Глава 10. Великая добыча

*****

Яркое весеннее солнце, заливало речную долину светом. Быстрый Олень и Ловкий Заяц, два мальчика-кроманьонца, два неразлучных друга, склонились над полыньей, зачерпывая воду в согнутый в виде мешка кожаный сверток. Они переливали ее в тяжелую глиняную корзину, промазанную смолой. Ослепительные лучи освещали струю воды, превращая каждую каплю в маленькую хрустальную, искрящуюся таинственным очарованием, звезду.

- Смотри! – воскликнул Ловкий Заяц, внезапно плеснув горсть ледяной воды в лицо друга. Брызги засверкали в воздухе, словно россыпь драгоценных камней.

Быстрый Олень расхохотался и его смех эхом отразился от склонов речной долины. Не оставаясь в долгу, он зачерпнул воду ладонями и ответил тем же. Мальчики начали весёлую игру, забыв на мгновение о своих обязанностях. Холодные капли попадали на их одежду из мягких оленьих шкур, но это только добавляло веселья. Их молодые тела, закаленные суровой жизнью охотников, едва замечали холод. Они были как молодые волчата, играющие у логова, – полные жизни и радости существования.

Солнечные лучи преломлялись в водяной пыли, создавая крошечные радуги вокруг их фигур. Быстрый Олень, подпрыгнув, попытался поймать одну из них, вызвав новый взрыв смеха у своего друга.

- Шаман Священный Бизон говорит, что в каждой капле воды живет дух реки, – сказал Ловкий Заяц, глядя, как солнечный свет играет на поверхности воды. - Значит, сейчас мы играем с тысячей духов!

- А я думаю, что духи сами играют с нами, – ответил Быстрый Олень, ловя ладонью очередной солнечный блик на воде.

Их смех смешивался с журчанием реки, ныряющей по краю полыньи под лед и тихим свистом легкого весеннего ветра, создавая особенную рапсодию реальности момента. Они были детьми своего времени – достаточно взрослыми, чтобы помогать племени, но всё ещё достаточно юными, чтобы находить радость в простых вещах.

Вода в корзине медленно прибывала, но мальчики не спешили заканчивать свою игру. Этот момент принадлежал только им – момент чистой, незамутненной радости под ярким теплым мартовским солнцем.

Их мокрые волосы блестели, а глаза сияли озорным блеском. Они были похожи на молодых оленей, резвящихся на весеннем лугу, – такие же легкие, быстрые и беззаботные. Холодные брызги превращались в пар, поднимаясь от их разгоряченных тел к лазурно-голубому весеннему небу.

- Нам пора возвращаться, – наконец сказал Быстрый Олень, глядя на почти полную корзину. - Но завтра мы снова придем сюда!

Ловкий Заяц кивнул, его лицо всё ещё светилось от радости игры. Вместе они подняли тяжелую корзину, но их шаги были легкими, а сердца – полными того особого счастья, которое может подарить только беззаботное детство, даже в суровом мире древних охотников.

Возвращаясь к стоянке племени, они несли с собой не только воду, но и солнечное тепло этого момента, сохранённое в их памяти, как драгоценный амулет радости и дружбы.

Поднимаясь по склону холма, они часто останавливались, чтобы перехватить корзину поудобнее и перевести дыхание. Весеннее солнце пригревало, и пот струился по их загорелым лицам. Когда они достигли вершины, Ловкий Заяц первым заметил внизу, на равнине, темные массивные силуэты.

- Смотри! - прошептал он, схватив друга за руку.

Быстрый Олень замер. Внизу, среди проталин, покрытых прошлогодней пожухлой травой, паслось небольшое стадо шерстистых носорогов. Их могучие тела, покрытые густой рыжевато-бурой шерстью, казались неподвижными глыбами на фоне тающего снега. Только изредка кто-то из них поднимал массивную голову, увенчанную двумя внушительными рогами, принюхиваясь к весеннему ветру.

Маленький Бунга, детеныш носорога, неуклюже топтался возле матери, время от времени тыкаясь мордой в её бок. Его короткая шерстка пока не успела стать такой густой, как у взрослых животных, а рог был малозаметеный. Это была его вторая весна, и он, как и все молодые существа, радовался теплу и свежей траве, пробивающейся сквозь редеющий снег.

Мальчики переглянулись. Они знали, какой ценной добычей считались эти древние исполины. Мясо одного такого зверя могло кормить все племя много дней, а из толстой шкуры можно было сделать несколько теплых накидок. Кости и рога шли на изготовление орудий и украшений, а жир - для светильников, растирания красок, лечения и в качестве высококалорийного лакомства.

Солнце медленно уходило за горизонт, окрашивая небо в розовые и пурпурные тона, когда Быстрый Олень и Ловкий Заяц, запыхавшиеся от быстрого бега, появились у стойбища. Они торопились, поэтому новость, которую они несли, стоила того, чтобы пролить немного воды из корзины по дороге.

Мальчики ворвались на стоянку, задыхаясь от быстрого шага и волнения. "Габунга! Габунга!" - их крики разрезали вечерний воздух, наполненный запахом дыма и жареного мяса. Слово "Габунга" - на их языке означало большая добыча. Размахивая руками, они показывали в сторону холма, откуда только что прибежали.

Охотники мгновенно оживились. Крепкий Кулак поднялся во весь рост, его глаза сверкнули охотничьим азартом. Быстрый Олень, едва переводя дыхание, рассказал об увиденном стаде носорогов. Слушая мальчика, охотники придвинулись ближе к костру, где языки пламени отбрасывали причудливые тени на их суровые лица.

- Пять носорогов... и один детеныш, - задумчиво произнес Крепкий Кулак, чертя на земле схему палкой. - Мать не бросит малыша, а значит, всё стадо будет двигаться медленно.

Старый охотник по имени Седой Волк, известный своей хитростью, усмехнулся:
- Они истощены после зимы. Я видел их следы два дня назад - глубокие, неторопливые. Они ищут пищу, разрывая снег, и не могут далеко уйти.

Мужчины склонились над схемой, которую начертил вождь. Река с обрывистыми берегами перед впадением в великую реку делала недалеко крутой изгиб, образуя природную ловушку. Если загнать туда носорогов, у них не останется путей к отступлению.

- Утром выступаем, - решил Крепкий Кулак. - Разделимся на три группы. Первая пойдет по следу, вторая зайдет с фланга, третья отрежет путь к отступлению. Загоним их к реке, где обрывистый берег. Там они будут наши.

Охотники одобрительно загудели, уже представляя себе богатую добычу. Каждый из них знал цену шкурам носорогов, их мясу, костям и рогам. Такая охота могла обеспечить племя всем необходимым на долгие луны вперед.

Ловкий Заяц и Быстрый Олень сидели чуть поодаль, впитывая каждое слово взрослых охотников. Их переполняла гордость - ведь именно они нашли такую важную добычу. В свете костра они видели, как блестят глаза взрослых мужчин, когда те обсуждают детали предстоящей охоты. Для этих людей любое крупное животное было, прежде всего, источником пищи и материалов, необходимых для выживания. Сентиментальность была им чужда - они были хищниками сурового ледникового периода, где выживал сильнейший.

Когда последние лучи солнца окончательно погасли за горизонтом, план был готов. Охотники разошлись по шалашам, чтобы хорошенько выспаться перед завтрашней охотой. Только дежурные у костра да возбужденный шепот мальчиков нарушали ночную тишину стойбища.