Три Закона. Закон первый - Выживание. Глава 14

Предыдущая глава - http://proza.ru/2024/12/17/1085


«ПЕРВЫЙ СРЕДИ ПЕРВЫХ

Квазиантропная охота набирает учеников!

К сожалению, пока это не является призывом всем желающим, однако, вполне возможно, что скоро так и будет.

Вечером такого-то числа нам посчастливилось взять интервью у представителя одной из самых редких и опасных профессий в современном мире – у специалиста по квазиантропной охоте Гера Мичлава. Человечеству господин Мичлав известен своими достижениями в области охоты, неоценимым вкладом в развитие промышленности, а также большей расположенностью к общению с прессой по сравнению со своими загадочными собратьями.

Но впервые квазиохотник предстаёт перед камерами не в одиночку. С ним рядом находится… его ученик! Первый ученик квазиантропного охотника за всю историю профессии.

Уважаемые читатели могут представить себе наше изумление, ведь скрытность Ассоциации квазиохоты всем хорошо известна. Мы знаем лишь имена тех нескольких самоотверженных героев, благодаря которым наша жизнь протекает спокойно и благополучно, благодаря которым мирное развитие цивилизации вообще стало возможным. Мы знаем, что эти храбрые люди работают строго поодиночке, и пробраться в их ряды невероятно сложно. Данная профессия предполагает невероятный риск, немыслимые физические и психологические нагрузки, и отбор происходит по очень жёстким правилам. Практики ученичества и ассистирования в данном случае никогда не существовало. Но почему? И что же изменилось теперь?

Неужели мы узнаем ответы на эти вопросы? Возможно ли, что железный занавес между Ассоциацией квазиохоты и остальным обществом наконец приоткроется?

Доказательство того, что это действительно возможно, находилось прямо перед нами – юный аген, ученик образовательного учреждения пятого типа первого класса района Квета Мегаполиса, по имени Леокади Алисар.



- Господин Мичлав, какова причина, по которой охота всегда предполагала работу в одиночку?

ГМ: - Причина вовсе не одна! Их много. От особенностей стратегии до личных характеристик тех людей, которые могут по этой стратегии работать. В том числе и то, что охотников всегда было мало, и на всех их не хватает до сих пор.

- Да, разумеется, немного найдётся столь смелых людей, чтобы отправиться в дикие леса сражаться с квазиантропами!

ГМ: - Находится их в достаточном количестве! А вот остаётся и потом выживает действительно немного.

- Но каким же образом новый охотник узнаёт методы и принципы профессии, если не имеет возможности обучаться? Каким образом он может повысить свои шансы на выживание?

ГМ: - Предварительной подготовкой. Только этим. Это, впрочем, относится абсолютно к каждому рейду. А на ваш первый вопрос могу вам ответить лишь то, что до методов и принципов кандидату ещё нужно доползти через десяток весьма жёстких экзаменов. Случайные люди не проходят эту черту.

- Мы знаем, что Вы работаете в Ассоциации с довольно юного возраста, с восемнадцати лет. А в каком возрасте чаще всего приходят в охоту?

ГМ: - Разные случаи бывали, но в основном в промежутке от двадцати до тридцати.

- Вашему ученику сейчас всего шестнадцать лет, не является ли это риском?

ГМ: - Риски просчитаны, к тому же он является именно учеником и помощником, а не охотником, который отправляется в одиночный рейд.

- В одиночку посреди квазиантропного леса! Для большинства наших читателей немыслимо даже представить себе каково это! Расскажите о собственных ощущениях от своего первого столкновения с квазиантропами.

ГМ: - (смеясь) Вот как раз в такие моменты никаких ощущений у вас не будет! В промежутках между столкновениями – возможно. Но, в конце концов, ты знаешь, зачем здесь находишься, и ощущения должны подчиняться конкретной цели.

- Звучит как наставление Вашему ученику!

ГМ: - Одно из многих!

- Поведайте же нам о нём! Как так вышло, что появилась профессия помощника квазиантропного охотника?

ГМ: - Она пока не появилась, это будет первый эксперимент. Он одобрен руководством Ассоциации, и это пока будет первая попытка такого рода. Ситуация меняется, как в мире человеческом, так и в мире квазиантропов. Разработка новых стратегий охоты, завязанных на командной работе, может дать хорошие результаты, повысить эффективность в разы. Выявить таковые преимущества, вывести новую стратегическую систему и пустить её в широкую практику – моя текущая идея и задача.

- Но как Вам пришла эта идея? Ведь охотники всегда оберегали свои секреты от посторонних глаз.

ГМ: - Вот мне стало внезапно жаль, если мои секреты однажды умрут вместе со мной! (смеётся) Мой собственный опыт составляет уже четырнадцать лет, за спиной уже тридцать рейдов – и, оценивая всё это, я могу сказать, что результаты могли бы быть и лучше.

- Помилуйте, господин Мичлав! Вы признаны одним из лучших охотников! Названное Вами количество выполненных рейдов говорит об этом яснее всего – Вас приглашают к работе настолько часто, насколько это вообще возможно! И Вы говорите, что Ваши результаты недостаточно хороши?

ГМ: - Я говорю, что они могли бы быть ещё лучше. И средство для этого сидит перед вами.

- Расскажите же подробнее, как именно будет проходить Ваш эксперимент?

ГМ: - Он будет проходить непосредственно в рейде. Через три недели мы отбываем на остров Инсулия, и ещё через два месяца будут получены первые выводы.

- Каким образом проходил отбор человека на роль вашего ученика?

ГМ: - По очень многим параметрам, которые я сформулировал, исходя из своего опыта.

- Претендентов было много?

ГМ: - Нет. Может, потому что мы нашли друг друга довольно быстро, и мне не пришлось искать других кандидатов.

- Каким же человеком является Ваш нынешний ученик?

ГМ: - Толковым. Это главная характеристика Леокади. Можно расписывать долго, что именно входит в это понятие! Но в него просто входит всё, что нужно для хорошего ученика, помощника и напарника.

- Из Ваших уст это звучит, как очень высокая оценка!

ГМ: - И это так и есть.



У нас также была возможность задать несколько вопросов самому Леокади Алисару. И хоть пока что, в столь юном возрасте, он мало напоминает квазиантропного охотника, однако, производит впечатление серьёзного и дисциплинированного молодого человека, прислушивающегося к каждому слову своего именитого наставника.



- Леокади, когда же Вы приняли решение стать квазиантропным охотником?

ЛА: - Это решение ещё не принято, потому что пока неизвестно, как пройдёт экспериментальный рейд.

- Но ведь Вы предполагаете, что он пройдёт успешно и перед вами встанет выбор?

ЛА: - Конечно. Если всё пройдёт успешно, тогда и моё решение будет однозначным.

- В Мегаполисе более пятисот школ, в каждой из них около полутора тысяч учеников. Как же Вам удалось стать тем, кого выбрали на роль помощника охотника?

ЛА: - Наверное, это лучше спросить у господина Мичлава. Наверное, частично везение. Но никто из учеников не знал, что это вообще может произойти. Предложение господина Мичлава пришло мне наравне со всеми остальными предложениями о работе.

ГМ: - Помимо меня, у него их полсотни.

- Полсотни, Леокади? В своём ответе Вы очень поскромничали! По тому, что мы сегодня услышали от господина Мичлава о Вас, можно сделать вывод о Ваших исключительных успехах в обучении!

ЛА: - Не вполне, я отнюдь не являюсь лучшим учеником в своей школе.

- Сдержанность – то положительное свойство охотников, с которым наши читатели хорошо знакомы! В Вас оно совершенно точно присутствует! Расскажите, о чём Вы подумали, когда Вам поступило предложение от Ассоциации квазиохоты?

ЛА: - Что это уникальный шанс получить подобный опыт.

- Вы долго раздумывали?

ЛА: - Нет, вовсе нет.

- А как Вы оцениваете вашего наставника? Каково это – обучаться у квазиантропного охотника, к тому же, такого, как Гер Мичлав?

Здесь нужно отметить, что юный Алисар был несколько смущён заданным нами вопросом. Конечно, это неудивительно, ведь для него наша беседа являлась первым в жизни интервью. В этот момент ученик взглядом обратился за разрешением к своему наставнику и отвечал, лишь получив его одобрение – чем продемонстрировал похвальную скромность и уважение.

ЛА: - Господин Мичлав является очень интересным человеком и хорошим наставником. Сложную информацию он умеет преподнести легко, и у меня не возникает трудностей в обучении.

- Леокади, и последний вопрос! Вам предстоит принять участие в рейде в лесу, полном квазиантропов. Вы боитесь?

ЛА: - (улыбаясь) У меня просто нет времени бояться».



Далее следовало финальное хвалебное слово автора статьи.

Надо же, какой я милый! «Серьёзный и дисциплинированный»… Конечно, я едва губами мог шевелить! Сидел, как доска, прибитая к стулу! «Скромность продемонстрировал» – да хотел понять, что мне прилетит за ответ о моём наставнике! Откуда мне знать, как он отреагирует? Но Мичлав по пути домой похвалил – сказал, что я выражался, как всегда, красиво и всё говорил, как надо.

Ещё в статье размещалось фото. Нас сняли во время разговора – охотник сразу это оговорил. А потом, в машине, сообщил мне причину – он видел, что просьба позировать перед камерой вырубит меня окончательно. Итак, на изображении мы сидели за столом в приятной обстановке переговорного кафе, зацепив на фоне уличную панораму. Никаких посторонних предметов в кадр удачно не попало, всё смотрелось довольно стильно. Наставник выглядел абсолютно расслаблено и всей своей позой придавал веса записанным выше словам. Я сидел рядом с ним с неприлично прямой спиной и заиндевевшим выражением лица. И был полной противоположностью охотника – мелкий (Боже, насколько я меньше его!), светловолосый, в мягкой белой одежде. И похож на бревно.

С досадой я скрыл на устройстве страничку со статьёй и попытался отвлечься на вид за окном экспресса.

На подходе к Ассоциации устройство пришлось вовсе отключить – на него валом сыпались сообщения от друзей и знакомых. Родители выразили свой восторг ещё вчера вечером.

А в холле, у стойки Крысы, поверх голов остальных сотрудников, я сразу увидел Мичлава. Он стоял, вольготно облокотившись о блестящую «дюну», и что-то говорил вниз – туда, где секретарь не мог от него скрыться.

- …и твою завистливую рожу! – это было окончание фразы, которую Мичлав произносил с явным удовольствием до тех пор, пока не заметил меня. – О, а вот и ты! Звезда эфира! Ну как, оклемался? А ведь это так была – мелочь! Мы тут как раз об этом и говорили, а?

Вопрос адресовался Крысе. Тот не поленился оторваться от мониторов, чтобы наградить Мичлава полным ненависти взглядом.

- Верно! – кивнул на него охотник и, оттолкнувшись от стойки, взял меня за плечо. – Ладно, пошли работать! Отвлечёшься и придёшь, наконец, в себя. Не ожидал, что ты такой скромняга, аха-ха! Но, учти, к вниманию придётся привыкнуть.



Однако с этого дня внимание стало более адекватным. То ли статья в газете наложила на меня официальный покров, то ли промывка мозгов Деменом на всех подействовала – но одногруппники от меня отвязались. Стали заметно более вежливыми. В первую очередь стихли обвинения в зазнайстве. Никто больше не пытался «поймать» и «прижать». Кто-то встречался мне в коридорах школы, кто-то сам пришёл поболтать – и общение проходило нормально. Но за кем-то я всё же замечал холодность.

А ещё младшие ученики принялись меня узнавать и перешёптываться за спиной.

Родители после выхода статьи тоже стали сдержаннее. Будто она намекнула им, что ребёнок участвует в серьёзном деле, и, похоже, не надо изводить его расспросами и умилением.

В новый распорядок я втянулся и привык к постоянному притоку новой информации, новых впечатлений и эмоций. С друзьями мы виделись только в выходной день – а он, несмотря на огромное количество дел по подготовке, всё-таки существовал. Господин Мичлав крепко объяснил, почему надо отдыхать. Но я не слушался и хотя бы несколько часов занимался и в выходной.

Гелло и Мирои, конечно же, хотели знать больше, чем все остальные. И на правах друзей им это удавалось! Но всё же о технической и практической стороне своей новой работы я мог говорить только с наставником.

Друзей его личность очень интересовала – особенно Мирои. Гелло относился к моему начальнику скептически. Потому что вызывающий вид и нарушение норм общения (о которых я в красках повествовал) он одобрить никак не мог. Но всё-таки благодаря моим отзывам и очевидным карьерным успехам знаменитого охотника мой строгий друг менял своё мнение в лучшую сторону.

А вот Мирои наоборот нравилось всё необычное в этом человеке! Каждый раз, округлив глаза, он слушал, что кому и как тот сказанул – его это искренне веселило и ужасало. Он считал, что гении имеют право быть странными. А Гер Мичлав, несомненно, гений в своём деле – так (или почти так) последние четыре года говорили все газеты, в которых Мирои накопал кучу статей о квазиохоте.

Что же я сам думал о нём, бросая каждый новый день в копилку своих наблюдений? Иногда я его попросту боялся, но тут же несомненное уважение, которое он вызывал, сглаживало этот страх. Иногда в порыве симпатии мне даже хотелось поскорее начать рабочий день – именно чтобы вновь с ним встретиться и получить новую порцию знаний и грубоватого юмора. Когда накатывала такая симпатия, её сразу комкало раздражение от слишком уж фамильярного поведения наставника. О постоянных тычках я уже говорил – это было самое неприятное. Но с другой стороны! благосклонное отношение такого человека не могло не льстить! Он свободно демонстрировал своё расположение ко мне, и это видели все, кто не смел при нём лишний раз рта раскрыть. Мне дано было право называть его просто по фамилии! За это я прощал любые неприятные недоразумения. Ну имеет человек подобной профессии право на странности!

Короче говоря, из всех человеческих состояний в присутствии Гера Мичлава невозможным было только одно – равнодушие. Иногда мне казалось, что я очень устаю от того калейдоскопа эмоций, которые он вызывает. А иногда – что его энергетика, наоборот, заряжает мою внутреннюю батарейку.

Во всём этом присутствовал один явный и решающе положительный момент – когда дело доходит до обучения и работы, всё отлажено им без изъяна. А что может быть важнее?


Следующая глава - http://proza.ru/2025/01/02/1027