Лесничии Вселенной кн. 1, гл. 3, 2-3

2.

Через двое суток весь экипаж опять собрался в рубке, вернее почти весь – Римма кормила сына в каюте.
- До выхода из подпространства осталось тридцать секунд! – браво доложил Мозг.
«Странно» – подумал Лукич, вслух спросить не решился: «У всех часы встали, а у него идут»
«Биологические часы» – возник в сознании голос Мозга. «У  тебя они тоже идут, ты же ешь, спишь и, извини конечно, в туалет тоже ходишь»
«Хожу. Ладно, не отвлекайся»
Опять посыпались данные, что-то защелкало, замигало, но на этот раз Лукич почти все понимал и даже знал, кто и что включает и главное зачем, теоретически конечно. Ночные уроки Мозга легли в благодатную почву.
- Пуск! – отдала команду Слен. Яркая вспышка, и здравствуй вселенная… и корма патрульного катера планеты «Тилен» в придачу.
- Вот блин со сметаной! Кипить мое молоко на примусе! Зараза, что б тебя в воздухе перевернуло четыре раза,– выдал землянин почти в рифму. С рождением сына Лукич решил полностью отказаться от нецензурных выражений, справедливо полагая, что глупостям ребенок и сам научится, а отец, в меру возможностей, должен его обучать каким-нибудь умностям, но желание выразится покрепче, иногда было так велико, что пришлось изобрести разумную замену земному словарю всевозможных ругательств.
- Совершенно верно, - одобрил землянина Клен, поразив всех своим спокойствием и даже себя. – Но почему только четыре?
- Больше не успеем, - констатировал факт Лукич.
- Затормозить не получится, ухожу вверх, - сообщила Слен.
Патрульный корабль тоже заметил возникновение у себя за кормой бешено мчащегося «Тилена», и видимо не желая чтобы его переворачивали в воздухе да еще и четыре раза, круто взял вверх.
- В бок! – скомандовал Клен.
- «В бок» на Тилене означает влево? – спросил Лукич, когда патрульные в точности повторили их маневр.
- В другой!
- А в другой, естественно, означает вправо, - подытожил свои наблюдения Лукич. – Там наверное тоже кто-то рядом сидит и командует: «Влево – вправо».
Было проведено еще несколько вихляющих маневров. «Тилен», как сумасшедший заяц пытался запутать следы. Влево, вправо, вверх и, оп, круто вниз. Маленький патрульный катер, как прилежный ученик, повторял все в точности за своим разведывательным коллегой. Корабли неотвратимо сближались.
- Слажено действуете, молодцы. Синхронно, как в фигурном катании. – Ответом на довольно сомнительную похвалу Лукича был злой взгляд Клена, брошенный через плечо, но землянина это ничуть не смутило и, как ни в чем не бывало, он продолжил. –Я тут вот что подумал, Слен, у нас скорость гораздо выше, мы же из подпространства вылетели как пробка из бутылки, а прем по внутренней дорожке этого стадиона, вот нас к нему и выносит, по инерции. Может нам лучше прямо и газа до отказа, глядишь, проскочим.
- Отставить торможение! Полный вперед! -  дала команду Слен, и проскочили. Патрульный катер остался где-то далеко за кормой. – Все, стоп, торможение. Мозг, лечь на курс. – Слен бессильно откинулась на спинку кресла.
- Кстати, о Мозге, нельзя было через Р’кандров скоординировать наши действия, они же вроде телепаты? Лукич решил проанализировать ситуацию.
- Видишь ли в чем дело, - начал лекцию Клен. – Любой из Р’кандров знает гораздо больше нас и соображает в нормальной ситуации тоже быстрее, но скорость мышления у них не меняется, чтобы не произошло. Когда мы от страха способны творить чудеса, они не способны даже испугаться. Поэтому в экстремальных ситуациях, когда все решают секунды, на них надежды мало. Именно поэтому мы летаем совместными экипажами, тем самым компенсируя недостатки друг друга.
- Теперь, видимо, в каждый экипаж придется добавить по землянину, мыслят не стандартно. – Подвел черту под монологом командира Дтен.
- По дорогам вы нашим не ездили и с пьяными лесовозами не разъезжались. А вообще был бы номер – в таком большом космосе и встретились два одиночества. Это еще похлещи, чем шарахнуться лбами на маленькой планете Земля…
- Капитан, нас вызывает патрульный катер «Скар три», включаю экран, - прервал речь Лукича молчавший доселе Мозг корабля.
На экране показалась взлохмаченная голова с довольно приятным лицом, огромными, не то от пережитого потрясения, не то от природы глазами, и судорожной, слегка перекошенной, вымученной улыбкой.
- Командир патрульного катера «Скар три», лейтенант Бел рад приветствовать вас. С возвращением! – заговорила голова.
- Привет, перехватчик.
- Простите, не имею чести вас знать, я не понял значения слова «перехватчик».
- Я, Хранитель всего на свете по чуть-чуть Лукич.
- А! – радостно воскликнул Бел. - Вы землянин! Вам мы обязаны музыкой! Я счастлив с вами познакомиться.
- Ой, а я то как рад, аж чуть не обделался от восторга.
- Не обращайте на него внимания, лейтенант, для землян это нормальная манера разговора, дикие, этот представитель своей планеты еще не самый худший вариант, - успокоил, вспыхнувшего от смущения Бела, Клен. – А теперь мы ему не только музыкой, теперь мы ему еще и жизнью обязаны. Маневр в результате которого нам все-таки удалось разойтись, это его идея. А вы молодец, Бел, крепко вцепились, настоящий патрульный, от такого не только враги, свои не уйдут.
- Простите, что так получилось. Я просто пытался избежать столкновения.
- Не поверишь, мы тоже, - от волнения Клен в очередной раз нарушил устав, его пункт о субординации и перешел на «ты». – Твоей вины тут нет. Начиная полеты в подпространстве, мы должны были учесть возможность возникновения такой ситуации и продумать способы выхода из нее, а нас толпа адмиралов, а мозгов на всех, только уставы сочинять, которые сами выполнять не можем. Простите, лейтенант, за мое панибратство.
- Это же надо, какой самокритичный. Стареешь, что ли?
- Ладно, Лукич, поязви, сегодня можно, ты же у нас сегодня герой.
- Что случилось? – Вбежала в рубку взволнованная Римма. – В нас какой то корабль чуть не врезался! Я в иллюминатор видела. Ужас!
- Все нормально, милая, это у них здесь приветствие такое, торжественная встреча. Кстати, с экрана на нас взирает командир того самого корабля – лейтенант Бел. Лейтенант, разрешите вам представить мою супругу Римму, великую Хранительницу нашего семейного очага, а сопящий у нее на руках мужичок – наш сын.
- Очень приятно – произнесли Римма и Бел одновременно.
- Слен, я уже давно хотел спросить, на этом корабле курить где-нибудь можно? А то уже уши пухнут, особенно после этих ваших выкрутасов. – Сменил тему разговора Лукич.
- Курите, Мозг, организуй вытяжку.

3.

Тилен занимал весь обзорный экран корабля «Тилен». Пилоты деловито перекидывались короткими фразами, Слен уверенно вела корабль на посадку, отдавала приказы, вела переговоры с диспетчером тилеанского Космопорта, и только Лукич из всех присутствующих был далек от этой пред посадочной суеты.
У Лукича младшего начали резаться зубки и теперь, пусть не все тилеане, но хотя бы те, что на корабле, знают как умеют кричать земные дети. Повышенная комфортабельность видимо не входила в планы создателей корабля, да оно и понятно, это же не шикарный пассажирский лайнер, а маленький разведывательный кораблик. По этой простой причине звукоизоляция оставляла желать лучшего, да что там желать, ее просто не было. По ночам, когда смолкали разговоры, в жилом отсеке воцарялась тишина, было слышно топтание коровы и поскуливание собак. Так что сольное выступление самого младшего члена экипажа было слышно везде, даже в рубке, тем более, что в качестве каюты землянам выступала кают-компания, обладающая повышенной акустикой.
В процессе успокаивания ребенка, кроме родителей, принимали участие и все остальные члены экипажа. Клен и Дтен, в свободное от вахты время, скакали и подпрыгивали вокруг, гремели погремушками, хлопали в ладоши и даже пытались что-то спеть, короче устраивали шум всеми возможными способами, стараясь если не успокоить, то хотя бы заглушить. Слен, в отличие от своих мужественных коллег, как нормальная женственная женщина, не побоялась взять ребенка на руки и даже смогла на какое то, пусть совсем не продолжительное, время его успокоить.
- Слен, дорогая, иди поспи, тебе завтра корабль садить. – Уговаривала ее Римма.
- Но он так спит хорошо, жалко тревожить, а проснется, опять плакать будет.
-Ничего страшного, мы его уж как-нибудь успокоим, тебе ведь тоже отдохнуть надо, - поддержал жену Лукич. Но отправить Слен спать, смогли только тогда, когда Мозг из какого-то тилеанского обезболивающего геля выкачал всю тилеанскую воду и заменил ее на земную, придал гелю приятный вкус и, убрав из него какой-то компонент, сделал его безвредным для ребенка. Избавившись от боли малыш заснул, и его с радостью поддержали все остальные члены экипажа.
А сейчас Лукич с воспаленными от бессонной ночи глазами наблюдал за тилеанами, им Мозг вколол что-то бодрящее из аптечки, и сейчас они довольно сносно себя чувствовали. Лукич же от лекарства отказался, сказав, что допинг – это не спортивно, и теперь блаженно попыхивал трубкой, с которой практически не расставался с тех пор, как Слен разрешила ему курить, и клевал носом, хотя этого ему никто не разрешал.
Корабль вошел в атмосферу планеты и, гася скорость, по сужающейся с каждым витком спирали, пошел на посадку. Такое снижение создавало наилучший обзор для туристов. В рубку вошла Римма.
- Ух ты, - шепотом сказала она, чтобы не разбудить намучавшегося за ночь ребенка, который сладко спал у нее на руках.
- Где? – проснулся отец семейства.
- Не кричи, Саша спит, город говорю красивый, по-прежнему шепотом ответила жена.
- Да, неплохой городишко, - согласился Лукич.
- К твоему сведению в этом, как ты сказал «городишке», проживает постоянно почти пятьдесят миллионов человек, - обиженно сказал Клен. – Это столица планеты Тилен, город Тилен.
- Что? – окончательно проснулся землянин. – Неужели у вас совсем так плохо с фантазией? В столице планеты Тилен, городе Тилен произвел посадку корабль «Тилен». Офигеть, я бы сказал больше, но не буду, чтобы вас не расстраивать.
- Нет, а что тебе не нравится? Город и корабль названы в честь планеты, а планета, кто бы ее знал, кем и почему так названа.
Корабль пошел на снижение.
- Вон, смотрите, здание «Академии Музыки» - взял на себя обязанности гида Клен.
- Где?
- Да вон же, слева от нас, самое высокое. У него еще скрипичный ключ на макушке.
- А, вижу, - обрадовалась Римма.
- Вот в нем и живут Великий Хранитель Музыки Слен и Хранитель Музыки, учитель Великого Хранителя Татьяна Слен. С появлением Татьяны на Тилене стали входить в моду имена. Своих имен у нас нет, так что юные тилеане носят земные. Академия Словесности, к стати вот она, под нами, сейчас решает вопрос об организации нового отделения, если Великий Совет одобрит, то в Академии появится еще один Хранитель и им будет Татьяна, как единственный специалист в этом вопросе.
- Головокружительная карьера, если так пойдет и дальше, мы у вас скоро все ключевые посты займем, - прокомментировал Лукич.
- Ничего, мы себе новые придумаем, - парировал Клен.
- С вашей фантазией? Сомневаюсь.
- Ты нас недооцениваешь…
- Есть площадка номер один. – Перебила пререкающихся Слен, отвечая диспетчеру.
- Ого, первая площадка, похоже, нам готовят торжественную встречу, - удивился Клен.
- Не вижу ничего удивительного. Все-таки близкий друг Главы Великого Совета, всякий разный хранитель всего на свете с семьей приезжает, - изрек Лукич.
- Да, от скромности ты не умрешь, - покачала головой Римма.
- Жена, моя милая, умереть можно от миллиона всевозможных причин, не хватало только этой.
Корабль мягко приземлился на летное поле, открылся люк, опустился трап. Первым, как положено по Уставу, на трап выходит капитан, встав у выхода корабля пропускает пассажиров и членов экипажа, а затем последним спускается сам. Неизвестно когда успевшая переодеться в парадную форму Слен в нерешительности замерла у люка.
- Вперед, командир корабля «Тилен», капитан первой звезды Слен! – подбодрил ее Клен. – Внизу тебя ждет патент капитана разведывательного флота.
Кровь отхлынула от лица, и побледневшая Слен неуверенно подошла вплотную к выходу, затем обернулась присутствующим и робко улыбнулась, как бы прося поддержки, которую тут же и получила в избытке.
- Не робей, Слен, милая, у тебя, между прочим, шикарный костюмчик, здорово на тебе сидит, - подмигнул ей Лукич.
- Все будет нормально, не волнуйся, - Римма обняла Слен за плечи и поцеловала в щеку.
- Весь экипаж с вами, командир! – браво отсалютовал Дтен. Слен взяла под козырек в ответ и, набравшись смелости, глубоко вздохнув, решительно вышла из корабля.
- И что, Дтен, у экипажа действительно нет разногласий?
- Никак нет, Хранитель всего на свете по чуть-чуть Лукич, я с собой абсолютно согласен.
- Завидное единодушие.
- Ну и язва же ты, - ткнула Римма Лукича в бок.
- Жена, ты мне скоро так все ребра переломаешь.
- Язык бы тебе как-нибудь переломать.
- Тогда я буду писать гадкие записки.
- Я их читать не стану.
- Куда ты денешься? Я буду писать твоей помадой на зеркале, уж лучше слушай, дешевле обойдется.
Как только Слен вышла на трап, над портом грянула музыка.
- Ух ты! – воскликнул Лукич, выйдя из люка. Слева от трапа играл огромный оркестр, не большой, не очень большой, а действительно огромный… Количество музыкантов явно превышало тысячу, а может и не одну. Яркие мундиры, блеск духовых, звон литавр. Лукич ошалело застыл. Музыка взвилась ввысь, грянул взрыв… и вдруг в возникшей тишине вкрадчивое пиццикато. Сотни струнных сначала тихо, как бы робея, а затем все смелее, все громче, сильнее… и новый взрыв – вступил весь оркестр. Мурашки побежали по спине. Лукич не знал этого произведения и сейчас он впервые окунался в него, как бы растворяясь в нем. Есть и пить Лукич мог что угодно, а вот слушать… Музыка для него была как хорошее вино для гурмана. Эта музыка была вином, хорошим вином, отличным вином! Лукич, забыв обо всем на свете, смаковал каждый долетающий до него звук, придирчиво пытаясь оценить букет и насладится вкусом. Управлял всем этим великолепием Слен.
-Заслушался? Пойдем уже, не удобно, - Римма слегка подтолкнула Лукича в спину и вышла из люка. – Ой, сколько народа!
-Действительно, многовато, - очарованный оркестром, Лукич не заметил встречающих их людей на летном поле. Он рассеянно окинул взором собравшихся внизу, у трапа людей, но кроме музыки и оркестра не о чем больше думать не мог, и его взор и внимание опять были обращены к музыкальному великолепию, которым управлял Слен.
Все пространство: от корабля, до здания порта, все летное поле, занимали люди, восторженно приветствовавшие прилетевших. Лукич взял Римму под локоть, помогая спуститься, и они пошли навстречу встречающим.
Следом выходил Клен, он застыл на верхней ступеньке трапа, помахал всем собравшимся рукой, ослепив их своей лучезарной улыбкой, благо опухоль уже прошла. Не переставая улыбаться, он тихонько, незаметно для окружающих, прошептал в ухо напряженно застывшей Слен.
- Да, Слен, не каждого стажера так встречают. Меня, например, не встречали и корабль мой загнали в самый дальний конец летного поля.
- А-а-ах… - выдохнул вышедший следом Дтен.
Чета Лукичей тем временем дошла до самого низа и ступила на… «Интересно, - подумал Лукич, - на Земле – земля, а на Тилене – тилен, или как в книгах – поверхность Тилена? Но они же так не говорят»
«Не напрягайся, умник» – Возник в сознании голос Разума: «Мы поверхность нашей планеты называем тилен, как и вы, по названию самой планеты»
«Я тебя вроде не звал…»
«А что, я тебя позвать не имею права, значит он чуть что сразу Мозг, Мозг, а я между прочим уже давно не просто Мозг, а Разум –Советник, а я его звать не имею права?»
«Да зови себе на здоровье, только предупреждай сразу, а то вдруг я про тебя правду думать буду, расстроишься еще»
«Ну нахал! Лукич, как я тебя терплю то все это время?»
«Как, как – каком к верху. Чего звал то?»
«Каком к верху, надо запомнить. А звал я тебя вот для чего, Слен, который музыкант, попросил меня узнать какое впечатление на тебя произведет его новая симфония, которую он специально написал к вашему приезду»
«Так мог бы меня сам спросить»
«И ты из вежливости ответишь, что тебе понравилось, а сам будешь разочарован, а я, по его мнению, могу почувствовать, если ты будешь говорить не правду, так сказать, уловлю твое состояние. В вопросах музыки ты для него истина в последней инстанции»
«Да?..», – искренно удивилась истина: «Да я же музицировать умею только на нервах»
«Зато слушаешь профессионально»
«Тогда передай ему, что я «из вежливости» еще никогда не говорил неправды. Если бы мне не понравилось, я бы так и сказал – дрянь, но то что сейчас играют – великолепно. А за возможность дирижировать таким оркестром любой наш дирижер, не задумываясь, отдал бы десять лет жизни! Когда они так играть научились, не представляю»
Лукич поддержал Римму с ребенком на последней ступеньке и тут же попал в крепкие объятия Ди Длена.
- Лукич, дорогой! Ну наконец то! Римма! – отпустив Лукича, Ди Длен звонко поцеловал Римму в щеку.
- Опа, при живом то муже, да так целовать жену, - не замедлил отреагировать землянин.
- Да я же по дружбе… - опешил Глава Великого Совета.
- Ой, Ди Длен, как легко тебя в краску вогнать, я же шучу. Мы тоже рады тебя видеть!
- Вот так, Ди Длен, я с ним и мучаюсь. Ужас какой-то, – пожаловалась Римма.
- Никак привыкнуть к твоим шуточкам не могу, - улыбнулся Ди Длен.
- Тебе везет, видишь его редко, а я такое каждый день слышу.
- Так, бунт на корабле, жена пошла против мужа. И когда это я успел тебе надоесть?
- Не надоел еще, но язык у тебя гадкий.
- А что я с ним сделаю? Привык он за жизнь мою одинокую говорить все, что на ум взбредет, я даже думаю медленнее, чем говорю.
- Это заметно, - присоединился к разговору спустившийся Клен.
- Тебя только тут не хватало, - огрызнулся в ответ Лукич.
Клен с Ди Дленом обменялись крепкими рукопожатиями.
- Пойдемте, я вас с остальными познакомлю.
- Подожди, Ди Длен, Слен и Дтен еще не спустились. Как мы без нашего экипажа? – Лукич обернулся к кораблю. – А это что?
Пока прибывшие и встречающие обменивались любезностями у трапа, из чрева корабля опустился грузовой трап, и по нему сейчас съезжало нечто…. Танк – не танк, какой-то пластиковый кубик, сейф на гусеницах.
«Это не что, а кто. Это я Лукич, Мозг корабля «Тилен». Мне, знаешь, тоже всю жизнь на корабле находиться не нравится»
«Ничего, как тебя жизнь то спрессовала. А что же ты на Земле не выходил?»
«Вне Тилена корабль должен находиться в постоянной готовности, мало ли что, а я бегать не умею, пока назад доберусь, уже поздно будет, и, потом, мы Р’кандры не спим, поэтому нам удобней нести вахту, опять же связь через нас поддерживается»
«И куда ты сейчас?»
«Как куда? Домой. У меня между прочим тоже и дом и семья есть. Родитель правда сейчас далеко, он Мозг патрульного корабля, того самого, что денсарцев обнаружил, а ребенок мой здесь, меня встречает»
«Где?»
«Да вон же» – из верхней панели короба выдвинулся фасеточный глаз и уставился в сторону. Лукич перевел взгляд в ту же сторону и увидел группу аналогичных аппаратов. Один из них стремительно, естественно для Р’кандров, двигался навстречу Мозгу корабля «Тилен»: «Иди ко мне мой маленький, ну как ты без меня? Соскучился?»
«У меня все нормально!» - услышал Лукич действительно детский голос, вернее сам голос мало, чем отличался от других мысленных голосов, которые доводилось слышать леснику, тем более, что у Р’кандров голоса, как такового ни когда не было, они же телепаты, но тем ни менее было отчетливо понятно, что голос принадлежит ребенку. Видимо интонации, или манера разговора, а может некая телепотема, вносили ясность. По давнишней привычке землянин тут же попытался осмыслить новое для себя ощущение, но не успел. На него обрушилась волна радости. Взрыв в мозгу был такой силы, что почетный гость планеты не устоял на ногах и рухнул на руки Клену.
«Осторожней с эмоциями, малыш, тебя слышит Хранитель Лукич!» – добил Лукича мысленный крик Мозга.
«Ой, извините», - растерялся ребенок, но потерявший сознание Лукич этого уже не слышал, очнулся он только тогда, когда Ди Длен начал звонко стучать ему по щекам, почетный гость выставил руку, пытаясь остановить дальнейшее избиение.
- Что, Лукич, от воздуха нашего опьянел? – спросил, открывшего глаза землянина, Клен. Окружающие были в недоумении, музыка смолкла, и в воцарившейся тишине голос Клена разносился по всему летному полю.
- Остановите этого реаниматора, - взмолился Лукич. – Ди Длен, ты из меня последние мозги выбьешь, я уже очнулся, все нормально, и ты успокойся.
- Ну и напугал же ты нас, - Глава Великого Совета нехотя остановился и убрал руки. – Что с тобой? Смена климата?
- Не-а, с ребенком нашего Мозга знакомился. Чем это он меня так?
- Силой мысли, Лукич. – Взорвался смехом Клен. Нервное напряжение спало, и вскоре к нему присоединились все окружающие вместе с жертвой. Лукича поставили на ноги.
- Извините за недоразумение, Хранитель Леса, Почетный Хранитель Музыки, Кавалер ордена «Света и Разума», Лукич, - обратился к нему огромный ящик со сверкающей девяти конечной звездой на передней панели. – Ребенок не виноват, простите его. Это наше упущение, мы, Р’кандры уже отвыкли оттого, что наши мысли и эмоции могут слышать представители других рас, - над звездой сиял озабоченный пурпурно алый глаз. – Я немедленно проведу разъяснительную работу среди представителей своей расы.
- Разрешите представить вам Главу всех Р’кандров планеты Тилен, члена Великого Совета, Верховного Разума, - назвал сан и должность говорящего Ди Длен.
- Очень приятно, - ответили хором земляне, причем Римма улыбнулась, а Лукич болезненно сморщился.
Знакомиться пришлось со многими: Великие Хранители всех Академий, Хранители попроще, Адмиралы с большими звездами, Члены Великого Совета. Все стремились пожать руку землянину, познакомившему тилеан с музыкой, и его жене, матери знаменитой Татьяны Слен. Чтобы освободить руки Римме, Лукич младший перекочевал на руки к своей тилеанской родственнице капитану первой звезды Слен. Слен только что получила патент командира разведывательного корабля из рук самого Командующего Разведывательным Флотом, Адмирала второй звезды Ди Клена и поэтому сияла от переполнявшего ее счастья. Настроение девушки передалось ребенку, которого она держала на руках, и малыш радостно улыбался окружающим, с удовольствием разглядывая новых дядей и тетей.
Так, незаметно, пожимая руки собравшимся, подошли к зданию порта. Здесь перед входом стояла трибуна, почти как на Земле: сверху находились четыре микрофона, рядом с ними стояли, совершенно земные, графин и стакан, а переднюю часть трибуны украшал герб планеты Тилен: огромная светящаяся десяти конечная звезда, увеличенная копия звезды, украшающей грудь Главы Великого Совета.
«Интересно, чья вода в графине, наша или ихняя?» – подумал Лукич и тут же получил ответ Разума-Советника.
«Естественно ваша, графин и микрофоны мы специально для вас поставили, чтобы вы могли чувствовать себя как дома»
«Ты серьезно думаешь, что дома я часто выступал с трибуны перед такой огромной аудиторией? Но, в принципе, спасибо за заботу. Кстати, а ты сам то где?»
«В здании Великого Совета, по законам Тилена кто-нибудь из нас – или я, или Ди Длен – должны постоянно находиться на рабочем месте. Мало ли что…»
«Для наших вождей законы обычно не писаны, чем выше должность, тем меньше законов. Национальная традиция»
- Лукич, скажи что-нибудь людям, они ждут, - прервал мысленный диалог Ди Длен.
Лукич подошел к трибуне, рядом с ним встали с одной стороны Римма, с другой Слен с ребенком на руках. Рядом с Риммой, обнявшись стояла Татьяна, а за их спиной: Слен, который музыкант, Клен, Ди Длен, смущенный от обрушившегося на него всеобщего внимания Дтен и Мозг корабля «Тилен» со своим малышом. За ними полукругом стояли все остальные. Лукич наклонился к микрофону, прокашлялся, и тут радостно взвизгнув, засмеялся и защебетал на своем прекрасном детском и всем одинаково понятном языке Лукич младший. Все собравшиеся удивленно воззрились на ребенка, а затем все лица озарились улыбками. Когда сын замолчал, заговорил отец,
- Вы только что прослушали приветственную речь самого юного члена нашего экипажа. В принципе он все сказал, выразил все переполняющие нас чувства, а от себя могу добавить, что мы очень рады находиться здесь, среди вас. Надеюсь, что мы все станем добрыми друзьями. Огромное вам спасибо, что вы оторвались от своих дел и пришли встретить нас, постараемся не обмануть ваших ожиданий. Еще раз спасибо.
- Спасибо! – сказала в свою очередь Римма, помахав всем собравшимся рукой. В ответ людское море взорвалось аплодисментами.
- Ну, как тебе нравится быть первой леди? – спросил на ухо Римму Лукич.
- Нравится, но ты не президент, что бы я была первой леди.
- Но встречают то, как президента. Народ не обманешь.
Процессия вошла в здание порта.

Продолжение http://proza.ru/2024/12/18/431