Маленькая служанка

Автор: Эми Ле Февраль. 
***
Париж, издание 1905 год.
***
 Главы: I. «Первый шаг к служению» II. «На службе у моей тёти»
III. «Я ГОТОВ К СВОЕМУ МЕСТУ» IV. ЗЕМЛЯНАЯ ГРЯЗЬ V. «СЛИШКОМ ВЕРЕН»
VI. "ЯЗЫЧЕСКИЙ ЧУЛОК" VII. "ДЕВУШКА-ПРИЯТЕЛЬ"
VIII. "НАСТОЯЩАЯ МАЛЕНЬКАЯ ДОМАШНЯЯ МИССИОНЕРКА" IX. "Я ВОЗВРАЩАЮСЬ В ЛОНДОН"
X. "БОЛЬНОЙ КАПИТАН!" XI.МАЛЕНЬКИЙ КОЗЫРЁК 12. ГОСТЕПРИИМСТВО.13.КОЛЛЕКЦИЯ.
*********
ГЛАВА I.Первый шаг к служению.

ОНА сидела на пороге дома в Кост-Элли. Её окружала обстановка, которую можно увидеть в любой день в той части Лондона, которую высший класс называет трущобами. И сама она не была примечательной фигурой на фоне этого пейзажа. Девять из десяти человек прошли бы мимо, не взглянув на неё и не подумав о ней. Она была одета в коричневую юбку, чёрный лиф и выцветшую синюю фетровую шляпу с чёрной лентой и потрёпанным вороньим пером, небрежно приколотым с одной стороны. Она обнимала руками колени, и на её лице были видны
ветхие старые ботинки с довольным видом покоились на мешанине из
апельсиновых корок, битых бутылок и старых жестянок. У нее были большие голубые глаза,  волосы неописуемого каштанового цвета, прямыми прядями обрамлявшие ее маленькое осунувшееся лицо. Но она была мечтательницей.
Близкий наблюдатель увидел бы, что её душа была далеко от окрестности. На её лице появилась восторженная улыбка, а в глазах засиял огонёк,
который ничто в Костлявом переулке не могло затмить. Затем она слегка
потрясла худенькими плечами и нахмурилась.
"Пегги, ты задираешься, спустись на землю!"
Она привыкла разговаривать сама с собой. Рядом с ней никого не было.
 Чуть дальше бочкообразный орган окружал круг танцующих детей.
"Тебе лучше уйти, Пег," — продолжила она. "Тетя будет тебя искать."
Она медленно встала и, слегка вытянув свои длинные тонкие ноги, побрела вверх по крутой лестнице через открытую дверь. Вверх,
вверх, вверх! Три длинных лестничных пролёта. Из-за множества дверей, мимо которых она проходила, доносились разные запахи, и по ним можно было догадаться, чем занимаются их обитатели: мыльная пена, капуста, жареный бекон и жареная рыба. В это время почти все, казалось, были заняты готовкой, потому что был час дня, и вот-вот должны были подать ужин.
 На самом верхнем этаже Пегги остановилась. Не для того, чтобы перевести дух, потому что ее легкие и сердце были в порядке, но ее слова объясняли это.
— А теперь, Пег, не говори ничего, пока она тебя не отпустит, ничего, или ты больше не выйдешь отсюда!
Она резко распахнула дверь. Это была убогая на вид, но чистая и опрятная комната. На кровати у окна сидела женщина-калека и усердно вязала. Она хмуро посмотрела на девочку, и в её голосе послышались раздражённые ворчливые нотки. - «Сколько ещё мне тебя ждать, хотелось бы знать? Посмотри на огонь, ленивая ты бездельница! С тех пор, как ты бросила школу, от тебя ещё меньше пользы, чем раньше. Чем ты занималась? Я вкалывала и вязала до потери пульса, чтобы дать тебе еду и одежду, а ты с утра до ночи шлялась по улицам!» Танцую вокруг этого органа, будь я проклят! О, если бы я снова мог ходить, я бы заставил тебя танцевать под другую мелодию!

Пегги ничего не ответила, но с шумом и суетой разожгла огонь,
а затем приготовила обед. Картофель и половину сельди, чашка чая, сформировали свой ужин. Миссис Перкинс вели онлайн-трансляцию жалоб и злоупотреблений, что Пегги едва слышно. Она вымыла посуду, прибралась в очаге, достала из ящика еще немного шерсти для своей тети, а затем выскользнула за дверь. -"Куда ты идешь?" спросила миссис Перкинс. — Я хочу, чтобы ты отнесла для меня посылку в магазин, а миссис Джонс просила присмотреть за её ребёнком. Ей нужно в больницу на перевязку!
 — Я присмотрю за её ребёнком, — весело сказала Пегги, — а потом отнесу твою посылку! Она сбежала по лестнице, не дослушав до конца разговор тёти. На
следующем этаже она встретила полную женщину, которая как раз открывала рот, чтобы позвать кого-то."Я иду, миссис Джонс. Вы меня звали? Где Артур? Мне
его забрать?"Артур был крупным двухлетним мальчиком, но Пегги взяла его на руки и, пошатываясь, храбро спустилась по лестнице. Выйдя на улицу, она поставила его на ноги."Мы пойдём к миссис Крик," — сказала она. "Я так хочу с ней поговорить!" Артур согласно булькнул и, довольный, побрёл рядом с ней.
Она прошла по переулку, затем свернула за угол на более респектабельную улицу и остановилась перед крошечной кондитерской.
Это было чистое маленькое заведение, и за маленькой стойкой сидела
весёлая маленькая женщина в очках, с корзинкой для покупок.  Как миссис Крик могла жить и процветать в таком районе, было загадкой для многих.  Дети любили её почти так же сильно, как её сладости. У неё не было ничего из вещей, но она зарабатывала на жизнь,
подрабатывая шитьём и починкой одежды для своих самых близких соседей.
На карточке в её окне было написано: «Простую строчку взяли в работу».

Но иголка миссис Крик требовалась для многих дел: от починки
маленьких вельветовых бриджей до отделки шляпки; а штопка чулок
была её любимым занятием. Они с Пегги были лучшими подругами. Она знала,
что, хотя тётя-калека была уважаемой трудолюбивой женщиной, она была
строгой хозяйкой. Пегги ходила за своей тётей по пятам и никогда не слышала от неё ни одного доброго слова.
"Пожалуйста, мэм," начала Пегги, затаскивая свою маленькую подопечную в магазин,"я возьму ячменную лепёшку за полпенни для Артура. И, пожалуйста, мэм, можно мне— Расскажи мне ещё раз, как ты впервые пошла на службу.
— Благослови тебя Господь, дитя моё! Сядь-ка вон на тот пустой ящик.
А вот и ячменная палочка. Какой же он у тебя славный мальчик!
Затем она осуждающе покачала головой, глядя на Пегги.
— Ты не имеешь права желать запретного, дорогая. Твоя тётя не может тебя отпустить, и она тебе об этом сказала.
 «Да, — сказала Пегги, глядя на меня горящими глазами и слегка покраснев. — Но я мечтаю и мечтаю об этом. И однажды это может случиться.
 Учительница сказала мне в воскресенье, что мы можем просить Бога о чём угодно, и — и я прошу».
— Я бы не смогла, если бы Он не позаботился об этом за меня. Расскажите мне ещё о ваших платьях, миссис Крик. Они выглядят чудесно.
Миссис Крик тихо рассмеялась. "Я рада, что вам понравилось. Я была няней в доме священника, куда я ходила, и не могла уснуть по ночам, думая об этом. У меня было два платья с сиреневым принтом, с веточками маргариток поверху, и четыре белых фартука, и две пары домашних вязаных чулок, и одна пара новых ботинок, и пара тапочек на низком каблуке, и три белых чепчика, и чёрная соломенная шляпа с лентой, и белая соломенная шляпка для воскресных дней, и серое платье из ситца, и аккуратный чёрный жакет.
Она сделала паузу, чтобы перевести дыхание, и Пегги восторженно вздохнула.
"О, — сказала она, всплеснув руками, — какой богатой, должно быть, была твоя мама! Как приятно было чувствовать, что всё это принадлежит тебе! Продолжай, пожалуйста. Расскажи, что ты чувствовала, когда ступала по коврам!"
— Они были милыми и нежными, — задумчиво произнесла старуха. — А
детская с большим камином и блестящим медным радиатором, а
картинки и игрушки, а кресло-качалка с красной подушкой — я, кажется,
всё это вижу сейчас. Няня была высокой и строгой, но маленькие
девочки, их было трое, всегда были готовы поиграть со мной. И я
качала их на лужайке и помогала им чистить кроличьи клетки.
Боже мой! Какой же я была счастливой маленькой девочкой!Пегги подавила всхлип. Миссис Крик посмотрела на неё и увидела, что по её щекам текут слёзы.
— Похоже на рай, — пробормотала она, вытирая слёзы тыльной стороной ладони и сажая Артура к себе на колени, потому что малыш начал капризничать. — С чем бы ты могла пойти на службу, мэм, пожалуйста? Если бы ты была очень осторожна, разве одного платья с принтом было бы недостаточно?
Ты могла бы аккуратно постирать его перед сном — по крайней мере, все грязные
пятна.Миссис Крик покачала головой.
"Если вы идёте в дамскую уборную, у вас должен быть наряд," — важно заметила она. -"Как будто вы собираетесь замуж!" — сказала Пегги, снова тяжело вздохнув. "Но," — сказала миссис Крик, — "не у многих есть такой шанс, как у меня. Я была уроженкой деревни, понимаете, а мой отец был младшим садовником в поместье. Лицо Пегги помрачнело.
"Напрасно я надеялась, да? Я накопила немного пенни, мэм. Только то, что
я заработала, но видите ли — сколько времени прошло, прежде чем я смогла купить платье? «Почему,сотни, разве это не так?»
Она достала из-за пазухи своего потрёпанного лифа грязную на вид
кусок тряпки; осторожно развязав его, она отсчитала семь пенсов полпенни.
Миссис Крик кивнула и улыбнулась.
"Это начало, дорогуша. Может быть, к тому времени, когда твоя тетя перестанет нуждаться в тебе, у тебя будет приличная сумма. Пегги просияла.
"И "ой, пожалуйста, наденьте кепки"? У вас были волосы длиннее, чем у меня?"
"Ну, да, я думаю, у меня было много изобразительных в те дни, и я плетеными нем аккуратно и мило плоской крышкой, не один из этих какаду сорта
механизмы, которые девушки носят".
- А теперь, пожалуйста, расскажите мне о комнатах, м!
Миссис Крик начала свои описания, которые уже были даны Пегги
много-много раз до этого; но девочка слушала с открытым ртом и
глазами, пока не начали собираться маленькие посетители. Была суббота, и
отцы возвращались домой с работы с лишним пенсом. Миссис Крик
пришлось на время отложить свои воспоминания, и, подождав
еще немного, Пегги неохотно удалилась со своей подопечной.
Вскоре к ней на улице присоединилась остролицая девочка.
"Привет, Пег! Я не видела тебя много лет.""Где ты была?" — спросила Пегги.
«Я заглянула на обувную фабрику, и, скажу я вам! Наша Эмма стала
рабыней!» «Она? Где? Я бы хотела!»
 «Вы оба такие глупцы! Поймайте меня, когда я стану рабыней! Нет,
только не я!» "Где Эмма ушла?"
"Шашлык из свинины-мясной. Ее муж миссис нажмите 'ER с bootbrush Лас -'
Суббота. Я бы хотела, чтобы это сделали со мной!"
"Когда я пойду в услужение, - надменно заявила Пегги, - я пойду к настоящим
леди, которые не держат магазинов".
— Я бы начала с Букингемского дворца, — язвительно сказала работница фабрики.
 — Но, может быть, он недостаточно высок для тебя!
Пегги быстро рассталась с ней. Она свернула на широкую улицу со своим маленьким подопечным и побрела мимо магазинов, время от времени указывая ему на какие-нибудь привлекательные предметы, но по большей части погрузившись в свои мысли. Наконец она остановилась у модного магазина. Пегги часто развлекалась тем, что притворялась, будто вышла с полным кошельком, чтобы купить одежду для прислуги. Теперь она не могла удержаться от того, чтобы не сыграть в ту же старую игру.
«А теперь, Пегги, выбирай. Там есть принты, розовые и голубые,
но нет тёмно-сиреневого, как у миссис Крик. Но это красивая полоска.
в углу. Ты бы отлично смотрелась в этом. И о боже! Какие дешёвые шляпки,
с настоящей вышивкой по краям, и всего по два пенса три фартинга за штуку!"
Она замолчала и с тоской посмотрела на шляпки.
"Если бы я могла примерить их, просто чтобы посмотреть, как я выгляжу, и если бы я могла правильно их приколоть! Почему бы мне не купить одну? Вот так! Давай, Х'Артур, и Я сделаю это, сию же минуту!
В магазин она вошла с видом герцогини. Если было что-нибудь
Пегги, что любил, он был шопинг. "Это единственный раз, когда люди по гражданскому праву," она бы сказала. "Они не кричат на меня и все же не ругают потом, и это заставляет я чувствую, что я выше их!
"Я хочу увидеть некоторые из этих шапочек, пожалуйста", - сказала она, усаживаясь за стойку. ее подбородок был высоко поднят. "Крышки для сервиса я
хочу"."Конечно", - сказала молодая женщина вежливо: "вот дешевая много всего
приходите в".

— Надеюсь, они стираются, — сказала Пегги, подбрасывая одну на кончике пальца.
 — Подметая комнаты, так пачкаешь кепки, — добавила она, понимающе покачав головой.

 — О, они хорошо стираются, — был ответ. — Смотри, возьмись за эту верёвочку, развяжи её, и они станут плоскими! Вот так!

Пегги уставилась на кепку, изо всех сил стараясь скрыть своё удивление.

"'Это как Джек-в-коробке!" — сказала она себе, а затем вслух:

"Я возьму одну, пожалуйста, и попробую, как она мне. Я довольно привередлива в
отношении кепок.

Молодая женщина попыталась скрыть улыбку, но завернула покупку в маленький свёрток, и Пегги ушла в приподнятом настроении.

"Это первый шаг к служению, — сказала она, — но я не знаю, где
я могу его примерить. У тёти есть только одно зеркало. И мне не хочется
рассказывать об этом миссис Крик; она подумает, что это глупо!"

Она пошла домой с Артуром, затем снова поднялась по крутой лестнице. Она
Она сунула кепку в карман платья, вошла в дом и услышала привычное приветствие тёти:

«Где ты была, бездельница? А мой свёрток уже готов и ждёт тебя целый час, а огонь почти погас, и чайник почти закипел!»

«Я была с Артуром». Я сейчас разожгу камин!

Она задержалась ненадолго, а через несколько минут вышла, чтобы отнести вязанье тёти в один из городских магазинов. Миссис Перкинс предупредила её, чтобы она не задерживалась, и Пегги помчалась по оживлённым улицам, размышляя о том, что ей делать.
Она ломала голову над тем, как и где ей примерить на свою непослушную маленькую головку
жёсткую белоснежную шапочку, которую она купила.

Посылка была доставлена, и она получила в оплату два шиллинга,
которые аккуратно завязала в уголок красного платка на шее.  Затем она повернула обратно домой.

По дороге её взгляд упал на тяжело гружёную повозку.  Среди гнилой капусты что-то блеснуло. Глаза Пегги стали
острый. Она увидела, что это был кусок разбитого зеркала.

"Самое главное для вас, Пегги", - сказала она. "Теперь, если ты получишь это,
тебе действительно повезет!"

Она подошла к мусорщику с уверенностью лондонского ребёнка.

"Привет, мистер, дай мне, пожалуйста, этот осколок стекла! Мне он очень нужен."

Мужчина посмотрел на неё и на осколок. Потом он рассмеялся. "Он не сделает тебя красивой," — сказал он со смешком.

— Нет, — серьёзно ответила Пегги, — но так мои шляпы и чепчики будут
держаться ровно на голове.

Он остановился. Затем с помощью лопаты он вытащил осколок
стекла и протянул его ей.

 Пегги рассыпалась в благодарностях.


 Она спрятала его под куртку и
так поспешила домой, что даже тётя не смогла бы придраться к ней.Было воскресенье. Она встала рано, потому что ей нужно было многое сделать, прежде чем она сможет выйти на улицу. Пегги посещала воскресную школу неподалёку и всегда ходила в церковь по воскресеньям утром. После этого она оставалась с тётей до конца дня.

 В воскресенье днём к миссис Перкинс приходили гости. Иногда это был сосед, заглянувший поболтать;
Иногда приходила замужняя племянница, но всегда подавали хотя бы чашку чая, и Пегги прислуживала всем и с интересом слушала разговоры, хотя ей не полагалось говорить.

Сегодня утром она отправилась в воскресную школу в приподнятом настроении.
 Казалось, что мисс Грегори, её учительница, всегда была наготове, чтобы помочь ей.
Пегги придумала много чудесных историй об этой молодой леди.  Как однажды воскресным утром она придёт в школу и скажет:

 «Пегги, я давно думала, что из тебя выйдет хорошая служанка.  Теперь я в этом уверена». Я зайду и поговорю с твоей тётей,
и куплю тебе одежду, а на следующей неделе ты приедешь ко мне.

Иногда фантазии Пегги взлетали ещё выше. Мисс Грегори
говорила: —

"Пегги, я покупаю дом за городом. Это дом приходского священника, и у меня
купил в церкви с ним. Там прекрасный сад, и цветы, и фрукты.
ты должна пойти со мной и быть моей служанкой.

Боюсь, мысли Пегги часто были далеко от ее уроков. Она
втайне обожала свою учительницу; но если бы я сказал настоящую правду, мисс
Грегори смотрел на неё как на тихую, скучную маленькую ученицу, которая была менее внимательной, чем многие другие, и казалась самой незаинтересованной из всех.

Но сегодня урок с самого начала заинтересовал Пегги. Он был о
маленький пленник служанка, которая сказала жене Неемана, великого пророка, который
может вылечить своего хозяина. Она слушала с большими глазами и открытым ртом с
история.

Мисс Грегори завелся с—

- Итак, дети, вы видите, сколько пользы может принести маленькая служанка
. Ее забрали из дома и у друзей, и, возможно, она была бы
раздражительной, угрюмой и не желающей помогать своему хозяину. Вместо этого она хотела рассказать ему, как его можно вылечить.

 — Можно было бы так и подумать, — выдохнула Пегги. — Должно быть, она была очень рада
уйти из дома и поступить на службу!

В ее напряженном тоне было что-то такое, что заставило мисс Грегори посмотреть на
нее. Но она чувствовала, что нуждается в упреке.

"Ни одной маленькой девочке не должно нравиться оставлять своих родителей и уезжать от
них. Хорошие девочки не хотели бы его".

Пегги опустила голову смутился. Ее ближайшие соседи резко толкнул ее с
ее локоть.

"Для тебя, Пег!" - прошептала она.

Пегги злобно пнула её, за что получила ещё более суровый выговор
от мисс Грегори, а когда урок закончился и дети
разошлись, Пегги осталась.

"Разве ты никогда не хотела любить Иисуса, Пегги, и угождать Ему?" — спросила её учительница.
спросил довольно печально.

Пегги смотрела на землю и ничего не сказал.

Грегори продолжал: "я часто желала, чтобы ты взял больший интерес
в Библии, Пегги. Вы всегда, кажется, думал о другом.
Вы не любите слушать истории из Библии?"

"О слуги-служанки я совсем", - сказала Пегги, подняв глаза с ярким
свет в ее глазах.

— Тебе это нравится, да? Почему? Ты ведь ещё не работаешь, да?

 — Нет, учитель. Я живу с тётей и работаю на неё.

 — Тогда ты должна быть счастливой девочкой, у которой есть уютный дом,
и тебе не нужно выходить на улицу и зарабатывать себе на жизнь. У горничных много работы.
«Это жалкое время; тебе не нужно хотеть быть одной из них».

«Но я хочу попасть в хорошее место с настоящими милыми дамами!» —
искренне сказала Пегги.

Мисс Грегори покачала головой.

"Тебе нужно многому научиться, прежде чем ты сможешь это сделать."

«Но девушка из Библии попала в прекрасное место. Ты сказала, что её хозяйка была великой и богатой». Я бы хотела прислуживать такой леди!

Мисс Грегори улыбнулась, заметив подавленное состояние Пегги.

"Что ж, — сказала она, — возможно, однажды ты пойдёшь в услужение, и если это будет
магазин, ты сможешь служить Богу там так же, как во дворце. Не жди
для великих дел, но будь верна в малом. А теперь следуй за остальными в
церковь. Я иду.

Надежды Пегги снова рухнули.

"'Это нехорошо, Пегги, — пробормотала она себе под нос. — Учительница никогда
тебе не поможет. Она считает тебя слишком плохой.

Она пошла в церковь и, склонив голову в молитве перед началом службы, взмолилась:

 «О Боже! Ты поймёшь, если она не поймёт. И, пожалуйста, найди мне место,
такое же хорошее, как у прокажённых, и пришли мне одежду, и пусть тётя отпустит меня. Ради Иисуса Христа, аминь».

Затем она подняла голову, и в её глазах засияла надежда.

"Бог сделает это лучше, чем учитель. Он наверняка услышал меня сегодня,
потому что это было в церкви."

Она пошла домой успокоенная, и весь тот день её деятельный ум
размышлял над историей маленькой пленницы.

«Я бы хотел сделать что-нибудь грандиозное, вроде этого. Во-первых, я попробую. Я пойду туда, где есть больной человек, и скажу ему — я расскажу ему о тех таблетках, которые вылечили двоюродную сестру тёти, и если он попробует их и поправится, это будет здорово для меня». О, конечно,
«Это было бы всё равно что рассказать ему о пророке, но учитель говорит, что сейчас нет пророков. Но на службе легко совершать великие дела. Если я
никогда не получу место, то и думать об этом не стоит».

Так, в череде надежд и страхов, прошло воскресенье. Ей ни разу не удалось взглянуть на свою драгоценную шапочку, но мысль о том, что она у неё есть, радовала её.



Глава II

«На службе у моей тёти»

На следующее утро она проснулась рано и, услышав по тяжелому дыханию тёти, что та крепко спит, осторожно села на своей маленькой железной кровати.

Ей хотелось бы отодвинуть старую занавеску на окне, но
она не осмеливалась пересечь комнату.

Ее тетя была немного сонная, и ее единственный шанс бесперебойного
время было, пока Миссис Перкинс была без сознания ее присутствия.

Поэтому так быстро, как только могла, она прислонила свой осколок стекла к
стене и принялась облачаться в чепец. Это был довольно
сложный процесс. Сначала ей пришлось собрать волосы в пучок, но они были слишком
короткими, чтобы их можно было закрутить. Кончики торчали, и
тогда ничто не могло заставить шапочку держаться на голове.
Она приколола его здесь, приколола там, и каждый раз он получался всё более
кривым. Но терпение и настойчивость в конце концов взяли верх, и Пегги
с восторгом оглядела себя.

"Да," сказала она вслух, с удовлетворением кивнув своему отражению. "Ты выглядишь как первоклассная служанка, Пег. Вполне приличная, и ты могла бы очень мило открыть
дверь призраку. 'Входите, сэр, пожалуйста. Рад вас видеть, сэр.
Передам вашей супруге, что вы здесь, сэр. Да. О боже!

Она так высоко вскинула голову, что с неё слетела кепка, и ворчливый голос прервал её игру.

- Так чем же, ради всего святого, ты занимаешься, Пег? Ты что, с ума сходишь? Для чего
ты наряжаешься в такое позднее время?

Щеки Пегги побагровела. Она вскочила на кровать.

"Ты сумасшедший?" повторила тетка. "Скажи мне, что ты-делаешь из.
Выглядишь как обезьяна с белой штукой на голове! Говори немедленно,
никчёмная ты девчонка!"

Но Пегги почувствовала, как её захлестнули стыд и смущение. "Полагаю, мне это приснилось, тётя. По крайней мере, ты бы так подумала — я… я играла в служанку."

Она сделала свое признание раскаивающимся тоном.

«Глупышка!» — сказала её тётя, но перевернулась в постели и снова заснула, а Пегги не шевелилась, пока часы на улице не пробили семь. Тогда она со вздохом встала с кровати и аккуратно спрятала осколок стекла и кепку под матрас. Это было её единственное тайное место, где она время от времени хранила самые разные вещи.

Одевшись, она вышла за молоком для
завтрака, и в это время проходила по тихой, респектабельной улице,
недалеко от дома, где жили служанки.
замечен за уборкой порогов. Эта улица — Нельсон—стрит по названию - имела для нее
очарование; она обратила большое внимание на различные шапочки и
фартуки, которые носили, и иногда ей посчастливилось перекинуться парой слов
с некоторыми из этих молодых людей, которым завидовали.

Сегодня она обратилась к новенькой на пороге дома № 6. Пегги
видела немало новеньких девушек именно на этих порогах; некоторые из
одни пробыли там несколько недель, другие - несколько дней. Она всегда узнавала вновь прибывших по чистоте их платьев и аккуратности причёсок, но эта новенькая казалась чуть более свежей и чистой, чем
таких она еще не видела. У нее были рыжие волосы и розовые щеки, а ее платье
было ближе к сиреневому с рисунком миссис Крик, чем все, что заметила Пегги.

"Ты новенькая", - заявила Пегги, остановившись.

Девушка повернулась и посмотрела на нее.

"Кто ты?"

Она сказала это не грубо, а с любопытством. Пегги не раз сталкивалась с пренебрежением со стороны служанок; немногие из них удостаивали её вниманием,
так что она была вполне готова к тому, что её будут игнорировать.

 «О, — сказала она, восхищённо глядя на своего собеседника, — однажды я иду по улице и вижу
интересуется, в каком доме я хотел бы жить. Кто живет в твоем? Кто-нибудь еще
кроме леди, которая ругается?"

"Это вполне справедливо для моей миссис, потому что я пришел только вчера,
и с тех пор ничего не делал как следует. Там будут два джентльмена
жильцы и одна дама с первого этажа, которая преподает музыку."

— О, — вздохнула Пегги, поставив свой маленький кувшинчик с молоком на ступеньку и скрестив руки на груди. — Если бы я только могла поступить на службу, я была бы по-настоящему счастлива.

 — Я живу в Кенте, — объяснила рыжеволосая девушка. — Но в деревне слишком тихо, я хочу в Лондон, поэтому я приехала к сводной сестре моего дяди.

«Но лучшие места, должно быть, в деревне», — сказала Пегги. «Я бы
предпочла жить за пределами Лондона. Там гораздо чище для ваших чепчиков и
фартуков — так говорит миссис Крик».

 «Ты странная», — сказала рыжеволосая девочка, уставившись на неё.

 Затем из открытого окна раздался голос:

— Лиза, Лиза! Иди сюда сию же минуту!

Она бросилась в дом с ведром и метлой.

Пегги пошла дальше.

"Нет, — сказала она, — я не займу место Лизы, если буду знать, что это так!"

Она снова зашла в маленький магазин миссис Крик.

«Понимаете, — сказала она, — я думаю, что если бы кто-нибудь пришёл и поговорил со мной
«Тетя, она могла бы меня отпустить. На первом этаже есть девушка, которая
работала бы на неё за шесть пенсов в неделю. Если бы я ушла, разве я не получала бы столько?»

 «Ну да, дорогая, и даже немного больше».

 «Тогда я могла бы платить девушке, и о тёте бы заботились». О,
пожалуйста, не могла бы ты как-нибудь зайти и поговорить с тётей?

Миссис Крик с сомнением покачала головой.

"Я бы сама не смогла, но есть участковая. Я могла бы поговорить с ней.

"Она не поможет, — сказала Пегги. — Тётя не пускает её в дом. Она говорит, что
слишком много говорит о религии. Однажды она подарила ей книгу под названием «Счастливая
Крипл, и тётя сказала, что она подшучивает над ней.

— Ах, — сказала миссис Крик, слегка вздохнув, — ваша тётя не знает,
что счастье находят те, у кого, казалось бы, меньше всего
того, что может сделать их счастливыми. Я бы сказала, что вашей тёте
не помешало бы больше религии, моя дорогая.

Пегги наклонилась вперёд и прошептала:

"Ей не нравится Бог, "м, и это настоящая правда"! Когда у нее подкосились ноги под фургоном, и она больше не могла ходить, она перестала читать
молитвы.
"Бедняжка!

Я никогда не знал твою тетю, Пегги." - Подумал он. - "Бедняжка! Я никогда не знал твою тетю. Она была калекой , когда
Я пришла сюда, а человек, который держал дверь закрытой для большинства людей. Это
всё равно что закрыть дверь перед лицом дня, чтобы не впустить Всевышнего.

Пегги кивнула.

"И поэтому я хочу оставить её и пойти служить. Пожалуйста, вы когда-нибудь слышали в Библии о прокажённом и маленькой служанке?

"Конечно, слышал. — Это Нааман, о котором ты говоришь.

 — Так его зовут. Я хочу получить такое же место. Я думаю, она была не старше меня, и посмотри, сколько хорошего она сделала! Я имею в виду, она сделала очень много хорошего, когда я поселился у неё!

Миссис скрипят смотрел на большой залог в глаза ребенка на мгновение без
говорение. Затем она положила чулок, который штопала, и постучал
ее наперсток на прилавке.

"Теперь послушай меня, Пегги Перкинс. Сейчас ты находишься в месте, и в том самом
месте, которое Всемогущий Бог избрал для тебя. Ты служанка в плохом,
несчастным калекой, который не может вылезти из постели. Теперь то, что ты когда-либо
стараюсь делать с ней?"

Пегги выглядела слегка вздрогнула.

"Ну, м, тетя - это просто тетя, я не в услужении".

"Да будь что будет, дорогуша. Ты будешь прислуживать ей изо дня в день. Ты когда-нибудь
пытаешься сделать ее немного счастливее? Ты рассказываешь ей о том, что слышала в
Воскресной школе, чтобы она знала, что Бог все еще любит ее?

Пегги глубоко вздохнула.

"Почему, я никогда не говорю ей ничего, кроме того, чем могу помочь".

Покупатели, как обычно, прервали разговор, но Пегги ушла
из кондитерской с новыми идеями в голове.

"Все так, как тебе говорила учительница, Пегги — ты стремишься к большим вещам и
не обращаешь внимания на мелочи. Но, о боже! Подумать только, что я служу у
своей тети! Если бы она была хозяйкой, интересно, нравилась бы она мне больше?

Она медленно размышляла, пока шла по улице.

«Интересно, что бы сделала та служанка из Библии, если бы присматривала за тётей! Но я не знаю ни одного лекарства от увечий, иначе я могла бы ей помочь.»

Она прошла мимо продавщицы фиалок, оглянулась на неё, и её осенила блестящая идея.

Она поспешно нащупала в кармане одну из своих драгоценных медяшек и,
долго торгуясь из-за пучков, выбрала один, заплатила
пенни и побежала домой так быстро, как только могла.

 Вернувшись, она увидела, что тётя лежит, а её работа нетронута.
рядом с ней. Это было такое необычное зрелище, что Пегги была совершенно
ошеломлена.

Она тихо прошла через комнату.

"Я принесла тебе букетик фиалок, тётя, чтобы ты понюхала."

Миссис Перкинс повернулась в постели. Её лицо было бледным и осунувшимся.

"У меня снова эта странная боль в боку, Пег," пробормотала она. — Дай мне каплю джина и горячей воды.

Пегги поспешно отложила свои фиалки и пошла в буфет за бутылкой джина, которой, к чести миссис Перкинс, она почти не пользовалась.

Вскоре она принесла ей горячий напиток в стакане.

Миссис Перкинс, казалось, почувствовала себя лучше после того, как выпила его, и снова села в постели.

"Это случилось внезапно, — объяснила она, — а мне нужно много
сделать. Вот, Пегги, передай мне эту шерсть. Ты сказала, что у тебя есть
несколько мотков? Где ты их взяла?"

- Я купила их, тетя.

- Купила виолетки! - тон миссис Перкинс изменился. - Ах ты, злая,
расточительная девчонка! И где ты взяла деньги? Я лежу здесь и
вкалываю с утра до ночи, чтобы не умереть с голоду, а ты на улице
покупаешь цветы, как любая дама в экипаже! Тебе должно быть стыдно за то, что ты сделал!

Пегги опустила голову.

"Я купила их для тебя, — пробормотала она. — Я подумала, что тебе понравится их запах!"

Миссис Перкинс презрительно улыбнулась.

"Очень правдоподобная история. Не смей больше лгать мне! Купила их для меня, как же!" Когда ты в последний раз совершала что-то подобное? Небо могло бы обрушиться на землю,
прежде чем ты бы подумала о своей больной тётушке! Ты берёшь у неё деньги и
еду, и одежду, которую она тебе даёт, и ворчишь из-за всего, что тебе приходится для неё делать. О! Если когда-нибудь ты потеряешь ноги и будешь лежать на жёсткой кровати,
познай, каково это, когда тебя ждёт неблагодарная девчонка!

На лице Пегги появилось угрюмое выражение. Она не стала спорить
или доказывать, что права. Но она чувствовала, что больше никогда
не попытается сделать что-то хорошее для своей тёти. Она начала
готовить чай и поставила фиалки на пол.

Это стало поводом для очередной ссоры, и миссис Перкинс в конце концов
приказала поставить цветы в стакан с чистой водой и положить на подоконник.

"Я только надеюсь, что вы принесли их честно, но кто знает. Я могу
с таким же успехом оставить их себе, раз уж они здесь."

Той ночью Пегги разбудил звонок ее тети.

"Эта старая боль вернулась! Должно быть, это из-за тех креветок, которые я съела. О боже! О боже!
Я чувствую, что не вынесу этого!

"Может, мне тебя потереть?" - спросила Пегги.

Когда ее тетя казалась слабой и беспомощной, она сразу почувствовала к ней жалость.

Миссис Перкинс позволила ей попробовать растереть ее. Ей дали еще немного джина с водой.
После этого ей, казалось, стало легче. Пегги села в изножье
кровати и наблюдала за ней.

"Ах!" - сказала миссис Перкинс со стоном. "Я думаю, мои дни сочтены.
Эти боли жестоки; они должны что-то значить. Но если я умру, там
«Никто не будет по мне скучать».

«Я буду, тётя», — честно сказала Пегги. «Я думала, что буду для тебя хорошей девочкой. И я буду рассказывать тебе, что слышу в воскресной школе, и всё, что сделает тебя хоть немного счастливее!»

Миссис Перкинс застонала и покачала головой.

«Ничто не сделает меня счастливой, — сказала она, — но в тебе, Пег, ещё есть куда расти».

 «Да, — смиренно и решительно ответила Пегги. — Я решила сделать тебе добро, как служанка сделала прокажённому. И я расскажу тебе всё, что знаю, а ты можешь выбрать то, что тебе нравится, и успокоиться.

"Я не хочу слышать о религии", - сказала миссис Перкинс с негодованием.
фыркнув. "Если Бог и есть, то Он поступил со мной постыдно! Я не хочу иметь с Ним ничего общего!
"Бог любит вас, миссис Крик говорит", - неустрашимо ответила Пегги. - "Я не хочу иметь с Ним ничего общего".

"Бог любит вас", - говорит миссис Крик. Она всё ещё сидела на краю кровати, глядя на свою тётю, и теперь её взгляд стал мечтательным. «В любом случае, тебя не осмеивали, не били и не распяли, как Иисуса Христа, а Бог очень сильно любил Его, так сказала учительница. Я думаю, что Бог очень сильно любил нас и позволил нам прийти первыми, когда случилось Распятие!»

«Ложись в постель и не морочь мне голову!» — раздражённо
проворчала миссис Перкинс.

Пегги тут же повиновалась.

Когда она проснулась на следующее утро, тётя была такой же, как обычно.

Полуночный разговор казался сном; они обе не вспоминали о нём, и жизнь
продолжалась как прежде до следующего воскресенья.В то утро Пегги отправилась в школу с твёрдым намерением в голове.


Она задержалась после уроков, чтобы поговорить с учительницей.

"Пожалуйста, учитель, я хочу вас кое о чём попросить."

"Тогда ты пойдёшь со мной в церковь, Пегги. Мы уже почти пришли, так что
садись обратно. Что случилось?"

— Пожалуйста, учитель, разве нельзя вылечить калеку сейчас, как в Библии с прокажённым?

— Ты имеешь в виду Наамана? Ну, нет, Пегги. Бог не творит чудес сейчас, и Его слуги не делают этого; в этом нет необходимости.

Пегги расстроилась.

— Значит, никто не может сделать добро бедным калекам?

 — О да, конечно, — и лицо мисс Грегори просветлело. — Их сердца могут
быть здоровыми, крепкими и счастливыми, Пегги; и в конце концов, это
лучшая часть нас, не так ли? Мы много думаем о своём теле, о его
болях и страданиях, но это всего лишь клетка. Я шла по узкой тёмной улице
Вчера за окном пел дрозд, так сладко, словно сидел на дереве в окружении прекрасного зелёного мира. Ты знаешь, где обычно живут дрозды, Пегги? В чудесной стране, где есть цветы и трава, покрытая росой, и свободный, чистый воздух, в котором можно летать, где над ними нет ничего, кроме бесконечного голубого неба, и другие птицы, с которыми можно жить и играть весь день напролёт. Вот мир, в котором нужно петь, а
этот малыш сидел в закопчённой клетке размером примерно в квадратный фут; он
видел только сажу, пыль, туман и кричащих, ссорящихся людей
и женщины, и дети, которые иногда пытались побить его камнями.
И всё же он пел свою песню так же весело и сладко, как любая свободная деревенская птица.
У него было счастливое сердце. И если у нас искалеченное тело, у нас может быть поющее сердце.

«Как?» — спросила Пегги, широко раскрыв глаза и ещё шире раскрыв мысли.

"Мы можем попросить Иисуса войти в наши сердца и заставить их петь. Ты когда-нибудь просила Иисуса войти в твоё сердце, Пегги?

 «Я молюсь Ему, — задумчиво ответила Пегги, — но я не жду, что Он захочет жить в моём сердце. Оно не подходит для Него. Тётя говорит, что я плохая девочка».

«Каким бы порочным ни было твоё сердце, его можно очистить, Пегги. Иисус сделает это, если ты отдашь Ему своё сердце. Он сделает так, что твоё сердце будет готово принять Его, и если Он «пребудет в нас», как нам сказано, мы принесём много плодов; тебе будет помогать добро и ты будешь защищена от зла, если Иисус возьмёт тебя под Свою опеку».

"Я бы хотела, чтобы Он это сделал", - сказала Пегги с решительным легким кивком.

"Тогда, может быть, мы вместе опустимся здесь на колени и спросим Его? Ты поговоришь с Ним,
Пегги, и помни, что Он ждет, чтобы услышать тебя и ответить тебе ".

Поэтому Пегги склонила голову и закрыла глаза.

«Я прошу Тебя, Господи Иисусе, возьмись за моё сердце, очисти его и сделай его чистым; и, пожалуйста, войди в него и подари мне поющее сердце, и я отдам его Тебе, как говорит учитель. И, пожалуйста, помоги мне быть хорошим, потому что я ужасно грешный».

В пустой классной комнате воцарилась тишина. Затем мисс Грегори
прочла вслух молитву за свою маленькую ученицу, чтобы она оставалась
верной и преданной маленькой последовательницей своего Спасителя. И когда они поднялись на ноги, лицо Пегги было очень милым и серьёзным.

"Я больше никогда не буду плохой," — заявила она.

Мисс Грегори улыбнулась, затем велела ей следовать за ней в церковь и по
дороге очень серьёзно с ней разговаривала, пытаясь заставить её осознать,
насколько она слаба и насколько силён её Спаситель.

 Когда Пегги вернулась домой и села за роскошный ужин из бараньей отбивной
со своей тётей, она начала думать о том, как бы передать услышанное.  Это было очень трудно.  Миссис Перкинс была более недовольна в
воскресенье, чем в любой другой день недели. У неё было время, чтобы высказать свои
обиды, и её язык, конечно, никогда не отдыхал по субботам, в отличие от её
рук.

— Тётя, — наконец сказала Пегги, с трудом выговаривая слова, — тебе когда-нибудь хочется петь?

— Ты что, издеваешься надо мной? — последовал гневный ответ.

— О нет, я не собираюсь тебя обзывать! Учительница рассказывала мне о том, что у больного человека поёт сердце.

— Я так и думала, — презрительно сказала миссис Перкинс. — Пусть твоя учительница подождёт, пока у неё не заболит тело, а потом пусть поёт!

— Думаю, она бы спела, — задумчиво сказала Пегги. — Она говорит, что нужно попросить Иисуса войти в твоё сердце, и Он заставит его петь.

Миссис Перкинс презрительно фыркнула.

Пегги набралась смелости и продолжила:

"Я спросила её, можно ли помочь больным людям, которых не могут вылечить врачи, и она ответила: «Да, их сердца можно сделать здоровыми и счастливыми. Звучит весело, не так ли? Я подумала, что вам бы хотелось это услышать».

— Большое спасибо, — саркастически сказала миссис Перкинс.

 Наступила тишина. Обед был закончен. Пегги вымыла посуду и прибралась в комнате. Её тётя откинулась на спинку кровати и, казалось, изучала
 воскресную газету. Но вдруг Пегги услышала, как она тихонько вскрикнула.

«Опять эта боль! О боже! Что же мне делать? Она сжимает
меня изнутри, как клешни омара!»

«Я принесу джин», — сказала Пегги.

Но её тётя не хотела ничего слышать. Она стонала и плакала, а потом
начала бессвязно говорить.

— Это не сердце, я знаю, что это, и я скоро умру. Счастливое
сердце! Да, это хорошо сказано! Пою! Я помню, как в воскресной школе мог
петь самые душевные песни. Как они называются?


 «Сердце, освобождённое от греха.
 Сердце, окроплённое кровью,
 так щедро пролитой за меня».

- Что ты скажешь, Пег, о любви Бога? О боже! О, позови
доктора, быстро, быстро!

Казалось, по ней прошел спазм агонии.

Пегги выбежала из комнаты.

"Миссис Джонс!" - крикнула она в дверь этой доброй женщины. "Идите к тете. Она
смертельно плохая! Я иду к доктору.

Вскоре она вернулась с молодым врачом, который жил неподалёку. Но миссис Перкинс уже не нуждалась ни в чьей помощи, и Пегги впервые в жизни осознала, каким ужасным и неожиданным посланником может быть Смерть.



Глава III

«Я готова занять своё место»

Следующие несколько дней были мрачными и непонятными для Пегги. Миссис Джонс
оказалась другом в трудную минуту. Она сразу же отвела её в свою комнату и
заботилась о ней, как никогда раньше. Пегги была благодарна, но
ей не становилось легче, пока она не навестила миссис Крик.

"'Это так ужасно, что я много раз желала ей смерти, миссис Крик! Я
думаю об этом по ночам. И я была такой злой, угрюмой и дерзкой, а
теперь её нет. И о! Миссис Крик, где она?

Миссис Крик молчала. Потом она тихо сказала:

"Ты передала ей послание, дорогая. Её последние мысли были о Боге и
Его любовь. Возможно, она вознесла молитву о милосердии. Она была очень близка к этому,
если судить по гимну, который, как ты мне сказала, она цитировала:

 «О, за... сердце, окроплённое кровью,
 так щедро пролитой за меня».

 «Возможно, это заставило её задуматься, а затем помолиться, дорогая. Очень
странно, что она вспомнила об этом именно тогда». Но о! Пегги, девочка моя,
никогда не забывай, что нужно примириться с Богом, пока Он не призовет тебя! Иногда Он
призывает так внезапно, что это пугает.

Пегги серьёзно кивнула.

"Я больше никому не скажу ни одного грубого слова за всю свою жизнь.
«Я боюсь, что они могут внезапно умереть, прежде чем я успею с ними помириться».

«Это очень благородное решение, — сказала миссис Крик, — но оно слишком велико, чтобы его исполнить, Пегги, если ты не попросишь Господа о помощи».

«Господь поможет мне — аминь», — пылко закончила Пегги. Затем, глубоко вздохнув пару раз, она перешла к делу.

"Пожалуйста, мэм, миссис Джонс хочет, чтобы я осталась и присмотрела за Артуром, и она
даст мне еду и одежду, но я хочу пойти в услужение."

"Я знаю, дорогая, но сейчас тебе трудно."

— О, пожалуйста, ты думаешь, Бог отвечает на мои молитвы? Я молюсь
Арскин, ему было очень страшно отпускать меня на службу, но я надеюсь, что
я не умерла и не заставила тётю умереть.

Она замолчала, ужаснувшись этой мысли. Но добрая маленькая миссис Крик
успокоила её.

"Бог держит наши жизни в Своих руках, Пегги, и ничьи другие. Он забрал твою тётю, но я сомневаюсь, что даже сейчас тебе будет легко попасть на хорошую службу.

 — Почему?

 — Вот твоя одежда, дитя. У тебя нет ничего подходящего, а на то, чтобы собрать вещи, нужны хорошие деньги. И потом, у тебя совсем нет подготовки. Если бы ты могла пойти в тренировочный лагерь прямо сейчас.

— Этого я никогда не сделаю! — решительно заявила Пегги. — Я не пойду ни в приют, ни в какое-либо другое подобное заведение. Я сама справлюсь. Я знаю многих девушек в таких местах, и они мне помогут.

 Пегги не собиралась сидеть сложа руки. Она пришла на похороны тёти вместе с тремя другими женщинами, которые пожалели её.
А потом, когда она вернулась и собрала свои вещи, она отдала ключ от своей комнаты хозяину и переехала жить к миссис Джонс.

Уже на следующий день она бродила по Нельсон-стрит и оживлённо разговаривала с рыжеволосой девушкой из дома № 6.

«Я сниму жильё, как только найду его, — важно заверила она её. —
Но я не хочу жить на этой улице».

— Жаль, — добродушно сказала рыжеволосая девушка, — потому что номер 14 выходит замуж и уезжает, а ты могла бы попробовать там.

Лицо Пегги озарилось великолепной идеей.

"Это номер 14 подметает у себя на пороге?" — спросила она, затаив дыхание.

Она была уверена, что так и есть. Она вышла из комнаты и сразу же открыла огонь.

"Послушайте, я слышала, что вы уезжаете. Как скоро?"

Служанка оглянулась. У неё было милое личико, но
Платье, кепка и фартук были в плачевном состоянии.

"Да, я ухожу, слава богу!" — воскликнула она. "Какое тебе до этого дело?"

Пегги смотрела не на её лицо, а на платье. Она мысленно
составляла список и бормотала себе под нос:

"Будь осторожна, Пег! Две заплатки сзади, прореха на локте и
выцветший синий цвет!

Затем она заговорила.

"Сколько стоят ваши хлопковые платья? Продадите?"

"Продайте их!" воскликнула девушка. "Вы что, совсем спятили?"

— Но ты же не будешь носить хлопок, когда выйдешь замуж, — настаивала Пегги.
— и я уверена, что ваши платья мне подойдут. Я дам вам два шиллинга
за это, и это очень хорошее предложение.

Девушка посмотрела на Пегги с некоторым удивлением.

"Мне всё равно, продам ли я вам это платье. Я уезжаю завтра.

— Но его нужно постирать, — твёрдо сказала Пегги.

 — О, я не собираюсь его стирать. Вы возьмёте его таким, какой он есть.

 — Тогда шесть пенсов за него! — сказала Пегги.

 Сделка была заключена. На следующий вечер Пегги пришла в кондитерскую в
возбуждённом состоянии.

— Вот, пожалуйста, и два платья с принтами по три шиллинга шесть пенсов; одно
грязная и одна чистая. И подолы подворачиваются, а они всего лишь хотят немного
починить. Понимаете, мне достались десять шиллингов от бедной тётушки,
не считая пяти шиллингов, которые миссис Джонс взяла за мой лучший чёрный костюм,
и она дала мне чёрную шляпу; так что теперь у меня есть шесть шиллингов и шесть пенсов
на ботинки, жакет, фартуки и ещё одну шляпу; и, пожалуйста, что, по-вашему, мне теперь делать?

Миссис Крик посмотрела на предприимчивую Пегги с удивлением и некоторым уважением.


"Я вижу, что ты полна решимости пойти на службу, Пегги, так что я сделаю, что
Я могу вам помочь. Отдайте мне платья, и я позабочусь о них. Если вы
получите одежду, то быстро найдёте место.

Две недели спустя Пегги с радостью и удовлетворением увидела в своём деревянном ящике очень скромное
приданое. Миссис Джонс была добра к ней и отдала ей несколько своих старых вещей, которые умная старая миссис Крик
перешила и переделала, и получилось довольно стильно.

«Не только внешняя сторона твоей спины нуждается в защите, моя девочка. И помни, что хорошие плотные юбки и хорошо сшитые чулки сохранят тебя в тепле даже в самую холодную погоду».

— Да, мэм, — робко ответила Пегги.

А потом она с тревогой добавила: — И, пожалуйста, мэм, я изо всех сил стараюсь
заколоть волосы. Я смотрела на девушек на Нельсон-стрит.
У них в основном завитые челки, но я никак не могу завить свои.
Я пробовала завивать волосы папильотками, но, кажется, у меня не очень хорошо получается, а щипцы для завивки стоят денег.

 «А теперь, Пегги, послушай меня и расчеши волосы. Так будет гораздо лучше. Заплети их в аккуратную косичку сзади; эти бахрома и кончики собирают грязь и пыль и требуют много времени на укладку».

«Но, — сказала Пегги, — я хочу выглядеть прилично. Я не хочу выглядеть как
как Ноев Ковчег слуга. Миссис Джонс говорит, что девочки должны максимально о'
самих себя. И бахрома делают крышка выглядеть первый класс!"

"Вы позвольте мне попытаться. Я знаю, что такое хорошее обслуживание, и это лучшее.
прислуга-горничные носят самые простые головные уборы.

Так неохотно Пегги отказалась от всякой идеи о челке. Она появилась в
Однажды утром она пришла на Нельсон-стрит и заговорила со своей рыжеволосой подругой.

"Я готова к переезду," — сказала она с большой гордостью.

"В доме № 9 нужен генерал," — сказала Элиза.

"Кто там живёт?"

"Вдова и шестеро детей."

"О боже! Я бы не смогла с ними ужиться. Чем занимается генерал, Лайза?

— Почти всё, что я делаю, — стираю, убираю, готовлю и ещё двадцать других дел.

Пегги слегка покачала головой.

"Не думаю, что пойду в дом № 9. Я бы хотела жить на улице побольше, чем эта. Я ищу дом с оградой!"

"Почему бы тебе не пойти в регистратуру?" - предложила Элиза. "Именно туда я и должна пойти
, только дядя был так рад, что я пришла сюда".

"Что такое Реестр?" - спросила Пегги. "Это место, где людей женят, не так ли?"
"Нет, глупышка!" - спросила она. - "Это место, где они женятся, не так ли?"

"Нет, глупышка! Вы указываете своё имя и то, что вы умеете делать, а затем, когда
приходит дама, ей называют твоё имя, она смотрит на тебя, и если ты ей нравишься, она берёт тебя.

Глаза Пегги засияли.

"Это здорово. Я пойду сегодня днём и надену своё лучшее чёрное платье. Где оно?"

"Девушка в доме № 14, который только что пришел, говорит мне, что есть один в монахи
Улица Г. № 54".

Пегги повторил это про себя и отправился домой сияющий. Она не стала
говорить миссис Кроук о своем намерении, так как опасалась, что та
может помешать ей. В этом предположении она была права. Миссис Крик была
старомодна и не придавала большого значения Реестрам. Она рассказала
Пегги рассказала о ней женщине, которая продавала Библию, и приходскому священнику, и они оба пообещали подыскать для неё место.
Но Пегги поняла, что ожидание — это мучение, и взяла своё будущее в свои руки. Надев чёрное платье и шляпку, она сообщила миссис Джонс, что собирается искать работу.

«Удачи тебе!» — сказала эта добродушная женщина. — И заметь, ты хорошо справляешься с детьми, Пег. Я говорю это за тебя, потому что ты заботилась о Артуре с тех пор, как у него прорезался первый зуб!

Пегги ушла. Она с большим удовлетворением посмотрела на своё отражение в витрине
магазина.

"Ты выглядишь великолепно, Пегги!" — воскликнула она. "Ты достойна того, чтобы быть в
хорошем месте, и ты это заслужила, вот и всё!"

Она нашла Реестр. Это был берлинский магазин «Вул», и на большой вывеске в витрине было написано, что это «Бюро по трудоустройству прислуги».

Она смело вошла и обратилась к суровой на вид женщине за прилавком:

"Пожалуйста, я пришла искать работу."

"Какую работу?" — спросила женщина. "Вы когда-нибудь работали?"

— Нет, — важно сказала Пегги. — Это моё первое место, так что я очень
придирчива.

— И что ты можешь делать?

На лице спрашивающей не дрогнул ни один мускул.

Пегги сделала глубокий вдох. Она слишком часто репетировала, чтобы растеряться.

— Пожалуйста, мэм, я могу мыть полы, чистить решётки, застилать кровати,
вытирать пыль, подметать и вытирать пыль, присматривать за детьми, готовить
котлеты и рубец, бараньи отбивные, стейки и сельдь, заваривать чай и
кашу, готовить горячие напитки из джина с водой, ухаживать за инвалидами,
передавать сообщения, стирать одежду и…

 — Этого достаточно. Как вас зовут?

— Маргарет Перкинс, пожалуйста, подойдите.

— Сколько вам лет?

— Тринадцать.

Вперёд вышла ещё одна женщина с серьёзным лицом.

— Там леди ждёт девочку, — пробормотала она. — Она
говорит, что не против их обучения. Показать её ей?

Щеки Пегги покраснели от возбуждения. Когда ее провели в
маленькую заднюю комнату и она столкнулась с высокой меланхоличной женщиной в
черном, она почувствовала, что это кризис в ее жизни.

"Это респектабельная девушка, мисс Шипли?"

Пегги не дала мисс Шипли времени заговорить.

"Я вполне респектабельная", - сказала она. «Я иду на службу, потому что мой
«Тетя умерла. Меня многие знают».

Женщина мрачно посмотрела на неё.

"Ты выглядишь очень маленькой, — сказала она. — Ты сильная?"

"Я довольно сильная, пожалуйста, и, пожалуйста, у вас есть больной муж?
Я ищу именно его. Прислуживать даме с больным мужем. Но я могу присмотреть за вашими детьми. Я отлично справляюсь с детьми, если только у меня на руках только один ребёнок.

Мисс Шипли резко отвернулась. Дама свирепо нахмурилась, глядя на
Пегги.

«Я одинокая женщина, — сказала она, — и мне нужна чистая, честная, уважаемая
девушка, которая выполняет свою работу и держит язык за зубами».

Пегги ничуть не смутилась.

"Я не разговариваю, если меня не спрашивают," сказала она; "только, пожалуйста, в каком
доме вы живёте? Там есть забор? И ковры на
парадной лестнице? Я ищу по-настоящему хорошее место."

«Мисс Шипли!» — резко окликнула её дама. «Эта девушка мне не подойдёт; она либо очень дерзкая, либо слабоумная».

Пегги выпроводили, а она и не подозревала, что провинилась. Мисс
Шипли просветила её.

"Если вы хотите получить место, — сказала она, — вы должны быть тихой и
вежливой. Если вы немного посидите, к нам могут прийти другие
дамы.

Пегги молча села. Она видела, как многие приходили и уходили,
сама давала интервью жене трактирщика, бакалейщика и молодой
невесте, только что вышедшей замуж за водопроводчика и газовщика, но она спокойно отказывалась от каждого из этих предложений, серьёзно заявляя:

 «Я хочу жить в приличном доме, в хорошем месте».

Затем мисс Шипли потеряла терпение.

«Вы говорите нам, что у вас нет опыта и что вы никогда раньше не работали. Вы должны быть благодарны любому, кто готов взять вас на работу и обучить. Вы не приводите никаких рекомендаций, но всё равно рассчитываете получить работу».
место в первом классе. Это просто нелепо. Ты слишком маленькая и
молодая, чтобы вообще служить.

Пегги впервые почувствовала тревогу, но продолжала сидеть в своём углу.
 Другие слуги приходили и уходили, но она действительно казалась самой маленькой из них. Наконец она со вздохом встала.

— Может, я ещё раз зайду завтра, — сказала она. — Должно быть, там есть хорошие места, и я хочу попасть в одно из них!

Она очень тихо вышла. Мисс Шипли, казалось, испытали облегчение, избавившись от неё.

 Выйдя на улицу, она расплакалась.

— Пегги, тебе должно быть стыдно за себя, плакса-кривляка! У тебя есть одежда, и, конечно, ты найдёшь себе место.

Она энергично протёрла глаза и вздрогнула, услышав рядом с собой женский голос.

"Что случилось, девочка? Ты не можешь найти себе место?"

Пегги удивлённо подняла глаза, не зная, что её слова были услышаны.

К ней обращалась дама в траурном платье, и Пегги подумала, что у неё одно из самых милых лиц, которые она когда-либо видела.

«О, пожалуйста, — воскликнула она, — вам нужна служанка? Я бы очень хотела
жить с вами».

Дама улыбнулась. «Я как раз собиралась в ЗАГС за девочкой, но, по-моему, ты слишком маленькая».

 «Так они говорят», — сказала Пегги, слегка сглотнув.
"И если бы они только знали, что я умею! Я могу мыть полы, чистить
решётки, заправлять кровати, стирать пелёнки…»

Она перечислила свои достижения, и в её глазах снова засияла надежда, когда она увидела, что леди заинтересовалась ею.

"И, пожалуйста, — поспешила она добавить, — я не против, если у вас не будет
прислуги, но я буду преданно служить вам, где бы вы ни были."

"Мы не можем разговаривать на улице", - сказала леди. "Зайдите в дом. Я пойду
спрошу о вас мисс Шипли".

Пегги вошла вслед за ней с горящими глазами и раскрасневшимися щеками.

"Мы ничего о ней не знаем, мисс Черчхилл", - сказала мисс Шипли.
когда ее спросили. "Она появилась около часа назад. Нам интересно, достаточно ли она… ну, достаточно ли она умна!

Леди посмотрела на Пегги, и на её лице появилась улыбка.

"Не так уж и плохо," — сказала она.

"Дело в том, мисс Шипли, что мы сдаём наш городской дом, а мы с сестрой сняли небольшой коттедж за городом.  Мы подумали о
возьмём с собой какую-нибудь приличную девушку.

 «О, пожалуйста, — вмешалась неугомонная Пегги, — это как раз то, что мне нужно. Миссис Крик говорит, что в деревне очень чисто, и мне придётся быть очень осторожной со своими колпаками и фартуками. О, пожалуйста, попробуйте меня и посмотрите, не испачкаю ли я вас сажей».

Мисс Чёрчхилл снова улыбнулась, а затем подробно расспросила её о рекомендациях. Беседа закончилась тем, что Пегги повела даму прямо в
кондитерскую миссис Крик.

"Миссис Крик расскажет вам обо мне. И она знает, что такое хорошая
служба, потому что жила в доме священника. Полагаю, у вас нет
«Дом священника и церковь, принадлежащие вам!»

Глаза мисс Черчхилл наполнились слезами.

"Я знаю, каково это, когда у тебя есть своя церковь, — мягко сказала она. "Мой отец был настоятелем одной из церквей в Ист-Энде и умер от переутомления всего месяц назад."

Пегги сочувственно кивнула.

«У меня тоже была смерть, принадлежащая мне», — сказала она. «Это ужасно! Это была моя тётя, и теперь у меня никого не осталось».

Когда они вошли в магазин, мисс Чёрчхилл попросила Пегги подождать снаружи.

"Я хочу поговорить с миссис Крик наедине," — сказала она.

Пегги твердыми шагами ступала по тротуару снаружи.

«Ты сделала это, Пег! Ты нашла себе место у настоящей леди,
и это было так просто и легко, как ты и думала!»

Несколько знакомых подошли к ней.

"'Привет, Пегги, идёшь в церковь в будний день?"

"'Ты получила подарок?"

— Я иду на службу, — сказала Пегги, гордо подняв голову.

 — Ах ты, дрянь!

 Затем они затанцевали вокруг неё, напевая:

 — Служила в армии, служила на флоте,
 Но больше всех служила бедная маленькая рабыня.
 «Готовлю и убираю, вытираю пыль и бегаю,
 а миссис всё время ругается и кричит!»

Пегги в ярости повернулась к ним.

«Придержите-ка язык. Я уезжаю в деревню, вот так-то! Когда
вас на день заберут в армию, вспомните обо мне! Не собирать
цветы и не есть яблоки и ежевику раз в году, а круглый год,
весь день напролёт, я буду этим заниматься!» Я буду жить в
саду, где растут хмель и виноград, и никогда не захочу ужинать сардинами или сельдью,
потому что я буду есть клубнику, сливы и виноград, пока не устану от их вкуса!

«Давай, Пег!» — закричал маленький мальчик. «А где ты будешь жить?
В караване?»

— В белом доме, — продолжила Пегги, воодушевляясь, — с
Стены, увитые розами, и зелёная дверь, и мальвы, и лилии, и хризантемы по всему саду, и пруд с лебедями, и фонтан...

— Да ну тебя!

В неё швырнули комком грязи. Пегги поспешно отступила и упала в объятия мисс Чёрчхилл.

— Если вы не против, можно мне пойти с вами?

— Я собираюсь встретиться с вашей учительницей воскресной школы. Я немного её знаю.
 Миссис Крик хорошо отзывается о вас, Пегги, но, видите ли, миссис Крик мне совсем не знакома.

— Она очень хорошая, миссис Крик.

— Я в этом не сомневаюсь. Я напишу вам после того, как увижу мисс
Грегори. Добрый день, Пегги.

Мисс Чёрчхилл ушла, а Пегги бросилась в кондитерскую,
где проторчала полчаса, обсуждая чудесное везение,
которое, возможно, ей привалило.



Глава IV

Провинциальная грязь

Был тёплый день в конце февраля. Станция Сандейл выглядела
пустынной, когда на неё ворвался лондонский поезд. На платформе стоял только носильщик, чтобы встречать прибывающих, и когда единственным пассажиром оказалась наша Пегги, прижимавшая к себе маленький чемоданчик, он посмотрел на неё с мрачным юмором.

"Мне платят за то, чтобы я обслуживал вас, мисс, так что отдайте его. Где вы
— Ты куда-то собираешься? Не в эти края, да?

 — Я еду к себе домой.

 Пегги ничуть не испугалась.

 Поездка была восхитительной. Миссис Джонс и миссис Крик
выкроили немного времени в своей напряжённой жизни, чтобы прийти на вокзал
и проводить её. Она получила от них обоих прощальные подарки.
Миссис Джонс подарила ей красивую шкатулку для рукоделия, украшенную нарисованными
цветами, а миссис Крик — прочный зонтик.

 Пегги подумала, что никогда ещё не была такой счастливой, как сейчас; ни одна
тёмная туча не омрачала её будущее. И она посмотрела в лицо привратнику.
с такой сияющей улыбкой, что на его лице появилась ответная.

"Ну, и где это?"

"Коттедж Айви — мисс Черчхилл."

"О, это те две новенькие, что приехали в прошлый понедельник. Подождите немного, я возьму свою тачку и поеду с вами. Тут всего полмили — чуть больше."

Итак, четверть часа спустя Пегги стояла перед своим новым домом. Возможно,
он был не совсем таким, каким она его себе представляла. Это был маленький
дом из красного кирпича, стоявший в стороне от дороги, с палисадником,
обсаженным деревьями и кустарниками. Тропинка перед домом была усыпана соломой и
газетами,
на окнах не было занавесок и жалюзи, а входная дверь была открыта,
видна мебель, загораживающая путь.

Пегги уверенно зашагала по дорожке, улыбаясь; затем она остановилась, потому что
внизу, у подножия крутой узкой лестницы, сидела
Мисс Черчхилл с растрепанными волосами и носовым платком у лица
.

Увидев Пегги, она вскочила на ноги.

— Пегги, мы совсем о тебе забыли! Заходи. Это твоя
коробка? Сколько она стоит? Шесть пенсов. Спасибо, носильщик, поставь её сюда. Мы все в замешательстве. Добрый день. Теперь, Пегги, ты должна нам помочь, потому что
мы едва ли знаем, с чего начать, а я мучаюсь от зубной боли.

Она попыталась говорить бодро, но быстрый взгляд Пегги остановился на её лице.

"Пожалуйста, ты плакала. Мне очень жаль, но, пожалуйста,
ты пробовала коричневую бумагу и уксус с небольшим количеством перца? Тётя находила, что это чудесным образом облегчает боль в лице, а миссис Джонс, пожалуйста,
промокаете свою коричневую бумагу в джине. Она говорила, что это первоклассное средство.

Мисс Чёрчхилл рассмеялась; интерес и серьёзность Пегги, едва она переступила порог дома, успокоили и воодушевили её.

— Джойс! — воскликнула она. — Наша маленькая служанка пришла.

Снизу спустилась темноволосая девушка с сияющим лицом. На ней был фартук поверх
чёрного платья, а юбка была заколота. Она улыбнулась Пегги.

"Нужно много сделать, так что ты должна помочь нам как можно скорее.
 Женщине, которая убиралась у нас, сегодня пришлось уйти пораньше. Мы
подготовили твою комнату. Мы можем поднять твой ящик? Он довольно маленький
ты берешься за одну ручку, а я за другую.

Вскоре мы добрались до маленькой комнаты. Пегги посмотрела на него с восхищением,
но дольше всего ее взгляд задержался на туалетном столике и зеркале.

"Я подумала, не выпить ли мне стаканчик", - доверительно сказала она.
младшей мисс Черчхилл. "Видите ли, это довольно необычно для
меня, из-за моих кепок!"

"О, конечно", - ответила Джойс, поспешно отступая. "Теперь раздевайся
и спускайся вниз как можно быстрее. Пора пить чай.

 «Моя дорогая Хелен, — сказала она, присоединившись к сестре, — какой необычный экземпляр ты себе нашла».

 «Она оригинальна, но я надеюсь, что она может оказаться сокровищем. Не смейся над ней, Джойс; она серьёзно относится к жизни. Она мне помогла».
— Уже. Я чувствовала себя такой несчастной, когда она приехала.

 — Бедняжка! Ты совсем измотана. Закрой входную дверь и садись. Мы все почувствуем себя лучше после чашки чая. Ты слышишь, как потрескивает огонь в кухне? Разве это тебя не бодрит?

 — Мы никогда не занесём мебель в комнаты, — вздохнула Хелен. «Мы
должны были продать больше, а привезли гораздо меньше».

«Я не буду с тобой разговаривать, пока мы не попьём чаю!»

Джойс ушла на кухню, напевая, а через несколько минут вернулась к сестре.

"У нас в доме ни капли молока. Я совсем забыла об этом."

— Ферма близко, пошли Пегги.

— Так и сделаю.

Джойс побежала наверх. Она нашла Пегги, которая держала в руках одно из её платьев с принтом и любовно рассматривала его.

— Я как раз собиралась надеть его, пожалуйста, мэм.

— О, сегодня вам не нужно этого делать. Купон на фартук. Но я хочу, чтобы вы
во-первых, чтобы работать на ферму за молоком. Я покажу вам где
это. Надень шапку, и поспешно".

Пегги, затаив дыхание, повиновалась.

Джойс вывела ее за ворота и указала на другие большие ворота на
противоположной стороне дороги.

"Пройдите через это и держитесь тропинки через поле; затем идите
через другие ворота вы попадете во двор фермы. Возьмите пинту молока
у миссис Грин, жены фермера, и скажите ей, кто вас послал. Она
знаю, что потом, и все будет в порядке. Ты совсем понимаю?"

"Точно".

Пегги отошла с удовольствием значение.

Её долго не было, но наконец она вернулась с очень серьёзным видом.


"Пойдём, где молоко?" — спросила Джойс, встречая её у входной двери.


"Пожалуйста, у меня его нет!"

"Почему? Ты его пролила? Что случилось?"

Вместо ответа Пегги медленно задрала юбку и продемонстрировала один сапог,
которую она подняла в воздух для осмотра. Она была, конечно, очень грязной.

"Мне пришлось повернуть назад. Это было ужасно! Я никогда не видела такой грязи — никогда! Она не похожа на грязь, к которой я привыкла; она прилипает! И становилось всё хуже,
и даже лошадь не прошла бы по ней!"

Джойс уставилась на неё, а потом потеряла терпение.

"Глупая девчонка! Нечего бояться грязи в деревне. Мы
ждём свой чай! Как ты собираешься принести нам молоко? Если
ты не сделаешь это, то придётся мне."

Слёзы, которые вот-вот должны были пролиться, хлынули потоком.

— Пожалуйста, мэм, это мои лучшие ботинки, и они стоят четыре шиллинга и шесть пенсов.
Но я попробую ещё раз, мэм.

Пегги подавила рыдание и ушла.

Джойс вернулась к сестре, наполовину довольная, наполовину расстроенная.

— Она помешана на своей одежде, — сказала она. «Если бы она только могла видеть,
какой маленькой она выглядит!»

«О, тише, Джойс! Я не думаю, что она так уж плоха собой. Она очень худая, и у неё такой же угловатый, сморщенный вид, как у большинства лондонских детей, но у неё милое личико. Если она не поторопится, то стемнеет. Я и подумать не могла, что грязь заставит её повернуть назад».

Бедняжка Пегги пережила худшие ужасы, чем грязь, и когда она наконец пришла с молоком, её шляпа была сдвинута набок, чёрное платье покрыто грязью, а глаза чуть не вылезли из орбит от ужаса.

Джойс выхватила кувшин у неё из рук и молча ушла на кухню, но Хелен пожалела её.

"Что случилось, Пегги? Ты выглядишь напуганной."

«О, пожалуйста, я никогда не была на ферме, и я прошла по грязи,
хотя она почти поглотила меня, а потом я подошла к воротам, и
когда я прошла через них, пожалуйста, это было похоже на шоу диких зверей, только хуже,
потому что они не были заперты в клетках! Там были огромные коричневые быки с рогами, которые пытались наброситься на меня, и свиньи размером с овец,
и большие белые гуси, и собака, которая лаяла как сумасшедшая и пыталась«Он разорвал
цепь, чтобы добраться до меня, и ужасные на вид индейки, которых я никогда раньше не видела
живьём, только в магазинах на Рождество, но я узнала их по красным бородам,
но шум, который они подняли, напугал бы самого короля!»

«Они все бросились ко мне, да, так и было, и утки, и куры сотнями бегали у всех под ногами. Пожалуйста,
 я знал, что мне грозит ужасная опасность, но я был верен своему долгу и
думал о вашем молоке. Только из-за липкой грязи, петухов и
кур, и пытаюсь увернуться от быков, и индюки, и все остальные
дикие животные, я упал затыкал м, и тогда я сдамся на
потерял. Я ollered, и ollered, и тогда человек кончились, и он взял
кувшин и был так добр, чтобы сказать мне, я могу подождать за воротами, и
он принес молоко для меня открылся.

«И, пожалуйста, скажите, что в стране нет полиции, потому что в Лондоне они бы не допустили такого. Они все на свободе, и никто не помешает им напасть на вас! И, пожалуйста, скажите, я должна каждый день ходить за молоком?»

У Пегги перехватило дыхание. Она и впрямь чуть не лишилась рассудка от страха.

Хелен скрыла улыбку и заговорила очень ласково.

"Мы забыли, что ты маленькая городская девочка, Пегги. Мы не отпустим тебя, пока ты не привыкнешь к деревенским обычаям. Не думаю, что животные причинили бы тебе вред, но я уверена, что это было очень тревожно. А теперь
поднимись наверх, переобуйся, почисти платье, а потом спускайся к чаю.

Бедная Пегги пошла наверх ещё более грустной и поумневшей. Она покачала головой, глядя на себя в зеркало.

"Твоя одежда будет испорчена, Пег, а у тебя больше нет денег на новую.
единицы. Я почти уверен, что мне не понравится деревня."

Но через минуту радость от того, что она водрузила свою шапочку на макушку
и почувствовала, что она имеет право там оставаться, пересилила все ее
горести.

Она спустилась вниз с улыбкой на лице, и когда оказалась
в веселой кухне, которая, хотя и была маленькой, была опрятной, она снова
поздравила себя с удачей.

Джойс нашла её очень полезной в наведении порядка, и когда
в тот вечер она положила голову на подушку, Пегги добавила к своей вечерней молитве следующее:

 «И, пожалуйста, Боже, я благодарю тебя за то, что ты привёл меня сюда и сделал из меня настоящую служанку. И я постараюсь хорошо служить тебе и моим хозяйкам. И, пожалуйста, помоги мне в этом, ради Иисуса. Аминь».

Возможно, самым важным моментом для Пегги стало то, что на следующее утро она стояла перед зеркалом в своём чистом платье. Какая разница, что оно выцветшее и старое? Оно было накрахмалено и шуршало при каждом движении.

 «Почти как шёлк», — сказала она себе и, конечно же, спустилась по лестнице, словно принцесса в атласном платье.

 Бедняжка Пегги никогда раньше не носила платьев, которые нужно было
мылась. Когда воды было мало, и приходилось прибегать к мылу и соде,
естественно, что она не могла позволить себе роскошь платья, которое
так легко пачкается. Девушка собирается ее первый бал не могли бы взять
более осторожно, чтобы не испортить лакомство свежесть ее платье, чем Пегги Ли
ее второй рукой платье с принтом в то утро.

Джойс, спустившаяся помочь с завтраком, вернулась к сестре.
наверху раздался взрыв смеха.

«Хелен, твоя маленькая служанка меня погубит!»

«Что она натворила на этот раз?»

«Она обклеила себя газетами, чтобы сохранить платье и
фартук. Она выглядит как ходячее издание «Таймс»! А когда я
возразила, она сказала, что угли и кухонная решётка испачкают её
одежду. Разве ты не слышишь, как она шуршит, когда ходит?

Хелен от души рассмеялась.

"Не обижай её. Не думаю, что у неё когда-либо было хлопковое платье. Она скоро привыкнет, и, в конце концов, такую
безупречную чистоту нужно поощрять.

Через несколько дней Айви-Коттедж выглядел опрятно. Хелен и Джойс
почувствовали, что их комнаты, хоть и крошечные, были уютными и даже красивыми. А Пегги
Она была очень рада, когда лестницу застелили ковром. Она проявляла большой
интерес к своему новому окружению и довольно свободно научилась использовать притяжательный падеж.

 Это была «моя кухня», «мой чайник», «я подметаю свою кладовку».
или «протирала пыль с книжных полок в моей столовой». Всё — и наверху, и внизу — принадлежало ей, и «мой дом, моя усадьба и мои хозяйки»
были главной темой разговоров с любым прохожим. Она обнаружила, что ей ещё многому предстоит научиться, но она была так готова учиться и так стремилась угодить, что Джойс, взявшая её под своё крыло, прощала ей невежество и
неловкость, и предсказала своей сестре, что, хотя в настоящее время она и является необработанным алмазом, в будущем она может стать бесценным сокровищем.

Тем временем миссис Крик с тревогой ждала первого письма Пегги.

В школе при монастыре её, конечно, научили читать и писать, и, хотя письмо пришло с многочисленными чернильными пятнами и кляксами, его можно было разобрать.

 «Уважаемая миссис Крик, КРИК, —Я собираюсь написать тебе, потому что сегодня воскресенье и
Я был в церкви и не скажу вам, что в кантри совсем не чисто
но определенно грязно, потому что я никогда не видел такой грязи в Лондоне. Там
Когда темнеет, нет ни фонарей, ни магазинов, так что ты падаешь где-нибудь в канаву или пруд, и никто тебя не подбирает, потому что их там нет.

 «Старики надевают рубашки поверх пальто, чтобы пойти в церковь. На фермах
сотни диких животных, через которых приходится проходить, и все они
стараются не подпускать тебя к двери, а коровы и быки весь день
ходят по дороге. Теперь там нет магазинов.

 «У меня всё хорошо, и я каждый день ем масло. У меня много
дел, о которых нужно позаботиться. Я каждый день стираю ковры.
Я пролила чай на свой фартук, когда пыталась быть чистой. Я испачкалась сильнее, чем наша комната в Лондоне. Мои хозяйки — милые дамы. Я чувствую себя вполне хорошо,
и я надеюсь, что у вас всё в порядке.

 «Ваш друг,

 «Маргарет Перкинс.

 «P. S. — В следующее воскресенье я иду в воскресную школу. Пожалуйста, передайте от меня привет».
Миссис Джонс.

«Что ж, — сказала миссис Крик, складывая письмо и снимая очки, —
девушки сейчас не такие, как в мою молодость! Страна слишком
грязная для неё! Что дальше! Никакого тебе чистого воздуха и голубого неба
и поющие птицы, и зелёная трава, и деревья, и живые изгороди. Её глаза
никогда не поднимаются выше грязи! Мне стыдно за неё, вот что я скажу!



ГЛАВА V

«СЛИШКОМ ВЕРНАЯ»

«Пегги, нам с мисс Джойс нужно уехать на ночь. Мы беспокоимся о тебе, но миссис Тимсон, наша соседка, живущая дальше по дороге, любезно
сказала, что позволит тебе переночевать в её коттедже. На самом деле, я думаю, нам лучше запереть дом, а ты пойдёшь к ней.

Но Пегги это совсем не устраивало. Вот он, шанс доказать, что ей можно доверять!

"О, пожалуйста, я должна много
убирать. Я была бы очень рада.
Будьте осторожны. Мисс Джойс показала мне, как чистить мои медные утюги в
гостиной, и я хочу вычистить свои шкафы, и мне нужно постирать два
фартука, и, пожалуйста, кто-нибудь должен присматривать за домом,
потому что грабители!

— Мы здесь не боимся грабителей, — с улыбкой сказала Хелен.
— А вот и «Альберт Эдвард», его можно привязать, чтобы он охранял дом.

 «Альберт Эдвард» был новым питомцем. Это был жесткошёрстный терьер, которого подарил викарий, и он был грозным сторожевым псом. Пегги и он были большими друзьями, и у них было много общего.
нравится и не нравится.

"Да, мэм, мы с Альбертом Эдвардом позаботимся обо всём прекрасном."

В конце концов был достигнут компромисс. Пегги разрешили остаться в доме до четырёх часов дня, а затем она должна была отправиться к миссис.
Тимсон.

Она стояла у ворот гордая и счастливая, когда её хозяйки уезжали на следующее утро. Она наблюдала за ними из виду, тогда остался
через минуту в саду перед домом, глядя на клумбу подснежников, только
цветы тогда цветут.

Миссис крик был неправ, когда она сокрушалась, Пегги не оценили
красоты природы.

Её маленькая душа впитывала это очень медленно, но верно.

Каждое утро, выглядывая из окна своей маленькой спальни, она говорила себе:

«О, Пегги, что же делает тебя такой счастливой? Это чудесное пространство, которое ты видишь, и вся эта пустая земля и небо, почему весь Лондон не может заполнить это место, оно такое большое!»

Теперь, глядя на подснежники, она снова обратилась к себе:

"Они сами себя чистят, Пегги. Жаль, что ты не можешь быть
такой же, как они, они похожи на белых чихуахуа. Я рада, что мне не нужно
Я буду протирать их каждое утро. Я обязательно оторву у них стебли! Я бы хотела, чтобы миссис Крик увидела, какие у меня здесь цветы, и ни за что не заплатила.

Затем она вернулась в дом.

Сад был хорош, но она не могла его подметать или протирать, а эти два занятия были сейчас её главной радостью.

День пролетел слишком быстро, несмотря на то, что ей нужно было многое сделать, и в четыре часа
она заперла входную дверь, оставив Альберта Эдварда на кухне
с тарелкой объедков рядом с ним.

Когда она пришла к миссис Тимсон, то застала эту достойную женщину сидящей
сидела с мужем за чашкой чая. Джон Тимсон был разносчиком до
ближайшего рыночного городка, в шести милях отсюда. Он был кротким маленьким человеком с
замечательной способностью узнавать все местные сплетни и спокойно передавать их дальше.

Его жена подавляла его в присутствии. Она была на голову выше его,
и любила поговорить, но не слишком весело. У них не было детей, и
Миссис Тимсон была очень рада пополнить их небольшой заработок, выходя в свет.
уборка или стирка. Она стирала для мисс Черчхилл, и через её руки прошли
всеми любимые хлопковые платья Пегги.

"Идите и садитесь, моя дорогая", - сказала она Пегги. "Я
ждали вы этого долгое время. Как сильно вы? Так будет лучше.
сделай мне, я думаю! Потому что это работа, работа, работа, когда мои кости ломит.
все болит и болит. И если бы я могла издавать законы, я бы сделала так, чтобы
страдающие сидели смирно, а энергичные работали.

Её муж тихонько подмигнул Пегги.

"Это я, конечно, о себе, жена; но я и так работаю весь день."

"Ты? Ты сидишь в своей повозке, как дурочка, и сплетничаешь с людьми, пока
не перестанешь отличать правду от вымысла. «Это я-то целый день этим занимаюсь?»

— Мне нравится работать, — просто сказала Пегги. — Но тогда я буду сильнее вас,
миссис.

 — Так и есть. Я помню, как работала, когда была девчонкой. Но что уж тут! Сейчас всё по-другому, и я постепенно приближаюсь к своей могиле.

 — Я заперлась, — сказала Пегги без всякой связи с предыдущим. — Как ты думаешь, всё будет в порядке?

— В полном порядке, как мои часы в кармане, — ответил носильщик.

Его жена покачала головой.

"Помнишь то ужасное убийство на ферме Болл два года назад?
"За главного остался слуга с фермы, а сделали это цыгане. Два
мужчины забрались внутрь, переодетые женщинами, и притворялись, что гадают, а бедная маленькая служанка кричала, звала на помощь, и они убили её.

Глаза Пегги округлились. Она привыкла к лондонским ужасам, но думала, что в деревне их нет.

 «С Альбертом Эдвардом я никого не боюсь», — решительно сказала она. — Я бы
хотела сегодня вечером спать одна у себя дома. Альберт Эдвард
убил бы любого грабителя, если бы смог до него добраться, я знаю, что убил бы.

Заговорив о неприятном, миссис Тимсон не могла остановиться,
припоминая множество жутких историй об убийствах.
и воровство, и тому подобное, что в конце концов вмешался её более жизнерадостный муж.

"Ну-ка, миссис, прекратите! Эта юная леди не будет спать сегодня ночью. Она выпьет всё это как воду!"

"О! Я не боюсь," — снова повторила Пегги. «Я молю Бога, чтобы Он хранил меня, и я знаю, что Он так и сделает».

Она крепко и сладко спала, несмотря на рассказы миссис Тимсон, и
едва дождалась завтрака, так ей не терпелось вернуться в Айви-Коттедж.

"Мои хозяйки вернутся в три часа, а мне нужно подмести и вытереть пыль в комнатах, и Альберт Эдвард будет ждать меня."

Она с легким сердцем побежала обратно и обнаружила, что почтальон оставил два письма
, но больше никто не трогал помещение. Она работала
с легким сердцем, но в двенадцать часов услышала резкий звонок
в дверь позвонили, и когда она подошла к двери, перед ней возник высокий мужчина.
повелительного вида леди, которая хрипло спросила, дома ли мисс Черчхиллс
.

Последними словами мисс Черчхилл , обращенными к Пегги , были следующие—

«Пегги, ты не должна никого впускать в дом. Ты не можешь быть слишком
осторожной. Если кто-нибудь позвонит, скажи, что нас нет дома».

Поэтому, с подозрением взглянув на посетительницу, Пегги важно ответила:

 «Моих хозяек не будет до вечера».

 «Как досадно, конечно! Но они, должно быть, получили моё письмо. Я войду и подожду. Моя сумка на вокзале, она поедет со мной».

 Пегги была так поглощена рассказанными ей историями, что бормотала себе под нос:

«Это грабитель, Пегги, он переодетый и пытается войти. А теперь будь храброй
и делай своё дело».

Она медленно начала закрывать дверь.

"Нет, я не собираюсь тебя впускать; и если ты не уберёшься отсюда
поскорее, я позову Альберта Эдварда!»

- Ты дерзкая девчонка! Ты знаешь, кто я? — мисс Алисия Эллендейл. Как
ты смеешь пытаться захлопнуть дверь у меня перед носом! Хороший прием, когда я прихожу
навестить своих племянниц! Впустите меня сию минуту!

У мисс Эллендейл рука была сильнее, чем у Пегги. Обнаружив, что не может
закрыть дверь, она громко позвала Альберта Эдварда. Увы! Он был
уже неистово лаял в задней кухне, за двумя закрытыми дверями
между ним и незваным гостем.

"Ты выходишь сию же минуту!" Храбро крикнула Пегги. "Я вижу твои фокусы.
Говорю тебе, ты не придешь, так что держи. Даже если я умру за это!"

Леди ничего не ответила, но оттолкнула Пегги, как будто та была мухой на стене, и прошла прямо в маленькую гостиную. Затем
Пегги бросилась на кухню, схватила Альберта Эдварда и подтащила его, рычащего от ярости, к двери. Она уже собиралась впустить его
к незваной гостье, но тут её осенило. Ключ висел снаружи на двери гостиной. Она заперла леди внутри, а затем глубоко вздохнула.

"А теперь я пойду и принесу плюшевого мишку, если найду его; только, Пегги, ты
глупышка, он может забраться в окно и забрать все игрушки и книжки
с ним! Сюда, Альберт Эдвард, иди сюда! Ты следи за окном, и если он или она — я не знаю, кто это — высунет свою «морду» из окна, ты схватишь их, мой мальчик!

Альберт Эдвард был только рад услужить. Он занял позицию у окна и, низко рыча и скаля зубы, доказал свою способность охранять владения своей хозяйки.

Пегги полетела по дороге, сначала к миссис Тимсон, но этой доброй женщины не было дома.
Затем, когда она приблизилась к деревне, она встретила кузнеца.

"О! Пожалуйста, сэр, — выдохнула она, — не могли бы вы поймать старого грабителя? Я
Я не знаю, где найти ключ, а вы выглядите довольно сильным. Я
была там и заперла его; он одет как женщина. О! Пойдёмте скорее, пожалуйста, сэр! Он может разбить посуду, когда поймёт, что не может выбраться!

Кузнец выглядел озадаченным, но охотно пошёл за Пегги.

"Ты умная маленькая служанка, раз схватилась с вором", - сказал он. "Расскажи нам".
"как это было".

Пегги начала свой рассказ, но когда она приблизилась к Айви Коттедж, ее сердце дрогнуло.
она увидела Альберта Эдварда на дороге, который теребил какой-то предмет,
который он держал в зубах.

"Он сбежал!" - воскликнула она. "Мы опоздали!"

Но когда она наклонилась над Альбертом Эдвардом и увидела, что он держит во рту дамскую туфельку, она с сомнением посмотрела на кузнеца.

"Вы не думаете, сэр, что он убил и съел её?"

Они обнаружили, что гостиная пуста, но окно открыто.

Кузнец отшутился.  "Ваш гость слишком быстро нашёл общий язык с моей девушкой. Осмотритесь и посмотрите, не пропало ли что-нибудь. Не похоже, что он что-то взял.

Пегги быстро осмотрела комнату.

"Нет, всё в порядке. Вы же не думаете, что Альберт Эдвард..."

Кузнец поднял голову и от души рассмеялся.

"Не думаю, что он проглотил его, девочка моя, нет, не думаю. Продолжай шуметь, и мы выследим его. Ты боишься, что тебя
бросят?"

"Ничуть!" — ответила крепкая Пегги. «Он больше не сунется ко мне и Альберту Эдварду».

К тому времени, как прибыли мисс Черчхилл, Пегги пришла к выводу, что наконец-то стала той, кем давно мечтала быть, — настоящей героиней.

— И, Пегги, если бы ты только оставила его в покое и довела до конца
процедуру, я думаю, твоё имя появилось бы в газетах; и
тогда что бы ты почувствовала!

Она довольно бессвязно, но с большой гордостью изложила свою историю.
К её ужасу, Хелен повернулась к ней.

"Какое имя ты назвала, Пегги? Это была наша тётя Алисия. Пришло письмо? О, что ты наделала?"

Джойс начала смеяться, а Пегги — плакать.

— Пожалуйста, она показалась мне слишком высокой, а голос у неё был такой грубый.

— Конечно, — сказала Джойс. — Она эксцентричная старушка, Пегги,
которая любит заставать нас врасплох. Ну, что она пишет, Хелен?
 Не смотри так серьёзно.

Хелен протянула письмо, в котором говорилось следующее:—

 «Дорогие племянницы, поскольку я нахожусь в тридцати милях от вашего нового дома,
я доставлю себе удовольствие и приеду погостить у вас на ночь.
Я давно не делала вам подарков, но подожду, пока не увижу,
что вам больше всего нужно в вашем коттедже. Жду вас на поезде в 11:30.

 Ваша любящая тётя,

 «Алисия Алландейл».

Джойс прочла это вслух.

 Лицо Пегги вытянулось, когда она слушала и осознавала
всю серьёзность своего проступка. Держа в руке толстый, но сильно потрёпанный чёрный башмак, она трагически произнесла:

«И, пожалуйста, это всё, что от неё осталось!»

Хелен, как и Джойс, увидела юмор в этой ситуации и громко рассмеялась.

Но они были серьёзно расстроены, а бедная Пегги, низведённая с пьедестала героини до уровня очень глупой и невежественной служанки, провела остаток дня в слезах.

На следующее утро Хелен получила следующее письмо:

 «Дорогая кузина, вчера я подвергся такой наглости и унижениям со стороны
вашей невежественной служанки, которая наотрез отказалась впустить меня
и не пожелала выслушать мои объяснения, что я решил никогда больше
Я снова оказываюсь в таком же положении. Я не знаю, где вы её взяли и как вы её воспитываете. Я прихожу к выводу, что она — низшая форма жизни и ближе всего к дикарям из всех, с кем я когда-либо сталкивался. Она не только заперла меня в комнате, но и привела мерзкую злобную дворнягу и намеренно натравила её на меня. Моё платье в лохмотьях, а лодыжки сильно искусаны. Я в руках доктора. Пройдёт немало времени, прежде чем я снова нанесу вам визит.

 «Ваша любящая тётя,

 «Алисия Алландейл».

"Пегги слишком верная", - пробормотала Хелен.

"У нее больше сердца, чем ума", - сказала Джойс. "Ну, не унывай, Хелен. Мы
потеряли чек на крупную сумму, который в настоящее время нам с трудом по карману. Вы
должны написать и объяснить; но она никогда этого не простит и не забудет.

И мисс Алисия никогда этого не делала.

Что касается Пегги, то ее настроение значительно упало. Она училась на жизненных
уроках и обнаружила, что на её здравый смысл и рассудительность не всегда можно
полагаться.

"Ты упала, Пегги," сказала она себе, "и в следующий раз не поднимешься так высоко. О боже! Я только надеюсь, что настоящий грабитель не придёт.
Потому что я уверена, что буду так любезна с ним и так добра, что он с лёгкостью уберёт весь дом!



Глава VI

Чулок из вереска

Пегги была на миссионерском собрании в деревенской школе. Оно
было организовано специально для детей, и миссионер из Индии очень
серьёзно с ними говорил.

«Знаете ли вы все об Иисусе?» — спросил он.

Затем, увидев на их лицах согласие, он продолжил: «Счастливые дети, вы
знаете, что каждый день с вами ваш Спаситель и Друг! Сотни тысяч людей живут и умирают, не зная об этом. Если бы
Разве вам не хочется помочь рассказать им об этом? Нет слишком маленьких, чтобы быть миссионерами, и я надеюсь, что некоторые из вас являются миссионерами у себя дома.

"Вспомните маленькую служанку, которая рассказала своему господину о Том, кто мог его исцелить. У нас дома много тех, кто хочет, чтобы Великий Врач исцелил их. Расскажите другим об Иисусе. Если вы не начнёте делать это у себя дома в Англии, вы никогда не сможете делать это за границей среди язычников. Мы хотим, чтобы вы рассказывали об Иисусе; мы хотим, чтобы вы молились Ему
за бедных язычников, и мы хотим, чтобы вы жертвовали деньги на помощь
отправь миссионеров учить их. Молитвы, пожертвования и проповеди
приводят язычников к Иисусу. Не забывай об этих трёх «П».

Пегги шла домой, погрузившись в раздумья.

Когда Хелен спросила её, понравилось ли ей, она ответила: «Да, мэм». Затем, после паузы, она сказала, не к месту: «Полагаю, мэм, у вас никогда не будет больного джентльмена, который будет жить с вами?»

«Ну что вы, Пегги».

«Раньше я думала, что не смогу найти место без больного джентльмена,
но я не могла его найти, а потом появился ты, и я пришла».

Хелен выглядела озадаченной.

"Зачем вам было нужно место с больным джентльменом?"

— Чтобы быть похожей на маленькую служанку из Библии, — быстро ответила Пегги. — Я почему-то думаю, что могла бы помочь ему, как та девушка.

 — Но, Пегги, тебе не нужно ждать такой возможности, — мягко сказала Хелен. — Всегда есть люди, которым можно помочь, даже в нашей деревне, — люди, которым нужно сказать, что Иисус исцелит их души, если не тела.

«Есть ли у людей больные души?» — серьёзно спросила Пегги.

 «Да, конечно, есть. Душа, в которой не живёт Иисус, всегда
больна — больна смертельно».

Пегги задумалась над этим.

— Я собираюсь обдумать эти три «П», — сказала она через некоторое время.
 — И, пожалуйста, я уже сделала одно.

 — Что именно, Пегги?

 — Помолилась.

 — Я рад, что ты помолилась об этом. Ты не должна забывать молиться каждый день, Пегги.

"Но, пожалуйста, мэм, джентльмен рассказал нам об идолах, которых
сделали язычники. Он сказал, что они были глухими, но Бог не был глухим.

"Да?"

"Так что, пожалуйста, мэм, я не собираюсь просить Бога больше одного раза. Я преклонил колени,
когда вернулся домой, и попросил Его спасти язычников, всех до единого. И
Он не глухой, так что я не собираюсь просить Его снова.

Хелен посмотрела на Пегги, но ничего не сказала. И в этот момент Джойс
войдя в комнату, помешала дальнейшему разговору.

Через два дня после этого к двери подошел старый разносчик. Пегги пошла
взять у него интервью.

"Мы не хотим, nothink, слава тебе", - сказала она, разглядывая свои товары с
некоторым любопытством.

— Ну-ка, не говори так, моя дорогая, с таким милым юным личиком, которое так и тянется
к яркому банту на твоей шапочке. Посмотри на этот кусок синей ткани,
три ярда за семь пенсов. Зачем его отдавать? Ах, я вижу, ты
разумная девочка, тебе не нужны наряды. Кажется, у меня есть книга
или две, которые могут вам понравиться; или картину. Посмотрите на эту.
Это религиозная картина, очень подходящая для спальни.

 — Это Христос стучится в дверь, — сказала Пегги, довольная кивком.

 — Ну, наверное, так и есть; всего один шиллинг и шесть пенсов. — Ну, Он ведь стоит больше, чем это, не так ли?

Пегги нахмурилась, услышав его смешок.

"Ты говоришь об Иисусе Христе. И это наша душа, в которую Он стучится.

— Это не моё, — сказал старик. — Я не занимаюсь такими вещами. У меня
нет души — я в них не верю.

Пегги стояла и смотрела на него в ужасе.

— Ты родился с ним, — сказала она, — что ты с ним сделал?

Он потёр голову и посмотрел на неё с любопытной улыбкой.

"А что ты сделала со своим?" — спросил он.

Голос Пегги зазвучал тише.

"Я отдала его Господу Иисусу. Учитель научил меня этому в воскресной школе.

Повисла небольшая пауза, затем Пегги увидела возможность и воспользовалась ею.

"Моя хозяйка говорила мне, что есть души, «умирающие от болезни». Может, ваша душа почти умерла, но не совсем."

"Очень может быть," — последовал насмешливый ответ.

"Вам бы хотелось, чтобы она ожила снова?"

Когда Пегги задала этот вопрос, её простое личико озарилось таким светом, что на лице старого разносчика тоже промелькнула ответная искра.

"Как это сделать?" — спросил он.

Пегги указала на картину.

"Попроси Его войти в неё. Если Он поселится в ней, то оживит её;
так сказала миссис."

— «О, да», — сказал старик, но из его груди вырвался протяжный вздох. «Что ж,
до свидания, мисс, раз вы ничего не покупаете».

Но Пегги схватила его за лацкан пиджака и удержала.

"Но послушайте, вы просто сделайте это! Я расскажу вам о лекарстве для вашего
душа моя. Не уходи, не выслушав меня. Я пытаюсь быть
миссионером у себя на родине, и ты — отличный собеседник, почти как
ангел. Послушай! Я тебя не отпущу. Вы
умом девушка в Библии, который послал ее хозяин, прокаженного capting, чтобы
вылечить? Я-goin', чтобы отправить вам, и вы, 'газумеется, уже пора. Конечно, вы
будет. Кто бы остался с больным, Мертвые души, если бы они могли это сделать
жив вангерооге? Вы идете, ты меня слышишь?"

- О да, благослови господь эту девушку, какой у нее острый язычок! Из тебя вышел бы отличный проповедник в те дни.

Раздался звонок, и Пегги поняла, что должна ответить на него.

"До свидания", - сказала она с разочарованием в голосе. "Но я говорю,
мистер, если вы пойдете лечить свою душу, вернитесь и скажите мне".

"Ай, что я буду".

Коробейника отошел, качая головой; и так закончился Пегги первым
проповедь. Она была очень молчалива весь день думала об этом.

Вскоре после этого Хелен позвала её в маленькую столовую, чтобы
выдать ей первую зарплату. Это был насыщенный событиями день в её жизни.
Она посмотрела на деньги, которые ей положили в руку. Это была половина
соверена. Она никогда раньше не держала в руках золотую монету. Деньги, оставленные ей тётей,
были в серебре.

«Я очень довольна тобой, Пегги, — сказала ей Хелен, — но, конечно, тебе ещё многому нужно научиться. Ты слишком шумная, слишком много болтаешь и слишком часто что-то ломаешь. Ты должна постараться избавиться от этих недостатков. Я знаю, что ты стараешься добросовестно и хорошо выполнять свой долг; попроси Бога помочь тебе исправить эти недостатки».

— Да, мэм, — сказала Пегги, которая определённо училась смирению. Затем, немного воодушевившись, она добавила: — Пожалуйста, мэм, у меня никогда раньше не было столько собственных денег. Могу я потратить их так, как захочу?

 — Думаю, тебе лучше отложить половину, потому что тебе захочется чего-нибудь новенького.
скоро сапоги. Тебе придется быть осторожнее с этим.

Тень разочарования пробежала по лицу Пегги. Она отнесла свою
заветную монету наверх.

"Теперь, Пег, не будь глупым", был ее совет к себе. "Вы не
а ваша жена говорит вам. Это страна, которая носит ботинки так".

Она повертела в руках полсоверена.

"Пять шиллингов за ботинки и пять, чтобы сделать вторую П. Я попрошу
миссис завтра дать мне их в серебре. Но, боже мой! Как же я рада, что у меня есть собственное золото!"

На следующий день она обменяла монету, но, когда она это сделала, у неё защемило сердце.
она так и сделала. Казалось, что она получила его только для того, чтобы сразу же потерять. Однако, когда она нашла старый чулок и аккуратно положила в него пять шиллингов, её счастливая улыбка снова засияла. Она старательно написала на клочке бумаги, который положила внутрь вместе с деньгами: «Маргарет Перкинс — её языческий чулок». А затем, завязав чулок на крепкий узел, она положила его на дно коробки под кроватью.

«Ну вот, Пегги, — сказала она, протяжно вздохнув с облегчением, — теперь ты
сделала первый шаг, продолжай в том же духе и держи это в секрете от
все. А потом однажды ты подойдёшь к священнику и положишь к его ногам мешочек с золотом для этих дикарей-язычников.
О боже! Это будет здорово!"

Однажды днём Джойс зашла на кухню, где Пегги чистила очаг.

"Пегги, мы хотим, чтобы ты передала нам сообщение. Прогулка пойдёт тебе на пользу.
Сегодня прекрасный день. Вам нужно добраться до фермы Мэллоу; вам придётся пройти через поля
всю дорогу, но вы не ошибётесь, так как там есть протоптанная
тропинка. Не торопитесь и передайте эту записку миссис Вебстер. Принесите нам ответ. Мы хотим, чтобы её муж снабдил нас
хворост для наших костров".

Пегги отошла с готовностью; Альберт Эдвард сопровождал ее в качестве вопроса
конечно. Она была направлена куда идти, и поднял ее маленькое сердце
в радость, когда она вышла в сладкий весенний воздух и солнечный свет.

"Ой!" сказала она, энергично принюхиваясь, "я чувствую, как будто я мог ч.'eat в
в день воздуха. Я очень хочу его попробовать!

Первое поле мы пересекли спокойно. На втором было полно молодых бычков. У Пегги засосало под ложечкой. Она ещё не поборола свой страх перед любым крупным животным. Она осторожно выглянула из-за изгороди и
Она подождала, пока несколько ближайших коров не отошли в сторону. Затем, собравшись с духом, она обратилась к Альберту Эдварду:

 «Послушай, ты должен вести себя тихо. Если ты начнёшь лаять, они побегут на нас, я знаю. Иди за мной».

 Альберт Эдвард в ответ завилял хвостом, но тут же повиновался, лишь краем глаза наблюдая за коровами. В этот момент двое из них повернулись и пристально посмотрели на Пегги.

"О боже! Они идут! Я сейчас закричу!"

Она бросилась наутёк, а Альберт Эдвард, решив, что его освободили, с громким лаем бросился на ближайшего быка.

Через минуту они все пришли в движение, и Пегги так и не узнала, как ей удалось пересечь это поле, не будучи сброшенной на землю или затоптанной.

Но когда она вышла за ворота, её сердце бешено колотилось, и она посмотрела в небо.

"О Боже, я прошу тебя позаботиться обо мне. Я ужасно боюсь этих быков. Ради Христа. Аминь."

Затем она огляделась вокруг. Какие опасности поджидали её на этом поле,
подумала она!

 Когда она посмотрела вокруг, в её глазах засиял свет, а затем
удивление и восхищение охватили её.

 На поле было полно овец и маленьких ягнят. Пегги никогда не видела ягнят
Она стояла и восхищённо смотрела, а Альберт Эдвард
переводил задумчивый взгляд то на ягнят, то на неё. Если бы только ему
разрешили погнаться за ними! Но совесть подсказывала ему, что он не может этого сделать.

"Я никогда, никогда не видел таких милых ягнят! О, Пегги, ты наконец-то попала в место, ради которого стоит пройти через этих быков! О, эти милые крошки! С ними чувствуешь себя как в книжке с картинками!

Перед ней запел жаворонок. Казалось, этому дню не будет конца. Она долго стояла на солнечном лугу, но
на следующем поле царила новая радость, и только одна или две лошади в дальнем конце
были тревожными элементами. На солнечной изгороди росли гроздья
первоцветов. С визгом восторга Пегги бросилась к ним, и
когда она набрала первую горсть и вдохнула их сладкий аромат, она
в экстазе обняла и поцеловала их.

"Я никогда не видел, чтобы они росли в диком виде. О! Если бы только миссис Крик и миссис
Джонс, а также Артур были здесь! Вот это было бы похоже на жизнь в
деревне!

Она сорвала большой букет и пошла дальше. Альберт Эдвард
морщил нос при виде примул, но был рад понюхать их.
в изгородь, где он вынюхивал кроликов, если не цветы
которые там росли.

Прежде чем добраться до фермы Мэллоу, Пегги сделала еще одну остановку, и на этот раз
у крошечного коттеджа на краю поля. Проходя мимо,
она услышала, как кто-то зовет ее. Любопытство заставило ее просунуть голову в
дверь, и там сидел старик, склонившись над несколькими горящими поленьями в
широко открытом очаге.

— Вам кто-нибудь нужен, мистер?

Старик повернулся и посмотрел на неё.

"Мне нужен Билл," — раздражённо сказал он. — Билл, который работает на ферме. Он
сказал, что будет здесь, чтобы приготовить мои тартинки, а уже четыре часа. У меня не было
— Ни кусочка на ужин, а он хочет, чтобы я попил с ним чаю, а я опрокинул
кастрюлю, пытаясь поставить её на огонь, и рис подгорел.
О боже мой! Я бедный одинокий человек, который ни о чём не может позаботиться сам!

Пегги быстро взглянула на опрокинутую кастрюлю. Она подошла и подняла её.

"Через минуту я почищу несколько пирожных и положу их вам", - сказала она.
весело. "Сидите спокойно, мистер. Я вижу пирожные. Они находятся на
вон там комод. О боже! В каком дерьме твои вещи! Кто убирает ваш
найдется для тебя место?

Старик начал плакать.

«В последний раз это сделала моя бедная Джени. Она умерла всего полгода назад. И
соседей поблизости нет — только ферма. Билл — он делает, что может, но у него немного неуклюжие пальцы, а я ужасно страдаю от ревматизма. Большое вам спасибо, моя дорогая. Вы, наверное, недавно в этих краях.»

— Я живу со своими хозяйками в Айви-Коттедже, — сказала Пегги, ловко
очищая картофель и бросая его в кастрюлю. — Я приехала из Лондона,
но, боже мой! Что за вид у этой деревни сегодня днём!

— Что с ней не так?

— Не так! Ну что ж, солнце светит, ягнята играют, а первоцветы цветут
растет. Посмотри на мой букет! Ты когда-нибудь видел сич-флауэрс? Они висят
вокруг черной фигуры в Лондоне — кажется, в его день рождения. Вот
как я знает их. Beckyfield его имя. Смешно его зовут Бейн' вид'
поле; я никогда не думал, что раньше. Должно быть, это как-то связано с первоцветами.

"О боже! Вам стоит выйти на улицу, мистер, это вас взбодрит. Сегодня на улице какое-то радостное, бодрящее чувство. И птицы поют и летают высоко над вашей головой. Ну вот, мистер, скажите
мне, где взять хоть каплю воды, и я поставлю для вас котелок.

"Это у насоса на улице."

Пегги нашла насос и поставила кастрюлю на огонь.

"Я попрошу свою жену разрешить мне как-нибудь навестить вас", - сказала она с
легким доверительным кивком. "Я мог бы рассказать тебе много хороших новостей о Лондоне".
"Ах, заходи снова, моя дорогая." - сказал он. - "Я бы хотел поговорить с тобой о Лондоне".

"О, заходи снова, дорогая. Я бедный одинокий старик, и никто
не подходит ко мне.

 — Хорошо, я приду. Добрый день! — Она повернулась к двери и
чуть не упала в объятия высокого молодого человека.

 Застенчивость не была одной из черт Пегги.

 — Полагаю, вы Билл, — сказала она, странно глядя на него.
«Я делала то, что должна была! Твой бедный старый отец хочет, чтобы кто-нибудь за ним присмотрел. Почему ты не следишь за порядком? Здесь так же грязно и беспорядочно, как в Лондоне. Ты просто хорошенько приберись, прежде чем я снова приеду!»

Она ушла, Альберт Эдвард следовал за ней по пятам, а Билл Сомерс смотрел ей вслед в тупом изумлении.



ГЛАВА VII

ПОДРУЖКА

Наконец они добрались до фермы Маллоу, и Пегги обрадовалась, когда увидела ворота, которые вели не во двор фермы. Дверь открыла весёлая розовощёкая девочка примерно того же возраста, что и Пегги, и сказала, что
Все ушли на рынок, и она осталась одна.

Пегги выглядела встревоженной.

"Кто вы?" — прямо спросила она.

"Я служанка."

"Рили? Что ж, я лучше оставлю письмо вашей хозяйке, и она
пришлёт ответ. Это ваше первое место работы?"

"Да. — Вы живёте где-то неподалёку?

 — Я живу у мисс Чёрчхилл. Они живут в Айви-Коттедже. Они настоящие леди. Я родом из Лондона.

 — Не может быть!

 Девочка уставилась на неё, как на диковину.

— Да, — продолжила Пегги, вздернув подбородок, — я видела сделку о
Лондон слишком далеко, так что я решила найти место в
деревне, и вот я здесь. Разве вы не носите шапочки?

"Нет, — сказала девушка, — на фермах мы их не носим. У меня есть сестра,
которая служит в городе, и она носит шапочки."

— Ну что ж, — величественно произнесла Пегги, — за ними нужно хорошо ухаживать.
 Меня зовут Маргарет Перкинс. А вас?

— Эллен Тейт. Я живу в деревне. Я приехала сюда всего четыре месяца назад.

— Вам здесь не нравится?

— Нет, я хочу уехать в город. Расскажите о Лондоне. Там ведь километры
магазинов, не так ли?

«Километры и километры, но в сельской местности намного лучше».

"Я уверена, что это не так".

"В Лондоне за все приходится платить", - сказала Пегги, медленно обдумывая это.
"а страна дает это тебе бесплатно. Я собираю хворост для костров
в Лондоне за него заплатили бы целую монету. Посмотри на
мои первоцветы! Я за них ничего не платил. В Лондоне они стоили бы целый шиллинг, а мисс Джойс на днях
принесла несколько водяных лилий из ручья. Она получила их бесплатно. В Лондоне нужно платить.

— Да, — согласилась Эллен, — если поедешь в Ланнон, нужны деньги. Я это знаю.

— У тебя много друзей? — спросила Пегги, глядя на неё с большим интересом.

"Почему, у меня его нет".

"Я бы тебе понравился как друг? Думаю, ты бы мне понравился. Видишь ли, мы с тобой
оба в услужении и довольно близкого возраста. Мне бы хотелось иметь друга в этих краях.
и я верю, что мы бы прекрасно поладили.

Эллен выглядела довольной.

— Я бы с удовольствием, потому что ты бы рассказал о Ланноне. Но в какой день ты выходишь? Я бы встретился с тобой в среду.

— О, я спрошу у своей жены и дам тебе знать. А теперь я должен идти, потому что скоро будет чай.

Пегги благополучно вернулась домой в очень хорошем настроении.

— Пожалуйста, — сказала она Хелен, как только ей представился случай,
«Сегодня днём я познакомилась с двумя людьми — стариком и служанкой. И, пожалуйста, я бы хотела снова увидеть их обоих, а мы с моей служанкой собираемся подружиться. У меня здесь нет друзей, потому что в деревне никто не держит слуг, кроме священника, а они там такие важные. Надеюсь, ты не возражаешь, и я подумала, что могла бы пригласить Эллен на чай в мою кухню. Я бы не стала просить тебя угостить её чаем, но я справлюсь и с половиной своего. Я съем что-нибудь на ужин, чтобы компенсировать, и она не будет
не обращай внимания, если у меня не будет аппетита к еде!

Пегги перевела дыхание.

"Я буду рада, если у тебя появится подруга, — ответила Хелен, — если она
хорошая, надёжная девушка, но сначала я хотела бы узнать о ней побольше. Она,
полагаю, служанка миссис Вебстер?"

"Да, мэм. Она кажется очень милой девушкой, и, конечно, я мог бы кое-чему её научить. Она не носит шляп, но ведь она не из настоящих леди. Но если она не такая, как мне нравится, то, когда я её узнаю, я научу её быть другой, а если она не захочет, то я её брошу!

Хелен улыбнулась, как обычно делала, когда Пегги что-то рассказывала.

Но дружба завязалась, и Пегги с Эллен стали обмениваться визитами и иногда вместе гулять.

"Я бы многое отдала, чтобы услышать их разговор," — сказала Джойс однажды
днём своей сестре, когда Эллен пришла на кухню выпить чаю.
"Пегги никогда не замолкает; о чём она только говорит?"

Если бы она могла их услышать, Пегги сказала бы вот что:

"Как видишь, Эллен, я решила тогда же, когда этот джентльмен
сказал, что я стану миссионером, когда вырасту."

"Но," сказала Эллен, с круглыми глазами: "вы хотите быть eddicated, не
Йер? И как вы получить за океаном? И что ты будешь делать, когда
доберешься туда?

"О, это все будет очень просто", - надменно сказала Пегги. "Ты должен принять решение
первым делом решить, что ты уходишь; то же самое, что я сделал насчет поступления
на службу. Затем ты должен взяться за работу, чтобы получить свои clo, то же самое сделал и я
. Но моя мисс Хелен сказала мне, что там, где живут язычники, очень жарко
и они не носят много одежды, не говоря уже о кло. Так что, думаю, у меня
все будет хорошо. Возможно, трёх хлопковых платьев и шляпы хватит надолго
— долгое время — и без пиджака, понимаете, — это было бы замечательно.

 — Но что бы вы сделали, когда бы добрались туда? — настаивала Эллен.

 — Я бы взяла Библию под мышку, — торжественно сказала Пегги, — и сказала бы им всем, чтобы они подошли ко мне, очень тихо.  Я бы никого не толкала.
или подрались бы. А потом я бы прочитала им об Иисусе.

 — И больше ничего?

 — Ну, — задумчиво сказала Пегги, — я бы очень чётко объяснила им, что Иисус умер, чтобы они могли попасть в рай. Я бы сказал им, что Он любит их, и
они должны быть хорошими, и Он поможет им, если они будут просить Его, как Он помогает мне.

«И что потом?»

— О, — сказала Пегги, всё ещё задумчиво, — я думаю, они зададут несколько вопросов, а потом, может быть, мы споём гимн, как уличные проповедники в Лондоне, а потом я уйду до следующего дня. Я не думаю, что это будет очень сложно, Эллен, если ты возьмёшься за это.

— Но я слышала, — сказала Эллен, — что люди за морем не говорят по-английски, как мы, и не понимают его. Как тот француз, который однажды приезжал в нашу деревенскую гостиницу.

Лицо Пегги вытянулось.

"Я никогда не слышала, чтобы язычники говорили по-французски. Я надеюсь, что они
— Не думаю. Не думаю, что они могут быть достаточно умными, Эллен. Они бедные невежественные создания, вот кто они такие, и у них никогда не хватило бы ума говорить на иностранных языках — это делают только образованные леди и джентльмены.

 Придя к такому выводу, она воспрянула духом, пока не вспомнила о нескольких нищих, которых видела в Лондоне и которые не были образованными, но говорили на странных языках.

— В любом случае, — сказала она после паузы, — если они говорят по-французски, мне тоже придётся его выучить.
Это чудесно, когда ты умеешь
— Повзрослей, Эллен. Тогда многое станет проще. И я попрошу Бога помочь мне, как Он обычно делает.

Эллен с сомнением покачала своей маленькой кудрявой головкой. — Не похоже, что ты это сделаешь, Пегги. Это звучит неправдоподобно. Я не так много слышал о
язычниках, но они живут со львами и тиграми, не так ли? И я слышал
, что они поедают друг друга живьем.

"Я этого не слышала", - твердо сказала Пегги, не желая, чтобы ее отвлекали
от ее цели. "Я думаю, что это выдумка из сказок.
Вчера вечером один джентльмен назвал их «бедняжками, сидящими в
«Тьма, взывающая к свету». И он сказал, что мы должны нести его им».

 «Значит, когда ты вырастешь, ты больше не будешь служанкой?»

 «Я не совсем уверена, Эллен. Понимаешь, я не совсем уверена насчёт миссионеров». Некоторые из них, может, и уходят к язычникам на какое-то время, а
потом возвращаются. И если мои жёны не умрут, я не знаю, как
я их оставлю. Но это будет не раньше, чем я совсем вырасту, понимаешь, Эллен, и мои хозяйки тогда будут очень старыми — и, может быть, умрут, хотя мне не нравится об этом думать.

Эллен притихла.

"Ты замечательная девушка", - сказала она. "Я никогда не видел что-либо не совсем
так странно, как ты!"

Однажды Эллен был в состоянии дать Пегги новость.

"У моей миссис будет квартирантка — дама, которая заболела. Она приедет
Она поживёт с нами месяц, и мне придётся за ней ухаживать!

"О," — сказала Пегги, протяжно вздохнув. "Как жаль, что она не больна!"

"Почему?" — спросила Эллен.

"Она приедет одна?" — У неё что, больной муж? — спросила я.

 — Нет, у неё нет больного мужа. Мне бы не хотелось ухаживать за двумя больными людьми — одного
достаточно. И я не знаю, как мне справляться со своей работой!

— О, но, — укоризненно сказала Пегги, — именно этой больной леди ты должна помочь. О, Эллен, это чудесно! Ты можешь быть как та маленькая служанка из Библии — ей пришлось прислуживать леди, и она исцелила своего господина, и об этом говорили повсюду. Ты можешь себе представить, как много она сделала, чтобы попасть в Библию! Я бы хотела быть на твоём месте! Всего на минутку, знаете ли, чтобы
посмотреть, что я могу сделать.

— Я никогда не понимала, что ты делаешь! — сказала Эллен. — Что я могу сделать для леди, кроме как делать то, что она хочет?

— Подожди и увидишь.

Пегги таинственно кивнула. Она продолжила: — Моя мисс Хелен сказала
Я знаю, что есть люди с больными душами, как и с больными телами, и моя учительница в Лондоне говорит мне то же самое, только она говорит о сердцах. Но я считаю, что это одно и то же. И ты видишь, Эллен, мы должны говорить людям, кто может их исцелить, и тогда они пойдут.
 Вот и всё, что сделала служанка из Библии, и вот и всё, что должны делать мы. Ты узнай, какая она, твоя больная леди, и расскажи мне. Я покажу тебе, что ей сказать!

Эллен покачала головой.

"Я ничего не буду делать, только ждать её," — упрямо сказала она.

Они не виделись две недели, а потом Эллен поделилась новостями.

«Она — вдовствующая леди в чёрном, и у неё очень бледное лицо, и у неё болит голова, и она лежит на диване. У неё суровое лицо, и она редко улыбается, но она разговаривает с хозяйкой. Она никогда ничего не говорит мне, и я ничего не говорю ей».

«Это действительно жаль», — медленно произнесла Пегги. — Не могла бы ты спросить у неё, не болит ли у неё голова? Спроси её, Эллен!

 — Она большая любительница читать, — продолжила Эллен, — у неё есть книги,
и она знает о головных болях и обо всём остальном гораздо больше, чем я!

 — Ты просто спроси её, — настаивала Пегги.

Эллен ничего не обещала, но однажды днем Пегги отправили на ферму
с поручением. И, к своей великой радости, она обнаружила жильца-инвалида
сидящим в саду. Ей пришлось пройти мимо нее по дороге к дому,
поэтому Пегги сразу же воспользовалась случаем.

"Доброго утра, М.".

Леди подняла глаза. На коленях у нее была книга, а другая лежала у
ее ног. Она казалась усталой и несчастной. Она молча посмотрела на Пегги, и Пегги, конечно же, поспешила представиться.

"Если вам угодно, я Маргарет Перкинс — подруга Эллен. Может быть,
ты слышал, что она сказала обо мне. Я живу со своей женой в коттедже Айви.
 И, пожалуйста, у тебя сегодня болит голова? И ты слышал, что если положить носовой платок в кипяток и намочить им голову, это поможет от головной боли? Моя тётя делала так, когда ей было плохо. Это то, с чем я сама не могу справиться, — головная боль, но это очень тяжело переносить, и мне очень жаль тебя!

Невозможно было сердиться на Пегги, когда она стояла там, торжественно покачивая головой.

Миссис Дейл поймала себя на том, что улыбается странной маленькой фигурке перед ней,
и удивляется ее горячему интересу к ее благополучию.

"Я не знала, что мои головные боли были темами для разговоров
ни с кем", - сказала она. "Но я очень благодарен Вам за вашу
рекомендации. Я пробовал горячую воду в прошлые времена. Я не всегда
страдают от головной боли. Если бы со мной все было так, я была бы
счастливой женщиной.

Она пробормотала последние несколько слов, но чуткий слух Пегги уловил их.

"Пожалуйста, м, прости меня. Я очень счастлив сам и сделает anythinkбыл я
может для тебя".

Опять дама смотрела на нее с грустной улыбкой.

"Как вы идете по жизни, девочка, вы найдете там много
хуже, чем головная боль. Пусть у тебя никогда не будет той душевной боли, которая
часто их причиняет ".

Она снова взялась за книгу, и в ее поведении было что-то такое, что
даже Пегги внушило благоговейный трепет.

Она подошла к двери фермы и передала свое сообщение Эллен.

— И, Эллен, — сказала она взволнованным шёпотом, — я видела её и
разговаривала с ней, и это то, что я думала. У неё больное сердце,
и мы с тобой позаботимся о том, чтобы она поправилась, пока она здесь.

Возможности продолжить разговор не было, так как появилась миссис Вебстер
. Она была улыбчивой, добродушной женщиной и очень симпатизировала
Пегги.

"Мисс Churchhill быть добрая леди", - сказала она. "Она послала меня
этот рецепт своей бабушки на спазмы ЛЕ, который взял меня на
и выкл. Не могли бы вы, пожалуйста, вернуть ей мое уважение и спасибо за это.
«Не каждая леди задумается о чужих болях и постарается их вылечить!»

Пегги вернулась домой, погружённая в раздумья. Позже в тот же день, перед сном, когда она вымыла всю посуду и прибралась в комнате,
Джойс вошла на кухню и увидела, что Пегги увлечённо читает кулинарную книгу. Перед ней лежали перо и чернила, лист бумаги и Библия.

"Что ты делаешь, Пегги?"

Пегги подняла взгляд с обычной довольной улыбкой.  "Пожалуйста, я пытаюсь
написать рецепт для больной женщины на ферме Мэллоу.  Я хочу сделать всё как следует. «Миссис, когда я посылала миссис Вебстер рецепт, я задумалась об этом.
Эллен, кажется, ничего не может сказать! Я думаю, это потому, что она
никогда не была ни рождена, ни воспитана в Лондоне!»

«А что это за чудесный рецепт, Пегги? Как эта леди попала сюда?»
— Я могу попросить вас об одолжении? Вы видели её сегодня днём?

— Да, мэм. Она сидела в загоне, и мы с ней немного поговорили. Я думал, что у неё болит голова, но она сказала, что это не так, и когда она мне это сказала, я был ошарашен и не мог подобрать нужных слов, так что я отправлю ей это через Эллен.

 — Что отправишь ей?

 — Лекарство от больного сердца. Кулинарная книга и Библия
помогают мне в этом.

Джойс отступила.

"Хелен," — сказала она, входя в маленькую гостиную, где сидела её
Сестра сидела за работой: «Я думаю, тебе лучше присмотреть за Пегги.
Я не претендую на то, чтобы понимать её теологию, но она собирается угостить
жильцов миссис Вебстер кое-чем из этого, и это делается очень
неортодоксальным способом!»

Хелен подняла взгляд.

«Ты всегда смеёшься над моей маленькой Пегги, Джойс, но я тебе скажу, что иногда она меня смущает своей серьёзностью».

«Ну, пойди и посмотри, что она делает, потому что её оригинальность иногда может навредить».

Хелен ушла на кухню. Через несколько минут она вернулась со скомканным листком бумаги в руке.

«Мне не нравится постоянно вмешиваться в её дела, — сказала она. — Это не наше дело, и я действительно не думаю, что её намерения когда-либо были вредными. Поэтому я не задавала ей никаких вопросов, но она показала мне это и спросила, правильно ли я написала, и я сказала ей, что это очень мило, и ушла. Это черновик».

Джойс склонилась над ним и прочитала:

 «Отличный рецепт для исцеления больного сердца.

 «ИНГРЕДИЕНТЫ.

 «Ты молчишь и сосредотачиваешься на этом. Сначала ты становишься на колени
и просишь Иисуса Христа исцелить его и сделать здоровым. Затем ты отдаёшь
Он хранит его, потому что в Библии сказано: «Сын Мой, отдай Мне сердце Твоё».
Затем Он омывает его «белее снега», как сказано в Псалме, а затем, когда
Он должным образом очищает его, Он приходит и живёт в нём, как Он говорит:
«Се, стою у двери и стучу. Если кто-нибудь отворит Мне, Я войду».
Тогда больное сердце начинает петь, потому что оно счастливо.

 «Этот рецепт никогда не подводил.

 «Время приготовления: около получаса».

 Джойс посмотрела на сестру, и Хелен молча ответила ей взглядом.

"Я бы назвала это непочтительностью."

«Она не хотела, чтобы так вышло. Она обдумывала каждое предложение.
 Она с величайшей серьёзностью расспрашивала меня о времени. Я не могла
говорить».

«Это почти умно, — сказала Джойс. — Кем она станет, Хелен?»

Хелен покачала головой.

«Она одна из «малых сих», Джойс, я в этом уверена».

«Если она пришлёт это, пусть вычеркнет время, — сказала Джойс. — Это почти богохульство. Я сама ей об этом скажу».

Она пошла на кухню. Пегги как раз собиралась ложиться спать.

«Пегги, ты не должна играть в такие серьёзные игры, как изменение сердца
самим Господом нашим».

Пегги в ужасе подняла голову.

"Пожалуйста, я никогда этого не делала!"

"Но вы написали, что это можно сделать за полчаса. Знаете,
некоторые люди тратят всю жизнь на поиски покоя для своей души. Это
огромная сделка."

Пегги молчала с минуту, а затем в её больших голубых глазах
начали медленно собираться слёзы. «Пожалуйста, я думал, что Иисус Христос всегда был готов.
 Учитель сказал мне, что он не заставит нас ждать. И, пожалуйста, я думал, что, может быть, она подумает, что будет слишком занята, чтобы позаботиться об этом. Я не хотел
играть в это, пожалуйста, я правда не хотел!»

«Ты не можешь привязывать такие вещи ко времени. Это непочтительно», —
настаивала Джойс, не обращая внимания на слёзы.

"Я не продержалась с учительницей и часа, — всхлипывала Пегги. — Она
вернула меня в воскресенье, потому что я с ней заговорила. Но я ничего не скажу о времени, пожалуйста. Только можно я напишу: «Это не займёт много времени, если ты
постараешься?»

«Ты ещё совсем маленькая, чтобы отправлять такие сообщения взрослым
людям», — сказала Джойс, серьёзно глядя на неё.

Но Пегги тут же так лучезарно улыбнулась, что Джойс растерялась.

— Да, как та служанка из Библии, которая послала прокажённого за одеждой
— Вылечилась. Вот почему, пожалуйста, уходи!

Джойс ушла от неё.

"Пегги, — сообщила она сестре, — выше и лучше меня!"



Глава VIII

«Настоящий маленький домашний миссионер»

Миссис Дейл была весьма удивлена, когда однажды утром, войдя в гостиную, чтобы позавтракать, она увидела на своей тарелке смятую записку, написанную неразборчивым почерком:

 «Госпоже миссис Вебстер.

 «От подруги Эллен, которая говорила с вами в прошлый
 вторник. С уважением и наилучшими пожеланиями».

 Она была ещё больше удивлена, когда открыла записку и прочла рецепт Пегги.

И она прочитала его, не один и не два раза, но, казалось, взвешивала
каждое слово; а затем ее глаза медленно наполнились слезами.

Заинтересованность маленькой служанки в ее благополучии не казалась
дерзкой; это тронуло сердце, которое до сих пор было наполнено
щемящей горечью.

Когда Эллен пришла убрать со стола после завтрака, она заговорила с ней.

"Твоя маленькая подружка передала тебе эту записку, чтобы ты передал ее мне?" она спросила.

Эллен покраснела, а затем нервно ответила:

 «Да, пожалуйста, мама. И я надеюсь, что вы простите её, мама, если она написала что-то неподобающее, ведь Пегги не такая, как большинство из нас».
— Вот, люди здесь. Понимаете, она приехала из Ланнона!

 — Я тоже, — любезно сказала миссис Дейл. — Если она снова придёт к вам, я бы хотела с ней немного поболтать.

 — Да, мама, спасибо.

 Эллен в замешательстве отступила, а потом вернулась.

— Если вы не против, мама, не говорите хозяйке, что я передала вам письмо от Пегги. Она может подумать, что это невежливо, а я сказала Пегги, что это так.

Миссис Дейл с улыбкой пообещала, что никому об этом не расскажет.


Через два дня она шла по улице и встретила Пегги с корзинкой яиц в руках.
Пегги широко улыбнулась, и миссис Дейл остановила её.

"Спасибо тебе, - сказала она, - за то, что ты прислал мне на днях. Интересно,
что заставило тебя это сделать?"

"О, пожалуйста, м", - был задыхающийся ответ. "Я знал, что ты будешь
рад услышать то, что пойдет на пользу твоему сердцу. Ты же говорил мне, что у тебя
болит ухо, не так ли? И я с самого начала решила, что буду как та маленькая пленница из Библии. Только у неё была больная голова, а я нигде не могу найти такую. И сейчас нет пророков — только врачи, и они, кажется, не уверены, что смогут вылечить всех. Так что, пожалуйста, я очень расстроена,
а потом один джентльмен-миссионер сказал мне и моей супруге, что некоторые
люди не знают, куда им пойти, чтобы исцелить свои души или сердца. И,
пожалуйста, я подумал, что мне просто нужно им об этом рассказать, и я надеюсь, что
скоро у вас всё будет хорошо в душе.

Её большие голубые глаза смотрели так серьёзно и доверчиво, что миссис Дейл почувствовала,
что не может погасить её пыл.

"Спасибо, Пегги," — сказала она. "Ты первая, кого я встретила в своей жизни, кто позаботился о моей душе."

Она быстро пошла дальше, не сказав больше ни слова, а Пегги стояла и смотрела ей вслед.

«О боже! Она милая леди. Я очень надеюсь, что ей скоро станет лучше».

Через несколько дней она очень заинтересовалась, когда услышала, что мисс Черчхилл собирается навестить квартирантку миссис Вебстер, и осмелилась спросить Хелен, когда та вернулась, видела ли она её.

"Да, Пегги, видела. Я узнала, что мой отец знал её несколько лет назад. Раньше она была одной из учительниц его воскресной школы. Потом она
вышла замуж, и с тех пор у нее было много проблем. Она приехала в
деревню, чтобы поправить здоровье ".

Хелен не рассказала Пегги историю миссис Дейл. Она была плачевной.
Она была готова выйти замуж за мужчину, которого не любила, ради
дома. Её муж оказался атеистом и пьяницей; он вёл её
жалкую жизнь. Трое из её четверых детей умерли в младенчестве.
 . Её единственный сын пристрастился к выпивке, когда ему было всего
четырнадцать, и его исключили из двух разных школ. Она увезла его
за границу, и, к её облегчению, а не к горю, он умер от скоротечной
болезни в семнадцать лет. Затем она вернулась к мужу и всего несколько месяцев назад
стала вдовой.

Она очень печально сказала Хелен:

«Моя жизнь, кажется, кончена, потому что всё, что делает жизнь приятной, ушло от меня. У меня нет ни вещей, ни религии, ни надежды; я погружаюсь в книги,
но они начинают меня утомлять».

 «Ничему не бывает конца, — мягко сказала Хелен. — Жизнь состоит из постоянных новых начинаний, не так ли?»

"Ах, что говорить—лишь банальность," Миссис Дейл сказала немного
с нетерпением. "Я никогда не смогу сделать".

"Но из хаоса Бог может".

Хелен не смогла удержаться от этого замечания.

Миссис Дейл посмотрела на нее.

"Я потеряла веру в Бога, и все же—"

Она подошла к своему письменному столу и вложила листок бумаги в
руку Хелен. Это был рецепт Пегги.

"Ты можешь улыбнуться, глядя на него, — сказала она, — но он
вызвал у меня столько воспоминаний, что я не осмеливаюсь сказать, что Бога нет. Я
думаю, что это дело рук твоей маленькой служанки. Это была её
идея?"

— Совершенно верно, — сказала Хелен, глядя на бумагу с серьёзной улыбкой, — но
в этом маленьком послании, миссис Дейл, заключены великие истины.

— Да, — ответила миссис Дейл, а затем заговорила о других вещах.

«Пегги, — сказала Хелен своей сестре позже, — настоящая маленькая домашняя
миссионерка. Какими бы странными ни были её методы, у неё есть два
необходимых для успеха качества — энтузиазм и настойчивость».

 «Да, — сказала Джойс, — но мы наняли её в качестве нашей маленькой
служанки; мы не хотим, чтобы она была миссионеркой». Однако я скажу, что она проявляет и энтузиазм, и настойчивость в нашей работе; её скрежет можно услышать за полмили!


Весна постепенно сменилась летом, и когда на лугах зазеленело свежескошенное сено, Пегги постигла печальная участь.

Однажды днём она вышла по делам и, вернувшись, принесла
за чаем ее глаза были красными и опухшими. Хелен была очень занята в тот вечер.
получила несколько писем для иностранной почты, но после чая, когда
Джойс вышла на кухню, чтобы что-нибудь принести, и наткнулась на Пегги.
она сидела на низком табурете у огня, натянув фартук до самых глаз, и громко рыдала.
из нее вырывались рыдания.

"Теперь в чем дело?" Спросила Джойс немного резко. "Ты что-нибудь сломал?"
"Ты что-нибудь сломал?"

Пегги встала со своего места и посмотрела на Джойс трагическим взглядом.

"Нет, это моя собственная глубокая рана, и я никогда — никогда — не смогу
с ней справиться.

Джойс села на край кухонного стола и приготовилась немного развлечься. Она искренне любила Пегги,
но не относилась к личным переживаниям своей маленькой служанки с таким
сочувственным интересом, как её сестра.

"Ну, что случилось, Пегги? Кто-нибудь умер?"

"'Тс хуже. Моя подруга на всю жизнь бросила меня."

"О боже, это печально! Это подруга в Лондоне?"

"Нет "м.". "Это Эллен с фермы".

"Ты не очень долго ее знаешь, Пегги. Но почему она отказалась от тебя
?

Фартук снова натянулся на глаза; и ты пришел к объяснению,
— выпалила она, всхлипывая, —

"'Это так похоже на то, что я чувствую, — это поразило меня так внезапно и так жестоко, что я
с трудом могу думать об этом. Мы с Эллен были подругами всю жизнь. Я
собиралась навестить её, как язычницу, и на прошлой неделе она дала мне
два с половиной пенса на чулки. Мы собирались расти бок о бок, и я рассказывал ей обо всём! А когда вы с мисс
Хелен умерли, мы собирались в Лондон, чтобы стать
миссионерами. Вот что мы задумали.

«Я никогда не забывал Эллен в своих молитвах — ни разу, — и когда я говорю «Наш
Отец», я думаю о нас с Эллен. Понимаете, нам двоим казалось, что это правильно. Я никогда не мог понять, кто такие «наши». И
моё сердце и сердце Эллен были созданы друг для друга. Я часто говорю ей:

«Эллен, — говорю я, — ты слушаешь, а я говорю; разве это не правильно?» — говорю я.


"И она всегда соглашалась со всем, что я говорил, — по крайней мере, после того, как я научил ее этому. И я думал, что, может быть, однажды ты позволишь мне съездить в город на дилижансе, и тогда я поеду...
чтобы подарить Эллен кепку — красивую кепку. Я всегда говорил ей,
что в кепке она будет выглядеть симпатично.

— Ну что ж, сегодня я ходил в деревню и разнёс ваши письма, а когда возвращался через поля, потому что так короче и там не было быков, я увидел Эллен, сидящую на заборе, а рядом с ней молодого человека.

«Я подошла к ней, как всегда, но молодой человек сказал мне прямо в лицо: «Кто этот парень, Эллен?»

«И она рассмеялась, хотя её щёки покраснели, и сказала: «Это Пегги
Перкинс, служанка из Айви-Коттеджа».

"Это подруга Эллен", - сказал я, глядя им прямо в глаза. "И еще, Эллен, я
хочу перекинуться с тобой парой слов".

Эллен вскинула голову и говорит: "Я сегодня занята. Разве ты не видишь
это?" - говорит она.

«Я вижу, что ты бездельничаешь со странным молодым человеком», — говорю я.

  «Тогда она повернулась ко мне и сказала в гневе: «Иди и не лезь не в своё дело. Я больше не буду с тобой гулять».

 «А потом она рассмеялась, и он рассмеялся, и я сказал: «Ты хочешь разорвать нашу дружбу, Эллен?»

«И она кивнула, а потом я вернулся домой с разбитым сердцем. Он был
Незнакомец, пришедший помочь мистеру Вебстеру с его лошадью, и Эллен с ним, а не со мной. Я не мог поверить, что она будет надо мной смеяться, — я действительно не мог; и все наши будущие годы — её и мои — теперь ничего не значат. И она больше меня не любит. У меня нет ни одного друга во всём этом большом мире, и, пожалуйста, я не думала, что
Эллен так поступит!"

"Ну что ж, Пегги, это не так уж плохо. Не грусти! Молодой человек уедет, а Эллен вернётся к тебе."

"Никогда, никогда!" Я не должен был просить её об этом. Я никогда не мог доверять ей
как агенту.

«Что ж, Эллен — не такая уж большая потеря. В мире есть и другие девушки,
такие же милые, как она».

[Иллюстрация: «И тогда я возвращаюсь домой с разбитым сердцем».]

"Но я так сильно по ней скучала, — всхлипнула Пегги. — Я больше ни с кем не могла
подружиться». Она была служанкой, как и я, и у нас было много общего, и мы могли говорить о наших хозяйках, о том, что у нас было на ужин, о проблемах с овцами, о кошке, собаках и мышах, о! Пожалуйста, я не могла найти другую Эллен,
и она разбила мне сердце, она разбила мне сердце!

Джойс не могла утешить ее, как и Хелен. Она плакала сама.
в ту ночь она не могла уснуть, и вероломство Эллен было для нее ежедневным, ежечасным
кошмаром.

"Что хорошего в том, что ты продолжаешь в том же духе, Пегги?" однажды прекрасным июньским днем она страстно обратилась к
самой себе. "Лучше бы тебе быть как Альберт
Эдвард, и ничего не говори о неприятностях, которые приходят к тебе! Он ест свою еду
и спит, и не сильно расстраивается. И никому нет дела
до твоего разбитого сердца. Солнце светит так же ярко, цветы
продолжают расти, а лето не превращается в зиму, чтобы омрачить твою
Чувства. Тебя так постыдно и жестоко обошлись, но ты просто
реши, что будешь идти по жизни сам, пока не повзрослеешь.
Это чудесно, что ты можешь сделать, если решишь!

И, «сосредоточившись на этом», Пегги действительно проявила спартанскую
выносливость, но её счастливая улыбка, казалось, превратилась в жёсткую ухмылку,
и Джойс не могла этого вынести.

"Ради всего святого, Пегги, не корчи такие ужасные рожи!"
воскликнула она.

И Пегги тут же опустила голову.

— Пожалуйста, я просто хотела развеселить тебя, — сказала она. — Я больше не буду плакать.
— Я не собираюсь больше плакать.

— Я рада это слышать. Эллен не стоит того, чтобы из-за неё так суетиться, но тебе не нужно пытаться
постоянно улыбаться. Это неестественно.

— Нет, не нужно, — сказала Пегги, вздохнув с облегчением. — Это я снаружи
пытаюсь улыбаться, а внутри у меня всё ещё слёзы. Но я скоро поправлюсь, честное слово!

Не имея возможности общаться с Эллен, она переключила своё внимание на старого Джоба
Сомерса, и всякий раз, когда ей удавалось выкроить свободный день, она проводила его в его коттедже, приводя его в порядок.

"И, пожалуйста, — сообщила она Хелен, — мы вместе вздыхаем,
и это очень успокаивает". Потому что у него была куча неприятностей, бедняга
Старик, почти столько же, сколько у библейского Иова, — и мы читаем о нём
вместе, и то, что он не чувствует, чувствую я, так что каждая глава, кажется, подходит
нам.

 — Но, Пегги, — сказала Хелен, — я не думаю, что нытьё из-за проблем друг друга
принесёт вам много пользы. Я думала, ты собираешься стать одной из Божьих
вестниц и подбадривать людей.

Пегги молча посмотрела на Хелен, а затем, не сказав ни слова, ушла.
Но она усвоила урок и в следующий раз, когда пришла к Джобу,
применила его на практике.

"Добрый день, мистер Сомерс. Как вы — довольно печально? Но я думаю,
вы выглядите немного бодрее."

— О нет, — сказал старик, качая головой, — мне уже никогда не станет лучше,
а Билл стал ходить по вечерам на репетиции хора. Говорят, у него прекрасный голос, но мне смертельно скучно в одиночестве! В одиночестве!

- Пусть так, но, мистер, я больше не собираюсь стонать, потому что у меня есть
была плохой девочкой, забывшей, кем я хочу быть, когда повзрослею.
И я forgetted все о сердце поет, мистер, что вы хотели
лучше сделать как можно скорее".

"Что будет-то? Если Билл думает, что он умеет петь, то это больше, чем может сделать его старый
отец.

— О да, конечно, ты можешь. Это то, что я должна была сказать тебе
ещё давно, но меня так занимали мои проблемы. Ты ведь обычно чувствуешь себя плохо, не так ли?

— Да, моя служанка, это так!

— Тогда я расскажу тебе, как это изменить. Ты отдашь это мне.
Иисус Христос, и Он излечит это. Видите ли, дело вот в чем,
мистер: Когда Он пришел на землю, вы помните, Он всегда был занят
лечением больных людей. Если у кого-то было больное тело, и он приходил к Нему
Он всегда вылечивал его. В наши дни Он просто бродит по земле,
исцеляет больные души. Конечно, мы не видим, как Он это делает; Он делает это очень тихо и незаметно, но именно это и происходит. А ты бы не хотел, чтобы твоя душа исцелилась?

"С моей душой всё в порядке," раздражённо пробормотал старик.

— О, — сказала Пегги, — так и есть, мистер. Ваша душа или ваше сердце — всё одно и то же. Вы сказали, что это болезнь. Я слышала, что есть люди с больными душами, и для них нет лекарства, которое можно было бы купить, потому что Иисус Христос не хочет, чтобы их лечил кто-то, кроме Него Самого. А теперь,
кто позаботится о твоей душе, мистер?

— Сам, — быстро ответил старик. — Это моё дело, и ничьё больше.

 — У тебя ничего не выйдет, — сказала Пегги, качая головой. — Полагаю, здесь нужна генеральная уборка, как в этой комнате, которую я так хорошо убрала. Мне кажется, — мечтательно продолжила она, — что души очень похожи на комнаты. Они не пригодны для жизни, пока Господь не придёт и не вычистит их, не избавит от мусора, не вытрет пыль и не приведёт их в порядок. Даже тогда, если Он будет жить в них, я думаю, Он найдёт, что  их нужно чистить и вытирать пыль каждый день. Их всегда будет так много
грязь, пыль и мусор в дверях и окнах, и если Он
пропустит хоть один день, я уверена, что они превратятся в настоящий бардак.

«Ты странная маленькая служанка, — сказал Джоб. — Я не могу понять, к чему ты клонишь!»

«Я просто говорю тебе, как сделать так, чтобы твоя душа была здоровой и счастливой», —
повторила Пегги. "Если в тебе живет Иисус, ты будешь чувствовать себя ужасно"
ну что ж.

Появление Билла прекратило дальнейшую дискуссию. Он посмотрел на Пегги
с довольной улыбкой.

"Ты будь ловким номера", - отметил он. "Как ты подбодрить наших
место!"

— Это ты всё портишь после того, как я ухожу, — сказала Пегги, вздёрнув подбородок.
— Я никак не могу понять, что ты делаешь, чтобы в доме было так грязно.

Она всегда важничала с Биллом; он казался таким большим и неуклюжим,
что она теряла терпение. Теперь он стоял посреди комнаты с
полуоткрытым ртом, взъерошив свои густые волосы большими руками.

"Нам нужна женщина, чтобы привести нас в порядок и поддерживать в нём"
— пробормотал он.

"Нет, — сказал его отец, — мы справимся, Билл, без них."

"Вот и славно, — весело сказала Пегги, уходя, — и я скоро загляну к вам, мистер, а вы просто делайте то, что я
— Я тебе говорю, это легко, если захотеть.



ГЛАВА IX

«Я возвращаюсь в Лондон!»

Однажды утром в понедельник Пегги была очень занята приготовлением малинового джема под
присмотром Хелен. Джойс уехала на неделю к друзьям, и Хелен была одна. Хелен только что вышла из кухни и поднялась наверх за бумажными салфетками, как Пегги услышала ужасный грохот и тяжёлое падение. Она выбежала из кухни и, к своему ужасу, обнаружила, что её хозяйка упала с узкой лестницы и сильно ударилась головой.
на углу плинтусов. Она лежала без сознания на
подножия лестницы, и кровь медленно сочилась из пореза на ее
голова.

На мгновение Пегги потеряла присутствие духа. Она издала громкий
вопль и, бросившись к входной двери, закричала: "Помогите! Убийство! Воры!
Пожар!"

Никто не услышал её криков, и, как она впоследствии заметила, «это было к лучшему, потому что я кричала неправду, но слова не шли у меня с языка, я была в ужасе, но знала, что случилось самое худшее, и худшее сорвалось с моего языка!»

Поскольку помощи не было, она пришла в себя и отважно попыталась поднять бедную Хелен с земли. Но она поняла, что не может этого сделать, поэтому принесла таз с тёплой водой и губку, промыла порез, завязала его большим носовым платком, а затем, подложив под голову Хелен подушку, выбежала из дома. Альберт Эдвард бросился за ней с радостным лаем, но ему приказали немедленно вернуться.

«Останься с хозяйкой, плохой пёс, и позаботься о ней, пока не придёт доктор!»

И Альберт Эдвард вернулся и лёг у ног Хелен.
немного задумчивый вздох. Пегги умчался к миссис Доход, который был
к счастью дома.

"Дорогой друг!" - воскликнула она, когда случайно стало известно ей.
- Я сейчас же пойду к бедняжке! Вам лучше позвать доктора, потому что
Я знаю, что они истекали кровью раньше, чем кто-либо мог до них добраться! Доктор Нэрнс будет
ближайший, но это в шести милях отсюда. Сбегай к фермеру Бедфорду. Он
может прислать своего парня и лошадь. Что бы ты ни делала, Пегги, делай это быстро.


Не было необходимости говорить об этом Пегги. Она унеслась как ветер, но,
увы, фермер Бедфорд и все его люди собирали урожай.

— Ты умеешь ездить верхом, девочка моя? — спросила миссис Бедфорд. — У нас в конюшне есть пони. Я могла бы надеть на него мешок, и ты могла бы взять его, если хочешь.

Пегги пошла в конюшню и в ужасе уставилась на белого пони.

"Я бы очень быстро на нём доехала?"

"Конечно, доехала бы. Вот! Мы скоро его починим, но, благослови Господь эту девочку!
Нельзя ехать в Ферндейл без шляпы!

Пегги в ужасе поднесла руки к голове. Но миссис Бедфорд схватила
хлопковую шляпку от солнца и надела ей на голову. Затем она помогла Пегги
забраться в седло.

Но это был ужасный момент для неопытной наездницы, когда пони
вышел со двора. И прежде чем они добрались до ворот, он пустился вскачь, и Пегги упала головой вперёд в кучу соломы. Она
мгновенно поднялась и, если не считать дрожи, не пострадала от падения, но ничто не могло заставить её снова сесть в седло.

«У меня не те ноги, чтобы ездить верхом, — объяснила она, — и я не стану терять ни минуты, а сразу побегу к доктору».

Она убежала, странная маленькая фигурка в клетчатом платье и фартуке.
на макушке её кепки красовался солнечный зонтик. Вскоре она поняла, что слишком
быстрый темп — это ошибка, и перешла на медленную трусцу по
горячей, пыльной дороге. О, каким бесконечным казался этот путь!

 Солнце нещадно палило, и Пегги начала опасаться, что у неё
закончится дыхание и силы. Она продолжала идти и наконец подняла к небу
горячее, вспотевшее лицо.

"О Боже, я прошу тебя, сделай так, чтобы я продолжал, потому что это жизнь моей жены
Я думаю об этом. Я прошу тебя сделать дорогу короче, или мои ноги
сильнее!"

И было ли это ответом на молитву, когда жаркое, безжалостное солнце закрыло
выключение длинной череде леса по бокам дороги? Пегги подумала, что это
был, и удовлетворенно улыбнулся, когда она мужественно поплелся дальше. Веха за вехой
она миновала веху, и наконец показался город.

Люди смотрели на нее, как она бегать-быстро шагал в середине
дороги, тяжело дыша, пыльный маленький объект, только один раз остановившись, чтобы убедиться
дом врача.

Но когда она добралась до него, то едва могла объяснить, что ей нужно.
К счастью, доктор только что вернулся с утреннего обхода, и когда
его слуга рассказал ему об этом, он сам вышел поговорить с Пегги.

— Вы пришли из Сандейла? Ого, это же далеко! Несчастный случай?
Да. Не торопитесь, моя девочка. Вот, присядьте!

Пегги покачивалась из стороны в сторону.

"Пожалуйста, сэр, — выдохнула она, — у меня ноги не ходят. Они
устали!"

Больше она ничего не помнила, потому что потеряла сознание. И прошло несколько
минут, прежде чем доктор Нэрнс смог привести ее в сознание.

Когда она смогла рассказать ему, что произошло, он больше не терял времени, а
сразу развернул свою двуколку, усадил Пегги рядом с собой и быстро поехал
в сторону Сандейла.

Сначала Пегги чувствовала себя слишком потрясенной и измученной, чтобы говорить, но через некоторое время
она нашла, что сказать.

"Видите ли, сэр, лошадь довезла бы меня быстрее, но я не привыкла к верховой езде, я ведь из Лондона, сэр, а там лошади нужны в основном для повозок. Если бы я знал, что ты захочешь прокатиться на пожарной машине, когда пойдёшь на службу, я бы постарался попрактиковаться в верховой езде. Я видел цирковых девушек, которые не видят в этом ничего особенного, но я не был знаком с теми, кто держит лошадей в Лондоне. Я должен был
продолжать идти за ним, но он так резко остановился, что я
пошатнулся. Я очень надеюсь, что моя жена не умерла, я действительно очень надеюсь!

Громкое рыдание прервало дальнейшие слова.

Доктор Нэрнс с лёгкой улыбкой попытался утешить её.

"Осмелюсь предположить, что мы найдём её в полном здравии," — сказал он. "Возможно, она просто была оглушена на минуту или две."

Пегги сразу же повеселела.

"Вы так думаете, сэр? Ну, может, так оно и было, только это было ужасное зрелище
. Скажите, пожалуйста, сэр, вы часто видели ошеломленных дам? Они
встать в НИС' утро же, как если бы ничего не случилось?"

"Иногда они это делают".

"Это должно быть здорово-приятно делать больных людей хорошо", пошла на Пегги.
«Ты делаешь то же, что и Господь Иисус. Теперь Он вернулся
Он отдал вам больные тела людей, не так ли, сэр, пока Он заботится о больных душах? И я пытаюсь помочь в этом, сэр. Не нужно быть очень умным, чтобы позвать врача или сказать людям, куда им обратиться. Я пытаюсь сказать им, куда обращаться с больным сердцем и тому подобное;
и, пожалуйста, сэр, разве не хорошо, что Господь не живёт в шести милях от кого-нибудь, как вы?

Доктор Нэрнс обнаружил, что едет рядом с маленькой «особой».
Но простота и вера Пегги тронули его, как и всех, с кем она общалась. Он позволил ей говорить и не отмахивался от неё, и
Вскоре они приехали в Сандейл.

Они нашли Хелен всё ещё без сознания, но миссис Тимсон удалось уложить её на диван в столовой, и с помощью и под руководством доктора Нэрнса они отнесли её наверх, в её собственную кровать.

"Сотрясение мозга," — таков был вердикт доктора. "Вы должны телеграфировать её сестре, и лучше бы вам нанять медсестру," — сказал он Пегги.

Но она возразила против последнего предложения.

"Пожалуйста, сэр, я первоклассная медсестра, и если мисс Джойс вернётся, мы
справимся. Я ухаживала за тётей-калекой, сэр, с тех пор как мне исполнилось
Она была совсем маленькой, и я всё за неё решала! Она совсем не могла ходить, сэр.

— Ну-ну, — сказал доктор Нэрнс, — позовите её сестру. Она всё уладит.

Джойс вызвали телеграммой, и она вернулась поздно вечером. Затем
последовали несколько очень тревожных дней и ночей. Пегги была в своём лучшем виде. Джойс
запретила ей говорить в комнате больной, и когда её болтливый язычок
замолчал, она оказалась очень тихой и умелой маленькой медсестрой.

Хелен медленно поправлялась, но когда она пошла на поправку, врач
прописал ей смену воздуха, и после долгих тревожных раздумий о том,
Джойс решила отвезти её в Борнмут.

Затем она поговорила с Пегги.

"Мы не можем взять тебя с собой, Пегги, и ты слишком маленькая, чтобы оставлять тебя одну в доме. Мы собираемся его закрыть. Но
вопрос в том, что с тобой делать?"

Бедная Пегги заметно погрустнела.

Джойс продолжила:

«Ты была нам хорошей, верной маленькой служанкой, и мы не хотим тебя терять. Мы подумали, что, возможно, ты могла бы временно поработать у кого-нибудь, и теперь мы узнали об одной такой возможности. Миссис Дейл, которая
та, которую ты знаешь, приходила к нам вчера, она возвращается в Лондон и
предложила взять тебя с собой. Если ты хочешь поехать, она хочет увидеться с тобой сегодня днём. Мы подумали, что тебе будет очень приятно, ведь ты сможешь снова увидеться со своими лондонскими друзьями. А потом, когда мы вернёмся в коттедж, ты будешь здесь, чтобы встретить нас.

"Пожалуйста, сколько ты будешь отсутствовать?"

— Возможно, через два месяца. Мы не уверены.

 — И, пожалуйста, миссис Дейл, не хотите ли вы, чтобы я приготовила? Вы же знаете,
 я ещё не очень хорошо готовлю, потому что вы всегда готовите сладости и
выпечку.

— Не думаю, что от тебя потребуется готовить.

 — Пожалуйста, я постараюсь.

 Лицо Пегги было очень серьёзным, и оно стало ещё серьёзнее, когда она отправилась пешком на ферму Мэллоу. Она не была там с тех пор, как Эллен так плохо с ней обошлась, и не знала, что сказать ей, если увидит.

По дороге она встретила старого Джоба Сомерса, ковылявшего между двумя палками в нескольких ярдах от своего дома.

Альберт Эдвард, который, как обычно, сопровождал Пегги, отчаянно бросился к его ногам, но это было всего лишь дружеское приветствие, и старик посмотрел на него с довольной улыбкой.

«Он славный маленький пёс, вот он кто! И я всегда буду рада его видеть, потому что знаю, что моя аккуратная маленькая служанка где-то неподалёку».

«Я возвращаюсь в Лондон, — серьёзно сказала Пегги. — Я даже не знаю, что со мной теперь будет». «Это потрясение, от которого я до сих пор не оправился,
потому что мои хозяйки уезжают и не хотят меня видеть. А два месяца — это
долго, мистер, и в другом месте мне будет очень тяжело».

 «Боже мой!» — воскликнул старик. «Мы с Биллом будем очень скучать по тебе.
«Только вчера вечером Билл сказал, что, может быть, однажды он попросит тебя
«Приезжай и остановись у нас. Ему нравится, когда в доме порядок».

Пегги была слишком поглощена мыслями о грядущих переменах в своей жизни, чтобы
понять весь смысл этой речи.

"Биллу придётся самому поддерживать порядок в доме, пока я не вернусь,"
сказала она. — Я зайду попрощаться перед уходом, мистер, но мне нужно поторопиться и увидеться с миссис Дейл.

Она добралась до фермы, и Эллен открыла ей дверь. Мгновение обе девушки молча смотрели друг на друга, но щеки Эллен раскраснелись, и, хотя она слегка тряхнула головой, ей было явно не по себе.

Что касается Пегги, то она вздёрнула подбородок и нос, а её голос был твёрд, как камень.

"Я хочу видеть миссис Дейл."

Не говоря ни слова, Эллен провела её в гостиную этой дамы.

Миссис Дейл приняла Пегги очень любезно.

"Ваша хозяйка рассказала вам, Пегги, — начала она, — о моём плане, не так ли? Не хочешь ли ты пойти со мной?

"Пожалуйста, мэм, в чём будет заключаться моя работа? Я бы предпочла пойти к вам, а не к кому-то другому, пожалуйста, мэм."

"У меня есть пожилая служанка Пегги, которой нужна помощница по дому. Ты не будешь работать на кухне, кроме как во время приёмов пищи. Я
Я хочу тихую, спокойную девушку, которая будет делать то, что ей говорят, и я буду очень рада, если вы поживёте у меня два месяца, пока ваши хозяйки в отъезде.
После этого я, кажется, уеду за границу.

— Думаю, я спокойная, — задумчиво сказала Пегги. Теперь она была не так уверена в себе, как раньше. — И я стараюсь быть тихой. Мои
хозяйки говорят, что мой язык - моя самая большая проблема, но я постараюсь сказать
никому ничего не говори, если ты этого пожелаешь. И я никогда не заговорю с тобой
если ты не заговоришь со мной первым "м.". Я думаю, что если я настроюсь на это, я
смогу это сделать "м.".

"Я уверена, что так и будет, Пегги", - любезно сказала миссис Дейл. "Я слышала, что твои
хозяйки уезжают на следующей неделе. Я поеду в город в четверг
тогда и хотел бы, чтобы ты поехала со мной.

"Да, М., спасибо м.". Я действительно сделаю все, что в моих силах, пожалуйста м. ".

Собеседование закончилось, и Пегги вышла через парадную дверь.
Эллен нигде не было видно, но когда она подошла к садовой калитке, там
стояла её бывшая подруга с неловким выражением стыда на лице.

«Ты могла бы провести со мной день, Пегги», — пробормотала она.

Пегги остановилась и серьёзно посмотрела на неё.

— Я возвращаюсь в Лондон, — сказала она серьёзным тоном, — и поэтому я
прощаюсь с тобой, Эллен. Я желаю тебе всего хорошего и надеюсь, что
ты никогда не найдёшь себе такую подругу, как я. Я прощаю тебя за то, что ты порвала
со мной, но мне больше нечего тебе сказать.

— Это всё из-за Неда Торпа, — с жаром сказала Эллен. — И он уехал, Пегги, и больше не вернётся, и я слышала, что он скоро женится. Он встречался с одной из дочерей священника, как и со мной, а я ничего не знала, и мне очень жаль, Пегги, потому что ты мне нравилась больше, чем любая другая девушка, которую я знаю.

На лице Пегги снова появилась довольная улыбка.

"Ты правда так думаешь, Эллен? О боже! Как я рада! Ты вернёшься ко мне, моя дорогая?"

"Конечно, раз я стою здесь, то так и будет," — заявила Эллен. — "И мне ужасно жаль, что ты уезжаешь в Ланнон, и я бы очень хотела, чтобы миссис Дейл взяла меня с собой. Ты не можешь спросить ее, Пегги? Мы с тобой сделали бы для нее штуку баксов!

Глаза Пегги заблестели.

- Мы бы так и сделали, но у нее есть другие слуги, Эллен, и я вся в ужасе.
я никогда раньше не была с настоящими слугами и вряд ли
знаю, на что они похожи. Ах, Эллен, я буду очень рад тебе и мне
друзья еще раз!"

И в порыве восторга Пегги бросилась в объятия Эллен, когда они обнялись,
поцеловались и пообещали писать друг другу «каждое воскресенье, как положено!»

Пегги, казалось, парила в воздухе, когда шла домой в тот день.

"Пожалуйста, не надо, — сказала она Хелен. — Я так взволнована, что ты должна
извини меня за то, что я много улыбаюсь. Эллен всё уладила, пожалуйста, и мы с ней снова вместе. И, пожалуйста, моё сердце снова наполнилось.
 Оно было ужасно пустым с тех пор, как Эллен ушла от меня. И, пожалуйста, миссис
 Дейл собирается взять меня с собой на следующей неделе в четверг.

Следующая неделя была очень напряжённой для Пегги. Казалось, ей нужно было столько всего подготовить и сделать. Она пошла к старому Иову и нанесла ему прощальный визит, а затем с огромной радостью снова увидела своего старого разносчика и услышала от него, что её слова «подействовали на него».

 «Ты велела мне вернуться и сказать тебе, — сказал старик, — что моя старая мёртвая душа ожила. Я не очень-то верил, что он у меня есть, пока
ты не заговорил со мной; но когда я шёл своей дорогой, он, казалось, колол меня
и сам собой вторгался в мои мысли, и я не мог уснуть той ночью
там вообще ночь. И в следующий день, и в следующий раз я был на редкость унылым
и подавленным, потому что я продолжал думать о своей старой матери, похороненной на церковном кладбище
тридцать лет назад или больше; но она была очень религиозной женщиной, она
была. И тексы, которые она обычно говорила, продолжали "проходить" через меня. "Приди к
Я... и я дам тебе покой — вот что было написано на них.

"А потом ты сказал мне: «Тебе нужно пойти и исцелить свою душу».
Ты сказал. А потом на прошлой неделе сосед забрал меня на миссионерскую службу,
и всё началось сначала, и после драки...
борясь с этим, я сдаюсь, я опускаюсь на колени и называю себя
злым грешником и молю Господа спасти мою несчастную старую душу.
И, девочка моя, Он прислушался ко мне, да, Он прислушался, и это чудесно, и
Я верю, что Он сохранит меня и мою душу в Своих руках, «пока смерть не разлучит нас», а потом Он заберёт мою душу в Царство Небесное.

 «О!» — ахнула Пегги. «Я очень рада, мистер. Я же говорила, что это сделает вас счастливым, не так ли?»

— Да, — сказал старый разносчик, взвалив на плечи свой мешок и
пойдя своей дорогой. — Я буду очень вам признателен, дорогая, и я вас отблагодарю
если так, то помолитесь вместе со мной, чтобы Господь помог мне жить правильно и не позорить Его.

Пегги никому об этом не сказала, но ходила по дому с таким сияющим лицом, что Джойс с негодованием сказала сестре:

«Я заявляю, что Пегги, кажется, в восторге от того, что покидает нас! Полагаю, она действительно хочет вернуться в Лондон». Она неблагодарная маленькая дрянь,
после всего, что мы для неё сделали!

Но если бы она услышала, как Пегги разговаривала с Альбертом Эдвардом
прошлой ночью на кухне, Джойс не осудила бы её так строго.

— Как ты себя чувствуешь, Альберт Эдвард? Это конец и новое начало, не так ли? И мне ужасно жаль, что это конец. Я всегда тяготел к сельской жизни, и это случилось очень быстро. Тебе хорошо говорить об этом так спокойно. Твои хозяйки собираются взять тебя с собой, но я им не нужна, и я буду ужасно по ним скучать.

Лёгкое всхлипывание прервало её речь. Она продолжила: «Но я не буду
волноваться, потому что мы с Эллен подруги, и тот старый разносчик
сделал то, что я ему велела, и я снова увижу миссис Крик, и мне это нравится».
моя новая жена. И Лондон действительно очень похож на дом, когда всё сказано и сделано,
и мы с тобой скоро вернёмся сюда, Альберт Эдвард, и если ты примешь мой совет, то, когда столкнёшься с неприятностями, ты решишь, что нужно сделать всё возможное, как это делаю я. И мы больше не будем думать о завтрашнем прощании, Альберт Эдвард, иначе я расплачусь раньше времени!



Глава X

«Больной капитан!»

«ДА, миссис Крик, это я, собственной персоной! Как вы себя чувствуете? Вы не удивлены, что видите меня?» А разве я не вырос? Я хорошо выгляжу? Надеюсь, что да
как я рада, что надела своё лучшее воскресное платье, чтобы прийти и увидеть тебя.

Это была Пегги, которая заговорила. Она стояла в маленькой кондитерской, и ей казалось, что она видит миссис Крик с корзинкой для рукоделия за прилавком, как будто она была там только вчера.

Миссис Крик сняла очки и вышла из своего угла, чтобы обнять её и поцеловать.

— Боже мой! Кто бы мог подумать? Я всегда чувствовала, что у тебя всё получится, Пегги.
 Ты была так настроена на службу. Ты выглядишь такой пухленькой и румяной. Дай-ка я на тебя посмотрю!
— Дай-ка я на тебя посмотрю!

Пегги могла выдержать допрос. Она была в опрятном чёрном платье и жакете, с белым галстуком на шее и в белой соломенной шляпке с чёрной лентой на голове.

Не красавица. Наша Пегги никогда бы не стала такой, но она была свежей, яркой и счастливой, и миссис Крик довольно кивнула ей, улыбаясь.

"А теперь расскажи мне, как ты вернулась в Лондон? Вы должны зайти в мою заднюю гостиную, и мы вместе выпьем чаю. Мой чай как раз готов.

Она провела меня в сияющую маленькую гостиную с ярким огнём в камине и полосатым котом, который полностью завладел маленьким пёстрым ковриком у камина.

Пегги продолжила рассказывать о себе.

"И я была в Лондоне неделю, — закончила она. — И я никогда не видела такого красивого дома, как у моей хозяйки. Я и не думала, что попаду в него! Там полно картин, занавесок и фарфора, и три лестницы, покрытые коврами, и Люси, кухарка, и
Несбитт, служанка, и я, чтобы помочь Несбитт. Она немного строгая,
и ей не нравится, когда я разговариваю, и она такая особенная, что мне трудно ей угодить, но Люси ужасно добродушная, а моя хозяйка очень
рода. И это будет мой день 'м, и моя жена уже дает мне два
новый принт платья. Она сказала, что ей нравится, когда я хорошо выгляжу, а племянница Люси
в этом преуспевает.

"Почему, ты получаешь на Splendid", - сказал жизнерадостный Миссис крик, когда Пегги
дыхание сменилось. — Я всегда говорю, что одни девушки поднимаются, а другие опускаются, и, как правило, это зависит от них самих. А как ты распоряжаешься своими деньгами, дорогая?

 — О, — сказала Пегги, мудро покачав головой, — я никогда не трачу больше, чем могу себе позволить. Я экономлю медленно, но верно.

— Это очень хорошо, Пегги, потому что придёт время, когда оно тебе понадобится.
Болезнь или старость...

— О, пожалуйста, я не должна думать о том, чтобы сохранить его для себя. — Пегги
была явно шокирована. — Я бы никогда не стала такой жадной. — Это для других… Ну, я не могу тебе сказать, но я точно буду это откладывать, и я собираюсь это сделать. Я решила.

 — И ты рада вернуться в Лондон, Пегги?

 — И да, и нет. Приятно чувствовать себя кем-то в этой стране.
Что вы, миссис Крик, в нашей деревне нет ни одного мужчины или женщины, которые бы не
знают меня и говорят мне «добрый вечер» или «доброе утро». Понимаете, в деревне мы как одна большая семья; нас так мало, что все друг друга знают; а теперь в Лондоне я как муха. Таких, как я, слишком много, чтобы обращать на кого-то внимание.

«О, мне нравится деревня, очень нравится, но она не такая чистая, какой должна быть, и там нет ни водовозок, ни грязных повозок, ни дорожных скреперов, так что это ужасно для ваших ботинок. Но когда
я вернусь в Лондон и увижу магазины, людей, лошадей и
экипажи, я мог бы обнять их, м, я был так рад
видеть их снова. А как поживают миссис Джонс и Х'Артур м? Ты их видишь?

- Да, иногда вижу, Пегги. Ты должна просто забежать и посмотреть на них на минутку.
если у тебя есть время.

- Это я сделаю. Но, о боже, миссис Крик! Как же я рада, что поступила на
службу! Знаете, Несбитт собирается научить меня обслуживать
клиентов?
 Я вся дрожу при мысли об этом, но я постараюсь изо
всех сил. И если я смогу взять посуду и правильно её подать,
не разбив, я буду очень гордиться собой!

Это был счастливый маленький визит. Пегги подбежала к миссис Джонс, и мать с сыном
очень тепло обняли её.

 Когда она вернулась в дом миссис Дейл, то заверила Несбитт, что
«посещение старых друзей и мест было очень волнительным и приятным».

«Потому что, Несбитт, я смотрю на себя, какой я была год назад, а потом на себя сейчас, и говорю себе: «Ну что ты, Пегги, ты была ужасной простушкой, когда только устроилась на работу, ты ничего не знала и ничего не видела, а теперь ты чувствуешь себя так, будто у тебя есть все знания о домашней готовке и работе по дому». И, Несбитт, я
— Я ужасно рада, что теперь не живу в Костином переулке!

Пегги редко виделась со своей хозяйкой. Миссис Дейл часто отсутствовала,
и у неё было много гостей, но однажды она послала за Пегги.
У неё была одна из её головных болей, и она лежала в тёмной комнате.

"Пегги, я помню, как ты рассказывала мне о горячих компрессах. Не могла бы ты принести мне горячей воды и попробовать это? Поскольку Несбитт сегодня днём нет, я должна положиться на тебя.

Пегги была в восторге от оказанной ей чести. Она ушла и вернулась через несколько минут и, смачивая лоб своей госпожи, тихо сказала:

— Я бы очень хотела знать, как вылечить головную боль. Ваше сердце уже вылечили, но голова — это проблема.

— Не думаю, что моё сердце уже вылечили, — сказала миссис Дейл, слегка улыбаясь.

Пегги серьёзно посмотрела на неё. — Я думала, что вылечили, пожалуйста, не надо. Я думала,
что ты хочешь, чтобы всё было хорошо, и поэтому я тебе сказала.

— Да, — сказала миссис Дейл, — но я не следовала твоему рецепту, Пегги.

Пегги выглядела обеспокоенной, но на этот раз ей не хватило слов.

Миссис Дейл продолжила:

— Пациент всегда должен верить своему врачу, Пегги, не так ли?
И они должны быть готовы принять лекарство, которое он им даст.

— Конечно, они должны, пожалуйста, мэм.

— И есть люди, Пегги, которым трудно вернуть веру, которая у них когда-то была. Они хотели бы вылечиться, если бы знали как; они не могут отказаться от собственных усилий и ничего не делать.

— Как прокажённый, — задумчиво сказала Пегги. «Он был в ярости,
когда ему сказали, что он должен просто умыться».

«Ты хорошо знаешь свою Библию».

И миссис Дейл устало вздохнула.

"Пожалуйста, тебе не лучше?"

«Думаю, да, но я больше не могу говорить. Как ты думаешь, тебе лучше?"
Доктор Пегги, вы бы приняли пациентку, которая говорила против
Него — фактически клеветала на Него — пациентку, которая когда-то была у Него, а
затем передала своё дело Его врагу, чтобы тот позаботился о ней?

Пегги нахмурилась, озадаченно размышляя.

"Он бы никогда никого не отсылал, пожалуйста, не так ли? Я нашла в Библии стих, пожалуйста, прочтите его: «Здоровые не нуждаются во враче, но больные!»

«Так и есть, Пегги. Спасибо. А теперь оставь меня».

И Пегги выскользнула из комнаты, смутно подозревая, что её хозяйка ещё не исцелилась душой.

«Она никогда не делала того, что я ей говорила», — утверждала она про себя.

 И в ту ночь, лёжа в постели, она добавила к своей вечерней молитве такую просьбу: «И если Тебе будет угодно, Боже, я прошу Тебя указать моей супруге путь к Иисусу, потому что она, кажется, до сих пор к Нему не пришла!»


Через несколько дней после этого Несбитт сообщил Пегги, что свободную комнату нужно
приготовить для гостя.

"Это племянник хозяйки, единственный родственник, который у неё есть, и
он возвращается домой из Индии — его отправили домой, потому что он болен."

"Кажется, я люблю больных людей," заявила Пегги; "я чувствую себя так хорошо"
дома с ними. Видишь ли, я всю жизнь ухаживала за тетей, которая была больна,
так что, кажется, я знаю, как с ними справиться.

"Не будет иметь ничего общего с этим господином,"
сказал сокрушительно Несбитт.

Но Пегги не было легко оскорбил. Она продолжала проявлять всё больший интерес к
приезжему гостю, и когда ей сказали, что его зовут
капитан Д’Арси, она промолчала от изумления.

«Что с тобой?» — спросила добродушная Люси, когда они втроём ужинали на кухне, и Несбитт упомянул племянника миссис Дейл по имени.

Пегги глубоко вздохнула и поставила чашку с какао, которую поднесла к губам.

 «Я мечтала и мечтала, и тосковала по этому месту, — решительно сказала она, — с больным капитаном, и теперь оно у меня есть, я едва могу это осознать!»

— В твоей голове полно глупостей, — сурово сказал Несбитт, — и их нужно оттуда выбить!

 — Боже, Несбитт! Пусть говорит. Мне нравится её слушать, — сказала Люси. — Расскажи нам, Пегги, почему ты так увлечена больными мужчинами.

— Ну, — серьёзно сказала Пегги, — дело вот в чём. Я слышала, как рассказывали об одном
служанка в Библии, и она мне очень понравилась. В Библии мало что сказано о том, как она выглядела или какой у неё был дом, но там говорится о том, что она делала. И я всегда говорил себе, что если бы я когда-нибудь оказался в таком месте, как её дом, я бы попробовал сделать что-нибудь подобное. И— - тут Пегги понизила голос до торжественного
шепота, - она прислуживала одной леди, и в доме был больной кэптинг!
в доме!

"Ну, и что же это?" - спросила Люси, смеясь.

Несбитт посмотрел на нее с суровым неодобрением, но прозвенел звонок, и ей
пришлось идти к своей хозяйке.

Пегги едва заметила её уход.

"У больного капитана была болезнь, которую нельзя было вылечить, — продолжила она торжественным тоном, —
и служанка вылечила его, сказав, к кому ему нужно обратиться. Она послала его к тому, кто его вылечил."

"Кажется, я уже слышала эту историю, — равнодушно сказала Люси. — Разве он не был прокажённым и разве он не пошёл к Елисею?

— Да, — сказала Пегги, — но его послала девушка.

— Я не вижу в этой истории особого смысла, — зевнув, сказала Люси. — Ты
зачиталась своей Библией, Пегги.

Пегги больше ничего не сказала.

Она наблюдала, как на следующий день прибыл капитан Д’Арси с величайшим
с интересом. Его помог вытащить из кареты слуга-солдат, и он, казалось, был очень слаб здоровьем. Его слуга, Том Беннет, оказался приятным дополнением к семейству. Он был весёлым и жизнерадостным человеком, преданным своему молодому хозяину и полным рассказов о своей храбрости и выносливости в чужих краях. Он рассказал чудесную историю о поимке тигра, и три служанки с замиранием сердца слушали эту и другие истории.

Пегги была очень любопытной, и её многочисленные вопросы очень забавляли Тома Беннета.

— Пожалуйста, сэр, — сказала она, — вы когда-нибудь видели язычника или миссионера?

 — Кажется, видел, — последовал ответ с улыбкой. — Да благословит вас Господь, каждый чернокожий — язычник, и там, откуда мы приехали, их как мух.

 — А на каком языке они говорят? На английском?

— Они говорят на тарабарском языке, в основном на хиндустани, но есть несколько смешанных языков, которые я вообще не понимаю.

Лицо Пегги вытянулось. — И ты видел миссионера?

— Да. Думаешь, он просто из любопытства? Они не в моём вкусе, миссионеры, и не в вкусе капитана, так что мы не стали
— Мы представимся. Они просто кучка священников, у них есть церкви и школы, как в Англии.

 — Но, — нерешительно сказала Пегги, — в Индии есть женщины и девушки-миссионеры, я знаю.

 — Ты совершенно права, я видел нескольких. Но они держатся своих школ и тому подобного. Их нет ни в капитанской, ни в моей каюте.

Он рассмеялся, произнося эти слова.

Пегги, к её удивлению, замолчала, но подумала ещё немного. А потом однажды она увидела самого капитана Д’Арси.

Несбитта не было дома, и Пегги принесла чай в библиотеку.
Миссис Дэйл был вызван в командировке, и ее племянник лежал на
диван у камина, накрытый меховой коврик. Пегги смотрела на него с
благоговение и трепет; но не все ее обучение своих бывших любовниц,
ни Несбитт, излечил ее от начала разговор с любой и
каждый, кого она видела.

"Пожалуйста, сэр, я надеюсь, вы чувствуете себя лучше", - сказала она,
осторожно ставя поднос с чаем.

Капитан Д’Арси бросил на неё удивлённый и вялый взгляд, затем в его глазах
появился огонёк.

"Я чувствую себя прекрасно, спасибо," — сказал он.

— Если бы я могла что-нибудь сделать, сэр, чтобы вам стало лучше, я бы это сделала, — настаивала
Пегги, глядя на него тревожными, серьёзными глазами.

 — Боюсь, вы не можете, — последовал забавный ответ, — если только не можете сделать мне новый желудок.  Индия портит человеку пищеварение и вообще играет с ним злую шутку!

Голубые глаза Пегги так и сверкали от восторга.

"О, пожалуйста, сэр, я знаю, кто сделает вас новым внутри. Я знаю того самого
Человека. Пожалуйста, сэр, можно я вам расскажу?"

Не дожидаясь ответа, она продолжила:

"'Это Господь Иисус, сэр. Он говорит, что даст нам новые сердца, если мы попросим."
о Нём. Если вы обратитесь к Нему, пожалуйста, сэр, Он исцелит ваше сердце.
 Он исцелит его, потому что я знаю множество людей, чьё сердце было исцелено, и я сам, сэр, отдал его в Его руки, и Он исцелил его. Пожалуйста, сэр, вы не будете возражать, если я упомяну об этом, но я бы хотел, чтобы вы поправились, и мне кажется, что у вас именно та болезнь, которую можно вылечить. Господь может исцелить только то, что внутри нас. Ибо в Библии сказано: «И дам вам сердце новое, и дух новый дам вам».

Она сделала паузу, чтобы перевести дыхание, и капитан Д’Арси был настолько ошеломлён, что
оставалось совсем немого.

Пегги сказала, как она сказала и вышла, взволнованная и дрожащая на ее
наглость.

"Вы сделали это, Пегги. Ты сказал ему, куда идти, и это из-за его
больного сердца его телу плохо — он сам мне так сказал. О, я так надеюсь!
он поедет и вылечится — я действительно надеюсь!"

Но она ни слова не сказала о своём разговоре со слугами на
кухне. Она держала всё в себе. У неё была возможность, и она ею
воспользовалась.

"Теперь я такая же хорошая, как та девушка из Библии," — сказала она
себе со счастливым вздохом. "Она сказала больному, кто его вылечит, и я
«Я тоже это сделала. Больше я ничего не могу сделать. Интересно, уедет ли он».

 «Тетя Элис, — сказал капитан Д’Арси в тот день. — У вас в доме
необыкновенная служанка».

 «Вы, должно быть, имеете в виду Пегги, — сказала миссис Дейл, улыбаясь. — Осмелюсь сказать, она выглядит странно, но она — алмаз в грубой оправе, Гарри». Она настоящая, преданная душа, которая вкладывает сердце в свою работу. На самом деле она не моя служанка, но я беру её с собой, чтобы угодить друзьям, пока их нет. Вы помните мистера Чёрчхилла, священника из Ист-Энда? Я работал с ним много лет назад.

«Я помню, как две маленькие девочки, когда я был совсем маленьким, однажды пришли к вам на чай. Одну из них звали Джой, или Джойс. Мы с ней поклялись в вечной дружбе или что-то в этом роде. Где они сейчас?»

 «Отец умер совсем недавно, и, боюсь, они остались без средств к существованию. Они сняли маленький домик за городом, и Пегги была у них горничной». Этим летом я жил на ферме неподалёку от них, так что
возобновил с ними знакомство. Сейчас они в Борнмуте, потому что
Хелен Чёрчхилл заболела и захотела сменить обстановку. Они закрылись
их коттедж, и я пообещал взять тем временем Пегги."

"Она в каком-то смысле святой или юродивый?" - спросил капитан Д'Арси
томно.

Тетя пристально посмотрела на него.

- Она с тобой разговаривала? Ее язык нельзя обуздать, но она
не желает зла.

Капитан Д'Арси коротко рассмеялся.

«Она стояла там, у своего чайного подноса, и проповедовала мне. Это была одна из самых коротких и прямолинейных проповедей, которые я когда-либо слышал, но внезапность, с которой она перешла к теме, была довольно поразительной!»

Миссис Дейл выглядела серьёзной.

«Мне жаль, что она тебя расстроила, Гарри; должна сказать, что иногда её рвение берёт верх над благоразумием. Но у неё добрые намерения, и она помогла мне вспомнить о том, что я долгое время отодвигал на второй план».

Миссис Дейл стоило немалых усилий произнести эти несколько слов.

 Её племянник тихо присвистнул.

"Она оригинальна," — сказал он. "Не запрещайте ей говорить, тетя. Мне
будет интересно посмотреть, как она отреагирует на это".

"Я не думаю, что вы обнаружите, что она снова ссылается на это. Насколько я понимаю
Пегги передала свое сообщение и оставила его. Она вас не побеспокоит
больше не буду.



Глава XI

«Маленький козырь!»

Капитан Дарси не видел Пегги несколько недель. Он быстро поправлялся и однажды утром, войдя в библиотеку, увидел, что
Пегги разжигает потухший камин.

— Хулу, — сказал он, — ты ещё не приготовила проповедь?

Пегги скромно встала.

"Пожалуйста, сэр, у меня нет проповедей, — сказала она.

"Но ты проповедовал мне в последний раз, когда я тебя видела."

Пегги покраснела.

— Пожалуйста, сэр, я не умею проповедовать. Меня ничему не учили, но
когда я вырасту, сэр, я надеюсь стать миссионером.

— Это неудивительно. Я удивлён, что вы до сих пор не уехали.

 — Вы не считаете меня слишком маленьким, сэр?

 — Вы не слишком маленький, чтобы проповедовать дома. И что хорошего, по-вашему, вы этим делаете? И что хорошего, по-вашему, миссионеры делают язычникам за границей? Они были бы гораздо счастливее, если бы оставили их в покое.

— Пожалуйста, сэр, я просто хочу рассказать им об Иисусе. Они не знают, что Он
умер за них, — так сказал на собрании один миссионер.

— Ну, зачем им это знать?

Пегги выглядела очень серьёзной.

"Они имеют право знать, пожалуйста, сэр. И наш Господь сказал, что они должны
знать."

Немногие могли бы превзойти капитана Д’Арси в споре; он присвистнул и вышел из комнаты.

 «Она не простушка», — пробормотал он.  И больше не пытался заигрывать с Пегги.


 Разговоры Пегги с Томом Беннеттом были более продолжительными и
неудовлетворительными. Он приветствовал ее утром такой мягкой шуткой
вроде "Доброе утро, миссис миссионер, ваш билет направлен в Индию или
Африку?" или: "Видели сегодня утром какого-нибудь язычника, мисс Пегги? Хотелось бы мне, чтобы я мог
достать вам блэкимора. Возможно, в зоопарке оставят несколько штук. Почему не
вы идете и спросить там?"

У Пегги не хватило бы ума промолчать. Она сразу же вступала в разговор
и так горячилась, что даже Люси приходилось
призывать ее к порядку.

Наконец опыт научил ее, что многие слова были потрачены впустую на Тома.

"Я не иду в argify больше нет", - сказала она однажды, "для вас смеется
за все, мистер Беннет. Жаль, что ты не родился язычником; ты, кажется, так хорошо отзываешься об их тьме. Но я не собираюсь меняться только потому, что ты так смеёшься, и я поеду в Индиану, если вырасту и смогу. И я расскажу язычникам, что ты сказал о них
— Что они не хотят никаких Библий.

— О, им они понравятся, — вмешался неугомонный Том, — они с удовольствием их съедят
и попросят ещё.

— И я бы предпочла, — сказала Пегги, не обращая внимания на эту выходку, — быть нашей чёрной кошкой, мистер Беннетт, без головы, без ума, без мыслей, чем быть вами, кто может понять, что вам велят делать, и только насмехается над этим. И я больше не буду с вами разговаривать. Я не злюсь, но мне вас жаль. И я надеюсь, что ты больше не будешь со мной разговаривать, разве что
чтобы скоротать время, и тогда мы не будем ссориться.

Это настроение она сохранилась, и там был мир, соответственно, в
кухня.


Капитан Д'Арси был скоро совсем выздоравливающих. Его слуга был полон
важность один день.

- Мы с капитаном были в Военном министерстве, и капитану
задали много вопросов о нашей экспедиции в эти языческие горы
. Я говорил вам, что мы только вернулись, когда умер наш майор,
а капитан заболел. Кажется, они очень интересуются тем, что мы делаем в этих далёких краях, и капитан должен подготовить о них несколько отчётов. Он очень взволнован и будет
В ближайшие несколько недель он будет по уши в чернилах и бумаге, помяните моё слово!

Утверждение Тома Беннета оказалось верным. Капитан Д’Арси теперь проводил большую часть дня в библиотеке, сочиняя и переписывая свои бумаги для Военного министерства. Однажды вечером, когда его тётя собиралась ложиться спать, он заверил её, что ему ещё нужно поработать пару часов, прежде чем он сможет уйти.

«При таком темпе ты не восстановишь силы, Гарри».

«Моя дорогая тётя, я в отличной форме. Но я думаю, что сегодня вечером я справлюсь».

Через два часа он дописывал последнюю страницу и докуривал последнюю сигару.

«Ну вот, — сказал он себе, вставая из-за библиотечного стола и бросая окурок в корзину для бумаг, — наконец-то я закончил, слава богу! Теперь спать!»

 Он запер свои бумаги в шкатулку для документов, которую оставил на полке в углу комнаты, а затем, выключив газ, с лёгким сердцем поднялся наверх.

Огонь в камине в библиотеке тлел и не освещал
окружающее пространство, но постепенно маленькое пламя заплясало и
замерцало, и комната постепенно наполнилась светом. Он исходил не из камина,
но не из корзины для бумаг. Сигара капитана Д’Арси подожгла
несколько клочков бумаги, и это стало началом большого
пожара. Медленно сгорало содержимое корзины, затем
сама корзина, и, когда она рухнула, закатилась в складки
муслиновой занавески. Все домочадцы спали, ни один
проходящий мимо полицейский не поднял тревогу, и огонь
медленно, но верно распространялся.

Пегги спала в комнате наверху с Несбиттом, когда её разбудили крики на улице.

Она села в кровати и потрясла Несбитта.

"Несбитт, на нашей улице пожар. Ты слышишь, как они кричат?"

Несбитт вскочил с кровати и выглянул в окно.

Она отшатнулась с искаженным ужасом лицом. - Это наш дом, Пегги!
Разбуди повара, и полетим!

В тот же миг снизу донёсся голос капитана Д’Арси, и в
следующее мгновение перепуганные слуги бросились вниз по лестнице.

Из двери библиотеки валил дым, но лестница и
коридор остались нетронутыми, и все благополучно добрались до тротуара.
Правда, одеты они были очень небрежно.  Миссис Дейл была в шубе.
Люси и Несбитт были в тонких непромокаемых плащах, а Пегги так
увлеклась поисками своего любимого чулка, что успела только накинуть на плечи одеяло.

Пожарные уже были на месте. Библиотека выходила фасадом на улицу, и из окон
вырывалось пламя. Сосед, живший напротив, предложил
миссис Дейл убежище. Повернувшись к племяннику, который выглядел совершенно растерянным,
она сказала:

— Мы должны благодарить Бога за то, что все мы в безопасности.

Капитан Д’Арси пробормотал ругательство:

 «Мои бумаги там, в моей посылочной шкатулке! Я бы отдал десять фунтов, чтобы достать их!»

- Где вы их оставили?

- На угловой полке у книжного шкафа.

- Боюсь, они обречены. Какое испытание для вас!

Затем зовет слуг, чтобы следить за ней, Миссис Дейл пошла в
напротив дом.

Но Пегги не шла. Она слышала несколько слов о Капитане
Документы, д'Арси это.

«Пегги, — пробормотала она про себя, — ты должна пойти и забрать их; соберись с духом!»

И она бесшумно проскользнула обратно в дом.

Пожарный увидел, как она уходит, и крикнул, предупреждая остальных.

Затем по толпе пробежал холодок, когда они поняли, что кто-то
внутри. Мгновение или два они ждали, затаив дыхание, когда она появится. Коридор уже дымился, и пожарный продолжал поливать его из шланга. Пожарный взбежал по ступенькам к двери и исчез. Он успел как раз вовремя, потому что из горящей, дымящейся комнаты вышла маленькая фигурка и упала как подкошенная у его ног. Держа ее на руках, он повернулся лицом к толпе, и
звонит оживление—приветствие, которое принесла Миссис Дейл и ее племянник
окна, удивляясь тому причиной.

Несбитт ворвался в комнату и просветил их.

— О, пожалуйста, мэм, Пегги сгорела дотла!

Это было поразительное известие, но когда миссис Дейл увидела почерневшую и без сознания маленькую фигурку, она почти испугалась, что это правда. В одной руке она всё ещё сжимала свой чулок, в другой — шкатулку капитана Д’Арси.

 

Молодой человек с волнением взял её из её рук.«Что за маленькая проказница! Должно быть, она услышала мои слова и сразу же
пошла за ним».

После короткого совещания бедную Пегги отвезли на такси в ближайшую больницу, и капитан Д’Арси сам поехал с ней. И,
Совершенно расстроенная, миссис Дейл села и разрыдалась. Несбитт
подошла, чтобы выразить сочувствие, но вряд ли утешить.

"Мы с Люси часто говорили, мэм, что она слишком добра. Говорят, что тем, у кого короткая жизнь, приходится наверстывать упущенное, и вся их доброта сосредоточена в одном конце, так сказать. Я никогда
не слышала, чтобы молодая девушка так просто и искренне говорила о своей религии, и мы
заметили, что она умрёт рано. Они всегда так делают, эти девушки из высшего общества,
но это кажется таким ужасным концом. Я правда так не думаю, мэм,
в ней была хоть какая-то жизнь, когда её вынесли. Должно быть, она задохнулась там, где упала, и, возможно, это было милосердно!

— Верная до смерти! — пробормотала миссис Дейл, пытаясь взять себя в руки.
— О, Пегги, как же ты нас всех опозорила!

Через пару часов пожар потушили, и толпа разошлась. Только один или два пожарных и полицейских охраняли дом.

Ранним утром капитан Д’Арси вернулся к своей тёте.

"Она жива, тётя, но сильно обгорела. Я боюсь, что она может не
выздороветь."

И это был страх как медсестёр, так и врачей, которые ухаживали за ней.


Дни и ночи казались Пегги долгим бредом, полным боли и лихорадки.
Но настал день, когда она пришла в себя и начала спрашивать, где она.

"В больнице," — слабо повторила она. — "А что, у миссис есть другая служанка, которая будет делать мою работу? Что со мной случилось?"

"Вы обгорели, — мягко сказала медсестра, — но вам становится лучше.
Не думай об этом.

Пегги беспокойно заерзала головой на подушке; затем поднесла одну из своих
забинтованных рук к голове.

"У меня так кружится голова; где же мои волосы? Вы укороченный мне нравится
работный дом девочек?" Испуганный взгляд был в ее глазах.

Медсестра удивилась её тщеславию.

"Ваши волосы сгорели, — сказала она. — Их пришлось остричь."

Пегги в ужасе посмотрела на неё, и по её щекам потекли слёзы.

"Как я надену свои шапочки? — всхлипнула она. — Я только что уложила их так
красиво. Я никогда не смогу вернуться домой. Если у меня не будет волос,
то от чепцов не будет толку, а моя хозяйка не потерпит девушек без чепцов.

 — Послушайте, — решительно сказала медсестра, — оставьте свои чепцы и волосы в покое. Вы ещё какое-то время не сможете работать, а к тому времени, кто знает? Ваши волосы отрастут, и вы снова станете прежней.
А теперь выпей этот бульон и перестань болтать!

Пегги откинулась на спинку кровати, измученная и смирившаяся. Это был единственный звук, который сорвался с её губ.

По мере того, как она поправлялась, к ней возвращалось хорошее настроение, и вскоре она стала любимой пациенткой с её яркой улыбкой и забавными речами.

В первую субботу после того, как она пришла в себя, к ней пришёл посетитель. Сам капитан Д’Арси зашёл в палату.

Это был гордый момент в её жизни, и, несмотря на боль, которую она
испытывала, её глаза светились от радости.

 «Что ж, Пегги, — сказал молодой человек, — я решил, что должен прийти и поблагодарить тебя».
за то, что вы для меня сделали. Вы не ладим, я
Надежда?"

"Да, сэр. Пожалуйста, сэр, извините меня, болван, но я не уронил свой чулок?
Я продолжал думать об этом, и я уверен, что он был у меня в руке.

Капитан Д'Арси улыбнулся.

"Да, я думаю, она хранится у моей тети. Вы все правильно поняли".

"И, пожалуйста, сэр, ваши бумаги тоже в безопасности?"

"Все в безопасности. Они были бы для меня большой потерей. И я глубоко
благодарен вам.

Он вытащил из жилетного кармана две пятифунтовые банкноты и положил
их на ее подушку.

Лицо Пегги сильно покраснело.

"Пожалуйста, сэр, я не хочу никаких денег. О, Пожалуйста, сэр, вы не думаете, что я
пошли их деньги?"

Слезы были в ее глазах. Такая малость привела их туда сейчас.

- Конечно, нет, - поспешно сказал капитан Д'Арси, - но я уезжаю,
Пегги, и я хотел сделать тебе маленький подарок перед отъездом. Вы
знаете, что пожар, боюсь, случился по моей вине, и, конечно, это я виноват в том, что вы чуть не погибли. Вы окажете мне большую услугу, если примете это.

Пегги просияла.

"Большое-пребольшое спасибо, сэр. Я возьму это для своего чулка, и это
будет чудесно! И, пожалуйста, сэр, вы возвращаетесь в Инди?

- Пока нет. Сначала я собираюсь навестить друзей.

"Я всегда буду думать о вас, пожалуйста, сэр", - искренне сказала Пегги. "Я
всегда мечтала встретиться с вами, и я никогда не думала, что у меня это получится.
И, пожалуйста, сэр, я надеюсь, что правильно поняла вас в тот раз, когда вы
ко мне обратились. Я так спешила, что, возможно, сказала что-то не то.

— О нет, ваша проповедь была вполне ясной, — сказал молодой человек,
глядя на неё на этот раз без обычной искорки в глазах. — Я
запомни это, Пегги, каждое слово. Я никогда не смогу сказать, что не знал, к кому обратиться за новым сердцем. Я ещё не получил ту статью,
но, думаю, она пойдёт мне на пользу.

Пегги в замешательстве посмотрела на него.

«Больная коровка в Библии так быстро поправилась, что я подумала, что и ты, может быть, поправишься», — сказала она с тоской. «Я всегда хотела быть той служанкой, и когда я действительно встретила больную коровку, я была так рада, что моё сердце чуть не разорвалось!»

— Больной капитан из Библии, — сказал капитан Д’Арси, задумчиво глядя на неё.
— Интересно, кем он был?

«Это был капитан-прокажённый, и служанка ждала его госпожу, и она
велела ему пойти к Елисею, и он пошёл, и ему велели умыться,
и он не стал, а потом умылся и вернулся домой совсем здоровым!»

«Как интересно! А ты думаешь, я хочу умыться?» — в глазах капитана снова
заплясали огоньки.

"Я верю, что у вас внутри так и есть", - сказала Пегги. "Вы сказали, что это было ужасно плохо,
не так ли, сэр?"

"А я? Что ж, Пегги, если я когда-нибудь последую твоему совету, я дам тебе знать.
А теперь поторопись и поправляйся. Ты получила все, что хотела?

Пегги улыбнулась. "Я продумал все, пожалуйста, сэр".

"Это верно. До свидания".

Он кивнул ей и ушёл.

Пегги перебирала забинтованными руками свои банкноты.  Когда к ней подошла медсестра, она сказала:

"Медсестра, я ещё не совсем уверена, что хорошо вижу. Сколько шиллингов в этих двух бумажках?"

Пегги не призналась бы, что не знает, сколько стоят банкноты.  Она никогда в жизни их не видела.

"Схиллингз! Медсестра рассмеялась. - Ты имеешь в виду фунты. У тебя есть десять фунтов.
вот, Пегги. Мне позаботиться о них вместо тебя?

Пегги молчала от крайнего изумления.

"Но это больше, чем годовая зарплата!" - ахнула она. "О, как он мог
он дал это! О боже! Какой чудный чулок у меня будет!

Она лежала и думала о своём любимом чулке, а когда ей собирались перевязать ожоги, она говорила себе:

"Ну-ка, Пегги, не отвлекайся и думай о своём чулке! Это поможет тебе не обращать внимания на боль! И думай о том времени, когда золото
— Выкатывай, и ты передашь его миссионерам!



ГЛАВА XII

ПОСЕТИТЕЛИ

У Пегги были и другие гости, помимо капитана Д’Арси. Пришли миссис Дейл, Люси и миссис Крик. Несбитт сказал, что "от лошадиных яичек у нее мурашки по коже"
, и она никогда не была в них с тех пор, как там умерла ее мать
, но Пегги была вполне довольна сообщением от нее. Люси
тот, кого она больше всего понравились, и Люси была полна новостей.

"Да, мы вновь возвращаемся в дом, и это будет только библиотеку совсем
уничтожены. Я говорю, что вода причинила больше вреда, чем огонь.
Вы бы только видели холл и лестницу! Позолоченные картины и
ковры совсем испорчены! Конечно, они потушили пожар, так что
нам не на что жаловаться, но на ремонт потолков и стен уйдут
немалые деньги. Мне придётся присматривать за домом,
потому что миссис Дейл скоро уезжает за границу, и Несбитт
поедет с ней.

— И куда я пойду, когда выйду отсюда? — спросила Пегги с унылым видом.

— Вернёшься к своим подругам, не так ли? Но ты ведь будешь с нами до отъезда миссис
Дейл, не так ли?

Пегги выглядела неуверенной.

«Это моя кожа, Люси. Кажется, она так долго заживает. И ужасно болит. Я чувствую, что никогда не смогу согнуть ноги!»

 «Мистер Беннет ушёл с капитаном, и он считает тебя ужасно смелой, Пегги. Зачем ты это сделала?» Куча старых бумаг
не стоит того, чтобы из-за них сжигать себя до смерти!

"Я должна была это сделать", - искренне сказала Пегги. - Я уверен, что сделал бы это с... косилкой,
Люси, если бы все это случилось снова. Я должен был что-то сделать для этого.
там надписи, и он так сильно их хотел!"

"Ты странное маленькое создание! Мистер Беннетт, он говорит: "Конечно, я бы
«Ушёл и привёл ребёнка, — говорит он, — потому что мужчина чувствует, что это того стоит.
Но не капитанские бумаги, потому что они — всего лишь чернила и бумага, и не стоят того, чтобы рисковать плотью и кровью. Люди, — говорит он, — только смеются над тобой за то, что ты делаешь такие безрассудные вещи».

- Я невысокого мнения о мистере Беннете, - сказала Пегги, вздернув подбородок
в своей старой манере. - Он так отвратительно отзывается о миссионерах и
язычниках. Я предполагаю, что так его воспитали, но это ужасно
слышать его. Он говорит, что бросился бы в огонь, чтобы спасти ребенка, но я
Он знает, что не стал бы, если бы это был язычник. А язычник так же хорош, как и ребёнок, Люси, ничуть не хуже!

— Я мало что о них знаю, — призналась Люси, — но мы с Несбитт скучаем по мистеру Беннету. Он был таким весёлым молодым человеком!

Миссис Крик пришла и плакала над Пегги.

«Я чувствую, что ты принадлежишь мне, дорогая, я действительно так чувствую, и я так гордилась тем, что ты поступила на хорошую службу. А теперь ты вернулась, и я беспокоилась и беспокоилась, пока не поняла, какой злой старухой я была, ведь Всевышний заботится о своих, и Он вряд ли забудет тебя».

— Думаю, что нет, — сказала Пегги с сияющими глазами. — Я спрашиваю Его о тысячах вещей, а теперь целыми днями лежу в постели. Боюсь, что ужасно докучаю Ему, но я прошу Его не обращать внимания на то, что Ему не нравится, и стараюсь не задавать Ему один и тот же вопрос дважды.


А Пегги стала лучше, она стала принимать живое участие в ее
собратья по несчастью.

Молодая женщина, лежавшая на соседней кровати, чтобы ее свезли в с разбитым
ноги. Когда ей стало лучше, она очень беспокоилась о своем доме
и малышах; пожилая женщина по другую сторону от Пегги вела
Однажды днём у нас с ней состоялся долгий разговор, к которому присоединилась Пегги.

"Возьми остальное, пока можешь, девочка моя, и будь за это благодарна.
Кто присматривает за детьми?"

"Сестра моего мужа. Она приехала из Кента, и она чистая, приличная женщина, но я хочу взглянуть на своего ребёнка. Ему всего десять месяцев.

"Тогда тебе не о чем беспокоиться. Посмотри на меня. Я каждый день благодарю судьбу за то, что упала с лестницы и вывихнула плечо! Мне почти сорок, и я вырастила и воспитала четырнадцать детей,
и много работала, стирая для других людей, и за все эти годы
Я лежу в постели, и здесь за мной ухаживают! Я наслаждаюсь
остальным, это чудесно.

«Я была у Маргит на Пасху и в Ампстеде, но
ты весь день на ногах, дети тянут тебя за собой, и нужно следить за своим мужчиной, чтобы он не слишком увлекался своими очками. За все двадцать лет моей супружеской жизни я ни разу не лежала и ничего не делала». Ну что ж,
это похоже на маленький рай!

Говорящая откинула голову на подушку с довольным вздохом.

Пегги посмотрела на неё и улыбнулась.

"Полагаю, Бог знал, что тебе нужно немного отдохнуть, вот и всё.
— Зачем ты здесь?

 — Я не хочу отдыхать, — простонала молодая жена. — Я хочу к Джеку и моим малышам! Марта роется в моих коробках и ящиках и наводит порядок, как она это называет, и я не узнаю ни одного угла, когда вернусь.

— Не волнуйся, — сказала Пегги, ободряюще кивнув ей. — Лучше навести порядок, чем его наводить, и, может быть, она приготовит всё к твоему приходу. Не думай о худшем. Думай только о хорошем. Я всегда стараюсь думать только о хорошем. И
это действительно сбылось.

"Когда я была девочкой, ещё до того, как пошла в услужение, я мечтала, что однажды стану служанкой у настоящих леди, буду жить в доме с картинами и коврами, и у меня будет столько угля в камине, сколько я захочу, и всё это сбылось. И если ты будешь думать о том дне, когда вернёшься домой, это тебя очень воодушевит. Можно я
исправлю это?

Не дожидаясь согласия, Пегги с жаром продолжила: «Это будет
так. Ты поедешь домой на такси, мчишься по улицам, как
призрак, а твои соседи высунут головы из окон, чтобы
посмотрим, кто это, гоня так хорошо, и тогда ваш муж будет поднимать вам
все так нежно, и нести тебя, и там будет все, что ты маленькая
дети с чистыми лицами и блестящих волос и лучшие платья, и Марта
перестанешь улыбаться, и номер будет так чисто, как в воскресенье, и там
будет великолепный чай, водяные креветки и, возможно, смородиновый пирог.
и вы будете сидеть в мягком кресле, и все будут ждать вас,
и твой муж скажет: "Девочка моя, мы ужасно рады, что ты вернулась!«
Он скажет: «Мы не знали, что у тебя есть долина, пока ты не уехал от нас!»»

Бедная молодая женщина начала всхлипывать, но её утешили.

"Вы всё так складно излагаете!" — восхищённо сказала она, вытирая слёзы. "Да, было бы здорово снова стать красивой! Я постараюсь об этом подумать."


Пегги также нашла что сказать врачам.

Один из них однажды утром подошёл к ней и похвалил за то, что она
поправилась.

  "У вас прекрасное здоровье, — сказал он. — Я знал людей, которые
получили менее сильные ожоги, чем вы, и всё равно умерли от шока."

 "Пожалуйста, сэр, это значит, что я умру? Я бы никогда не подумала об этом,
потому что собираюсь стать миссионером, когда вырасту, и я знаю, что
Богу угодно, чтобы я была такой, поэтому Он позаботится обо мне и не даст мне умереть, пока я не сделаю это.

Доктор посмотрел на неё с весёлой улыбкой.

Пегги продолжила, серьёзно глядя на него: «Полагаю, вы очень разочарованы, сэр, когда не можете вылечить людей?»

"Ну, да, я думаю, что это так".

"Должно быть, это для вас испытание", - сказала Пегги. "Я действительно сочувствую вам, джентльмены,
когда вы приходите утром и обнаруживаете, что ваше лекарство не помогает.
ничего хорошего. Ни один врач в Лондоне, сэр, есть, что будет достаточно
определенные люди Ле'?"

"Нет, если болезнь зашла слишком далеко, - сказал доктор, - или она
неизлечима".

"Да", - сказала Пегги, и мечтательное выражение появилось в ее голубых глазах;
"и я полагаю, некоторые листья их души, пока они не зашел слишком далеко; что
почему я не хочу спешить на язычников".

"И что ты собираешься делать с ними?"

— Только скажите им, кто может исцелить их души, сэр. Это так ужасно, что некоторым из них приходится ждать, пока я выйду к ним.

— Так вы хотите быть проповедницей? Вы из «Спасения»?

— Пожалуйста, сэр, я служанка.

Пегги тут же вздёрнула подбородок. Если бы она была герцогиней, то не смогла бы
я бы гордилась этим больше.

"И я в очень хорошем месте," продолжила она, слегка кивнув ему,
"и мне очень хочется вернуться как можно скорее."

"Что ж, мы хорошо позаботимся о вас," сказал доктор, "но я думаю, что если
На вашем месте я бы держался своего места и оставил язычников в покое.

"Это то, чего я жду, — язычников, — сказала Пегги, а затем быстро сменила тему.

"Полагаю, сэр, никто из вас, джентльменов-врачей, сам не болеет?"

"Иногда болеем, — смеясь, ответил доктор.

— Я никогда не слышала, чтобы в Библии говорилось о больном враче, — настаивала Пегги
задумчиво; "больные пленники, и короли, и женщины, и множество простых людей"
но я не помню ни одного доктора, но осмелюсь сказать, сэр, ваши души
такие же, как у других людей. И вы не можете вылечить их сами, не так ли, сэр?

"Мы думаем, что сможем", - сказал доктор со смехом.

- Ах, - сказала Пегги, качая головой; "но вы не можете, сэр. Это может быть
сделать никто, кроме Иисуса Христа; так сказано в Библии. Он присматривает за
души, не правда ли? И он не хочет ни на кого не лезьте со своей работой.
Я думаю иногда, что это будет очень грань, чтобы стать врачом, для вас и
Господь исцеляет вместе, и Он даёт вам тела, чтобы посмотреть, что вы с ними сделаете, и забирает души. Но, пожалуйста, сэр, я действительно думаю, что вы ошибаетесь, полагая, что можете исцелить свою собственную душу.

 — Что ж, — сказал доктор, уходя, — возможно, я ошибаюсь. Я должен подумать об этом.


Это был счастливый день для Пегги, когда ее правая рука и рука была свободна от его
бинты. Она тотчас упрашивала ее медсестра на чернила и бумагу.

"У меня так много друзей, няня, что я должна дать им знать о себе. И
могу вам сказать, что они в деревне ищут письма. Почему, когда я
Когда я впервые уехала из Лондона, я каждый раз спрашивала почтальона, есть ли у него для меня письмо, и продолжала спрашивать, пока не получила его, и тогда, о боже! Как же я была горда и довольна!

Её первое письмо было адресовано Эллен и гласило следующее:

 "МОЯ ДОРОГАЯ ПОДРУГА ЭЛЛЕН, я надеюсь, что ты в полном порядке, потому что не могу сказать наверняка.
Я еще не совсем. Думаю, ты могла слышать обо мне. Со мной произошел несчастный случай
я вбежал в горящую комнату, чтобы взять коробку с бумагами, которая
меня так загорело, что я упал на пол, и меня пришлось нести
в хоссспиталь. Огонь — коварная штука, Эллен, и если бы не он
Если бы я был язычником, к которому собираюсь отправиться, я бы умер
прямо на месте. Но я чувствую себя замечательно, мне нравится моя
кровать, и врачи, и няни — все хорошо, но у меня отрезали зайца, из-за
чего я чувствую себя плохо, потому что у меня были шапки, я всё думаю и думаю, Эллен, что
мне делать, и я собираюсь приклеить их жвачкой к бутылкам, которые они
продают. А теперь, Эллен, я прошу тебя написать мне поскорее, потому что я хочу
узнать, как поживает мистер Джоб, и передать ему мои наилучшие пожелания. Ты
любишь меня преданно, как друг, Эллен, и у меня никогда не будет другого друга, кроме тебя.

 «Миссис Баннер, которая лежит на соседней койке, завтра уезжает домой, и я надеюсь, что на следующей неделе
я тоже уеду. Я надеюсь, что скоро вернусь со своими дамами. Ты была в больнице, Эллен? Это большая белая комната с кроватями и тумбочками, и у тебя
над кроватью висят карточки, на которых написано, как ты болен, и карта
твоего настроения, которая, как они говорят, то поднимается, то опускается,
потому что они рисуют её карандашом, но я не чувствую себя в плохом настроении —
всё как всегда. И каждый день приходят врачи, их сотни. В Лондоне, если вы заболели, к вам придут толпы врачей, и они
все пытаются увидеть тебя сразу, но они мне нравятся, я улыбаюсь и ничего не говорю. Теперь я должна попрощаться, Эллен, я твоя любящая, верная,
дорогая подруга —

 «Пегги».

 «P.S. — надеюсь, ты не забыла язычника».

Последним посетителем, которого Пегги увидела перед тем, как выйти из больницы, был
Джойс.

Это стало для неё большим сюрпризом, и Джойс, глядя на её худенькое личико, которое, казалось, стало таким белым и прозрачным, была явно шокирована её внешним видом.

 «Пегги, от тебя ничего не осталось! Я слышала, что ты была совсем
выздоравливаешь. Ты ещё не готова к работе.

«Пожалуйста, моя последняя хозяйка уехала за границу, и она сказала, что я могу помочь
Люси присмотреть за домом, пока ты снова не понадобишься, и, пожалуйста,
ты скоро вернёшься в деревню?»

«Пока нет. Мисс Хелен навещает других людей, и я делаю то же самое». Мы не спешили возвращаться, и это к лучшему. Нам было так жаль слышать о тебе, Пегги, и всё же мы гордились тобой. Я
жил в одном доме с капитаном Д’Арси, и он рассказал нам всё!

— Вы знаете моего капитана? — спросила Пегги, затаив дыхание. — Он как-то приходил ко мне сюда. Он хороший человек, гораздо лучше, чем его помощник, мистер
Беннетт.

— Как же ты собираешься работать, бедняжка? — сказала Джойс,
глядя на неё с жалостью. — Я уверена, что ты стала намного меньше.
— Ты выглядишь так, будто тебе вообще ничего не нужно.

— Пожалуйста, это мои волосы, — взволнованно объяснила Пегги. — И, пожалуйста,
в этих кепках я буду казаться выше. Я так хочу надеть их на голову.
 Я чувствую себя такой раздетой, пожалуйста, без них!

Джойс рассмеялась. — Я думаю, вам сначала следует отправиться в дом для выздоравливающих,
прежде чем ты снова надумаешь носить кепки. Я поговорю об этом с сестрой.

Пегги не выглядела обрадованной такой перспективой. «Пожалуйста, я не
люблю кепки и тому подобное. Я слышала, что там так много правил,
а я не выношу правил, по крайней мере, когда они напечатаны большими
буквами». Я буду в полном порядке, когда выйду отсюда. Мне здесь очень нравится, но еда очень невкусная, в основном в мисках и чашках. И иногда я думаю, что сосиска или кусочек
колбаски были бы мне очень кстати!

Потом она начала расспрашивать о Хелен.

— Она уже совсем поправилась? Я очень рада, потому что это было самое ужасное, что я когда-либо видела, — она лежала на спине! Я никогда этого не забуду. И я буду очень рада вернуться в свой загородный дом. Я полностью согласна с миссис Крик, что это лучше, чем лондонские крики!

— Я рада, что вы так думаете. А теперь я должна идти. Мы напишем вам, Пегги, когда захотим, чтобы вы вернулись к нам. Мы договорились об этом с миссис Дейл. До свидания.

Джойс протянула руку, и Пегги с благоговением взяла её.

"Я чувствую себя настоящей леди, когда мои хозяйки пожимают мне руку," — заверила она потом медсестру.



ГЛАВА XIII

КОЛЛЕКЦИЯ

«Люси, Люси! Как ты думаешь, я могла бы пойти на собрание сегодня вечером? На афишах написано, что будут выступать четыре миссионера, а это всего в двух улицах отсюда!»

Конечно, это была Пегги. Она ворвалась на кухню, задыхаясь от
волнения, и разбудила Люси, которая дремала после обеда.

«Благослови Господь эту девочку! Что за суматоха!» — довольно ворчливо воскликнула Люси. «Конечно, ты можешь пойти, если хочешь. Я сегодня вечером иду в гости к друзьям, но вернусь домой рано».

Пегги выписали из больницы две недели назад, и уже на следующей неделе она
Она снова собиралась вернуться в Сандейл. Её волосы по-прежнему доставляли ей неудобства, а
на руках и кистях остались следы от огня. Но она не падала духом, и когда Люси пожалела её, она решительно сказала:

 «Я никогда не была красавицей и не собираюсь жалеть себя». Я слежу за собой, я чистая и опрятная, и я ни на что другое не обращаю внимания.

Она была в восторге от этой миссионерской встречи — и неудивительно,
ведь она собиралась потратить на неё свои сбережения. Она обменяла две пятифунтовые банкноты на золото, и её чулок был совсем
набитый нечетным количеством серебра и пенсов. Собрание началось в семь, но в
шесть Пегги уже ждала у входа, пока откроют дверь. С
лучезарной улыбкой она заняла свое место, сжимая в руках свой драгоценный чулок,
который она прятала под жакетом, чтобы какой-нибудь злонамеренный человек не увидел
его и не выхватил у нее.

На собрании было очень много людей, потому что это было необычное мероприятие
и Пегги узнала нескольких священнослужителей на платформе
. Первые докладчики были решительно неинтересны, подумала она.
Доклад, который был зачитан, был выше ее понимания.

Но когда миссионеры начали говорить, внимание Пегги был
глухая. Она следовала их словам, затаив дыхание. Если они
вызывали смех в аудитории, Пегги от души присоединялась; если они рассказывали
грустную историю, на ее глазах выступали крупные слезы.

И когда, наконец, гимн был выдан, и коллекции-тарелки пришли
круглые, ей кубок радости был полон.

К ужасу и смятению очень застенчивого молодого человека, который держал перед ней тарелку, Пегги медленно и нарочито приподняла свой чёрный чулок и опустила его на монеты.

— Это мой чулок, молодой человек, — заявила она громким шёпотом,
который отчётливо был слышен ближайшим соседям. — Наденьте его и не уроните,
потому что он ужасно тяжёлый!

Мгновение юноша колебался, но грозный взгляд Пегги и пронзительный
шёпот заставили его отскочить от неё.

"Не прикасайся к нему, молодой человек! Это для тех миссионеров, чтобы они отвезли это язычникам! Это мой чулок, говорю тебе! Не прикасайся к нему, потому что я слежу за тобой!

Она действительно следила за ним глазами, но коллекцию отнесли во
внутреннюю комнату. И, задержавшись там на несколько минут после окончания собрания,
Пегги медленно подошла к двери.

"Чего ты ждёшь?" — сердито спросила она себя. "Ты отправила свои
вещи, и на этом всё. Ты хочешь, чтобы они все пришли
к тебе и хвалили тебя? Ты просто глупая, Пег, вот кто ты такая!"

Она была уже на пороге, когда кто-то положил руку ей на плечо.


Подняв глаза, она увидела стоящую рядом с ней маленькую, плохо одетую женщину.

"Я сидела позади вас и видела, как вы положили на тарелку чулок,"
мягко сказала она.  "Не могли бы вы сказать мне, что в нём было?"

- У моего савина, - немного застенчиво ответила Пегги. "Вы видите, м, я уже ОГРН
предполагают, что идти на встречу надолго, и поэтому я приберегла для
это."

"Интересно, сколько тебе удалось сэкономить?"

[Иллюстрация: "Я ПОЛОЖИЛ НА ТЕБЯ ГЛАЗ!"]

"Видите ли, у меня было одно-два подарка. Один очень большой — целых десять фунтов, — из-за него я очень разбогател, а моя жена заставила меня купить одежду, так что я собрал всего три фунта два шиллинга и девять с половиной пенсов."

"А сколько вы получаете за работу?"

«В этом году я собираюсь сбросить восемь фунтов».

Леди пошла дальше. Она сама зарабатывала восемьсот фунтов в год
и положила полкроны на тарелку. Деньги были её богом, и она даже
жалела, что тратит их на себя. Её убедили пойти на собрание,
чтобы послушать, как говорит её племянник, потому что он был одним из
миссионеров, и она почти пожалела, что поддалась порыву щедрости
и рассталась с полкроной, когда хватило бы и шестипенсовика.

Но гордость и радость Пегги от того, что она надела чулок, позабавили и тронули
её. Стыд охватил её, когда она сравнила два предложения и
соответствующие доходы. Она пошла домой и прислал анонимный чек на
;100 в обществе, и никто не знал, что маленькая служанка была
отвечает за это.

Пегги снова остановили, и на этот раз это был священник.

"Вы та маленькая девочка, которая прислала чулок на сумму 13 с лишним фунтов?"

Пегги просияла.

"Да, пожалуйста, сэр; но это были больше, чем это: тринадцать фунтов два
шиллинга девять пенсов и полпенни. Я надежды, как этот молодой человек не
падение нет! Он выглядел довольно испуганным".

"У чулка была какая-нибудь история?" - спросил священник, улыбаясь.

Пегги уставилась на него, а затем ответила с лёгким презрением в голосе:

«Ну что вы, сэр! У чулка нет никакой истории. История есть только у королей, королев и важных персон, как я и учила в школе!»

«Но где вы взяли столько денег?» — спросил священник.

— Это был подарок, сэр, от моего больного капитана, а остальное я приберёг для себя.

 — И как давно вы интересуетесь миссионерской работой?

 — О, очень давно, с тех пор, как я почти год назад ходил на собрание. Я
сам когда-нибудь стану миссионером, но… — тут он испуганно посмотрел на меня.
Она заглянула ему в глаза: «Мне ведь никогда не придётся выступать на трибуне, как это делают джентльмены-миссионеры, не так ли, сэр?»

 «Если бы вы были миссионером, вам пришлось бы делать и худшие вещи», — сказал священник, улыбаясь.  «Почему вы хотите стать миссионером?»

— О, пожалуйста, сэр, из-за язычников, которые ничего не знают, а
миссионеры говорят, что не могут обойти всех и рассказать им!

— Нет, мы не можем этого сделать, — немного грустно сказал священник.

— Пожалуйста, сэр, вы когда-нибудь бывали среди язычников?

— Да, я уже пятнадцать лет в Индии.

"О!" - ахнула Пегги в благоговейном восторге. "Но вы не были одним из них"
который говорил, сэр?"

"Нет, я слушал более молодых и свежих людей, чем я, и обнаружил, что
это полезно ".

— Пожалуйста, сэр, — сказала Пегги, блестя глазами и краснея, — я никогда не встречала язычника, но миссионер — это почти то же самое. Не могли бы вы пожать мне руку, пожалуйста, сэр?

— Конечно, с удовольствием.

Пегги почти гордилась, как будто пожимала руку королю.

— «Большое вам спасибо, сэр, — сказала она, — и, пожалуйста, не могли бы вы сказать мне, есть ли где-нибудь язычники, говорящие по-английски, как те, кого я
— Я должна пойти, потому что я не обучена французскому и прочему.

 — Думаю, вам придётся довольствоваться разговорами с язычниками
дома, — сказал священник, всё ещё улыбаясь. — Их много,
девочка моя. Возможно, Бог покажет вам, что вы можете лучше служить Ему дома.
И, конечно, если вы отправите свои сбережения, чтобы помочь другим, вы
примете участие в великой работе по евангелизации мира.

Лицо Пегги вытянулось.

"Я решила отправиться к язычникам, пожалуйста, сэр, и я надеюсь, что
моя подруга Эллен тоже поедет со мной. Но если Бог
«Если он не считает меня подходящей, он как-нибудь даст мне об этом знать».

И Пегги ушла с улыбкой на лице и болью в сердце.

«Собирать в чулок — это хорошо, — пробормотала она себе под нос, — но этого недостаточно, чтобы я могла что-то сделать, а я собираюсь сделать как можно больше, а не как можно меньше!»

Она была очень молчалива, когда вернулась к Люси, а когда легла спать, то немного поплакала.

— Ты выглядишь совсем подавленной, Пегги, — пробормотала она между всхлипываниями. — Из-за
твоего чулка кажется, что в твоей комнате кто-то умер,
но это всё глупости! Подумай о том, куда они делись, и что с ними
будут делать. А если тебе не по себе без чулка,достань другой и начни наполнять его завтра!" С этой мыслью она успокоилась и заснула.
 * * * * *
Наступил апрельский день, и прошло четыре года с тех пор, как Пегги вернулась
из Лондона в свой загородный дом.
Она стоит под яблоней в саду и слушает весёлый звон колоколов.
Альберт Эдвард сидит на корточках и смотрит на неё; но
Крепкий молодой человек тоже наблюдает за ней, и он, в отличие от Альберта
Эдварда, не обязан смотреть молча, потому что у него есть язык. "Пегги!"-
Пегги так и подпрыгнула, и на её щеках появился румянец, который
сделал её почти красивой.

"Ну что ты, Билл, зачем ты за мной следишь?" Я видел тебя в церковь какое-то время назад, и этого хватит на один день".
"Отец послал меня", - сказал молодой человек, немного неуклюже. "Он хочет
услышать о свадьбе!"
"Ты можешь сказать ему", - сказала Пегги, вглядываясь в бело-розовую
расцветает над ней. «Вы знаете, как прекрасно выглядела мисс Джойс, и нет в мире другого капитана, который мог бы сравниться с нашим капитаном Д’Арси! Я
сейчас же пойду и подбодрю мисс Хелен. Она ушла в свою комнату поплакать, и я вышел сюда, как только карета увезла их».
— О чём ты думаешь? — спросил молодой человек, осторожно приближаясь к ней.
"Я думала о том, как они пожали мне руки, эти двое,"
ответила Пегги с восторженной улыбкой на губах. "Я же говорила тебе, что
они просили меня поехать с ними в Индиану. Я всегда мечтала об этом.
я сразу же стал миссионером, как только повзрослел, и мне казалось, что Бог даёт мне шанс.
"Но я учился по-другому, и теперь мисс Хелен так сильно страдает от ревматизма, что я не собираюсь бросать её. На днях я долго с ней разговаривал. Кто-то должен поговорить с людьми
дома, а кто-то должен поехать за границу, и пока мы рассказываем друг другу
об Иисусе и можем протянуть руку помощи, мы трудимся ради Бога. Я всего лишь невежественная, необразованная девушка, и я начинаю понимать, что моя голова не так умна, как мне казалось. И наш Господь сказал:
«Следуйте за Мной, и Я сделаю вас ловцами человеков», и если мисс Джойс и её капитан последуют за Ним в Индиану, я смогу последовать за Ним в Сандейл.

 «Я никогда не перестану думать об этих язычниках, Билл.  Они, так сказать, вцепились в моё сердце, и я всё ещё собираю
 для них и молюсь за них». Но я собираюсь сделать своё дело со своей
миссис и быть верным в мелочах...
Билл выслушал её до конца, а затем протянул руки.
"Пойдём, Пегги," сказал он с тоской; "пойдём и сделаем своё дело со мной.
Я ждал весь этот год, и отец очень хочет тебя!"
Пегги покачала головой, но в её глазах зажегся огонёк.

"Тебе придётся подождать ещё немного, Билл. Моя жена говорит, что в следующем году она уедет жить к своей старой кузине, и тогда я буду свободен."
"Ты обещаешь, Пегги, что это будет в следующем году? Эти свадебные
колокола уже в моём сердце и голове."
«Если мы с тобой будем вместе трудиться на благо Господа, Билл, я приду к тебе».  Пегги говорила приглушённым голосом, но Билл притянул её к себе.
«Дитя моё, ты показала мне и отцу путь в рай, и я вряд ли откажусь от того, чего хочет Господь!» Глаза Пегги наполнились слезами.
— И о! Билл, как ты думаешь, что сказал мне сегодня капитан Д’Арси, когда мы
пожали друг другу руки? Он посмотрел на меня и сказал:"'Прощай, Пегги. Я должен поблагодарить тебя за многое, но лучшая работа, которую ты когда-либо делала, — это передать мне это сообщение в первый день, когда ты меня увидела. Вы сказали «больному капитану», куда ему нужно отправиться, чтобы вылечиться, и хотя ему потребовалось больше года, чтобы принять решение, в конце концов он это сделал и обязан своим полным выздоровлением вам!'

'Это его собственные слова, и я плачу, когда думаю о них, потому что это так меня радует. Я молил Бога, прежде чем отправиться на службу, чтобы
«Это может помочь больному капитану, и именно так Он ответил мне!»
**********

UNWIN BROTHERS, LIMITED, THE GRESHAM PRESS, УОКИНГ И ЛОНДОН.