The Mountain Cain A New Year s Journey Through Sno

              The Mountain Cain: A New Year's Journey Through Snow
       "Dedicated to the person who once found themselves in the mountains."
                By Vladmir Angelblazer, 01 January 2025.


       The wind bit sharply as I made my way up the winding path to Mount Cain*, its icy fingers piercing through every layer of clothing I wore. There are places on this earth where the soul feels lighter, as though the very air whispers secrets too ancient for language. Mount Cain, located at the northern tip of Vancouver Island, is a place of solitude where time seems to fold in on itself, and the mundane world below dissolves into the distant echoes of a snowy lullaby.

       I had returned, as I always did around this time, to breathe in the crisp, cold air, to stand before the unspoken majesty of the mountain and the snow that blankets it in a silent, all-encompassing embrace. For some, snow is but an inconvenience—an obstacle to daily life. But here, in this sacred stretch of the island, snow is something else entirely. It is a manifestation of the sublime, a natural force that transcends the simple mechanics of weather.

       Each winter, as the flurries fall, the world beneath the mountain takes on a new, purer form. The snow is not merely cold and white; it is a brilliant blue, radiant under the endless gray sky, almost impossible to describe to those who have never seen it. I had seen many snow-covered peaks in my life—some towering above the clouds, others glistening with sunlight—but nothing, nothing, compares to the sight of Mount Cain when it is cloaked in snow, a pristine sea of five meters deep.

       When you stand there, as I do now, at the base of that vast, snowy expanse, you are faced with an emptiness so complete that it feels like an invitation into the soul itself. The mountain does not merely loom over you; it speaks, though not in any tongue you know. Its silence is its voice, and that voice is deafening in its clarity. For the few who take the time to listen, it hums with an ancient truth. This is not simply a mountain; it is the keeper of something larger than ourselves—something we can touch only by surrendering to its quiet power.

       I had never climbed the mountain in the traditional sense—this was no longer within my reach, not after the injury that altered the course of my life. The days of snowboarding and skiing, of hurtling down the slopes with wild abandon, had passed. But that does not mean I no longer belonged here. The mountain had not forgotten me, nor had I forgotten it. Now, my journey through the snow was more intimate. I took the snowshoes instead, feeling the cold bite of the wind against my face as I trudged through the deep white drifts, my feet sinking into the soft, fluffy pudding, but my mind free—free to drift with the wind, to drift with the silence that hung over this isolated peak.

       The snow here is different from other snow. It is thick and fluffy, like a cloud come down to earth, and when you step into it, the world seems to disappear. There is no sound but the crunch of the snow beneath my shoes, no sensation but the cool rush of air. This place is both outside the horizontal and intimate, remote and present, all at once.

       And in this place, I find something—perhaps not clarity, but a kind of peace? It is a peace that comes from confronting the immensity of nature, the sheer unrelenting force of the mountain, and understanding, deep down, that we are small before it. We are small before everything. Yet, in that smallness, there is a kind of grace.

       The mountain asks nothing from you—no promises, no debts to pay. It simply is, just as the snow is. And in return, it allows you to experience something profound: the humility of existing in its shadow, the freedom that comes from surrendering to its grandeur.

       I imagine that the people of Sayward, those who live their lives beneath the towering silhouette of Mount Cain, do not often take the time to consider what it truly means. They see the mountain as a backdrop to their lives, an ornament of their existence, and yet, to live so close to such a force must shape them, if only they were conscious of it. We are all shaped by our surroundings, whether we choose to recognize it or not. The mountain looms there, ever-present, always reminding us that we are part of something larger, that we must carry the burden of our awareness of it—whether we want to or not.

       But the mountain’s lesson is not one of dread or surrender. It is a lesson of acceptance, of resilience. It does not ask us to be mighty; it only asks us to stand in awe, to remain silent before it. We are invited to become as the snow—to fall, to settle, to be part of a naturlife greater than ourselves.

       The journey through the snow on snowshoes is no longer one of conquest, no longer a pursuit of thrill. Now, it is a meditation. As I step across trillions of snowflakes, feeling the weight of my mountain boots within the snowshoes, I lose all sense of time. The mountain stands before me as it always has—indifferent to the passage of years, untouched by human ambitions or struggles. In this place, the ordinary fades, and the extraordinary remains.

       I will return here next year, as I always do. And perhaps the mountain will teach me something new, or perhaps it will simply remind me of what it has always whispered. I have learned to hear the mountain’s voice. But for now, I sit here, beneath the snowy expanse, breathing in the cold air, feeling the peace of this place wash over me. The mountain has not changed, but I have, and in that change, I have come to understand something deeper about myself. That, perhaps, is the greatest gift the mountain can give.

       I may no longer glide down its slopes, but I will always walk in its shadow. And that, in its own way, is enough.


* Mount Cain is located in the territory of the ‘Namgis First Nation.  The mountainous area near the Davie River, or Dzudzux‘an, is known as Papikalan in Kwak’wala, meaning place of marmots.

              Гора Каин: новогоднее путешествие сквозь снег
         «Посвящается человеку, который однажды оказался в горах».
                Автор: Владимир ХлынинЪ, 01 Января 2025


       Ветер резко пощипывал, когда я поднимался по извилистой тропе к горе Каин*, его ледяные пальцы пронзали каждый слой одежды, которую я носил. Есть места на этой земле, где душа чувствует себя легче, как будто сам воздух шепчет секреты, слишком древние для человеческого языка. Гора Каин на северной оконечности острова Ванкувер — это такое место — остров уединения, где время, кажется, сворачивается само по себе, а обыденный мир внизу растворяется в далеких отголосках снежной колыбельной.

       Я вернулся сюда, как всегда делал в это время года, чтобы вдохнуть свежий, холодный воздух, постоять перед невысказанным величием горы и снегом, который покрывает ее молчаливым, всеобъемлющим объятием. Для некоторых снег — это всего лишь неудобство, препятствие для повседневной жизни. Но здесь, на этом священном участке острова, снег — это нечто совершенно иное. Это проявление возвышенного, природной силы, которая превосходит простую механику погоды.

       Каждую зиму, когда обрушиваются метели, мир под горой принимает новую, более чистую форму. Снег не просто холодный и белый; он ярко-голубой, сияющий под бесконечным серым небом, который почти невозможно описать тем, кто никогда его не видел. Я видел много заснеженных вершин в своей жизни — некоторые возвышаются над облаками, другие сверкают солнечным светом, — но ничто, ничто не сравнится с видом горы Каин, когда она окутана снегом, первозданным морем глубиной в пять метров.

        Когда вы стоите там, как я сейчас, у подножия этого огромного снежного простора, вы сталкиваетесь с пустотой, настолько полной, что она ощущается как приглашение в саму душу. Гора не просто нависает над вами; она говорит, хотя и не на каком-либо известном вам языке. Ее молчание — ее голос, и этот голос оглушает своей ясностью. Для тех немногих, кто находит время подслушать, он гудит древней истиной. Это не просто гора; это хранитель чего-то большего, чем мы сами, чего мы можем коснуться, только отдавшись ее тихой силе.

       Я никогда не поднимался на гору в традиционном смысле — это было уже не в пределах моей досягаемости, после травмы спины, которая изменила ход моей жизни. Дни сноуборда и лыж, мчащихся вниз по склонам с дикой самоотдачей прошли. Но это не значит, что я больше не принадлежу этому месту. Гора не забыла меня, и я не забыл её. Теперь моё путешествие по снегу было более интимным. Вместо этого я взял снегоступы, чувствуя холодные укусы ветра на своём лице, когда я тащился через глубокие белые сугробы, мои ноги погружались в мягкий, пушистый пудинг, но мой разум был свободен — свободен дрейфовать с ветром, дрейфовать с тишиной, которая нависла над этой изолированной вершиной.

       Снег здесь отличается от другого снега. Он густой и пушистый, как облако, спустившееся на землю, и когда вы в него ступаете, мир, кажется, исчезает. Нет никаких звуков, кроме его хруста под моими ботинками, никаких ощущений, кроме прохладного порыва воздуха. Это место одновременно внегоризонтальное и интимное, отдалённое и настоящее.

       И в этом месте я нахожу что-то — возможно, не ясность, но своего рода покой? Этот покой, который приходит от столкновения с необъятностью природы, чистой неумолимой силой горы и понимания в глубине души, что мы малы пред ней. Мы малы перед всем. Но в этой малости есть своего рода благодать.

       Гора ничего не просит от вас — никаких обещаний, никаких долгов, которые нужно платить. Она просто есть, как и снег. И взамен она позволяет вам испытать нечто глубокое: смирение существования в её тени, свободу, которая приходит от подчинения её величию.

       Я представляю, что жители Сэйворда, те, кто живёт под возвышающимся силуэтом горы Каин, не часто тратят время на то, чтобы задуматься о том, что она на самом деле значит. Они видят гору как фон своей жизни, украшение своего существования, и все же, жизнь так близко к такой силе должна формировать их, если только они осознают это. Нас всех формирует наше окружение, хотим мы это признавать или нет. Гора возвышается там, вездесущая, всегда напоминая нам, что мы являемся частью чего-то большего, что мы должны нести бремя нашего осознания этого — хотим мы этого или нет.

       Но урок горы — это не урок страха или смирения. Это урок приятия, стойкости. Она не требует от нас быть могущественными; она лишь просит нас стоять в благоговении, хранить молчание пред ней. Нас приглашают превратиться в снег — упасть, осесть, стать частью натюрлайфа, большего, чем мы сами.

       Путешествие по белым склонам на снегоступах больше не является завоеванием,  погоней за острыми ощущениями. Теперь это медитация. Когда я шагаю по триллионам снежинок, ощущая тяжесть своих горных ботинок в снегоступах, я больше не осознаю времени. Гора стоит передо мной, как и всегда, — безразличная к течению лет, не тронутая человеческими амбициями или борьбой. В этом месте обычное исчезает, а необычное остаётся.

       Я вернусь сюда в следующем году, как и всегда. И, возможно, гора научит меня чему-то новому, а может, просто напомнит мне о том, что она всегда нашептывала. Я научился её слушать. Но сейчас я сижу здесь, под снежным простором, вдыхаю холодный воздух, чувствую, как покой этого места омывает меня. Гора не изменилась, но я изменился, и в этом изменении я понял что-то более глубокое о себе. Это, возможно, величайший дар, который может дать гора.

       Я больше не могу скользить по её склонам, но я всегда буду ходить в её тени. И этого, по-своему, достаточно.



* Гора Каин расположена на территории индейцев Намгис. Горная местность около реки Дэви, или Дзудзуксан, известна как Папикалан на языке Кваквала, что означает место сурков.