СС 10. Царь-пушка молодости нашей

СС: синдром спиногрыза

Источник: Ревущаябочка.РФ
Источник изображения обложки:  images.yandex.ru

Содержание:

Глава 1. Соло на самокате
Глава 2. Эвридика и Светозар
Глава 3. Страсти по Святославу
Глава 4. Гешкины сорокоусты
Глава 5. Меч неприкасаемый
Глава 6. Всё тайное уходит в смысл
Глава 7. Мышьей норой, собачьей тропой
Глава 8. Магнитосферы критические дни
Глава 9. Вся экстремистская рать
Глава 10. Царь-пушка молодости нашей
Глава 11. Наф-наф и завкаф
Глава 12. Душа погружного горения
Глава 13. Погоня за чёрной лентой
Глава 14. Бойтесь мартовских ид!
Глава 15. Саламандра возвращается
Глава 16. Спасти вещего Хельге
Глава 17. Беспутские заговенки
Глава 18. Как упоительно в Саркеле у царя
Глава 19. Викинги против пришельцев
Глава 20. В Багдаде всё спокойно
Глава 21. Стрельба по-македонски
Глава 22. Плюс-минус целая жизнь



Глава 10. Царь-пушка молодости нашей
- Почему именно к Царь-пушке нас послал генерал-родновер Николай Илларионович?! Почему не к Царь-колоколу, не в Троицу, наконец, не в Мавзолей, но именно сюда?! Историки! Колитесь, что в ней такого особенного, неужто как раз в ней находится возможность какого-то перехода в иной мир, а не обратно в этот, насточертевший, который всё время за нами гоняется, словно мы ему в чём-то задолжали?
- Гешка, вот так бы ты в школе учился, как нас здесь донимаешь своими дурацкими расспросами! Правда, Барешка?! – Андрюха Котов развёл руками, вопросительно глядя на своего куда более продвинутого товарища. - Серёга, это по твоей епархии, расскажи нашему отроку во Вселенной, какое отношение эта большая железяка имеет к системе любимой нашей власти, да заодно и к вере может быть тоже?! Эта пушка, кажется, никогда в своей жизни не стреляла. Пушкари всегда не на шутку боялись, что её сразу разорвёт на месте, потому что спроектирована и отлита была Андреем Чоховым как-то не так, кустарно, что ли. Поэтому стояла она тут столетиями просто как никудышний оберег, олицетворяя собой непревзойдённое могущество Кремля. Только массу ценного металла впустую потратили.

- Не скажи. – Воодушевился Сергей Бареев. - В Царь-пушке заключён не только историко-культурный потенциал, но я бы сказал, и сакральный и даже мистический. Дело в том, в том, что она всё-таки стреляла. И не просто так. Один раз в своей жизни пальнула, в 1606 году, зато прахом Самозванца, так называли последнего русского царя родом из князей Скёльдингов, младшего сына Ивана Грозного от Марии Нагой, который спасся в Польше, убежав в 1591 году из Углича от убийц Бориса Годунова. На нём заканчивалась генетическая гаплогруппа Скёльдингов и поэтому слишком велика была тогда цена вопроса. Поэтому и столько мифов вокруг его гибели наворочено.
- Ух ты! – Гешка даже подпрыгнул от восхищения. - Но как же он обратно стал царём и почему не продолжил род Скёльдингов до наших дней?! Сейчас бы у нас викинги по-прежнему правили. Вот было бы здорово! Хочу на драккарах покататься!
- Всё подпортили новые наши пришельцы, Мнишеки и их польский король Сигизмунд. Спасшийся Дмитрий Скёльдинг сдуру подженился на Марине, дочери польского воеводы Юрия Мнишека и двинулась парочка назад на Русь святую воцаряться. Рекультивировать власть викингов. Все его признали, даже матушка родная Мария Нагая прилюдно кричала, указуя на Дмитрия перстом: «Да-да, это мой сыночек!». Хотя и не видела лет пятнадцать. Но кровь есть кровь. Царица Марина новые цивильные правила стала вводить, обучать русских дикарей пользоваться хотя бы вилками, которых они до этого в глаза не видели и просто нагребали себе в рот еду ложками, как лопатами. Женились последние Скёльдинги весьма несуразно и дважды, по католическому и по-православному, всё в царстве московском перепутали и настроили всех русских против себя. Марина презирала все местные обряды, совсем не знала их, да и не хотела знать. Наконец охамела до такой степени, что во время обряда венчания на царство поцеловала Богородицу в уста, причём чуть ли не взасос.

Это был полный конец, народ встал на уши, Богородица от гнева замироточила, что указывало на большие беды. Перепуганные москвичи повсюду бегали как заполошные, все только и говорили: «Виданное ли дело, Маринка Богородицу в уста целовала! Это конец света!». Все европейские реформы последнего Скёльдинга в результате немедленного и всеобщего бунта оказались мгновенно прихлопнуты. Опять повис железный занавес. Пришелица-Марина, набедокурив, в страхе сбежала назад в Польшу, к папе, а последнего нашего викинга на троне, Дмитрия, из-за наглой дуры-жены сбросили с кремлёвской стены на стрелецкие копья. Он мёртвым несколько дней валялся возле кремлёвской стены среди дохлых собак. Потом его тело нашли, сожгли, тем прахом зарядили Царь-пушку, насыпали побольше пороху, да и бабахнули в сторону Запада, откуда большинство пришельцев к нам обычно приходит и гадит. Так вот и кончились последние викинги на Руси, как шпионы, до последнего скрывавшие свою неблагозвучную для русского уха фамилию за отчеством, которое вдобавок и переврали для конспирации. Потому что Рюрика на самом деле звали Рориком… Ладно. Чего теперь-то в пустой след трепать?! А последующая династия Романовых с так называемыми Рюриковичами была близка лишь по женской линии. Она имела в генотипе вторичную митохондриальную, а не родовую ДНК и потому по сути к гаплогруппе Скёльдингов отношения не имела. Дух стал совсем не тот.
- Классно рассказываешь, Серёга! – Восхитился Гешка. – Наверно скоро профессором станешь!
- Ага! Если раньше генерал Дукин не посадит. – Буркнул Бареев, надменно и одновременно польщённо улыбаясь. – Думаю, волхвы до сих пор полагают, что если отворить портал, который изверг викингов и их исконное язычество – то оно всё обратно и вернётся. Как выскочило, мол, так и заскочит. Вот нас и бросили на прорыв попробовать такой вариант! Мало ли. А вдруг прокатит?!
- Ага! Бросили! Как самых тупых и обезбашенных смертников. – Обречённо добавил Димка Куликов, явно намереваясь сбежать пока не поздно.


- Однако, господа предатели христианской веры, а не пора ли нам заканчивать исторический ликбез и приступать к делу, ради которого сюда и приехали?! А то, смотрю, Димка в сторону навострился. – Зевнул Андрюха Котов. – Давай, Серёга, начинай, пока не поздно. Ты у нас и по этому делу должен быть главный.
- Ох, ты и сказанул! – Оторопело протянул Гешка. – Я не предатель, а просто интересующийся. Заруби себе на носу!
- Мы все тут интересующиеся! – Отрубил Котов и замолк выжидательно, опять глядя на приятеля. – Что стоишь, давай-давай, отворяй портал! Лезь в пушку. Кто, если не ты?! Пущай Скёльдинги опять вернут нам всё что было, а погань христианскую выметут, куда подальше поганою метлой.
- Ой, мама! Гореть тебе на том свете, Андрюха! – В ужасе прошептал Гешка, закрывая глаза.

Сергей Бареев вышел вперёд, встал прямо перед огромным зевом Царь-пушки, из которого вылетела обратно в вечность былая власть викингов над Русью. Затем картинно подбоченился и принялся нараспев гнать языческий речитатив основного заговора языческих волхвов на пришествие. Именно его накануне в поезде Бареев вместе со всеми заучивал:

«…И пойду я, Сергей, Перуну поклонюсь: Перуне-батюшка, заговори мне тело белое, закрыто крепче стали и булату, красней меди и укладу, крепче свинцоваго железа, крепче тугаго луку, калёной стрелы, и подпояшь златым своим поясом, и запри и замкни в тридевять замков, и в тридевять ключей, и пусти ключи в окиян море, - и возьмёт их щука; как щуку в море не поимать, так и меня, Сергея, не отмыкать. Вики пувики отныне дувики! Во век по веку отныне до веку!».

Серёга дочитал свою часть мистического речитатива поклонения давно и незаслуженно уволенному родному богу. Хотел было добавить «Аминь», поклониться и перекреститься, да вовремя остановился. Кругом веками наставленные сплошь христианские караульщики, величественные святыни великой цивилизации, сторожа центрального пикета главной заставы последнего тысячелетия, глаз не сводили с внезапно вторгшихся христопродавцев. Ух-х, как встрепенулись златоглавые упыри-заступники – давненько не слыхивали голосу супостатьего! Сама центровая Царь-пушка угрожающе сдвинулась на миллиметр, а чуть поодаль от Арсенала, по самому его периметру - Пушка Аспид, Пушка Гамаюн и Пушка Лев, несколько спустя и пушки Орёл, Волк и Василиск – тоже очнулись и понемногу начинали рваться с цепей. Ещё немного и скулить начнут от нетерпения. Теперь только держись! Сдайся, враг, замри и ляг! Ужо грянет сполох, так всё такое и начнётся!
Вики пувики отныне дувики! Во век по веку отныне до веку!
Короче всёжки - аминь!

Андрюха ничего этого пока не понял, поэтому по инерции дояривал доставшуюся ему часть волхвического заговора вызова на подмогу языческих богов. Явно во вкус вошёл, задрав голову, даже слегка подвывал от усердия, до того хотелось нагадить Христу:

«Батюшка Перун, охрани нас молотом своим.
Камнем грозовым, от ночи – от немочи,
От пламени пекучего, от холода колючего,
От росы, от листеной слезы.
Оружия, хлеба и Силы нам дажьди!
Меч своей Силы на врагов яви!
Демонов темных из душ прогони,
Прави над всеми, сгинула дабы вся Духовная Темень!
Тако бысть, тако еси, тако буди на Земли!».

Бэк-вокалом, старославянским дишкантом ему ретиво подтягивали всяк по-своему Гешка и Димка, суетившиеся вокруг мелкими бесенятами верные оруженосцы. Все вместе выстроились цугом подле Царь-пушки на Ивановской площади, алчно во все глаза зырили на неё, того и гляди уволокут родимую во чужбину окаянную, провинциальную, а там разденут старушку до скелета и все сорок тонн раритетной меди с бронзой спокойно попилят на голимые сувениры для наезжих москвичей, русских братьев, по крови ну и так, по мелочи ещё.

Только здесь и теперь, в этом месте и сейчас, они, все вместе, сложив силу всех назубок выученных молитв и заговоров, ещё могли как-то прорваться за магический круг чужеземного христианства, целую тысячу лет тому назад околдовавшего и взявшего кровавым натиском их родину, ныне гоняющуюся за ними, вероятно, по науськиванию главного бога-оккупанта. Уж тут-то у них должно было наконец сработать и прорыв осуществиться – в средоточии всех главнейших порталов земли русской, возле самой Царь-пушки, всё-таки стрелявшей в первую Смуту прахом последнего викинга Скёльдинга, истолчённым с чёрным дымным порохом.

«Царь-пушка молодости нашей! Царь-пушка, без которой нам не жить!» - Присочинили собственную мантру Андрюха и Серёга, чувствуя, что дело хоть и со скрипом, но как будто начинает трогаться с места. Даже геотектоническая плита средне-русской платформы под ними вздрогнула эдак баллов на несколько по шкале Рихтера, а какой-то подзвон на колокольне Ивана Великого даже непредумышленно, не по расписанию звякнул и в испуге замер. Серёга от этого знака свыше полностью раздухарился, отныне переполненный уверенностью в скором прорыве прямиком в благодатные староотеческие дали.
- Запомните, салабоны, наша Царь-пушка осечек никогда не даёт! Оберег ещё тот! Вон сколько патронов у неё в запасе наваляно! Будто котяхов у слона. Видите?! Горой лежат! Нечистая сила и злые люди за тыщу вёрст боятся приблизиться! А вдруг как навтыкают им в одно место! Просто к ней, как и ко всякой женщине, особый подход нужен. Смотрите и слушайте, как это делается! Учитесь!
И вновь принялся зачитывать нараспев свой заговор, вызывая по-прежнему колеблющийся дух Перуна: «Вики пувики отныне дувики!». И даже подбросил в воздух пару припасённых обломков скандинавских мечей, привезённых из Тьмутаракани. Они всё равно упали, но Серёга их непрерывно поднимал, вновь и вновь подбрасывал, кружась, как шаман и тихонько завывая свою «вику-пувику». Пока не добился своего. И подзвон наверху с колокольни ещё раз встревоженно зазвенел, словно слегка тронувшись головами вниз. Не исключено, что раздумывал: сейчас бить сполох как на идущих татар или рановато.

Действительно, внезапно всё на этот раз сработало практически молниеносно. Портал скрипнул и чуток раздвинул свой геотектонический створ. На ключевой завершающей фразе через мгновение закружившийся вокруг вихрь с первыми вырванными из рук посетителей флажками и воздушными цветными шариками оказался совсем не чета тем маломощным, полудохлым вихрям, что бесплодно кружились всего две недели назад вокруг каждого инсургента на южной базе родноверов под прекрасным приморским городом. На девятый раз подброшенные языческие мечи на второй космической скорости взвились под облака и пропали из вида. Из международной космической станции только взглядами проводили несущиеся в сторону Луны маленькие деревянные метеориты.

Таким образом, Перун всё же заинтересовался и забрал на идентификацию предметы самим давно позабытого культа. От всеобщего ажиотажа даже листья с ещё не пожелтевших деревьев стало понемногу срывать. Одни туристы заахали и, бросая мороженое и стаканчики с колой, побежали по Троицкой улице к башне опять же Троицкой, случайно оказавшейся поблизости. Другие дёрнули спасаться в противоположном направлении - мимо колокольни Ивана Великого по Спасской улице - колбасками к башне опять же Спасской. Третьи, в основном иностранцы, полагая, что всё ещё имеют дело с диковинными забавами белых туземцев, естественно никуда не делись. Наоборот, щёлкая языками, затворами фотоаппаратов и гаджетов, даже стали приближаться к месту действия с улыбочками восхищения перед воскрешающимся древнеславянским ритуалом некогда для чего-то крещёных медведей.


Тут уж Ночной дозор великой духовной темени, днюющий и ночующий тут неведому тьму веков, опомнился полностью и окончательно, да и восстал себе во всю мочь. И давай насылать всяческую немочь и прочих демонов на богохульников, было прорвавшихся за самый последний периметр православной державы!
Соответственно не опоздала где-то рявкнуть сирена, а потом с ускоряющимся приближением и не одна. Часовые и патрульные стражи порядка тоже активно побежали по направлению к смутьянам, выхватывая коммуникаторы и на бегу докладывая о непонятном происшествии кому и как полагается. Поднимали в ружьё ещё и кремлёвский полк охраны. Точно. Некоторые из правительственных гвардейцев и прочих мушкетёров, повыскакивав из казарм, выстраивались на своём плацу посреди Арсенала. Некоторые примыкали короткие штыки к винтовкам, готовясь к рукопашному бою, остальные – боевые магазины к автоматам. Потому что тревога прозвучала предпоследнего, оранжевого уровня и вроде как следовало поторопиться.

Почти вызванного из небытия Перуна между тем клинило, но не исключено, что и просто пучило. Примчавшись на трубный зов родноверских торнадо, он растерянно становился в разные позы и конфигурации возле Царь-пушки. За древностию лет явно не соображал, кого ему нужно имплементировать в свой эгрегор, чтобы пусть даже на халяву попользоваться случайно или сдуру залетевшим функционалом. А кого, если удастся, и целиком телепортировать к себе на службу. Само многотонное пушечное изделие либо вот этих четверых тупорылых недорослей с глазами павианов, испуганных катавасией, которую сами же по недомыслию замутили под самым сердцем страны.
Да видно чересчур надрывался по периметру потревоженного родноверского эгрегора бедный княжий сакрал, поскольку шум засасывающего вихря усиливался за все пороги восприятия, оставаясь вполне отчётливым гулом надрывающейся гигантской воздуходувки, теперь и не пойми чего и на что дующей.

Между тем от не на шутку рассердившегося Перуна попёрла такая мзга, что с голов сгрудившихся интуристов стало срывать шляпки и бейсболки. «О-ля-ля!» повсеместно микшировалось, меняло регистры, переходило в истошное «О-ё-ёй!», а также «God damn it!», что в переводе всегда означает «Шорт подерьи!».
Некоторые из уважаемых гостей страны продолжили неуважительно чертыхаться, пятиться, озираясь в поисках куда сбежать, а потом затаиться. Те, кто всё же сорвались и тоже помчались, оказывались в основном французишками, в жилах которых в одночасье встрепенулась и сразу жидко обделалась их же собственная генетическая память о грозном 1812 годе. Англосаксы, конечно, держались подолее всех, но потом не выдержали и они. Когда пушка всё-таки дрогнула и начала катиться, сначала как будто ещё непонятно куда, но затем похоже всё-таки прямо на них, то и они побежали гурьбой, бросая практически всё, практически как из Афгана, Вьетнама или Украины.

А потом и окончательно всё зависло, даже между делом застопорилось. Видно, по ходу Перун так до конца и не опознал подброшенные ему мечи-ключи. Или же и тридевять тех ключей к небу оказались не настоящие. А из контрафакта на 3-Д отфигаченные. Или из Китая привезённые. В результате раздосадованной администрацией древне-русского бога был поставлен на паузу приём к себе новых ассистентов, стажёров, мажоров и прочих ушлых практикантов. Даже перезвонить никому не пообещали или хотя бы вернуть потраченные деньги. А как хотите теперь! И опять захлопнулись в подвале веков.
Вики пувики отныне дувики! И аминь вам за это! Именно так и сказали все парни чистосердечно, к тому же практически одновременно, да ещё и перекрестились на всякий случай.


Так гонимым удальцам, париям подрастающего поколения и у главного портала страны дали от ворот поворот или даже прикурить. Причём в абсолютно безвыходном положении дали, когда деваться стало реально некуда, когда чтобы им спастись даже дремучего леса или окиян моря рядышком не оказалось. Получается, что волхвы и тут соврали. Что оставалось делать бедным инсургентам, фактически прижатым к пришедшей в движение царской громадине, колеснице всегда карающей власти во бронзовой плоти?! Куда пойти, куда податься, кого найти, кому отдаться?! Больше-то не к кому! С одной стороны разбуженный Перун, кряхтя и сердясь, что не смог сдвинуть с места какую-то там Царь-пушку и таки отворить действующий портал к истокам страны - уходил обратно за задвижки веков. С другой – стремительно несутся к прихваченным на месте преступления смутьянам лихие двухметрового роста секьюрити. Кремлёвские тоже далеко немаленькие ростиком солдатики завершают оперативно-тактическое окружение на редкость отмороженной бандгруппы, прорвавшейся таки в сердце страны, не верящее ничьим слезам и мольбам. Примчались даже те гвардейские часовые, что за внешним периметром того каменного сурового сердца стерегли-стерегли дедушку вождя, а потом бросили это малоперспективное занятие и также ринулись занимать своё место в атакующей цепи сил вновь возрождаемых добра и справедливости.

Большой византийский Рой потревожили окончательно. Тучи потревоженных шершней истинной веры отовсюду вылетали на охоту за дерзкими смутьянами. Вороны, крестясь, тучами летали над Спасской и Троицкой башнями. Даже вождь-основатель предпринял было попытку сбежать вместе со своим почётным караулом, но опоздал. А одному нестись карать неизвестно кого и неизвестно за что было несколько писюшковато, это же не православных попов расстреливать, как бывалоча в старые-добрые времена, не ровён час и сдачи могут дать. Но не исключено, просто прикинул тёртый вождяра кое-что кое-к-чему и сказал сам себе – не-е, это я не потяну-у! Годы не те! После чего подтянул крышку саркофага поближе к подбородку и опять закрыл свои плутовские сапфировые глазки. Отчего щёчки порозовели ещё более замечательно. Вики пувики отныне дувики!

Так делать-то что?! Сейчас, вот-вот повяжут обнаглевших беглецов от суровой действительности. Эх, лучше бы они тогда остались  возле моря, в окиянской Тьмутаракани! Попытались с тамошними полупьяными волхвами очередной раз вырваться из лап греческого бога, чтобы пасть… точнее, вознестись… нет, таки лучше войти или вползти в родные объятия Перуна, Даждьбога, Ярилы и кого-то там следующего из родноверской администрации, кто их пока что не гонял. Лишь бы не к этим осточертевшим костоломам давно приевшегося царства добра и справедливости.


Когда амбец подкрался целиком и окончательно нешуточный, Гешка, закрыв глаза, готов был встретиться со своей мамочкой и дедушкой, а Серёга с Андрюхой приготовились биться с поганою христианскою ордою, когда и без того быстро редеющая толпа туристов стала окончательно рассеиваться от натиска сил правопорядка, согласованно ударивших им в тыл - в этот момент всё и произошло. К четвёрке отважных дурачков и ананцефалов откуда-то подошёл высокого роста парень в обычной непродырявленной джинсе от рядового парижского кутюрье, да красной заокеанской бейсболке с козырьком повёрнутым назад. Он единственным казался не взволнованным, не потерявшим присутствия духа, более того, вполне себе деловитым. Может потому что «God damn it!» не кричал, не кудахтал, а сразу принялся действовать, шорт подерьи. Может тоже нерусский?!

- Так что, голуби шизокрылые, допрыгались?! – Спокойно осведомился он, доставая из объёмистой барсетки на поясе что-то похожее на большой графитовый маркер, с телескопически выдвигающимся наконечником и отсверкивающий мелкими кристаллами. – Сейчас, без вопросов быстро выполняйте все мои распоряжения! И только тогда будет вам счастье. Если, конечно, хотите спастись. Смотрите сюда, как и что я буду делать. Проблемы на самом деле решаются гораздо проще, не так как вам показывали обросшие паутиной косноязычные волхвы. Их технологии давно в прошлом!

Парнишки без дополнительных указаний и раздумий сразу потянулись к своему вероятному спасителю, как рефлекторно ухватились бы за любого, кто протянул им руку помощи. Словно цыплята от тени грозного коршуна, не мешкая, инстинктивно прыгнули под первое же спасительное крыло первого же попавшегося птеродактиля.

Нежданный покровитель скомандовал всем сойтись поближе, обнять друг друга за плечи, как если бы хоровод взялись водить возле туалета с криками: «Дедушка Мороз - выходи-и!».
- Только подальше от этой бандуры, от пушки! Её даже я не сдвину. Да она и никогда никому не нужна была! Людей только пугать!
Потом обвёл незадачливых бродяг слабо мерцающим графитовым кругом, прямо по асфальту. Как Хому Брута от наседающей церковной нечисти отчерчивал. Только тут наоборот – нечисть отчерчивал. Потом, когда скоро набежавшие кремлёвские кромешники принялись тупо биться о выросшую незримую стену, словно райская мошкара, сам встал в круг к ним поближе, достал из всё той же барсетки что-то напоминающее супернавороченный и одновременно диковинно древний реостат.
- Жмуриться не будем! – Улыбнулся всем ободряюще. – Вы ничего и не заметите!
После чего плавно сдвинул рычажок реостатного микшера назад и вниз, подальше от исходного положения.


Всё вокруг сразу исчезло. Хоть бы для приличия для начала померкло, невинно изображая переход в иную ипостась. Так нет же. Сразу они все и попропали – атакующий кремлёвский полк, нападающие искусствоведы в штатском, подползающие экскурсоводы с тройным гражданством и многозарядными оберегами, приготовленными к бою, прочие шершни, туристы и обычные посетители. Смолк гомон «А-я-яй!», «О, майн гот!» и «God damn it!». Словно форточку или фрамугу закрыли от всей этой сумятицы. Никого из только что повсюду зудящих и бьющихся об стекло статистов отработанной мизансцены не осталось даже на помин. Кремлёвские полканы в совершенно другой форме и настроении безмятежно маршировали в Арсенале, потрясая вместо прикладов своими опухшими тестикулами. Непохожие на прежних часовые чахли над формалиновым телом всё того же бессмертного вождя-основателя, всё так же клюя носами об штык, а вождь в ответ поощрительно мерцал несношаемыми щёчками. Во главе с иными экскурсоводами совсем другие туристы роились и бродили нестройными роями и группами, туда и обратно просачивающимися через официальные порталы, желудочки и предсердия сердцевины страны, теперь увенчанные рубиновыми красными звёздами. Царь-пушка тоже не изменилась, ядра-обереги только лежали немного другой, но тоже слоновьей кучей, а жерло всё то же зияло, хронически почти девственно, а оттого по-прежнему грозно и недвусмысленно: фиг её знает, а вдруг и вправду снова пальнёт когда-нибудь, самозванцев-то всегда кругом пруд пруди.

Гешка страшно изумился, оглядываясь по сторонам и подталкивая Сергея Бареева под бок.
- Гляди, как чудно люди одеты, в точности как у моей бабушки на её фотографиях. Да и пушка с ядрами не в том месте стоит. Кто же её мог такую сдвинуть и главное зачем?!
- Кто-кто!.. Комсомольцы на своём субботнике нечаянно и сдвинули. Знаете про таких? – Улыбнулся благодетель, только что спасший четвёрку отважных идиотов. – Давайте, что ли, теперь знакомиться?! – И протянул каждому свою руку. – Я – Серафим. Конечно, без отчества. И не только потому что рано, а просто мне по службе не положено.
Гонимые инсургенты вразнобой тоже представились, пожимая Серафиму руку.

Серёга Бареев на правах старшого в четвёрке папанинцев и как бы по номинальному возрасту ровня Серафиму тут же по-свойски стал допытываться:
- Давай, колись, чувак, как это тебе всё удалось?! Я, если честно, целиком в ауте, полностью и типа бесповоротно. Сам точно не разберусь. Придётся тебе продолжить ликбез. Уж прости.
- Ничего особенного! – Не переставал демонстрировать свою голливудскую улыбку Серафим. – Просто я вас сдвинул по времени немного назад, лишь бы вырвать из капкана, в который вы умудрились попасть. Теперь нужно выйти отсюда. Давайте спокойно пройдём хотя бы в Александровский сад. А там я закину вас обратно в своё время. Что тут сложного?! Так что пошли, не бойтесь, вас никто не тронет, даже внимания не обратит, хотя нравы в этом времени куда более железные.
- А на фига?! - Заныл Гешка. - Мне здесь больше нравится! Может, бабулю свою молоденькую встречу из роддома с мамулечкой на руках.
- Не-е-е… - Засомневался, помедлив, Серафим. – Тут вы тем более не потянете! Тем более никто с такими ушлёпками  валандаться не станет! Я же сказал – железный век! Пусть и не сразу, но посадят обязательно, причём всех, включая малолеток. Это я про тебя, Генчик! Этого у нашей страны никогда не отнять было! Чем больше родину мы любим, тем меньше нравимся мы ей! Бьём своих, чтоб чужие боялись! Так у нас всегда, на том и стоим!
- Но я хочу! – Упорствовал Гешка. – Буду смирный, обещаю! Никто, ничего не заметит! Больше никаких косяков, никакой конопли! Честно! Мне только мамочку увидеть, хоть какую, лишь бы живую!
- Хотя в то, в смысле в это время конопля повсюду росла, на неё внимания не обращали и ею свиней кормили, – Ухмыляясь, включился в разговор Андрюха Котов. – А пацанов за анашу всё-таки и тогда сажали! Мне рассказывали. Так что, если и здесь тебя увидят с косячком, будь уверен, сразу определят в колонию для малолеток. Здесь никакие сорокоусты на помощь не придут. Будь уверен. Это я тебе как историк гарантирую.
- Сто пудов и пионерский галстук заставят носить… - Неуверенно добавил Димка Куликов и многие впервые услышали его голос. – И значок, тоже красненький…С дедушкой Лениным в образе маленького, но добренького спиногрызика. Я видел. Дедушка мой тоже носил его. Когда сам был спиногрызиком.

Благодетельный Серафим решительно оборвал начавшийся было мальчишеский скулёж и чисто пацанскую нудноту:
- Нет, ребятишки! Положу-ка я вас назад, откуда взял. Вы и тут не выживете. Гарантирую. Только прочухаетесь попозже, когда совсем поздно станет!
- У-у-у!.. – Защемились хлопцы. – Дай людям спокойно погулять по старой Москве, хоть советского пломбира пожрать, да настоящей докторской колбасы по два двадцать откусить. Хотя бы стало потом с чём сравнивать у нас! Будь человеком, как там тебя по отчеству?!
- А-а, а я хочу велик советский и квасу настоящего, без глютена и витамина Е! – Продолжать ныть ненасытный Гешка.
- Да у вас и денег тех нет! – Опять заколебался Серафим, нерешительно расстёгивая свою чудо-барсетку. - Имейте в виду, что и назад вам на поезде ехать, а тогда и это чего-то стоило, хотя и не так много, как при суверенной демократии. Впрочем, он не таким комфортным вам покажется. Нет-нет, лучше я отсюда вас обратно закину. Не то по дороге повяжут. Я вас понял насквозь! Опасные вы теперь везде.
- Так чего тебе стоит тогда, если понял?! Не будь жмотом, паря! – Наседали полностью оклемавшиеся отроки во вселенной.  - Хотя бы на пару часиков! Ты что сам спиногрызом не был?!
- Д-да-а уж, был… - Совсем помрачнел ликом Серафим, доставая деньги, причём, какие-то чудные, с портретами страшно повзрослевшего спиногрыза Ленина. – Врагу не пожелаю такого детства. Но не будем о грустном, ладно?! Вот вам по четвертаку с профилем того самого чудика, что на площади у стены и тогда лежал, под охраной, чтоб не сбежал и ли не стащили. Хоть настоящий развод караула перед ним увидите!

- Ой, а что за денежки-то?! Каким номиналом?! Только на булочку?! – Опять подал голос Димка Куликов.
- Не смотрите на цифры, этого вам за глаза хватит! По тем временам большие деньги. Пол-магазина скупить можно. Хотя нет, на велик, конечно, не хватит, но на ящик пломбира и пару батонов докторской, да пару колечек краковской каждому - это запросто. Наберёте не только на обратный путь. Две недели потом будете у себя все дворы обходить и всех угощать. Всё уразумели?! Сбор через два часа перед Спасской башней у памятника Минину и Пожарскому – это-то вы должны же знать из школы! Если от Спасской смотреть – Минин слева, Пожарский справа. Или наоборот.


Когда только через три часа необязательные хлопцы подсобрались все у ног первых спасителей отечества от смуты, Серафим не рассердился. Он вполне понимал странствующих во времени недорослей эпохи хронически разлагающегося путинизма. Быстро сдвинул в кучу всю ребятню с покупками в авоськах. Хроно-братцы обнялись для очередного хоровода назло врагам, весело прокричали в проём Спасской башни: «Дедушка Мороз, выходи-и!». Серафим аккуратно обвёл группу по окружности графитовым поблёскивающим стержнем, не обращая внимания на степенно подходящий патруль милиционеров и на остолбеневших каменных спасителей от смуты, которые чего только не повидали на своих веках, но конечно только не такого. И сам встал внутрь круга со всеми.
Лёгкое движение микшера в обратную сторону и вот на глазах исчезла красная звезда над Спасской башней, превратившись в какого-то мутанта в перьях, а над Дворцом съездов красное знамя отечества оборотилось подстреленным французским на боку. Люди вокруг почти не изменились, такие же бэчики, хоть и бродили туда-сюда в одеждах стиля лакшери, но какие-то потерянные и с куда более тупым, до боли родимым выражением лиц. Как на выцветших фотографиях ещё не умерших предков.


На современный вполне себе демократический  поезд Серафим посадил своих парнишек самолично, дабы убедиться, что они не бросятся обратно, вскрывать запасной портал у мавзолея, не исключено что и промеж формалиновых ног усопшего более века назад супер-спиногрыза всех времён и народов. Допустим, и румяного по-прежнему, зато которого теперь и без бутылки можно было оттудова вынести. И поэтому как можно было бы удержаться от какой-нибудь каверзы в его отношении?!

Проводнику Серафим строго наказал следить за парнями до самой станции назначения. Порывшись в коллекции дензнаков, вынул красненькую пятихатку и сунул проводнику. Тот ухмыльнулся и сказал:
- Теперь они у меня чёрта лысого чего хлебнут!
- Да с этим-то, отец, не так-то и страшно. Просто следи, чтоб не сбежали обратно или чего другого не удумали, чего и на голову не наденешь. Жуткие выдумщики они, мало ли чего в голову взбредёт.
- Тогда этого мало! – Решительно сказал проводник, застенчиво глядя в сторону.
- Уговорил, вот тебе такая же! Договорились?! Вот и хорошо.

Подошёл к своим путешественникам на перроне.
- Короче так, парни!  Дальше я своим ходом. Не скажу каким, маленькие ещё. Но дома я вас обязательно разыщу, не беспокойтесь, не закиснете без присмотра. И тогда всё как есть возьму да и расскажу. К тому же, наверно, помогу и дальше определиться с вашей основной проблемой.
- Смотри, Серафим, подкачай! На тебе теперь все надежды прогрессивного человечества сходятся. – Солидно пожал ему руку старшой Серёга Бареев. – Иначе чекисты точно посадят. Мы там у себя такого натворили! Меня-то наверняка определят! Лес рубить в районе Магадана.
- Да знаю я всё, - отмахнулся Серафим. – Ничего страшного. Решим и этот вопрос. Скажу Олегу, чтобы завял и не вякал ничего лишнего и попусту.
- Какому Олегу? - Округлил глаза Серёга.
- Да ладно тебе! Главного своего гонителя по имени не знаешь?! Олежка Дукин, новой жандармерией у вас заведует. Тот ещё перестраховщик, лучше бы исчезновениями самокатчиков занимался, которые и меня волнуют! Уладим, гарантирую. Всё тип-топ получится. Никто вас теперь не тронет.
- Договорились. Спасибо. А сам-то как?! Успеешь ли, как ты говоришь, через несколько дней вернуться?! Может нас как раз за это время и повяжут?! Прямо на перроне и схватят.
- Полечу следом. – Спокойно улыбаясь, Серафим опять уверенно взмахнул рукой. – В южном направлении. Точнее, зюйд-зюйд-вест. Его-то я давно заучил и на всю жизнь.
- Самолётом?!
- Да нет. Сам по себе полечу. Мне так проще.
- Не хочешь говорить, не надо. – Не обиделся Серёга. – Давай, лети, орёл! Или пиши СМСки. Будем ждать ответа. Как там?! Ага - как соловей лета.
- Что вам другого остаётся, соловушки мои?! – Опять улыбнулся Серафим своею ангельской улыбочкой. – Сергей, за Гешкой следи периодически, но особенно. Он мой подопечный номер один. Регулярно обыскивай на предмет косяков. Шкодный он чересчур и сильно обиженный на жизнь. Пацана нужно вытаскивать из пропасти. Глаз да глаз за ним!
- Да нас всех пора вытаскивать!
- И это верно! – Опять согласился шестикрылый Серафим. - Э-э, а вот и он. Лёгок на помин! Гешка, слышишь?! Я о тебе беспокоюсь! Чтобы у тебя всё было хорошо и ты никуда не попал, как курёнок в ощип. Держись Сергея. Он тебя не подведёт.
- Хорошо, дядя Серафим, будет исполнено!
- Объясни нам, дядя Серафим, - усмехнулся Сергей Бареев, - почему наши мечи ему опять не зашли, ни там, на море, ни тут?! Так и не открыл нам портал, собака языческая. Надул нас опять, как лохов! Не дал на дурачка проскочить в царство небесное!
- Кому ему?! А-а, этому… с бровями и губами. Да как вам сказать. Он не из тех, кому можно что-то объяснить. Он и без вас никому ничего не даёт, а только отнимает. Однажды похожий на него жук тоже пытался вырвать подобный меч из рук Сталина в Тегеране, не пустить Русь обратно в христианство, но вместо новообращения в родную веру подтолкнул того ко второму крещению Руси в 1944 году, избранию патриарха, нового Синода и так далее. Даже к Матрёне Московской, уронив меч, перепуганный Сталин побежал на поклон, до того обделался после этого. То есть и тут действие родило противодействие. Так же точно получилось и в вашем случае. Обжёгшись на молоке, дедуля теперь на воду дует. А вы ему лишь копоти подбавили! Это ни к чему, точно. Теперь он вам все консоли закроет, гарантирую! Сходите-ка лучше в буддизм или ещё ближе к нам – в синтоизм к японцам. Тоже сплошной анимализм, одухотворение всего сущего, во всём душа и так далее.

- Понятно…кругом клин. Серафим! - Посерьёзнел Сергей Бареев. – И невелика потеря. Раз пошла такая пьянка, ответь вот на что. Перед тем, как улетишь, а точнее смоешься, ты не из-за нас в Москве появился, верно? Понятно, случайно вышло, что ты вышел к пушке как раз в тот момент, когда мы начали процедуру выхода в языческий эгрегор. Тем не менее, объясни до конца, что такое ты с нами проделал. Не беспокойся – пойму. Я не только в нашем федеральном учусь, но и пару лет в Принстоне отучился по обмену. Так что не переживай, извилин хватит! Правда, Гешка?! Я не дурак?!
- О-го-го! Какой не дурак, Серёга! На какие темы умеешь разговаривать! Не хуже профессора. Я порой и выговорить не могу.
- До того хочется понять, как действует мой хронокласт?! – Похоже, Серафим никогда не стирал снисходительной, но всё-таки доброжелательной улыбочки с лица. - Ладно. Уговорил. Только учти, этот у меня средней мощности. Обычной своей боевой детворе для заданий я выдаю хронокластики с диапазоном на месяц-два. Этот же действует на двадцать-тридцать лет в обе стороны, в зависимости от заряда и конкретных обстоятельств темпорального перехода.
- Это всё технические детали. Ты мне самую суть объясни! Как такое в принципе возможно?!
- Переход во времени?! По большому счёту не так сложно суть обстоит и в этом отношении. То что люди и объекты вокруг них всегда со временем меняются, вовсе не является «заводской настройкой» мира. Это ни в коей мере не встроенная особенность природы, не её ключевое свойство. Это просто базисное нарушение симметрии обращения времени, его ещё называют как «нарушение Т». Из-за него материя вокруг нас не может оставаться жёстко локализованной во времени. То, что ничто не появляется и не исчезает случайно – есть всё то же самое «врождённое» нарушение симметрии обращения времени. То есть – следствие «Т-нарушений», имеющих постоянный характер. Поэтому смена наших личных состояний во времени имеет непрерывный характер и мы это воспринимаем как слитное, непрерывное течение времени. Хотя на самом деле это просто последовательное чередование кадров нашего состояния, как в киноплёнке.
Любые законы мира, например движения и сохранения массы - просто симптомы проявления таких «Т-нарушений». Это работа грейфера протяжки временных кадров, их смены. А на самом деле время это неподвижное озеро или окиян-море. Ощущение хода времени возникает лишь оттого, что это мы сами заходим в эту стоячую воду и сами движемся. Не время влечёт нас, не оно протекает сквозь нас, а это мы сами идём сквозь него. Мы его лично создаём своим собственным движением. А если лично мы не двигаемся, то и времени с нами нет. Уловил самую суть?! Умерев, перестаём двигаться в состояниях и наше время сразу заканчивается. Вот и всё. Всему не только своё время, но и свой отдельный мир. Всё связано.

- Тогда почему в одном случае, как ты говоришь, можно прокрутить своё время вперёд или назад лишь на короткие дистанции, а в других, хоть на десятилетия, как у тебя с нами дважды получилось?!
- Я это говорил, вспомни. Время, как часть пространства, подобно озеру или морю. Ощущение потока времени, перемещения по нему возникает лишь при твоём передвижении сквозь субстанцию пространства-времени. Твоя энергия жизни и создаёт энергию твоего времени, энергию твоих перемещений, а значит перемен.
- А мой вопрос про принцип работы твоего хронокласта. Почему он в одном случае срабатывает на месяц, а в другом на сто лет?!
- Здесь всё та же, понятная тебе аналогия. – Серафим, удивительное дело, вновь проявлял большое терпение. - Ты можешь перебираться через это условное озеро пешком по дну, если будет скафандр. Если захочешь – то и вплавь переплыть или на лодке. Даже на катере пронестись в ту или другую сторону. Ничто не возбраняется! Если катер у тебя будет на подводных крыльях, представляешь, насколько далеко получится на нём рвануть?! Вот такой катер и умчал нас всех от вашей злосчастной пушки и обложивших неприятностей. Кроме этого, есть и модель, сравнимая, скажем, с глиссером последней модификации!..


- Ага! Замечательно! Всё сразу стало понятно. И чего ты раньше молчал?! Правда, Гешка, до чего нам сразу всё стало ясно, как это мы смогли прогуляться в то время, когда нас и в проекте не было?!
- Дяденьки, а вы не выпили случайно?!
- Ирония не принимается. Никакая. – Продолжал улыбаться Серафим. - Слушайте дальше. Время и в самом деле неподвижно, статично. Все изменения вызываем лишь мы своим движением сквозь него и по нему, как по шкале. Фактически это и означает индивидуальную непереносимость того факта, что у каждого своя судьба и отдельный свой мир, не похожий на другие, как ни с каким другим не схож любой путь отдельного человека. У каждого трека сквозь любую среду есть своя частица, вызывающая его. У всякого пути есть тот, кто его проделывает. Как нет и пути без того, кто по нему пойдёт. Тебя нет – нет твоего пути. Это означает, что универсальной для всех шкалы времени не существует, что время как лично твоя траектория всегда индивидуально и всегда имеет твой почерк и твой отдельный мир, ни на какой другой непохожий. А это значит, Гешка, что твой мир есть только твой и больше ничей, как и твоё время жизни. Даже не мамин. Оно никому кроме тебя не принадлежит.
- Дяденька Серафим, но если у каждого своя шкала своего времени, то что мне мешает побежать по моей собственной шкале назад и увидеть живой свою маму пусть и в моём только времени?! – Спросил Гешка и горько заплакал, насквозь пробитый этой мыслью.
- Если честно, то ничто. – Серьёзно ответил Серафим, улыбка сразу пропала у него, как и не бывала. – Но со временем, то есть, с куда большим продвижением по своей шкале, ты оглянешься и поймёшь, что и мама твоя по своей шкале, по своему индивидуальному треку тоже куда-то могла успеть уйти. И даже очень далеко. А как ты узнаешь – по какому пути она ушла и куда?! По каким следам ты её в безбрежном окиян-море найдёшь?! Одних направлений больше, чем звёзд в небе!

И тут Гешка, святая простота, добил самого Серафима:
- Тогда, может, это дороги нас выбирают, а не мы их?! Вдруг это они сквозь нас идут, а не мы по ним?! А если они ведут нас по себе?! Захватив и повязав. Вы не подумали?!


Гешка плакал всё громче и громче. И Серафим, страшно изменяясь в лице, постепенно стал отступать под сумрачный навес перрона, прощально взмахивая рукой и постепенно расплываясь в очертаниях.
- Успокойтесь, парни! Успокойтесь! Скоро я вас найду. И мы всё порешаем, честно!