Лесничии Вселенной кн. 1, гл 3, 10-12

10.

Разбудил Лукича голос Разума-Советника:
«Вставай, вставай, хронь инопланетная», - надсадно зудело в мозгу: «Лукич, хватит дрыхнуть, дел невпроворот»
- Каких дел? – недовольно проворчал Лукич, усаживаясь на диване, дойти до спальни у него не хватило сил, поэтому он улегся прямо в гостиной.
- Ты что, сам с собой разговариваешь? – удивленно спросила Римма, до пробуждения мужа она что-то увлеченно обсуждала с дочерью и зятем.
- Сам с Мозгом, тьфу, с этим занудой Разумом. О, сколько вас! - удивленно воскликнул Лукич, когда смог собраться с силами и открыть глаза…. - Всем привет. А вы здесь чего?
«Не отвлекайся, Лукич, все-таки я тебя для себя будил» – проворчал в мозгу голос Разума.
- Да мы тут с Татьяной предложили Слену поставить музыкальный спектакль, – начала говорить Римма вслух, пока Разум ворчал мысленно. – Представляешь, грандиозное шоу: музыка, песни, танцы, всевозможные спецэффекты…
Юлия Цезаря из Лукича не получилось, кто, и что ему говорил, он так и не понял. Единственное, что он уловил в страстной речи Риммы, так это ее сияющие от восторга глаза.
- Ладно, не буду вам мешать, - Лукич сделал вид, что все услышал и понял. – Пойду на балкон, покурю и, за одно, узнаю, что нужно от меня этому умнику.
«Этому умнику от тебя ничего не нужно» – передразнил в ответ Разум: «Это тебе нужно»
«Спать мне нужно…»
«А на Денсар ты, стало быть, уже не собираешься? И их силу тяжести сможешь пережить без подготовки? И доклад свой читать Ученому Совету не будешь?»
«Какой доклад?» - удивился Лукич.
«Как какой? Вчера мне битый час мозги пудрил, а сегодня, когда я собрал представителей нескольких Академий, он ничего уже не помнит. Всю память пропил!»
«А, ты про это. И когда?»
«Через двадцать минут в конференц-зале Академии Музыки. Быстренько приводи себя в порядок и туда»
- Кх-хе-кху, кха, - закашлялся Лукич не мысленно, закашлялся вслух, а мысленно только и смог, что сказать: «Ну, ты даешь! Охренел совсем!»
Ворчал и возмущался он еще долго, всю дорогу до конференц-зала. Он возмущался и вслух и мысленно, пока не открыл дверь, а когда открыл, застыл в изумлении. Народу собралось – море. Как только появился Лукич, зал взорвался аплодисментами. Доклад не занял много времени, обсуждение длилось гораздо дольше, но, в принципе, тоже терпимо. Зато уже в дневном выпуске новостей была приведена полностью речь землянина, комментарии выдающихся ученых и, даже, интервью с ошеломленной Стар. Бедная девочка испуганно - изумленно хлопала глазами, совершенно не понимая, что происходит. Телевизор смотрели за обедом. Есть мог только один Лукич, все остальные поглощали информацию.
- Когда ты успел? – спросила Римма, когда по телевизору стали показывать и рассказывать про что-то другое.
- Да вот только что.
- Но ты же на балконе сидел.
- Нет, это вы слишком увлеченно говорили.
- Поздравляю, Лукич, ты опять смог удивит весь Тилен, - пожал руку виновника Слен.
- Вас легко удивлять, даже уже не интересно. Слушай, Слен, мне бы со Стар переговорить. Извиниться за причиненное беспокойство, успокоить.
Слен взял пульт от телевизора, нажал какую то кнопку, и на экране появилась секретарь Академии Музыки.
- Соедините нас, пожалуйста, с домом навигатора корабля «Тилен» Стар.
Буквально через мгновение на экране появилось лицо совершенно не знакомой молодой женщины, лет тридцати.
- Здравствуйте, я Лукич, мне бы Стар.
- Здравствуйте, адмирал Лукич, я вас узнала, видела по телевизору. Вообще то мы все Стар, но вам, наверное, нужна дочь, она сейчас подойдет. Вы бы знали какой переполох здесь начался после вашего выступления….
- Догадываюсь, - кивнул головой землянин. – Извините, вы сказали дочь, а я подумал, что вы сестры.
- Вы, наверное, до сих пор не привыкли к омоложению, адмирал Лукич.
- Если честно, да. Перед отлетом на Денсар, мы бы хотели провести прощальный ужин, был бы рад познакомиться с вами и вашим супругом, надеюсь, вы придете.
- Если будем на Тилене, то обязательно, а вот и дочка.
На экране появилась раскрасневшаяся Стар - дочь. Лукич пытался извиниться за причиненное беспокойство, но, как оказалось, совершенно напрасно. Стар была в восторге, а как раз сейчас принимала поздравления от подруг и знакомых, видевших ее по телевизору.
- Про какой это ужин ты говорил? – недовольно спросила Римма, когда сеанс связи окончился.
- Надо же будет со всеми попрощаться, - невинным голосом ответил Лукич.
- И если не секрет, то кто готовить будет этот твой прощальный пир?
- Ну, мы то с тобой все равно не сможем приготовить не одного тилеанского блюда. Нет, я конечно не против, с удовольствием буду снимать пробу, но в том, что этот кулинарный изыск, даже с моими пробами, понравится местному населению, я сильно сомневаюсь.
- Я тебе попробую, пробовальщик нашелся! – не то в шутку, не то всерьез ответила Римма.
- Ну, если ты против, тогда конечно не буду. Придется намекнуть Ди Длену и пусть вся организация ляжет на его совесть.
- Ой, хитрый, - улыбнулась Римма.
- Умный, - скромно потупясь уточнил Лукич.
- Знаешь, я все как-то не решалась тебе сказать, - заговорила Римма, вдруг ставшим очень серьезным голосом. – Даже не знаю, как начать….
- Попробуй с начала, - Лукич не заметил изменения в поведении жены и по-прежнему пытался шутить.
- Вечно ты все в шутку превращаешь, - ответила Римма и, собравшись с духом, заговорила стремительным речитативом: - Мы с Александром, наверное, останемся здесь, на Тилене. Подожди, не перебивай, - остановила она вопрос обалдевшего мужа. – Выслушай, а то я совсем запутаюсь. Я понимаю, как тебе тяжело слушать, но ты сам посуди, что мы будем там делать? Сидеть на корабле и ждать, когда ты спасешь Денсар? Ребенку там даже на улицу выйти нельзя, да и мне заняться особенно нечем, а здесь у меня наметилась очень интересная работа. И тебе обузой не будем.
- Что-то это, как-то все, вот… - Лукич развел руками еще более неопределенно, чем выразился. – Н да, дела.
Через несколько часов, все еще не пришедший в себя, Лукич летел на флаере в Академию Медицины. Достигнуть полного согласия с женой он так и не смог. Нет, умом он понимал, что здесь, на Тилене, и Римме, и ребенку будет гораздо лучше, чем на Денсаре, тем более, что у Татьяны и Слена буквально со дня на день должен появиться ребенок. Естественно бабушка Римма просто обязана находиться рядом. Но, не смотря на все доводы «за», сердце горячо протестовало, оно буквально рвалось на части. Так, в состоянии глубочайшей внутренней борьбы, он предстал перед Великим Хранителем Академии Медицины.
Великий Хранитель оказался человеком действия, прямо-таки сгустком стремительной энергии, стремящимся все на свете успеть и никуда не опоздать. Их уже знакомили раньше, Лукич это точно знал, но совершенно не помнил. Великий Медик, напротив, помнил все. Он яростно вцепился в руку землянина и восторженно ее потряс. Церемония приветствия оказалась ужасно скомканной, в принципе на темпераментном рукопожатии она и закончилась, и сразу же перешли к делу, но Лукич еще долго не мог решить, чье рукопожатие ему понравилось меньше: могуче-давящее денсарское или энергично - трясущее тилеанское. Поразмыслив над этим вопросом еще, какое то время он пришел к выводу, что хрен редьки не слаще, на чем и успокоился.
Великий Хранитель говорил громко и очень быстро. Сознание Лукича сначала с великим трудом пыталось не отстать от хода мысли говорящего, а потом окончательно перегрузилось, плюнуло и остановилось на месте, не желая в себя впускать более ничего, тем паче, что все равно половины слов землянин не понимал, он их попросту не знал. Из того, что все же смогло достичь не только ушей, но и мозга, Лукич понял, что подготовка к посещению Денсара сводилась к усилению скелета с помощью каких то препаратов, и набору мышечной массы, которому способствовали все те же препараты, плюс физические упражнения в условиях двойной гравитации. Если введение чудодейственных препаратов будущий спаситель Денсара перенес довольно легко, то физкультура в спорт зале с двойной силой тяжести оставила в памяти непередаваемые ощущения.
Зал для тренировок на поверку оказался не очень большой комнаткой, с полностью стеклянной стеной с одной стороны. С внешней стороны стены находились какие-то приборы, всевозможные датчики, назначения которых Лукич естественно не понял, не смотря, на довольно подробные объяснения Великого, а может именно из-за этих самых объяснений и не понял. Кроме Великого, здесь находилось еще несколько медиков поменьше, а так же все необходимое для реанимации, так, на всякий случай. Наличие последнего несказанно «подбодрило» лесника, недвусмысленно показав ему то, на что он мог рассчитывать в этой жизни в самом ближайшем будущем.
С внутренней стороны стеклянной перегородки находились: подобие велотренажера, беговая или бегущая дорожка, Лукич не знал, как она правильно называется, и штанга. Медики настроили свои приборы слежения на биоритмы землянина. Никаких проводов, присосок и прочего не было, все показания снимались дистанционно. После того, как приборы выдали все данные организма в нормальном состоянии, жертву эксперимента впустили в комнату.
- Готов? – зычно спросил Великий.
- Готов, - равнодушно пожал плечами Лукич.
И тут обрушилось…. Казалось, что на каждый сантиметр тела что-то положили и, если откровенно, то примерно так оно и было. Землянин, конечно, рассчитывал на нечто подобное, но не до такой же степени.
- Ух, - только и смог выдохнуть он и понял, что к штанге он точно не пойдет, хотя вначале вроде бы собирался.
Лукич не долго думая, двинулся к беговой дорожке. Идти было, в общем-то, не так уж, чтобы и тяжело, все-таки вес был равномерно размазан по всему телу, но тем не менее как-то не очень приятно. Подойдя к тренажеру, он с ощутимым усилием поднял ногу, чтобы взобраться на него.
- Хранитель Леса Лукич, справа от вас находиться рычажок – регулятор скорости, - рявкнул динамик голосом Великого Медика, когда Лукич окончательно взобрался.
Будущий спаситель Денсара сначала пошел, потом перешел на легкий бег. Первые пару минут бежать было даже приятно и интересно. Лишний вес, казалось, придавал какую то уверенность, ноги как-то надежнее сцеплялись с поверхностью, а поступь стала тверже и уверенней. За вторые несколько минут весь романтизм новизны осыпался, и бег перестал доставлять удовольствие. Последние, неизвестно сколько времени, он бежал, как молодой солдат на первом марш-броске, постоянно уговаривая каждую ногу сделать следующий шаг. Наконец он совершенно иссяк и, тяжело дыша, остановился.
- Отдохните, восстановите дыхание и сделайте вторую попытку, - приказал динамик.
Лукич в точности выполнил приказ, но на этот раз ноги отказались поддаваться уговорам гораздо раньше. На третьей попытке он пробежал буквально метров десять, а потом еще несколько минут шел тяжелым шагом, с трудом переставляя натруженные ноги.
- Все, уф, уф, хватит, - он с трудом спустился на пол.
- Отдохните и попробуйте поприседать, - отдал очередной приказ динамик.
- Угу, - одними губами буркнул землянин. – А полетать, случайно, не надо?
На одиннадцатом приседании он больше не смог встать и, не долго думая, принял упор лежа, но отжиматься даже не собирался.
- Хорошо, на сегодня хватит, - прогудел динамик, и огромная тяжесть свалилась с тела.
Пока двери из толстенного стекла с шипением открывались, и медики ринулись на помощь, Лукич самостоятельно встал на ноги и направился к выходу. В дверях его подхватили под руки и уложили на кушетку. Он совершенно не сопротивлялся.
- Пить, - прохрипел Лукич, и тут, как это часто бывает, выяснилось, что про воду для героя, естественно, забыли. Благо воду и все остальные продукты питания для землян изготавливали здесь же, в здании Академии, несколькими этажами выше. Пока студент-практикант убежал за водой, Великий Хранитель восторженно заговорил:
- Вы, дорогой Хранитель Леса Лукич, явились еще одним подтверждением моей гипотезы, о том, что в условиях двойной гравитации ни один здравомыслящий человек даже близко не подойдет к штанге, даже если предварительно собирался заниматься именно с ней. Мозг-Советник Академии сообщил мне о вашем намерении поработать со штангой, но вы, как и все кто был до вас, пошли на беговую дорожку.
- Так значит я не первый?
- Естественно нет! До вас курс адаптации к силе тяжести Денсара прошла вся делегация, которую мы отправляли на эту планету. Потом, перед тем, как начать вашу подготовку, мы провели ряд экспериментов с добровольцами, близкими к вашему биологическому возрасту. Именно поэтому здесь находится все необходимое для экстренной реанимации. Среди своих ровесников, вы единственный, кто смог самостоятельно выйти из гравитационной камеры.
- Вы мне льстите, доктор, - не то в шутку, не то всерьез буркнул Лукич.
- Ничуть, - увлеченно ответил Великий Медик. – По своему физическому состоянию вы гораздо моложе, в смысле выносливее, большинства своих ровесников. Состояние вашего здоровья соответствует где-то годам пятидесяти.
- Я ужасно рад за себя.
- Но, тем не менее, уважаемый Хранитель Лукич, - Великий оставил реплику Лукича без внимания. – Вы, к величайшему сожалению, уже перешагнули рубеж расцвета вашего организма, теперь с каждым прожитым годом, ваш организм неуклонно ослабевает, или, проще сказать, стареет.
- Не может быть, - воскликнул землянин, привычная ироничность вернулась к нему, а после пережитых перегрузок, стала еще сильнее. – А я то, по простоте душевной, думал, что с каждым годом молодею.
- Здесь вы несомненно ошибаетесь, - главный врач Тилена не заметил язвительного тона своего пациента, а может и не понял, что это шутка, ведь в его медицинской практике масса пациентов как раз тем и занималась, что молодела с каждым прожитым годом. – Ваш организм стареет, извините за грубость, дорабатывает свой ресурс, что может свести на нет все наши усилия. Поэтому, как единственный выход из положения, я хочу вам предложить полное омоложение организма, а учитывая сложившуюся ситуацию – омоложение класса «Экстра». («Экстра», «Супер», «Самое – самое» - примерно так должно переводиться. Нет точного аналога).
- Как это?
- Мы поместим вас в резервуар, наполненный специальным раствором, в котором вы проведете две недели в состоянии глубокого сна…
- В коме, что ли? – вырвалось у Лукича.
- Можно выразится и так. В сущности, название процесса не меняет самого процесса. Все это время мы будем продолжать введение препаратов. Таким образом, за две недели ваш организм полностью будет подготовлен к экспедиции, плюс помолодеет на пять лет. Дальнейшее омоложение организма будет происходить в стандартном режиме. Что вы на это скажете?
- Чушь, - что думал, то и сказал.
- Вам трудно поверить, но смею вас заверить, что сам процесс вполне реален, здесь нет ничего невозможного.
- Ну, тогда делайте так, как считаете нужным.
- Я могу расценивать ваш ответ как согласие?
- Да.
- Тогда мы все подготовим и ждем вас завтра в это же время.
- Хорошо, - Лукич попрощался со всеми и, так как к всеобщему удивлению он полностью пришел в себя, направился домой. Студента с водой он встретил уже в коридоре, где с удовольствием эту воду и выпил.

11.

Две недели, по крайней мере, для Лукича, пролетели как один миг: уснул – проснулся, все. Кто и что с ним делал, ему было абсолютно все равно, он этого не знал, и знать, совершенно не стремился. Проснулся – и уже хорошо, и на том спасибо. Выспался на славу, и, что странно, есть, совершенно не хотелось. Видимо во время сна его как-то кормили. Как только землянин пришел в себя, ему сразу же предложили посетить спортзал.
«Хоть бы «с добрым утром» пожелали» – проворчал про себя лесник, но от предложения не отказался.
Двойная сила тяжести опять обрушилась на тело, но на этот раз она не была такой тяжелой, если конечно так можно выразиться. Ведомый, каким то непонятным влечением, Лукич подошел к штанге. Вспомнил, что ни разу в жизни не брал ее в руки, буркнул под нос:
- Да ну ее, - и пошел к, так любимому всеми тренажеру, беговой дорожке, или как там ее.
На этот раз он осилил пять забегов и, к своему великому удивлению, в пятый раз бежал не на много хуже, чем в первый, а после этого смог даже поприседать и самостоятельно выйти из зала. Медики встречали его всеобщим ликованием, как будто он уже спас Денсар, но, тем не менее, было решено, что до отлета он будет ежедневно посещать зал повышенной гравитации, для того чтобы окончательно привыкнуть к двойной силе тяжести.
Тилеане – интересные, очень увлекающиеся люди. Если их захватила какая то идея, то все остальное в этой жизни их просто переставало интересовать, не было места даже для нормального любопытства, если это любопытство не было связано с идеей. Сейчас ими безраздельно владело стремление в максимально сжатые сроки подготовить престарелое тело Лукича к жизни на Денсаре, поэтому никого не посетила мысль показать ему зеркало, потому что всех интересовали только изменения в физическом состоянии пациента. Землянин же наоборот связывал омоложение, прежде всего, с изменением внешнего вида. Оно и понятно, на здоровье потомственный лесник не жаловался. Спортивных рекордов он отродясь не ставил, а для нормальной жизни здоровья вроде бы хватало. Приближение старости он замечал только по внешним факторам: морщины, седина, ну и так далее. Со своим отражением он встретился уже на выходе из Академии. В фойе, на первом этаже, одна из стен была полностью зеркальной.
Лукич решительным шагом шел навстречу к зеркалу, внимательно наблюдая за приближением человека, идущего навстречу, из зеркала. Фойе было огромным, поэтому человечек был маленьким и далеким, но они шли навстречу, неуклонно сближаясь, и, очень скоро, застыли друг перед другом. Лукич с некоторым разочарованием увидел омоложенного себя. Никаких изменений он не обнаружил, все осталось, как было. Те же морщины, та же седина. Он недоуменно повернул к зеркалу одну щеку, затем вторую, задрал подбородок и пожал плечами. Если бы он почаще гляделся в зеркало, то, может быть, и заметил какие-нибудь изменения, а так… ничего.
«Что, любуешься?» – возник в голове голос Разума-Советника.
«Да что-то любоваться то особенно нечем: те же морщины, та же седина. Что, где помолодело? Не знаю» – как-то рассеяно ответил Лукич.
«Так ведь из тебя же не мальчика делали, а просто омолодили организм на пять лет. Ты помнишь, как выглядел пять лет назад?»
«Вроде помню» – ответил землянин, все еще косясь в зеркало.
«Морщины были?»
«Были»
«А седина?»
«Естественно, она же не за один день появилась»
«А почему ты тогда решил, что все в одночасье исчезнет?»
«Ну, не знаю, надеялся…»
«Значит, зря надеялся, ты сейчас стал таким, каким был пять лет назад. Видимо за последние пять лет ты практически не изменился, поэтому ты и не видишь разницы»
«Ну и ладно, а ты вообще, зачем звонил? Чтобы мне лекцию про омоложение прочитать? Так что-то вся твоя лекция – одни вопросы» – сеансы телепатической связи Лукич приравнивал к телефонным разговорам. За свою жизнь с телефонами он общался реже, чем с Р’кандрами.
«Нет, объяснять тебе особенности омоложения в мои планы не входило, уж больно не благодатная почва, чтобы сеять в нее такие знания. А я поприветствовать тебя хотел, узнать как самочувствие, настроение»
«Тогда, здравствуй»
«Здравствуй Лукич, дорогой!» – взорвалось в мозгу: «С добрым утром тебя!»
«Спасибо, спасибо», - Лукич представил, как он достает огромный, грязный носовой платок, даже не платок, а какую-то неопознанную тряпку серо-зеленого цвета и неизвестного назначения, и растрогано, со смаком, очень обильно высморкался. Тем и хороши мысленные контакты, что всегда можно заслать собеседнику такую гадкую картинку: «Как это мило с твоей стороны, как мило. Я сейчас разрыдаюсь»
«Сволочь ты инопланетная! Был бы у меня желудок, его бы вывернуло наизнанку от таких твоих картинок», - и бывший Мозг корабля «Тилен» показал, как выглядит вывернутый наизнанку желудок.
«Это я сволочь? Сам то ты лучше? Это, между прочим, запрещенный прием, у меня то желудок есть!»
«Да, сам я лучше и рад, что ты в этом не сомневаешься. И вообще, ты первый начал!»
«Тогда давай я первый и закончу. На ничью согласен?»
«Пойдет», - весело ответил Р’кандр и добавил: «Выходи на улицу, а то пока мы тут с тобой состязались в тупости, флаер за тобой уже прибыл. Ну ладно, у меня дела, так что пока»
«Пока, деловой ты мой, береги себя, не перетруждайся» – последнее слово землянин все-таки оставил за собой.
Дома хозяина встречала толпа совершенно не знакомых людей. Римма на конкурсной основе проводила набор будущих танцоров: чувство ритма, пластика, что-то там еще. Лукич с огромным трудом выбрался из дверей лифта.
- Вах, сколько вас! Пустите хозяина, домой хочу. – Весь огромный коридор квартиры занимали испытуемые.
Вдоль очереди конкурсантов, Лукич ринулся на поиски жены. Огромный банкетный зал был превращен в танцевальный класс. Татьяна создавала музыкальное сопровождение на тилеанском подобии земного синтезатора, а Римма, одетая во что-то такое облегающее и очень сексуальное, выделывала замысловатые витиеватости руками, ногами и всем телом, а очередная партия будущих звезд тилеанского балета пыталась все это повторить. Глядя на жену, Лукич ощутил небывалый подъем, и не только души….
«Точно помолодел», - решил мысленно он и спешно застегнул свой адмиральский «Пиджачок», дабы его приподнятое состояние не так сильно выпирало наружу и не бросалось в глаза окружающим.
- И раз, два, три. Раз, два, три, - Римма пошла по рядам, придирчиво разглядывая каждого танцора. Она была так увлечена, что совершенно не заметила появившегося в дверях мужа. – Очень, очень хорошо! Вас, вас и вас я попрошу завтра на первую репетицию,  а всем остальным огромное спасибо за то, что смогли уделить мне время. Не расстраивайтесь, для людей никогда не занимавшихся танцами, вы все были просто великолепны! Когда мы откроем танцевальную студию, я буду счастлива видеть вас среди студентов. А вас, - Римма обратилась к маленькой, слегка угловатой девчушке, которая стояла в самом дальнем углу и с огромным трудом сдерживала слезы разочарования. – Да, да, вас, я не прошу завтра прийти, а настоятельно требую, что бы вы обязательно пришли. У вас безусловный талант! С вашими способностями в самом ближайшем будущем вы будете учить меня. Еще раз огромное спасибо всем! До свидания. Следующие.
Мимо Лукича из зала вышли люди. Последними выходили, поздравляющие друг друга, победители: три девушки и парень. Юное дарование так и не смогло сдержать слез, но то были слезы радости от обрушившегося на нее счастья, в которое она сама так до конца и не поверила.
- Люблю народное творчество! – довольно громко сказал Лукич, пытаясь таким образом привлечь внимание жены, не помогло. Римма с головой погрузилась в работу и, отвернувшись ото всех, что-то с жаром шептала Татьяне.
Не долго думая, Лукич вошел в зал с новой партией соискателей и встал в центре в первом ряду. Римма не видела и не слышала никого, она горячо шепталась с дочерью и даже жестикулировала. Разговора было не слышно, но выглядело со стороны довольно забавно. Глянув через плечо матери, Татьяна заметила омоложенного адмирала, Лукич быстрым, упреждающим движением поднес палец к губам, в ответ Татьяна еле заметно кивнула головой, глаза ее смеялись. Римма обернулась к классу, охватив взглядом всех и не увидев отчетливо никого.
- Готовы? Тогда начнем. Сейчас я показываю, вы все внимательно смотрите, потом повторим все вместе, после чего вы одни, а я постараюсь выбрать того, у кого получится лучше. Хотя все это довольно относительно, не возможно за один раз установить кто и на что способен, так что тех, кто не пройдет отбор, попрошу особенно не расстраиваться. – Инструктировала она выходя в центр. – Таня, музыку, - повернула голову к дочери. – И-и-и, раз, два, о-о-о…. – нос к носу столкнулась с мужем. – Спящий красавец вернулся! И давно ты здесь?
- Не знаю, время для меня теперь течет в обратную сторону, - смиренным голосом монаха-отшельника ответил тот. – Правда есть почему-то хочется. А вы тут, я смотрю, безмерно радуетесь моему возвращению: музыка, танцы…. Смею вас уверить, все это излишне. Мне бы три корочки хлеба, как Буратино, хотя не скрою, приятно, приятно.
- Знаешь, - Римма развела руками. – Мне сейчас некогда. Может ты сам? Там в печке пирог, как ты любишь, специально к твоему возвращению постряпала. Ты пока поешь, а мы уже скоро освободимся.
- Не хорошо врать мужу, женщина! Скоро вы не освободитесь. Ты видела сколько там людей? Очередь, по-моему, начинается где-то в шахте лифта. Ладно продолжайте, с пирогом я, надеюсь, смогу разобраться самостоятельно, но сначала дай я тебя поцелую.
- Неудобно, люди кругом.
- Люди! – обернулся омоложенный к окружающим, - Надеюсь вы не против того, что бы я поцеловал жену, после долгой разлуки?
- Валяйте, Хранитель всего на свете по чуть-чуть Лукич.
- Дтен?! – повернулся землянин на голос. – А ты что здесь делаешь? Когда здесь будет это балето – представление, мы будем далеко отсюда, на Денсаре.
- Сестра уговорила, - широко улыбаясь, ответил механик «Тилена». – Боится одна.
- Ну, все, привел, пошли теперь чай пить.
- Не уходи, - пискнуло юное создание рядом с Дтеном, судорожно поймав его за руку.
- Вот, видите? – пожал плечами Дтен. – Волнуется. Разрешите представить – моя сестра Людмила Дтен. Имя правда совсем свежее, не обкатанное еще. Мода. Но ей идет. По крайней мере гораздо лучше, чем Дтен восемьдесят один.
- Действительно лучше, - согласился Лукич. – Людмила, значит людям мила. Вы очень милая девушка, Люда. Очень приятно с вами познакомиться, а нас вы наверное знаете, так что представляться нет смысла. Ладно, больше не буду вам мешать, пойду поедать пирог, а вы как напрыгаетесь, не вздумайте убежать. Ясно, Дтен? Сразу с сестрой на кухню, это приказ.
Лукич впервые вошел во владения жены. Как-то так получилось, что на тилеанской кухне он не был ни разу. Некогда все: дела, заботы и, если откровенно, лень.
- Знать бы еще, где здесь печь, было бы просто замечательно. – Землянин с беспомощным любопытством озирался по сторонам. Печи, в земном понимании этого слова, не было. Пришлось мысленно позвать Разума-Советника в качестве экскурсовода-инструктора. Через несколько минут оголодавшая жертва тилеанской науки с аппетитом уплетала пирог, запивая его сладким горячим чаем. Насытившись, он по давно заведенной традиции откинулся на спинку стула и начал набивать трубку. Тут на кухню ввалились запыхавшиеся, но безумно счастливые Дтены в сопровождении Риммы и Татьяны.
- Мы решили устроить обеденный перерыв, - заговорила Римма. – И весь собравшийся народ нас с радостью поддержал. Надеюсь ты не весь пирог съел? Сейчас закажем что-нибудь тилеанское для Людочки с Дтеном. Ты опять куришь?
- Жена, я не курил уже две недели и, - посмотрел на часы. – Почти четыре часа.
- Вот и не курил бы дальше.
- Не могу, традиция. Привычка – вторая натура.
- Ну тогда хотя бы не здесь.
- Замечательно, сначала какие-то люди домой не пускают, а потом и жена из квартиры гонит. Ужас!
- Иди, иди, не ворчи, вот улетишь на свой Денсар и можешь закоптить его хоть весь. Я так понимаю, там тоже одни куряги, а нас обкуривать не надо. Так что на балкон и ни каких возражений. А вы, Люда, - видимо продолжила прерванный разговор Римма. – Совершенно зря волновались, у вас чудесные данные, и у брата вашего тоже. Была бы моя воля, я бы ни за что его не отпустила ни на какой Денсар, всегда так трудно найти мужчин – танцоров….
Уже выходивший из кухни Лукич развернулся в дверях:
- Дтен, не поддавайтесь ни на какие уговоры, нас ждут великие дела! Да, ты знаешь, какая очаровательная у нас теперь штурман? Такая звездочка, доложу я вам!
- Знаю, - густо покраснел Дтен.
- У-у, жена, тебе тут ничего не светит. Даже если мы не пустим его на корабль, он за нами пешком полетит! – Лукич опять развернулся и пошел на балкон, бубня под нос. – Пешком полетит… Интересно, это как? Во, сказанул.
Когда накурившийся Лукич вернулся с балконы, Дтены уже собрались уходить, а Римма их напутствовала:
- Молодцы, что пришли! Людочка, не забудь, завтра к десяти. Не опаздывай.
- Вы уже на ты? – с ходу включился в разговор муж. – Молодец, жена, вся в меня. Я, Людочка, тоже затяжных выканий не люблю. Друзья - значит друзья. Вот и Дтен расскажет.
- Расскажу, - многозначительно подтвердил Дтен, пожимая руку шефа. – Обязательно расскажу!
Когда брат и сестра ушли, Лукич обернулся к Римме:
- А где наш сын?
- Мы его во что-то вроде нашего садика отправили, пусть с детьми играет, к людям привыкает, и у меня, для работы, больше времени будет.
- Вот и вырос сын, кончилось детство, начались трудовые будни. – Лукич задумчиво поскреб подбородок и повернулся к Татьяне. – Танечка, доченька, у тебя случайно нет желания сходить домой, посмотреть, что там да как? – и, обращаясь к обеим, добавил: - У вас обед, надеюсь, длинный?
- Часа полтора-два, чтобы все успели поесть, и еда в желудке утряслась, - ответила Римма.
- Ну, так как, Танечка?
- Все, исчезаю. Понимаю, не маленькая. – Татьяна вызвала лифт и, уже входя, в открывшиеся двери, не выдержала и засмеялась.
- Ты зачем дочь выгнал, леший? – весело спросила Римма, когда двери закрылись.
- Жена моя! – Лукич сгреб Римму в охапку и оторвал от пола. – Ты не представляешь себе, как я хочу помочь утрясти тебе пищу в желудке. Естественно, ради искусства.
- Это огромная жертва с твоей стороны.
- Я понимаю, на что иду. Вперед! Искусство требует жертв!

12.

Проявив небывалое самопожертвование, землянин отправился к денсарцам, посмотреть как там саженцы. Какого же было его удивление, когда он увидел, как сильно те выросли за последние две недели. Из маленьких, хрупких, они превратились во вполне приличные деревца, став на голову выше землянина, хотя пару недель назад едва достигали роста денсарца.
- Этого не может быть, - ходил Лукич от дерева к дереву, удивленно их разглядывая.
- Почему? – перекатывался следом недоумевающий Шаропуз.
- Чтобы на столько вырасти, им нужны годы! – застыл Лукич перед очередным зеленым акселератом.
Любопытство все-таки победило. Лесник решительно схватил дерево за ствол и выдернул его из горшка. Удивление стало еще сильнее: те пол горшка, что занимал священный лумбгум, теперь занимал огромный корень.
- Н-да, дела, - только и смог сказать спаситель Денсара, опять почесал бороду, как делал все время в момент напряженных раздумий и, повернувшись к Шаропузу, добавил. – Теперь я понимаю, почему ваш лумбгум священный.
Он вызвал мысленно Разума-Советника и описал ему вкратце сложившуюся ситуацию. Тот, в свою очередь, посовещался с Ди Дленом, после чего сообщил их совместное решение:
«Значит так, завтра вечером полетят денсарцы, а вы вслед за ними через пару суток на «Тилене»»
«А почему не вместе? Что они там будут делать с деревьями без меня?»
«Вы окажетесь на Денсаре раньше их»
«Как это?» – не понял Лукич.
«Понимаешь, «Тилен» гораздо быстрее набирает скорость, поэтому для разгона до скорости подпространственного перехода ему потребуются гораздо меньше времени. «Звездная Радуга» достигнет необходимую скорость через пятьдесят три часа, а «Тилен» меньше чем за двадцать. На торможение денсарцам потребуется тоже гораздо больше времени, так что в результате всех этих маневров к финишу «Тилен» придет первым»
«Угу, понятно», - ответил Лукич и, после некоторого раздумья, спросил: «Разум, я бы тут хотел устроить что-то вроде прощального ужина. Это реально?»
«Само собой, Лукич, денсарцы тоже ждут, не дождутся, уж больно им алкогыла хочется. Давай сегодня и устроим. Вам, двуногим, время от времени нужно расслабляться, несовершенство организма»
«Спасибо, уважил, а на счет несовершенства тут еще подумать надо у кого его больше, у двуногих или безногих»
Вечер устроили в огромном холе Академии Музыки. Народа собралось – море. Денсарцы пожаловали всем составом, очень галантно познакомились с Риммой и Татьяной. Раздавили, как и положено, Великого Хранителя Музыки в дружеском объятии, а юному Александру преподнесли в дар изумительную по красоте и филигранности исполнения деревянную фигурку – какого то очень забавного, но в то же время с чрезвычайно умными глазами, зверька.
- Священный баловун, - назвал зверька Шаропуз: - Приносит счастье, удачу, здоровье. Фигурка изготовлена нашими Мудрыми Предками, к сожалению, с веками мы утратили это великое искусство, но тем ценнее подарок.
- На вид дерево. Что у вас резчиков по дереву не осталось? – удивился Лукич.
«Я тебе уже, кажется, говорил, что древние денсарцы использовали какой-то неизвестный материал?» – возник в голове землянина голос Разума: «Его даже лазерный резак не берет! И «Лунная Радуга», и эта фигурка -  выполнены как раз из него»
«Странно, а на вид дерево, деревом» – так же мысленно ответил Лукич.
Праздник шел своим чередом, прощальный ужин должен был остаться в памяти собравшихся надолго, до новой встречи. Землянам было немного грустно, и они ни на минуту не покидали друг друга. Денсарцы полностью посвятили себя поглощению «священного алкогыла», отдавая предпочтение легким тилеанским винам, которые для них, как и для землян, были практически чистым спиртом. Дтен постоянно крутился вокруг слегка смущенной Стар, ее родители с благосклонными улыбками наблюдали за дочерью и ее кавалером, видимо не имея ничего против этих ухаживаний. Но все это происходило так, как и представлял себе Лукич, а вот Клен удивил его.
Слегка захмелев, бравый адмирал набрался смелости и начал темпераментно ухаживать за Слен. Они пытались танцевать под любую музыку, правда получалось это у них довольно плохо, но неуклюжесть танцев абсолютно не смущала самих исполнителей. Клен постоянно о чем-то говорил, а Слен в ответ заразительно смеялась. По ее счастливому виду не трудно было догадаться, что она давно ждала этой минуты и теперь полностью отдалась своим чувствам, наслаждаясь каждым совместно проведенным мгновением.
- Ты только посмотри на эту парочку, - сказал Лукич жене. – Если я в чем-то что-то понимаю, то этот внезапно осмелевший адмирал скоро уведет нашего капитана.
Прощальный вечер плавно перешел в ночь, а затем и в утро. Когда тилеанское небо начало светлеть, уставшие гости начали расходиться, денсарская делегация разойтись самостоятельно не смогла и в полном составе улеглась спать прямо на пол, у бара, рядом с которым они и провели эту ночь, изрядно опустошив содержимое.
Пожимая руку Клена, Лукич тихонько спросил:
- И когда свадьба? – В ответ Клен густо покраснел, глупо улыбнулся и беспомощно пожал плечами, а землянин, видимо, решил доконать его окончательно и добавил: - Не упускай инициативу, признайся в любви, стихотворение какое-нибудь выучи. Короче действуй. Удачи тебе в твоем нелегком деле.
Через четыре дня корабль «Тилен» покидал столицу планеты Тилен, город Тилен, а, успевший уже соскучиться по жене и сыну Лукич, совершенно не впопад подумал о том, что Командующий Разведывательным Флотом адмирал Ди Клен, сумел-таки избежать крепких денсарских объятий.

продолжение http://proza.ru/2024/12/23/431