм.

— Верховный шаман. Это традиция — ответил возчик. — Мы проводим вас к пристани.


Одну корову впрягли тянуть автомобиль. А на повозке разместились наши искатели приключений. Рядом с животными люди с факелами. В какой-то момент возчики разошлись в разные стороны.


— Там ничего сложного нет, я вам профессионально заявляю. — доказывает Пухленький.

— А запчасти? — спросил Сэм.

— Если есть автомастерская, то воздушные фильтры тоже есть.

— Для любой модели?

— Конечно, марки и фирмы разные. Но на всяком можно доехать не только до аэропорта. Даже на бумажном. Это никакая не диковинка для любой модели.

— То есть, просто поменять фильтр?


Алиса слушала молча. Не то, чтобы вставить было нечего. Просто, всё правильно говорилось. Действительно, теперь она хочет к игольчатым скалам. Но её путешествие — это обыкновенная авантюра без ясных целей. К тому же, подставила людей, которые, видно по всему, желают ей только хорошего. Они рискуют очень многим. А она — ничем. Алису ведёт призрачная мечта. А Сэма и Пухленького — что? Они взрослые люди, которые беспокоятся, скорее всего, о своих семьях. Да, хотят выиграть пари. Ничего плохого. Похоже, что разыгрываемые активы очень немаленькие.


В любом случае взрослые люди выберут, что посчитают нужным. Но ей, девочке, ещё только предстоит научиться принимать всё, как есть.


У Алисы для своего клада вся жизнь впереди. А у Сэма и Пухленького только сутки остались. Вернее, и суток нет, потому что если сейчас переправятся через реку, то назад во время вернуться не смогут. В аэропорту им надо обратиться в полицию, всё объяснить. Могут и сейчас, в этом маленьком городке. Но всё равно центральное отделение станет перепроверять, потому что заявление, скорее всего, поступит из другого региона. Да, с оставшимся на пари временем будет фифти-фифти. Ну, а что, теперь у них шансов больше?


Тогда, на аллее баобабов за них как будто решала неведомая сила. Они лишь исполняли её волю, думая, что решают сами. Ведь нет слов передать разочарование Сэма и Пухленького, увидевших вылезающего из багажника ребёнка. В сильном стрессе от преследования они приняли решение по совести, к которому подготовила их жизнь. По-ломались, по-причитали, но решение приняли: они не бросили.


Теперь же…
Повозка подъехала к причалу. Люди с факелами сразу подбежали. Очень добродушные, помогают слезть, провожают на паром. На убирающемся мостике Пухленький оступился:

— Не к добру, — произнёс он. — плохой знак, Сэм. Ещё не поздно. Можно поменять всю жизнь.

— Ээээй, осторожно, держитесь за перила, — по инструкции предупредили работники, — крокодилы любят охотиться ночью.


Пухленький сжался так, что казался меньше своих привычных габаритов. Пассажиры схватились за перила. Завёлся мотор, потихоньку отчалили. Некоторое время спускаются по течению. Факела освещают только несколько метров вокруг. Но местные прекрасно знают реку и рулят без тени сомнения. Через несколько минут будет пристань на другом берегу.

— Автомастерские сейчас закрыты? — Спросил Сэм паромщика.

— Конечно. Ночь уже. Но для вас откроются. Зачем? Там ждёт проверенный джип.

— Я о нашем автомобиле, что оставили на вашем берегу.

— Оба берега наши. И мастера откроют вам на любом берегу. Но джип лучше, мощнее, быстро поедете. Меняйте — не пожалеете.

— Сэм, это несколько минут. К утру мы будем уже в аэропорту. Три билета закажем онлайн — вставил Пухленький.

— Если будет связь, — возразил Сэм.


Он посмотрел на Алису. Та, конечно, слушала, потом опустила голову: «Хочется пить — потом. Надо ухватиться хоть за что-то. Паромщикам всё равно, делают что положено — свети да рули. А они, Сэм и Пухленький, должны быть со мной! Ведь прямо сейчас всё в жизни меняется. Безумие какое-то, никаких сил уже нет». Не найдя в своей мешанине ни одной стоящей мысли, выдавила:

— Всё правильно. Я согласна. Приключений в жизни будет ещё много. И в Цинги можно съездить в любое время.

— Мы съездим вместе. Я тебе обещаю. — сказал Сэм.


До берега с пристанью было всего каких-то десять метров.


— Тормози! — закричал Сэм. — Плывём назад.

— Назад, назад, — хрипел Пухленький. В горле у него пересохло. Отпил немного из бутылочки. Увлажнив горло он чувственно, как мог, поспешил успокоить друга: — Сэм, не грусти. Ты не пожалеешь. Закончится пари, и мы сможем отправиться куда угодно.

— Назад? — переспросил помощник. — смотрите, сегодня мы уже не вернёмся сюда.

— Назад. Меняем направление, — подтвердил Сэм.


Паром дёрнулся так, что пассажиры едва успели снова схватиться за перила. Пухленькому для этого надо было избавиться от бутылки, и он естественным образом выронил её. Та покатилась и упала в реку. Но кто бы об этом думал? Успели принять решение недалеко от причала, остановились. Паром стал делать манёвры для возвращения.


Кто бы об этом думал? Это не об Алисе. Она смотрит на Пухленького, на факелы у берега. «Упала. Вода в воде», — закодированная своей мечтой не может переродиться в одно мгновение. Задрожала, и ноги её понесли. Ещё мгновение и Алиса прямо с парома сигает в реку.


— Куда?! — заорал Пухленький.

— Куда?! — вторит ему Сэм, всматривается в ночную гладь реки. — Где она?

— Вон, там, недалеко от берега, первым увидел Пухленький.

— Крокодилы! — заорал паромщик.


В одну секунду Пухленький плюхнулся в воду вслед за девочкой. За ним туда же последовал Сэм. На берегу быстро разобрались — для них не впервые, когда падают в реку. Забегали в темноте факела. Алиса же гребёт из последних сил, ищет что-нибудь ухватиться. Пухленький быстрее настиг беглянку:

— Держись. За меня. Берег рядом.


Уже подплывает и Сэм:

— Туда, на свет.


Ногами почувствовали дно, но справляться с течением тяжело. Слава Богу, всё происходило всего в нескольких метрах от парома. Местные с жердями уже стояли на берегу и протягивали их барахтающимся в воде:

— Скорее, крокодилы!


Теперь уже Алиса осознала опасность для себя и друзей. Конечно же, друзей. Человек, который ещё пару часов назад ужасался крокодилами в луже, забыл про себя и бросился спасать. Алиса и спутники нашли руками протянутые им жерди, и люди на берегу уже тащат их. С аккуратностью, чтобы те не сорвались, но по возможности быстро. Последним на берег вышел Сэм:

— Что же ты наделала, девочка? — с горечью произнёс он.


Каждому из трёх нужно было время, чтобы осознать произошедшее. На пароме, убедились, что пассажиры в порядке, и выгрузили их скудные вещи на причал. Лишь помахали руками и двинулись в обратный путь: «Удачи! Всё будет хорошо!» Сидящие на берегу молчали. Невыразимая грусть пленила Пухленького и Сэма. Ведь из-за дурацкой мечты Алисы они прощаются со своими мечтами.



Эпизод 6


На вилле Ирис суматоха. Только что позвонили из полиции с вопросом, знают ли родители, где находится их дочь Алиса. Гости первого дня карнавала уже разошлись. И туристы тоже спали. Но вся территория в ярком свете. Некоторые добровольцы из местных с факелами обследуют каждую складку ландшафта в округе.


Законопослушные туристы, волею азарта оказавшиеся на юге страны, всё ж таки решили проверить свою догадку. После фиаско на аллее баобабов в разговоре между ними кто-то предположил, что конкуренты были с дочерью хозяев виллы. Казалось бы, были — ну и были, какое их дело? Но… В таких делах, как пари с крупным коном, мелочей нет. Заявили в полицию.


На ноги подняты все, кого можно было в одиннадцать ночи «поставить под ружьё». На вилле Алисы не было. Анника ничего не знает. Лодку проверили в первую очередь. Тщательно исследовали бунгало девочки: вещи на месте. Ну, без коробочки, конечно. Вот пиратский костюм, и диск с недавно записанной мелодией, и школьная сумка, заменяющая портфель. И, главное, мобильник — на собрании он был лишним, а потом Алиса за ним не возвращалась. Правда, у неё не было привычки носить телефон с собой. В руках, кроме, как в школе, конечно, держала свой кузовок. Так или иначе, ничего не пропало. Кроме самой хозяйки этих вещей.


Вероника устроила мужу скандал с упрёками и страшными обещаниями. А Кирилл в сильной растерянности пытался думать, вспоминать. Он смог убедить супругу, что обвинения друг другу лучше оставить на потом.


— Ты была с ней за столиком. С кем она общалась?

— Ни с кем. Только с твоими проходимцами ещё до собрания.

— Сторож говорит, что те уехали сами, на автомобиле.

— Что? Уехали на автомобиле? — воскликнула Вероника. — Откуда у них автомобиль? И тебе ничего не кажется странным? Бомжи на автомобиле!

— После их интереса к инвестициям — уже нет. Но странно, что эти сказочные превращения и неожиданности случились в один день.

— Что в телефоне? — спросила Вероника.

— Ничего подозрительного, ни одного неизвестного нам нет.

— А известные? Кто там?

— Анника, ты, я. Вчера звонили товарищи, что приходили музыку записывать.

— Рикши?..

— Никто с виллы не отлучался, никто ничего не видел.

— Едем в полицию? — спросила мама.

— Да. Возьмём с собой Аннику, она местных хорошо знает. Может… Мало ли что…


В полиции встретили. Мрачно. В праздничные дни было много работы, и ещё одна, с непонятными обстоятельствами, радости не прибавляла.


— Будете писать заявление?

— А как по другому? — заявила мама.

— Ну… Может, стоит разобраться? Подростки — они такие… Живут приключениями. Уйти на несколько часов из дома — это чуть ли ни в порядке вещей.

— Но наша дочь не такая!, — настаивала мама.

— Поверьте, я много лет служу. Они все такие.

— Мы, конечно, ни с кем ссориться не хотим. — сказал папа. — Но… — не знал как продолжить.

— Дело не в заявлении. — сказала Анника на русском, который стала учить сразу же, как поступила работать на виллу. — Тем более, неизвестно, против кого это заявление в конце концов обернётся.


Вероника и Кирилл переглянулись. Действительно, ещё ничего неизвестно.
Мама вспомнила утреннюю сцену, когда Алиса ошеломила её своим заявлением. Если стоишь перед выбором, то «с шашкой наголо» нельзя, лучше искать конструктив.


— А почему вы позвонили? — продолжил папа на французском. — На основании чего? Была же причина?

— Да. Мы получили сообщение из Мурундавы, что там заметили девочку, похожую на вашу дочь.

— Что?! Из Мурундавы?!

— Но в стране десятки девочек, похожих на нашу дочь. — сказал папа.

— А ещё что-нибудь поконкретнее? Кто её якобы видел? Где именно? — мама тоже критически воспринимает услышанное.

— Детектив какой-то, с погонями, переодеваниями. Надеюсь, что без оружия.

— Зря иронизируете. Её якобы видели люди, которые были на собрании филу.

— Утром? А потом они видели её в Мурундаве? В тот же день? — мама явно
отказывалась верить. Но, с другой стороны, дочери дома действительно не было. И как бы ни было фантастично, а сигнал поступил оттуда.

— Что за люди?

— Туристы. На аллее баобабов.


А вот это было уже реалистичнее. Папа потупил взгляд, указательным и большим пальцами стал массировать свою челюсть. Мама посмотрела на Аннику:

— Можешь что-то предположить?

— Если Алиса на аллее баобабов, то с нею точно всё в порядке. — сказала Анника.

— Ты уверена? — спросил папа.

— Абсолютно. Если она там, то по своей воле. Значит…

— Резонно, — подхватил папа. — А если её заманили? Обманули?

— Тогда зачем везти так далеко?

— Тоже резонно.


Такие аргументы Анники вселяли надежду. Мама продолжила спрашивать полицейского:

— Она там одна или с кем-то?

— В том-то и дело, что не одна. С нею другие люди, которые были на собрании.

— Проходимцы! — мгновенно смекнула мама.

— Странно. — сказал папа.

— Что странно, Кирилл? — сорвалась в крик Вероника.

— Я Вас оставлю ненадолго. Подумайте. Вдруг что-то прояснится. Скоро вернусь, — сказал полицейский и вышел.

— Что странно, Кирилл? — повторила мама.

— Странные события. Какие общие интересы у пары людей, способных заплатить за персональный автомобиль до Мурундавы и девочки?

— А какие общие интересы у них были вчера на рынке?

—Тоже логично, — папа не находил ответа.

— Действительно, странно. Почему он тогда был без сопровождения? — осинило Веронику.

— Кто без сопровождения? — теперь уже Кирилл не понимал, о чём речь.

— Анника, — обратилась мама, — мы можем поговорить с шаманом?

— Почему Вы спрашиваете об этом меня?

Наконец и папа сверкнул глазами:

— Не знаю… Иногда кажется, что ты очень хорошо знаешь жизнь в округе изнутри. А значит, и с шаманом знакома.

— Вы тоже с ним хорошо знакомы. Он послезавтра придёт освящать заключительный день карнавала. Как Вы с ним связывались раньше?

— Однажды встретились на дороге. Но время не ждёт. Мы очень волнуемся. Аллея баобабов, какие-то богатые и образованные бродяги и Алиса. Это вне понимания. Я чувствую, что… Не буду говорить. Но слишком всё необычно, — попытался объяснить папа.

— Не продолжайте, Вы правы. Не буду ничего изображать из себя. Я видела шамана пару раз на рынке. Мы постараемся с утра его там застать.

— Спасибо, Анника, — сказала мама.

— Ну что Вы! Я ещё не нашла его. Утро вечера мудренее. Только не завтракайте перед встречей. Лишь тёплую воду попейте.


Родители переглянулись в недоумении, но решили не спорить, кивнули в знак согласия.


Вошёл полицейский.

— Ну, что-то решили?

— Знаете, Вы правы. — сказал папа. — Не стоит подавать заявление.

Мама поддержала:

— Не знаем, в чём дело. Не знаем, что случилось. Но, кажется, догадываемся, почему случилось. Надеемся, что с Алисой всё хорошо.

— Понимаю, как Вам сейчас тяжело. Но светлые надежды откликаются только на мудрые решения. Такие, которые принимаете Вы, уважаемые.



Эпизод 7


Алиса и её спутники снова в автомобиле. Глубокая ночь. Джип ведёт Пухленький, его очередь. Сэм и девочка спят на своих сидениях. Алисе комфортнее. Она сзади, где есть больше места. После предыдущего сна в багажнике у неё просто рай. Сэм максимально откинул переднее сидение рядом с водителем. Конечно, условия не ахти, но у них есть 4-5 часов, прежде чем достигнут следующей переправы.


В планах ранним утром на пароме пересечь реку вместе с автомобилем и дальше двигаться на север ближе к морю. По не везде асфальтированным дорогам они могут следовать до самой виллы у города Махадзанга. Тяжело, долго, но всё же быстрее, чем снова возвращаться на юг, выходить на хорошие трассы и снова объезжать через столицу. Или… Там будет видно. В любом случае надо связаться по телефону с родителями, когда мобильники снова будут ловить интернет, предупредить, что девочка с ними, и довезти её как можно раньше.


По глинистой дороге до речки доехали без происшествий, как и предполагали, к утру. После переправы Сэм опять садится за руль. За рекой в городе Бекопака остановились Сэм тут же попробовал дозвониться. Пока не получается, хотя должно было получиться. Непонятно, опять колдовство? Кажется, уже всё ясно. Соперников они интересовать не должны. Дедлайн через несколько часов, и никаким чудом прибыть вовремя они не смогут.


А в это время Кирилл и Вероника уже на рынке. Они ждут Аннику, согласившуюся помочь. Ситуация напряжённая, это понятно. Родители стараются быть спокойными. Понимают, что экстраординарность события соответствует необычности характера их дочери. Но до полной ясности они, конечно, будут нервничать.


Почему вспомнили о шамане? Потому что у него можно подробнее узнать о легенде про пиратов и клад. Так есть возможность предположить действия Алисы, куда и зачем она может направиться. В её планы сложно вписать действия взрослых людей. Но, может быть, это она попыталась вписаться в их действия? Ведь накануне бродяги были потерпевшими, а не девочка.


Шаман тот же, который обещал завтра прийти к ним на виллу для освящения финальной части карнавала. И тот же, который когда-то освящал их участок перед строительством.


Когда-то молодая пара, Кирилл и Вероника, вместе с совсем маленькой Алисой провели отпуск на Мадагаскаре, увидели океан, местную природу, и… уже не захотели уезжать. Кто не мечтает? Но Кирилл просто горел планами. Ради этого он был готов вложить хоть даже все средства от своего бизнеса.


— Мы нашли рай! Разве можно здесь быть не счастливыми?!
Вероника не колебалась. Она готова была следовать за мужем куда угодно. Достаточно позвать в Счастье. И ей, как художнику, хотелось выплеснуть Его на холсте.


Шаман, с которым встретились совершенно случайно, рассмотрел в них необычное и важное. Для кого и для чего важное, только Богу известно. Однажды семья возвращалась из путешествия вдоль морского побережья на автомобиле. Совсем недалеко от города путь преградили какие-то люди. Вот-вот стемнеет — подумали, что нарвались на разбойников. Те хоть и были в простейших парео и шлёпанцах, очень уж навязчиво лезли в глаза со своими дорогущими гаджетами. И спрашивают:

— Вы сегодня мясо ели? Да? Вам нельзя сюда заезжать.


Впрочем, не сильно настаивали, и путешественники проехали дальше. А через сотню метров машина остановилась. То, сё… « Что же делать?» и т. д. Но произошло это как раз там, где для других людей завершал свой обряд шаман. Так и познакомились. Расколдовал он машину. И подошёл к ребёнку.

— Какая активная девочка.

— Это наше сокровище!

— Конечно, это правда. — сказал шаман. И обращаясь к девочке добавил: — Я подарю тебе лодку.

— Лодку? — переглянулись родители, — как интересно.

— Надеемся, она поместится в чемодан? — улыбнулся папа.

— Что вы! Она не помещается даже в бунгало.

— Но как мы… — растерялся Кирилл.

— Никак. Пусть остаётся на своём месте, на участке, который вы купите у фукунтани, — загадочно произнёс шаман. — Вы же собираетесь остаться здесь?

— Мы никому не говорили. Как Вы догадались? — спросила Вероника.

— То, что в лодке, вам не нужно, конечно. Но вы не выбрасывайте. Там какая-то посуда, старые вещи. Пусть…

— Алиса…

— Да, Алиса. Ей будет с чем поиграться.

— Не знаем, что сказать. А что за участок? Сколько стоит?

— Он здесь недалеко. Завтра посмотрите. И не беспокойтесь, недорого.


Шаман засобирался, снял с себя белую шапочку и в приветствии махнул ею перед девочкой. Кирилл и Вероника не быстро оправились от шока. Они смотрели в спину уходящего человека, растворившегося в закате, как будто его и не было. Он только что, за несколько минут завёл автомобиль. И бонусом — окончательно решил их судьбу.


Вчера в полиции и сейчас на рынке, родители не могли не вспомнить этот случай. Можно сказать, что самый уважаемый в фукунтани человек косвенно принял участие в воспитании. На участке действительно была почти убитая пирога со старым барахлом в ней. Обошлось очень недорого, поэтому и условия приняли как есть, ничего не выбросили. И пророчества сбылись: пирога стала любимым местом уединения Алисы на много лет, практически, её детским садиком. А кузовок, который она в ней нашла, скорее всего и сейчас с нею.


Глинистая почва с редкой травой, отдельные деревья. Но какие пейзажи! Скалистые пики над берегом, чуть поодаль настоящий водопад…  И закаты! Всё это соседствовало с относительной цивилизацией. До центра города — два шага ступить. Частые выходы на рынок или в какой-то пункт социального характера не позволяли чувствовать себя одинокими.


Впрочем, первое время на вилле скучать и не приходилось. Строительство и благоустройство постоянно поглощали супругов какими-то смыслами и необходимостями. С самого начала они решили, что это будет не просто место обитания семьи, а небольшой комплекс для туристов, с бунгалами, бассейном, с яхтой у причала. Благо, были какие-то сбережения от прежней предпринимательской деятельности Кирилла в далёкой стране, где все они родились.


И теперь родители надеялись, что очень уважаемый в округе человек, который очень заметно проявил себя в судьбах когда-то простых туристов, не останется безучастным к их переживаниям.


Вот и Анника.

— Вы завтракали?

— Нет, как ты и предупредила.

— Хорошо, пойдёмте, он Вас ждёт.


Подошли к мясной лавке. И за прилавком…

— Это Вы! — воскликнула Вероника. — Вы нуждаетесь в дополнительном заработке?

— Нет, конечно. Я так смотрю на людей. Мне надо быть поближе к человеческим душам. Здравствуйте!

— Да, извините. Здравствуйте. Немного растерялись, увидев Вас здесь. Мясом торгуете. Как-то необычно.

Шаман, а это был он, усмехнулся:

— Мне поставляют. Но, люди едят мясо. А я работаю с людьми. В моём деле много того, что в ваших религиях необычно.

— Так вот, почему Анника хорошо договаривается с продавцами! Почему же мы раньше Вас здесь не видели?, спросил Кирилл.

— Раньше Вам не надо было меня видеть. А сегодня я Вам нужен, — спокойно объяснил шаман.

— Это правда. То есть, Вы знаете зачем мы пришли?

— Знаю. Не стоит сильно беспокоиться. Через час Вам позвонят и всё разъяснится.

— Так просто? — воскликнула Вероника.

— Вы хотите сложнее? Не надо сомневаться. И думайте осторожно. Если бы не Ваши вчерашние эмоции, то дочка сейчас была бы с Вами.


Вероника опустила голову. Но Кирилл стал на защиту супруги:

— За годы стройки Ника сильно истощилась эмоционально. Ей, как и всем нам, хочется обрести успех, что-то поменять в жизни. Но мы не нашли пока способ.

— Вы же раньше мечтали, как ребёнок, правда? Иначе, зачем Вам было приезжать в чужую страну?

— Вообще-то, я всегда стыдился моей наивности.

— Так со всеми бывает, у кого есть совесть. Дайте дочке свободу мечтать. Пусть она будет постигать премудрости жизни медленнее других. Но Вы так позволите ей быть счастливой.

— А что сейчас? Она в опасности?

— Зачем мне Вас пугать. Все мы в опасности. Но рядом с вашей дочерью хорошие люди. Надеемся, что всё обойдётся. Большего я вам сказать не могу.

— Только про завтрак, — вспомнил Кирилл, — почему нельзя?

— Почему же? Можно, конечно. Помните, как мы познакомились? В вашей стране говорят: не с той ноги встать. Здесь то же самое, только жёстче. Глубину вопроса я сейчас не расскажу. Сами поймёте.

— А что за клад? — поторопилась с вопросом Вероника. — Он существует?

— Скажите мне Вы, есть ли он? Разве можно жить и не искать клад?


Родители вышли на площадь рынка в полном шоке. Впечатления усиливали уже начавшие с утра свои таинства барабанщики. И вдруг телефон Кирилла зазвонил.

— С Алисой всё в порядке? — даже не спрашивая, кто звонит, закричал отец.

— Простите, связь плохая, — послышалось из трубки. — Да, мы привезём её так быстро, как сможем. Лишь бы она снова не захотела сбежать.

— Дайте поговорить с нею, — кричала мама.

— Конечно…

— Алиса, тебя похитили?

— Нет, что вы? Они меня спасли. — раздался голос Алисы. — Мамочка, папочка, пожалуйста, не ругайтесь, у меня всё хорошо. Я хочу, чтобы Вы обрели сокровища. Я знаю, где их найти!

— Доченька, — снова кричал папа, — наше сокровище — это ты! Нам больше ничего не надо! Пожалуйста, вернись. Мы тебя любим!

— Солнышко, — пыталась добавить мама. Но её перебивала почти неразборчивая речь:

— Я не слышу. Ничего не слышу. Папа. У меня всё хорошо. — постоянно повторяла Алиса. — Ты слышишь меня?


Связь оборвалась. Кирилл несколько раз набирал по отметившемуся номеру. Сэм тоже пытался перезвонить, но тщетно.

— Снова сорвалось? — спросил Пухленький.

— Главное, что они услышали голос дочери. — ответил Сэм.


После разговора с родителями прошло минут 15-20. А Алиса уже была полна планов.

— Мы идём в скалы? — спросила она безапелляционным тоном.

— Это катастрофа. Всё равно убежит, — вставил Пухленький. — Но я спать хочу.

— Не убегу, — угрюмо ответила Алиса. — Сэм, но ты же обещал!

Нам всё равно придётся осмотреть маршрут, прежде чем станем предлагать туристам, — ответил Сэм.

— Каким туристам, Сэм? Финита ля комедия.

— Дедлайн через пару часов. Давай проведём их красиво.

— Будет красивая котлета в собственном соку. Ты же на часы посмотрел. Самое пекло наступает.


Выбор получился из двух. Или в скалы, или возражения не принимаются. Благо, заблудиться сложно, потому что тропинки для туристов заботливо проложены местными уже давно. В лесу полюбовались на животных. Недалеко в группке сидят сифаки. Сэм и Алиса сразу же посмотрели на Пухленького. Тот невозмутимо продолжает путь. После крокодилов, кажется, уже ничего не страшно. Лемуры, неспешно передвигаются по ветвям, хамелеоны и другая живность прячутся в ветвях.


— Опять клетки не взяли, — улыбнулась Алиса.

— В клетке надо держать тебя, — засмеялся Пухленький. — Какая же жара!

— Вентилятор не помешал бы, — поддержала Алиса. Попыталась представить бурю, шквал ветра. Но, естественно, ничего не произошло.


По крутому подъёму вошли в мир скал. Обычная тропа для туристов. В общем-то, все проделывают этот стандартный путь. Но такими скупыми словами невозможно передать то, что видит путник. На этом обычном туристическом маршруте каждый открывает для себя своё. Пейзажи фантастические, с другой планеты. Скалы вытягиваются из своего подножия вверх, словно хотят достигнуть неба. Острые, как копья, или напоминающие башенки готического стиля, они завораживают своей необычностью, даже сказочностью. Среди них ловишь себя на смешанном чувстве устремления к новому — другому миру, к гармонии невесомого и опасного, свободного и прекрасного.


Алиса приостановилась, закрыла глаза. Открыла. Ничего. Пошла дальше. Снова пытается: остановилась, представляет себе что-то, открывает глаза и… О, чудо! На небе появилась еле заметная белизна облачков. Кажется, что они подкрадываются к солнцу, но тут же растворяются. «Каким же ветром их надувает? И всё лишь для того, чтобы солнце их развеяло невидимой силой. Вот они есть, как щёки ангелочков на карте. И вот их уже нет. Стоит, затаила дыхание. Но на этом аттракцион заканчивается: больше ни малейшего намёка на существенные изменения.


Зато увидела другое: впереди на фоне величественных скал, чуть в стороне от тропинки, у края обочины, резко превращающейся в крутой склон, неподвижно стоит человек с широко распростёртыми руками.


— Он собрался лететь? — произнёс Сэм.

— Тсс… — язвительно прошептал Пухленький, — человек на „Титанике“.

— Давайте не будем ему мешать, — предложила Алиса. — однако, сама выступила вперёд и, подражая медитирующему, вскинула руки: „Наверное, он тоже представляет ветерок, прохладу. Может, при сложении усилий получится?“


Алиса замерла и погрузилась в себя. Но не успела сосредоточиться. Сзади прозвучал голос Пухленкого:

— Алиса, не двигайся!

— Что случилось? Пухленький, ты в порядке?

— Не шевелись, — вторил Пухленькому Сэм.

— Я на мине? — Алиса в весёлом расположении духа стала осматриваться, глянула себе под ноги. — Аааааааааааааааа!


Рефлекторно сбрасывает с ноги скорпиона и несётся по камням прочь с тропинки. „Опять!“ — проносится в голове у Сэма. И уже в голос: — Стой, уже всё… Остановись!


Алисе же кажется, что членистоногие прыгают на неё из-за каждого камня. Склон резко становится критическим. Ещё секунда и земля из-под ног уходит. „Прутик, камешек… Что-нибудь, пожалуйста!“


Это был не Пухленький. И не Сэм. Пока Алиса из последних сил тормозила, хватаясь за всё, что попадётся под руку, на земле распластался медитирующий. Он оказался ближе всех, успел среагировать на отчаянный крик и в пару прыжков догнал срывающуюся девочку. Камни впились в брюхо, но он держит. А Сэм и Пухленький, тоже почти лёжа, схватили за ноги уже его самого.


Все четверо сидят у тропинки. Ещё даже не отдышались. Осматривают свои царапины. Сущего ада прибавляет безжалостное солнце. Но что там солнце? Настоящая жара была только что.


— Воды? — спрашивает спасителя на французском Сэм. Вытащил из рюкзака бутылки, раздаёт.

— Bonjour (Доброе утро), — ответил незнакомец.

— Bonjour (Доброе утро), — поздоровались с ним все остальные.

Сэм протянул бутылочку, тот взял:

— Merci (Спасибо). — показывает большой палец.

— Мы Вам сильно помешали? — спросила Алиса. Она чувствует что-то, пытается вспомнить.

— Merci (Спасибо), — снова ответил медитирующий.


Друзья переглянулись. Алиса уткнулась взглядом в землю: „Где же я его видела?“

— Рardonne-nous (Простите нас), — сказал Сэм.

— Bonjour (Доброе утро)! Un bon voyage (Хорошей поездки)! — радостно закивал новый знакомый.

— Il faut d;sinfecter (Необходимо продезинфицировать)… — пытается вставить Пухленький на французском.

— Bonjour (Доброе утро).

— … У нас есть йод? — Пухленький перешёл на русский. — Хотя, тут нужно лекарство другого типа.

— Ты шутишь? Разве с такой валькирией возможно ходить без аптечки? А этому мсье — сейчас, — и Сэм роется в своём бездонном рюкзаке.

— Мммм, Ес! — человек с „Титаника“ вскочил на ноги, снова выбрал себе площадку на фоне скал и раскинул в стороны руки: — Здравствуйте. Май нэйм из Чаптэм Ашет (Меня зовут капитан Ашот)! Вильком ту (Добро пожаловать на) мой корабель. Я чуть-чуть говорить по-русски, потому что оль рашен (все русские) туристу кататься на моём корабле.


Не опуская рук спаситель разворачивается в пол оборота, предлагая вновь обратить внимание на панораму скал.


— Однако! Оказывается, это его корабль. Красиво. — похлопал в ладоши Пухленький.

— Ес, ес. Оль из зе ошен (Да, да. Всё есть океан). Он прикасаться небо. Ис ин ит (в нём) мой литтиль (маленький) корабель, — обнимая воздух распевал Ашот.

— Это он! — крикнула Алиса на русском и сорвалась с места — На абордаж!


Так же с раскинутыми в стороны руками встала рядом со спасителем:

— Теперь оль вис ис (всё это есть) мой корабель! — воскликнула она с пафосом, даже не глядя на соседа. — вис ис (это) мои сокровища! Бессовестный пират…
Спаситель не показывал своего изумления и оставаясь в прежней позе продолжал на русском с таким же пафосом:

— Нет, мой. Я Вызываю тебя на бой. — и тихо продолжил: — Я тебя тоже знаю. Ты Алиса.

— Я принимаю бой. Защищайся! — и тихо: — так ты капитан или пират? Или актёр?

— На тебе! На… Я — это всё вместе. — не меняя позы с объятиями продолжает: — Полючай! А где твоя подруга?

— Что? , не нравится? Ты убит! Она осталась на вилле.


Со стороны бой кричалок от двух статуй выглядит чем-то… так скажем, загадочным. Сэм и Пухленький ожидали от Алисы многого. Но это…


С тех пор, как они из весёлой парочки бродяг превратились в путешествующих бизнесменов, Алиса тоже изменилась. Рядом с ними чувствуешь уверенность и силу, но не свободу и лёгкость, так нужные растущему человечку. Ей уже не очень-то и игралось, не очень-то и мечталось. За время путешествия девочка повзрослела. Она вспоминает себя всего пару дней назад спрашивает: „Неужели это была я?“ Как же ей стыдно за свою наивность! За то, что вмешалась в судьбу других людей.
И вдруг появился человек, который, наоборот, из несомненно сильного и смелого мужчины умеет превращаться в ребёнка. Ни на кого не играл. Никого не видел за собой, пока девочка не закричала, срываясь со склона. Прошло. И теперь он снова чудаковатый. Невесть что изображает из себя. Вот такой. Верит во что-то своё, мечтает. И очень радуется, когда кому-то помогает.


Наконец все из компании в новом составе успокоились и уселись на тропинке. Только сейчас незнакомец стал протирать йодом раны на животе.


— Вы тогда смотрели карту… иииихь, как щипит — вобрал воздух в себя спаситель.
Его перебил Пухленький:

— Алиса, а где твоя коробочка, в машине?

— Нет. Она упала, когда я цеплялась за камешки. Мы достанем её? — Алиса посмотрела в глаза Сэма.


Конечно, такие взгляды пока ещё работают.


— Э-хе-хе-хе, камешки… Печёт, как в аду, — заохал Пухленький.

— Нужно найти тень. Здесь есть пещеры, — сказала Алиса.

— Сначала коробочка, —поднялся с места Сэм.


Алиса опустила голову. Снова чувствовала себя виноватой. Но как она уйдёт? Невозможно, сама будет искать. Понимая это, её спутники даже не пытались спорить. Итак было ясно: надо спускаться.


— Не бойтесь, я быстро достану, — заявил представившийся, как Ашэт. — Какая она, коробочка-шмаробочка? Если все мы пойдём вниз… эээ… слишком опасно. Я пойду сам. А потом пойдём в пещеру. Пол часа, туда-сюда, и отдохнёте.

— Латунная. Двадцать на двадцать.— смущённо сказала Алиса.


Спаситель постоял на пятачке над крутым спуском, почти обрывом, мысленно набросал путь. Потом стал в позу Тарзана, застучал кулаками в грудь и отправился. Наша троица даже приближаться к пятачку не стала. Сэм крепко взял руку Алисы — кабы чего не вышло. Любопытство явно не собиралось побеждать. Спаситель спускался зигзагами с короткими остановками. Пять метров, десять…

— Эээ, где она?


Друзья покрутили головами.

— Ничего, на моём корабеле я каждый камешек знаю, — донеслось снизу. Ашэт, направившись куда-то под утёс, пропал. Его не было несколько минут. Ожидающие даже заволновались. Но вот тот появился с латунной вещицей в руках и кричит:

— Идите сюда, да? Вы такого никогда не видели, да?

— Сэм, зачем эти лишние экскурсии? Я итак устал

— Давайте в другой раз, — крикнул Сэм. — Нам надо идти.

— Ну хорошо. Как скажете, — заворчал Тарзан и начал карабкаться обратно.


У компании появился прекрасный гид. Но красоты скал уже никого не интересуют. Сэм и Пухленький на несколько минут вернулись к своим переживаниям. Ведь дедлайн подвёл итог всей изначальной цели их пребывания на острове. А Алису интересуют только пещеры. Ну как — интересуют? Мечта найти сокровища никуда не делась. И она обещала родителям. Только нет детальной ясности о том, где именно и что искать. Действительно, почему решила, что отсчитывать надо 500 или сколько-то в этом роде километров, если даже в её собственных видениях гораздо отчётливее говорится о паре миль? „Гора в горе“ — вот единственная зацепка. И где-то на севере. А теперь ещё получается, что на юге. В общем, в пределах острова клад может быть где угодно.


Прошли подвесной мост над пропастью. Сэм лично пристегнул страхующий карабин Алисы к тросу. Увидев всё, что не пряталось от глаз, путники надеялись поскорее обрести тенёк. Их чудаковатый гид вывел на спуск.


— Здесь есть немножко маленькая пещера. Можем отдохнуть. — наконец произнёс он.


Это грот с расширяющимся пространством по мере углубления. Вначале довольно светло, чуть поодаль такая желанная свежесть — можно выбирать.

— Добро пожаловать, дорогой друг Ашот! Ну и вы заходите. — самодовольно сказал „Карлсон“. И добавил: — Мертвецов здесь нет.


Расположились прямо на земле. Какое же наслаждение! Уже никто не хочет подниматься, каждый думает о своём.


— Скажите, — нарушила молчание Алиса, — а почему такое неравенство в пари? У вас одинаковая цель, но они живут в отеле, а вы на улице. Как в одной телепередаче.

— Так о то ж! — снова заохал Пухленький.

— Ты смотришь эти программы? — спросил Сэм.

— Нет. Мама рассказывала папе. А я слышала. Кто-то из участников мог бы жить у нас на вилле.

— Да, что-то типа того и получилось, только вы не знаете об этом. Но мы условия не разыгрывали. Получилось, что сами выбрали, не подумав. Спонтанно. Как будто ноги повели. Сказали, что сможем всё сделать без затрат. Нам тут же и предложили пари без возможности отказаться. У конкурентов — отель, полный пансион, деньги. А у нас только вера в то, что обязательно всё получится.

— На что же вы автомобиль арендовали?

— Выделяются средства, если докажешь необходимость затрат для будущего дела. Арбитры решают, у кого более прибыльное и интересное. Главная задача — подготовить договор к подписанию.

— Век живи, век учись, — риторически пробурчал Пухленький.


А Сэм продолжал, как со взрослым собеседником:

— В какой-то момент мы думаем, что всё на свете зависит от нас. Лишь надо приложить силы и всех победить.

— Как рембо, — вставил Пухленький.

— В этом много правды. Так-то оно так. Но —я, как юрист по первому образованию, говорю — есть обстоятельства непреодолимой силы. Есть Судьба. Есть Бог. И прошлое есть, и настоящее. Их не изменишь.

— Нет, — помотала головой Алиса, — настоящее можно изменить, оно в руках каждого.

— Хорошо. — сказал Сэм. — А как его менять, ты знаешь? Мы видим, что да, всё может измениться за пять минут. Но может и не измениться. Потому что надо правильно выбрать, как в пари. У кого что накопилось, то и выберем. И что бы о себе ни думал, арбитром будешь не ты.

— Ладно, хватит, — прервал Пухленький. — Я устал страшно.

— Простите. Я тут слюшаю, пари-шмари… — вступил в разговор проводник. — Меня зовут Ашот, если помните.

— Конечно, Ашот, так для нас привычнее, чем в английском варианте. — откликнулся Пухленький.

— Простите нас за невнимание. Вы за короткое время так много для нас сделали, — сказала Алиса.

— Да, правда. Даже не представляю, как бы мы смотрели в глаза родителям, если бы Алиса травмировалась. — подхватил Сэм.

— D;sol; (Извините), — сказал Пухленький.

— Bonjour (Доброе утро), — ответил Ашот— Merci (Спасибо).

— Конечно! — продолжил Пухленький, — No pasaran! (Они не пройдут!)


Алиса засмеялась.

— Это Сэм и Пухленький, — представила друзей.

— Пухленький? — переспросил Ашот, — Ну чо, нормальное имя. Меня вообще, кто знает, Кэпом зовёт.

— Кэпом?

— Ну да, чаптэм по-английски, если вы не учились в школе. Говорят: „Кэп, а что ты сегодня ел?“ А я им: „Ничего!“ — говорю, — „есть каждый год вредно! ах-ха-ха“

— Надеюсь, Великий Шаман не обидится? — Сэм вывалил из рюкзака консервы и бутерброды, — а почему Кэп? Все ваши друзья живут в скалах?

— И Вы их капитан? — добавил Пухленький.

— Эээ, почему в скалах, дорогой? У меня корабель есть — закачаешься. Яхта называется. У моря стоит, ждёт меня. — многозначительно ткнул указательным пальцем вверх Ашот. — Хотел спросить, куда путь держите? Спасибо, я не голодный, merci (спасибо) — попал наконец со своим французским, взяв бутерброд.

— На север. — сказала чуть помрачневшая Алиса.

— В Махадзангу? Ты же оттуда?

— Туда…

— Капитан, конечно! — ответил Ашот Пухленькому, приняв позу Наполеона. — Люди зачем-то принимают меня за артиста. А я старый пират. Морской волк. Попрошу любить и жаловать.

— А море тоже здесь, в пещере? — съязвила Алиса.

— Ну почему же здесь? В Мэнтирано.

— Карту в машине оставил, — посетовал Пухленький.

— Дык… Я вам расскажу. Знаю тут каждую тропинку. Это 200 километров на север, на побережье.

— Давно на острове? — поинтересовался Сэм.

— Давно. Десять лет. Я в скалы езжу за вдохновением. Часто езжу. Всё исходил.

— А как же корабль? — спросила Алиса.

— Слюшайте, что вы всё спрашиваете? Я в отпуске. Там боцман-пингвин, он смотрит. Сядете на корабель, я вас вмиг довезу. На север. Или на юг. Как скажете. Я вас на моём ковчеге в горы отвезу. На Арарат. Там двенадцать колен пустите.

— Спасибо! Мы уж как-нибудь в другой обстановке. — ответил Сэм.

— Сядем на корабль? Мы же на машине, — пытается вставить Пухленький.

— Слюшай, Пухленький-джан! Какая мащина-щмущина? Ты тут по камням месяц будешь грести, по колесу в час терять. Вы же в Махадзангу? , туда едете? Я недорого возьму.

— Мы подумаем, — говорит Сэм.

— Сэм-джан, зачем думать? — разошёлся Ашот. Но поймав взгляд Сэма остановился.— Хорошо, думайте. Я не уговариваю. Помочь хотел.

— Угу, — едва улыбнулся Пухленький.

— Только мне пора скоро. Я через час ухожу.

— Как Вы уходите? Вас самолёт ждёт? — спросила Алиса.

— Зачем самолёт-шмасалёт? Ноги есть, я и хожу. Ноги меня кормят. Надо идти. Я сделал то, зачем приехал сюда. Теперь домой.

— Спасибо Вам. И за спасение, и за пещеру. — меняет тему Алиса. Скажите, а здесь есть какие-то сталактиты или другие минералы? Может, что-то особенное?

— Нет. Здесь нету. Вот там, где твою коробочку искал, там в пещере были. Я вас звал посмотреть, но вы не пошли. Вы хотели, чтобы я вам экскурсию провёл.

— Та-та-та-таааааа! Та-та-та-таааа! — воспроизвёл звуки из Бетховена Пухленький.

— Нет! — ответил Сэм на взгляд Алисы. — Извини, но не стоит. Даже пираты не станут что-то прятать от своих детей в глубине острова. Ты же говоришь, он сыновьям всё завещал?


„Сэм, Пухленький, спасибо вам, что думаете обо мне. Ведь это правда: пещеры, сталактиты… Как же это неважно! Просто блажь. Конечно, я хочу найти клад. Но я понимаю, что сделала много глупых шагов. К сожалению, это вредит многим, кто заботится обо мне. Кто даже спасает. Очень стыдно. Я больше не буду подвергать опасности кого-то своими глупостями“.


— Обещаю. — сказала Алиса.

— Что? Что ты обещаешь? — удивился Пухленький.

— Кажется, есть ответ на загадку. Я чувствую, что всё связано с нашим городом. „Далеко станет близко. Соедините усилия и вместе найдёте“. Так сказано.

— Слава Богу! Я верил, что ты умная девочка, — выдохнул Пухленький.

— На переправе она тоже была умной, — вспомнил Сэм.

— Нет, правда, я теперь понимаю… что искать надо в другом месте. — Алиса опустила глаза, которыми несколько секунд назад по инерции выворачивала из Сэма всё нутро. — Простите меня.

Сэм подошёл к выходу из грота, остановился, что-то рассматривает на склоне. Как будто его интересовали растения, ковром устилавшие каменистую поверхность.

— Значит, Вы пешком идёте? , спросил он у Ашота.



Эпизод 8


— Нет, неправильно это. Не по-человечески. Тебя папа-мама назвали, значит у тебя есть имя. Не знали они, что ты будешь таким… В общем, не знали они, что ты будешь, не как я, — Ашот широко, как позволяло пространство в салоне, развёл руками.

— И тебя они не знали.— сказал Пухленький.

— Правильно! Правильно. О чём я и говорю. Ты послюшай. У всех есть нормальное, так скажу, цивилизационное имя. Вот его зовут как? Сэээм. Её — Алиса. А ты — Пухленький-джан. Ну что ты мне рассказываешь? У тебя это в паспорте написано?

— ЦРУ не дремлет, — разулыбался Сэм.

— Сэм, скажи ему. Я спать хочу.

— Ой… бонжур-бонжур. Я тебя не трогаю. Всё, извини. Понимаешь ли,? Встретил земляков, не могу закрыться-раскрыться. Извини. Мне тоже надо. Впереди долгий путь.

— Мы будем плыть 10-12 часов. — говорит Алиса.

— Ночью. Когда вы спать будете. — ответил Ашот. — И не плыть. Плывёт — знаешь, что?

— Алиса, обычно не говорят, сколько будут в пути. Ни по суше, ни по морю. Можно сказать только о расстояниях, — вступился Сэм. — Ашот, действительно, Вам надо спать, не теряйте время.


Джип с компанией пробирается по какой-никакой дороге из селения Бекопака вдоль реки в сторону пролива. Через несколько километров им предстоит круто завернуть на север до Антсалова и дальше уже по хорошей трассе до Мэнтирано.


Проехали без особых приключений и вечером, ещё до полного заката вкатились на берег. Здесь Сэму предстояло созвониться с партнёром с аллеи баобабов, чтобы предупредить о месте, где будет оставлен автомобиль.


Ашот не обманул, вот и яхта. Шхуна с двумя мачтами. Паруса спущены. На крыше кубрика на боку лежит человек, со спины весь чёрный. Подперев голову рукой, смотрит на красивый закат. Ашот заходит на палубу и сразу распоряжается:

— Боцман, доложите о готовности шхуны к походу.


Человек даже не дёрнулся, продолжает смотреть.

— Боцман, как вы встречаете капитана корабля? Встать! Доложите обстановку!

— Это ты, Щаптэм Ащет? Щего орёщь? У меня тихий час.

— Эээ, пингвин, поднимайся. Какой тихий час? Солнце уже заходит. У нас работа.

— Работа не волк. В лес не убещит, — говорит почти на чистом русском боцман, и словно в одолжение меняет позу, разворачивается лицом к капитану. Но увидев трёх туристов меняется в лице.

— Боцман, встать! Смииииирно! — из-за спины Кэпа прозвучал голос одного из пришедших.

— Есть! Слущаюсь! — боцман подскакивает и прямо на кубрике становится в положение «Смирно».

— Равнение наааа право! Вы дежурный по кораблю? — это раскомандовался Пухленький.

— Так тощно!

— Здравствуйте, товарищ боцман!

— Здравия щелаю, товарищ… Мищаня. — ловко спрыгивает на палубу и кидается обниматься. — Пухленький. Друщище!

— У Великого шамана припасено много чудес. — это сказал Сэм.

— Семен! Не при детях будет сказано… Вы, конещно, вместе.

— А как по другому, Алекс? Здорово! Сто лет… — обнимается с африканцем.

— Вот тебе и Арарат, — садится у борта Ашот, вытирает пот со лба.

— Какими судьбами? Раз вы здесь, то дела идут в гору?

— Не знаю?.. Пригласили нас на карнавал. Познакомиться, так сказать, с местным укладом. И, может, присмотреть дело интересное. Да вот, влипли в историю, — Пухленький кивнул на девочку, — это Алиса.

— Bonjour jeune fille (Доброе утро, молодая девушка).

— Bonjour (Доброе утро) мсье.

— По правде говоря, чуть раньше влипли. А потом — одно за другим. — признался Сэм. — Но теперь нам надо как можно скорее в Махадзангу.

— О! Это не прогулка по окрестностям. Капитан, ты ще понимаешь, щто наша Тэф-Тэф очень старая для таких походов.

— Слюшай, тэф-тэм — нэф-нэф, где я тебе деньги возьму, чтобы шхуна была ца-ца? Пусть радуются тому, что предлагают.

—Может, мы всё-таки, на машине? — предложил Сэм.

— Эээ, не волнуйся, дорогой. Доставим, как хрустальные вазы.

— Как картошку, — возразил Алекс.

— Пухленький, знаешь, — говорит Сэм, — коробочке Алисы вода не страшна. А наши документы надо бы положить во что-то водонепроницаемое. Ага?

— Ага.

— Ага, га-га-га. Боцман, не пугай клиентов, денег не будет.

— И ты не свисти. Ну хорошо, Кэп, доставим. Но все крепления уже давно отслужили. Кубрик, как сарай. И мотор не сегодня-завтра сдохнет. Путь не близкий.

— Конечно, правильно говоришь, доставим. Пусть потом сдохнет. И что кубрик, музей, что ли? Да, ты позвони друзьям, гидам-шмидам, пусть машину их кому надо передадут.


Шхуна уже в море. Подняты паруса. Но это в придачу к натужно гудящему дизелю. Кэп у румпеля, снова вырядился в пирата.


— Пятнадцать человек на сюндук мертвецов… Эй, слюшайте, — пытается докричаться в кубрик, где собрались наши путешественники и Алекс. —Вы там не сильно парла-ля-ля. Ночь совсем чёрный, берег чуть-чуть смотрю. Оденьте спасательные пояса. Пухленький, предупреждать, вообще-то, надо. Видите ли, фамилия у него такая. Ничего, что я официально? Тебе по тому, что в паспорте написано, самый большой пояс полагается, выбери подходящий.

— Так они же одинаковые, Кэп, — возразил Алекс.

— Что ты мне рассказываешь? Это у других одинаковые. А у нас для дорогих гостей только персональные.


В кубрике есть о чём поговорить.

— Чудной он, капитан, — говорит Алиса. — Всё ещё в пиратов играется.

— Привычки изживать из себя трудно. Все мы к чему-то прикипели. — ответил Сэм. И перевёл разговор на старого товарища: — Ты тоже привычки не меняешь: чёрная футболка — белая на груди. Пингвин ты наш.

— Это моя марка. Когда на ущёбу в Россию отправляли, купили костюм. Но так удобнее. Мне для ващных случаев даже подарили майку, белую на груди, но с рисунком щёрного галстука.

— Да, помню. И ты не доучился. В институте все знали про родителей, сочувствовали. Предки — это святое. Но почему не вернулся? , — спросил Пухленький.

— Когда это случилось, семья на мне осталась. Транспортные инщенеры на острове ощень нущны. И в меня много денег влощили, говорили, щто присмотрят за братьями и сёстрами. Но я не смог их оставить.

— А сейчас они как?

— В порядке, со своими семьями живут. Я могу не бояться за них.

— Чувствовал, что ещё пересечёмся. Мы пытались найти тебя, раз уж сюда приехали. — сказал Сэм.

— Я тоще догадывался, щто вы где-то здесь, и скорее всего вместе. Несколько месяцев назад люди, щто отправляли меня на ущёбу, спращивали, знаю ли я кого-то в России, щто инвестициями занимаются? «Конещно», — говорю. — «Однокурсник мой с другом своим юристом ещё студентами дело открыли. Бащковитые». Я назвал вас. Люди серьёзные, поблагодарили, но нищего мне не рассказывали потом.

— Знаешь, мы в России боролись за классную закупку. Но вдруг заказчики предлагают: есть другая программа взамен. Мол, это намного интереснее. На Мадагаскаре. Объяснили подробно. Видим, что выгоды никакой. Я и говорю: не проблема, пусть конкуренты забирают, раз это так хорошо. Там и вкладываться сильно не надо. Всё можно начать с чистого листа, даже живя на улице незнакомого места без средств и удобств. Пошутил так, глупо получилось.

А они не простили, схватили за слово. В общем, сказал не то и не тому, кому можно.

— Надо знать, с кем разговариваешь, — с умничала Алиса.

— Точно. Надо знать. И выбирать сердцем. То, во что веришь, по мечте. Иначе в лотерее всегда проиграешь. За пять минут наша жизнь изменилась. «Что ж, — говорят, —пусть забирают, будут работать официально по нашему представлению. А вы покажите, как можно сделать с чистого листа. Активы же, за которые боритесь, нам стоит передать более успешным в пари». Назначили себя арбитрами. Ничего не оставалось, как согласиться. Нам купили билеты до Махадзанга.


— А ты ещё с ними? — вдруг спросил Пухленький.

— С кем?

— С теми, кто учиться тебя отправлял.

— Ну как с ними… Они же не власть, ни орден, ни секта, вообще никакая ни организация. Не вступают и не исклющаются. Щего туман напускать? Просто неравнодущные, беспокоятся о благополущии людей своих фукунтани и общаются с другими. Как у вас говорят: сарафанное радио. Но они всегда ощень уважаемые. Помогают и в больщих проектах, и в маленьких. Мэры и филу их слушают.

— Разве их не возглавляет Верховный шаман? — спросил Сэм.

— Я ще говорю, это не церковь. Но Верховный Щаман для нас… — Алекс замолк, посмотрел вверх и воздал руки к небу. — Нету Верховного Щамана для всех. Но он есть для кащдого. Смотрит, уващает ли человек предков, поступает ли по совести. Поэтому, я и с ними, и я — сам. Свободный худощник, маленький щеловек. Всего не знаю. Иногда помогают мне, и щерез меня — ему. — Алекс кивнул на Ашота. — Иногда наоборот, им надо помощь щто-то сделать, кого-то на лодке подкинуть, или перфоманс устроить.


При этих словах каждый подумал о своём.

Алиса внимательно слушает. И ей снова вспомнился пират в ресторане. И погоня на рынке. И как в таких случаях обычно бывает — Анника. Как же она тогда быстро договорилась с бродягами! Впрочем, ничего странного: Анника на самом деле очень… В общем — очень. Мудрая, хоть и старше всего на пару лет.


Сэм же вспомнил, как с Пухленьким вышли из самолёта.


Когда спустились с трапа, перед ними была чужая страна. Никто не встречал. По условиям пари нельзя было искать гостиницу или ресторан, даже пользоваться такси. Необходимостью для условного будущего контракта априори считалось только скромное питание. Остальное надо было обосновывать, как обязательную составляющую возможного успеха.


Какие-то кварталы начинаются сразу за зданием аэропорта. Но куда идти? Покрутились, присели в зале ожидания. Первая мысль пришла Семёну о Пингвине:

— Надо найти твоего однокурсника. Человек образованный, может знать предпринимателей, свести.

— Фамилией его, кроме как в деканате и личном столе, никто не интересовался. Всё равно не запомнишь — длиннющая. — ответил Михаил.

— Обычно для этой страны.

— Он был просто Пингвин.

 — Будем искать Пингвина, — предложил Семён.

— Ага, на Мадагаскаре.

— В мультике же показывали. Значит, есть, найдём.

— Просто сказать— искать. Хотя, скорее всего, он здесь на острове. — предположил Михаил. — Когда-то исчез бесследно. Ни места жительства, ни занятия, ничего не известно.

— Стоит попробовать узнать информацию о техниках на предприятиях. И это можно оплатить.

— Миша, быстро не получится. Что ещё? Думаем.

— Смотри, Семён, она на нас смотрит, — обратил внимание Михаил на девушку, как будто понимающую их речь.

— Да нет, она, видимо, из местных.

Девушка поднялась из кресла напротив и пошла по своим делам.

— Показалось, — отмахнулся Семён. И добавил: — Давай лучше, как привыкли. Тем более, что моё имя по-английски очень неблагозвучно. Внимание привлечёт, но имидж сразу испортит.

— ОК. Тогда и меня называй, как обычно, Пухленький.

— Хорошо.

— Лемуры. Настоящие. Зоопаркам продавать. Или в частные коллекции. — новая мысль посетила Пухленького.

— Нет, это их религия, нельзя. При нарушении местного законодательства пари считается проигранным немедленно.

— Может, хамелеоны? Или ещё какая-то живность? Клетки оплатят же?

— Зыбко всё, но надо хотя бы разузнать: что? , где? , почём? Начинаем с чистого листа.


Сэм мысленно вернулся в кубрик яхты.

— Да, можешь не говорить об этом. — сказал он в продолжение разговора с Алексом.

— А пощему ты спросил про них, Мищаня? — поинтересовался Алекс.

— Получается, что настоящие арбитры наши не в России находятся, а здесь.

— И, — добавил Сэм, — значит, об успехе они судят не по нашей возможной прибыли, а по пользе, что можем принести людям на острове.


— Скажите, Алекс, — обратилась Алиса к новому знакомому, — а Вы про легенду о пиратах слышали? И о сокровищах?

— Конещно, слыщал. Но об этом больще на севере знают. Не все, правда.

— Но Вы же, как будто были среди тех, кто знает. Не всякого отправят на учёбу в другую страну.

— Я маленький щеловек. — снова заладил Алекс. Подумал немного и продолжил: — Ладно. Говорят, щто когда буря уничтожила город, один из детей пирата хотел помощь оставщимся в щивых. Но брат его не поддерщал, хотел всё оставить себе. И так, в спорах они и погибли. Их похоронили вместе с отцом. Сейчас никто не знает где именно. Люди ущли с тех мест. Только щаманы из дальних фукунтани вернули надещду на сокровища. Но уще потомкам других, которые прищли щить там после бури. Говорят, щто тот сын, щелающий добра, вернётся к людям и накормит всех. А некоторые говорят, что это был не сын, а дощь. Кому щто нравится.

— Как же он накормит? — говорит Пухленький. — Ведь кушать хочется не один раз. Никаких денег не хватит.

— Не знаю, Мища. Там проблема с посевом, гибнет рассада, потому щто вода идет или рано, или поздно. А из одной корзины только Христос мог всех накормить.

— Им бы не в туризм вкладывать, а в систему орошения, — говорит Сэм.

— Не скащи, Семен, не при детях будет сказано. Туристы… Много туристов — это веселье предкам. Это ощень ващно. А орощать щем будещь? Инвестициями? Прогорищь. Вода нущна, и не абы когда, а вовремя — тогда будет толк и деньги можно вкладывать.


— Эй, болтуны, сейчас только под парусом пойдём, двигатель плохой, пусть остынет немного. Боцман, снять вахту. — Это Ашот устал сидеть в сторонке, требует, чтобы Алекс его подменил.

— Надо поспать немного. Надеюсь, эта колымага не утонет, закончил разговор Сэм.


На вилле Ирис родители не спят, они в бунгало дочери. На закате позвонил Сэм, сказал, что надеются утром или в полдень привезти Алису. Они сейчас на шхуне, идут морем. В комнате всё чистенько и аккуратно — Анника позаботилась. Мама берёт в руки масляную лампу со стола, бережно гладит её. Каждая вещица стала особенно дорогой. Мебель под пиратскую старину: крышка стола на двух бочонках, сундук вместо комода, верёвочная лестница свисает с потолка, за неё цепляются тремпеля с камзолом и бриджами пирата, на стене пиратский флаг.

— Завтра шаман придёт, надеюсь, Алиса увидит обряд, — говорит папа.

— А потом будем вместе слушать её музыку.

— Вероника, надо спать. Всё будет хорошо. Завтра очень тяжёлый день.

— Кирилл, извини меня, — сказала Вероника.

— Не беспокойся, Ника. Ты же права. Мы выбрали счастье, как мечтали. Но погрязли в рутине.

— И ты прав. Раз уж взялись, то надо делать, а не комаров кормить на закате. — признала Вероника.

— Да пошлёт нам силы Господь.


Алиса тоже не спит. По обыкновению в голове роются мысли: «Вода в воде. Гора в горе», Солнце в облаках. Снова вспоминаются эпизоды из совсем недавнего прошлого, которые вызывают у неё странные ощущения. Нет, хватит. Не стоит и думать. Сама уже начала понимать, что это глупости. Ну пригрезилось ей: вода, гора, мили-километры, юг, север. Сама понапридумывала головоломок, нафантазировала и хочет, чтобы всё это оказалось правдой. Так не бывает. Или бывает? — не находит себе покоя девочка.


Была же Либерталия. И пират был. Это Алиса знала наверняка.


Однажды на рынке вместе с Анникой покупали продукты.

— Вот ты какая стала, почти взрослая, — сказал вышедший из-за прилавка мясник.
Он снял шапочку и сделал характерный жест приветствия и уважения.

Алиса даже не знает, что ответить. Она не помнит этого человека. С виду обыкновенный сельский житель. Хотя, чувствуется нечто особенное. Речь его выверенная, знает, что говорит. И слушать его приятною.

— Ты хотела побольше узнать о легенде. И Анника тебя привела ко мне. Буду рад рассказать.

Он завёл Алису внутрь лавки и начал:

— Давным-давно на нашем острове в стране Либерталия жили пираты…


Пока Анника занималась другими закупками, человек рассказал Алисе о старом пирате и историю гибели Либерталии. Но Про клад обмолвился очень лаконично. Мол, да есть. И всё. Говорит:

— Ты сама об этом знаешь больше меня и можешь рассказать. Сама поймёшь, что правда, а что нет.

Потом Анника сказала, что это и был шаман, самый уважаемый человек в фукунтани. И её, Алису, он приветствует особенным образом, не как всех. Теперь пришло время для Алисы разобраться во многом. Ей не удержаться от представлений. Но что в них есть правда и её путь, а что лишь глупые фантазии, понять пока трудно.


Часто это трудно понять даже взрослым и состоявшимся людям. Ведь и они о чём-то мечтают, что-то представляют. Зачем Ашот напялил костюм пирата? Почему-то ему это помогает работать и, может быть, вообще жить. А Алекс любуется на закат, который видит каждый день почти одинаковым. Наверное, человеку очень важно мечтать, придумывать что-то несусветное. Играть. Пусть ценой огромных потерь. Алиса же мечется перед выбором: делать, что от неё все ждут, или мечтать? — с верой в успех гнаться не останавливаясь казалось в бы несбыточное. Наверное, в этом возрасте все должны выбирать. И Алиса тоже. Что же станет её сокровищами?


«В одном может быть другое», как сказала Анника в ресторане. Ну, да, ничего необыкновенного. Всё находится в чём-то. Но почему эта фраза не даёт ей покоя? Как будто просится на свободу подсказка к важному. Уверена — ответ рядом. Это что-то конкретное, пока не поддающееся пониманию.


Но разве за этим ответом Алиса полезла в багажник автомобиля? Из-за него прыгала к крокодилам, лезла в скалы и теперь на дряхлой лодке в море с нетерпением ждёт встречи со своим городом и родителями? За несколько дней знакомства с Сэмом и Пухленьким Алиса поняла очень важные вещи: надо уметь выбирать, уметь отказываться от глупостей, от стучания ножкой в требованиях. Всё! , детство прошло. А у взрослых всё сложнее. Есть такое понятие — совесть. Но и нельзя предавать мечту. Она, мечта, толкает на глупости и от глупостей же очищает, подсказывает при выборе.


У Сэма и Пухленького были свои дела. Но без этих дел, без участия парочки предпринимателей в судьбе Алисы, она не смогла бы пройти свои уроки быстро. А теперь так хочется успеть к финалу карнавала. Если лодка на лужайке была детским садиком, то новые друзья стали для неё школой жизни.


Скоро будет светать. Тяжёлый день утомил девочку, и все её грёзы переместились в сон. Она не слышит шум на палубе. А там свои приключения. Как же без них? Алекс дежурит у румпеля. А Сэм и Пухленький под командированием Кэпа пытаются поправить мачту на носу. Поправить! Мачту! Это сюрреализм какой-то. Но мы уже знаем, что с нашими героями случается всякое.


Итак, с разрешения капитана, как и положено, Пухленький вышел на палубу. Он стал на носу яхты под мачтой. Пока душа его внимала красотам рассвета над берегом, теряющим очертания далеко впереди, Мишаня бессознательно облокотился рукой на случившуюся опору, положил на эту руку голову и… «Мачта стонет и скрипит».


Оказывается, романтика в душе — это лишняя нагрузка, исчисляемая килограммами немаленького тела. И приложенная к силе ветра, пожираемой парусами, она способна сделать болты на креплении стакана под мачту бесполезными. Треск где-то под ногами заставил Пухленького ошалело схватить свою опору обеими руками. Но… помогает это уже немногим. Дальше ветер и парус старательно доделывают начатое. Говорил же однокурсник: «все крепления уже давно отслужили».


— Капитан! — заорал Пухленький, — я не могу держать.

— Щаптэн! — так же пронзительно передал послание в кубрик Алекс.


Про изумление выскочивших Ашота и Сэма говорить излишне. Они топтались по палубе с воплями и разными предметами в руках. То ли хотели закрутить что-то, то ли убрать парус.


— Что ты гипнотизируешь, — кричит Ашот Сэму, — помогай держать. Боцман, двигатель, до снятия паруса полный назад! Неси болты.

— Какие болты, капитан? Их нет. Не купили.

— Неси что-нибудь.


Но в что-нибудь необходимости уже не было, времени явно не хватало. Мачта не поддавалась ни просьбам, ни гипнозу. Она завалилась набок и держалась только на тросе, протянутом к ней с мачты на корме.

— Дойдём. — оптимистично заявил капитан. И не такое бывало.


Парус сняли. Перемещать же мачту без специальной механики сейчас было невозможно. Взволнованные аварией обитатели яхты уже не хотели уходить в кубрик, обсуждали на палубе. Скорость хода снизилась. Но с включённым двигателем перспектива прибыть до полудня оставалась.


Ничего не подозревающая Алиса проснулась совершенно счастливой. Сегодня она будет дома с родителями. А вечером во время карнавала с удовольствием расскажет приглашённым на виллу сверстниках о своём путешествии. После незамысловатых утренних процедур вышла из кубрика. Какой же красивый парус над нею! Синий, на фоне голубого солнечного неба. И почти в такой же цвет воды пролива, омывающие берег.


Обратила внимание на друзей, о чём-то говорящих на корме. Совещание. Осмотрелась и… О Боже, носовой мачты нет. Она ничего не слышала в то время, как над нею развернулось сражение за целостность шхуны. Перед походом капитан предупредил, что для выхода на палубу нужно его разрешение. Но Алиса, конечно же, забыла об этом и в тихую прошлась вдоль борта. Там и увидела обломки.

— Не хватает средств даже на элементарный ремонт-ширимонт. — как на собрании выступал Ашот в своём пиратском костюме.

Даже в этой не очень радостной ситуации он что-то изображал. Левая рука повисла с вяло сжатым кулаком, а правая вздёрнута вверх с открытой ладонью и выставленным вверх большим пальцем. Он указывает по курсу яхты вперёд, мол, впереди светлое будущее.

— Нас ждут родные и близкие. Мы не можем остановиться, да и лебёдок здесь нет. Немного осталось. Полный вперёд.

— Старая лодка, похоще, нащинает разваливаться на глазах. — возражает Алекс.

— Вместе можно было бы попробовать поднять, привязать канатами. Мы с Алексом что-нибудь придумали бы. Но если стакан укрепить нечем, то давайте хотя бы пойдём ещё ближе к берегу, — сказал своё слово Пухленький.

— Я тоже буду помогать, скажите, что делать? — вступила в разговор Алиса.

— Ты отдыхай, — говорит Сэм, — тут мужские руки нужны.

— Вот и неправда ваша. Там в гальюне тоже всё расшатано. Я даже какой-то шланг поправила, чтобы не сваливался со стены.

— Он часто ниже ватерлинии склоняется, тоже надо закрепить. — сказал Ашот. Это к боцману.


Около одиннадцати утра Алекс, стоящий у румпеля, прокричал:

— Капитан, тебе не кащется, что мы заваливаемся? Крен!


Этого ещё не хватало! Конечно, лодка заваливалась на бок. Ашот стал к румпелю, а боцман пошёл вниз проверять.

— Тещ! В трюме вода! — донеслось оттуда.

— Проверь весь корпус! — крикнул капитан.

— Сейщас. Иду к гальюну.

— Уточни, что за шланг ты поправила? — спросил Ашот Алису.

— Ну, сижу я. А он ложится на меня. Слева и сзади. Я подтянула шланг. Труба какая-то, повесила концом на скобку в стене.

— Подтянула?! Это значит вытащила… Там все концы должны быть зажаты креплениями.

— Не знаю…

— Алекс, трубааа!

— Ааааааааа, — раздалось снизу.


Алекс лишь только открыл дверь туалета, и его сбило с ног наводнение.

— Мищаня, помпу! — кричит барахтающийся в воде Алекс.

— Прошли мыс. Вижу Махадзангу! Уже скоро… — не сдаётся капитан.


Алиса пытается рассмотреть побережье. Где-то должна быть вилла. Знакомые пляжи. Где-то там красные скалы. В другой момент — только бы любоваться. А сейчас… Сэм достал из кубрика ценности: коробочку и договор.

— А где она? , помпа? — кричит Пухленький. И тут же просит Кэпа: — Пожалуйста, к берегу, поближе.

— Я не лоцман, не знаю этих мест. Мы уже добрались. Где причалы? Держу курс на большое дерево. Там, где много людей. Двигатель стучит!

— Не удивлюсь, если сейчас взорвёмся, говорит Сэм.

— Типун тебе… Аааа

— Аааааааааааааааааа, кричат все на шхуне. Тонем!


Яхту потряс сильнейший толчок. Словно врезалась в стену на всей скорости, что ей была доступна. Потом рывком сорвалась, несколько метров хода и ещё один удар. Лодка увязает в толще воды и садится на камни.

— Покинуть корабль, кричит лежащий на палубе капитан.

Пассажиры прыгают в воду прямо с борта. Благо, спасательные пояса на них.

— Ашот, идём, — Алекс хватает Кэпа под руки.

— Да, иди. Я сейчас. Бортовой журнал возьму. — отвечает Кэп.

— Какой журнал-шмурзал? Прыгаем! — но сам сидит на борту, ждёт капитана. А Кэп как будто и не собирается никуда. Поднимается, демонстративно отряхивается, становится в положение «смирно» и прикладывает руку к треуголке, отдавая честь.

— Да благословит вас Бог. — так и продолжает стоять, напыщенно раздувая щёки.


В это время пассажиры в воде, но лишь по пояс. На берегу кричат люди:
— Спокойно, тут мелко. Выходите.


Это туристы с виллы. Они протягивают руки, помогают путешественникам выйти на берег. Алиса успевает посмотреть на человека, который сутки назад буквально не щадя живота своего спас её. И видит любопытную картинку: Кэп стоит с раздутыми щеками, как ангел, выдувающий ветер. Только никакого ветра сейчас уже нет. Точнехонько, как на карте. Ну не ребёнок?! , в костюме пирата? «Он что, собрался с честью утонуть?» Шхуна-то на мели стоит. Немного набрала воды, но ясно же, что не утонет.


Алиса смотрит на чаек лениво кружащих в лучах солнца. Красивейший пейзаж, ожидающий кисти большого художника. И восковая фигура с совершенно неуместным жестом собирает на себе волны в тазике. Тем не менее эти две реальности составляют вместе одну сюрреалистическую гармонию.


А вот и Анника. Она проводила для постояльцев экскурсию у знаменитого в городе баобаба. Не волнуясь, что намочит ноги, через прилив волн по камням пробирается к подруге.


— Ащот, — снова Алекс обращается к Кэпу, — ну хорощ уже. Пошли. Тот со вздёрнутой рукой продолжает пыхтеть на солнце. Алекс машет на него рукой и спрыгивает в воду.


Всех вытащили на берег, на небольшую излучину, где был песок. Капитана тоже. Надо сказать, что он не сопротивлялся. Просто был в шоковом состоянии.


Едва пережив стресс с крушением, Алиса пошла к баобабу. Оттуда её и всех потерпевших отвезут на виллу — Анника всё организует. Родителям она тоже уже позвонила. За невысокой колоннадой, окружающей реликвию, собрались туристы. Их внимание привлекало не столько величественное дерево, сколько торчащая из воды яхта, напоровшаяся на камни, и мокрые потерпевшие. Пока Алиса смотрит на солнце, запутавшееся в ветвях, Сэм и Пухленький пытаются успокоить Кэпа. Тот испытывает сильнейшее душевное потрясение. Наверное, только такой случай может сделать его серьёзным.

— Эту развалину я на берегу нашёл. Без шансов она была. Но вижу, что хоть корыто будет, но починю. Очень хотелось восстановить душеньку. Так называлась другая. «Душенька». Утонула она. В шторм мы попали. Не знаю, как самого выбросило на берег. Недалеко от Мэнтирано дело было. А эту яхту мне местные помогли отремонтировать. Вот, Пингвин откуда-то взялся, подшаманил немного. Двигатель старый очень, на новый — средств нет. Поэтому в основном под парусом ходим.

— Не хотите вернуться на Родину? — поинтересовался Сэм.

— Нет. Я от душеньки моей далеко не хочу уезжать. На острове, наверное, мой Арарат навсегда останется.

— Как же Вы живёте? На что? — спросил Пухленький.

— Катаю туристов. Но их в наших краях мало. Подрабатываю иногда, как в том ресторане. Да и люди тут приветливые, помогают.

— Простите, меня, пожалуйста. — сказала Алиса. — Сколько же несчастий я причиняю людям! Наверное, со мной вообще нельзя иметь отношений.

— Что ты, девочка! Ты ни в чём не виновата. Просто, наверное, я слишком много размечтался.

— Нет, я верю, что у Вас всё будет хорошо, — возразила Алиса.

— Не переживай, Кэп, — сказал Сэм. — Мы вытащим твою посудину, отремонтируем. Будешь катать туристов. Спасибо, что доставил нас в целости.

— О! Да тут реинкарнация всей Либерталии. Пират на пирате. — влез в разговор турист. И обратился к конкурентам: — Вы, пираты, детей не только крадёте, но ещё и топите?

— А с посудинкой, наверное, легче по миру ходить? — кивнул на латунную коробочку второй. — Извини, шучу я. Просто, интересно, что в ней такого, что не расстаёшься? Это, наверное, и есть тот самый компас?

— Ну да, видишь, как они по нему нашли причал.— съязвил первый турист.

— Мамочка! Папа! — бросилась Алиса к приехавшим родителям.



Эпизод 9


На вилле Ирис праздник, заключительный день карнавала. Скоро шаман совершит обряд с пожеланиями благополучия всем жителям и гостям фукунтани и выражением почтения предкам. Предки — это главное в миропонимании малагасийцев. Традиция более древняя, чем культуры, появившиеся на острове с приходом представителей мировых религий.


А пока что в ресторане собрались участники пари и представитель арбитража. Да, это Сэм с Пухленьким и их конкуренты, коими являлись те самые туристы, делавшие фотографии в первый день их пребывания на вилле. Предстоит выяснить, кто удостоится победы.


— Мы получили протоколы о намерениях заключить договор от обеих сторон. Документы поступили вовремя. Но сторона, работавшая неофициально и без нашего представления передала нам документы опосредованно по интернету не присутствуя при этом лично. Кроме того, существует подозрение о правонарушении ими местного законодательства, что в случае подтверждения автоматически лишает их права продолжать спор. Переходим к прениям. Семён, Михаил, что вы можете сообщить нам по этим претензиям?


— Уважаемый представитель арбитража, прежде всего мы хотели бы узнать о причинах подозрения. Кто подозревает и почему? —начал Сэм.


— Сообщение поступило в полицию Махадзанга из региона Мэнтирано. Там вас видели с девочкой, дочерью хозяев этой виллы. Вас подозревают в похищении ребёнка. При этом следует отметить, что пари и арбитраж по нему не входят в поле юрисдикции. Нам не надо ждать решение официальных органов власти. Потому что дело может быть закрыто по согласию сторон. Наш арбитраж интересует только изначальный факт: было похищение или его не было.

— А заявление в полицию было или кто-то просто поинтересовался?

— Было. Иначе невозможно сделать официальный межрегиональный запрос.

— Тогда об этом надо спросить девочку и её родителей, — сказал Сэм.

— Исключено. Мы рассматриваем только обстоятельства, связанные с посторонними, изученные по нашим источникам. Но не можем привлекать их непосредственно к вопросам арбитража.

— Хорошо, если частный арбитраж всё-таки интересуют сведения из полиции, то стоит запросить и выяснить, откуда там вообще появились свидетельства? Кто автор заявления? Кто в городе Мэнтирано узнал девочку? Иначе Вам придётся довериться нашему «Нет». Мы не похищали ребёнка. — Сэм добавил: — И ещё… как только выяснится автор, мы сразу же сделаем встречное заявление о нарушении закона, по факту клеветы. И Вам так же придётся это принять к сведению.

— Конечно, мы сделаем запрос. На это уйдёт некоторое время.

— Господин представитель арбитража, позвольте? — заговорил один из конкурентов и по кивку арбитра продолжил: — Считаем этот вопрос ничтожным. Мы давно знаем наших товарищей Семёна и Михаила. Они не из тех, кто способен на похищение. Что обязательно подтвердится в процессе выяснения. Предлагаем не тратить время на эпизод. Он ничего не значит.

— Если другая сторона ходатайствует о снятии подозрения, эта тема больше не рассматривается. — заявил представитель арбитража. И снова обратился к Семёну и Михаилу: — По второму вопросу есть лишь незначительный момент для протокола. Вы признаёте факт задержки при представлении документов лично?

— Да, признаём. —ответил Сэм

— Незначительный момент? Простите, уважаемый представитель арбитража, разве этот факт не устанавливаете Вы лично без консультаций с кем бы то ни было? , — спросил выступающий от конкурентов.

— Так и есть. Но нам поступили документы, заверенные нотариусом.

— Что? , — не сдержался соперник, — официальный орган? Это не по правилам.

— Правила устанавливает арбитраж. Мы руководствуемся тем обстоятельством, что если в событие неважно по чьей инициативе вовлечён официальный орган, коим является полиция, то в это же самое событие по тому же вопросу может быть вовлечён и другой официальный орган.

— Интересно… Что же нам говорит нотариус? — уже не сдерживаются конкуренты.

— Мы установили, что вчера около десяти утра так называемая «похищенная» девочка разговаривала по телефону с родителями из города Бекопака.


А дело было так: Сэм смекнул…


В городе разыскали открывшего утром свою контору нотариуса. Тот засвидетельствовал личность Семёна по документам и «Протокол о намерениях заключить договор», каждую страницу. Непонятно, на что надеясь, всё это сфотографировал и отослал арбитрам. Получат — когда получат, сразу с рабочим интернетом. Конечно, это «в пользу бедных». Но хоть моральное удовлетворение получит.


Их пари может рассматриваться только частными арбитрами, согласованными заранее. Но тех же, почему-то, интересуют правонарушения участников пари! Значит, их могут интересовать и зафиксированные компетентными органами обстоятельства непреодолимой силы. Как представлялось, соперники постараются вменить вину в похищении девочки. Но на самом деле было её спасение. Всё это на тоненького, но мы уже знаем, что мир может перевернуться за пять минут.


Когда Сэм вышел из конторы к автомобилю, выяснилось, что интернет заработал. Он сразу же вернулся к нотариусу вместе с Алисой и позвонил её родителям. Потом сделал общее фото для отправки его вслед за документами. Предварительно там же отпечатал на принтере и тоже заверил. Время заверения и звонка совпадают.


— И сказала им, что её не похитили, а спасли спутники. — продолжал представитель арбитража. — Поскольку Семён и Михаил претензии опровергли, мы не будем уточнять ещё раз. Достаточно. Таким образом, мы фиксируем обстоятельства непреодолимой силы. Соискатели не задерживались нигде больше и передали нам оригиналы документов лично, как только это стало возможным. На данный момент победитель не выявлен. Претензий ни к кому нет. Далее будут рассматриваться преимущества предлагаемых к заключению договоров.


Алиса расхаживает по вилле. Встречается со служащими и гостями. С большой радостью здоровается со всеми. Ей всегда нравилось быть самой, предаваться раздумьям. Но за двое суток она вобрала в себя столько эмоций, что теперь не может даже просто сидеть. Ей нужно выплеснуть из себя энергию, хочется общаться, делиться пережитым.


Пару часов назад, когда вызванные Аникой по телефону родители примчались к баобабу, Алиса была ещё в шоке. Она только плакала и обнималась со счастливыми папой и мамой. Потом сидели в её бунгало, и она рассказывала. Уже не было никакого дела до пиратского костюма. И коробочка-компас лежала на столе, покинутая вниманием. Лишь повествуя о том, как её доставал из низины Чаптэм Ашет, Алиса взяла её в руки, подержала и снова положила на карту. Так и вышла потом на лужайку со свободными руками.


На вилле забегали служащие. Прибыл шаман. Одетый совсем по-простому — парэо, белые рубаха и шапочка, узловатая палка в руках, закручивающаяся на конце под ладонью — он, тем не менее, степенно вышел к встречающим из потрёпанного автомобиля. Неужели это был один из тех, о ком рассказывал Алекс? Увидеть в этом человеке очень уважаемую и влиятельную персону можно было только лишь окинув взглядом волочившихся за ним сопровождающих, бережно держащих в руках важные для обряда вещицы: горшочек, блюдца, пакеты с травами. Вместе со своей свитой подошёл с приветствиями филу.


Сразу же начались обсуждения процедуры — все ли нужные вещи приготовлены. Вышли на лужайку рядом с лодкой. Сначала шаман обратился к предкам. Он долго говорил приветствие, спрашивал разрешение на свои процедуры. Потом начал обхаживать разные места на вилле, расставлял кувшинчики с дымящиеся в них специями, обязательными для таинства, обливал деревья чем-то специальным из бутылочки. Был у лодки и у обрыва, долго разговаривал с кем-то, видимым только ему. Помощники шамана и обитатели виллы ходили за ним хороводом. Тут были и туристы, и работники виллы, и гости, и все спутники Алисы с недавно севшей на мель яхты.


Сегодня шаман просил природу и предков направить силы на благополучие не на поля с будущим урожаем и не на землю под строительство, а на людей, участвующих в карнавале. Если они будут счастливы, то будут счастливы и предки. Поэтому он подходит к некоторым лично с пожеланиями и пророчествами.


В какой-то момент шаман подошёл к Алисе. Снял со своей головы шапочку и широко махнул ею понизу. Так он всегда приветствует девочку, если видит её.


— Ты почти готова, — сказал он, — воздай хвалу предкам! Ты прошла горы и воду. Помири одно с другим и найдёшь сокровище. Дай другим, и одной тебе не уменьшится.


Обряд продолжался около двух часов. Наконец процессия переместилась в ресторан. Шаман общался и с готовящимися к песнопениям и традиционным танцам. И те, не дожидаясь окончания таинства, бойко начали выступление.


Вилла Ирис сразу налилась звуками и пришла в движение. Ритм задавали барабаны и пронзительные визги традиционных духовых инструментов. Хирагаси объединила в состязательном порыве группки молодых людей, облюбовавших самые разные подходящие для выступления площадки по всей территории. А шаман так же степенно, как появился, сел в автомобиль и уехал.


Находящиеся на вилле предались всеобщему веселью. Надо сказать, что подготовились к празднику со всей щедростью души. Не только в ресторане, но и в других местах были установлены столики со сладостями и фруктами. Это добавляло ещё один яркий мазок в колоритную картину карнавала.


Алиса была в группе товарищей по школе, которых сама же и пригласила. Вместе исполняли малагасийские песни, задорно танцевали. Ребята очень рады быть вместе, но не на уроках. Сегодня можно дать волю эмоциям, накопившимся за год. Грусть оставлена в прошлом. Тем более, что они примут участие в первом выступлении под музыку, которую записали всего три дня назад.


По случаю карнавала оделись по новой моде. Это были не малагасийские костюмы, а теперь уже узнаваемые образы из известного мультфильма: зебра, лев, гиппопотамиха, пингвин шкипер… Разобрали персонажи заранее, приготовили шикарные костюмы и на карнавале, конечно же, блистали.


Алиса же выделялась, потому что кроме как образ пирата её ничего не устраивало. Но в последний момент не стала одевать приготовленный костюм. Вдруг он ей показался скучным. Тем не менее, даже в обыкновенной одежде она оказалась в центре внимания. Приключения закончены. Алиса наслаждается тем, что никуда не спешит, ничего не хочет искать. Вообще ничем не озабочена. Так, в полном спокойствии и тихой радости быть просто дома проявился её звёздный час.


— Не хочу, — объясняла она товарищам. — Я передумала. Хочешь, подарю костюм пирата тебе?

— Что ты! После приключений, в которые ты попала, одевать его мне стыдно. Те, кто тебя знает, меня просто засмеют.

— У тебя будут свои приключения.

— Хотелось бы! — мечтательно произнёс собеседник. — Но как? Живём, веселимся, но скучно.

— Если захочешь ещё раз сбежать, возьми нас с собой, — вставил другой собеседник.

— Да, только свистни. — поддержали другие.

— Хорошо. — пообещала Алиса. —А вот мои друзья, Сэм, Пухленький и Алекс. — похвасталась Алиса, показывая на троицу мужчин, вошедших в ресторан.

— Какие презентабельные…

— Крепкие ребята, — сразу же начали обсуждать товарищи.

Когда недавние спутники Алисы приблизились, их сразу же остановили вопросами.

— Скажите, когда вы с Алисой прыгнули к крокодилам, у вас был хотя бы нож?

— А правда, что вы держали падающую мачту с парусом целых десять минут?

— Всё правда. Не приведи Господь ещё раз!


Из динамиков послышалась знакомая мелодия. Алиса не мешкая направилась к стойке бара, перед которой была главная площадка всего действа. За ней друзья, давно ожидавшие этот момент. Динамики передавали звуки пения по всей округе.


Родители, гордясь своей дочерью, затаили дыхание. Кто-то снимает на телефон. В разных местах стихийно собираются группы танцующих. Мелодия закончилась, но её включили ещё раз. Под одобрительный общий гул молодые люди предаются веселью. На стенах ресторана проецируют изображения красивейших мест окрестностей. Фонограмма меняется игрой живых инструментов и вкупе с видами слайд шоу происходящее взрывает чувства девочки.


Она смотрит на череду картинок, поездом следующих друг за другом: вот они порознь — а теперь соединяются вместе, добавляя смысла друг другу. И снова: порознь — вместе. Вот солнце в центре, а вокруг него собираются виды моря: барашки волн, чайки над побережьем и вздутые паруса яхт.


Много раз Алиса видела солнце в центре чего-либо. В круге лиц над нею на рынке. В Цинги среди лёгких облачков, развеянных невидимым ветерком. Сейчас у танцующих девушек в ресторане на лбу красное пятнышко в расходящихся от него чёрных лучах. Как в розе ветров. На рынке тоже так было. Эта композиция заставила Алису остановиться с уже знакомым непонятным чувством. «В одном может быть другое», — проносится в мыслях. Сегодня она и видела паруса, собирающие невидимые струи ветра. И капитана, выдувающего такой же невидимый ветер.


Это ветер. Ветер! «Веееетеееер!» — закричала Алиса. В общем шуме праздника никто не обратил внимания на её вопль. «Это веееетееер!» Его выдувают ангелочки. Но его нет на карте. Вот, что все эти годы Алиса пыталась увидеть. То, чего не было на рисунке. Зато это нарисовано на кузовке компаса! Надо лишь соединить, поместить одно в другое!


Алиса срывается с места. Она не понимает куда, бежит — ноги сами несут. Вот она уже, вся дрожа, стоит над картой на столе. И на ней лежит коробочка. Ещё не веря самой себе до конца, Алиса кладёт на неё руки и осторожно поворачивает: небольшое латунное изделие, лежащее на кусочке папируса слегка меняет своё положение. Но в голове и во всём теле возникает ощущение, как будто совершается тяжелейшая работа, тонны, горы камней движутся со страшным скрипом и голоса жутких существ вырываются из преисподней. Смешиваясь с реальной музыкой карнавала в голове звучат страшная какофония и рёв.


Линии, прорисованные на коробочке, совмещаются со ртами ангелов. Вот он, невидимый ветер. Одно в другом. Ноги подкосились. Алиса еле нашла стул. Не может быть. Но это случилось. Прямо сейчас она смотрит на полное изображение, в котором рисунок на карте дополняется рисунком на компасе. И после фиксации законченной общей композиции направления розы ветров этих двух предметов не совпадают. «Это же ещё одна поправка».


Теперь, после установления направления с помощью ложки Сэма и Пухленького и совмещения всего с картой известно настоящее направление от баобаба. Алиса немедленно набирает уже известный ей номер телефона Сэма.

— Пожалуйста, придите ко мне. Это очень важно. С ложкой.


— Алиса, уже поздно для таких походов. Ты опять за своё? — сказал Сэм.

— Мы верим тебе, — говорит Пухленький, — но я чувствую, что есть сложность. Не знаю какая, но есть. Давай дождёмся утра.

— Я тоже не понимаю почему, но надо идти сегодня. До захода солнца есть время, мы сможем найти. Смотрите…

Сделав контрольное вычисление направлений сторон света, то есть, с удовольствием посмотрев на крутящуюся на гладкой поверхности компаса ложку ещё раз, Алиса подстраивает её под стержень из кузовка. Щелчок, и новые «север-юг» установлены. Зафиксировав их фломастером прямо на столе, а также и место струек ветра с компаса, осторожно, чтобы не сбить глаз, убирает всю эту конструкцию в сторону. На месте, где только что было солнце в центре кузовка, лепит кусочек пластилина, втыкает в него иголку.


Теперь — карта. Она на самом деле старинная. Правда, воспользоваться можно любой её копией, которых в городе много. Можно сказать: на каждом углу висит. Поэтому-то нет смысла прилагать значительные усилия для её скрытия или, наоборот, поиска. Недавно прибывшие Сэм и Пухленький, вначале жившие практически на улице, не знали этого. Им было не до посещений публичных заведений, где сувенирные экземпляры пергамента для туристов можно было добыть свободно. И это обстоятельство в последующем довольно коварно их подвело. О легенде, которую приезжим не рассказывал только ленивый, друзья знали. Но о карте по иронии судьбы знали все, кроме них.


Тем не менее она уникальна. Не подробностями местности — никакой клад на ней не указан, а положением рисунков ангелочков. Карта является частью ключа, без неё даже собранный компас сам по себе бесполезен.


Итак, Алиса насаживает пергамент на установленную иголку так, чтобы та оказалась в центре рисунка баобаба, и вертит, совмещая изображения ангелочков с нарисованными фломастерами струйками воздуха. Роза ветров на карте приняла новое положение. Фиксирует. И снова разворачивает карту по установленным ложкой направлениям. Всё — наносит на папирусе линию от иголки, до только что обозначенного «севера».


Долго искать не приходится. Даже не надо отсчитывать две или сколько-то там мили. Линия проходит через рисунок водопада, находящегося недалеко от виллы. Туда можно проехать на машине. И можно пройти пешком. Местоположение клада установлено, а составные части ребуса теперь окончательно стали просто экспонатами на память — очень дорогими сердцу.

— Может, всё-таки поедем сейчас? — Пухленький посмотрел на Сэма.


Арендованный автомобиль ожидает, когда сторож откроет ворота. Теперь Сэм и Пухленький свободны от условий пари, они могут позволить себе тратить открыто. Сзади Алиса. Она всё же взяла свою драгоценную «куклу» — латунную коробочку.

— Ну и где мы там будем искать? Это же не телевизионная вышка, — сказал Сэм.

— Гора в горе, вода в воде, — быстро сообразила Алиса.

— Я нырять не буду, — сразу предупредил Пухленький.

— Да что он возится? — недовольно упрекнула Алиса сторожа.

— Ничего страшного, — успокаивает Сэм.

— Наверное, после исчезновения, они все на всякий случай интересуются твоими передвижениями, предположил Пухленький.


Так и есть. Сторож враскорячку подходит к воротам, что-то ищет в карманах, как будто ключ от двери в квартиру, потом догадывается, что здесь открывается по другому, что-то отодвинул, приподнял, щёлкнул… Ещё и от назойливых туристов пришлось отбиваться. Похоже, они продолжают следить за своими конкурентами, Сэмом и Пухленьким.


— Какое сказочное превращение. Оборванцы становятся принцам! — сказал один из них.

— Поздравляю. Вы пока не проиграли. Ещё можете помечтать. — подхватил другой.
Туристы рассмеялись. — А куда это мы собираемся на ночь глядя?

— Наверное, искупнуться вместе с другими пиратами?

— Представляешь, старик: выныриваешь, а на стоянке вместо машины тыква!


Наконец довольные своим остроумием, оппоненты решили отойти в сторонку. Потому что к машине стремительно приближалась Анника.


— Алиса, извини, мы очень волнуемся. Тебе надо отдохнуть, но вместо этого ты опять нас пугаешь.

— Анника, мы нашли место, где спрятан клад. Поехали с нами. — ответила Алиса.

— Что ты! У меня полно работы. Мне не до вечерних прогулок.

— Но там же клад! Сокровища. И недалеко совсем. У водопада.

— У водопада? Совсем рядом мой дом. Там ничего особенного нет. Только древнее захоронение.

— Ой, напрягся Пухленький. — Что-то мне перехотелось ехать.

— Мне тоже это не нравится, сказал Сэм.

— Тогда я сама пойду! — заявила Алиса, выходя из машины. — Я не боюсь скелетов.

— Ты снова превращаешься в бессовестного пирата, — попытался козырять Сэм, выходя с Пухленьким из машины.

— А вы — в предателей, — огрызнулась Алиса.— И при чём тут совесть? Это мой компас! Это я решила головоломку. Это правда, что вы нашли ложку. Но ведь я не спорю, и не краду её!


На этих словах Алиса опустила глаза в землю, вспомнив случай на рынке.

— Да, я понимаю. Простите меня. Но сейчас мы же вместе, как и должно быть по легенде. А ты, Анника…

— Никуда не пойдёшь, — твёрдо сказала Анника.

— Чтоооо? Анника, ты же моя лучшая подруга! — возмущённо повысила голос Алиса. — Как ты мне помешаешь? Какое отношение ты имеешь к сокровищам, кроме того, что живёшь рядом? — уже кричала Алиса, растолкала окружающих её и рванула бегом со всех сил.

— Семён, Михаил, пожалуйста, прошу вас… Задержите её, — Анника поняла, что напряжение стало выходить за рамки просто ссоры.


Алиса приостановилась, развернулась лицом к преследователям и пытается осознать услышанное.

— Извини, Алиса, — кряхтит подбегающий Пухленький, — это Анника дала нам ложку.

— Семён? Михаил? Ты знаешь, как их зовут? — озарило Алису. — Ты дала им ложку?


Очередное потрясение испытывает прямо сейчас стремительно взрослеющая девочка. Но как же не хочется расставаться с детством! Как здорово жить в беззаботном мире, получать всё, что захочешь. Надо только представить. Алиса упрямо цепляется за свои грёзы. Но увы. Этот великолепный мир к ней не вернётся уже никогда.


Конечно, Анника знала, как зовут потенциальных инвесторов. Это она слышала их разговор в зале ожидания в аэропорту по прибытию в Махадзангу. А потом, когда те в погоне за редкими животными почти одичали и пришли на рынок, хоть как-то недорого подкормиться, может, найти что-нибудь полезное, Анника снова показалась им. Пухленький узнал девушку из аэропорта, и они познакомились. Это и предопределило смысл следующих действий бродяг.


Анника без труда нашла им ночлег в многочисленных помещениях рынка. И там якобы случайно в первое же утро Пухленький увидел между склянок, сахарниц и прочей утвари черпак из камня. При первой же возможности спросил Аннику о нём, мол, что это такое? Та вроде бы отмахнулась: «Не думаю, что можно продать, но забирай, если хочешь». Потом добавила просьбу: «Если вам не понадобится, то, пожалуйста, не теряйте, верните на место».


Условием их благодетельница поставила необходимость забыть о браконьерстве. И вообще не трогать животных. Вместо этого сначала предложила им присмотреться к антикварным поделкам. Может, смогут как-то начать дело. И ложка могла стать их первым приобретением.


Друзья, конечно же, рассказали ей о причинах скитаний и о том, что им надо как-то попасть на виллу Ирис. Там остановился представитель арбитража, с которым им надо быть на связи. Да и оппоненты в пари скоро переселятся туда же из-за намечающихся мероприятий.


— Хорошо, сказала Анника. Я там работаю.


Несомненно, совпадения на первый взгляд выглядели случайными. Только, Сэм и Пухленький стали догадываться, что Анника как-то причастна. И не только она. Если началось что-то, то потом — всё в одну лузу. Никаких сил не хватит учитывать бесконечные мелочи. И не на самолёты она пришла посмотреть в аэропорту.


— На вилле живёт девочка, — продолжала Анника. — Много времени проводит в лодке на лужайке. Там хранит старые вещи, в основном — посуда. Если подружитесь с нею, то, может быть, она вам позволит посмотреть.


И предложила явиться к хозяевам под видом работников помочь при подготовке карнавала. Мол, Шаман наверху сказал куда прийти. Но поскольку первый опыт знакомства с Алисой оказался так себе, то надо встретиться повторно на рынке, где она будет на следующий день. И привлечь внимание… черпачком. Ну да, той самой ложкой. А дальше — как выйдет. И не стоит показывать, что их скарб можно хранить на рынке или где-то ещё, он должен быть с ними.


После этого предложения друзья совещались:


Сэм: Слишком всё путано, не находишь?

Пухленький: Да. Слишком. Какие-то слежки, странные программы. Нам надо выбираться отсюда.

Сэм: Тогда с закупками придётся проститься. И это будет только начало.

Пухленький: А черпак… Я даже не знаю, что в нём интересного для девочки? —недоумевает Пухленький. — Ещё одна игрушка.

Сэм: Здесь все помешаны на каком-то кладе. И, как я понял, Алиса тоже. — Сэм пытается понять ситуацию. — Тогда карта ей намного нужнее.

Пухленький: — Странно, что она её так легко отдала. И зачем? Мы, итак, всё исходили, изучили. Я же только поинтересовался: если одноклассники на карнавал приедут, то далеко ли школа? Она и вытащила её, всё показывает — баобабы и прочее. А потом — отдаёт. Ну, ОК, взял.

Сэм: Может, ещё не понимает её важности?

Пухленький: Давай объясним. Покажем. Раз тут все играют, то и мы поиграем. Не?

Сэм: — Зачем? Мы же не актёры. Точно что не получится.

Пухленький: Говорят, надо представить. Поверить.

Сэм: Ты уже веришь, что карта показывает на клад? — смеётся Сэм. — Хочешь в кино сниматься?

Пухленький: Да нам то что? Может и показывает. Нам карта нужна, только чтобы вернуться на виллу ещё раз, когда будем отдавать её. Вчера же не застали никого. Возвращаться придётся.

Сэм: Конечно. Карта может стать только одноразовым входным билетом. А нам кроме связи с арбитрами желательно ещё на собрание инвесторов попасть, когда глава местный будет выступать.

Пухленький: Думаешь, через отношения с ребёнком можно попадать туда чаще?
Сэм: Не знаю. Как-то грязно это всё.

Пухленький: С другой стороны, а что нам делать? Уже дедлайн поджимает. А у нас ничего нет.

Сэм: Хорошо. Тогда если завтра вернём карту, надо договориться, что посмотрим её игрушки. Типа антиквариат, как говорит Анника.

Пухленький: Ну да. И черпак отдадим.

Сэм: ОК, завтра на рынке привлечём внимание к карте. Будь что будет.


О том, что случилось дальше, мы уже знаем. Можно только добавить, что Анника многим помогает парочке друзей. Она подыскала им не только ночлег, но и партнёров для будущего проекта. А сейчас…


На выезде с виллы Алиса стоит в раздумьях. Такого она не ожидала. Оказывается, Сэм и Пухленький уже давно знакомы с Анникой. Алиса снова вспоминает рынок. И общение у лодки накануне, первую встречу с будущей подругой в ресторане, Пирата в ресторане, Пингвина и постоянно ломающиеся машины. А вот перед глазами и троица на вилле после выступления филу. Анника с блокнотом, но закрывает свои руки корпусом, разговаривая с бродягами. И после этого они точно с таким же блокнотом уже с деньгами берут в аренду автомобиль.


— Какая же я… — срывается в плач и бежит в своё бунгало.


На вилле по-прежнему веселье. Барабанный бой вступает вместо музыки из динамиков, потом песнопения, танцы и опять барабаны. Родители уже знают о попытке Алисы поехать на водопад. Они вместе с дочерью.

— Алиса, дело не в кладе. Никто не хочет его искать, бросив тебя.— говорит папа.

— Но они уже всё знают. И мне нельзя туда идти. А им — можно.

— Пойми, дело в предках, говорит мама. Это дело живущих здесь. Нельзя трогать могилы. — продолжает отец.

— Мне не нужны могилы. Я просто хотела помочь вам, — с большей силой зарыдала дочь.

— Но если ты оскорбишь мёртвых, то как мы будем здесь жить?

— Как я их оскорбляю? Я ничего не собираюсь там копать.

— Нет, это другое. — рассказывает папа. — Анника не против тебя. Она из этого народа. Предки не любят когда кто-то приходит один и просто там расхаживает. Им нужна радость, веселье. Поэтому, когда совершают церемонию Фамадихана собирается как можно больше людей, и все танцуют и поют. Так малагасийцы почитают предков. Ты не можешь идти туда одна. Ни с нами. Ни с Семёном и Михаилом. Мы не умеем петь их песни.

— Ашота возьмём, он весёлый.

— Ну что ты заладила?


Родители на лужайке рядом с лодкой обсуждают случившееся.

— Даже я не верил в эти сказки, — говорит папа. —Легенда — и ладно. Но правда в том, что поправки к направлениям, которые нашла Алиса, действительно очень реалистичны. Впечатляет. Ладно — стрелка насаживается в компасе. Это шаман мог знать заранее, ещё когда нам участок с лодкой и компасом в ней предлагал. Но совпадающие рисунки, что нашла Алиса — невозможно, чтобы без всякой связи. Если бы было так просто, то местные давно бы всё решили, достали бы.

— Да, удивительно. И сегодня шаман что-то такое говорил Алисе… Я не поняла, но такая загадочность! Зачем? Неужели лишь для того, чтобы польстить одной из девочек?

— Ну, Алису теперь знают не только в фукунтани.

— Думаешь, она спит? Под барабаны? — спросила мама.

— Засыпала же у нас на глазах. У неё были страшно тяжёлые три дня. Конечно, устала. — уговаривал сам себя папа.

— Нет, я волнуюсь. Пойдём посмотрим.


Но в бунгало Алисы не было.

— Всё-таки сбежала! — рванулся с места отец.

— Постой, костюма нет. — останавливает его мама.

— Какого костюма?

— Пирата. Он здесь на тремпелях висел.

— Спокойно. Она, наверное, со своими товарищами. Идём в ресторан. — позвал папа.

— Как мы не увидели? Не через окно же? — размышляет мама.

— А если через окно? Скорее!


В ресторане школьных товарищей не было. Бегут к ближайшему выходу с виллы. Впереди уже покинувшая виллу группа в костюмах. Догоняют.

— Алиса! — кричат родители.

— Алиса! Вон она! — Кирилл указывает на подростка в пиратском костюме.

Подбегает к нему, смотрит в лицо. Нет, не она.

— А где Алиса? — спрашивает Вероника.

— Не знаю. — отвечает новоиспечённый пират. — Она подарила мне костюм. А потом ушла куда-то.


Родители очень внимательно осмотрели каждого подростка. Алисы среди них не было. Помчались назад на виллу.


Тем временем Алиса, обменявшаяся с товарищем костюмами, дождалась, когда вся группа выйдет с виллы, и спокойно отправилась к другому выходу. В костюме пингвина, покрывавшему её практически полностью, никому бы не пришло в голову специально её разглядывать. Это был карнавал. И люди позволили себе одеться как угодно. Главное, что это был не костюм пирата.



Эпизод 10


Солнце ещё не закатилось. Тем не менее товарищи, ведомые Алисой, по пути к водопаду кроме музыкальных инструментов запаслись факелами и бутылками с водой. Им предстояло воздать хвалу предкам, постараться развлечь их. Когда Алиса объяснила задумку, те согласились не раздумывая. Ребята местные, и уважение, которое проявляла их соученица, всех удовлетворило.


Вечером водопад начал мрачнеть. Время поджимает, надо уже вести за собой твёрдым шагом. Артисты готовы исполнять. И где здесь могилы предков? Местность почти не тронута руками человека. Разглядывая обрывы, Алиса вспомнила слова Ашота перед входом в грот в скалах: «Не бойтесь, мертвецов здесь нет». Точно! Надо искать пещеру. Товарищи наверняка об этом знали. Но Алиса, демонстрировавшая свои характер и знания, стеснялась показать неосведомлённость.


— Если не видно, это не значит, что нет. Это мы уже проходили. — бормочет еле слышно. «В одном может быть другое». Единственное место на обрыве, которое недоступно глазу, есть в самом водопаде, за толщей воды. Ну конечно! Алиса направилась искать удобный путь, желательно безопасный, который бы вел под свод каскада. Теперь девушка чувствовала себя в ответе за каждого из доверившихся ей спутников.


Путём проб и ошибок она пробралась ближе к водяной стене и увидела, что грот действительно есть. Указав товарищам путь, Алиса попросила зажечь факела — за нешироким проходом было темно. В карнавальных костюмах начали представление.


Невысокий потолок не вдохновлял, но наша путешественница в сопровождении поющих товарищей с факелами упорно продвигается вперёд, большей частью на подъём. И вдруг выясняется, что дорога не одна. Вот она раздваивается. Потом ещё раз, и ещё. Да тут целый лабиринт! Алиса старается вести по широкому проходу. И в таких скитаниях потрачено немало времени. Потому что комфортный путь необязательно есть самый короткий. Приходится петлять, останавливаться, выбирать и под звуки гитары и бамбуковых флейт снова идти. Пару раз пересекают поперёк ранее пройденное. Хорошо, что товарищи не жалуются, работают самоотверженно.


Надо сказать, что такое путешествие, конечно же, оказывает воздействие и на физическое состояние, и на психику. Глубоко под землёй Алису стали посещать не только привычные ей умозрительные видения, но и совершенно чёткие миражи. Уже несколько раз замечала, что свет от факелов словно отделяется и живёт самостоятельной жизнью. За ним хочется следовать, как за солнцем на закате. Еле различим, но он почему-то есть и в смежных проходах. 


— Здесь кто-то ещё, —один из спутников указывает на примыкающую дорогу. И добавляет: — Только что был.

— Что ты видел? — спросила Алиса.

— Ничего конкретного, но на мгновение там стало светлее.

— Честно говоря, мне тоже уже чудится всякое. Но я не верю, что мертвецы прямо гуляют по пещере, — успокоила товарища Алиса. — Хотя, сейчас и мертвецы были бы в радость.


Наконец коридор раздвинулся. Снова замаячили блики. Но когда подошли, на месте никого не было. Отсвечивали сталактиты и сталагмиты. Они напоминали игольчатые скалы. Глыба одного из них посредине обнаруженного зала придавила каменную платформу, уходящую в пол. Пришли. Вот только...  Задор и радость приключений вдруг уступили постигшему осознанию: "Мы внутри горы". Где-то там осталось всё самое дорогое сердцу. Недавно восхищались закатом, и теперь само солнце ушло во мрак. Просторы мира вдруг съёжились до пятачка, от которого тёмными лучами расходились другие проходы пещеры. У стен несколько грубо отёсанных валунов. На них мешки. Это обёрнутые в сильно обветшалую материю усопшие. Потрясённые молодые люди замолчали.


В навалившейся на всё тело тишине Алиса оцепенела от страха. "Друзья мои, где вы? Здесь всё мёртвое. Мама, папа, я хочу, чтобы вы были со мной. Ноги не держат, присяду. Нет, я смогу. Мне поверили. Господи, помоги! Сокровища! Я их хотела? Великий шаман, они же для всех? Да, для фукунтани. Лучше бы буря... Она стёрла с берега город и людей, но не добралась сюда. Немножечко бы шторма, хоть ветерка. Хоть шороха, оживить эти камни. Пусть будет карнавал. И пусть в новом городе все будут счастливы". 


— Они здесь. Сокровища! Под глыбой, под плитой. — закричала от внезапной догадки Алиса.  И  буря обрушилась. Ну как — буря?,  резкий крик переполошил местных обитателей, и своды зала наполнились шумом, издаваемым крыльями летучих мышей. Тучи потревоженных и теперь носящихся над головами животных заставили подростков присесть от страха. Через мгновение Алиса убедила себя выпрямиться. И вспомнила сегодняшний обряд шамана. Прежде всего тот воздал хвалу предкам и попросил у них разрешение совершить таинства. Конечно…
— Надо обратиться к предкам, — сказала она.

Товарищи одобрительно закивали. И повисла пауза. В ожидании речи все стали переглядываться.


— Кто-то скажет? — спросила растерявшаяся Алиса. Она взглядом упиралась в опускающиеся глаза одного, другого… И снова повторила вопрос: — Кто может это сделать?

— Только шаман или потомок, — тишину громом потряс твёрдый голос Анники.


Конечно, она уже здесь, в одном из проходов. Неспешно вышла в сопровождении Сэма, Пухленького и Алекса, держащих факела. «Ну вот, — проснулась Алиса, — я снова наделала глупостей». Ещё один проход наполнился светом, и из него с криками появились родители: «Алиса!» И ещё Ашот в костюме пирата, сразу же принявшийся за дело:

— Ээээ, кого тут надо развесилить? Аааа… Полундра! — увидев сталактит прямо над головой, Ашот нагнулся и закрыл голову руками. — В гробу я видел эти пещеры-шмищеры.

— Спокойно, Ашот, тебе ничто не угрожает. Спасибо, что как всегда отозвался на голос нашей общины. — Анника, взявшая на себя внимание присутствующих, не стала занимать место в центре зала у глыбы, как это напрашивалось по ситуации. Она подошла к Алисе.

— В фукунтани нет прямых потомков захороненных в этой пещере. Живущие неподалёку никогда не заходили сюда. Сегодня раньше всех пришли жадные до золота люди. Им повезло с короткой дорогой, но они даже не пытались сдвинуть камень. Напуганные вашим приближением, скрылись в лабиринте и, скорее всего, заблудились. Нам придётся помочь им. Чуть позже. А сейчас…  Просить у предков разрешение и повернуть платформу может только тот из потомков, кому они это поручили. Обряд должна совершить ты, Алиса.

— Яааааа? Но я не потомок и не шаман.

— Шаман в твоей душе, как и в каждом. Когда ваша семья прибыла на остров, уважаемые люди это заметили. Они знали, что дочь хозяина сокровищ появится в образе маленькой девочки. Тебя ждали.

— Это невозможно. Я родилась за тысячи километров отсюда.

— Но ты оказалась здесь. Тебе и обращаться к предкам.

— Не знаю... Камень очень большой. Как же я его поверну?

— И мы не знаем. Если наши уважаемые люди ошиблись, то камень не повернётся.

— И что тогда? — заволновался папа.

— Ничего. Просто выяснится, что мы сделали неправильный выбор. — ответила Анника.
— Я не могу. — Губы Алисы лишь шевелятся. Не понимая даже своих мыслей она подошла к платформе со сталагмитом, постояла, попробовала дотянуться до него, потрогать свободной рукой, развернулась и привычно уселась на платформу, как на бортик своей пироги. Алиса видит последовавшую за ней подругу, но смотрит сквозь неё — вдаль. Только вместо вожделенных чаек, парящих над мачтами, размашистым маятником перед лицом качается ладонь Анники.

Наконец, та взяла Алису за руку:

— Бурлящий океан смёл пиратскую Либерталию. В этом зале всё, что от неё осталось. Ты же научилась поступать по совести и включать ум. Без них сложно жить среди людей. Но ещё... Каждому предстоит совершить что-то важное. Если ты мечтала и по-настоящему верила, то сможешь.


Алису обступили все близкие и товарищи.


— Слюшай, Алиса-джан, не волнуйся. Если смогла корабель потопить, то камешек — одной левой. Давай, как трубу в гальюне.


Мама гладит дочку по голове. Папа присел рядом. Сэм и Пухленький говорят: «Не бойся. Ты сможешь». Анника и Алекс совещаются в сторонке. Товарищи тоже разделились по группкам и шепчутся. Наконец Алиса поднимается, и гул в зале моментально прекратился. Волною все отступили на несколько метров. И Алиса начала.


— Дорогие предки! Пожалуйста, разрешите мне сказать. — лёгкий ветерок от стремительного полёта летучих мышей дунул на пламя факелов. Алиса постояла пару секунд и продолжила:

— Мне надо как-то похвалить вас. Но вы были пиратами. Не знаю, что говорить. Я хочу, чтобы в пиратов только играли, как я в детстве. Простите, пожалуйста. Потому что я пришла сюда не за золотом. Понимаю, что это игра. У всех разная. Но это только снаружи. А внутри другое. Потому что когда кто-то летит в пропасть, игра заканчивается. Как и любые глупости. Мне хочется, чтобы у папы и мамы было всё хорошо. Это главное. Чтобы хорошо было у моих близких, у товарищей, у людей, которых я знаю. Потому что и хорошо, и плохо может быть и с золотом, и без него.


Совсем немного замешкавшись, Алиса продолжала:

— Возможно, вы ошиблись, доверяя мне сдвинуть эту плиту. Но здесь много людей. Почему-то это стало важным. Ещё не знали ни меня, ни про камень, а это уже было важным. Значит — не игра. Пусть всем будет хорошо. Простите, если я сказала не то. Может быть, и вы теперь другие. Какие бы ни были, я вам благодарна. Спасибо вам за силы, что дали мне, за мечту, которая привела меня сюда и стала одной для всех. Вы — лучшие!!! Позвольте начать.


И снова пламя факелов затрепетало от ветра. Алиса повернулась к камню и махнула понизу рукой с коробочкой, как шапочкой, приветствуя неведомое. Она даёт знак товарищам, и те немедленно начинают петь под свои инструменты. Праздник на вилле лишь сменил место действия и теперь продолжается в пещере. Всё её пространство оживилось.


Свободной рукой Алиса тронула платформу. Но вспомнила: «… пять осилят, десять с одной рукою, и пятьсот, и больше — и обретёте клад жизни. Так сказано. Пять мы уже прошли. Это мили. А теперь…»

— Мне нужна помощь. — обратилась она к присутствующим. — Мои силы — это вы!
Теперь Алиса адресовала свой жест с коробочкой людям в зале.

— Я не знаю, на сколько хватит. Но хочу вложить всё возможное. Давайте вместе. — призвала своих спутников и стала толкать камень.


И тут же откликнулось человек десять. Навалились. Ещё несколько мгновений, и уже никто себя не сдерживает. Все, кто не участвует в песнопениях ринулись к платформе. Откуда-то появились люди, оставшиеся на вилле. Некоторые были с подручным материалом. Платформу двигали деревянными и металлическими шестами-подпорами. Пение усиливается. В проходах под светом факелов танцуют. И совсем неожиданно своды пещеры заполнились барабанным боем.

— Ииии — ррраз, ииии — ррраз… Плита сдвинулась под вопли упирающихся и тех, кому не хватало места у валуна. — Ещё! Давай, — слышится и русская речь.


Из-под пола, донёсся шум текущей воды. Ещё одно движение платформы, другое  — звуки стали похожи на гром водопада. Немыслимо, в горе есть подземный резервуар! И он наполняется. Судя по тому, как шли в лабиринте, сдвинутые камни освободили сток выше уровня водопада над гротом. Куда же устремилась вода, пока неведомо. Очень даже возможно, что не в сторону моря.


Никто не знает, сама ли девушка одной рукой сдвинула платформу, и было ли там вначале ровно десять человек. Но никто и не думает задаваться таким вопросом. Случилось по мечте и по совести. В наступившей по знакам Анники и Алекса тишине Алиса поблагодарила предков за обретённые сокровища для всего фукунтани, каким бы результат ни оказался чуть позже:

— Мы верим, что Вы послали добро! Примите нашу искреннюю благодарность. И все радости праздника — для Вас!
Шум ликующих участников события и песнопения возобновились. Не меньше, чем через час-полтора после состоявшегося открытия Алиса и близкие вернулись из подземелья к водопаду, который стал намного слабее. И перед ними открылись новые волшебные виды. Ночь легла на окрестности. Но небольшое озеро внизу и края обрыва словно праздничными гирляндами усыпаны огнями факелов. Барабаны не умолкают. Всё население округи собралось. Карнавал продолжается.


— Вот это корабель, — распростёр руки Ашот. — Сколько огней!

— Пятьсот, — не задумываясь говорит Алиса.

— Открывается и закрывается.— задумчиво произнёс Пухленький о чём-то своём.

— Кажется, этим краником можно регулировать подачу воды на ближайшие рисовые поля, — прочёл мысли однокурсника Алекс.

Рядом стоящий Сэм добавил:

— Не будем спешить, но, судя по всему, хорошая оросительная система будущему урожаю теперь будет очень кстати.

— Мне уже сказали, что в оба распределительных канала поступает вода. — сказал неизвестно откуда взявшийся филу.

— В оба?! И сколько у вас полей? — спросил Сэм.

— Заметно больше, чем два. Вы этим вопросом займётесь? — продолжил филу.

— Несомненно, — ответил Сэм.

— Поздравляю всех нас с открытием программы, — заключил филу.
Новые партнёры пожали друг другу руки.


Алиса не удержалась и обняла Сэма и Пухленького. Потом — Аннику, Алекса и Ашота, подошла к родителям.

— Тебе надо поспать, — сказала мама.

— Не убежишь? — спросил отец.

— Утро вечера мудренее, — Алиса теребит латунную коробочку в руках. — Нет, правда, я теперь понимаю…

— Не знаю, что ты хочешь, но даже и не думай, — сказал Сэм.

— Их ровно пятьсот! — Кричит  Ашот уже вслед. — Как ты узнала?

— Ты же старый пират и сам знаешь, что больше, — обернулась на секунду Алиса. 
— «…И больше, и обретём клад жизни!», — доносится со стороны направившейся на виллу Ирис семьи.

Их провожают школьные товарищи, распевая мотив музыки Алисы.



Эпилог


Туристов, заблудившихся в лабиринте вскоре нашли. Они отправились в Россию на следующий же день. У филу и всей общины работы прибавилось.


Шаман, один и самых уважаемых людей, как всегда, всё знает и помогает людям. Иногда его можно встретить на рынке. Так же, как партнёра из Мэнтирано можно встретить в одном из офисов города.


После того как филиал российской туристической кампании подписал договоры с рядом предприятий в разных частях острова, Алексу предложили возглавить его. Но пингвин сам по себе, он думает.
Яхту Ашота восстановили. Он перебрался в Махадзангу, где клиентов гораздо больше. Новые друзья тому способствуют.


Анника пока на Вилле Ирис. Несомненно, у неё большое будущее. Впрочем, девушка не собирается что-то менять, у неё много дел в фукунтани. Кто бы сомневался?


Кирилл и Вероника наняли ещё одного работника по совету Анники. Теперь они могут больше времени отдавать дочери и своим увлечениям.


Сэм и Пухленький задержались для сбора необходимой информации по новому проекту. Им теперь надо успевать везде. Ведь закупка после выигранного пари тоже не могла долго ждать.


Повзрослевшая Алиса ещё учится. Сочиняет музыку и по-прежнему любит уединяться в своей лодке. Кажется, у неё ещё много приключений впереди.


На Вилле Ирис — вместилище сокровищ — кипит жизнь. Она стала настоящим центром фукунтани, объединив в себе прошлое и настоящее, нравы местного населения и культуру из вне. И главное, её жители сохраняют любовь и уважение друг к другу, несмотря на множественные глупости, которые могут себе позволить близкие люди в погоне за мечтой.