Адидас

   Летом по окончании мной первого курса Худпрома, Николай Шевченко, который у нас теперь работал на кафедре графики лаборантом, предложил мне одну халтурку. Он позвонил под вечер, часов в шесть, видно, вспомнив, что мы с ним раньше работали в двух кинотеатрах и говорит:
- Ты, за год учёбы в «худпроме», панно ещё не разучился рисовать?
- Нет, а что надо кому-то большую афишу сделать?
- Почти, - и продолжает, - наши студенты в основном, молодые и неопытные, и с большими размерами никогда не работали. В общем, я подъеду, сейчас и всё расскажу. Ты выходи во двор.
  Я в чём был, в спортивном костюме и в тапочках, выхожу во двор, а жил я в девятиэтажном доме на Салтовке,
 и минут через пять, подъезжает бежевая волга, а в ней Николай сидит с водителем и на заднем сидении ещё какой-то парень.
 А надо сказать, что он был старше меня лет на пять и любил командовать, поэтому сразу начал с главного:
- Тут под Харьковом, в Купянском районе есть совхоз, который выращивает плоды и овощи. Ты клубнику и черешню любишь?
- А кто ж не любит? – отвечаю вопросом на вопрос, - тем более - на шару.
- Это хорошо! - и продолжает, - туда должны прислать на уборку студентов, как наших, так и иностранных, и сам понимаешь, оформление клуба, столовой и ещё кое-что по мелочам, должно быть на должном уровне.   Вот мне директор совхоза по старой дружбе и позвонил, что бы я с бригадой приехал, и оказал помощь за деньги.  Прислал даже свою машину. И я уже краску, кисти – загрузил, а всё остальное там докупим, тем более он даже аванс выделил. Тебе на сборы – пять минут.
   Я даже спорить не стал. Побежал домой, быстренько закидываю в спортивную сумку, что под руку попадётся: джинсы, куртку, трусы, носки. Надел кепку, кроссовки, чувствую, что-то, как всегда, по спешке забыл.
Но, думаю: «Раз аванс есть – там докупим». И успел лишь на ходу сказать матери, что поехал на «халтуру».
 Она нисколько не удивилась – знала, что я лёгок на подъём, только сказала, вдогонку:
 - Когда приедешь на место – позвони!
  Уже в машине Николай познакомил меня с третьим членом нашей бригады – Александром, он был безработным, или правильно сказать «свободным художником», видно деньги ему нужны были «дозарезу», тем более, как я узнал позже, он недавно женился.
   Часа через мы добрались до места назначения и нас встретил парторг, поселив в небольшую гостиницу для молодых специалистов, в которой были все удобства с туалетом в конце коридора…
   На следующий день в часов семь утра, он пришёл за нами и отвёл в столовую, а потом – в клуб и начал рассказывать, где и чего должно быть написано и нарисовано.  Патапыч, его так все называли, был не большого роста, немного обрюзшего пожилого неопределённого возраста с мешками под глазами. Все эти признаки говорили, что парторгом он работает лет пятнадцать, не меньше.   
   Он так и сказал:
- Думал я, что спокойно доработаю до пенсии, а тут такая беда. Приедут иностранные студента из университета, а вслед за ними ещё и преподаватели, но это полбеды, а потом, как пить дать, ещё и КГБисты нагрянут. Вот так и смотри, как бы чего не вышло?
- Не переживайте, - успокаиваем мы его, - оформление сделаем на высшем политическом уровне, комар носа не подточит.
Он махнул рукой:
- Эти ребята, не какая-нибудь проверка из района, которая к нам недавно приезжала. С той мы быстро контакт наладили.
  Нам стало интересно, и мы спросили:
- И, как вы нашли консенсус?
  Тогда он рассказывает: «Есть в нашем совхозе винокурня, а на её территории погребок с винами, не идущими в реализацию. И мы, когда приезжает очередная инспекция, ведём их, как бы невзначай, мимо этого погребка.
Проверяющие, смотрят и естественно, спрашивают:
- А это, что за строение?
   Мы с невинными глазами отвечаем, что это вина, которые не иду на реализацию, в смысле, - не продаются в магазине.
Тогда они ещё больше удивляются: 
- Это, как?
- Пройдёмте, - говорим и показываем в два ряда длинную вереницу бочек, - и продолжаем, наливая в стаканы, - вы, когда-нибудь пробовали вино из красной смородины?
- Нет, никогда!
-  Вот, дегустируйте, пожалуйста, - а сами продолжаем, - а из чёрной смородины – пробовали?
В общем, всегда такие проверки заканчивались тем, что проверяющие пробовали вина: из крыжовника, малины, клубники и так далее, всего того, что растёт в наших садах, и выползали из «волшебного» погребка на карачках.  Так все ревизии у нас и проходили...»
- А с этими – непонятно, как наводить мосты, - и уже обращаясь к нам, - вы ребятки постарайтесь, а магарыч из необычных вин, вам будет.   
 - Не волнуйтесь, - говорим, - всё будет политически грамотно на высшем уровне!
 Дня через два, прибегает парторг и спрашивает:
- Ну как? А то к обеду студенты и преподаватели приедут, и мы их будем вот в этом здании размещать, -  и, показывая на недалеко стоящий четырёхэтажный корпус, продолжает, - вы сами повесить сможете?
- Вот, посмотрите, – отвечаем, - это транспарант над входом в клуб - «Добро пожаловать», а это – панно сбоку на фасаде про ударный труд – колхозник с лентой на груди, с надписью: «Передовик производства», - и добавляем,- шас пришпандорим.               
 Он глянул на наши художества, и говорит:
 - Это всё хорошо, но надо быстренько, ещё перед входом в корпус, где будут наши и иностранные студенты жить,  написать плакат на двух языках: «Добро пожаловать» - на русском и на английском».
А наш напарник, Александр (сразу видно – полиглот), спрашивает: 
 - Велкам?
  Потапыч не понял:               
- Нет! Надо написать добро пожаловать английскими буквами.
Тут и я уже ничего не понял и уточняю:
 - На английском языке, или английскими буквами?
  А парторг, раздражённо:
- Я, смотрю, вы все грамотные! В общем, пишите так, чтоб иностранцы всё – поняли, а я «по шапке» не получил.               
- Окей! -  говорим.
И он, махнув рукой, убежал…
   Студентов вместе с несколькими преподавателями приехало человек пятьдесят, а мы к этому времени уже над входом прикрепили не большой плакат: «Добро пожаловать, Welkome!».
И продолжили свою работу…
   На фасаде столовой, над входом, Потапыч решил повесить большое трапециевидное панно, на котором с одной стороны изображалась девушка, собирающая виноград, а с другой, чтобы отобразить интернационализм, - негра с корзиной яблок. Правда, сначала, он попросил для утверждения начальства, сделать небольшой эскиз.
  - А я дальше побежал, – суетливо запричитал он, - работы навалили, никогда такого не было, досуг организовать приезжим: в клубе фильм крутить, дискотеку перед корпусом устраивать и даже сетку на волейбольном поле надо натянуть, в общем, завал полный, - пожаловался парторг.
- Это нормально! – говорю, - я эскиз на завтра – сделаю. А вы нам ещё краски подкиньте, а то эта уже заканчивается. 
 - Завтра будет! - кивнул он.
 Вечером, действительно, музыка перед домом играла, лампочки мигали, и сетка висела. Народу собралось уйма и половина иностранцы разных полов. Даже местные пришли, а для порядка в стороне участковый на мотоцикле с коляской сидел. Ну и мы, конечно, то же пришли.
   И я надел свои фирменные джинсы «Вранглер», которые мне брат, будучи моряком «загранплавания» границы привёз. А надо сказать, что у них была интересная особенность, после второй стирки, на штанинах начали проступать белые звёзды. Понятно, что на иностранцев это не производило никакого впечатления, а местных такое «волшебство» - повергло в шок.
   В общем, вечер удался, и я даже с некоторыми познакомился, оказалось, что один из студентов учился со мной в одной школе, правда, был на год младше, поэтому контактировали мы - легко… 
 Утром приезжает грузовик к клубу и выходит стопроцентный шофер – в чёрных, замасленных спецовочных штанах и в полосатой непонятного цвета сорочке, и говорит:
- Цэ вам трэба йихаты в райцентр за фарбою?
- Да!
-Пойихалы!
   Я нашему напарнику Александру даю список чего и сколько купить надо и от себя добавляю:
- Купи мне в спортивном отделе пару футболок, а то в рубашке жарко ходить, да и работать неудобно.
 Он, как всегда, говорит:               
-О’кей!
- Ол, райд! – ввернул я ему тоже.
Водитель, удивлённо только хмыкнув, завёл мотор, и они «рванули» в райцентр.
 Мы с Николаем ударно трудились до обеда – он писал очередной плакат, а я рисовал эскиз будущего панно для столовой, и уже, когда собрались, мягко говоря, - по трапезничать, приезжает Сашка.
  Привозит краску, растворитель и две чёрные неказистые, простые футболки.
  Я, глянув на них, спрашиваю:
 - А что получше не было? Хорошо хоть с размером угадал.               
  На что он мне возразил:
- Ешьте, что дают, - и продолжает, - я вам сейчас одну хохму расскажу.  Заходим мы с водителем в универмаг, там, где шмотки продают, водила подходит к молодой продавщице и на полном серьёзе спрашивает:
 - У, вас джипсы е ?
   Видно, вчера на танцах его «прорвало» на модную одежду. А девушка поняла, с кем имеет дело, видно решив его «подколоть», отвечает:
 -Нет, джипсов нэма – есть только чухасы, - и показывает водиле, наверное, индийские джинсы.
Тот довольный, покрутил их в руках и говорит:
 - Гол райт, завэртайтэ!
 Я это как услышал, чуть со смеха, мороженным не подавился, - закончил рассказ Сашка.
  - Да, - засмеялся я, - прорвало их на иностранные слова.
 И, захватив готовые эскизы, мы, все вмести пошли в столовую, где в это время там, как правило, обедало и начальство. После трапезы, стоя перед входом, представляем парторгу и директору, вариант будущего панно на фасад столовой. Потапыч, глянув, сразу сказал: 
- Нормально получилось. 
А директор совхоза, сразу было видно, что мужик грамотный и даже, наверное, с высшим образованием, говорит:
 - Нормально то, нормально, но – не совсем. Девушка с виноградом – это хорошо, а вот негр с корзиной яблок, напоминает – раба с хлопковой плантации США. Давай его уберём, а на этом месте нарисуем поля и сады и даже нашу контору можно изобразить.
 А я этому только рад, думаю: «Это хорошо, меньше работы, а деньги – те же!»
 Так, и порешили, негра – убираем, а сады, поля – рисуем. Отправились мы всей бригадой выполнять заказ и уже в клубе, взглянув на свою, неказистую футболку, решил её приукрасить – благо, краску свежую привезли.
    Вспомнил я, что на дискотеке на иностранце видел спортивный костюм - adidas, и мне понравилась, как оригинально была сделана надпись.  И я тут же вырезал такой же трафарет. Натянул футболку на картонку и набил буквы белой краской.
    Получилось – классно, почти, как настоящая и футболка стала фирменной. Вечером, водитель, с которым ездил наш Александр, пришёл довольный собой на дискотеку, в новых «джипсах».
 Но, когда он увидел мою «фирменную» футболку, у него, даже настроение упало, и он начал допытываться, как я сделал такую надпись.
 Тогда, чтобы он отстал, я просто ему предложил: 
- Приходи завтра с магарычом и тебе сделаем!
   На следующий день он приехал не один, а ещё с двумя местными «стилягами», которые взяли с собой свои «фирменные» шмотки, и бидончик магарыча, то есть – вина, не идущего в реализацию.   
 На некоторых, я «набил» белой краской «адидас», на «джипсах» - белые звёзды, а Сашка, даже одному из друзей водилы, сделал на спине джинсовой куртки, надпись английскими буквами: «HOLOSTOY».
   Все наши, как увидели, начали «ржать», а я у него спрашиваю:
- На фига, тебе такая надпись?
А он, так невозмутимо, и говорит:
- Я вечером на танцы пойду – может с какой-нибудь иностранной студенткой познакомлюсь…