Салливан Раш

Дисклеймер
Внимание! В повести присутствуют сцены жестокости, распития алкогольных напитков и курения. Жестокость порождает только жестокость, а распитие алкоголя и курение вредят здоровью.

Пролог
Свет одинокого фонаря вырисовывал на асфальте правильный круг, выхватывая из темноты не только часть дороги, но и двух людей. Один стоял над другим. Первый был жив, второй – мертв. Первого звали Салливан Раш, и он был частным детективом, второго – Майк Сартмэн. Еще минуту назад это был убийца – маниакальное чудовище, зарезавшее двенадцать прекрасных девушек. Сейчас же он был мертв.
Раш сделал последнюю затяжку и выбросил сигарету. Затем медленно, не выходя из круга света, обошел труп Сартмэна, присел на корточки и взглянул в лицо убийце. Оно было искажено злорадной улыбкой, которая перемешалась с муками предсмертной агонии. Ужасное и нелепое зрелище. Даже в последние мгновения жизни маньяк не переставал перечислять имена девушек – его жертв. При этом скалился, как пес в припадке бешенства. Только после того, как к пуле в животе Салливан добавил в тело Сартмэна еще с полдюжины свинцовых пчел, маньяк окончательно успокоился и, упав на спину, издал последний в своей жизни хриплый вздох, переходящий в совсем короткий смех.
Раш был зол – Сартмэн должен был вывести его на своего босса, некоего Винсента Мэлло, таинственного персонажа в этой и без того запутанной истории. Сартмэн мертв, и поэтому цепочка прервалась. Других зацепок у детектива не было. Его заказчик, наверно, будет в бешенстве. И будет прав. Сам Раш тоже сейчас пребывал не в лучшем расположении духа. Он был в шаге, но веревочный мост под ним в последний миг рухнул в пропасть догадок и безысходности. Салливан еще раз посмотрел на мертвого убийцу, которого преследовал два месяца и еще несколько кварталов, и, не выдержав, в порыве гнева плюнул в лицо трупу.
Затем детектив встал и, вытащив из кармана пиджака телефон, набрал номер.
– Джим, это Раш. Все плохо... Майкл Сартмэн мертв. Вызови бригаду. Переулок Уорчэрти, недалеко от бакалеи… И не спрашивай меня, какого черта это случилось! – Салливан перешел на крик. – Просто вызови эту чертову машину! И не задавай тупых вопросов!
Он отключился. Еще немного походил в кругу света, достал очередную сигарету и закурил снова.
Так он и стоял над трупом маньяка убийцы, в пустынном переулке, закованном во тьму ночи. Ждал, пока до него не донеслись звуки полицейских серен. Потом он выбросил тлеющий окурок, вышел из круга света и отправился в ночь, искать новую нить, которая связала бы его с Винсентом Мэлло.

Часть 1. Говорящий мертвец
1. Расследование
Мертвецы, как известно, говорить не могут. Но Салливан Раш был убежден в обратном. В особенности, если считать большинство людей живыми трупами. А Салливан Раш считал именно так. И хотя был он силен, умен и хитер все равно и себя причислял к таковым мертвецам. Он понимал, что живы те, кто может делать все, что взбредет в голову. А остальные мертвы, ведь сила, ум и хитрость часто ограничены. А значит, Раш не мог себе позволить делать то, что хочешь. Вот Майкл Сартмэн, маньяк-убийца, был свободен от подобных мыслей и позволял себе делать разные вещи. Он был свободен, значит, был живым. Но Салливан Раш быстро исправил этот недостаток человеческой плоти. Про душу детектив даже и не думал – знал, что не было ее у Сартмэна.
Вот еще Винсент Мэлло был живым. Хотя и была его жизнь покрыта мраком и сокрыта от глаз детектива, но Раш все равно знал, что Мэлло тот еще свободолюбивец. Из разных источников Салли было известно, что тот был психопатом, но психопатом уравновешенным, не в пример яростному беспредельщику Сартмэну. Мэлло мог проворачивать целые операции по истреблению нежелательных ему элементов общества. Методично ждал, когда весь синдикат, задолжавший ему денег, соберется вместе. Натравливал на бандитов своих бешенных псов – Сартмэна и ему подобных, а потом включал себя в эти кровавые игрища. И вот уже тогда Мэлло-расчетливый глава клана уступал место Мэлло-маньяку, который одними руками мог распотрошить десяток трупов своих врагов. Да, Винсент Мэлло был живым человеком. И он нужен был детективу Рашу. Нужен был живым. Чтобы детектив сделал его мертвецом, лишив не только привилегии забирать жизни, но и забрав эту самую жизнь у самого мафиозника.
Мертвецы умеют говорить. Салливан знал это, поэтому после убийства Майкла Сартмэна он решил зайти в тот бар на окраине района, в котором они с Сартмэном «случайно» встретились лицом к лицу, и откуда началась их погоня.

****
Бар «Семь голов» был под стать всему району Мадтаун – такой же убогий, обнищалый и вызывающий исключительно тошнотворные рефлексы.
Салливан не спеша открыл дверь и так же медленно перешагнул порог заведения. Его встретил запах перегара, вонь мочи и дерьма. В глаза ударил сигаретный дым. Привыкший встречаться с осведомителями в таких заведениях Раш быстро осмотрелся. Все в «Семи головах» отдавало безысходностью, от которой детектива уже мутило.
Он подошел к стойке. Бармена не было. Салливан стал ждать.
Он был в этом месте уже не первый раз – Майк Сартмэн, этот лысый амбал со всеми признаками шизофрении, часто захаживал сюда, пропивать деньги, которые доставал, занимаясь продажей краденных вещей.
Салливан снял шляпу и, положив ее на край стойки, взглянул в зеркало, что висело между бутылками. В него хорошо было видно, как тройка грязных байкеров спорит о чем-то за большим столом, высокий человек курит в углу, а пара каких-то типов пытается лапать официантку не менее отвратного вида.
Пришел бармен и без слов плеснул детективу стакан виски неопределенного цвета, запаха и происхождения. Салливан выпил пойло одним глотком.
– Помнишь пару часов назад я выходил из этого бара со здоровенным лысым амбалом в черном пальто?
Бармен кивнул.
– Он приводил с собой кого-нибудь? Сегодня, вчера, не важно…
Бармен вздохнул.
– Ты же знаешь, что нет. Я видел, как ты следил за ним. Уже несколько недель приходишь сюда и сидишь смотришь на него. Я вижу это.
– А ты знал, кем он был и чем занимался? Если скажешь то, чего не знаю я, получишь сверху этого, – Раш протянул жирному бармену двадцатку. Тот положил деньги в карман и еще раз тяжело вздохнул.
– Это Сартмэн, правая рука Винсента Мэлло, – в зале как-то сразу стало тихо. Будто все услышали имя босса мафии.
Бармен продолжил.
– Мэлло все свои дела ведет через Сартмэна и еще двух своих прихвостней, о которых я ничего не знаю, – его голос звучал низко, слова выходили с натугой. Бармен невольно перешел на шепот. – Я знаю лишь то, что ты с лысым вышли вместе, хотя не были друзьями, и раз ты здесь, а он – нет, то это весьма дерьмово для тебя. Мэлло будет очень зол. Он непременно узнает, что одного из его людей убил коп – залетная пташка.
– Откуда ты знаешь, кто я? – Раш не был удивлен, он получил важную информацию, и тайна его личности сейчас не имела никакого значения.
Вместо ответа бармен только хмыкнул.
– Пусть тебя теперь больше волнует Винсент Мэлло.
– Он меня волнует последние три месяца. Где мне найти двух других его шавок?
– Я не знаю. Заплати мне, и я скажу, кто должен знать.
Раш положил еще одну банкноту на стойку.
Бармен взял деньги, по его лицу расползлась жирная улыбка.
– Джамэ Ари. Он живет в трех кварталах на запад отсюда, на Нешвилстрит. Двухэтажный дом с красной дверью. Поднимись на второй этаж и скажи, что ты от Адама.
Салливан надел шляпу, поднялся со стула и молча вышел из бара.
Его ждала ночь – ненасытная, как голодная волчица, и обуреваемая страстями, как проститутка-интригантка.
Детектив частного сыска не прочь был отдаться этой темной твари…

2. След во тьме
О чем думают новорожденные дети? Когда они только-только приходят в этот убогий и упадочный мир – какие мысли посещают их чистые умы? Ведь дети свободны – они не знают законов и запретов, вольны делать, что захотят. Они свободные… живые. Что думают об этом мире свободные дети?
Детектив Салливан Раш прожил на этой земле тридцать шесть лет и не знал ответа на вопрос. Зато ему было ведомо, о чем думают мертвые взрослые. Каждый из таких людей уже сделал свой выбор, а значит, подвел себя к черте. Через эту черту – и Салливан был в этом убежден – можно было сделать один шаг в двух направлениях. Возле этой черты человек становился либо живым узником – гипотетическим мертвецом, либо мертвецом уже настоящим. В обоих случаях человек оставался свободным. Но вот степень его свобод была разной. В случае с живыми мертвецами свобода представлялась Салливану шуткой философа, придуманной ради оправдания своего выбора. Во втором случае свобода получалась еще более свернутой, ведь человек исчезал, лишаясь вместе с жизнью и права выбора. Да, он умирал физически и, если следовать метафизической логике, обретал абсолютную свободу. Но в то же время он, как ветер, развеивался воспоминаниями в памяти знающих его людей, и этим обрекая себя на заключение в темнице разума другого человека. В этой темнице человек, помнящий об усопшем, мог творить с последним все что угодно. И фактический мертвец на все том же метафизическом уровне становился марионеткой.
Детектив Раш не был в восторге от этой мысли, но деваться было некуда. Со своими жизненными оковами он смирился давно. И поэтому прекрасно знал, о чем думают мертвецы. А мертвецы думают о жизни… о живых.
Этой мыслью хмурый Салливан поделился с мелким уголовником Джамэ Ари, когда тот после короткой драки начал было упираться и мямлить всякую хрень. Этот низенький коренастый парень хотел было сбежать, когда Раш начал задавать вопросы о мафии и Винсенте Мэлло. Но Салливан быстро поймал его на лестничной площадке и после нескольких ударов разъяснил Ари два выхода из ситуации. Либо тот говорит, либо Салливан превращает его в фактического покойника. Ари выбрал первый вариант.
– Джош Марито и Вин Дорн! – выпалил он имена.
– Где мне их найти? Говори, живо!
Салливан не был в восторге от своей работы частного детектива – ему часто приходилось видеть смерть, говорить о ней с людьми и неизбежно приходить к выводу, что он хочет сменить работу. Но вот что Рашу действительно нравилось в своем деле, так это погони и аресты, не просто стандартные вещи полицейского, а те, которые в итоге приводили к задержанию и немедленному допросу. Салливан любил задавать вопросы, потому что ему нравилось получать ответы – сложные, простые – не важно, лишь бы человек рассказал ему свою версию жизни и смерти. Джамэ Ари был разговорчивым парнем, хоть и трусливым. Он быстро выдал Салливану всю необходимую информацию, после чего был аккуратно оглушен рукояткой револьвера и прикован к перилам лестницы.
А Салливан Раш после этого достал телефон и набрал капитана Брауна.
– Джим, я напал на след Мэлло. Но мне нужна будет помощь.
Уставший и хриплый голос Джима Брауна известил.
– Салли, у меня сейчас нет людей, все заняты. Что там у тебя?
– Похоже крупное дерьмо намечается. Это серьезно, капитан. Я узнал адрес одного из подельников этого мафиози-психопата. Этот подельник – крот.
– Твою мать! – протяжно и громко выругался капитан. – Сколько на моем веку еще будет крыс с полицейскими жетонами! Давай, диктуй адрес, я пришлю всех. Кого смогу.
Услышав место действия, капитан еще раз выругался, а затем положил трубку.
Салливан тяжело вздохнул и закурил. Не часто он обращался за помощью к капитану Брауну. Он фактически и не был прикреплен ни к одному участку, но так выходило, что сотрудничать все же надо. Вот Раш и сдружился с капитаном пятого отделения.
Он затянулся в последний раз и вышел в ночь. Ему надо было ехать. Джош Марито и Вин Дорн ждали его. Он почему-то знал это. Думал так.
И ехал в черную пустоту, из которой, как из ночного кошмара, вырастали высокие и низкие дома с темными мертвыми окнами.
Адрес, который назвал Ари, был до боли знаком Салливану. Это был район, где он жил. Район под названием «Полицейская нора». И славились эти два квартала тем, что там проживали все полицейские города. Среди которых были и Марито с Дорном. Копы – прислужники главного мафиози штата.
–  Хреновые у тебя дела, Салливан, – думал про себя детектив, – если уж Мэлло сумел и полицию под себя подмять, то на что надеешься ты?
От этой мысли Рашу стало совсем тоскливо.

3. Кто там за маской?
«Полицейская нора» была тихим местом с однотипными домами и однотипными задними дворами. Несколько облезлых многоквартирных клоповников в центре одноэтажного смрада. Днем здесь было так же тихо, как и ночью. Потому что копы то приезжали, то уезжали снова. Но надолго в «норе» никто не задерживался – работа обязывала часто смотреть в сторону улиц и так же часто патрулировать их.
Сейчас была ночь. А ночью полицейский муравейник был по-особенному тих.
Салливан оставил машину в конце улицы, за три дома от логова продажных легавых.
Перед тем, как отправиться на рандеву с вероятной смертью, частный детектив еще раз позвонил в отделение и попросил помощи. Капитан Браун подтвердил, что скоро направит по адресу группу. Положив трубку, Раш на всякий случай оповестил своего клиента о том, что скоро достигнет цели. Затем сыщик отправился к дому копов.

****
Джош Марито и Вин Дорн ждали Салливана.
Когда детектив вежливо постучал в дверь дома с включенным светом, ему открыл крепкий мужчина с пробивающейся щетиной и в женском платье.
– А! Знаменитый детектив, собирающийся арестовать нас! – неожиданно веселым и высоким голосом оповестил всю округу хозяин дома. – Вини, иди погляди на него!
К двери подошел высокий, но менее накаченный парень лет тридцати.
– Да, я вижу, – с любопытствующей улыбкой проговорил подошедший Вин Дорн – любовник Марито. Он был в облегающих джинсах и коротком женском топе, – что ж, проходите в дом, детектив Раш. Раз уж пришли убить нас, так давайте сделаем это за бокалом Шардене.
Опешивший и вконец сконфуженный Салливан молча подчинился.
Он хмурился, стараясь не выдавать своего удивления. Да, гомосексуализм и трансвестизм были распространены в полицейских рядах, но Раш никак не ожидал, что подельники опасного и кровожадного босса мафии окажутся любящей однополой парой.
Детектив принял в коридоре бокал с вином и снял шляпу, положив ее на тумбу. Он проглотил нарастающую панику и постарался расслабиться. В конце концов, его ждали и могли убить еще на подходе к дому. Но сыщик жив, значит, Марито с Дорном от него что-то хотят.
Раш проследовал за хитро перешептывающимися хозяевами в гостиную. Она оказалась уютной и обставленной мебелью в стиле Хай-тек – не в пример унылому фасаду дома. Здесь на стенах имелись несколько картин в том же современном стиле, а пол был устлан узким, но длинным ковриком из материала, происхождение которого Салливан так и не смог установить.
Марито предложил детективу присесть в одно из кресел и после того, как Раш устроился поудобнее, сказал.
– По вам видно, что вы удивлены, детектив… нет, не надо оправданий! Мы открылись вам, и знайте, это не с проста, – он улыбнулся подошедшему к нему Дорну и взял того за руку.
– Так, не надо мне этих соплей лить! – разозлился Раш. – Вы меня оставили в живых, напоили вином и усадили в кресло не для этих милых бесед. Давайте к делу, иначе я перейду к своему.
Суровый нрав детектива не позволял отвлекаться на посторонние детали. Он чувствовал, что уже близок к поимке Винсента Мэлло, и поэтому, начавший было изливать душу лжекоп был так жестко прерван.
Тем не менее такое наглое отношение ничуть не смутило Джоша и Вина.
– Мой дорогой и обаятельный Джо хотел рассказать о сути вашего пребывания у нас, – начал Дорн, при всей своей улыбчивости все равно погрубев внешне.
Вся наигранность этих двух любовников постепенно отходила на второй план, открывая взору детектива кровожадные ухмылки убийц.
– Не удивляйтесь тому, что услышите сейчас, – продолжил Вин Дорн.
– Чему удивляться, если вы за пятнадцать минут и слова ценного не произнесли.
– Что ж… Мы с Вином хотим помочь вам, детектив Раш, – сказал Марито, – но взамен потребуем равноценной помощи.
– Так, милые дамы, секс втроем не предлагать. Мы с бывшей супругой как-то хотели попробовать, но не с мужиками-трансами же это делать.
– Остроумный сарказм, мистер Раш, но совершенно неуместный, – с неожиданно холодным выражением лица произнес Марито, и Раш понял, что шутки кончились.
– Чего вы хотите, джентльмены? – также серьезно спросил он.
– Убейте Мэлло, – твердо произнес Дорн, – мы вам в этом поможем.
Салливан хотел было что-то сказать, но Марито перебил его.
– Мы знаем, что вас наняли вычислить и убить нашего босса…
– Не убить, а лишь доставить к моему клиенту. В последний момент планы изменились. Хотя да, изначально я должен был прикончить вашего босса.
Раш заметил, что при упоминании слова «босс» оба продажных копа передернулись.
– Не знаю, почему передумал мой клиент, но теперь Винсент Мэлло нужен мне живым.
– Главное избавьте нас от него, – почти умоляюще произнес Марито.
– А как вы мне в этом поможете, господа… или дамы?
Дорн и Марито переглянулись. Один кивнул другому.
– Мы… пригласили его сюда, в наш дом, – ответил Вин Дорн.
– Ого! Какая смелость!
Обоих копов-мафиозников переполняли эмоции. Это чувствовалось. Злость, мольба, ярость и даже где-то облегчение. Но они явно терялись. И сейчас детектива начинало радовать смятение на лицах этих гомосексуалистов, запутавшихся, на чьей они стороне.
Салливан начал понимать, зачем им убивать своего господина-садиста, который помогал им не только карман банкнотами набивать, но и продвигаться по полицейской службе, скрывая наверняка имеющиеся преступления и убийства.
– Он не знает, что вы геи? Ведь так? – довольная ухмылка Раша должна была разозлить бандитов, но те вместо этого смутились.
И Раш понял, что прав.
– А наряды вы точно подобрали.
– Он нас убьет за это, – почти печально произнес Марито, – про его маниакальность ты прекрасно знаешь.
– Знаю, – согласился Салливан. О многочисленных жертвах мафиози вспоминать не хотелось, но картины ужаса с расчлененными и обезображенными телами всплывали в памяти сами собой.
Детектив взглянул на обоих трансвеститов, работающих на два лагеря.
– Да, здорово он вас напугал, ребятки, – почему-то сарказм лез из Салливана сам собой, словно детектив был его чревовещателем, а он – умелым и злобным маэстро-кукловодом.
Раш знал, что Марито и Дорн и так в панике, но прикрываются всей этой клоунадой. Салливан просто не мог сдержаться.
– Да, парни, вы в тисках. Ну чего вы хвостики поджали?
– Все! С меня хватит! – первым не выдержал Дорн. Он был на грани, и после слов Салливана просто выпалил ругательства, достал полицейский револьвер и нацелился на детектива.
Положение у сыщика было аховое: мало того, что он сидел на диване и не мог достать свой пистолет, так еще и Марито тоже потянулся к своему оружию, которое оказывается было спрятано под полой платья.
Да, легавые есть легавые.
А Салливан все больше чувствовал себя дураком – частный сыщик, забывший не только о приличных манерах, так еще и не подумавший о своей безопасности.
Секунды хватило, чтобы оглядеться и оценить фоновую обстановку. Раш понял, что может ногами опрокинуть журнальный столик из легкого дерева, стоявший между диваном и креслом, в котором сидели эти говорящие мертвецы. Они были свободны в своем выборе, но он состоял лишь из одной альтернативы – смерть. Смерть от пули Раша – сейчас, или от лапищ ужасного босса мафии Винсента Мэлло – позже…
Раздался стук в дверь.

4. Странные обстоятельства
– Какого черта?! – Раш говорил одними губами. – Вы пригласили его так рано?!
– Какой кошмар! Мы не успели переодеться к его приходу! – процедил сквозь зубы Вин Дорн. Он взглянул на Марито.
– Тем лучше, любимый. Нам больше нечего скрывать. Раш, открой дверь! – прошипел здоровяк в платье.
Детектив заколебался. «Если там действительно маньяк-мафиози, то из меня сделают решето», – думал он. В дверь снова постучали, уже более настойчиво.
Раш сделал шаг в направлении входа.
– Стой, Раш! – также тихо прошипел Дорн.
Он подошел к детективу и сунул ему в руку свой пистолет с глушителем.
– Это еще откуда? – прошептал Раш.
– Это «чистый» ствол, детектив. Сейчас откроешь дверь, впустишь Мэлло, и будто уйдешь на улицу. Там разделайся с охраной. Их будет двое. С Мэлло мы разберемся сами.
– Предоставим его тебе, как положено, – вставил Марито, – а теперь иди!
Снова стук в дверь, но теперь уже со словесной добавкой.
– Вин Дорн, паскуда! Открывай! – злобный голос не оставлял вариантов, кто за дверью.
Детектив Раш подошел к ней.
Деревянная перегородка, разделяющая его и самого жуткого маньяка убийцу в городе.
«Я пешка, – думал Салливан, – загнанная к краю шахматной доски и готовая сорваться во тьму». Он спрятал пистолет с глушителем под плащ. «Этот Винсент Мэлло действительно не знает страха и держит продажных копов в кулаке, раз не побоялся явиться в «Полицейскую нору». Главное, продержаться до приезда подмоги от капитана Брауна. А сейчас давай взглянем смерти в глаза».
Раш отворил входную дверь и застыл на месте.
Перед ним стоял Винсент Мэлло и он был зол.
Но Салливана сейчас поразило другое – не так он представлял первую встречу с ужасом во плоти.
Мозг высосали пылесосом. Это словно удар кувалдой по темени – череп крошится, и вся та непробудная хрень, которая жила у тебя в голове и называлась «представлением о мире», разбрызгивается ошметками по земле.
Винсент Мэлло – мафиози-легенда, садист, убийца и маньяк, выбил из Салливана его иллюзии.
И дело было больше не в том, что мысленный портрет Мэлло, который рисовал себе в голове детектив, совершенно не совпадал с реальностью, а в том, что появление этого мафиози на пороге дома помогло Салливану расставить все фигуры, точнее почти все, на шахматной доске.
Детектив вдруг ясно увидел, как дальше будут развиваться события – то, что было, и что будет. А потом Раша еще сильнее ударила мысль-молния. Стоило ему взглянуть на маньяка Мэлло, пройтись взглядом по его толстому морщинистому лицу и заглянуть во тьму удивительно непохожих друг на друга глаз. Салливан тут же понял, зачем его клиент нанял его, а не обратился сразу в полицию, и какую цель преследует.
– Ты что за хрен? Почему так долго не открывали? – с порога спросил Мэлло.
Его ворчливый и недовольный тон выдавали усталость и даже какое-то по-идиотски неуместное старческое брюзжание.
Винсент Мэлло пробежал своим цепким взглядом по Салливану.
Не было в этом взгляде смертельной опасности, и уж тем более жути, которую по слухам наводил на своих жертв Мэлло-маньяк.
Мафиози был невысокого роста, лысеющий, в черном плаще, под которым виднелся дорогой костюм-тройка.
Мэлло курил сигару.
За его спиной от машины шли два здоровенных телохранителя.
Куда ж король преступного мира без своих псов.
– Я гость Джоша и Вина. Прошу, мистер Мэлло, проходите. Они вас ждут.
Раш учтиво уступил дорогу мафиози.
– А мне уже пора, – Салливан переступил порог дома. Пистолет с глушителем, что дал ему Вин Дорн по-прежнему был спрятан под плащом.
Мэлло с нескрываемым пренебрежением проводил взглядом Раша, но как только услышал голос Марито, забыл о существовании гостя.
– Босс, проходите, мы вас ждем!
И босс клюнул на приманку.

****
Детектив Раш на удивление самому себе решил не просто пристрелить головорезов Мэлло, а перед этим поиздеваться над ними.
– Парни! Не найдется ли у вас огонька? – Раш наиграно улыбнулся, разворачиваясь к телохранителям мафиози. Пистолет под его плащом уже был взведен, оставалось только достать его и пару раз нажать на крючок.
Громилы переглянулись. Добродушно пожали плечами. И один из них полез в карман – видимо, доставать зажигалку. Второй смотрел себе под ноги. Эти их действия продолжались всего две или три секунды.
Но и этого времени Салливану хватило, чтобы достать оружие и прострелить охранникам головы. Кровь и мозги забрызгали белые стены и входную дверь. Теперь двум голубкам копам уже не отделаться от допросов.

****
– Что за гость? Какого черта тут происходит?! – возмущался Винсент Мэлло, переходя из прихожей в гостиную, где его ждали подручные.
Он вошел в гостиную и увидел – два ствола направлены ему в лицо и живот, два мужика хотят его смерти, две шавки, возомнившие себя не просто сучками, а настоящими матерыми псинами. «Их надо было размазать еще на прошлой неделе, когда они повздорили с Сартмэном», – это была первая мысль, которая посетила Винсента Мэлло в момент увиденной картины.
– Какого черта, ублюдки, вы напялили на себя женские тряпки?! – это была вторая мысль злобного босса. – Отвечайте, суки такие!
– Стой там, босс! – сказал, нет, даже приказал Марито.
Он стоял в глубине комнаты, а вот более долговязый Дорн был всего в паре шагов от все больше свирепевшего Мэлло.
– Вы, сучки, решили прикончить меня?!
– Да! – выпалил Вин Дорн.
– Да, Мэлло. Мы с Вином геи, и мы хотим твоей смерти, – добавил Марито.
– А ну опустили пушки! – проревел мафиози.
Рука Дорна дернулась, он как будто немного опешил, его любовник остался на месте.
– Не двигайся, босс! – на последнем слове голос Джоша Марито, этого крепкого мужика, все же дрогнул, словно голос принадлежал девчонке, которую он изображал. Они еще боялись своего господина и не отвыкли говорить «босс».
Пока взгляды копов метались то со своих стволов, то друг на друга, то на Мэлло, тот резким движением схватил револьвер Дорна за барабан. Главарь был на пол головы ниже предавшего его Дорна, и поэтому ему удобно было держаться за Магнум.
– Отпусти! – приказал Марито, Вин стоял опешивший. – Отпусти пушку, урод, и не двигайся! Тебя скоро схватят!
Винсент Мэлло хоть и не внушил ужас Салливану Рашу, но вот на этих двух кротов его звериная харизма еще действовала. И он почувствовал в них слабину.
– Кто меня тут схватит? – он злобно улыбнулся и даже немного покрутил головой, демонстративно озираясь.
– Отпусти пушку! – сказал Дорн.
Но вместо этого Мэлло рванул его револьвер на себя. Вин Дорн по инерции пошел вниз и его пах нашел колено мафиозного главаря.
Полицейский стал медленно опускаться на пол у ног мафиозника. Его Магнум остался в руке у «босса».
 Все действие длилось несколько секунд. Потому как после этого все собравшиеся в комнате услышали, как на улице раздались два тихих хлопка и на пороге дома что-то грузно упало.
Послышался скрип входной двери.
И это немного озадачило Винсента Мэлло. Зато его стоявшему на ногах врагу придало сил.
– Черт тебя подрал! – выругался Джош Марито. – Раш, на помощь!
С этими словами он выстрелил в мафиозника.
И промазал! Пуля угодила в пол рядом с правой ногой Мэлло!

****
Когда детектив Раш открывал дверь, он услышал ругательства, а затем выстрел и сразу же оценил ситуацию.
Эффект замедленной съемки тут не подходил. Наоборот, действие неслось, будто скоростной локомотив, круша время и пространство на своем загадочном пути.
Салливан не знал, как обернется их задумка, поэтому действовал по наитию.
Он пронесся через коридорчик и оказался в гостиной как раз в тот момент, когда Винсент Мэлло, воспользовавшись замешательством врагов, достал свой собственный пистолет и перехватил поудобней револьвер Дорна. Положение у него было кошмарное, и он сам это понимал. Поэтому, как только Раш выглянул из-за угла коридора, тут же выстрелил в него. Детектив успел укрыться.
Тут уже начал палить очнувшийся от оцепенения Марито. Два его выстрела вновь ушли в стену, а третий зацепил левую руку Мэлло.
Тот громко вскрикнул и выронил свой пистолет.
– Я убью твою сучку, Марито! – мафиози наставил револьвер в правой руке на все еще корчащегося Дорна.
Джош Марито заколебался. От Мэлло его отделял журнальный столик и диван – рвануться и прыгнуть нет возможности, стрелять – руки начали трястись сильнее.
Но в это время Марито увидел, и на его лице появилось облегчение.
Мафиозник и маньяк Мэлло этой перемены в лице противника не заметил, а еще он не обернулся, и это стало его ошибкой.
Потому как детектив Раш успел подкрасться к нему сзади.
Последовал удар рукояткой пистолета по затылку, и для Винсента Мэлло игра под названием «Не дай своим шавкам растерзать себя» была окончена.

****
– Долго ты шел! – упрек Марито Салливан пропустил мимо ушей.
– Заткнись, – только и ответил он.
После удара Мэлло завалился спиной на сыщика, и поэтому сейчас Салли, пыхтя, пытался опустить мафиози на пол и при этом не упасть вместе с ним.
Когда обмякший Винсент Мэлло оказался между диваном и стенкой, озлобленный Марито резво оказался рядом с ним и со словами «Жирная туша!» стал пинать Мэлло ногами по животу и лицу.
Салливан оттащил его и указал на Дорна.
– Любимый! – Джош опомнился и кинулся к своему любовнику, который все никак не мог восстановиться после удара.
– Да, теперь секса вам не видать…
– Да пошел ты, Раш, – процедил Вин Дорн.
– Раш, у тебя две минуты, скоро «нора» очнется, и все сбегутся сюда, – произнес Марито. – Где ты припарковался?
– За вашим домом.
– Тогда тащи этот кусок дерьма в машину. С остальным мы с Вини разберемся сами.
Салливан Раш не стал больше задавать вопросы или отпускать саркастичные шутки. Хватит с него. Надо было заканчивать это дело.
Он посмотрел в лицо валявшемуся мафиознику. Нет, ужаса Винсент Мэлло не вызывал.
Очередной живой мертвец в этом проклятом мире.
И Салливан Раш был рад этому.
Он взял «жирную тушу» за руки и поволок к выходу через кухню. Надо было ехать к заказчику. Ведь клиент ждал Винсента Мэлло. Нельзя было откладывать эту встречу.

5. С мыслью об Эбигейл
Она просила привезти Мэлло на склад в южной части города. Это было отнюдь не заброшенное здание с изрисованными и заблеванными стенами, а современный складской ангар фирмы Limon inc. Насколько помнил Салливан, эта логистическая компания занималась межконтинентальными перевозками и числилась в рядах «праведных фирм», не признающих коррупцию и «грязный» бизнес – даже удивительно для такого продажного города.
Она – клиент детектива – Рашель Эйнджел. Темноволосая красотка с внешностью подстать фамилии и железным характером, которому позавидовал бы сам маньяк Мэлло.
Она просила привезти его именно на этот чертов склад, и Раша это дико напрягло. Не возят убийц, возглавляющих мафиозный синдикат, в такие места. С ними расправляются в их резиденции, где они вооружены до зубов; убивают в ночных клубах, где они в VIP-зоне подсчитывают прибыль и наслаждаются танцовщицами; а чаще убивают в зассаных подворотнях, куда выходят все «черные ходы» ночных клубов и прочих заведений.
Но Рашель Эйнджел сказала везти мафиозника на склад, и по ее заверениям сейчас это было самое безопасное место в городе.
Детектив Раш поверил, она ведь клиент и платит. А за те деньги, которые дала мисс Эйнджел Салливану, он сказал бы на суде, что она господь бог… и не далеко бы ушел от правды.
Почему этой дамочке понадобился Винсент Мэлло, Раш догадывался, но держал свое мнение при себе.
Он остановил машину перед большим ангаром, миновав сначала забор с КПП. У входа уже стоял черный внедорожник.
Детектив вышел из машины в промозглую ночь. Сразу почувствовался запах упаковочной ленты, бумаги и складских помещений. Салливан не без труда выволок из багажника мафиози, все еще находящегося в полубредовом состоянии, и потащил того к дверям.
Мэлло еле шевелил языком, но даже так дал понять, что он думает обо всей этой ситуации.
Когда Раш втащил его в ангар, босса мафии подхватили двое парней в строгой одежде и раза в два крепче Салливана.
Мэлло усадили на стул и связали.
За всеми этими процедурами сквозь темные очки наблюдала прекрасная мисс Эйнджел. Сырость и прохлада огромного склада не холодили ее несмотря на то, что она была одета в тонкую белую блузу и широкие черные брюки. Шпильки ее туфель отбивали четкий ритм, когда она прохаживалась влево и вправо, глядя на избитого Мэлло.
Салливан внимательно наблюдал за ней – хоть эта дамочка и выплатила ему изрядную сумму, но опасности от нее исходило даже больше, чем от мафиози со всей его армией головорезов. Они ведь сейчас наверняка переворачивают весь город в поисках своего лидера.
Но детектив был более чем уверен, что даже при большом желании мафиозный мир теперь вряд ли когда-нибудь увидит Винсента Мэлло… по крайней мере, живым.
Подтверждение своим мыслям Раш находил во взгляде очаровательного и опасного главы Limon inc. Мисс Эйнджел сняла очки.
«Эти переливчатые глаза свели с ума многих мужчин, – думал детектив, – нельзя поддаваться им, иначе Салливан, ее красота поглотит и тебя. А такие женщины прекрасно умеют пользоваться этим».
– Сложно было его поймать? – вдруг прозвучал вопрос.
Салливан посмотрел на Рашель.
– Не особо… мне помогли.
– Думаю, ваши… помощники будут молчать.
Этот голос – нежный, но льющийся холодным тоном, будто горный ручей, точащий камень – не оставлял вариантов. «Она привыкла отдавать приказы и не терпит, когда их не выполняют».
– Эм… да, мисс Эйнджел. Они будут молчать. Я профессионал и не работаю в компании с теми, кто будет говорить лишнее.
– Не сомневалась в этом, – она подошла ближе. Ее мордовороты уже закончили с Мэлло и стояли по обеим сторонам от него.
– Вы хорошо поработали детектив. Деньги уже переведены на ваш счет.
Раш благодарно кивнул.
– Я знаю, что связывает вас с Мэлло.
– Как вы догадались?..
– По глазам.
Она согласно кивнула и сделала еще один шаг к Салливану. Мордовороты остались на месте.
– Поверьте, мистер Раш, этот человек заслужил то, что я с ним намереваюсь сделать. Он хоть и выглядит, как убогий слизняк, но все ужасы, которые приписывают ему – правда, – она протянула очки одному из охранников. Тот бережно взял их и убрал во внутренний карман.
Ее глаза говорили большее, и Раш, знавший причины и мотивы поведения этой девушки, мог представить сейчас всю бурю, что творилась в ее чистой душе, закованной в стальной капкан жизни в этом городе мерзости и грехов.
«Лепесток розы, оторвавшийся от бутона и опустившийся на покрытую отходами мостовую», – подумал Раш.
– Мисс Эйнджел, обычно я веду подробный отчет о своем расследовании, чтобы позже передать его в руки полиции. Но в этот раз я, пожалуй, ограничусь отчетом о поимке… что было дальше, я не видел.
Она довольно кивнула.
– К тому же, – продолжил Салливан, – Мэлло действительно заслужил смерти. Но учтите, что вы разворошили улей – подхалимы, дрожащие в страхе перед Мэлло, будут искать его. Они преданы ему и устроят охоту на его убийцу.
Эйнджел пожала худенькими плечиками.
– Мои люди разберутся. Мне же важен только Мэлло. Вашего гонорара должно хватить на то, чтобы вы жили в достатке долгое время, но, тем не менее, прошу вас не уходить отсюда – у меня будет еще один заказ для вас, – она улыбнулась, глядя прямо в глаза детективу.
Эта улыбка на секунду заполнила собой весь разум Раша.
– Какое задание?
– Узнаете позже, мистер Раш. Сейчас мне надо разобраться с Мэлло… вы можете остаться в ангаре и смотреть на это, либо подождите меня в машине.
Салливан решил остаться.
В последствии он пожалел об этом.

***
Эйнджел махнула рукой своим телохранителям, и один из них аккуратно вылил стакан воды на голову связанному Винсенту Мэлло, а затем легонько побил того по щекам.
Такая обходительность в напряженной обстановке выглядела до абсурдного нелепо, и Раш едва сдержался от язвительной шутки.
Винсент Мэлло начал приходить в себя.
Он проморгался, немного покрутил головой, немного постонал, а уже затем начал осматриваться. Он молча поглядел на охранников, стоявших по обе стороны от него, затем мельком взглянул на мисс Эйнджел, явно собираясь вернуться к ее персоне, а потом присмотрелся к стоявшему поодаль Салливану Рашу.
– А-а-а, – хриплым голосом начал глава мафии, – значит, те двое сдали…
Закончить он не смог из-за хлесткой пощечины Рашель.
– Заткнись, ублюдок, тебе никто не разрешал говорить! – она так быстро подошла и склонилась над пленником, что и Раш, и сам Мэлло немного опешили.
– В чем дело, мисс Эйнджел? Наняли эту шавку, чтобы он приволок меня к вам? Вас не устраивает контракт, который мы заключили на прошлой неделе?
– Идиот! – рявкнула все еще нависающая над ним девушка. – Ты даже не догадываешься, что сделка компаний тут не причем! Это фикция, попытка вытащить тебя из логова. Limon inc. выгодно сотрудничать лишь с легальной частью твоего бизнеса, а вот мне с тобой нет. На сделку ты не явился, поэтому я наняла детектива.
Мэлло криво улыбнулся, обнажая окровавленный рот.
– А что такое, мисс Эйнджел, хотели познакомиться лично? Соблазнить меня? Но не вышло…
Она вновь отвесила убийце пощечину.
– Что ты несешь, кусок дерьма?
– Тогда быстро скажи мне, зачем ты меня сюда приволокла, дрянная сучка! Я убью тебя и всех твоих тварей! – Мэлло взорвался. Он орал, плюясь слюной и кровью. И так дергался, что стул под ним начал прыгать.
Но эффекта это не возымело. Рашель Эйнджел лишь по-ангельски улыбнулась прямо в лицо разъяренному мафиознику и вновь махнула рукой мордоворотам.
Один из них положил руку на плечо Мэлло – тот сразу же затих, а второй развернулся к небольшому столику, который до этого Салливан Раш не замечал. Со столика телохранитель взял некое приспособление, которое детективу напомнило когтистую перчатку. Эта самая перчатка оказалась в руках главы Limon inc., которая, не торопясь, начала надевать пугающего вида орудие пыток на руку.
– Что за хрень!
– Заткнись говорю, – пронзительный и гневный взгляд Эйнджел подействовал.
Надевая перчатку, она стала расхаживать влево-вправо перед связанным и немного струхнувшим преступником.
– Ты спрашивал у меня, зачем ты здесь…
Она продолжала расхаживать. Каблуки стучали по бетонному полу, будто маятник часов, отсчитывающих последние минуты жизни Винсента Мэлло.
И этот звук цоканья гвоздем вбивался в мозг мафиозника.
– Давай… говори, чего ты хочешь?! Говори! Говори, дрянь!.. Ты…
Ему зажала рот здоровенная рука секьюрити.
Эйнджел довольно кивнула.
– Эбигейл Реймондс…
Вопрос изобразился на лице Мэлло. Рот ему освободили, но сказать ничего он не успел.
– Конечно, ты не помнишь ее, грязная свинья, – продолжала Рашель, наконец надев перчатку. – И дело не только в том, что это было почти тридцать лет назад. Просто она всего лишь была одной из сотен девушек, которых ты изнасиловал за свою жизнь. А к таким ты, ублюдок, относился как к падали. Мерзкий ты садист!
Она замахнулась, и стальные когти располосовали лицо бедолаге Мэлло.
И вот уже голос мисс Эйнджел стал дрожать.
– Ты не просто изнасиловал ее, ты ее избил до полусмерти! Пытал!..
Снова удар. Кровь хлынула из ран на лице маньяка. И он закричал.
Салливан Раш поморщился. Он и сам был не прочь вмазать раз-другой по морде этого хряка. Но не таким садистским способом… И детектив понимал, что Рашель Эйнджел только начала.
Теперь она уже пылала от гнева. И не останавливаясь, хлестала и терзала Мэлло когтистой перчаткой по лицу.
А тот все громче кричал. И сквозь его отчаянные завывания и ор пробивался один единственный вопрос: «Кто же такая эта Эбигейл Реймондс?»
После серии ударов Эйнджел тяжело дыша остановилась.
Кровавое месиво, которое раньше было лицом ужасного мафиозника, зашевелилось.
– Кто такая… Эбигейл… Реймондс?.. Почему ты мстишь… за нее?
Мэлло прерывисто задышал.
Снова жест тонкой ручки своим охранникам, и один из них вколол Мэлло необходимую дозу адреналина. Недостаточно, чтобы сердце разорвалось, но и не мало – только для поддержания сознания убийцы.
– Ты не помнишь ее… – сказала мисс Эйнджел, – а я прекрасно помню, как ухаживала за ней. Эбигейл Реймондс – моя мать, сранный ты кусок дерьма. – Рашель говорила уже спокойней. В голосе зазвучали холодные нотки. – И если ты не понял это по моему поведению, то хотя бы взгляни на меня еще раз… перед смертью… и скажи, кто я такая.
Замученный Винсент Мэлло поднял взгляд на лицо главы Limon inc. и будто впервые увидел ее – ту, которая не сводила с него своих необычных глаз.
– Ха-ха-ха, – раздался хриплый голос Мэлло, – не может быть…
– Может, сучий ты потрох. Целых три месяца вел со мной бизнес и не разу внимательно не взглянул на мое фото, на мое лицо. Наверняка только таращился на мою грудь и не обращал внимание на глаза.
– Гребанная гетерохромия, – профыркал Мэлло, сплевывая кровавую слюну, – но этого не может быть – мои люди выясняли, что во всем этом дерьмовом городе нет ни одного человека с таким отклонением, как у меня.
– Значит, они ошиблись, – равнодушно ответила Эйнджел, – мои данные более точные – зелено-сиреневая гетерохромия есть лишь у меня и у тебя… да, папа, так и есть… разный цвет глаз. Это наследственное.
Он снова хрипло рассмеялся. Этот мафиози-садист, даже перед лицом смерти издевающийся над ней.
– Ты все это время готовила план мести? Наняла бешенных псов, типа него, – Мэлло кивнул в сторону детектива Раша. – Все это ради того, чтобы поквитаться из-за твоей гребанной матери? Да, я ее не помню! Я трахал таких, как она, каждый день пачками. Они сами брали в рот! Все хотели быть с богатым мафиози! Так что…
Дальше ему не дал закончить железный кулак.
Удар Рашель пришелся куда-то в кровавое месиво.
Мэлло уже не кричал, а скорей мычал. Видимо, челюсть была раздроблена.
Снова и снова Эйнджел наносила удары. Будто и не хрупкая девушка, а свирепая когтистая гарпия.
И снова, и снова вкалывали Мэлло дозу адреналина, чтобы он не терял сознания и чувствовал всю приготовленную ему боль.
– Я… тринадцать лет навещала ее в лечебнице, – Рашель прекратила бить. Бить уже было некого. Но она все равно говорила со своим отцом, – после моего рождения она окончательно сошла с ума, так и не оправившись от того, что ты с ней сделал. Когда мне было десять, тетя впервые отвела меня… к маме в психиатрическую клинику. И с тех пор я не отходила от нее… Иногда она даже узнавала меня… А ты, паскуда, в это время пировал, – по щекам Рашель побежали слезы, ее начало трясти. Один из мордоворотов и Салливан хотели подступиться к ней, но железная рука остановила их.
– Столько времени она держалась за эту жизнь, – продолжала девушка, – но пять лет назад не выдержала и покончила с собой. Я не знала, почему она так сделала, пока сведущие люди все же не рассказали мне про тебя…
Винсент Мэлло что-то промычал, но это уже не имело никакого значения. Сейчас говорила лишь Рашель Эйнджел, девушка с внешностью подстать фамилии и с характером подстать своей перчатке. Она подошла к Мэлло вплотную. Ее костюм весь был залит кровью, как и костюм живого покойника, связанного и продолжавшего смотреть прямо в глаза своему убийце.
Рашель села на колени к своему отцу, широко расставив ноги.
Впервые она улыбнулась.
– Ну что, папочка, хочешь меня?
С этими словами она впилась своими когтями в мошонку мафиози и начала рвать.
Раш услышал звук рвущихся тканей. Ему стало мерзко, и он все же направился к выходу из ангара.
«Это неправильно. Он мразь… но так мучить человека… Не должна такая красота быть запятнана такой ужасной смертью столь жалкого червя. До чего прогнил этот город, если прелестная дочь, убивает своего маньяка-отца, вымещая на нем скопившуюся за столько лет ярость, боль и обиду».
Позади все громче мычал обезображенный и искалеченный Винсент Мэлло.
Он продолжал кричать еще немного после того, как детектив Раш дошел до своей машины.
Затем все звуки из ангара оборвались.
Салливан Раш остался наедине с холодным ночным воздухом. Только ночь теперь могла услышать мертвецов.

Интерлюдия 1.
Рашель Эйнджел вышла из ангара.
Салливан Раш ждал ее у своей машины.
– Вы молодец, – она еще дышала тяжело после всего того, что сделала с Мэлло, но ее голос уже звучал довольно ровно, – у вас, детектив Раш, крепкие нервы… и желудок, судя по тому, что вас до сих пор не вывернуло от увиденного.
Она позволила себе легкую и довольную улыбку.
– А вы, мисс Эйнджел, монстр, – Салливан закурил сигарету. – Вы прекрасны, но вы монстр.
Фраза ее ничуть не задела и даже не смутила.
Глава Limon inc. еще раз улыбнулась. Горькая усмешка.
– Монстры порождают монстров.
– Я знаю, что Винсент Мэлло заслужил такую смерть, – ответил Раш. – Но вы же прекрасно понимаете, что его место займет какой-нибудь другой садист-маньяк.
Он взглянул на нее.
Она все понимала. Это читалось в ее завораживающем и сейчас таком спокойном взгляде. Она убила того, кого хотела, вылила на него всю свою злобу и гнев, скопившиеся в душе за эти годы. А теперь эта роковая чертовка довольна. И плевать она хотела на всех остальных. Он видел это, она не скрывала.
– Мне и не нужно больше никого убивать, детектив. Компании, которыми руководил этот убийца, хорошо платят мне за логистические услуги. Это «чистый» бизнес, никаких продажных дел. Легальные сделки, которые я одобряю лично. С подпольными субъектами мафии Limon inc. Дела не ведет. Так что все улажено.
Он кивнул и, докурив сигарету, выбросил ее на асфальт.
– В любом случае расследование я свое завершил, деньги получил…
– Да, вы профи. И поэтому у меня для вас есть новый заказ… но нет, не сейчас, – она подошла чуть ближе, и Салливан почувствовал аромат ее парфюма, смешанный с вонью и кровью Винсента Мэлло. Это будто в лазурную морскую лагуну заплыл невесть как растерзанный кусок китовой туши. Кровь на деловом костюме, видимо, совершенно не смущала девушку.
– Сейчас вы слишком измотаны, детектив Раш, – Рашель Эйнджел играет с ним, – отдохните пару дней, напишите свой отчет, потратьте часть заработанных денег. А затем позвоните мне.
Салливан нахмурился. Давно уже он не ощущал себя такой тупой марионеткой. Он кивнул и уже собирался сесть в машину, но тут Рашель подошла вплотную и шепнула ему на ухо.
– Я буду ждать вас, детектив Раш.
Затем она ушла. Не оборачиваясь. У ее машины уже ждали мордовороты.
Салливан Раш плюнул и сел в свой автомобиль.
Он был мертвецом, марионеткой в руках тех, кто платит. А Рашель Эйнджел платила хорошо и могла позволить себе быть живой. Живой кукловод, который умело обращается со своим изделием.
Да, в этом грязном и насквозь провонявшем дерьмом городе были и такие живые люди. Но и они платили за эту возможность. Платили таким, как Салливан Раш, чтобы иметь возможность убивать тех, кого захотят; подчинять, кого нужно; и любить, кого возжелают.
Салливану Рашу платили за его работу, ведь он был сыщиком, мастером своего дела. И в городе, полном говорящих мертвецов, он чувствовал себя как дома. А раз на его счете появились деньги, то он был не против такой участи.

Интерлюдия 2.
Чудовищная головная боль вряд ли кому-нибудь помогала в работе. Детективу частного сыска эта боль отравляла не только трудовые будни, но и отпуск.
Короткие три дня перерыва, которые Салливан Раш взял после окончания дела о главе мафиозного синдиката Винсенте Мэлло сопровождались бредовыми мыслями о дерьмовом существовании детектива и мигренью.
Все это Раш пытался залить спиртным и отравить никотином.
Не помогало.
Три дня прошли.
Наступил понедельник – время писать отчет о проделанной работе и сдавать все эти чертовы бумажки капитану пятого участка Джиму Брауну.
Но голова продолжала гудеть, и поэтому детектив даже не начинал работу.
В конце концов, пришлось выпить пару таблеток болеутоляющего и засесть за компьютер.
«Дело о поимке Винсента Мэлло…», – простукал Раш по клавишам. Сам он, пожалуй, соглашался с капитаном Брауном, что ловля столь «крупной рыбы» была самым важным расследованием частного сыщика за всю его десятилетнюю карьеру.
«Главное, чтобы копы не узнали о моей причастности к убийству Мэлло», – размышлял Раш.
Свой отчет он планировал закончить на том месте, где передавал мафиозника своему клиенту. Подробности кровавой вендетты мисс Рашель Эйнджел детектив не хотел вспоминать и сейчас. Не говоря о том, чтобы переносить эту смерть в документы.
Было ранее утро, но глаза слипались из-за второй ночи без толкового сна и большого количества выпитого и выкуренного. Подробности дела всплывали в голове туманными образами, призраками и гниющими изнутри тварями, пришедшими из кровавого болота.

Раш уже было задумался о том, чтобы отказаться от необязательных детальных описаний событий последних трех месяцев и ограничиться одной скудной страницей «начал-нашел-поймал-передал». Но нет, мерзость всего расследования и жестокий финал «Дела В. Мэлло» сами лезли на экран компьютера, вываливая обезображенные трупы один за другим.
«Уф…»
Детектив оторвался от отчета и все же решил сделать перерыв – в его холодильнике закончилась еда, а в небольшой квартире привычный порядок уже начал переходить в состояние бардака.
Выпивка и сигареты тоже кончились.
Поэтому после непродолжительной уборки Салли решил прогуляться до ближайшего супермаркета.

Улица встретила детектива плотным туманом и росой. Для самого себя Раш удивился, что вышел на прогулку в ранее утро. В такое время улицы обычных районов города только-только начинали заполняться прохожими и машинами. Но «Полицейская нора» даже в полдень была нелюдимым местом, а сейчас, в шесть утра, вообще казалась вымершим.
Салливан поплотнее запахнулся в свой плащ и шагнул в туман.

В «Полицейской норе» располагались два супермаркета: Холлмарт был дешевле, но открывался только в восемь утра; а вот Вудмолл работал круглосуточно, но при этом располагался немного дальше от трехэтажного убожества, в котором размещалась квартира Раша.
Сыщик любил свое обиталище несмотря на то, что умудрился разругаться со многими соседями. Ему нравилось приходить в квартиру после шнырянья по улицам, полных наркоманов, ублюдков и убийц. Дом был уютен. Без роскоши, какую Салливан мог лицезреть в обители двух копов-гомосексуалов Марито и Дорна, ужасным образом связанных с умершим Винсентом Мэлло.
Детективу нравилось думать о хрупкой, почти эфемерной безопасности его квартиры. Но при этом он понимал, что лживый домашний уют – это поистине издевательские нотки в сарказме судьбы. Ведь так жестоко наблюдать за уставшими подобиями людей, приходящими к себе в обиталище после того, как за день они разгребли ни одну гору дерьма. А затем утром саркастически смеяться завываниями холодного осеннего ветра в лицо этим сгусткам рушащегося сознания, когда они, не успев насладиться домашним отдыхом, вновь придут на работу.
Салливан Раш редко обвинял силы вселенной в тупости и бедах людей, так как считал, что второе – следствие первого. Но если бы Судьба имела какое-нибудь персонифицированное обличие, то сыщик с удовольствием дал бы ей по роже… хотя бы за иллюзорную свободу.

В Вудмолле, как и ожидал Салливан, ему встретилась всего парочка покупателей. Сонный кассир медленно «пробивал» товары, пока детектив упаковывал их.
На фоне играла приглушенная, но довольно бодрая музыка. Раш прислушался: певец с яростным отчаянием вещал о масках на лицах всех вокруг, о самопожертвовании и одиночестве.
«Я плачу, когда ангелы заслуживают смерти», – пел мощный мужской голос.
– Когда ангелы заслуживают смерти… – тихо вторил Салливан.
– Что? – переспросил кассир.
– Что?
– Я говорю, с вас тридцать пять…
– Ах, да.
Раш расплатился.
Случайно услышанная песня тут же воспламенила мысли о Рашель Эйнджел, этой опасной, но чертовски сексуальной директрисе логистической компании Limon inc. Мисс Эйнджел как раз подходила под произнесенную Рашем строчку из песни: роскошная женщина, убившая главу мафиозного мира, но при этом продолжающая вести дела с приступным синдикатом. Заслуживает ли она смерти? «Нет». Но и ангелом она, наверно, перестала быть, когда кровь Винсента Мэлло покрыла ее руки.
– Хотя… – вновь задумался Раш, выходя из супермаркета и направляясь домой, – вряд ли Рашель когда-нибудь была пай-девочкой. К тому же в этом городе, смахивающем на рыболовную сеть, подвешенную за крюк и полную улова, есть множество людей, излучающих свет. Но им в любом случае приходится давить тех, кто рядом, словно рыба, пойманная в сети города. Все мы делаем плохо кому-то, но в итоге протухнем под палящими лучами солнца. Но жаль тех ангелов, которые уже не смогут вновь взмыть в небо.
Салливан поднялся к себе. Третий этаж. Зеленая дверь. Ключ в замок.
Плащ намок от обильной росы. Раш оставил продукты на кухне и достал пачку сигарет.
Зазвонил телефон.
Снимая на ходу верхнюю одежду и ругаясь сквозь зубы – в них была зажата сигарета, – детектив добрался до аппарата.
– Раш слушает.
– Детектив, это Джош Марито.
– Вы с другом уже дали показания? – осведомился Салливан.
– Пока нет, – голос у здоровяка копа был смущенным и даже подавленным.
– В чем дело, Марито? – спросил Салли.
– Все дело в Вине… я беспокоюсь за него…
– Послушай, ваши любовные утехи не мое дело…
Из трубки раздался тяжелый вздох. Похоже полицейский, дружащий с синдикатом, был действительно расстроен.
– Вин гораздо сильнее меня был связан с мафией.
– А разве вы сейчас с ней не повязаны?
– Нет! После того, как мы помогли тебе схватить Мэлло, мы выходим из игры. Случай с ублюдком доказал, что подобные нам с Вином «двойные кроты» долго не живут. А мы с ним хотим жить долго и, мать твою, счастливо. Поэтому я уже сделал пару звонков серьезным людям и заверил их, что мы с Дорном никак не причастны к смерти босса… черт... гребанного Мэлло. У этого больного сукиного сына было много врагов, но и влиятельных друзей было достаточно. И теперь они все на ушах! Ищут его… хоть и понимают – Мэлло мертв. Они будут искать убийцу. Да и в участке все на ногах. Мы с Вином «отмазались», но остальные… нервы… нервы… нервы…
– Как это связано со мной? – спросил Раш.
– Хм… как я уже сказал, я боюсь за моего Вини, он сильно увяз в этом: у него остались друзья в криминальных кругах… и враги тоже. И так как мы покончили с этим миром, нам надо замести следы. Но проблема в тебе, Раш. Убить мы тебя не можем, да и незачем… Кроме того, ты, во-первых, убил этих амбалов, телохранителей Мэлло, которых я даже не знал. И сделал ты это из пистолета Вина. А по легенде его вообще не было в тот вечер у меня дома… Это я так его выгораживаю, – Джош Марито запнулся. – Твари! Никому не дам в обиду моего Вини!
– А во-вторых… – вздохнул уставший от разговора Салливан. Он уже закуривал вторую сигарету и понимал, куда клонит полицейский.
– Во-вторых, Раш, я тебя прошу, не трепись про нас много, не указывай в отчете о Вине. Напиши, что я был один и это я убил телохранителей мафиози. Ты ведь сделаешь это? Правда, детектив? Ведь это мы с Вином помогли тебе поймать Мэлло в ловушку…
– Что за сантименты? Я хотел свести ваше участие к минимуму. А раз так, то упомяну только тебя. К тому же ты все равно не осведомлен о дальнейшей судьбе Винсента Мэлло. И Дорн тоже.
Пауза.
– Спасибо, – тихо произнес Джош.
Он явно разнервничался, когда нес свою лирическую тираду о друге-любовнике. А сейчас расслабился.
– Теперь в полиции у тебя есть еще одни уши. Можешь на меня рассчитывать, – добавил Марито.
«Сомнительная дружба – два копа, решившие завязать с криминалом и идущие к цели по трупам неугодных».
– Хорошо, – ответил Салливан.
Снова пауза.
– Ты, кстати, чего трубку не брал, я звонил несколько раз? – глупо осведомился Марито.
– Был в супермаркете.
– В Вудмолле?
– Да.
– Хм, там у них скидки на мартини еще действуют?
– Об этом я не знаю.
– Хм, ладно, до свидания, Раш.
Салливан повесил трубку.
«Вот и разговор».
Вот и любовь. Один мужик прикрывает задницу другому мужику, отгораживая его не только от правосудия полиции, но и от мести криминальных боссов. Любовь. Странная, но чистая. Душевные терзания ангелов, чьи руки по локоть в крови. Такие люди заслуживают смерти, но продолжают доказывать, что квант милосердия в них еще не умер.
Раш вновь сел за стол с компьютером. Марито и Дорн действительно здорово ему помогли – сам бы он вряд ли также легко и хитро смог поймать в капкан одного из самых страшных убийц этого гнилого города, который к тому же обладал непомерной властью. Он был должен этим копам-оборотням. И вообще, отчет все равно не был дописан. Поэтому исправить в нем пару строк было несложно.

Часть 2. Когда ангелы заслуживают смерти
1. Труп говорит
Возможно ли такое? Город, утопающий в нечистотах жителей и погрязший в постоянном смаковании происходящих ужасов, пытается прийти к равновесию своего содержимого. То есть получить баланс между пресловутыми категориями: черным и белым, жизнью и смертью, добром и злом. При этом город как почти сознательная субстанция пытается, насильно препарируя людей, словно безумный ученый, вживить убийцам и ублюдкам милосердие и сострадание, а добропорядочным тихоням – тягу к насилию и садизму.
Копы Джош Марито и Вин Дорн, о которых сейчас размышлял детектив Раш, не были пай-мальчиками. Но и кончеными людьми они тоже не являлись. Работая и на полицию, и на преступников, они совершили много ужасных вещей против этого мира. Но мир в ответ с усмешкой наделил этих двоих чувством любви и заботы. И подобное наблюдалось везде – грязный город: от сточных канав до пентхаусов, искал упомянутый баланс черного и белого, смешивая их в людских душах и в своем собственном каменном чреве. А на выходе что? Серая мораль? Или фантазм галлюциногенных оттенков необходимых цветов?
Библиотекарь с трепетом перебирал классические тома Шекспира, Аристотеля и Галилея, но при этом по-садистски относился к жене. Женщина ругалась с конкуренткой за новые туфли в дорогом бутике, покрывая ту бранью и хватая за волосы, но уже через час дома с умилением убаюкивала сына. Девушка, возглавляющая крупную компанию, жестоко мстила своему отцу-маньяку, но затем жертвовала крупную сумму на помощь больным раком. Частный сыщик изменял своей жене, но через шесть лет раскаялся у ее могилы…
Люди, обретающие крылья, но потом низвергающие сами себя в геенну тьмы.
И нет этому конца.
Все. Точка. С этой мыслью в голове Салли закончил отчет и официально закрыл дело Винсента Мэлло.
На часах набежало девять вечера.
Через пару дней сыщик планировал связаться с мисс Эйнджел, не дожидаясь ее звонка. Ведь она собиралась дать ему новое дело. А пока провести эти два дня, активно отдыхая – без алкоголя, зато с прогулками.
Но сейчас организм требовал выблевать все то дерьмо, которое скопилось в теле и разуме за три месяца и три дня расследования. Что Раш с облегчением и сделал.
А затем нужно было отпраздновать завершение дела. Но интеллигентно. Гадкое дешевое пойло, приобретенное в супермаркете, не годилось.
И Салливан Раш, надев плащ, отправился в бар.

****
Он выбрал Хаусгвардиан, а не дешевый Шербруд, что располагался в «Полицейской норе» – обитель всех полицейских города.
Бар Хаусгвардиан «прислонился» к углу старого дома кварталом севернее «норы», в более элитном районе. Здесь и виски стоил дороже, и публика собиралась солидней.
Раш не относил себя к представителям порядка, но и к зажиточным гражданам – тоже нет.
Просто он хотел шикануть. К тому же в Хаусгвардиане его не знали, а потому не стали бы расспрашивать о завершившемся расследовании.
Салливан уселся за барную стойку и заказал двойной скотч. В заведении разрешалось курить, и детектив закурил. Это было его третье посещение Хаусгвардиана, и ему здесь нравилось. Тем более, что этим вечером, похоже, мало кто захотел выпить именно в этом месте – Раш насчитал с десяток посетителей, которые равномерно расселись в небольшом зале. За стойкой Салли сидел в одиночестве.
Когда бармен повторял его заказ, к сыщику подошли двое.
– Салливан Раш? – он повернулся и взглянул на пришедших. Оба среднего возраста, крепкие на вид, в похожих серых плащах, что и сам Раш. Шляпы.
– Да, детективы, чем обязан?
Те переглянулись.
– Детектив Разински и детектив Спэл. Пятый участок. Капитану Брауну нужна ваша помощь.
Тут Салливан начал припоминать пришедших полицейских – новички. Он видел их несколько раз в кабинете у Джима.
– И какого рода помощь? Оторвать его стариковскую задницу от кресла?
– Хм, – тот детектив, который обратился к Рашу первым, смутился, – нет, он просит вас съездить с нами… вы же были знакомы с мисс Рашель Эйнджел, владелицей логистической компании Limon inc.?
Упоминание Рашель в прошедшем времени напрягло Салливана. Больше он не стал балагурить и задавать вопросов.
– Идемте, джентльмены. Надеюсь, вы за рулем.

****
Они доехали быстро.
Центр города. Его самая респектабельная часть, утопающая в фальшивой роскоши и ярких красках пустого маскарада.
Пятизвездочный отель с ночным клубом на первом этаже.
Небольшая территория перед входом оцеплена.
Двое детективов провели Раша через ограждение к лежащему на тротуаре трупу.
Девушка. Красное вечернее платье.
Красным было не только оно – еще была небольшая лужа под головой.
Эксперты-криминалисты уже были на месте, активно изучая труп и место преступления. Вокруг оцепления собралась толпа зевак.
– Что тут? – спросил детектив Спэл.
– Снайпер. Стрелял с соседней крыши, – один из криминалистов указал на противоположную сторону улицы, – жертва как раз выходила из здания. Пуля вошла через верхнюю часть лобной доли, вышла из затылочной.
– Людей в тот дом отправили? – спросил у Спэла Салливан. Тот кивнул. А криминалист продолжил.
– Жертва – женщина, 25-30 лет, брюнетка, европеоидного типа, кожа светлая… детальнее еще не осматривали… это попахивает заказом. Вопрос: кто она, и кому перешла дорогу, – подытожил он.
– А вот тут нам поможет мистер Раш, – детективы повернулись к нему. – Вы же лично пару дней назад встречались с мисс Эйнджел? Опознать сейчас сможете? Если это она, скандалов не оберешься. Поэтому капитан Браун сначала решил вызвать вас.
Салливан подошел ближе к телу. Девушка лежала на холодном бетоне тротуара. На спине, лицо обращено к небу. Часть лица прикрыта растрепавшимися волосами.
– Почему вы считаете, что это Эйнджел? – задал он вопрос детективам.
– Компания, в которой мисс Эйнджел являлась главным бенефициаром, часто проходила проверки в нашем участке и налоговой службе.
– Неужели коррупция или криминал?
– В том-то и дело, что нет, – ответил Разински, – слишком «чистая» контора. К тому же нам известно о необычном врожденном недуге мисс Эйнджел, связанном с ее глазами.
– Эм… уберите волосы с лица, – добавил Спэл.
Раш наклонился и, присев на корточки, убрал темные пряди. Ему открылось все лицо девушки.
Знакомые черты встретили его. Но кожа мертвенно бледная – этого уже не скрыть никакой косметике.
И глаза.
Эти глаза Салли не забыл бы никогда. Фиолетовый и зеленый. Редчайшая гетерохромия.
Рашель Эйнджел. Что же она делала в этом месте? Насколько был осведомлен сыщик, она не была любительницей светских раутов и вечеринок.
Была… слово в прошедшем времени. Но Салливан пока не мог поверить в реальность происходящего.
Он пристально смотрел в глаза жертвы очередного убийцы. Знакомые, но уже пустые глаза, растерявшие все блики солнечных лучей жизни. Теперь в них плясали ехидные огни неоновой вывески ночного клуба. Теперь в них жила лишь смерть.
Что-то не сходилось… Рашель ведь хотела дать ему еще одно дело, а такие люди не будут кидаться словами. Она была слишком умна и хитра, чтобы умереть вот так – от пули киллера. Да и вообще, что ее привело в этот клуб?
В этой смерти, в этой жертве был изъян…
Салливан пригляделся. Флер жалости и некой печали начал спадать, и он увидел труп в ином свете. Платье довольно дешевое, прическа не та… а главное, лицо.
Видимо изначальная убежденность копов и самого Раша сыграли с ним злую шутку. Это не было лицо мисс Эйнджел.
Поразительная схожесть, но нет, не она.
Но глаза… гетерохромия именно такого цветового спектра в этом городе больше не встречалась. Сама Рашель говорила об этом.
А затем Салливан печально улыбнулся.
Он практически вплотную приблизился к лицу девушки и включил свой небольшой фонарик.
А потом встал.
– Я полагаю, – обратился он к окружающим, – господа, эксперты, что вы не приглядывались к лицу этой бедняжки.
Те кивнули.
– Это не Рашель Эйнджел, – сказал Раш.
– Вы уверены?
– У нее врожденная гетерохромия…
– Но и у трупа…
– …линзы. Присмотритесь внимательнее, джентльмены.
Салливану срочно нужно было повидать ее. Это было весьма загадочное убийство, которое явно требовало его внимания. И Рашу точно следовало детальнее осмотреть место преступления. Но сначала, необходимо отправиться к ней.
Сыщик еще раз взглянул на неизвестную девушку, а потом вновь обратился к детективам.
– Советую поискать пулю. А мне пора. Всего хорошего.
И после ушел.

2. Связь
В этом городе, полном контрастов, легко догадаться, где живут люди, подобные мисс Рашель Эйнджел.
Смолривер – отдаленный, но один из самых престижным жилых кварталов.
Здесь не было блеска неоновых вывесок, только громадные коттеджи за высокими заборами.
Одним из таких домов и был двухэтажный особняк мисс Эйнджел. Никакой охраны – лишь стена, ворота и пара сторожевых псов.
Салливан доехал сюда на такси – его машина так и осталась ждать в подземном паркинге в «норе».
Детектив позвонил в домофон, надеясь разбудить хозяйку дома.
Рашель ответила.
Салли попросил впустить его, и она открыла ворота.
Темной ночью участок перед домом – да и весь Смолривер – напоминал притаившийся кошмар, страшную сказку – все здесь выглядело гипертрофированно: яркие лучи уличных фонарей и прожекторов, сюрреалистичные колоссальные тени домов и деревьев, тянувшиеся к Рашу, словно он был их желанной добычей.
Рашель Эйнджел была прекрасна. Легкий, соблазнительный стан прикрывал лишь эфемерный ночной халат.
Салливан был немного смущен: она притягивала и манила, но при этом детектив помнил, как этот ангел яростно раскромсал Винсента Мэлло. К томе же, дело не требовало отлагательств.
Эйнджел провела его из холла в гостиную. Свет в доме не зажигали, уличные фонари тоже не доставали сюда. И поэтому это давало власть луне. Ее холодные поцелуи через витражные окна гостиной касались всего: камина, мебели, растений и двух человек.
– Детектив, чем обязана вашему визиту? – голос был сонный, но Рашель уже начала взбадриваться. – Я планировала позвонить вам через три дня…
– Я знаю, мисс Эйнджел. И мне жаль, что пришлось вас разбудить. Но сегодня ночью произошло убийство. И оно связано с вами.
– И как же? – с притворным любопытством спросила она.
– Это было ваше убийство.
Рашель помолчала, а затем, обернувшись в сторону лестницы, ведущей в спальню, сказала.
– Меня убили? Значит, я теперь могу пойти спать.
– Вы достаточно хорошо держитесь, если учесть, что три дня назад вы расправились со своим отцом-маньяком.
На миг Салливан увидел, как напряглась Рашель. В лунном свете мисс Эйнджел казалась статуей изящной кошки, пойманной скульптором за секунду до прыжка на жертву.
Но уже в следующее мгновение Рашель расслабилась.
– Фу, это так скучно. Не говорите об этом. У меня до сих пор все тело болит.
– Тогда может обсудим убийство девушки, явно желавшей сойти за вас.
Глава Limon inc. кивнула и обернулась к детективу.
– Выкладывайте, Раш. Что за девушка? Где это случилось?
–  Примерно три часа назад в Эттервей, перед входом в клуб «Три туза». Кто эта девушка, я не знаю. Темные волосы, примерно ваш возраст, ваш тип фигуры.
– И, наверно, линзы, – добавила Эйнджел.
– Вы правы. Поэтому копы сразу подумали о вас.
Она подошла к нему.
– У вас есть ее снимки?
– Нет.
Эйнджел неодобрительно покачала головой.
– Меня вырвали из бара, – оправдательно заявил Раш, – чтобы выпить, фотоаппарат не нужен.
– Плохой детектив, – слегка улыбнувшись, скокетничала Рашель. – Так, давайте подумаем… раз уж вы разбудили меня, то вам не только факт убийства необходимо было сообщить, но и помощи попросить.
Она подняла на Салливана свои прекрасные глаза. Тот кивнул.
– Хорошо, – продолжила рассуждать Рашель, – людное место, девушка, похожая на меня…
– Чертовски похожая, особенно лицо…
– Убийство…
Вдруг Рашель изменилась в лице, вновь напряглась, но уже поза была полная тревоги и отчаяния.
– О, боже…
Она метнулась к письменному столу. Там стоял ноутбук.
– В чем дело? – Раш последовал за девушкой.
– Взгляните. Та девушка… это она?
Эйнджел открыла фотографию на ноутбуке.
На Салливана смотрела вполне радостная красавица с длинными темными волосами и карими глазами. Если добавить линзы и отверстие от пули во лбу, то вполне похожа на мертвую Рашель.
– Это ваша… сестра?
– Да.
– А ее отец не…
– Нет, не Винсент Мэлло. Эта мразь не могла зачать столь прекрасное создание. У нас была одна мать. А когда она познакомилась с Мэлло, Джанин было уже пять лет. Ее отец бросил их, и поэтому мама начала гулять, таким образом пытаясь найти хахаля с деньгами.
Рашель вздрогнула.
– Здесь холодно. Давайте пройдем на кухню.
Она медленно пошла в комнату. Салливан – за ней.
В большой кухне Эйнджел все же зажгла свет и налила два стакана виски.
– Так значит Джанин мертва, – она потупила взгляд в столешницу. – Мы с ней так и не встретились.
Раш вопросительно взглянул на нее.
– Да. Мы познакомились два месяца назад. Она нашла меня в Сети. Рассказала все о своей жизни, о том, как убежала из дома сразу после моего рождения. Мама лежала в психушке и просто не могла рассказать мне о Джанин. Вот я и узнала о ней лишь спустя столько лет. Она жила в маленьком городке на окраине цивилизации. Но вдруг к тридцати двум годам поняла, что одиночество окончательно сковало ее. Она нашла меня. Мы начали переписываться. А буквально неделю назад сообщила мне, что приезжает, хочет мне рассказать что-то важное… но так и не успела.
Пауза. Салливан никогда не умел подбирать нужные слова для успокоения и приободрения.
– Как вы думаете, почему она пошла в этот клуб и нарядилась вами?
– Пряталась от кого-то… пыталась получить какую-то информацию, использовав мое положение…
– Скорее первый вариант.
– Слушайте! – Рашель резко обернулась к детективу. – А если киллер все-таки спутал Джанин со мной и, думая, что это я, выслеживал ее!
Она говорила с нараставшим возбуждением и пылкой яростью. От холодного тона, что слышал Раш во время линчевания Винсента Мэлло, не осталось и намека. Сейчас здесь, у себя дома, Рашель Эйнджел могла быть самой собой. Она была расслаблена. И тот факт, что такая роскошная женщина, вела себя с Салливаном так открыто, очень льстил ему. Боже, да эта сексуальная леди чертовски сильно притягивала его! Все эти ее манеры, самоирония, не говоря уже о соблазнительных формах, слегка прикрытых халатом, утонченных чертах лица и сильном характере. При этом Рашель явно была расстроена смертью сестры, но неумолимая и пока неразгаданная Рашем тяга девушки пробуждала в ней желание докопаться до сути этого дела. Что вызывало в сыщике глубокое уважение. Борясь со всеми этими чувствами и ругая себя за то, что поддался им, Раш покачал головой и сумел сказать.
– Даже если убийца был нанят устранить именно вас, то нет смысла делать это в людном месте. Ведь всегда легче прокрасться в дом, вломиться в офис… да и каков мотив?
Эйнджел хотела было вставить слово, но Раш решил закончить.
– …мафия… вряд ли. Прошло всего три дня. Сомневаюсь, что хоть кто-то из криминального окружения Мэлло мог догадаться о вашей связи с его исчезновением.
– А как же бизнес?
– Вы же сами сказали, что у вас там все более чем законно.
– Да, это правда, – Рашель вновь задумалась. – Получается, что некий тип заказал убить мою сестру? Но зачем?
– Во-первых, – начал Салливан, – не будем отметать версию с вашим участием. Во-вторых, убийца хорошо знал вашу сестру, либо он очень хорошо знает вас. – Сыщик, прищурившись, взглянул на облокотившуюся на кухонный стол девушку и сразу ответил на ее немой вопрос. – Он ведь стрелял из снайперской винтовки с отличной оптикой. И мог в деталях разглядеть внешний вид Джанин.
– То есть он сразу понял, что она – это не я…
– Именно…
– … и стрелял, наверняка зная, что убивает именно Дженни!
– Именно.
– Вот же сволочь, – слова пролились сквозь стиснутые зубы. – Что она им сделала?!
Глаза ее горели. Тело напряглось от бушующей внутри ярости. Но мисс Эйнджел держалась.
Раш глотнул обжигающего виски. Рашель сжимала свой стакан. Тоже выпила.
– Знаете, в этой ситуации есть своя ирония, – вдруг произнесла она, – даже не ирония, а целый сарказм судьбы. То дело, что я вам хотела поручить через пару дней… я хотела, чтобы вы отыскали Джанин.
– Ого. Какое совпадение.
– Это, как минимум странно. И я чувствую, что моя просьба и просьба Джанин как-то связаны. Я хотела встретиться с ней и хотела, чтобы она была в безопасности. В этом городе, страшном и пережевывающем людей, будто гигант, очень опасно находиться. Особенно такому чистому и доброму человеку, как Дженни. Она приехала сюда неделю назад. Не сообщила мне, где поселилась… сказала, что сама меня найдет. Сказала о каком-то важном деле. Я, дура, сначала не предала этому значение. Думала, что она хочет поговорить о маме и нашем несбывшемся сестринском счастье…
Рашель смотрела куда-то в пустоту комнаты. Руки со стаканом начали трястись.
– Черт! – не выдержав, она швырнула стакан в сторону холодильника.
«Битое стекло как разбившиеся надежды, как мысли о своих собственных планах – всегда можно порезаться».
Рашель гневно посмотрела на Салливана. Да, именно сыщик стал вестником плохих новостей, но он и не собирался смягчать их. Ни это ему нужно было, ни сопли и страдания. Дело есть дело, смерть есть смерть. А он детектив, расследующий такие вещи.
Салливан выдержал взгляд этой красотки, которая сейчас, казалось, готова была убить и его.
– Послушайте, Рашель, – начал он, – может так и было, может ваша сестра и хотела-то с вами поделиться своими мыслями о воссоединении семьи…
– Нет, – ее ярость прошла слишком быстро. Салли понял, что эта чаша еще опустошена не полностью. Эта дамочка намерено копила злость – раньше для отца-маньяка, сейчас – для убийцы сестры.
– Нет, детектив, – повторила она, – в последний раз Джанин звонила мне домой. Голос был сбивчивый, и говорила она явно не о семейном счастье.
– А о чем?
– Она на отрез отказалась уточнять. Сказала лишь, что встретиться хочет.
– Дату уточнила?
– Нет… это было неделю назад, я вся была поглощена гребанной местью Мэлло. Все ждала, когда вы мне его приведете. А когда увидела его, напрочь забыла о Джанин… К тому же я директор крупной фирмы – бизнес тоже никто не отменял, даже если у тебя личная вендетта с отцом и неожиданно объявившаяся сестра…
– Ирония – это хорошо, мисс Эйнджел, – вздохнул Раш. – Мне пора. Я принес вам ночью дурные вести, и вам нужно их переварить. Сейчас глубокая ночь. Поспите. Утром я вам позвоню. А пока у меня еще есть дело с этой ночью.
Сыщик направился к двери.
– Стойте, Раш.
Рашель последовала за ним.
– Скажите, Дженни не мучилась перед смертью?
Он вздохнул.
– Нет. Пуля прошла навылет, забрав с собой почти весь мозг. Ваша сестра даже не успела понять, что произошло.
Рашель прищурила свои разноцветные глаза.
– Фу, какой вы честный!
Он впервые за эту встречу по-настоящему смутился.
– И куда же вы собрались?
– Как ни странно хочу еще раз осмотреть место преступления. Но уже без копов и свидетелей.
Фиолетово-зеленые глаза заблестели.
– Я с вами, детектив!
Раш взглянул на девушку. Удивление и некое уважение в его взгляде, и ярость, перемешанная с диким любопытством – в ее.
– Вы уверены?
– Конечно! Сейчас только оденусь подобающе, а то вы уже во мне дыру прожгли.
Второе смущение за пару минут. «Раш, да что с тобой! Не поддавайся!»

****
– Вы действительно хотите ехать на этом?
Они стояли в гараже.
– Чем вам не нравится «Ягуар»?
– Слишком приметен.
– Думаете на «Феррари» мы будем привлекать меньше внимания?
Ее ехидная, даже стервозная, улыбка делала из Салливана проигравшего.
– Я, конечно, могу вызвать служебную машину, – продолжила Рашель, – но боюсь, что водитель с расспросами замучает.
– Решили добить меня?
– Конечно! – еще одна улыбка, и Раш окончательно сдался.
– Садитесь, детектив!

3. Сквозь ночь
Поездка на машине по ночному городу. Да даже и не поездка – это звучит слишком праздно – а просто перемещение из пункта А в пункт Б.
Мимо проносятся темные дома, офисные здания, скверы и тротуары.
Дорога пуста. И свет от фар «Ягуара» помогает уличным фонарям разрезать ночную мглу. Стрелки на часах, что расположились на приборной панели, подбираются к половине четвертого утра. В это время даже шлюхи и поздние кутильщики спят в кроватях. В этом районе уж точно так. Тут лишь редкие неоновые вывески напоминают о том, что город – этот зверь – еще может огрызнуться раскатом музыки из какого-нибудь клуба или ресторана. К тому же в более дешевых районах еще идет работа криминального мира.
Но детектив Раш в компании Рашель Эйнджел мчатся в центр. Где количество ярких огней все еще с успехом разгоняет тьму. Фальшивые блики застилают глаза даже ночью.
Они приближаются.
– Все хотел у вас спросить, мисс Эйнджел, по поводу вашего бизнеса…
– Как я за столь короткий срок сумела получить место владелицы самой крупной логистической компании округа?
– Хм, да.
– Что-то вы тянули с этим вопросом.
– Не хотел показаться пронырливым журналистом. У меня работа другого рода.
Она улыбается уголками губ, не отрывая взгляда от дороги.
– На мой взгляд, как раз эти акулы пера уже давно рассказали о моей карьере все, что нужно знать общественности.
– Я не люблю читать газеты. А про ваш бизнес знаю слишком поверхностно… да, для сыщика – это промашка.
– Я вот не люблю Сеть.
Салли впервые за время этого разговора улыбнулся.
– Так что там с вашим взлетом на карьерном лифте? – после некоторой паузы спросил Раш.
– Я бы и рада сказать, что все банально и просто, что я переспала с кем надо или просто заказала его. Но данная история сложнее.
Они ехали через ночь, оставляя позади один квартал за другим. Яркие улицы сменялись пустынными, ровный асфальт дорог – выбоинами.
Рашель продолжила.
– Знаете, я ведь родилась в психушке. В той самой, в которой мать пролежала больше двадцати лет. Меня забрала к себе ее подруга – на удивление не пьяница и не проститутка. Просто женщина. Ее звали Роза. И я помню лишь то, что она пахла очень вкусно: не то ирисами, не то, действительно, розами. А еще у тети Розы была камелия на шее и пушистый кот в квартире. Я это помню, потому что часто привязывала ее украшение коту за хвост… Тетя обычно уходила за покупками, а я в это время докапывалась к коту… а приходя, она ругалась, но я понимала, что она это делает не со зла, а даже в шутку… раз в три дня мы навещали маму в больнице…
Салливан вдруг понял, что сейчас они с Рашель находятся в совсем другом мире, наглухо закрытом от мрачного и убогого города. Сейчас в машине были лишь они и до одури нежный рассказ девушки. Салли не любил такие моменты, потому что тогда он остро ощущал, чего лишен.
Он взглянул на Рашель.
По ее щекам текли слезы, но она, не отрываясь, смотрела на дорогу.
«Чуточку приоткрылись ангельские крылья из-под стальных доспехов».
Мисс Эйнджел все говорила.
– Мне было одиннадцать лет, когда однажды вместо Розы, которая пошла за покупками, пришли люди из соцопеки и сказали, что тети больше нет. Я так и не узнала, от чего она умерла, то ли автобус сбил, то ли изнасиловали и убили… но она не могла просто так бросить меня…
Машина мчалась сквозь ночь, словно мотылек, пытающийся добраться до манящего света.
– Рашель, вам не обязательно...
Все также не отрываясь от дороги, она вытерла слезы ладонью.
– Да… я должна была рассказать про то, как стала главой Limon inc…. Но, видимо, эти истории не разделимы… я продолжу, если вы позволите…
Она взглянула на Салливана. И он понял, что такого доверия ему не оказывал еще ни один человек за всю жизнь. Даже его собственные родители, даже бывшая жена… Рашель Эйнджел сейчас делилась самым сокровенным.
Она поняла и продолжила.
– После смерти тети Розы меня отправили в приют. Там я прожила до пятнадцати, раз в неделю навещая мать в больнице. При встречах я не отходила от нее. А она порой узнавала меня и спрашивала о школе. Я врала, что все хорошо. А она улыбалась своей безумной улыбкой. Как вы помните, она умерла пять лет назад. Покончила с собой, так и не оправившись от того, что с ней сделал… папочка.
Мне тогда было уже двадцать три, и я восемь лет как жила в другом месте. Ведь однажды к нам в интернат пришел меценат. Его звали Вульф ден Роуч. Личность, в скрытности которой мог соревноваться лишь Винсент Мэлло. Мистер Вульф был стар, но несказанно богат. И я ему приглянулась. Ему было тогда пятьдесят, а мне пятнадцать. И он просто выкупил меня, сделав приюту роскошное пожертвование. Я к тому моменту уже поняла, как устроен этот мир, и что надо делать, чтобы выжить в этом городе. Поэтому я не сопротивлялась, когда он меня увозил.
– Он вас… насиловал? – Раш не выдержал этого напряжения.
– Нет, – девушка печально улыбнулась, – хотя делал так, что я сама просила его об этом. Сначала были просто задания по огромному дому. Его особняк, кстати, по моему приказу снесли. Он был за городом… Так вот, сначала я была прислугой. Одна в пустом огромном доме. Наедине с этим стариком. Со временем к хозяйству добавились услуги личного ассистента. Помогала я ему буквально во всем: начиная от ведения личной переписки и составления документов для бизнеса, заканчивая мытьем его сухого, но все еще крепкого тела и в буквальном смысле подтиранием его тощей задницы. Мистер Вульф жить не мог без меня. И, в конце концов, посвятил меня в свои сексуальные тайны. БДСМ покажется вам детской игрой по сравнению с тем, что ден Роуч вытворял со мной.
Теперь Рашель не плакала, а холодно вспоминала.
– Я уползала из его комнаты, не в силах встать на ноги. А ко всему этому добавлялись светские приемы – на некоторых он меня публично унижал и избивал, а на некоторых припадал к моим ногам и называл богиней. Бывало и так, что эти рауты заканчивались массовыми оргиями, в которых я принимала активное участие, а мой покровитель наблюдал за всем этим, сидя за огромным столом.
Снова небольшая пауза. Детектив молчал.
– Но и мистер Вульф в итоге покинул меня, отправившись к своим праотцам. Все это время он скрывал от меня свою саркому костей, от которой безуспешно лечился долгое время. Не сказать, что я сильно опечалилась. Но все же мы вместе прожили тринадцать лет, и порой я даже чувствовала подобие счастья и благодарности. Поэтому траур я все же проносила… какое-то время. А потом пришли его адвокат-поручитель, который стал финансовым директором компании, и вечный старикан-заместитель, давшие мне завещание Вульфа и документ, признававший меня владелицей его фамильного наследия – логистической компании Den Rouch Family. Которую я благополучно, с разрешения совета директоров, переименовала в Limon inc. И вот я в свои двадцать восемь лет председатель совета директоров, управляющий директор и держатель контрольного пакета акций.
По ее спокойному тону Салли понял, что Рашель в норме.
– И что из этого известно журналистам?
– Не многое. А знаете, почему именно Limon? Потому что жизнь кислит.
 Она улыбнулась.
– Вы в своем стиле. Ирония и сарказм.
– Это выход, детектив. В этой жизни – это выход.
– И вы чертовски правы, мисс Эйнджел.
Он указал ей на вывеску «Три туза».
– Мы приехали?
– Да. Остановите здесь.
Возле клуба никого не было, но громыхающая внутри музыка давала понять – посетители еще готовы были отдавать себя на этом карнавале смерти.

4. Настоящий детектив
Он вновь был на месте преступления. Пришел по зову улик и своего чутья. Эта отмеченная кровью территория еще не поведала Салливану всех своих тайн и историй. Кровь, кстати, уже смыли с тротуара, от стен ночного клуба отскребли мозги, труп сестры мисс Эйнджел увезли в морг. Вместе с происшествием за эти три часа, что Раш провел в доме Рашель, ушли и любопытствующие, и стрингеры. Желтая лента оцепления, правда, еще была на своем месте, отгораживая клочок бетона от остального города.
Детектив Раш в компании с Рашель Эйнджел прошел за ленту.
– Вот тут она лежала, – смотря на все еще высыхающее мокрое пятно, проговорила девушка. Она будто пыталась свыкнуться с мыслью о потере только что нашедшейся сестры. При этом упорно хотела сама разобраться в этом ужасном убийстве.
– Да… Джанин… лежала на спине. Головой к стене, лицом к небу.
Рашель закурила сразу две сигареты и протянула одну сыщику. От аромата ее помады на сигарете у Салливана на секунду всколыхнулось сердце. Он закрыл глаза, чтобы сосредоточиться на расследовании.
– Киллер стрелял из окна того дома напротив или был там на крыше.
– Нет, точно на крыше, – вставила Рашель, глядя на нужный дом, – это элитный жилой комплекс. Тут проживают некоторые мои знакомые. Они мне рассказывали о повышенной системе безопасности их квартир. К тому же тут имеется охрана и консьерж. Поэтому, я уверена, что убийца поднялся на крышу по пожарной лестнице. И еще… взгляните, – девушка указала на выщербленный кусок стены у самого низа, – пуля окончательно остановилась здесь.
– Угол очень острый…
– А значит, что стрелял он с приличной высоты. Иначе пуля бы вошла в стену выше, – заключила Рашель.
– Ммм, проявляете навыки дедукции. Уже опасаюсь потерять свою работу, – произнес Раш.
– Шутите сколько угодно, Салливан, но я на верном пути!
Она впервые обратилась к сыщику по имени. И долго смотрела на него.
А Раш смотрел на нее. Неоновая вывеска давала достаточно света, чтобы рассмотреть лицо и прищур разноцветных глаз.
«На что способен человек с таким взглядом, уставшим от жизни, ощетинившимся, но по-прежнему нежным?»
Детектив отвел глаза и посмотрел на мокрое пятно.
– Вот так вот человек умирает, и остается от него только пятно. Паршиво, – Эйнджел тоже смотрела на то место, где всего несколько часов назад убили ее сестру. – Она не заслужила такого. Она была очень доброй… по крайней мере, насколько я успела ее узнать.
– Как случилось, что все эти годы вы не знали о существовании Джанин?
– Не знаю, – просто ответила Рашель. – Как она сама рассказывала, ее тоже поместили в приют, еще когда мама была беременна мной. Но Дженни сбежала оттуда уже через несколько дней. Куда именно, никто не знал. Тетя Роза несколько раз пыталась найти ее, был объявлен розыск, но результатов не было. Оказывается, Джанин прокралась на корабль, идущий в другую страну. Там она прожила с каким-то типом до двадцати лет. Он приютил ее еще малышкой и заботился все время. Но видимо потом они поссорились, и она вернулась сюда, но поселилась не в этом городе, а в пригороде. Подрабатывала в библиотеке, затем устроилась аудитором в какую-то контору. Здесь про нее все уже давно забыли, кто помнил. Да и она мало что помнила. Писала лишь, что несколько раз была на могиле матери. А недавно узнала про меня из каких-то газет. Думала, что я не выкарабкалась. А потом навела справки и решила мне написать. Говорила, что все понимала в детстве и боялась, что и ей придется зарабатывать на хлеб, продавая себя. А с тетей Розой не хотела жить, потому что не хотела обременять… я же говорю, слишком добрая Дженни была. Это она, кстати, навела меня на Мэлло – написала, что ее давний знакомый работал на таинственного бандита со странными глазами… я и решила эту теорию проверить. Добрая, наивная Дженни.
Ночной клуб еще работал. Где-то там внутри танцевали и пили, радовались новой снежной дорожке и совокуплялись в туалетах или прям на танцполе. А здесь, у входа, прекрасная девушка сожалела, что уже не сможет взглянуть в глаза родному человеку.
Из «Трех тузов» вышла шумная компания, все еще распивая алкоголь и что-то празднуя. Увидев двух людей за лентой ограждения, толпа притихла и быстро пошла в противоположную сторону.
– Здесь нам больше делать нечего, – Раш подошел к Эйнджел. – Идемте, нам еще нужно осмотреть крышу.
Она взглянула на него печальными глазами и молча дала увести себя. От места преступления, от последнего мгновения, когда Рашель еще могла вспомнить трогательные сообщения от сестры, от мгновения, когда она могла побыть ранимой.
Перейдя дорогу, Рашель Эйнджел вновь скрылась за холодной броней. Иначе в этом городе не выжить.

****
Они без труда нашли пожарную лестницу у «черного входа» в жилой дом. Здесь не было охраны, лишь мусорные баки и намеки на ограждение.
Быстро поднялись на крышу.
Ветер крепчал. И Салливан предложил Рашель свой плащ. Та с благодарностью накинула его на плечи.
Площадка была небольшая – примерно пять на десять метров. К тому же, посреди нее торчали двигатель лифта и лестничный выход на крышу.
– Смотрите, – Рашель указала на декоративные выступы фасада, – за них удобно прятаться.
Они подошли к двум бетонным столбам неопределенной формы, украшавшим здание. Они росли прямо из метрового парапета и вытягивались вверх метра на три.
– Да, отличное место для тира. Ты стреляешь и тут же прячешься за эту глыбу.
– Считаете, что убийца так и поступил? – осведомилась Рашель.
Салли достал свой карманный фонарик и осмотрел парапет.
– Видите, здесь остались царапины от ножек винтовки.
– Может это голуби сидели, – скептически ответила девушка.
– Нет. Птиц в центре города отстреливают и отлавливают. К тому же вон там, – Раш указал по диагонали вниз, – уместилась забегаловка, повара которой, наверняка, уже переловили всю местную бродячую и летающую живность. Нет, это точно ножки от винтовки, очень мощной. Но…
– Что? – Эйнджел подошла ближе, чтобы рассмотреть лицо детектива. – Что «но»?
– Но даже такое оружие можно использовать без подставки. Напрашивается вывод: либо человек не имеет достаточной физической силы, либо он плохо обращается с данной винтовкой.
– Это бессмыслица, зачем же ее тогда использовать? Взял бы пистолет какой-нибудь – Глок или Беретту с глушителем.
– Удивляете все больше.
– Предпочитаю холодное оружие, но и от пистолета не откажусь, – Рашель взглянула на Салливана. Он видел ее яркие глаза – столь серьезный взгляд, что пошутить не получилось.
– Если выбрал снайперскую винтовку, значит, не мог подойти для выстрела в упор, – подытожил сыщик. – Ваша сестра постоянно была на людях, специально ходила в ночные клубы, переодевшись в вас.
– Кстати, мы так и не выяснили, зачем она это делала, – теперь Рашель начала расхаживать по крыше, – неужели боялась, что киллер узнает ее.
– Сомнительно. Вряд ли ваша сестра знала, что к ней приставлен персональный убийца. Скорей всего ей угрожали расправой в стиле запугивания шпаной.
– То есть Дженни маскировалась, думая, что за ней целая банда охотится?
– Скорей всего так, – Раш продолжал осматривать место, где стоял киллер. – А вот наш гастролер явно опасался, что Джанин узнает его, поэтому и не искал встречи с ней, предпочитая работать издалека.
– То есть они были знакомы?!
– Да. Только надо узнать, гастролер ли он из другого города, пришедший сюда вслед за вашей сестрой, или все же это здешний наемник. И все это как-то связано с вами и с тем, что ваша сестра хотела вам передать.
– То есть, убийца – это хилый мужик…
– …или женщина. Этого тоже нельзя отрицать.
Рашель пожала плечами.
– …знакомый… или знакомая… с Джанин, угрожающий ей, не вполне знающий, как пользоваться снайперской винтовкой… кстати, какой модели?
Детектив еще раз взглянул на стертости и царапины парапета.
– Тяжелая… VR1 или Scar… ему бы что-нибудь полегче выбрать – M21 или диковинный Винтарез.
– И это все?! – Рашель развела руками. – Все вот так легко? Мы вычислили убийцу моей сестры?
– Нет, мисс Эйнджел. Мы с вами лишь сопоставили несколько теорий с уликами и вывели синтезированный вариант, но это только наши догадки. Может статься, что мы никогда не узнаем, что же тут произошло.
Рашель металась – она привыкла контролировать ситуацию, но сейчас ей не хватало информации. Она чувствовала, что может распутать этот клубок кошмарных событий, где все началось с убийства ее сестры. Салливан чувствовал это.
– Давайте еще раз все тут осмотрим, возможно, что копы нашли не все улики – темно все-таки.
Девушка кивнула и подошла к карнизу. Облокотившись на него, сказала.
– Вы здесь детектив. Вперед. А я подожду.
Раш вздохнул.
– Как «играть в сыщика» и придумывать теории, так она хороша, а как улики ползать собирать, так это сразу «Раш!» – пробурчал он.
– Не будьте брюзгой. Вам не идет, – раздалось от парапета.
На радость уставшему телу детектива корячиться на темной крыше ему долго не пришлось. Практически сразу в свет фонаря попалась некая сверкающая деталь.
– Небольшой кусочек стекла, – оповестил Салливан, – примерно сантиметр на сантиметр. Стекло явно здесь появилось совсем недавно – никаких следов грязи и пыли. К тому же тут имеются некие символы.
– На что они похожи? – вопрос от Рашель.
– Трудно сказать, – отозвался Салливан, – скорей напоминают… элемент некоего вензеля. Цвет букв – золотистый. Но прочесть инициалы невозможно. От чего откололся этот кусок стекла… надо будет взглянуть на него дома, – Салливан достал из кармана небольшой пакет и аккуратно поместил улику в него.
– Далее… – послышался женский голос, причем с приказными нотками.
– Ищу.
– О, смотрите, Раш!
Детектив обернулся. Эйнджел указывала пальцем себе под ноги. Там валялся сигаретный окурок. На вид он тоже был свежий. Сыщик поднял его и осмотрел в свете фонаря.
– Обычные Eagles. Такие курит полгорода. Может быть это и след убийцы, а может копы курили, когда осматривали место стрельбы. Но вы правы, возьмем и его.
Еще один пакетик.
– К тому же, – продолжил Раш, – он странно скурен, часть фильтра исчезла в огне.
– Хм…
– Что такое?
Рашель помолчала, а затем развернулась лицом к улице.
– Здесь холодно.
Салливан еще раз осмотрел всю крышу. Все довольно чисто, сразу видно – элитный дом.
– И вновь вы правы. Давайте спускаться. Больше нам здесь делать нечего.
Рашель смотрела вниз, на оцепленное место, где еще недавно умерла ее сестра Джанин.
– Так странно. Я познакомилась с Джанин всего несколько месяцев назад, но за это время сблизилась с ней так, как ни с кем другим. Она была моей сестрой. И это уже третий близкий человек в моей жизни, которого я теряю. Месяцы переписки и телефонных звонков, а такое чувство, что вновь вырвали кусок моего сознания...
Салливан подошел к ней.
– Родные души тяжело терять. Человек становится частью тебя, заполняет твои мысли…
– Поэтому вы этакий волк-одиночка? – фиолетово-зеленые глаза смотрели на него.
Раш промолчал, вспомнив бывшую жену.
Он закурил. Сразу две. И затем протянул одну Рашель.
– Идемте, мисс Эйнджел. Хватит на сегодня. Вам надо выспаться. Завтра вам позвонят из полиции и сообщат о смерти сестры. Попросят приехать на опознание – вы должны быть готовы.
Они стояли рядом. Она прижалась к нему плечом.
Но всего на несколько секунд.
Затем они ушли с крыши, где гулял ветер, нашептывая ночи все мрачные секреты этого странного города.

5. Тайны следствия
Утро встретило детектива частного сыска Салливана Раша тарахтящим будильником. Очередное унылое утро очередного унылого дня. Даже солнце озлобилось на город и, словно брюзжащая жирная сутенерша, скрылось за накачанными спинами туч.
Заморосил дождь.
Салливан нехотя собрался и пошел к машине. Все тело болело. Вчерашний день принес слишком много событий, а предстоящее расследование не добавляло энтузиазма несмотря на то, что касалось его клиента, Рашель Эйнджел.
Сейчас улицы обнажили свои изуродованные тела, и весь романтизм прошлой ночи был втоптан в грязь. Сыщику было тошно от этой мысли, от чувства, что придется браться за скучные допросы и строить из себя невесть кого. Ему до боли в груди хотелось пресловутой романтики сыскного дела, и Раш понимал, что это сказывается «дело Мэлло» и столь тесное общение с Рашель Эйнджел.

Погруженный с головой в это липкое дерьмо невеселых мыслей, он доехал до участка, где предстояло опознание тела убитой сестры Рашель и допрос в присутствии адвокатов.
Его встретили детективы Разински и Спэл. В участке сменялись посты. Ночная смена сонно собиралась домой, а вместо этих уставших от патрулирования полицейских приходили выспавшиеся, но все еще пьющие бодрящие напитки сменщики.
Детективы и частный сыщик прошли в морг. Он удобно располагался в том же здании, но несколькими подвальными этажами ниже. Здесь воняло нафталином и было стерильно чисто.
Салливана Раша ждали.
– Джим, ты, как и я, считаешь, что в этой комнате слишком много юристов? – обратился сыщик к капитану Брауну, стоявшему рядом с высокой женщиной в деловом костюме.
– Твои шутки тут не уместны, Раш, – ответила она мягким женским альтом, – лучше просто постой в стороне и не мешай нам. Ты тут только по просьбе капитана.
Салливан иронично поднял руки в примиряющем жесте.
– Буду молчать, как мертвец, мисс помощник прокурора.
– И без сокрытия материалов по делу. Раз уж капитан поручил тебе неофициальное расследование, – таким же мягким голосом пригрозила женщина в черном костюме.
– Нет проблем, Анна.
– Мисс Трумэн любезно согласилась присутствовать на опознании и… диалоге с мисс Эйнджел, – вставил Джим Браун.
– Что-то ты разволновался, Джим, – Салли подошел к седому и пыхтящему капитану. – Твоя политкорректность невольно вызывает улыбку.
– Ты бы лучше опохмелился, Салли. Видно, что всю ночь кутил.
– Это так ты называешь внеочередное расследование, капитан?
– Детективы, вы свободны, – произнес Браун. Затем, поясняя для Раша, сказал. – Мы ждем мисс Эйнджел и ее адвоката. Пару часов назад ей сообщили о смерти сестры… да, Салли, не делай такой удивленный вид, будто не успел расспросить вчера главу Limon inc. об умершей.
– Все-то ты знаешь, капитан.
Браун по-старчески крякнул.
– Вообще хорошо, что ты ее уже частично ввел в курс дела…
– Я так не считаю, – прервала капитана помощник прокурора, – мисс Эйнджел, без сомнения, влиятельная фигура в городе, но нельзя допускать к следствию и расследованию посторонних и не компетентных лиц, – холодный взгляд на Раша.
– Она прибудет только для опознания трупа…
В это мгновение в комнату вошла Рашель Эйнджел.
Не выспавшийся вид она даже не старалась прикрыть макияжем, чем еще больше поразила Салливана.
– Здравствуйте, господа, – голос был немного хриплый, а взгляд как будто отстраненный.
Но вот Рашель увидела Салливана – губ коснулась легкая, даже нежная улыбка.
Ее, видимо, распознал только адресат, потому как капитан Джим Браун и высокая женщина Анна Трумэн все с теми же хмурыми лицами начали выражать соболезнования.
Рашель держалась достойно. Но по ее деловой манере и некой отстраненности детектив понял, что всю тоску и скорбь по погибшей сестре Джанин мисс Эйнджел выразила за ночь и теперь не прольет ни единой слезы.
Он вновь вспомнил мучительную смерть Винсента Мэлло, и ему стало тоскливо. Девушка, восхищающая своей красотой, элегантностью и интеллектом, омывает руки в крови вместо того, чтобы надевать на эти прелестные пальчики лайковые перчатки. И уже через пару дней скорбит по своей сестре… Не зря, видимо, в той песне говорилось о всей печали мира, когда подобные ангелы лишаются крыльев и готовы убивать и умирать. По крайней мере, детективу Рашу было так же паршиво сейчас осознавать такую несправедливость.
– А где ваш адвокат, мисс Эйнджел? – спросил капитан Браун, пока все они рассаживались за стол. – Перед опознанием тела вашей сестры надо будет заполнить некоторые бумаги, и лучше, если вы это сделаете в присутствии своего адвоката.
Рашель села напротив капитана и помощника прокурора, сыщик встал у двери.
– Так уж вышло, капитан Браун, что мой личный адвокат пару дней назад улетел на другой конец континента в командировку. Но вы правы, персоне моей величины не пристало находиться в полицейском участке без защиты даже по такому скорбному случаю… поэтому мою сторону будет представлять юрист корпорации Limon inc. мистер Тимоти Спенсер. Он явится с минуты на минуту.
Браун и Трумэн лишь устало переглянулись – «ох уж эти причуды богачей».
В этот момент в дверь постучали.
– Входите, – был ответ капитана.
В комнату вошел среднего роста человек с пробивающейся лысиной и робостью на лице.
– Мистер Спенсер, полагаю, – Браун встал и пожал Тимоти Спенсеру руку. Тот покивал всем присутствующим, остановил свой какой-то неуверенный взгляд на Рашель и впервые сказал:
– Доброе утро, мисс Эйнджел. Соболезную вашей утрате. 
– Спасибо, Тим, – все также спокойно ответила Рашель. – Тим ведет дела компании уже много лет, – пояснила она.
Адвокат – Салли пригляделся к нему – был не только среднего роста, но и среднего телосложения. Он смущенно улыбнулся на похвалу начальницы.
Тут к нему пригляделась и Рашель.
– Слушайте, Тимоти, вы наконец-то купили линзы? – почему-то спросила она, чем поставила в тупик не только Спенсера, но и всех собравшихся.
– Ааа, нет, что вы, мисс Эйнджел, – через паузу вымолвил адвокат. – Вы про мои очки, я их разбил утром, когда вставал… неловко получилось… Придется сейчас надевать рабочие…
– Джентльмены, – резко прервала его мисс «сучий-помощник-прокурора», – давайте уже перейдем к делу! У мисс Эйнджел еще, наверняка, есть дела…
Все молча согласились – следствие и так грозило растянуться и превратиться в очередную «мертвую зону» для Салливана Раша.
Обсудили детали дела, расспросив Рашель о связи с убитой сестрой. Она пересказала часть истории, которую вчера поведала Салливану.
Были вопросы и об алиби мисс Эйнджел.
– Если вы собираетесь подозревать меня в заказном убийстве моей собственной сестры, уважаемая помощница прокурора, то разговор у нас не сложится, – холодно ответила на провокации глава Limon inc.
– Что вы, что вы, мисс Эйнджел, – стал успокаивать ее капитан, – мисс Трумэн имела ввиду, что нам надо убедиться, что у вас не было никаких мотивов для этого. Все в рамках закона.
– Моя клиентка, – начал адвокат, – не обязана сейчас отвечать на такие вопросы, господа. У нее шок от потери близкого человека… ведь так? – он повернулся к Рашель.
– Давайте уже перейдем к опознанию, – попросила она, – а вопросы оставим на завтра.
«Даже тут пытается приказывать», – усмехнулся Салливан.
Мисс Эйнджел провели в комнату, где лежало тело Джанин Эплтон.
Детектив Раш туда не пошел. Не захотел вновь смотреть на зарождение горя в царстве холодной смерти.
Зато успел сдать свой отчет о предыдущем деле – задержании Винсента Мэлло. А еще в письменном виде предоставил информацию об осмотре места преступления, связанного с убийством сестры мисс Эйнджел.
Капитану Брауну этого было достаточно. Он отпустил сыщика, рекомендовав «не совать свой нос в дело Эйнджел».
– Поздно, капитан. Она уже наняла меня, – сухо произнес Салливан и закурил, выходя из кабинета главы полицейского участка.
Улики, найденные на крыше, он мудро оставил себе для дальнейшего частного сыска.
В коридоре участка столкнулся с мисс Трумэн. Сейчас к строгому костюму прилагался строгий взгляд.
– А, Раш. Капитан Браун уже приказал тебе не путаться под ногами следствия?
– Откуда такая неприязнь в мой адрес, Анна? – в коридоре, кроме них, никого не было, поэтому Салливан позволил себе давно назревающий расспрос. – Неужели той памятной ночью я был так не убедителен?
Мисс помощник прокурора воспылала яростью.
– Как ты смеешь публично обсуждать мою личную жизнь?!
– Мы одни. Просто скажи, что было хорошо и расслабься.
– Ну знаешь, Салливан. Может я из-за того злюсь, что на следующее утро не получила от тебя ничего: ни звонка, ни сообщения. Пропал, испугавшийся и поджавший хвост кабель.
– Какие грязные слова срываются с твоих прелестных губ. Той ночью ты говорила иначе.
– Да, – согласилась мисс Трумэн, – но это прошло. А сейчас ты вертишься вокруг этой фригидной Эйнджел. В поисках очередной теплой постели?
– Ревность, – не сказать, что Салли был доволен происходящим, но все же в глубине души соглашался с мыслью, что ему нравится внимание таких красоток, как Анна Трумэн и Рашель Эйнджел.
– Какая тут ревность, – осекла его Анна, – скорее жалость. Не мешай мне работать, детектив.
– Будешь настаивать на обвинительном приговоре для мисс Эйнджел? Еще даже улики не собраны…
– Все в свое время. Прощай.
И она гордо отправилась дальше по коридору. Еще один ангел? Нет, тут скорее крылась еле скрываемая огненная сила, скованная льдом. Он всего раз смог добраться до этого пламени Анны, на одну ночь растопив лед. Да, обжегся, но не жалел об этом. Она жалела. Вот и лила яд при каждом случае.
«Не важно. Не сейчас».
Салливану надо было в другую сторону. Было у него еще дело в полицейском участке.
Он прошелся по кабинетам и, наконец, нашел нужного человека.
– Марито, – обратился он к сидящему за столом копу.
Тот взглянул на частного детектива и напрягся.
Встал и быстро вывел Раша из кабинета, где сидели и другие полицейские.
– Какого черта ты здесь делаешь? – прошипел в коридоре Джош Марито. – Я же сказал, что смогу помогать тайно. А ты приперся в офис.
– Как напряжен этот мир, когда к нему подходишь исподтишка. Расслабься. Я наемный сыщик, расследующий новое дело. Оно не связано с вами, – уточнил Раш.
– Что хотел?
– Нужна помощь. Сможешь пробить, кто отвечает за камеры наблюдения по этому адресу. Там их штук шесть.
Детектив протянул записку с адресом клуба «Три туза».
Марито взглянул. Кивнул.
– Подожди пару минут.
Но хватило ему и одной. Марито вновь показался в коридоре и сунул Рашу ту же записку, но с новой информацией.
– Это камеры частной охранной компании Roland CG. Знаешь их?
Детектив кивнул.
– Есть свой человек там.
– Хорошо.
– Спасибо, – Салливан пожал руку Марито.
Пройдя по коридорам, он вышел в вестибюль участка, где увидел Рашель Эйнджел и адвоката Спенсера.
Глава Limon inc. в невозмутимой позе прощалась с подчиненным. Когда детектив подошел к ним, Тимоти Спенсер уже собирался уходить.
– …и, Тимоти, хотите я вам порекомендую одну клинику по лазерной коррекции зрения, – вдогонку произнесла Рашель, – раз уж вы очки разбили.
– О, нет. Спасибо, мисс Эйнджел, – смутился адвокат, снимая рабочие очки и смущенно поглядывая на детектива, – я схожу в оптику. Там у меня есть проверенный специалист, который делал предыдущие окуляры…
– Простите, любезный, а где именно эта ваша оптика расположена? – вдруг поинтересовался Раш, сделав свой вопрос максимально вежливым.
– Эмммм, на перекрестке Шестнадцатой и Роуч авеню… – растеряно ответил адвокат. – А что такое?
– Да тоже хотел прикупить очки… для одного знакомого.
– Понятно… что ж… всего хорошего.
Он кивнул начальнице и детективу и вышел.
– Занятный тип, этот ваш адвокат, – дымил сигаретой Салли.
– Вы и его теперь будете подозревать? – усмехнулась Рашель.
– Почему нет. Подозревать нужно всех: его, – Салливан кивнул в сторону мелькающего между машин Спенсера, – вашего зама, бухгалтеров, мафиозников, уборщицу в вашей компании… и вас, конечно, тоже. Нельзя исключать никого.
– Как сложно. Дайте закурить.
Он протянул ей пачку сигарет и зажигалку.
В фойе стояло несколько полицейских – пережидали накрапывающий дождь. Он успел собраться, пока Салливан торчал в участке.
Еще пара копов завели в здание невменяемого забулдыгу, который что-то все шептал о конце света.
В остальном здесь не было много любопытных глаз. На частного сыщика и главу логистической корпорации не обращали внимания.
– Как прошло с опознанием? – спросил Раш.
– Раз закурила, значит, непросто, – выдохнула дым девушка. – Она лежит там… такая холодная… холоднее меня… мертвая… мы с ней, действительно, похожи… К черту все это!.. Поеду работать… Вы куда сейчас?..
– Надо заскочить в одно место. Они помогут с уликами по делу вашей сестры… Хотите со мной?..
– Покопалась бы в этой истории, – кивнула Рашель, – вчера на крыше было занятно. Но дел в компании много… Бизнес сам себя не выстроит.
– Тогда увидимся позже. Буду держать вас в курсе.
– Договорились, Раш.
Сейчас она была закрыта броней деловой леди. Салливан видел, как ей тяжело. Поэтому и не стал настаивать.
Кивнул и тоже отправился под дождь.
Город встретил его шумом и суетой.
Детектив быстро добрался до офиса частной охранной организации Roland CG.
Позвонил работающему там знакомому и стал ждать.
Минут через десять к нему вышел поджарый крепыш невысокого роста.
– Что хотел, Салливан? – спросил тот, быстро забравшись в машину сыщика.
Раш вкратце описал ситуацию по делу об убийстве и сунул нужную сумму, рассказав о своей просьбе.
Крепыш кивнул и сказал, что сможет выдать информацию завтра.
На этом короткая беседа была завершена.
Салли на всякий случай съездил еще раз на место преступления, но ясности дневного света помешали хмурые тучи и дождь, смывший последние следы крови с мостовой.
Не найдя ничего нового, Раш отправился к себе, в «полицейскую нору».
Когда он подъехал к многоэтажке, осадки прекратились, но тучи все равно не давали шансов солнцу.
Возвращаться домой – будто подводить черту: с одной стороны хочешь оставить весь мир с его грязью за порогом, с другой понимаешь – мир не отпустит, проникнет мыслями в нутро, растерзает тихую атмосферу незавершенными делами.
Салли и не надеялся, что сможет отдохнуть. Надо было более тщательно изучить пару улик с места преступления.
Он организовал себе скромный ужин, выпил кофе и уселся за рабочий стол.
– Во-первых, сигаретный окурок.
Детектив достал улику пинцетом из пакета.
Рассмотрел, покрутил. Действительно, самые обычные Eagles, сигареты средней стоимости, не слишком дешевые, но и не слишком дорогие для такого качества. Сигарета была скурена полностью, как будто с педантичной тщательностью. Даже слегка был задет фильтр. Вряд ли кто-то из обыскивающих копов так бы сделал. Обычно они даже не докуривают, так как торопятся.
Взгляд через лупу. Сжата пальцами довольно сильно, значит, киллер нервничал. И решил успокоить нервы перед выстрелом. Отпечатков помады нет, поэтому вряд ли курила девушка. Киллер – мужчина.
– Надо сдать на экспертизу для выявления частиц ДНК. Но кому? В участок, понятно дело, нельзя. Нужна независимая лаборатория.
«Да, детектив, поройся в Сети…»
Но чуть позже, сначала осмотр еще одной улики.
Сыщик достал из второго пакета осколок стекла неизвестной принадлежности.
Металл пинцета скрипнул о хрупкую прозрачную поверхность.
– Что же это может быть? Часы наручные… Может даже карманные часы… Бинокль?.. Вряд ли, уж слишком тонкий материал для такой оптики… оптики… Может очки?.. Возможно, – рассуждал Салливан, – он хотел прицелиться получше, но без очков все равно видел не так хорошо. Поэтому надел их, но не рассчитал отдачу винтовки из-за неопытности. Да. Но что за символы?..
Он покрутил стекло под лупой. Позолоченный оттиск блестел в свете лампы. Совсем крошечный кусочек двух букв, изящно сплетенных в каллиграфический узор.
– Точно вензель… но прочесть… невозможно… Если это все же очки, то может стоит обратиться к специалисту. Адвокат Рашель как раз говорил о хорошей мастерской, – думал вслух Раш. Давай-ка наведем справки.
Детектив открыл на компьютере браузер и простукал по клавишам. Сеть выплюнула ему на экран несколько ссылок на лаборатории для исследования анализа ДНК. Ближайший такой объект криминалистики располагался в часе езды. По пути была и порекомендованная адвокатом Спенсером оптика.
– Что ж, удобно, – город будто сам наталкивал детектива на нужный след: ложный он или нет, пока ясно не было. Но Раш точно знал, что распутать этот клубок кровавых интриг надо именно ему.
Ради праздного любопытства Раш решил взглянуть на сводки новостей. Что пишут об убийстве у клуба «Три туза». Писали много, но в основном это были «желтые» очерки, обсасывающие, будто пиявки, кровавые подробности дела. Никакой важной конкретики, лишь спекуляции.
Салли выпил еще кофе и решил углубиться в досье Джанин и Рашель.
Но тут входная дверь разразилась стуком. Гостей Салливан не ждал.
– Кто там? – спросил детектив, стоя в прихожей и держа в руке револьвер.
Снова стук, но уже более робкий.
Он взглянул в глазок и уже спокойно открыл замок.
Дверь отворилась, и вошла она. В красном платье, никакого костюма. На губах алая помада, в глазах томный блеск.
– Анна…
– Что? Надеялся увидеть тут эту фригидную Эйнджел?
– Ревность не уместна, – повел бровью детектив.
Мисс помощник прокурора вошла и закрыла дверь.
Теперь ее стервозная холодность сменилась на влечение.
– Плевать. Я тут вспомнила о нашей прошлой ночи. И захотелось повторить.
– Ты так быстро простила мне столь длительное отсутствие в твоей жизни?
– Ну, во-первых, я ничего не забыла. Просто со временем из прошлого выветривается вся боль, оставляя лишь силуэт из приятных обрывков. Тебе ли не знать, Салли.
– А во-вторых? – он сейчас старался сдерживаться. Анна Трумэн была чертовски сексуальной особой. Она знала это, и она знала, что он знает и сдерживается.
Власть. Она поглощала. Гостья чувствовала ее. Но и сама была сейчас во власти. Те чувства, что породил в ней Раш, не давали ей покоя. Она пришла заглушить их и одновременно возвеличить, испив похоть до конца.
– Во-вторых, Раш, ты должен мне.
– И почему же я должен тебе, Анна?
– Когда ты ушел сегодня, я еще раз зашла к Брауну и сказала, что ты тоже будешь вести расследование… независимое.
– Для этого мне не нужно разрешение.
– Я знаю, – она подошла ближе и, проведя рукой по его плечам, отправилась в сторону рабочего стола, – ты никогда не просишь. Сам себе хозяин… И что ты уже успел «накопать» по делу Эйнджел?
Салливан решительно отключил компьютер и убрал все бумаги с уликами.
Трумэн поняла. И не возражала. Ей нужен был чистый стол и пара бокалов вина. У детектива, конечно же, такого легкого алкоголя не было, поэтому она предусмотрительно принесла бутылку с собой.
– Открой и налей нам по бокалу.
Он молча выполнил ее просьбу.
Они выпили.
– Чего ты хочешь, Анна? – вздохнул Раш.
– Ты знаешь, чего.
Она подошла к нему и поцеловала.
Он смог сопротивляться лишь первые мгновения.
Встреча оказалась неожиданной для него. Салливан сразу признался в этом себе. Анна Трумэн обыграла его и теперь вкушала плоды победы.
Он был в ловушке, будто кузнечик, попавший в силки паучихи.
Яд из алых губ был пущен по венам. Сопротивляться не было сил.
Он сгреб ее в свои объятия, она застонала от наслаждения.
Положил на пустой рабочий стол и там же овладел ею.
Томный вечер неоновыми вывесками заглядывал в окно комнаты через створки приспущенных жалюзи. Вечер – грязный вуайерист – в компании разнузданного города с упоением наблюдал за страстью в квартире частного сыщика.
Анна Трумэн отдалась во власть Салливана. А он решил не сдерживаться на радость этому вечеру.
Когда они закончили, улицы города снова омывал дождь.
Он потушил искру страсти, отправив ее на задворки сознания и пробудив бытовую суету. Нужен был душ. Сначала Раш отправился туда. Затем помощница прокурора.
Пока женщина приводила себя в порядок. Детектив курил и перебирал в мыслях все обстоятельства убийства. Волна наслаждения ушла, и пришел холодный профессионализм.
В этот миг в дверь снова постучали.
– Сегодня я суперзвезда? – Салли уже успел одеться, а Анна еще не вышла. Из ванны слышался шум воды.
Детектив вновь взял револьвер и подошел ко входной двери. Взглянул в глазок.
– Что ж мне так не прет сегодня, – выругался он, отпирая замок.
Рашель Эйнджел, слегка промокшая под дождем, быстро вошла в квартиру.
Тоже никакого делового костюма. Лишь затертые джинсы, блузка и вязанный кардиган.
Она насмешливо посмотрела на сконфуженное лицо детектива.
– Я принесла вам личные дела некоторых сотрудников моей компании… Но сначала можно мне сухое полотенце, я волосы намочила.
Ее непосредственность и улыбка, слишком теплая для такого холодного города, обезоруживали. Рашу не нравилась такая уязвимость.
– И вам доброго вечера, мисс Эйнджел.
– Так официально?..
– К сожалению, полотенце сейчас предоставить не смогу, – Салли скосил глаза на ванную комнату.
– Я не вовремя?
– Именно.
В этот момент кран в ванной закрылся. Из комнаты вышла полностью собранная Анна Трумэн.
Девушки встретились взглядами.
– Мисс Эйнджел.
– Мисс Трумэн.
– Я смотрю, ты становишься популярным, – Анна посмотрела на Салливана.
– Сам удивляюсь, – сухо сказал он, не выдержав и налив себе виски.
Ему вдруг подумалось, что его квартира слишком мала для такого количества людей и слишком чиста для ворвавшегося в его жизнь хаоса.
– А вы… – решила начать Рашель.
– …Я уже ухожу, – повела бровью помощница прокурора. – Раш, надеюсь, ты усвоил урок.
Она отдала ему полотенце, пропитанное ее ароматом. И, больше не сказав ни слова, удалилась.
– Какая дамочка, – почти с восхищением произнесла Рашель, когда входная дверь закрылась.
– Не паясничайте, и так голова разболелась, – Салли уселся в кресло.
– Нет, я серьезно, – усмехнулась девушка, – очень эффектная… сексуальная женщина… вам повезло.
– Не сомневался в этом, – он передал полотенце главе Limon inc.
– Благодарю, – та беззастенчиво обтерла волосы, – пахнет роскошно.
– Чем обязан визиту?
– Держите, – Рашель протянула увесистую папку с материалами, – избранные досье. Могут помочь в расследовании… У вас есть выпить?
– Виски… вино… – хозяин дома указал на кухонный стол с бутылками.
 – Предпочту сейчас горячий чай… Вы не против? – Рашель бесцеремонно подошла к кухонному гарнитуру.
 – Уже скучаю по временам, когда вы просто платили мне деньги за поиск вашего отца.
– Где у вас чай? – девушка уже поставила чайник с водой на газовую плиту.
– Левый шкафчик.
Она заварила чай, конечно же, с лимоном.
А Раш, чтобы хоть как-то отвлечься от хаоса, решил пролистать досье.
– Как вы отбирали этих людей?
– Те, кто ближе всего ко мне, – уточнила Рашель, усевшись с чаем напротив детектива.
– А сколько всего у вас людей работает?
– В самом офисе порядка… трехсот. Но у нас есть постоянные партнеры и подрядчики, входящие в холдинг. Всего где-то три тысячи человек.
– Не мало.
– Так и есть.
Салливан открыл первый файл.
– Тай Мин Коваджи, финансовый директор. 64 года.
– Да. Близкий друг ден Роуча. Часто участвовал в тех самых оргиях.
– Прослеживалась связь с мафией?
– Возможно, – пожала плечами мисс Эйнджел, – тут уж вам надо «покопаться» в этом грязном белье.
– Согласен, – Раш достал следующий профайл. – Анджела Скамара, пресс-секретарь. Йамата диЛовато, советник директора… Тимоти Спенсер, главный юрист.
– Решила включить и его.
Раш кивнул.
– Просмотрю всех завтра. А сейчас позволю себе отправиться спать.
– Соблазняете? – игриво спросила Рашель.
– Выпроваживаю, – бескомпромиссно ответил детектив.
– Эй. Прикусите острый язык, мистер частный сыщик. Я вообще-то ваш наниматель…
– …который не оплатил аванс по текущему расследованию.
– Ах вот так! – совсем по-детски возмутилась девушка.
Сейчас она не походила на хладнокровную убийцу. И на директора крупной компании тоже не тянула. Скорее на обиженную студентку, не получившую зачет.
Плевать. Раш устал. Слишком много женского внимания за последние часы.
– Ладно. Я уйду, – кивнула мисс Эйнджел, – но завтра наш разговор продолжится.
– Как вы доберетесь до дому?
– Тем же способом, как и приехала сюда. Водитель довезет.
– А если бы вы остались… он бы ждал?
– А вы хотите?.. После знойной Анны Трумэн?.. Ого…
– Не сегодня… уж точно…
– Вот. Поэтому до завтра.
Она улыбнулась и вышла.
Теперь в квартире детектива было ровно столько человек, сколько нужно.
И несмотря на усталость и разговоры, он не отправился сразу спать. Мозг все еще работал, обрабатывая полученную информацию.
Чтобы заглушить этот шум, был включен старый телевизор.
Очередная «жвачка», просачивающаяся в мозг через экран, помогла забыться сном прям на диване.

6. Шаг за шагом
«Я плачу, когда ангелы заслуживают смерти и смерть тихой поступью следует за ними. Я лицезрел этих ангелов. Иногда они обезображены, а иногда величественны. Но всегда светятся изнутри. Во мраке и грязи этого города подобный светоч виден особенно ярко. Будто путеводный маяк, не дает он сбиться с пути, показывая говорящим мертвецам, вроде меня, направление. Есть ли такой свет во мне самом?.. Может быть… Может быть я просто забыл про него и теперь ищу новый… А может мне просто плевать на все это: на искалеченные души вокруг, на собственную. Но ведь вчера я наслаждался этой жизнью, буквально упивался ей. И дело не только в соблазнительных особах, а в чувстве, которое они пробудили… нет, не похоть. Это пошло. А нечто более любопытное. Нечто, что можно назвать страстью к жизни.
Поэтому вдвойне горько, что все это мимолетно. Сгинуло в серой рутине. Светоч погас снова?.. Пока не знаю… пока я просыпаюсь… в новом дне… с новым рассветом».

Этим утром Салливан сразу же направился по следам убийцы. Шаг за шагом, подобно неминуемому фатуму, он преследовал киллера, забравшего жизнь молодой девушки.
Детектив жаждал раскрыть это дело. Шаги привели его к оптике. Первая улика – совсем небольшой кусочек стекла. Нужна была консультация.
Он вошел в только-только открывшуюся мастерскую.
Здесь все было чинно и чисто. Даже слишком чисто для этого прогнившего города. Что сказать, элитный район с подобающими клиентами. Не зря адвокат Спенсер, хорошо зарабатывающий в Limon inc., порекомендовал эту оптику.
К Салливану подошел консультант – седой мужчина изысканного вида, в брюках, рубашке и жилетке. На руках перчатки, чтобы не оставлять следов на очках.
– Сегодня замечательное солнечное утро, чтобы встретить такого прекрасного гостя, – поздоровался консультант.
– Да, так и есть, – кивнул в ответ детектив.
– Чем обязан? Пришли проверить зрение и подобрать соответствующие окуляры?
– Вообще-то нет. Я пришел посоветоваться с хорошим мастером оптики, а точнее с тем, кто изготавливает очки. Я детектив частного сыска и сейчас провожу расследование.
– Весьма заинтригован.
– Взгляните, пожалуйста, вот на этот объект. Что сможете сказать?
Раш протянул пакет с осколком.
Мастер пригласил его за компактный высокий столик для приема клиентов. Там имелись несколько увеличительных стекол и примеров оправ для очков.
Консультант опытной рукой взял улику и осмотрел ее под лупой.
– Весьма… весьма занятный экземпляр, – проговорил он, – стекло тонкое, в полмиллиметра, но прочное.
– Видимо недостаточно… раз откололось.
– И то верно. Чтобы разбить такое стекло очков, а это именно образец из окуляра, нужно приложить немало усилий.
– К примеру, резкий удар небольшим цилиндрическим металлическим предметом.
– К примеру… – согласился мастер.
Он вдруг встал и начал перебирать оправы.
– Так, так… ну-ка… примерьте-ка ваш осколок вот сюда, пожалуйста, – он подал детективу один из экземпляров.
Раш примерил. Осколок идеально вставал в паз, будто часть уже готовой композиции.
– Интересно, – задумчиво произнес мастер, – позвольте задать нескромный вопрос. Где вы обнаружили этот осколок?
– Не месте преступления… убийства.
Тот кивнул, как будто так и предполагал.
– Обратите внимание на вот эти символы, – продолжил детектив.
– Да… вижу… Точно элемент вензеля… – мужчина взглянул на Салливана очень внимательно. – Позвольте еще один вопрос… точнее просьбу. Оставьте мне этот экземпляр. Я изучу его более подробней и выдам вам свое экспертное мнение уже завтра. Понимаете, это очень редкий вид стекла, крайне тонкая работа с кварцем… я бы хотел осмотреть экземпляр тщательнее… любопытная получилась бы работа вне магазина.
Он вызывал доверие, этот седой мастер-оптик с окладистой бородкой и в респектабельном костюме.
– Вы мне понравились, – кивнул Раш, – но вещественные доказательства – прерогатива детективов. Оставлю эту вещь себе, но позволю сфотографировать ее, если уж вам так хочется.
Консультант сделал фото и пообещал исследовать осколок тщательнее.
На этом консультация была завершена, и Салли отправился в лабораторию, помня, что ему еще надо заехать к осведомителю по камерам слежения.
Но сначала следующий шаг – частная лаборатория на Кроссроадс, небольшом пятачке центральной части города, где сходилось сразу пять дорог и где располагались различные клиники и медицинские центры.
Погода после вчерашнего дождя решила вознаградить уставший мегаполис лучами солнца. Было даже жарковато, но Раш понимал – такой подарок надо ценить.
Он быстро добрался до места. Arkham DNA Lab – гласила вывеска. Ну как тут не улыбнуться. Салли оценил подход основателей лаборатории и переступил порог.
Его встретила приятного вида девушка и попросила заполнить формуляр.
После этого детектив сдал улику – тут уж никуда не денешься – и решил подождать. Но девушка, сахарно улыбаясь, сообщила.
– В ожидании нет нужды, мистер Раш. Мы отправим вам результат сообщением на указанный в анкете номер в течение завтрашнего дня. А забрать принесенный вами образец вы сможете в любое удобное для вас время. Тоже завтра.
Сыщик пожал плечами.
И вышел на улицу.

На улице было тепло и солнечно – даже непривычно для этого города. Слишком уж он прогнил своим нутром, чтобы быть достойным такой благоприятной погоды.
Редкие прохожие и посетители летних кафе не обращали внимания на детектива, и ему это нравилось. Машин тоже было немного – слишком спокойный район для плотного траффика.
Уж очень все сейчас напоминало сентиментальную открытку, присланную из города Приторнобурга.
Что-то было не так. Раш чувствовал это.
«Почему сейчас пришло это скребущее ощущение в задней части мозга? У меня все идет по плану. Расследование движется… Нет, дело в «здесь и сейчас». Слишком светло, слишком хорошо вокруг… Люди. Приглядись к ним, детектив… Тут что-то не так… Снова снайпер?.. Нет, крыши пусты, окна занавешены… Прохожие… вглядись в их лица…»
Салливан огляделся. Пожилая пара сидела на террасе ресторана напротив лаборатории. Старики хоть и кутались в пледы, но все же наслаждались теплой осенней погодой.
Молодая девушка проехала мимо на велосипеде, явно проводя тренировку.
Пара прохожих прошли, слушая музыку.
Еще трое мужчин переходили улицу, глядя в сторону детектива.
«А вот эти по мою душу. Крепкие молодчики в джинсах и куртках. Явно недоброжелательно настроены и идут сюда».
– Эй, ты! – находясь в десятке метров от Раша прикрикнул один из враждебно настроенных мужчин.
Салли успел зайти за угол, в узкий переулок, дав себе время достать из-под плаща револьвер. Он услышал быстрые шаги и приказ.
– Давайте, парни, вперед. Надо его догнать.
Кто-то нанял этих бандитов устранить детектива. Значит, киллер знает, что Раш ищет его и почти вышел на след. Поэтому боится. Но сам не захотел марать руки, высовываться из своего убежища. Поэтому подослал этих ублюдков.
Раш понял это за секунду до того, как в переулок забежали преследователи. Их было уже пятеро. И все с оружием.
Салли отбежал за мусорный бак и выстрелил.
Тут же один из бандитов рухнул на грязный асфальт.
– Вот урод! Он вооружен!
– Окружаем его!
– Кто вас нанял, ублюдки? – прокричал Раш: не для ответа, а для выигрыша времени.
Нападающих и его разделяло пространство в пять метров и мусорный бак. Но сразу за ним был поворот в еще одну подворотню. Салли направился туда. Вступать в прямое столкновение в такой шайкой отморозков – не входило в его планы.
«Значит вот так. Даже не ночью, а днем. Ну ладно».
Раш отстреливался от преследователей. Они ругались, стреляли в ответ, но не отставали.
«Неопытные молодчики. Суетятся. Разбрасывают пули, царапая дома и воздух. Им бы прицелиться хорошенько. Например, вот так».
Он выстрелил и попал в еще одного.
– Звони, Гаспару, – услышал Салли, – тут нужна подмога.
«Ага, значит, сами не справляются со мной… Ты давай не зарывайся, детектив, у тебя всего пять патронов осталось… А про подмогу это вы, ублюдки, верно заметили».
Пока настало затишье, Раш успел перебежать небольшой дворик по диагонали и засел за невысоким бетонным забором, скрывающим лестницу в подъезд этажного дома. Здесь было тихо. Здание было полузаброшенным. А оставшиеся жильцы и бомжи, осмотрительно не выглядывали из окон.
Бандиты засели на противоположной стороне, в переулке.
Салли достал телефон.
– Марито, нужна помощь.
В трубке напряженно засопели.
– Я понимаю, что это кажется наглостью, но сейчас меня тут нехило прижали, – Салли сделал пару выстрелов, зацепив ухо главарю бандитов.
– Ты там в кого палишь, сыщик? – все же ответил полицейский. – Прекращай давай!
– Я бы и рад, но эти уроды явно наняты не для того, чтобы меня под ручку домой сопроводить. Помощь, говорю, нужна!
– Где ты?
– Где-то во дворах. Недалеко от Шестнадцатой и Шафер стрит.
Снова выстрелы, теперь уже детектива чуть не зацепила пуля, раскрошив бетон у него над головой. Салли стал добавлять в барабан револьвера оставшиеся патроны.
– Давай, Марито, пришли «кавалерию».
– Ты почему капитану не звонишь, а мне?
– У нас с ним… непростые отношения.
– Как будто у нас с тобой по-другому.
– Ты мой должник.
– Двигай свою задницу на угол Черч и Шафер. У дома №123 тебя будет ждать Вин. Он там недалеко по делам.
– Вот это уже неплохо.
– Только без глупостей, Раш.
Салливан отключил связь и опрометью метнулся в переулок, выходящий на Шафер стрит. Ему надо было пробежать по тихому, безлюдному кварталу к соседней улице.
Наемники побежали за ним. Он отстреливался.
Город, будто с саркастичной улыбкой солнца смотрел на эту погоню, освещая путь Салливану Рашу и скрывая в тени домов пугливых прохожих.
В конце концов, город хищными взглядами любопытствующих стал взирать на это развлечение. Никто не удивлялся, не пугался, не сочувствовал. Просто наблюдение с высоты этажей. Холодное невмешательство.
Выстрел за выстрелом бандиты приближались.
Но вот уже спасительный поворот на Черч стрит, где должен ждать молодой напарник и любовник Джоша Марито, Вин Дорн.
Салливан обогнул очередной мусорный бак. Укрылся на секунду перевести дух и прицелиться.
Последний патрон в Магнуме.
Выстрел.
– Аааа!
Ранение… вроде, в ногу. Бандит поскользнулся и упал на асфальт.
Детектив рванул дальше и тут же столкнулся с выходящей в подворотню женщиной. Он не успел разглядеть ее. Лишь за серое платье и такую же шляпку зацепились опытные глаза сыщика, а еще за мимолетный взгляд в его сторону.
А затем Раш обогнул свидетельницу своего бегства.
Сзади раздалась новая порция выстрелов. Пули-почтальоны стремились доставить известия о быстрой кончине.
Раш уже не видел ни бандитов, ни женщину – он повернул за угол. Но слух все также был настроен на выстрелы. Поэтому он уловил, как падает на асфальт тело и раздается крик преступников.
– Какого хрена так мажете! Что наделали, идиоты?! В него стреляйте! Быстрее!
В голове сыщика пронеслась мысль.
«Они ее убили».
А потом Салли столкнулся с Вином Дорном.
Полицейский был в штатском, но при значке и Магнуме.
– Быстро ты, – кинул он Салливану и тут же указал, чтоб тот прятался за служебный автомобиль.
– Привел к тебе непрошенных гостей, – пропыхтел Раш. – Видишь, они с подарками. Есть патроны?
Коп передал, не глядя, пару барабанов для револьвера, а сам принялся стрелять в приближающихся бандитов. Их, как будто, стало еще больше. Видимо, откликнулись на зов другие банды.
– Джош вызвал к нам подкрепление. Будут уже скоро.
– Осталось дождаться… живыми.
Раш тоже принялся стрелять.
Он подстрелил главаря преступников. Но в ответ получил пулю в предплечье.
– Чеееерт! – прокричал детектив. Сев на дорогу и скрывшись за машиной.
– Подстрелили? – уточнил Дорн.
Салли взглянул на рану. Через рванный плащ и рубашку проступили капли крови. Он оглядел руку внимательней.
– Царапина, – он приподнялся и продолжил отстрел.
В этот момент за квартал от них послышались полицейские сирены.
– Так быстро? – удивился сыщик.
– Центр города.
– Давайте! Сматываемся! – прикачали друг другу наемники.
Но было поздно. Оцепление уже было расставлено, и бандитов быстро перестреляли по одному. Сдаваться никто не захотел.
– Вот зараза! – выругался Вин Дорн. – Эти уроды продырявили мне тачку!.. Кто они вообще такие?!
– Наемная шпана. Меня хотели устранить.
– Повезло тебе с «друзьями». Да? – Дорн подал руку, и Салли встал.
– Тут согласен и скажу спасибо.
Ему было не привыкать к таким погоням и перестрелкам.

****
Уже через два часа частный сыщик отчитывался в кабинете у капитана Брауна.
– О чем ты думал, Раш?! – глава полицейского участка бушевал. – Ты вообще думал?!
– Я выполнял свою работу, – устало говорил Салливан.
– Какую, к черту, работу?! Там свидетель пострадал!
– Та женщина?
– Она самая! Хорошо хоть отделалась ранением, а не смертью.
– Она жива?
– В реанимации. Но врачи говорят, что выкарабкается.
Рашу действительно стало легче. Смерть случайных горожан в его планы не входила.
– Я веду следствие, Джим. По делу моей клиентки. Сегодня был на экспертизе улик. Затем за мной погнались эти ублюдки. Убийца нанял их, чтоб самому не «светиться» – это очевидно и…
– Кому очевидно, Салли?! Окстись!.. Голова из-за тебя разболелась!..
Капитан Браун продолжал негодовать, извергая огненные потоки брани, упреков и угроз.
– Все! Я забираю у тебя это дело!
– Не можешь, капитан, – все также устало говорил Салли, – я частный сыщик. У меня есть наниматель.
– Да ее саму надо под следствие!.. Как возможного нанимателя киллера!..
– Это вне логики, Джим, ты это знаешь. Все улики говорят, что она не причастна.
– Дьявол тебя подери, Раш!.. Дело забрать не могу, но помяни мое слово, говорю, как Спаситель Иоану, если ты еще раз… еще раз облажаешься… я лишу тебя лицензии…
– Этот вариант я тоже рассматривал…
Капитан ходил по кабинету туда-сюда, размахивая руками.
– Ух, не прошибаемый!.. Составишь мне все отчеты по этой… погоне!.. И объяснишь в них, как к этому причастны Марито и Дорн!..
– Я же говорил…
– Не важно! Все в письменном виде!.. И сходи уже в медпункт, пусть Дороти перевяжет тебя, а то залил кровью мне весь коврик!.. Иди уже…
Раш проторчал в участке весь светлый остаток дня: ему зашили сквозную рану, дали таблетки, затем он действительно исписал с десяток листов отчета.
Вечером, приехав к себе, Салли не выдержал и закурил. А еще его тянуло к бутылке. Рука разнылась, а детектив знал не так много способ унятия боли. Но пить дома не хотелось. Он собрался и…
В дверь неожиданно постучали.
Детектив посмотрел в глазок и отворил замок.
– Мисс Эйнджел, чем обязан?
В этот раз все же деловой костюм и легкая поволока во взгляде. В руке сумочка, а во второй пиджак.
– Мне сообщили, что в вас стреляли. Неужто вы ранены, детектив? – ироничная улыбка скользнула по лицу, а глаза нашли перевязанную руку Салливана.
Девушка вошла в квартиру. Но Раш остановил ее.
– Раз уж мне не избежать вашей компании, то давайте продолжим разговор в неплохом заведении за углом, – предложил Салли.
– Как будто вы против моей компании, – она игриво подняла брови, но детектив легко ушел в сторону от этого флирта.
– У меня много дел, связанных с расследованием. А для этого надо выпить. Идемте, – он быстро взял со стола пару папок и вышел вместе с мисс Эйнджел на лестничную площадку.
Они спустились вниз и Рашель кинула своему водителю.
– Спокойно, Хамфри, мы с детективом немного прогуляемся…
– …до бара «Хаусгвардиан», – уточнил Раш.
Крепкий водитель кивнул.

В баре было многолюдно и играл живой джаз-бэнд. Но Раш все же «выбил» столик в самом углу полутемного помещения. Здесь стояла ширма и горел отдельный торшер. Можно было заказать себе выпивку и погрузиться в изучение записей.
Салливан объяснил Рашель, что захватил с собой досье на самых подходящих наемных убийц, когда-то работавших в городе. А еще он взял папку и с личными делами сотрудников Limon inc.
– С чего хотите начать? – спросила девушка, попивая мартини.
– С киллеров.
– Чем мне помочь?
– Если хотите найти убийцу сестры, то просмотрите вот эти дела. Я разделил пополам: два десятка мне и столько же вам. Почти все из этих маргиналов либо еще сидят, либо уже вышли, либо… не пойманы.
– Принято. Выбираю отсидевших и непойманных.
– Верно. И обращайте внимание на возраст, телосложение, особенности внешности, например, косоглазие. Нам нужен тщедушного вида мужчина средних лет с проблемами со зрением, но достаточно опасный и хладнокровный, чтобы убить.
Они просидели около часа, просматривая аккуратно сложенные листы. Но так и не приблизились к ответу. Кто-то из наемников орудовал еще в прошлом веке и сейчас представлял из себя жалкое зрелище, гниющее за решетчатыми стенами. Кто-то умер сам или был убит. На свободе находились всего двое. Раш тут же позвонил в участок и попросил навести справки.
Первая, Алана Торп, доживала свои дни в доме престарелых, забывая каждые пять минут о своей личности. Альцгеймер.
Второй, Доус Камперхэд, скрылся из поля зрения. По нему было мало информации, и в участке попросили подождать, когда архивариус соблаговолит прошерстить документы.
Пока ждали информации, поужинали и выпили еще. Посетителей в «Хаусгвардиане» становилось все меньше: они утекали либо в более шумные заведения, либо шли делать свои дела домой. Джаз тоже стал тише. В воздухе витал дым сигарет, алкоголя и туманных вопросов.
Рашель сидела в полусонном состоянии – работа, с которой она с трудом вырвалась к детективу, оставила отпечаток на сегодняшнем ее образе. Но она все же силилась оказать помощь. Раш бодрился вкусной едой и алкоголем. Сегодня он не пьянел, окутанный игольчатым неуютным одеялом расследования.
Он предложил Эйнджел пролистать дела ее подчиненных и рассказать о каждом.
Просмотрели. Отсеяли тех, кто показался совсем не уместным. В итоге осталось десять человек.
– Где был в ту ночь господин Коваджи, финансовый директор, я знаю, – сообщила Рашель. –  Его дом по соседству, видела, как он плавал в своем бассейне с женой.
– Ночное плавание?
– У богатых свои причуды.
– В ком еще не сомневаетесь?
– Тимоти. Вы его видели в участке. Он, по его словам, находился у себя в квартире, спал.
– Кто сможет подтвердить?
– Не знаю.
– Значит, пока не вычеркиваем. У кого еще алиби, по-вашему?
– Дальше уже я в неведении, как и вы, – пожала она плечами.
– Тогда давайте узнаем. Позвоним некоторым сейчас.
– Сейчас? Час ночи, Раш. Пожалейте людей.
– Нет! – ухмыльнулся Салливан. – Тут надо застать врасплох, тогда человеку трудно солгать, придумать убедительную ложь.
– С кого начнем? – пожала плечами мисс Эйнджел.
– С нее, – Раш указал на папку с подписью Анджела Скамара, пресс-секретарь.
Звонок действительно стал полной неожиданностью для женщины. Она давно была в постели со своим мужем. Он-то на повышенных тонах и объяснил детективу, что готов под присягой подтвердить, что его жена в роковую ночь убийства была дома: с ним и детьми. А сам детектив Раш может со своими обвинениями и предположениями идти к дьяволу. На этом разговор был оборван.
Рашель только посмеялась.
Но Салливан не унимался. Такая была работа.
Следующему позвонили Йамате диЛовато, личному советнику исполнительного директора. Мужчина не спал. Ответил вежливо, но нервничал. Признался, что вопросы про мисс Эйнджел заставляют его краснеть. А когда сама Рашель решила уточнить, почему, тот на несколько долгих секунд замолчал, а затем продекламировал любовный стих, сообщил, что был на вечеринке с друзьями, которые легко подтвердят это. За сим откланялся, оставив детектива и главу Limon inc. в недоумении.
Сначала они помолчали, а затем рассмеялись.
– Оказывается ваша работа может быть весьма нелепой, – сквозь смех заметила мисс Эйнджел.
Ее прервал телефонный звонок. Салливану звонили из участка. Это был детектив Спэл. Он спрашивал, зачем Раш интересуется киллером Доусом Камперхэдом. Сыщик вкратце пересказал суть расследования. И детектив, согласившись, что данные могут быть полезны в раскрытии дела, рассказал:
– Я этого Камперхэда сам посадил. Поймал и посадил… лет пять назад это было. Он все скулил, что никого не убивал, а тех жертв на него повесили. Да и вообще не походил он на жестокого убийцу… так… мелкий жулик не больше.
– Продолжай, – попросил Салли.
– Его действительно отпустили через какое-то время. Не было улик против него. Да и линия обвинения хромала на костылях. В общем, не чем было его зацепить. Отпустили. А уходя, он все твердил про какого-то Четырехглазого…
– Был такой киллер, – встряла в разговор Рашель, – вот.
Она протянула один листок бумаги Салливану.
Там, помимо пары строк, ничего не было: ни фото, ни отпечатков, ни причастности к каким-либо убийствам.
Раш поблагодарил детектива и протер лицо.
– Что в итоге у нас есть. Никто из предполагаемых подозреваемых не подходит. У четырех ваших приближенных есть алиби. Остаются еще шесть человек, которым мы не звонили.
– Что ж, давайте, звоните, – подбодрила владелица Limon inc.
– Нет, – покачал головой Раш, – хватит на сегодня. Уже поздно даже для нас. Оглядитесь.
Бар пустовал. Даже музыканты разошлись. Бармен одиноко протирал столы.
– Пора и нам отдохнуть.
– К дьяволу отдых, детектив! Давайте съездим к этим шестерым. У меня есть водитель и машина.
– Нет, Рашель, – он впервые обратился к ней так мягко, – мне импонирует ваш пыл. Но всему есть предел. К тому же мы с вами выпили, устали, а в таком состоянии лучше не говорить с потенциальными убийцами. К тому же, вы глава крупной корпорации. Ни к лицу вам такие поездки.
 – К черту эти условности…
Но он все же настоял на своем.
– Завтра утром я сам прокачусь по этим адресам. Незачем вам светиться.
Она больше не могла спорить. Усталость этого длинного дня нежданно навалилась ночным шептанием Морфея. Раш отвел девушку к водителю, и она уехала домой.
Луны не было. Яркий свет, правящий днем, сменился контрастным мраком ночи.
Салли добрел до дома и улегся на кровать. Сон пришел мгновенно.

7. Среди акул
В этот раз утро встретило Салливана Раша сообщением из лаборатории.
Прежде чем прочесть, он протер лицо и сел в кровати. Похмелье не ощущалось.
«Вот что значит, когда пьешь в хорошей компании, погружаясь в работу», – похвалил свой организм Салли и все же встал.
Он привел себя в порядок и, только сев завтракать, вспомнил о сообщении.
«Уважаемый Салливан Раш, информируем вас о результатах теста ДНК, полученных путем сканирования предоставленного вами биоматериала. Результат: определить владельца ДНК не удалось. Предоставленный материал поврежден внешними факторами (повышенная влажность из-за погодных условий, частичное разложение из-за появления плесени). Точность проведенного анализа 99,9%. Предоставленный биоматериал вы можете получить обратно в любое удобное для вас время. Благодарим за обращение».
Раш скривил физиономию.
«А так хорошо все начиналось. Этот анализ мог поставить точку в расследовании… Что ж придется искать дальше», – Салли закончил завтрак.
Раз эта нить завела его в тупик, ему придется сегодня проехаться по шести адресам возможных подозреваемых.
Он достал из папки список имен сотрудников Limon inc. и мест их проживания.
– Пожалуй, начну отсюда, – он кивнул сам себе и начал собираться.

****
Сегодня город приветствовал детектива сильным ветром и серой беспроглядницей неба.
«В такую погоду даже ангелы сбиваются с пути».
Он сел в машину и включил музыку. Теплый джаз создал нужную атмосферу, не позволяя порывам с улицы проникнуть в нутро сыщика.
Раш отправился по первому адресу, где жил директор по развитию логистической компании Адам Завиракис.
Через час Салливан был на месте, в районе среднего класса. Ничего не обычного – одноэтажные дома, ровные ухоженные участки, зелень деревьев и газона. Почти, как в Смолривер, где жила Рашель, но классом пониже. Эдакий «престиж-для-середняков», тех, кого в школе обычно хлопают по плечу со словами, «ну ты почти молодец, стараешься и скоро станешь, как Уиллард Даудли или Сейла Томазин, твои одноклассники-отличники». А пока ты причислен к середнякам. Вот и район у тебя такой, и дом даже есть в аренду на десяток лет, и машина почти люкс и работа комфортная. Но все же пары шагов в жизни тебе не хватило до лоска и «престижа-на-все-100%».
Салливан постучал в синюю дверь. Тишина. Снова стук. В доме завозились.
Дверь открыла женщина средних лет.
– Доброе утро, я детектив Салливан Раш, – представился Раш. – Могу я поговорить с Адамом Завиракисом, директором по развитию Limon inc.?
– Нет, не можете, – строго ответила женщина. – Он болеет.
Тут в проем двери протиснулся сам хозяин дома.
– Здравствуйте, – хриплым голосом отозвался пухлый мужчина с бородкой и пышной шевелюрой, – я услышал, вы сказали Limon inc., и что вы детектив. Вы по поводу того убийства? Мне коллеги по телефону все уши прожужжали.
– Родной, тебе нельзя много говорить, а то снова горло воспалится, – начала было женщина, но муж ее остановил.
Раш слышал, как в доме шумят дети, явно собираясь в школу.
– Лейла, я сам разберусь, видишь уважаемый полицейский ожидает, – Завиракис попросил жену помочь детям, а сам вышел к Салливану на террасу дома.
– Вы простите ее, она беспокоится о моем состоянии. Я ведь уже целую неделю вот так хожу. То ли вирус подхватил, то ли еще что… То спину ломит, то сердце, то температура подскакивает.
– Что вы знаете об убийстве, связанном с вашим директором Рашель Эйнджел?
– Что убили ее сестру, – прямо сказал Завиракис, кутаясь в теплый домашний халат. – Это было несколько дней назад, вроде ночью.
– Что вы делали той ночью?
– Болел!.. Я ж говорю, меня неделю так знобит. В офисе все дела пришлось передать этому Лавинье, а он парень нерасторопный… ну вроде справляется.
Раш вздохнул.
– Жена сможет подтвердить, что вы ту ночь все время находились дома?
– Она еще и добавит, что я со своим кашлем выкурил пару сигарет… ай…
Он все продолжал ворчать, покашливая и кутаясь в халат, и Салливан понял, что алиби надежное.
«Кто там дальше в списке? Директор по логистике Винсент Кайтерц».
Он жил в этом же районе, всего в паре кварталов западнее.
Через полчаса детектив уже стучал в еще одну синюю дверь.
Ему сразу открыли – это была молодая девушка. Она извинилась и сказала, что мистера Кайтерца нет, он в отпуске. А она уборщица – присматривает за жильем.
– И давно он в отпуске? – на всякий случай уточнил Салли.
– Вторую неделю.
– Ясно.
Следующим в списке был Вардо Мэллоун, тот самый личный адвокат Рашель, которого и заменял Тимоти Спенсер. Детектив помнил, что Мэллоун в командировке, поэтому не стал тратить время на поездку к его дому, а устроившись в ближайшем сквере, решил позвонить адвокату.
Тот ответил не сразу и довольно сильно нервничал. Оказалось, что он уже пару дней как вернулся из командировки, но в город не въезжал – отправился к брату на ранчо, который пострадал в аварии.
– Детектив, если вы насчет алиби, то я был с братом в больнице, где и сейчас нахожусь, – быстро говорил мужчина.
– Похоже все в компании Limon inc. знают об убийстве…
– Новости, как пожар, детектив. Если у вас все, то я снова пойду к брату в палату.
Раш извинился и оборвал связь.
Вот так из кирпичиков складывалась стена в конце этого темного переулка. Стена, перекрывающая путь к ответам. Снова тупик.
Салли закурил.
В сквере было почти безлюдно. Только пара стариков кормили голубей, и еще несколько человек пересекали зеленую-желтую территорию по дорожкам. И правильно, что сейчас здесь делать офисным клеркам или детворе, или матерям-одиночкам, или отцам, вспоминающим об умерших на войне детях? Каждый замкнут в своем мирке, пытаясь как можно надежнее укрепить хрупкую скорлупу своего одиночества. Сознание создает комфортный мир, лишь изредка вырываясь из оболочки и крича о помощи. Но город почти всегда игнорирует ангелов, которые вдохнули в него жизнь. Зачем? Этот монстр из труб и холодного стекла кромсает крылья на потеху себе.
Даже такие спокойные, на первый взгляд, места, как этот уединенный сквер – лишь маленькая точка на карте – слабое утешение для блуждающих душ.
Салливан докурил и посмотрел на свой список. Три имени потенциальных подозреваемых. Где сейчас находились двое, он знал. А вот по поводу Эльзы Тополецкой информации не было. Он навел справки, позвонив в офис, и выяснил, что младший управляющий директор сейчас инспектирует один из складов Limon inc.
Это была окраина города. Холмистая местность. Недалеко от того склада, где почти неделю назад Рашель Эйнджел расправилась со своим отцом-маньяком.
 Эльза Тополецкая – дама хищного вида лет пятидесяти – встретила Салливана на складе вопросом.
– Чем обязана, детектив?
Она походила на одну из тех, кто спокойно мог плести интриги на глазах у достопочтимой публики. На вопросы Раша отвечала холодно, а когда речь зашла о мисс Эйнджел, выразила мнение, что еще при жизни ден Роуча говорила ему, что эта девчонка принесет много хлопот.
– Этого мнения придерживается и Тай Мин… Как видите, так и вышло. Убили ее сестру, и теперь из-за этого беспокоят солидных честных людей, – заметила мадам Тополецкая, – в том числе вас, детектив.
– Беспокойство – моя работа.
– Что ж…
– Где вы были в ночь убийства?
– С любовником.
– Вот так откровенно?
– Детектив Раш, мне не зачем лукавить. Я верю в профессионализм людей. Если вы так хороши, как мне про вас говорили, то не допустите распространения такой личной информации обо мне… Но скажите также честно, как я вам. Если окажется, что это Рашель заказала свою сестру, вы правда арестуете ее?
– У нее не было мотива делать это, – Салливан смотрел в глаза этой акулы и не видел ничего, кроме темной бездны.
Он попрощался и отправился к припаркованной машине.
Такие разговоры не пугали, но раздражали, а порой даже злили детектива. Слишком вычурная откровенность, слишком острые зубы. Такие люди – любители крайностей. С ними либо взлетаешь до небес, либо оказываешься растерзанным на дне ямы.

Два оставшихся человека находились в офисе Limon inc.
Через час Салливан остановил свою машину в подземном паркинге небоскреба и там же встретил одного из возможных подозреваемых.
Хамфри Дауд – водитель Рашель, с которым Салливан уже был знаком. Они пожали друг другу руки.
– Как работа, Хамфри? – начал Раш.
Тот развел руками, мол «так себе, но жаловаться не приходится».
– У меня к тебе разговор. Найдется минута?
– Если только минута. Прости, детектив, мне надо доставить документы. Тороплюсь.
– Мне всего лишь надо знать, где ты был в ночь смерти сестры твоей начальницы.
– Подозреваешь, детектив? Думаешь, я киллер?.. Хех, на такой работенке, наверняка, неплохо платят, – здоровенный водитель почесал щетину.
– Я пока веду расследование…
– Я ездил к своей матушке… она у меня в доме престарелых… Альцгеймер. Лекарства вот ей вожу… сладости всякие… У них часы приема только до пяти вечера, но я договорился… меня пускают и вечером, и по ночам. Она пока меня узнает… – он замялся. – В ту ночь ей лекарства отвез, у меня даже чек сохранился.
Хамфри открыл машину и, покопавшись в бардачке, достал бумажку.
Салливан взглянул. Все верно, время в чеке совпадало с временем убийства.
– Почему меня подозреваешь, детектив?
– У тебя алиби, уже не подозреваю. Но вообще, ты приближенный к мисс Эйнджел, часто рядом с ней, знаешь некоторые ее секреты, слышишь, о чем она разговаривает… Да и, как не крути, но внешность у тебя, как у мордоворота-маньяка.
– Хех, – ухмыльнулся водитель, – так и есть, наверно.
Они попрощались и Салливан пошел к лифту.
Остался последний в списке кандидат, глава отдела закупок Анаэль Экхарт.
Он поднялся наверх. Офисы Limon inc. занимали пять этажей тридцатиэтажного здания: с двадцать шестого по тридцатый. Это были весьма стандартные для подобного бизнеса помещения в стиле хайтек с кабинетами и опенспейсами, слегка приправленные толикой эко-дизайна. Люди взирали через панорамные окна на загазованные шумные улицы и такие же стекляшки со всех четырех сторон. Центр делового района.
Когда Салливан вошел в вестибюль офиса, то тут же столкнулся у ресепшена с Рашель Эйнджел и Тай Мином Коваджи. Управляющая что-то объясняла финансовому директору, а за стойкой их молча слушала девушка-секретарь.
Шаги детектива по мраморному полу отвлекли руководство компании, и все взглянули на Раша.
– А, детектив, – Рашель держалась максимально отстраненно, – как продвигается расследование?
– Как раз явился по этому делу. Но не к вам, мисс Эйнджел…
–…неужели ко мне? – напустил на себя удивление финансовый директор. – Здравствуйте, детектив Раш. Я Тай Мин Коваджи, заведую тут финансами.
Он протянул сухую руку. Салливан пожал.
– Мисс Эйнджел рассказала о вас и о том, что видела вас в ночь убийства ее сестры, – тут же сообщил Раш.
– Ммм! – уже по-настоящему удивился финансовый директор. – Да, так уж вышло, что мы с нашей прекрасной управляющей соседи. Вы правы, я был у себя дома, один. Вел онлайн-беседу со своей женой, она сейчас на отдыхе за рубежом…
– Но мне показалось… – перебила его Рашель, но сама же осеклась.
– Что вам показалось, мисс Эйнджел? – с хищной улыбкой спросил Коваджи, пристально взглянув на свою начальницу.
– Ничего.
– Да, – кивнул удовлетворенно мужчина, излучая свое превосходство, – ночью воображение рисует удивительные картины…
– Это вы запомнили из философских речей вашего наставника Вульфа ден Роуча? – спросил Салливан, закурив.
– Тут не курят, – сухо произнес Коваджи, но «сверление» взглядом не проняло детектива, и финансовый директор уступил.
– Да, – он кивнул, – ден Роуч много разговаривал со мной. Он говорил, что, плавая с акулами не забывайте, какая вы рыбка… Какая вы рыбка, детектив Раш? Вряд ли мурена или хотя бы катран. Скорее марлин или, может быть, осетр?.. Ммм?
Салливан пожал плечами и взглянул прямо в карие глаза седеющего сухого директора.
– Я скорее тот смельчак в кольчужных перчатках, который усыпляет акул. Ну знаете, он переворачивает их животом к верху и щекочет, пока те спят.
Тай Мин Коваджи секунду держался, но затем все же улыбнулся.
– Ну что ж, ваш подход тоже имеет место быть… Мисс Эйнджел, нам пора на совещание.
Она кивнула, пропуская финансового директора вперед, а сама бросила внимательный взгляд на Раша. Он кивнул ей в знак того, что все под контролем, и заметил, как она расслабилась и кивнула в ответ.
У секретарши на ресепшене детектив выяснил, где офис директора по закупкам, и направился по коридору налево.
Анаэль Экхарт – молодая директриса – так разволновалась, что Салливан три десятка минут успокаивал девушку, уверяя, что никто ее пока ни в чем не обвиняет. Информацию получалось вытаскивать порционно, но, в конце концов, Раш узнал, что у главы по закупкам тоже есть алиби. Она была дома и спала. А в доказательно тут же позвонила своим родителям, с которыми и живет. Те сразу подтвердили информацию и завалили детектива вопросами. Через сорок минут Раш раздраженный и уставший покинул здание Limon inc.
Он уселся в автомобиль и включил музыку. Бархатный голос джазовой дивы унимал нервы. Салли закурил.
Все наработки, которые они разрабатывали с Рашель той ночью не сработали. Детектив уперся в эту стену.
Куда дальше? Вокруг мрак неизвестности, а убийца и его наниматель все также нас свободе. Если они убили Джанин Эплтон, которая что-то узнала о компании, если они покушались на его жизнь, если под их прицелом Рашель, значит, дело не закончено, значит, они нанесут новый удар.
«А когда ты, детектив, сломаешься, они выставят тебя на обозрение всего города. Распотрошат твое тело и мысли, будто солому пугала. Твое нутро будет гнить на потеху городу, а когда тот насытиться зрелищем, сожрет истлевшую падаль. А вскоре люди забудут, скроют историю в глубине времен. И все. Пустота. Новая ветвь повествования… Не дай забыть. Не дай этим ублюдкам носить свои тела по земле и отстреливать ангелам крылья».
– Если стена домыслов загнала твое расследование в тупик, заберись на нее, изведя руки в кровь. Зато с вышины этой стены заметишь нужный проулок. Так говорил мне один из старых детективов, – улыбнулся про себя Раш, вслушиваясь в слова песни.
Он достал телефон и набрал номер.
Его связной из частной охранной компании Roland CG ответил не сразу. Но голос крепыша был спокоен.
– Мне нужны записи с камер наблюдения клуба «Три туза».
– Детектив Раш, ах ты, хитрый лис. Ты пропал на несколько дней, а теперь требуешь свое. Ну, во-первых, за такое ожидание полагается накинуть сверху. Во-вторых, у меня есть для тебя информация. Ее немного, но она актуальна. В-третьих, я тебя ждал вчера…
– Меня задержали…
– …я ждал вчера, – продолжил информатор, – а сегодня уже не жду. Приходи завтра утром… и не забудь деньги.
Крепыш из охранной компании отключил связь.
– Паскуда, – отреагировал Салливан.

****
Он встретился с информатором на следующее утро. Тот с наглой ухмылкой сел к Салливану в машину. В руках у него был планшет, на котором крепыш продемонстрировал несколько видео с камер наблюдения.
Оказалось, что той роковой ночью Джанин Эплтон несколько раз попадала в объектив наблюдения.
– Вот, – указал информатор, – следи за временем. Она то заходила в этот ночной клуб, то выходила, ожидая на пороге.
– Ждала кого-то, – кивнул детектив.
– Да, наверняка. Камеры там так себе: охват территории приличный, но детализация хромает. Разрешение, видишь, не очень.
– Что еще по этой девушке?
Крепыш промотал запись. После четырех попыток дождаться кого-то Джанин все же зашла в клуб и пробыла там до одиннадцати часов, а выйдя в последний раз через парадный вход, была застрелена. Пуля-почтальон доставила извещение о смерти.
– Что еще засняли камеры? – спросил Раш.
– Людей, – пожал плечами информатор.
Он снова промотал записи. Да люди входили и выходили. Обычные завсегдатаи, корпоративные компании, одиночки.
– Стой, – наметанный глаз вычленил подозрительную личность. – Кто это?
На видео мужчина в плаще и шляпе стоял у входа, но фейсконтроль не проходил. Постоял совсем недолго, а затем ушел.
– Хм, – задумался крепыш, – он стоит так, как будто знает, где камеры. Видишь, ни разу полностью не развернулся лицом, поэтому биометрию считать невозможно. А что? Кого-то напоминает?
– Отдаленно, – подтвердил Раш. – Куда он пошел?
– С этой камеры видно, что перешел дорогу. А дальше уже вышел из поля зрения.
– А другие камеры?
– Говорю же, вышел из поля зрения. Я тебе что ли маг или технический гений?..
Салливан кивнул. Информации было немного. И почти вся она была бесполезна. Только эта фигура в плаще настораживала. Зачем кому-то подходить к клубу и стоять, не входя внутрь, как будто ждешь кого-то…
– Я рассчитывал на большее, – сухо произнес детектив.
– Меня это не тревожит, Раш. Плати. И я пошел.
– Заплачу половину, ведь я просил анализ со всех камер клуба.
– Я так и сделал. Не вороти нос, детектив. Плати полную сумму, – информатор напрягся.
Салли покачал головой. Тогда тот быстро достал из кармана телефон и отправил сообщение.
– Что ты делаешь?
– Сказал парням, чтоб выходили. Выбьем сейчас из тебя эти деньги, – он снова ухмыльнулся наглой улыбкой. Силы ему было не занимать. А его коллегам, вышедшим из ворот, тем более.
– У меня есть аргумент, – Салли достал револьвер и упер его в бок информатору. – Вижу продуктивный диалог у нас не получается.
Тот тут же поднял руки и уперся в крышу машины.
– Прикажи им остановиться.
Крепыш помахал руками. Компания остановилась.
– Я же сказал, плачу половину. В следующий раз лучше выполняй работу, – сыщик протянул пачку денег.
Крепыш злился. Но деньги молча взял и вышел из машины.
Детектив отъехал на пару метров и развернулся. Услышал, как что-то ударилось о кузов автомобиля.
«Разбил задний фонарь… паскуда».

****
Салливан отправился прямиком в участок. Сегодня должно было состоятся совещание всех заинтересованных лиц в этом расследовании. Ведь следствие вели и официальные лица: детективы Спэл и Разински. Надо было узнать, что известно им.
Когда Раш приехал, в небольшой аудитории для брифингов собрались все. Капитан Браун пригласил и «сучьего-помощника-прокурора», и мисс Эйнджел с ее адвокатом. Присутствовали и детективы, и сам капитан, а еще фиксирующая все секретарша.
Спэл поведал об обыске квартиры мисс Эплтон и сообщил, что до полиции в доме явно кто-то провел свою «чистку».
– Неизвестно что искали. Но ценные вещи не изъяли. Значит, не просто домушники, – пояснил Спэл.
– Мисс Эплтон обнаружила какую-то информацию о моей компании и собиралась мне сообщить ее, – добавила Рашель. – Может это убийца был у нее, искал документы…
– Скорей всего, – согласился Салливан. – Что именно могла обнаружить ваша сестра?
– Самой интересно знать.
– Может связь с мафией, к примеру, группировкой Винсента Мэлло, – вдруг вставил Спэл.
Рашель внимательно посмотрела на него.
– Сильное обвинение, детектив. Но в Limon inc. регулярно проводятся независимые аудиты.
– Дайте догадаюсь, процессом руководит господин Коваджи, – Салливан и так знал ответ, но решил удостовериться.
Мисс Эйнджел кивнула.
– Коллеги, давайте вернемся к поиску киллера, – предложил капитан Браун. – Что по телефонным звонкам?
– Ничего не обычного, – ответил Разински, – мисс Эплтон звонила только по известным номерам в своей «телефонной книге». Несколько звонков в коммунальные службы, звонки по работе… звонки мисс Эйнджел… и все… ничего подозрительного.
Джим Браун кивнул.
– Раш, что у тебя?
Салливан обязан был выдать всю имеющуюся информацию, тем более что его наниматель был здесь, а его личное расследование зашло в тупик. Тем не менее сыщик опустил пару деталей, к примеру, случившееся час назад запугивание информатора.
Зато сам капитан похвалился тем, что полицейские его участка помогли Рашу в перестрелке.
– Кого-нибудь из тех бандитов опросили? – решил спросить адвокат Спенсер.
– Допрашивать удобно живых, – отозвался Салли. – В перестрелке никто из ублюдков не выжил.
Раш внимательно следил за всеми, стоя у окна. Напротив него расположился Тимоти Спенсер, подпирая стену у входной двери. Капитан занял стойку кафедры, а остальные расселись, кто куда.
За окном накрапывал вечный дождь, и детектив этому не удивлялся. Погода будто читала мысли Салливана, сгущая картину происходящего.
Детективы Спэл и Разински еще долго говорили о распорядке дня Джанин Эплтон, о ее мотивации выйти на связь с мисс Эйнджел. Рашель довольно откровенно рассказала о знакомстве с вновь найденной сестрой. А вот Анна Трумэн, к удивлению Салливана, была молчалива, она лишь изредка комментировала юридические аспекты дела, призывая пока не разглашать информацию прессе.
Они просидели в душной аудитории наверно несколько часов. Так казалось Рашу.
Как вдруг его отвлек телефонный звонок. Сигнал раздался так резко, что все обернулись к Салливану. Он хмуро достал телефон и взглянул на экран. Звонил тот самый мастер из оптики.

8. Кто ты, убийца?
– Господин детектив, вас приветствует Фонтин Кастаньяс, мастер-оптик, к которому вы недавно обращались по поводу своего расследования.
– Да, мастер Кастаньяс, я вас помню. Только я не господин, а просто детектив Раш. У вас есть новости для меня?
– Именно так, детектив. Я по поводу того осколка стекла от окуляров. Я узнал, кому они принадлежали.
Далее он перешел к своим воспоминаниям и фактам, произошедшим в ходе его изысканий.
Его слова не были слышны присутствующим в аудитории полицейского участка, но ответы Салливана не ускользнули от собравшихся полицейских и гражданских. Им стало понятно, что одна из улик выводит на след убийцы, поэтому все были во внимании и смотрели на Раша.
А тот все слушал и кратко спрашивал.
– Вы уверены, что это был он?.. Хорошо… Понятно… Благодарю за содействие… Всего хорошего…
Прошла минута разговора, затем Салливан отключил связь.
– Кто это звонил, Салливан? – спросил капитан Браун. – Это информация по киллеру? Ты снова скрыл от меня улики!..
– Что вам сообщили, детектив? – спросил Спэл. – Вы знаете, кто убийца?
– Да, – просто ответил Салливан. – Вот он.
Детектив кивнул в сторону адвоката Тимоти Спенсера и закурил.
– Что?! – по присутствующим прошла волна удивления.
Всех, за исключением троих, будто парализовало. Только Рашель тут же гневно взглянула на Спенсера. Он все также стоял у двери и глядел исподлобья на Салливана.
– Это был мистер Кастаньяс? – уточнил адвокат.
– Да, – детектив выпустил дым из легких.
– И он назвал мое имя?
Салливан кивнул.
Тимоти Спенсер как-то изменился. Будто стал выше, крепче, теперь от него веяло холодной уверенностью.
– Хех, – усмехнулся он, выдохнув так, будто признал свою осечку, – интересная вещь эта снайперская винтовка. Никогда раньше с ней не работал. Вот и выбрал неудачно слишком тяжелую. Еще и позволил себе разволноваться. Не рассчитал расстояние, разбил заказные именные окуляры.
– Я знаю, Четырехглазый.
Киллер еще раз усмехнулся.
А затем мгновенно распахнул дверь и метнулся в коридор участка.
В мыслях Салливан успел выругаться и только потом бросился через кабинет к двери.
Он выбежал в коридор первым и краем глаза успел заметить, как следом неожиданно выбежала Рашель. Она успела шепнуть ему «Ты знаешь, куда его привезти», а затем в коридор вырвались два детектива и капитан Браун. Они рванулись за Спенсером, который уже добежал до конца коридора и скрылся за углом. За ними отправился и Раш, напоследок кивнувший Рашель. Джим Браун подбежал к телекому на стене и по громкой связи объявил план-перехват по всему участку.
Мисс Эйнджел, мисс Трумэн и секретарша остались у двери.
Салливан давно предпочитал такой стремительной беготне продуманные маневры с экономией сил. Но сейчас неожиданность открытия и время работали против преследователей.
А вот Тимоти Спенсер, наоборот, был готов к такому повороту событий. Он давно жил двойной жизнью, всегда собранный, взвинченный, подготовленный к стрессу и погоне. «Тимоти Спенсер» стал лишь тенью Четырехглазого, маской для общества. И сейчас киллер с превеликим упоением вырвался наружу, раскрошив фарфоровую скорлупу адвоката. Этот демон пронесся по коридорам, успел укрыться в подсобке и достать из кейса пистолет с глушителем.
Надо было спешить, ведь план-перехват в полицейских участках предусматривал опущенные металлические щиты на окнах и дверях. Надо было спешить, ведь Она могла увидеть его в таком состоянии, холодным, опасным. А он хотел, чтоб Она не боялась его, а любила… или хотя бы смотрела, как раньше.
Он ненавидел ее и себя, и одновременно боготворил ее стальную хватку и свою сущность.
Спенсер хладнокровно спустился по лестнице, пустив пару пуль в офицера, бегущего на него.
Затем случилась короткая перестрелка в вестибюле – еще два трупа копов.
И, наконец, выход. Он успел – щиты на панорамных окнах первого этажа только стали опускаться. А вот дверь не блокировалась.
Через стекло Четырехглазый увидел, как по лестнице спускаются детективы, среди них и назойливый Салливан Раш.
Киллер спокойно подошел к своему автомобилю, стоявшему сразу у входа, на парковке. И достал из багажника пистолет-пулемет P90.
Убийца разрядил всю обойму в бегущих копов. Кто-то успел метнуться в стороны, кто-то нет. Треск дерева, скрежет металла, звон стекла, громкие выстрелы – все это перекрыло сирену плана-перехвата.
Весь первый этаж пятого участка был уничтожен.
Настала тишина.
Киллер все также спокойно сел в машину и вывернул на дорогу.
В это мгновение Салливан Раш, успевший отпрыгнуть влево, выбежал через пожарный вход к своему автомобилю. Сыщик не видел, что стало с копами. Он просто теперь жаждал поймать убийцу.
Рашель напомнила ему о холодном ангаре, где произошла расправа над мафиозником Мэлло. Теперь туда следовало доставить Тимоти Спенсера. Простая задача для опытного детектива.

Он вырулил на Ринджет стрит и едва успел заметить, как Спенсер свернул на Роуз авеню.
Салли набрал номер.
– Джим, ты там жив?
– Да, черт возьми. Ты погнался за ним?
– Сижу на «хвосте». Вышли наряд к его дому, адрес знает мисс Эйнджел. А я прослежу за ним, попробую догнать.
– Хорошо, Салли. Будь острожен. Поймай гада.
Детектив маневрировал в потоке «железных гробов», мерно двигающихся по жилам города. Спенсер направлялся в сторону своего дома.
– Неужели ты так туп? Копы же все там заблокируют.
Так и случилось.
Тимоти остановился в паре домов от многоэтажки, где располагалась его квартира. Даже отсюда были видны полицейские проблесковые огни. Так себе засада. Он знал, что ему трудно будет сбежать из этого мерзкого, но такого любимого города. Глупо было ехать сюда, но сентиментальность взяла вверх. Увидев копов, не видящих его, Четырехглазый все же развернул машину и отправился в свое тайное убежище на окраине города.
Но он в порыве своего тщеславия не заметил преследования.
Раш по-прежнему сидел на «хвосте».
Убедившись, до какого склада едет киллер, детектив предпринял продуманный маневр.
Он свернул на квартал раньше. И когда Спенсер подъезжал к забору склада, разогнался и въехал в бок его машины.
Удар. Снова лязг металла.
Автомобили сцепило вместе и протащило по асфальту пару метров. Дверь заблокировалась.
Готовый к аварии детектив был пристегнут и теперь, избежав травм, вышел из машины.
В сером свете этого мира Тимоти Спенсер сейчас выглядел жалко – сгусток угасающей жизни, зажатый равнодушным металлом.
Раш не дал ему умереть. Вытащил из разбитой тачки и даже привел в сознание. Затем надел наручники и позвонил Рашель.
Через час приехал водитель Хамфри и забрал детектива и киллера. Спенсер к тому времени снова потерял сознание.
Очнулся Четырехглазый уже в ярко освещенном ангаре. Привязанный к металлическому стулу.
Перед ним стояла Рашель Эйнджел. Правая ее рука была облачена в стальную когтистую перчатку.

****
– Мисс Эйнджел? – он тут же сменил маску. «Тимоти Спенсер» вернулся. – Что происходит? Я протестую…
Но в этот момент в его челюсть прилетел стальной кулак девушки, чья сестра хладнокровно была застрелена.
Боль Четырехглазый привык терпеть еще с детства, а вот такую бесцеремонность перенести уважаемому киллеру и адвокату было тяжело.
– Как ты смеешь, потаскуха?! – тут же выплюнул он. Но тут же сообразив, кому он адресовал ругательство, сменил тон на вежливый. – Я же…
Но тут же получил второй удар в лицо.
Убийца стал захлебываться от крови во рту, но еще больше от нахлынувшего возмущения.
«Как эта паскуда может так себя вести?!»
Любовь к Рашель и больное вожделение, которые он копил и лелеял, тут же умерли в нем, сменившись всепоглощающей яростью.
Четырехглазый заметался на стуле, разбрызгивая кровь. Но стул был прикручен к полу, а веревки – вокруг рук и ног.
Она не задавала вопросов. Только продолжала бить его, снова пытаясь этим вернуть ту, которую потеряла, как это было с матерью… с самой собой.
Салливан Раш молча смотрел, как Рашель Эйнджел вбивает сталь в тело говорящего мертвеца, некогда бывшего свободным человеком. Сыщик наблюдал, как ангельские крылья этой девушки покрываются кровью и мазутом прогнившего мира.
Где-то за спиной детектива, в единственном темном углу ангара стояли мордовороты Эйнджел. И сыщик знал – неправильные действия с его стороны, и он тоже под прицелом.
Но ждать финала расправы не мог. Тимоти Спенсер должен сказать, должен выдать мотивы и признание. Салливану, в отличие от Эйнджел, нужны были ответы.
Поэтому он остановил главу Limon inc., подойдя к ней.
Девушка тяжело дышала, но готова была терзать дальше.
– Остановитесь, мисс Эйнджел, давайте послушаем убийцу.
Она молча отошла в сторону.
Салливан задал первый вопрос.
– Почему твоей целью стала Джанин Эплтон?
Истерзанный Тимоти Спенсер взглянул на детектива и улыбнулся кровавым ртом.
– Что она узнала о компании Limon inc.?
Снова молчаливое презрение в ответ.
«Ничего. На эти вопросы я знаю, где взять ответы. Ты мне скажи иное».
– Ты вожделеешь мисс Эйнджел. Ведь так, Тимоти?.. Взгляни на нее… Да, я вижу, ты любишь ее… влюбился, как подросток…
– Уже нет! – с вызовом ответил Четырехглазый. – Любовь грязна, как и все в этом городе.
– Тут не соглашусь, – покачал головой довольный Салливан. – Но все же… Ты следил за Джанин, потому что она была похожа на Рашель, ведь так?
– Да, – почти нехотя произнес киллер.
– Ты не мог дотянуться до мисс Эйнджел, поэтому выбрал более простую мишень для своего больного вожделения – ее сестру. Ведь они так похожи. Обладать Джанин, почти как обладать Рашель…
– Да…
– Но и она отказала тебе…
Тимоти Спенсер скривился, но не от физической боли.
А Салливан продолжал давить.
– Затем тебе пришел заказ убрать ее… Так?
– Да!
– Но как убить ту, которую так любишь… Ты захотел разобраться и узнал, что Джанин накопала грязь на Limon inc., обнаружила нелицеприятную связь с мафиозным кланом Винсента Мэлло, и не легальную, а именно незаконную. Сделки без документов, взятки, заказные убийства, поставки контрафакта… Все это было в списке… Она узнала, ведь работала независимым аудитором в конторе, которую нанял господин Коваджи для проверки компании…
– Я этого не знала, – удивленно вставила Рашель.
– Да, это так, – кивнул детектив. – Что было дальше, Тимоти?
– Она постоянно была на виду…
– Да, это проблема для киллера… но не такого мастера, как ты.
– Конечно, – выплевывал слова Спенсер, – за ней было легко следить. Мы общались только лично. Никаких звонков и переписок.
– Да, ты профи. Никаких следов. А в ночь убийства…
– …я сообщил, что готов принять ее документы… присутствовать при вашем разговоре… сообщил, что ее сестра ждет у клуба… Джанин поверила легко…
– И ты наблюдал за ней. Как она стоит в том красном платье. Соблазнительная… похожая на сестру. Сколько удовольствия… разглядывать ее в прицел… Да, Тимоти?.. Легендарный Четырехглазый вожделел свою жертву.
– Мне пришлось ее убить! – прорычал он. – Она слишком много узнала.
– Кто же твой наниматель, Тимоти? – спокойно спросил Раш.
Тут киллер снова улыбнулся. Все же нутро профессионала проснулось вовремя.
– Он никого не сдаст, – тихо произнес Салливан, подойдя к Рашель, – но я знаю, где найти ответы.
Девушка кивнула.
– Что ж, Тимоти, – снова вернулся к пленнику и подошел к нему вплотную, – это было весьма занимательно. Ты сумел развлечь меня этой погоней и расследованием.
– Для тебя это все игра. Назойливый комар… Ты всего лишь комар! – прорычал убийца. – Но ты проиграешь в этой игре. Ведь для тебя это развлечение.
– Это жизнь… – сухо ответил Салливан, – как не крути… да… Ты можешь молчать дальше. Я узнал все, что надо. Далее, мисс Эйнджел.
Она с наслаждением вмазала киллеру снова. И тот захрипел от боли.
Салливан же пока вышел из ангара и сделал важный телефонный звонок.
Он сообщил капитану Брауну о поимке преступника, а тот сообщил, что в квартире Спенсера ничего криминального не обнаружили.
– Загляните к нему на склад, – порекомендовал Раш и назвал адрес.
А капитан лишь произнес.
– Я знаю, что мисс Эйнджел захочет свести счеты… Меня это не касается, но ты все же привези его в участок… живым.
– Да, Джим.
Когда Салливан Раш вернулся в ангар, трансформация Тимоти Спенсера в кусок отбивного мяса продолжалась.
Сквозь жесткие удары, тяжелое дыхание, хрипы и крики прорывались слова убийцы.
– Я любил вас… и ее… Я хотел защитить… Подарить успокоение…
Она не слушала. Она лишь терзала когтями и кулаками.
Раш подошел к девушке, она оттолкнула его. Он подошел снова и попробовал унять эту боль.
Она оттолкнула снова. И снова. И снова.
Но на пятый раз сдалась. И молча, выбросив стальные когти, обняла Салливана, затем шепнула «Спасибо».
И вышла из пыточной.
Мордовороты во главе с водителем Хамфри направились за ней, но Эйнджел остановила их жестом.
Тимоти еще долго пытался говорить с Рашем, убеждал в чем-то, проклинал, дико смеялся. Поведал о всей своей жизни и о трупах.
Но не разу не умолял о прощении.
Понимал, для него это конец. Здесь или в тюрьме, но он покойник.
Он лишь намекал, что и Салли тоже.
Детектив слушал и лишь изредка добавлял кусочки пазлов в эту страшную картину жизни убийцы.
Потом Раш тоже вышел на свежий воздух.
Рашель стояла у машины, докуривая сигарету. Дул ветер, и Салли предложил ей свой плащ. Она накинула его на плечи.
– Остались силы добить его? – спросил сыщик.
– Я не буду убивать.
– Почему?
Она долго не отвечала, но, когда начала говорить, что-то в ней изменилось.
– Я убила своего отца, наивно веря, что это поможет мне отпустить и проститься с матерью. Теперь этот ублюдок, забравший у меня сестру… Но Джанин не я. Она была светлой. Не хочу пятнать ее память кровью убийцы. Хочу вспоминать наши с ней долгие разговоры и переписки, не думая о киллере.
– Понимаю.
Рашель взглянула на детектива.
– Правда понимаете?
– Ангелы заслуживают чистых крыльев.
Зазвонил телефон. Капитан Браун сообщил, что в убежище Четырехглазого обнаружили папку с документами о Limon inc.
– Там вся цепочка, связывающая компанию с группировкой Винсента Мэлло, – уточнил капитан. – Видимо, этой информацией хотела поделиться мисс Эплтон с сестрой.
– Ясно. А кто инициатор сделок? – спросил Раш.
Браун сообщил фамилию и Салливан не удивился.
Он сообщил, что через час привезет в участок киллера.
– Вы узнали имя нанимателя? – мисс Эйнджел смотрела на него такими разными глазами.
– Да. Отмыть репутацию Limon inc. будет нелегко. Но в этом городе, погрязшем во лжи, ваша контора выступает чуть ли не рыцарем в белых доспехах.
– Я разберусь. Назовите имя.
– Я скажу его, если согласитесь мне помочь.
Она кивнула в ответ. Он был прав, ей предстояло тяжелое дело – связи с мафией могли погубить компанию, а этого мисс Эйнджел не желала. Поэтому сохранить свет там, где про него давно забыли, – вот цель.
Злость на Тимоти Спенсера ушла вместе с дымом сигареты. Вечерний воздух города принял этот дым.
– Все-таки классная мы команда, детектив, – улыбнулась девушка. Зеленый глаз прищурился, фиолетовый – блестел в сумерках.
– Снова набиваетесь в партнеры? Сыщикам мало платят.
– Не прибедняйтесь. Деньги за это расследование уже на вашем счете.
Салливан кивнул. Он смотрел на Рашель, и ему чертовски сильно захотел обнять ее. Она была великолепна. Белый деловой костюм был запятнан кровью. Прядь темных волос упала на лицо и теперь закрыла зеленый глаз, а фиолетовый поглощал всю пережитую боль, выдавая калейдоскоп эмоций и красок. Она утратила что-то в этот день. Но Раш знал, это только закалит ее.
– Идем. Мне еще вести этого бедного ублюдка в участок.
Рашель огляделась. Отсюда, с холма, город выглядел россыпью бриллиантов на темном бархате. Девушка размяла руки.
– Сегодня буду хорошо спать, – пальто детектива с плеч она не сняла.
А он не был против. В конце концов, надо было прикрыть ее. Особенно те места, где раньше были крылья.
Ведь он надеялся, что они вырастут вновь.

Эпилог
Через два дня Рашель Эйнджел собрала в конференц-зале весь руководящий состав Limon inc. – совет директоров из трех членов, управляющих директоров, финансовых директоров, начальников отделов, советников и заместителей.
Повод для собравшихся был не известен. А Рашель, войдя в просторный кабинет, намерено не отвечала на вопросы.
Она деловито уселась в свое кресло, скрестила ноги и положила на колени руки, ожидая нужного момента.
– Мисс Эйнджел… Рашель, – начал было ее советник Йамато диЛовато, – все же спрошу еще раз, что мы тут все делаем? У вас через час встреча с иностранными партнерами, я бы хотел предварительно пройтись по всем пунктам обсуждения и…
Но она остановила его жестом.
– Рашель, дорогуша, – теперь вступил финансовый директор Коваджи, являющийся при этом одним из членов совета директоров. Но и он был остановлен одним взглядом девушки.
Коваджи сел, но было видно, что такому влиятельному человеку не уютно сейчас.
Мисс Эйнджел довольно улыбнулась и, по-прежнему продолжая молчать, встала.
Она подошла к панорамному окну и взглянула на город.
На улице серая хмарь предвещала скорый плач неба. Рашель наблюдала, как марево туч на горизонте разрывается, давая утренней синеве и солнечным лучам облизнуть верхушки небоскребов. Но это там вдалеке, а здесь сейчас ветер усиливался. Начал моросить слабый дождь.
Мисс Эйнджел увидела, как на парковке засуетились, подъехала машина, и вышел человек. Девушка снова довольно улыбнулась.
За ее действиями наблюдали не только руководители Limon inc., но и Салливан Раш, сидевший в самом дальнем углу, по правую руку от мисс Эйнджел. Здесь стояла переносная доска для записей, а стену занавешивала плотная штора. В этот угол никто не смотрел, а вот Раш мог спокойно следить за действиями присутствующих. Почти каждого он уже опрашивал несколькими днями ранее и успел понять – эти люди хранят своих скелетов весьма тщательно...
Еще через минуту в конференц-зал вошел шофер мисс Эйнджел и передал ей коробку. Она шепнула ему что-то в ответ, он кивнул и после молча вышел.
– Что это у тебя, Рашель? – хладнокровно спросил взявший себя в руки Тай Мин Коваджи. – Мы из-за этого тут?
Эйнджел села за стол и поставила коробку перед собой. Затем достала из нее свою любимую стальную перчатку все еще с кровью на когтях.
В зале все охнули.
– Что это такое, мисс Эйнджел? – возмущенно и брезгливо произнес финансовый директор.
– Тебе прекрасно знакома эта перчатка, Тай Мин, – первые ее слова, – ведь сам Вульф ден Роуч, твой старший товарищ, оставил ее мне. Он любил истязать этими когтями меня и других девушек во время оргий. А ты на все это смотрел и ублажал себя…
Снова все заохали.
– Это возмутительно! – вскочил Тай Мин Коваджи.
– Сядь, – приказала Рашель Эйнджел.
И мужчина остановился. А она продолжила, ответив на немой вопрос.
– Да, вы все верно заметили, дамы и господа, это кровь на перчатке. Это кровь Тимоти Спенсера.
Снова ошарашенные взгляды и шепот.
«А где он?»
«Его сегодня кто-нибудь видел?»
– …Тимоти, – не останавливалась Рашель, – не по своей воле оставил на этих когтях кровь. Я забрала у него кровь.
Все молчали, включая Тай Мина Коваджи.
Рашель переводила взгляд с перчатки на собравшихся.
– Зачем я это сделала?.. Потому что Тимоти Спенсер убил мою сестру. Это был заказ. А Тимоти был киллером. Моя сестра… Джанин… чистый человек… Добрая была, честная. Она не могла пройти мимо лжи и порока, не разоблачив их. Но она не понимала, что, открыв правду, подвергла себя смертельной опасности. – Рашель надела перчатку и вперила взгляд в финансового директора. – Я знаю, кто-то из вас проводил финансовые махинации и нелегально сотрудничал с мафией, запятнав имя Limon inc.… Я даже знаю, кто это…
«Я не понимаю»
«Что происходит?»
Шептались люди.
– Что за цирк, мисс Эйнджел?! – еще раз возмутился Коваджи.
– Джанин мертва, Тай Мин, как ты и хотел. Но и Спенсер поплатился за содеянное, как я хотела. Но ты…
– Я?! – он все же встал. – Не понимаю, о чем ты!.. Что за странные обвинения?!
Все отодвинулись от финансового директора.
Рашель слегка склонила голову в сторону Салливана, и тот, наконец, вышел из тени.
– Тимоти Спенсер уже был допрошен полицией. Он сдал вас с потрохами, мистер Коваджи, – произнес детектив, встав и подойдя к Эйнджел.
По лицу седеющего Коваджи бульдозером прошлась гримаса ярости. Но он ничего не произнес.
А вот зал возмутился.
– Как вы смеете обвинять уважаемого человека?!
– На каких основаниях?
– Это розыгрыш такой?
– Я думаю, – ответил на последний вопрос сам Коваджи, – мисс Эйнджел решила таким способом подмочить мою репутацию на фоне приближающегося голосования в совете директоров. Думаю, мисс Эйнджел сейчас манипулирует смертью своей сестры, чтобы очернить нас всех…
– Да как ты!.. – Рашель стукнула кулаком в перчатке по столу.
Тут уже Рашу пришлось очертить границу.
Все же сейчас велось следствие.
– Значит, господин Коваджи, вы отрицаете свои переговоры с Тимоти Спенсером.
Тай Мин совладал с собой, «надев» маску бизнесмена.
– Я, как и многие в этом зале, общались с мистером Спенсером только по рабочим вопросам. Он первоклассный юрист и образцово ведет дела компании.
– Как вы объясните тот факт, что Спенсер назвал полиции вас своим нанимателем?
– Назову это наглой ложью и манипуляцией. Для меня до сих пор шок, что Тимоти Спенсер оказался тем самым Четырехглазым киллером, про которого я читал в новостях несколько лет назад…
Он вдруг резко прервал свою речь и быстро развернулся, встав лицом к окну.
Салливану только это и надо было.
– Господин Коваджи, я не называл Тимоти Спенсера киллером по прозвищу Четырехглазый. Откуда ж вам известно его имя?.. Ведь следствие не выдавало в прессу такой информации…
– Отвечай! – рявкнула Рашель.
Финансовый директор резко развернулся. Он еле сдерживался.
– Ты разрушила все, что создал мой учитель. Я говорил ден Роучу, что отдать компанию в твои руки – это ошибка, но старик уже не слушал меня, – процедил он сквозь зубы. А затем вдруг добавил. – Этот идиот был влюблен в тебя… как и половина мужиков в этом зале… не трудно было уговорить его…
– Записано, – спокойным голосом произнес Салли. – Слышали? – спросил он у кого-то по телефону.
– Что? – не понял Тай Мин Коваджи.
В этот момент широкие двери конференц-зала распахнулись, и в кабинет вошли полицейские.
– Тай Мин Коваджи, вы обвиняетесь в найме Тимоти Спенсера с целью убийства Джанин Эплтон, – громко сказал капитан Браун. – У вас есть право хранить молчание. Все, что вы скажите, может быть использовано против вас в суде.
Полицейские надевали на финансового директора Limon inc. наручники, а он все продолжал гневно смотреть на Рашель Эйнджел.
Директора и начальники, шокированные происходящим, пытались покинуть зал, но их остановили для допроса.
Стальная мисс Эйнджел уже пришла в себя и сняла перчатку.
Они с Рашем остались в стороне, игнорируя суету и вопросы окружающих.
– Не думала, что придется умереть снова… – выдохнула она. – Слишком много всего за пару недель.
– Но вы живы. И вы здесь.
Она закурила две сигареты и протянула одну ему.
Раш снова почувствовал вкус ее помады.
– Вы уже знали, что это Тай Мин…
– …лишь предполагал, – честно ответил Раш. – Мне сообщили, что в своем убежище Спенсер оставил несколько записок, а также электронных писем с переводом крупных сумм. Коваджи был правой рукой вашего наставка ден Роуча и управлял всеми финансовыми делами. Только он, помимо вас, имел прямой доступ к финансовому потоку, чтобы изымать оттуда средства для дел с мафией и заказа убийств для Спенсера.
Детектив заговорил снова, объясняя детали дела, но вскоре понял, что Рашель сейчас думает о своем. Она медленно взглянула на него и задумчиво произнесла.
– Когда я убила отца, я умерла. Когда била этого сукиного сына Тимоти, я умерла. Ведь они отняли у меня маму и сестру.
– Звучит чертовски печально.
– Так и есть… Сложно вот так, каждый раз возвращаться, правда?
– Да, – тихо ответил Салли. – Но у вас есть причины для этого.
– Назови хотя бы одну, – она вдруг перешла на Ты и подошла ближе, все еще оставляя хаос вокруг за пределами их разговора.
– Я назову три. Ты чертовски хороша собой. Тебе еще разгребать дела компании. А еще нам надо ответить на вот это письмо.
Салливан достал из кармана плаща конверт.
– Настоящее бумажное письмо? Ого, – иронично отозвалась мисс Эйнджел.
Тут к ним подошел капитан Браун.
– Мисс Эйнджел, – он кивнул девушке, – спасибо за содействие. Раш, как только освободишься, жду тебя в участке с отчетом.
– Обязательно, капитан.
Джим Браун удалился, уведя за собой преступника. Полицейские увели свидетелей.
В кабинете остались лишь частный сыщик и его наниматель.
– Что ты будешь делать с Тай Мином Коваджи? – задал простой вопрос Салливан.
– Ничего. Отдала его в руки правосудия. Как и Тимоти…
– И никаких больше кровавых расправ?
– Думаю, хватит с меня.
Раш понимающе кивнул.
– Так что за письмо? – спросила, наконец, девушка.
– О вашей тете Розе, – просто ответил Салливан.
Рашель медленно опустила руку с сигаретой и то ли пристально, то ли удивленно посмотрела на него, дав понять, она вся во внимании.
– Утром обнаружил под дверью, – пояснил Раш, – тут, собственно, только одна фраза.
Он достал сложенный лист и протянул девушке.
Она прочла.
«Найди Розу Олдри. Это важно».
– Зачем ее искать? И кому? Она же умерла, – Рашель явно не ожидала такого поворота этого дня.
– Ты видела ее труп? Присутствовала на похоронах?
– Нет, была маленькой еще. Но я знаю, где она похоронена, навещала ее. Таллиский муниципальный склеп, восточная стена, третий ряд снизу, тридцать четвертое место. Зачем ее искать? – снова спросила Рашель.
– Вот это мы и выясним. Раз уж письмо пришло ко мне, значит, некто хочет, чтобы ты наняла меня в третий раз.
Мисс Эйнджел снова поднесла сигарету к губам.
– Это любопытно, – задумчиво произнесла она. – Тетя Роза…
– Я нашел твоего отца, нашел убийцу твоей сестры. Пора узнать историю твоего опекуна. Что скажите, мисс Эйнджел?
– Хочешь записать к себе в напарницы, детектив? – она подошла еще ближе, затушила сигарету и положила руку на его плечо.
Глаза встретились.
Раш поцеловал ее. Она ответила, сжав одной рукой свою стальную перчатку.
– И с чего мы начнем? – спросила Рашель после поцелуя. – Где нам искать улики?
Салливан улыбнулся.
– В этом городе, мисс Эйнджел, если знать, куда завернуть, то можно найти любые ответы, – он указал ей на конверт. Там неровным почерком был написан адрес отправителя.
– Не вежливо не отвечать на письма, – Рашель довольно кивнула.
А Салливан Раш, убедившись, что его работа здесь еще не окончена, взглянул в окно, где дождь поливал серый город остатками умирающих грез.