Год 1994-й, сентябрь

Легко расставшись с теперь уже бывшим начальником управления образования, поскольку давно ощущал, что она не помощник и даже не попутчик, а только случайный спутник, надо было решить куда более сложную задачу – найти достойную замену. Теперь уже зная по собственному опыту, что те кандидатуры, которые держишь в голове как бы про запас, совсем не живут в ожидании того, что ты к ним обратишься. А с учётом всех обстоятельств нужен был тем более нестандартный ход. Благодарение Богу – он нашёлся.
Носовская восьмилетняя школа одна из маленьких даже для нашего района. И память услужливо вытащила из прошлого всего-то, пожалуй, одну встречу с недолго проработавшей там завучем Галиной Алексеевой. Но встреча эта запомнилась, а значит тому были причины. В настоящее же время она работала учителем математики в городской школе. Для капитального разговора с нею выбрал вечернее время, чтобы и посетители не отвлекали, и она чувствовала себя спокойнее. Было всё: и первый шок от услышанного, по какому поводу её пригласили, и слёзы, и сомнения, и долгая беседа за давно остывшими чашками с чаем. Но, чем дальше, тем больше крепло убеждение, что мы оба, всё-таки, движемся навстречу единственно верному решению.
Уже под занавес разговора Галина Евгеньевна сформулировала свою просьбу-условие.
- Я представляю, насколько вы заняты, но я совершенно не представляю ту работу, на которую, вероятно, вынуждена буду согласиться. Вы будете мне помогать? Я могу обращаться к вам в случае необходимости? Вы не оставите меня наедине со всеми теми проблемами, что свалятся на мою голову буквально завтра?
- Да. Всегда, когда я в районе, мой кабинет открыт для вас.
На следующее утро первый шок испытывала далеко не одна Алексеева, и не напрасно, а я обзавёлся вторым участником вечерних посиделок.
Зная, что область уже проинформирована о конфликте с начальником управления и в самом невыгодном для меня ключе, представить Алексееву областному руководству я повёз сам.
На месте оказалась первый заместитель начальника областного управления образования. Она смотрела на Галину Евгеньевну, и я читал в её глазах, что после солидной фигуры прежнего начальника, глядя на невысокого роста с хрупкой фигурой нового, она представляет, что пришла устраиваться на работу молодой специалист, приехавший в район по распределению.
После стандартных слов о том, что у вас нет, по-видимому, необходимого опыта в таком возрасте, она наконец произнесла сакраментальную фразу: «Пойдёмте, познакомлю вас с отделами».
Кроме вечерних разговоров я, как и обещал, присутствовал на первых совещаниях с директорами школ, которые проводила Алексеева, абсолютно не вмешиваясь в их ход. В этом не было необходимости, хотя, чувствовалось, что ей они даются не просто. Побыв так раз, другой, я сначала задал вопрос одному из директоров, на чьё мнение мог полагаться вполне. И услышал, что, да, новый начальник и ведёт себя как начальник и воспринимается ими именно так без натяжек и без скидок. А уже только после этого объявил Галине Евгеньевне, что всё остаётся в силе, кроме одного: без меня совещания ей будет проводить сподручнее.
***
То, что в жизни, на работе, в самих людях происходят какие-то, чаще всего неожиданные для них самих, перемены можно было судить по разным признакам. На тот момент директор одной из самых крупных строительных организаций района «Агропромстроя» был немало удивлён, когда однажды, приехав на работу, вдруг увидел объявление о том, что назначено общее собрание коллектива. И назначено, конечно же, не им. Инициаторами стали банк и «Агропромснаб», а также наиболее активные работники ПМК, имевшие свои доли акций. Повод был банален: долги, кредиты, финансовое состояние предприятия. Директор рвал и метал. Но на месте сорванного им объявления появилось новое. Он ругался, объявлял собрание незаконным, требовал не ходить на него, стращал всякими карами, кого-то пытался подкупить обещаниями, - ничего не помогло, собрание состоялось, вели его, как и полагается в таком случае, инициаторы-кредиторы, и люди на него пришли и не все оставались просто безучастными слушателями. На поверхность всплыло многое из того, как организация превращалась в его частную лавочку, которую он тоже вёл к банкротству. Итог был закономерным – акционером директор остался, а вот руководителем нет.
Но те же люди, здесь пытавшиеся стать, если не хозяевами, то небезучастными зрителями, придя домой, делали всё наоборот. Всё дело в том, что комитет по управлению муниципальным имуществом оказался буквально завален заявлениями об отказе от приватизации жилья. Логика была странной. В советские годы эти квартиры люди получили от государства бесплатно, за их содержание платили символические копейки, приватизировали их тоже бесплатно, а за обратный процесс нужно платить, и всё равно они это делали только потому, что за недвижимость ввели налог, который к тому же легко съедала годовая инфляция. То же самое на селе: в ТОО и в сельских администрациях лежали пачки свидетельств о праве собственности на землю, в большинстве своём люди, особенно пожилые, отказывались их брать опять же из-за боязни налогов.
Сентябрь снова вернул нас к самой актуальной теме пограничного статуса района. В Москве прошли парламентские слушания по теме «О положении в пограничных с Эстонией и Латвией районах России». Их инициаторами стали два комитета по международным делам Государственной Думы и Совета Федерации. С основным сообщением от районов Псковской области поручили выступать мне. Основной упор я сделал на тот факт, что ещё в советские годы по понятным, хотя и не объяснимым причинам, союзное правительство сделало всё возможное, чтобы по уровню жизни, социальным условиям, развитию инфраструктуры создать две зеркально противоположные картины по разные стороны тогда ещё административной границы. Сегодня эта ситуация может создать ещё более тревожный и необратимый контраст, ведь уже каждый шестой трудоспособный житель района так или иначе, но работает или служит в федеральных структурах, связанных с границей. И, если Россия начинается теперь здесь, то не только районы должны работать на границу, но и граница на развитие приграничных территорий.