Пластмассовая жизнь. Часть 5
Я вновь кивнула.
— Любой другой бы уколол, кстати. Им вообще плевать на всех. Попросишь не давать, а они всё равно дадут, потирая ручки. — Бликса, уже одет в кожаный плащ и уличные ботинки, стоя в их спальне, опустился на диван и запрокинул голову вверх.
— Ты никогда не пробовал героина? — Спросила я , присаживаясь рядом с ним
— Нет. — он вздохнул. — Когда-то мы со Смайлом жили у одного героинового. У нас не было выбора тогда, да и денег. У Смайла был кризис. Я спас жизнь его музе, по имени Луна, сделал так, чтобы её вытащили. Просто вызвал скорою и вроде как её потом положили на реабилитацию. Смайл меня тогда люто возненавидел. Но на пару часов всего, отходчивый.
— Ты никогда не рассказывал мне об этом, — я осторожно положила голову на его плечо. — А почему он тебя возненавидел?
— В ту ночь у нас было дикое веселье. Свалились, кто где. Так вышло, что рядом со мной уснул этот парень, а на утро я пришёл в себя и ужаснулся. Его стеклянные глаза уставились на меня. Сам он был сине — фиолетовым. Рот, покрытый маленькими язвами, был слегка приоткрыт. Я растолкал всех остальных. Тогда то я и понял, что никогда не попробую героин.
— Однако, винт ты спокойно пускал по вене
— С него слезать полегче …
И следовало бы, после всего того, что вскрылось, убежать и забыть все это как страшный сон. Нет, я осталась и стала зависимой от Бликсы морально, словно от того же самого наркотика. То есть, получается, я тоже стала наркоманкой? Мало того, что я испытывала жуткий душевный дискомфорт, во время трипов моего дорогого художника, так еще он иногда поднимал на меня руку. После того, как происходила физическая расправа, он закрывался в комнате и писал картины. Я видела, что по итогу выходило на холстах; фигуры с глазами, или же люди, из голов которых торчали различные предметы, будь то пачка сигарет или даже табуретка. А если готовое полотно его не устраивало, то оно непременно летело с окна и не важно, что в этот момент мог идти человек или мать с ребенком. Так же, он как-то выкинул матрац, но позже все же за ним спустился, ведь он не хотел спать на полу. Не знаю, какие демоны управляли им в те моменты…А когда он не употреблял, то был вполне себе хорошим и добрым. И тогда я просто безмерно его обожала! Я говорила с ним, умоляла его о том, чтобы он бросил эту дрянь. А он меня не слушал, только огрызался, запирался в комнате и “топал”, я только так могу это действие Бликсы назвать . Я сперва слышала только странные звуки, а потом не выдержала, так как интерес победно взял надо мной вверх. Выломала дверь и увидела странное зрелище; Бликса бил каблуком своего остроносого ботинка о пол, в тот момент, художник был схож с индейцем, который танцует свой народный танец. И я не смела его окликнуть, даже звука какого-то издать. Он так танцевал еще минут пять и после, рухнул на пол почти без сил. Когда я бросилась к Бликсе, упала перед ним и положила его голову на свои колени, я видела лишь пустоту в его глазах, он смотрел куда-то сквозь потолок, будто пытаясь разглядеть небо. Таким танцем он переживал стресс и ломку. отчасти.
У меня тоже появился свой своеобразный припадок, когда я испытывала панику и прочее негативные эмоции, то со всех ног бежала в ванную комнату, закрывалась, брала ножницы и отрезала свои волосы! За всю нашу совместную жизнь, я проделывала это два раза, а на третий, Бликса психанул и остриг меня налысо, с помощью электрической машинки и на всякий случай, он снял с петель дверь ванной комнаты, дабы я точно больше таким не промышляла. Волосы отросли быстро. Про то, что Бликса зависим, я, конечно же не сказала, хотя возможно, мать обо всем догадалась? Думаю, это очевидно. Однажды, она заехала к нам утром, Бликса как раз спал после прихода, а я судорожно пыталась убрать лужи блевотины, которые он мне оставил, как некий презент, видимо. Вообще, с этой дряни он блевал очень часто, видимо организм не хотел принимать эту отраву, а художник намеренно делал себе ядовитые уколы.
Свидетельство о публикации №224122000707