Не воскресный день

       Среди наследия Михаила Жванецкого есть небольшой рассказ "Воскресный день". Честно признаюсь, если бы я его только прочитала, то навряд ли бы он запал в память на долгие года. Но мне повезло попасть на концерт Ильченко и Карцева. Незабываемые впечатления! Помню, несколько месяцев, а может и пару-тройку лет, пересказ запомнившихся миниатюр (даже при моих весьма скромных актерских способностях) был гвоздем программы в дружеских компаниях.
       Пролетели годы. Много. Потянуло на воспоминания и захотелось пересмотреть особо полюбившееся. Слава Интернету, касаемо зрелищ осуществим практически любой каприз. И я с почти юношеским восторгом раз-другой-третий пересматриваю это выступление.

       Что творит волшебная сила искусства?! Она вдохновила повторить завтрак персонажа. Подбегаю к холодильнику… открываю… обозреваю содержимое…  и прихожу к выводу, что салат "огурцы + помидоры" и яичница с колбасой – слишком просто. Не потому, что нет ни огурцов, ни помидоров. На базаре их груды, никаких проблем купить, но… В детстве, листая роскошную "Кулинарию" и выбирая родителям рецепты для застолий, испытывала недоумение, натыкаясь на строки: "С помидоров снять кожицу и…" Зачем? У помидоров моего детства кожица была тоню-ю-юсенькой. Теперь поняла, зачем этот момент оговаривался особо. Именно из-за грубой шкурки не покупаю тепличные помидоры, а без помидоров что с огурцами делать?
       Не-ет, если я устрою что-либо для души и желудка, то нечто более капитальное, чем яичница с колбасой. Не завтрак, а ужин. Плов!!!

       Отдаю отчет, что я далеко не мэтр, но постараюсь приблизиться к манере изложения Жванецкого. Заострять внимание на конкретном дне недели не стану – у меня каждый день воскресный.
       (Очень рекомендую перед чтением сего опуса посмотреть миниатюру "Воскресный день", чтобы интонации великолепных артистов скрашивали восприятие).



       Вечер. Копошатся и повизгивают за окном детишки, копошатся в лотке котишки, копошатся и зависают сонными рыбками среди извилин мыслишки…
       И вдруг... Будто пронзенная молнией, полудрема, только что бывшая приятной, тягучей, обволакивающей, рассыпается хрустальными осколками, заметались хрустальными капельками бывшие сонными рыбки-мыслишки, а сознание заполняет один, огромный, как плезиозавр, вопрос: "Что приготовить на завтра?"
       Через несколько долгих-долгих-долгих минут, тянущихся так же лениво, как совсем недавно рыбки-мыслишки, в голове блеснула еще одна молния: "Плов!"

       Отмеряю стакан нута* пересыпаю его в касУ. Горошины, скатываясь, тихо шебуршат: ш-ш-ш, ш-ш-ш, ш-ш-ш… Промываю, заливаю холодной водой и ставлю в самое прохладное место. Но ни в коем случае не в холодильник.
       А еще… Еще надо салатик. Остренький, ядрененький. Достаю морковь, 5 морковин оранжевых и одну желтую, срезаю кожицу тончайшей ленточкой, достаю морковчерезку и стругаю морковины, стругаю… В миску сыплются тоненькие полосочки, желтые и оранжевые. Вермишель, только растительная. Перекладываю в дуршлаг и посыпаю солью, каменной, не йодированной, оттого неуловимо сероватой. Оставляю на час с лишним.
       Нахожу в холодильнике крупный плод болгарского перца. Очищаю упругий мясистый конус от семян и нарезаю тоненькими полукольцами. Добавляю к наструганной морковке. Для красоты. А уж как полезно...
       За окном совсем темно. Сок стек, дуршлаг больше не нужен. Перекладываю морковные полоски в эмалированную миску, расписанную цветами и листьями. Раскаляю на маленькой сковородочке масло, хлопковое, цвета темно-медового, посыпаю морковный стожок толченными семенами кинзы**, пряными, душистыми, и молотым перцем, поливаю раскаленным маслом. Поливаю, следя, чтобы мельчайшие капельки покрыли всю поверхность. Однако, морковча без чеснока - не морковча. Но у меня было! Сушеный чеснок – самое то и для вкуса, и для впитывания влаги, которая все еще скапливается на дне миски. Сбрызгиваю виноградным уксусом и перемешиваю. Двумя вилками сразу. Попробую пару "вермишелин" и снова перемешиваю. Еще раз попробую и опять перемешиваю… Наконец, хватит перемешивать, закрываю миску крышкой и отправляю в холодильник. Пусть настаивается.

       Утро. Бегу на базар за продуктами для плова. Баранина свежайшая, тушу разделывают на моих глазах. Продавец с утра добрый, и я получаю отличный кусок. Мякоть, а к ней дополнительно косточка, именно такая, как надо. И курдючный жир. Без курдючного жира плов – не плов, а рассыпчатая каша с мясом. И скидка, пока продавец добрый. Поздравив себя с первой удачной покупкой, обхожу дозором базарные ряды.
       Соленья и маринады. Патиссончики! Куплята! Маленькие, упругие, светло-зелененькие, в прозрачнейшем рассоле, а рядом лист хрена плавает. Божественное искушение! Беру!
       …Как я могла забыть? На каждом праздничном дастархане около блюда с пловом всегда ставят касУ с редькой. Традицию нарушать не стану, редьку - в сумку (а в мозгу вертится: "Выдру – в тундру, ядра – в вёдра").
 
       Солнце перевалило как следует за полдень. Пора приступать!
       На бруске наточила любимый нож. Режу курдючное сало маленькими кубиками. Ставлю на огонь казан, наливаю совсем немного, чуть-чуть, масла, хлопкового, цвета темно-медового, капаю в него несколько капель воды, и когда масло начинает постреливать, кладу сало, пусть топится. Отбираю несколько луковиц, обрезаю концы и слой за слоем снимаю шелуху, бурую, ломкую. Плов – не салат, прозрачные полукольца – не для плова. Упругие головки, источающие ядреный аромат, нарезаю толщиной не менее двух миллиметров. Вслед за луком шинкую морковку. Плов – не морковча, оранжевых и желтых беру поровну, сколько оранжевых, столько и желтых.
       Важно! Нарезать, а не настругать! И нарезка обязательно крупнее, чем для морковчи.
       Сало в казане растопилось, вылавливаю шкварки, складываю в керамическую миску. Принимая в себя куски мяса, растопленное сало устрашающе шипит. Над казаном взмывает облако пара, но через несколько секунд пар развеивается, и содержимое казана шкворчит вполне миролюбиво. Далеко не отхожу, помешиваю, следя за равномерным прожариванием.
       Открываю окно для проветривания и до конца священнодейства уже не закрываю. Сквознячки гуляют по кухне, легкие, приятные. За окном первый день зимы, +12°С, не замерзну.
       Пора. Мясо, красивое, с румяной корочкой, засыпаю луково-морковной массой, она сыпется, а я снова помешиваю. Слегка, без фанатизма. Наконец, откладываю шумовку, и мою рис. В пяти водах. Традиция такая.
       Лучок зазолотился, морковка зарумянилась – заливаю кипятком из чайника. Пока содержимое казана побулькивает на тихом огоньке, ломаю редьку, плотную, сочную, на маленькие кусочки и заливаю ледяной водой (почему ломаю, а не режу, и почему вода ледяная? Традиция обязывает, завет предков нарушать не стану), через несколько минут воду сливаю, заливаю новой порцией воды, добавляю всего капельку уксуса, кисленького, собственноручно приготовленного (после опытов с виноделием его у меня много).
       Наступает он, тот самый решающий момент – быть плову пловом или мясу остаться мясом в подливе – засыпаю рис. Вместе с рисом засыпаю замоченный с вечера нут, разбухший, слегка размягченный. Около десятка горошин пролетают мимо казана. В рот.
       Когда до завершения жарки остается минут 20, засыпаю специи. Главнейшая, можно сказать, королева плова – зирА. Душистая-а-а! Сколько живу, а до сих пор ни одного аллергика на зирУ не встретила. Вместе с королевой в казан отправляется ее любимая компаньонка – куркумА. И прочая челядь – перец, барбарис, чабер… Пока выпаривается жидкость, достаю кишмиш. Люблю. Есть личности, кто кишмиш в плове считает извращением, но раз выведен сорт кишмиша специально для плова, значит, любителей больше, чем противников.               
       Чеснок. В морковчу я добавляла сушеный, так надо было, а в плов непременно свежий, ядреный и жгучий.
       Раскладываю закуску в небольшие касЫ: в одну касУ, с красным узором – редьку, в другую касУ, с синим узором – морковчу, приготовленную с вечера, в третью касУ, опять с красным узором – патиссончики, вку-усные-е-е.
       Жидкость выкипела, я распаренный рис широким блюдом накрыла, на казан крышку водрузила, огонь под казаном отключила, казан старым покрывалом укутала. Пока плов под покрывалом "пухнет", ласточкой во двор метнулась, к лепешечному цеху. Принесла домой две лепешки, румяные, горячие, только что из тандыра.
       В заварочный чайничек насыпаю 2 чайные лодки черного чая, крупнолистового, купленного на развес, несколько щепоток душистых трав добавила. Как называются - не знаю. Я их летом в Ботаническом саду насобирала, запах очень понравился, а поясняющих табличек не увидела. С травками не чай, а напиток богов.
       Плов дошел. Сняла покрывало-утеплитель, сняла крышку, вынула блюдо. Перемешала, на плоскую тарель (диаметр таков, что называться тарелкой несолидно) хор-рошую такую порцию выложила. На край тарели ложечку шкварок пристроила. Курдючное сало оно как бы с пузырьками, и пузырьки забавно лопаются, если их прикусить.
       Наугощалась – на неделю вперед. Идти никуда не надо, можно культурно зависнуть у монитора. Только помнится, пока в кухне топталась, мысль какая-то интересная мелькнула. Надо, надо вспомнить… Хр-р-р-р…
      

* - Нут или бараний горох – не обязательный, но очень рекомендуемый азиатами компонент плова
** - В европейском варианте – кориандр,