Ночная милиция. Часть 19

По рации прошла информация о смертельном ранении сотрудника охраны. Стреляли из пистолета Макарова. Пуля попала в сердце и не оставила шансов на выживание 23-летнему младшему сержанту милиции. Перед смертью постовой успел нажать на кнопку тревожной сигнализации. Когда известие о происшествии потрясло личный состав, экипаж Олега Кравченко следовал по маршруту патрулирования. Из машины с видом любопытной ученицы слушала эфир и наблюдала Александра.

— Сашенька, дуй домой, быстро! Нам работать надо, — с тревогой в голосе приказал Олег. — Снимай жилетку, броник и шлем.

Младший сержант Сычёв включил спецсигналы и крутанул руль. Патрульный автомобиль прижался к обочине. Стажёр торопливо снимала светоотражающий жилет, бронежилет и ПШ-97. Но движения выходили кривыми. Процесс затягивался. Шлем будто прилип к голове.

Командир экипажа выбежал из машины, открыл дверь со стороны пассажира, помог выбраться на свежий воздух стажёру и освободиться от средств защиты. Теперь Комарова внешним видом слилась с гражданскими. О том, что она проходит стажировку в Департаменте охраны, указывала только справка, спрятанная в сумке.

— А я точно не могу с вами?

— У тебя нет оружия и ты ещё ничего не умеешь. Без обид. Придёшь домой — обязательно напиши в чате отдела в вайбере. Не выходи никуда, пока мы не поймаем этих уродов, — крикнул командир экипажа, занимая привычное место рядом с водителем.

В том, что охрана совместно с остальными службами задержит уродов, сержант не сомневался. Бандиты нанесли удар в сердце страны. Нагло, дерзко и жестоко. Перед глазами одного из сильнейших правоохранительных ведомств в мире. Вопрос один: сколько времени продержатся нападавшие, прежде чем они окажутся в наручниках, или, в случае вооружённого сопротивления, в гробах?

Сирена отдалялась от Комаровы. Машина пересекла проспект Независимости и скрылась за многоэтажными зданиями. Девушка доехала домой на общественном транспорте, ни на минуту не отрываясь от экрана телефона. Она твёрдо была уверена, что должна быть в центре событий и искать убийц. Читала новости, сообщения.

В интернете журналист Артём Беляев на портале Минских Вестей опубликовал фотографию гильз. Известно о погони. Милиция, словно офицеры Калифорнийского дорожного патруля на скоростных трассах из голливудских картин, преследует ГАЗель. Из окон стреляют беглецы. По неподтверждённой информации, ранен сотрудник ДПС.

Телефон Саши разрывался. Волновались родители. Доводы «мам, я стажёр и меня отправили домой» не работали. Они знали, что после стажировки дочь станет полноценным милиционером. Отец настаивал на увольнении. Мама советовала вообще не выходить в отдел больше никогда.

— Да переезжай ты к нам, найдёшь нормальную работу, — говорила по телефону мама, которая с самого начала без радости восприняла стремление Александры идти в «органы», а после новости об убийстве постового переполнялась волнением.

— Это ты сейчас серьёзно говоришь или специально злишь меня? Я вам сто раз уже сказала, что на вашу «нормальную» работу в школу не вернусь. Можете с отцом даже не пытаться уговаривать. Ладно, давай не будем больше об этом болтать по сто раз. Я уже устроилась и мне ставят дежурства.

— Но сейчас ты точно дома? — донёсся отдалённый голос папы.

— Точно. Не надо переживать. Меня даже к задержанию этих преступников никто не подпустит.

— Это ужас просто. В современном мире такое творится... ограбления, убийства. И это не где-то там, где это обыденность, а здесь, у нас. Пусть наша милиция поймает этих всех убийц.

— Их поймают. Помнишь, я как-то говорила тебе об Олеге, высоком парне? Он как раз направился на поиски преступников. Не сомневаюсь, что у таких как он ребят получится быстро обезвредить нападавших, — ответила Саша.

Сохранять спокойный голос трудно. Александра старалась показать уверенность. Уверенность в том, что бандиты окажутся в наручниках. Но знала: преступность не искоренить. Сегодня поймают одних. Однако нет гарантий, что на их место не придут другие. Жизнь Саши станет куда опаснее. Форма и удостоверения даются человеку не для красоты.

Девушка подходила к окну, прислушивалась. Столица отзывалась шумом двигателей, сигнализацией. В горящие уличные фонари падал снег. Люди передвигались по тротуарам без спешки. Водители останавливались перед светофорами. Паники не было. Странные ощущения. Однажды Комарова видела по телевизору цунами, смывшее половину китайского городка. На месте трагедии работали спасатели и доставали из-под завалов людей. В соседнем районе жители ходили в рестораны, гуляли. Это вызвало непонимание. Сейчас полыхало похожее ощущение.

Мучительная жажда быть полезной заставляла бесцельно ходить по квартире. Не хотелось есть и пить. Саша считала себя виноватой.

«Лучше бы я отказалась подчиняться сержанту и осталась в машине», — девушка вернулась к окну и осталась бесконечно всматриваться в пустоту.