Оберег

  Издревле у людей были обереги, амулеты и тому подобные предметы, которые всегда вешали себе: на шею, руки, ноги, крепили на голову или носили с собой за пазухой. Прошли тысячелетия, а эти атавизмы – пережитки прошлого, до сих пор сохранились, правда, они трансформировались во всевозможные предметы быта.
  Как-то по случаю, когда я ещё работал в Луна-парке, один чех подарил мне свисток. Он выгодно отличался, от обычных наших милицейских, хоть издавал такой же противный журчащий свист, но был из белого блестящего метала на красивой цепочке с замочком для ключей. Его всегда замечали, когда я выходил из машины, крутя на пальце. Это очень часто на ГАИшников производило весьма магическое впечатление. Глядя на такой красивый и дорогой свисток, они начинали общаться довольно-таки корректно, наверно, полагая, что я тоже из милиции. Вот это оберег, так оберег, правда, ещё к нему вдобавок у меня было временное удостоверение, которое мне выдал замполит областного ГАИ, когда я там несколько месяцев работал по оформлению Ленинской комнаты. Эти два оберега в моей работе, при которой мне приходилось много ездить, как говорится, - по городам и весям нашей родины, играли наверняка бОльшую роль, чем какой-нибудь медальон на шее или клыки крокодила на шляпе…   
    Помню, как-то пригласили нас с кумом в Мценск в тамошний горисполком сделать оформление зала перед ноябрьскими праздниками. Погода была дождливая, на дороге скользко и мы, добрались на место к концу рабочего дня.
Заходим, поднимаемся на второй этаж, представляемся, а секретарша говорит:
- Юрия Семёновича нет, он уехал в район, но номер в гостинице вам забронирован, так что едьте, устраивайтесь, а завтра с утра приходите.
  Ну, мы так и сделали. Поставили машину на стоянку, поселились в номере, а потом решили поужинать в ресторане на первом этаже. А было это во времена Горбачёва, когда он начал усиленно бороться с алкоголем.   И нашлись некоторые идиоты, которые целые районы объявляли зоной трезвости, в смысле, что в магазинах, кафе и даже ресторанах, либо алкоголя, вообще не было, либо в лучшем случае продавали сухие вина.
  Правда, пьяных особенно в вечернее время было не меньше, потому что люди перешли на народные средства: самогон, настойки боярышника, одеколон или на худой конец – дихлофос с лимонадом. И ещё в добавок, было принято постановление, о том, что и в гостиницах, как в общественных местах запрещалось распивать спиртные напитки. А мы этого не знали, так, как у нас на Украине с этим делом было чуть-чуть попроще.
   И мы, конечно, взяли с собой, как говорится, - джентльменский набор: пару бутылок водки и коньяка, так на всякий случай. Мало ли, что в дороге может случится?
  Поужинав в ресторане без аппетита – мало того, что меню скудное, так ещё и кроме сухого вина, нечем было расслабить душу и снять усталость, в расстроенных чувствах, мягко говоря, - не солоно и алкогольнохлебавши, пошли в номер. На дворе – октябрь, на улице плюс пять, а в номере, градуса на три теплее не больше.
Тогда я Игорю предложил:
- Давай, коньячком согреемся, чтобы не окочурится в постели.
- Нет, - говорит, - лучше я налью водочки, она без дубильных веществ и просто – греет, - это так ещё, если ты помнишь, Мюллер говорил.
  Ну, я сильно спорить не стал, хотя подумал: «Это Игорь, специально зажилил, вдруг кому-то придётся магарыч ставить, а сейчас, у них в безалкогольной зоне, это самый дорогой и дефицитный презент».
  Ставлю стаканы на стол, и только кум налил по половинке, вдруг – стук в дверь. Открываю, а на пороге стоит сержант милиции.
 Я, как увидел, подумал: «Странно, как это он так быстро прискакал, мы только налили, даже выпить не успели, а он тут, как тут? Не иначе у них скрытые камеры в номерах стоят».
А он, отдав честь, серьёзно спрашивает:
- Где ваша машина?
- На стоянке стоит.
- А ключи где?
Я судорожно начал хлопать себя по карманам, а ключей – нет.
- Вы, в ресторане были? - продолжил допрос милиционер.
  Игорь, видя мой растерянный вид, говорит:
- Ты, их на столике забыл!
- Точно! – подтвердил я.
Тогда сержант с важным и торжественным видом спросил:
- Ваши? – и показал ключи со свистком.
- Мои! - отвечаю.
- Вот, возьмите, - и протянул мне находку.
  Взяв ключи, я понял всю фабулу происходящего. Видно, когда официант, получив щедрые чаевые, убирал после нас столик, врубившись, что мы живём в гостинице, ключи отдал дежурившему милиционеру, а тот пошёл к администратору. И та, скорее всего, доложила, что это постояльцы из номера, забронированного горисполкомом. Тогда он решил лично принести находку, мало ли кто приехал, может даже проверка, какая-нибудь. Вот я и захотел, как говорится, - доиграть эту роль до конца.
- Товарищ, сержант, - говорю серьёзно, - зайдите на минутку.
У милиционера, лицо немного вытянулось, и он испуганно спросил:
- Зачем? – опешил он.
- За проявленную бдительность и найденную ценную вещь, вам полагается премия, - улыбнулся я.
Он за мной зашёл в номер, а я продолжаю:
- Игорь Юрьевич поставьте нам ещё один стакан, и колбаски с сырком нарежьте, потому как с меня – магарыч.
Сержант, как увидел такое дело, начал возражать, что, мол, я на дежурстве, в смысле – на работе.
Тогда я, решив, его окончательно добить, сказал:
- Так и я на работе.
 И вытащив красное удостоверение с золотым гербом СССР и развернув его, показал менту, а потом добавил:
- У вас в гостинице такой колотун, поэтому для согрева необходимо – принять вовнутрь, - и, протянув сержанту на половину наполненный стакан, продолжил, - меня зовут – Евгений Васильевич, я сотрудник областного ГАИ. А вас? Вы, ведь так и не представились.
Тогда милиционер, отрапортовал по форме:
- Сержант, Иван Васильев!
- Вот и познакомились! – и мы, не сговариваясь, все вместе чокнулись.
   Не зря ведь, у Игоря Губермана есть такие строчки:               
 «Когда поднимается рюмка,
 Любая печаль и напасть,
 Спадает быстрее, чем юбка,
 С девиц, что готовы - упасть!»
Поэтому, закусив, и наливая по второй, я спросил у сержанта:
- Чего это в гостинице у вас так холодно? На дровах экономите, что ли? – а потом продолжил, - ну, давай для согрева, вот видишь в каких условиях приходится ездить по командировкам?
 Тогда сержант, видно, заметив, что я перешёл на «Ты», спросил:
- А вы, в каком звании?
 Я понял, что немного перегнул палку, но решив играть дальше, сказал:
- Звание, здесь не причём, я в областном ГАИ занимаюсь, политическими вопросами и сюда нас направили тоже по этому делу, - важно заключил я, а потом добавил, - у нас, сейчас такие дела творятся: Гласность, Ускорение, Перестройка, ты понимаешь, как, сейчас это важно и как за этим следят, - а потом понизив голос добавил, - сколько людей Горбачёв уже поснимал, и сколько голов полетело один Бог знает.
  Последней фразой я окончательно добил сержанта.
  Он даже немного, как мне показалось, вытянулся сидя на стуле и, по лицу было видно, что лишних вопросов он задавать больше не будет.
- Ну, что, давайте на посошок?
- Так всё уже выпили, - умоляющим тоном под итожил Игорь.
  Разогретый, алкоголем, и окончательно войдя в роль, я сказал:
- А давай, коньячком угостим нашего друга?
- Так, это же для Юрия Семёновича, мы приготовили, - вяло возразил кум.
- Да, ладно обойдётся, может его не сегодня, так завтра снимут. Давай ещё по одной, а то я ещё не совсем согрелся.
  Зная, что в таком состоянии спорить со мной бесполезно Игорёк откупорил бутылку «Белого Аиста» и нарезал несколько долек лимона. От увиденного, я по лицу сержанта понял, что он точно подумал, что перед ним действительно, какой-то начальник, и может даже по какому-то важному и секретному делу приехал из областного центра.
   Выпив, сладковатого молдавского коньяка и закусив лимоном у меня, окончательно развязался язык, и я начал разглагольствовать:
- Вот, послушай, сержант, - окончательно перейдя на «Ты», фамильярно сказал я, - недаром наша партия и правительство затеяло эту Перестройку и Гласность. Пора старпёров – под зад коленом, которые, мешают Ускорению. Надо давать дорогу молодым, как ты, например, или как я, хоть и старше на десять лет, но всё равно, молодой, как Горбачёв.  И правильно, что с алкоголем начали бороться, потому, как в нашем народе, нет культуры пития, так и стараются, где-нибудь – на скамейке, да с горла. Ан нет, чтобы так, как мы культурно –
за столом, да под закусь, а коньяк – под лимончик. А нашему крестьянину, ты, хоть коньяк хороший налей или
на худой конец - виски, а он его всё равно норовит огурцом закусить. Ты, же понимаешь, перед Европой и Америкой – стыдно!
 Сержант, видно, совсем смирился, что я ему тыкаю, он, скорее всего, после коньяка с непривычки, окончательно «поплыл», и только кивал головой с полузакрытыми глазами.
- Так, - сказал Игорь, - давай заканчивать наше мероприятие, тем более что мент вырубился прямо на кресле. Тогда мы, погасив свет, не раздеваясь, улеглись на своих кроватях.
  Я сразу заснул, и мне так стало жарко, что к утру я даже вспотел…
 Как говорят: «Сон алкоголика - крепок, но – краток», так, что я проснулся – ни свет, ни заря, когда за запотевшими окнами только-только забрезжил рассвет.
   На кресле сержанта не было, наверное, он оклемался и пошёл дежурить дальше, а я по сумкам начал искать минеральную воду, потому, как точно помнил, что мы её покупали перед выездом. Найдя её в пакете и, осушив сразу пол бутылки, стал восстанавливать картину происшедшего: «Так, мента – помню, ключи - приносил. Я ему налил водки – помню, а потом полный провал, и он почему-то лежит у нас в кресле, то ли живой, то ли мёртвый – не помню».
   Тогда я начал тормошить Игоря. Он, выглянув из-под одеяла, приоткрыл один глаз, и на мои расспросы недовольно пробурчал:
- Пить надо меньше! – и перевернувшись на другой бок, уснул.
  «Ну, раз Игорёк спокойный, значит сержант – живой», - подумал я и лёг досыпать.
   Проснулись мы около девяти.  Практически бодрые, правда, для полного восстановления здоровья, явно не хватало, чашечки кофе. А у нас с собой кофе растворимый – был, а кипяточка – нет.
   Ну, конечно, мы не собирались, как в старом советском фильме бегать по гостинице, как по Смольному с чайником, а спустились в ресторан, и вежливо и интеллигентно попросили сделать нам кофейку.
  На, это официантка сказала, что у них кофе ячменный - «Бодрость».
  Тогда мы попросили принести нам просто кипяток и сахар, сказав, что у нас есть кофе «Пеле», вот мы можем и её угостить. Последние слова, видно, сыграли решающую роль, и она принесла: чайник, дышащий паром, сахарницу и три чашки, и без лишних церемоний села к нам за стол.
  Насыпая из баночки с этикеткой индейца кофе по чашкам, Зина (так звали официантку), поведала, что вчера на дежурстве пропал её хороший знакомый Иван и появился только под утро, весь заспанный с помятым лицом.
 А когда я его спросила:
 - Где ты был? Он только отмахнулся и сказал, что приехали, какие-то начальники проверять горисполком, а потом поковылял домой. И вот сегодня, мне администраторша поведала, что это вы, хотя, это и так, даже по кофе видно. Ведь у нас в городе он был один раз, да и то для начальства.
  Мы засмеялись, и я сказал:
- Мы действительно приехали в горисполком, - и понизив голос, как Остап Бендер в известном романе, добавил, - но, об этом не стоит распространятся.
  В общем, приведя себя к единому знаменателю после бурной ночи, мы отправились в горисполком.
  В кабинете нас уже поджидал Юрий Семёнович, поздоровавшись, он улыбнулся:
- Уже наслышан, мне доложили, что к нам с проверкой приехали два каких-то серьёзных человека, я сначала опешил, а потом, сопоставив факты, понял, что вчера приехали только вы, - и после врученного нами презента, продолжил, - вот, материалы для стендов и договор с печатями, так, что подписывайте и подключайтесь к работе. К седьмому ноябрю всё должно быть готово, - безапелляционно закончил он.
- Всё будет сделано! – ответили мы хором.
  Когда он провожал нас к машине и, увидев, как я на пальце кручу-верчу свисток с ключами, то засмеявшись, сказал:
- А у нас, в милиции до сих пор переполох, ждут проверку из областного ГАИ.