74

- Вы же на охоте были! - нахмурился старейшина.

- Всё так, отец. Но случай свёл нас с племенем, чьи люди недавно приходили к нам.

- Это... которых дикари перебили?

- Да, отец.

- И какой же случай?

- Мы в лесу были... Охотились. А тут женщина их. И медведь ей навстречу. Шан её и спас, получается, можно сказать, с голыми руками на медведя пошёл.

«Ну иди ко мне. Сейчас я тебя буду резать, жарить и жрать», - вновь перед мысленным взором промелькнула страшная картина.

- Ишь ты! Отличился, значит. И где он теперь?

- Там остался... Сказал, что если не прогонят, будет жить у них.

Пеша хорошо знал своего отца. Видел то, что от других часто ускользало. И теперь лицо старейшины на несколько мгновений окаменело. Потом он вновь стал спокойно допытываться:

- А ты чего же вернулся?

- Да как же от родного очага?

- Ну-ну. А что же Шана отвлекло от родного очага?

- Знамо дело - девки. А что ещё? Там у них больше ничего хорошего нет. Голодранцы. Ничуть не лучше тех же дикарей.

- Неужто ничего?

- Да что б мне провалиться, если вру. Корова одна, какие-то козлята, может, ещё что - не разглядывал. Сами живут всей кучей в дряхлом шалаше. Девка ихняя, правда, готовит вкусно... В лесу землянки строят. Вот и всё почти...

Старейшина бросил острый взгляд:

- Что ещё? Продолжай.

- Да девка у них маленькая - из этих...

- Из каких этих, говори толком.

- Из... как их? Прорицательницей растёт.

- Да ну! Брешет небось. Дурит.

- Нет, она маленькая. И сама про себя не знает. Но предсказывает всё. И про дикарей, которые их перебили. И про медведя, что на бабу ихнюю напал. Словом, всё. А сама потом ничего не помнит.

Старейшина задумался.

- Хорошо бы нам такую приобресть, - подсказал Пеша.

- Ишь ты, «приобресть». Украсть, что ли?

- Ну зачем украдать? Ещё в голове что-нибудь сломается. С этими прорицательницами надо как-то... не нахрапом.

- А ты откуда знаешь?

- Дык матушка рассказывала.

- Ну, мать расскажет...

- Всё одно, лучше поостеречься.

- Это как?

- Да сестра у неё старшая есть. А кроме сестры - никого. Так можно тую сестру к нам переманить, а прорицательница следом пойдёт - куда ей деваться?

- А как же ты сестру заманишь? - но во взгляде старейшины зажглась насмешка. Он и сам уже догадался.

- Я бы женился. А что? Прорицательница с юных лет была бы под нашим присмотром. А то получится, как с той... Про которую мать говорила. Когда она на нас же и озлилась.

- Ты женишься на Оле.

Пешина многоречивость угасла. Он опустил печальную голову. Такой план был хороший. И вот - всё прахом.

- Но девку надо проверить. Да и с Шаном попрощаться не мешало бы.


Поздно ночью Лу открыла глаза:

- Не колите его. Ему больно... Больно.

Из глаз девочки потекли слёзы. Но никто не подошёл её утешить - все спали.