Тропой неведомой силы. Гл. 17. Возвращение кристал

Приехав в Порожистый, Борис Кузьмин был в шоке от увиденного. После начавшейся перестройки самоцветчики оттуда ушли, а в поселке случилась полная разруха. Все дома были брошены, палисадники заросли травой и иван-чаем. На улицах некогда многолюдного поселка ни души. Только возле одного дома они заметили признаки жизни. Во дворе лежали куча металлолома и остовы от трех грузовиков. Какой-то мужчина из всего этого хлама собирал машину. Увидев вездеход, он бросил работу и замахал им рукой, чтобы остановились. Борис сидел в кабине рядом с водителем, а все остальные расположились в кузове, закрытым брезентовым тентом с узкими овальными окошками. Подъехав к Порожистому, они перебрались вперед и высунулись из-под тента.

— Мужики, вы откуда? — Удивленный появлением вездехода с людьми, стал он выяснять вместо приветствия.
— От верблюда, — дерзко ответил вездеходчик, заглушив мотор. — Со «Слюдистого».
— Ах ты, Жук!
— Не Жук, а Жуков Александр Васильевич, — спрыгнув на землю, сказал тот.

Был он высоким и худым, одет в замасленные штаны неопределенного цвета и в такую же клетчатую рубашку с завернутыми рукавами.
— Какой ты важный стал, как я погляжу! Видать, с высоким начальством якшаешься?
— Высокое, не высокое, но не с простыми людьми. И что из этого?
— Да ничего. Я просто вспомнил, как ты наш вездеход утопил в озере. Я тогда начальником гаража был. Неужели не помнишь?
— Почему же не помню? Но не хочу об этом даже вспоминать — из-за тебя меня отсюда уволили.

— Ах ты герой! Жук, неужели ты до сих пор не понял, что сам проштрафился. Новую машину утопил по пьяни. На хрена туда поперся по тонкому льду? Кому хотел доказать, Нинке Ушаковой, наверно?!
— Возможно. Она теперь моя жена, — сказал он с усмешкой.
— Ой, не завидую я ей.
— А зря. У нас двое пацанов, свой дом в Алдане…
— Да не в этом дело: разбитной уж больно ты мужик. Ненадежный…
— Владимир Егорович, ты, наверно, до сих пор не можешь мне простить утопленный вездеход — вот в тебе все и кипит из-за этого. А я, между прочим, как его утопил, так и вытащил. Вот он, — показал Жуков рукой на свою технику, снизу доверху покрытую толстым слоем грязи. — Так что, Егорыч, я его достал из озера, и теперь это моя личная собственность.

Тот заохал. И, не найди слов, махнул рукой.
— Спас он его, видите ли…
— Кстати, Егорыч, у тебя траки от вездехода остались? — бесшабашно перебил его Жуков, думая только о себе. — А то мои уже на ладан дышат.
— Поищи в гараже. Где-то нынче они мне встречались. Вот теперь жизнь пошла! — придя в себя, снова завелся бывший завгар. — Всю страну растащили. А какой тут был отличный поселок, сколько было классной техники!
Борис вылез из кабины вездехода и подошел к нему. Протянув руку, он представился.

— Владимир Егорович, а вы теперь чем тут командуете?
— Сам собой, никто теперь я тут, бич можно сказать. Вот пришел своими ногами в свой дом. Теперь до холодов тут буду. Собираю технику для охоты. Вездеход бы забрать у Жука, вот это было бы что-то…
Услышав о вездеходе, Жуков будто встал на дыбы.
— Егорыч, ты о нем забудь и больше никогда не вспоминай. Это мой вездеход…

— В поселке еще кто-то есть кроме вас? — не обращая внимания на перепалку вездеходчика с бывшим завгаром спросил его Борис. — А то мы проехали по улице и никого не увидели.
— Есть, конечно, не один я тут. Проходчик Валерка Ивлев недавно пришел и Трошина со своими козами.
— Алла, что ли? — удивился Борис. — Что она одна?
— Я же тебе говорю с двумя козами.
— А Сашка где?

— На заработки уехал, а его баба тут осталась. А ты откуда их знаешь?
— Так я тут был однажды. И Трошина знаю, и начальника участка Леденёва, и Ирину Васильевну Кравченко, начальника обогатительного цеха, и других.
— А, я вспомнил, думаю, где же я тебя видел?! Это у тебя была неподъемная собачья будка, которую мы привезли с берега, а потом опять туда же переправили и еле на «резинку» загрузили. С девчонкой-студенткой ты был, с такой интересной, и с двумя геологами. Я думал, как же вы пойдете с такой загрузкой? Вас же тут наши отоварили под завязку. Как я понял, Пашков дал команду. Хрусталем у нас особо-то никогда не разбрасывались. Вы, наверное, первые такие. Значит, дошли вы на своих «резинках»?! А у нас, вскоре после вашего отъезда, началось такое, что не приведи Господь. Всего не расскажешь...

Команда редакции остановилась в пустом доме маркшейдера, знакомом Кузьмину по прошлому приезду на Порожистый. Поднимая клубы пыли, вездеход подрулил прямо к калитке. Жуков резко остановился и заглушил мотор.
— Все, господа, вы на месте. Можете разгружаться и накрывать стол, а я прошвырнусь по деревне. Забегу к Иевлеву, он тут рядом живет, — и он махнул рукой вниз в сторону соседней улицы.
После тряски и грохота в пропахшем соляркой вездеходе, управляемым лихим водителем, проехавшим по тайге больше ста километров, Порожистое показалось райским местом. Вокруг стояла полная тишина, свежий горный воздух и никакой тряски и копоти.

***
В экспедицию на Порожистый вызвался поехать главный редактор издательства. После рассказа Бориса о якутской тайге, такого путешествия он пропустить не мог. Из всего коллектива редакции он взял только кинооператора Сергея Гладкова. Рвалась с ними еще заместитель редактора Валентина, обещавшая исполнять обязанности повара, но редактор категорически пресек присутствие женского пола в своей мужской команде. Узнав об этом, Борис только облегченно вздохнул.

Редактор оказался любителем природы и экстрима, не раз бывавшим в походах разной сложности. В отличие от него кинооператор Леша кроме своей аппаратуры ничего не знал и не имел понятия о таежной жизни. Но самым опытным таежником был вездеходчик Жуков. Он буквально чувствовал тайгу и провел свою машину по местам, в которых не ступала нога человека. Этим самым сократив путь километров на двадцать.

Рано утром они выехали с участка старательской артели «Золото и платина», разрабатывавшей месторождение сибирского изумруда. Здесь летом подрабатывал Жуков, при нем находилась и его техника. Своего вездехода у артели не было, поэтому они арендовали его вместе с водителем. В свободное время Жуков еще работал на разработке рудных тел, за что получал дополнительные трудодни, которые, как в сказке, в конце сезона превращались в золотые монетки, то есть в наличные деньги. Благодаря его легкому характеру и незлобному юмору ему не раз сходила с рук бесшабашность и безответственность, из-за чего страдала вся бригада и даже старательская артель.

Как только издатели привели себя в порядок и накрыли стол, объявился Жуков.
— Ну что, друзья! Надо отметить прибытие на Порожистое, — выставив бутылку водки на стол, сказал Михаил Борисович. Тяжелую дорогу мы преодолели по тайге. Я даже не подозревал, что существуют еще такие глухие места. И не представлял, что по ним можно проехать. Как вспомню, что нам предстоит еще обратная дорога, на душе нехорошо становится. Я надеюсь, что Александр и его техника нас не подведут.

— Ни за что в жизни, — выкрикнул Жуков. — У меня самый лучший вездеход ГАЗ-71 или как его еще по-научному называют ГТ-СМ. Я думаю, вернее уверен, что не все из вас знают, как это расшифровывается. Итак, запомните: гусеничный транспортер-снегоболотоход модернизированный.
— Вот и хорошо! Теперь будем знать, что у тебя самая лучшая модель! Друзья, давайте выпьем за успешное прибытие на место.
Они подняли кружки и чокнулись. В перерыве между застольем Борис покинул компанию, сказав, что прогуляется по поселку и сходит к реке.

***
Сделав круг по пустым улицам Порожистого, Борис направился к дому Трошиных. К его удивлению, Алла его сразу узнала и, посадив за стол, предложила чай.
— Вот теперь я тут одна живу, — сказала она грустно. — Все отсюда съехали, а летом приходят только самые отчаянные и те, кто до сих пор не может забыть о Порожистом. И я одну зиму прожила в Алдане, да решила, что здесь лучше.
— А где Александр? — будто пытаясь его увидеть, оглядел он комнату.
— Сашка приедет только осенью, вкалывает в старательской артели «Foreigner».
С закрытием Порожистого, как Борис и предполагал, всем пришлось несладко. Особенно пострадали специалисты, не имевшие запасных «аэродромов» и работавшие только с этим специфическим сырьем.

— А почему ты домой не поехала, к маме? Дома, как говорят, и стены помогают.
— А что там делать без денег? — ответила она ему вопросом. — На мамину пенсию не проживешь. Мы к ней и так дочку отправили. После вашего отъезда тут много чего случилось. Всего сразу не расскажешь. Почему-то мне кажется, что это из-за того кристалла.
— Какого кристалла? — не понял Борис. — Что за кристалл?
— Ну ты что, не помнишь, что ли? Из только что вскрытого занорыша, в который горняки еще не залазили, кто-то забрал первичный кристалл.
Борис сразу восстановил в памяти случай с пропавшим кристаллом, исчезнувшим из гнезда, которое показывал им Трошин.

— Так вот после того случая произошел ряд загадочных происшествий. Вначале ни с того ни с сего заваливается вход в занорыш, в котором работала бригада Трошина, и только благодаря своевременно принятым мерам обошлось без жертв. Ты сам знаешь, несчастье не приходит одно. Следом пропала суточная партия кристаллосырья, которое добыла его бригада. А там хорошее было гнездо, и взяли они из него немало хрусталя.
«А причем тут украденный кристалл? — подумал про себя Борис. — Что-то Алла придумала…»

— Сашке объявили строгий выговор, — услышал он ее слова. — Однако вскоре сырье нашли, но по анонимному доносу в воровстве обвинили Трошина. Не сданное кристаллосырье считается серьезным проступком. За его хищение работника любого ранга увольняют, и он уже никогда не попадет в нашу систему. И Трошина хотели уволить, да отстоял его Леденёв, начальник участка. Он заявил, что Сашка самый ценный работник, который принес экспедиции столько пользы, сколько ни один из нас. Это он, может, перегнул палку немного, так для красного словца сказал.

Однако это сработало, и все сразу от него отстали.
Глаза Аллы горели от нервного возбуждения, щеки покраснели. В этот момент она показалась Борису еще прекрасней и красивей, чем прежде, когда он ее увидел первый раз. И он в нее влюбился. Теперь каждое произнесенное ей слово ласкало его душу.

— Все случившиеся невзгоды, Сашка связывал с похищенным кристаллом. И, чтобы этот камень не натворил других бед, он начал его поиски.
Борис с такой нежностью и любовью смотрел на эту молодую, скромно одетую женщину, что та стала смущаться и временами даже отводить взгляд.
«Я поняла еще в прошлый раз, что ему нравлюсь, — промелькнуло у нее в сознании, — но нельзя же на меня смотреть такими преданными и влюбленными глазами. Вообще, он мне тоже нравится, — нехотя призналась она себе».

— Несмотря на разные трудности, неожиданно вставшие на Сашкином пути, он все-таки нашел похищенный кристалл, — смело посмотрела она ему в глаза и сама же испугалась такой откровенности. — Как Трошин и предполагал, его украла студентка из твоего отряда.
— Бэла?! — с удивлением воскликнул Борис. — Значит, это Бэла вынесла его тогда из штольни. Странно. А зачем?
— Она сказала, что хотела приворожить любимого человека, но имени его не назвала.

В комнате воцарилась тишина, нарушаемая только причитаниями Бориса, «переваривавшего» неприятную для него новость.
— А как же Трошин вышел на воровку и нашел этот кристалл? — придя в себя, попытался разобраться он в интриге. — По-моему, это невозможно.
— У нас ничего невозможного нет: она сама прислала ему письмо с извинениями, и попросила, чтобы он забрал у нее этот кристалл. Мол, он причинил ей и ее родственникам столько несчастий, что она теперь боится к нему даже подходить.
— Интересно, а у Степы с ней что-то получилось?
— Как тебе сказать. Степан все-таки ее добился, вышла она за него замуж и переехала в Якутск. Через год после женитьбы она родила мальчика, но вскоре он умер. Здоровый был малыш, никаких отклонений у него не было, и вдруг такое случилось.

Борис покачал головой, не зная, что ответить. Несмотря на то, что она перевернула его жизнь, ему было жаль эту молодую женщину, потерявшую ребенка.
— Это еще не все, послушай, что случилось после этого.
— Наверно, от нее ушел Степан.
— А как ты догадался? — удивилась Алла. — Он же от нее был без ума.
— Что там догадываться? Он, видно, всю свою любовь перенес на ребенка, которого считал продолжателем своего рода, а того не стало. Кто виноват? В понимании мужчины — жена, не досмотревшая за сыном. После смерти малыша у них могла начаться депрессия, которая перешла в недовольство друг другом и в разные разборки.

— Благодаря своей работе, как-то она все пережила. По службе Бэла постоянно росла и даже стала начальником какого-то отдела. А потом у нее ушла из жизни любимая бабушка, и она вернулась домой. Только вступила в наследство, как чуть не сгорела. Ночью вспыхнула веранда бабушкиного дома, следом огонь попал внутрь помещения. В письме она написала, что ее как будто кто-то разбудил и сказал, чтобы она быстрее спасалась. Когда она вскочила, вокруг был дым и огонь уже перекинулся на шкаф, перекрыв ей выход. Она закрылась в другой комнате, и тут подоспели пожарные. После этого случая она поняла, что все произошедшие несчастья из-за этого кристалла. Хотела она его выкинуть, да вовремя вспомнила, что его надо обязательно вернуть. Как сейчас помню конец ее письма: «Александр Никанорович, очень прошу Вас, приезжайте быстрей и заберите свой кристалл. Если можете, простите меня. Я думала, что он принесет мне счастье, а получилось все наоборот. Жениха он мне приворожил, да приворожил не того, которого я полюбила, а потом этот кристалл принес мне много горя».

— Надо же, сама написала и попросила прощения! Значит, не совсем она потеряна.
— Когда переживешь такие несчастья, быстро спустишься на землю. После приезда из Ростова Сашка хотел сдать этот кристалл в обогатительный цех, чтобы из него сделали пьезокварцевую пластинку, но я его отговорила. Он сказал, что подарил бы его геологу, который больше всех интересовался горным хрусталем, когда приходил к нам в гости. То есть тебе, но тебя не было рядом. Потом он меня поблагодарил за то, что я его отговорила сдавать этот кристалл обогатителям, потому что даже пластинка, выпиленная из первичного кристалл, заряженного негативной энергией, может вывести из строя любое устройство и привести к беде. После этого мы переехали в Алдан, а вскоре Сашка уехал. Вернувшийся кристалл он отдал мне, чтобы я передала тебе или, в крайнем случае, бросила в то же гнездо, откуда его

Сказал, что тебе он нужней, так у тебя на роду написано двигаться вперед и подняться до самых вершин. На пути у тебя будет немало преград, но благодаря магическому кристаллу, ты все преодолеешь. По жизни ты встретишь много добрых, порядочных людей, они тебе помогут. Вот так этот кристалл остался у меня.
Она сходила в комнату и принесла небольшую лакированную шкатулку. Со дна она вынула прозрачный пластиковый пакетик. В черной бархатной тряпочке там лежал прозрачный кристалл горного хрусталя. Алла повертела его в руке, и он, как бриллиант, заиграл всеми цветами радуги.
— Возьми, по поручению Трошина я тебе его дарю. Пусть он принесет тебе счастье и удачу в жизни. Трошин мечтает изучить свойства горного хрусталя. Хочет узнать, в чем его сила, да когда это будет, и дойдут ли у него руки до этой работы, я не знаю?!

Борис хотел отказаться от магического подарка, но как будто кто-то другой протянул руку навстречу. Этот же другой поднял его со стула и, обняв Аллу, стал благодарить за бесценный подарок и целовать.
С виду это был обычный кристалл горного хрусталя, отличавшийся от других только своей «двуглавостью», но Борис хорошо знал, какой силой он обладает.
— Я обязательно изучу все свойства этого необычного минерала и установлю, каким образом в горном хрустале создается пьезоэффект с выделением энергии. Обещаю тебе, что раскрою загадку магического кристалла.

В ответ Алла только улыбнулась, хорошо понимая, что сделать это непросто.
— Ты знаешь, сначала я не верила в Сашкин дар, думала — он все придумывает, — задумчиво сказывала девушка. — Когда он открыл первые хрусталеносные занорыши, я считала это случайностью. Но потом он снова нашел, но уже более крупные полости. И пошло, поехало. Вся бригада называла его везунчиком, а начальство было уверено, что его открытия случаются только благодаря применению геофизических методов. Основным противником, скажем так, был Георгий Александрович Пашков. До последнего он не верил, что у человека может быть дар ясновидения или он владеет какими-нибудь паранормальными штучками. «Чудес на свете не бывает», — говорил он, когда разговор заходил об открытиях Трошина. Пашков не исправимый материалист.

После того, как они оба пережили волнительные мгновенья, Борис предложил пойти на Алдан. По дороге он рассказал об экспедиции и планах редакции. Ночь они провели у костра на берегу полноводной реки. Глядя на звездное небо, он показал на самую яркую звезду, сверкавшую над ними, и, прижимая ее к себе, сказал:
— Я хочу создать картину из камня с планетами и звездами. А одну звезду — вот эту, я назову путеводной. Она будет мерцать над нами с тобой, показывая дорогу вперед.
— Картину из камня?! А это возможно?
— Ради тебя, Алла, все возможно. И, путаясь, он стал декламировать слова из песни «Надежда».


« В небе незнакомая звезда
Светит, словно памятник надежде.
Снова мы оторваны от дома.
Снова между нами города,
Взлётные огни аэродрома.
Здесь у нас туманы и дожди,
Здесь у нас холодные рассветы.
Здесь на неизведанном пути
Ждут замысловатые сюжеты.
Надежда — мой компас земной,
А удача — награда за смелость».


— Боря, а ты романтик, — крепко прижимаясь к нему, поцеловала она парня.
Гуляя по берегу Алдана, Алла рассказывала о своей жизни. Родилась и жила она в Москве. Мама воспитывала ее очень строго, хотела, чтобы дочка стала врачом, но та из-за любви к камням, пошла учиться на геолога, и после окончания геологоразведочного института приехала на работу в Якутию. В экспедиции она встретилась с Трошиным, и тот увез ее совсем молодую девчонку на Порожистый.

— Конечно, я сейчас скучаю по большому городу, из которого давно уехала, — грустно сказала она, — и завидую тебе. Но это был мой выбор, я сама захотела такой судьбы, и моя мечта сбылась. Я работала в Якутии, куда мечтали попасть многие мои однокурсники. Но теперь жизнь круто изменилась, да и я стала взрослей, а вместе со зрелостью пришло осмысление того, что надо жить в городе, где много людей. С ними можно говорить о чем угодно, а не только о горных выработках, проходках бригады и количестве добытого сырья. От всего этого становится грустно на душе.

«Может, наоборот, мне становится грустно от мысли, что Борис скоро уедет в город, а я останусь одна в этом затерянном в тайге и покинутом всеми горняцком поселке. В городе течет жизнь, а я в этом захолустье …»
— Алла, я тебя люблю, — обняв ее, сказал Борис. — Поехали со мной.
Она вздрогнула, и от этого ее тело затрепетало, как одинокий кленовый лист во время налетевшего ветерка. Почувствовав ее волнение, он прижал ее крепче, но легко тряхнув головой, она отстранилась от него. Волосы разлетелись в разные стороны.

— Боря я тебя тоже полюбила, ты мне стал самым дорогим на всем свете. Теперь я даже не знаю, как буду жить без тебя.
Она снова прижалась к его груди и, опустив голову, стала страстно целовать его губы, щеки, лицо.
— Ты поедешь со мной. Мы будем рядом.
Внутри у Бориса все ликовала: она его тоже любит, теперь он ее увезет отсюда, они будут жить вместе и никогда не расстанутся. Вдруг он почувствовал какое-то слабое волнение, исходившее от ее груди при каждом поцелуе. Костер потух, их окружила темнота.