Барашек

      На преддипломную практику из Ленинградского ветинститута девочек в Казахстан не посылали. Только мальчиков, в основном из азиатских республик или с Кавказа. Там нужно было жить в юртах вместе с чабанами, на отдалённых пастбищах, передвигаться исключительно верхом, и месяцами питаться в основном бараниной, рисом  и чаем с лепёшками.
     Время там течёт немеряно, просторы лежат бескрайние, культура – как при Ходже Насреддине. Из пейзажей  -  только степь, во всяких видах. Средняя Азия во всей красе! Бараны, верблюды, лошади, ишаки, ящур, сибирская язва, туляремия, туберкулёз, бруцеллёз, лептоспироз, бешенство… далее всё оглавление учебника эпизоотологии. Всю культуру и науку там держат немцы – ну, те, с Поволжья, как загремели туда во время войны, так там и осели, и слава Богу, между нами говоря, а то вообще был бы там полный швах.
      Димке Рутковскому тоже попался главврач совхоза – руководитель практики – немец, Пауль Оттович, сухопарый, белобрысый, толковый. Он снабдил Димку всем необходимым, обрисовал картину жизни на джайлоо, очертил фронт работ и проинструктировал по технике безопасности:
      -  Вот этим порошком обсыпайся каждый вечер, на ночь, а то блох нахватаешься. Звать тебя должны только по имени-отчеству, иначе чабаны быстро на шею сядут. Сырой воды не пей – здесь столько всякой заразы, что лопатой не разгребёшь. Свежего кобыльего молока тоже не пей, если чабаны будут угощать - такой понос прохватит, что трое суток в кустиках просидишь. Это они новичкам любят такие шуточки устраивать. Пить надо кумыс, кислый и полезный.
      Ну и так далее. И отправил Димку в степь, работать по отарам. А как раз начался сезон годовых проверок и прививок – это так практика специально и зловредно задумана, чтобы студентов сразу с головой окунуть.
      Ну, что, Димка в это дело сразу вписался неплохо. Верхом он ездил отлично (спасибо дружку детства – цыганенку), чабанам привёз из города папирос, сухофруктов и халвы, одному вытащил серные пробки из ушей, другому вылечил лишай ветеринарной мазью, а работу организовать он умел, поскольку в стройотряды ездил.
      Только что-то очень уж много работы получалось. Туберкулинизация, вакцинация против ящура, против  сибирской язвы, против лишая… А ведь в отаре четыре тысячи голов всё-таки, а пастухов только трое, не считая овчарок. Да сколько можно?!
      Когда из районной ветлаборатории привезли пробирки для взятия крови на бруцеллёз, чабанский коллектив наконец выразил мягкое недовольство:
      -  Э-э-э, может хватит уже? У нас овцы здоровые, выкидышей нет, чего им ещё нужно?
      -  Да как же не делать?  – настаивал Димка, -  всё равно ведь потребуют, по закону положено. Хотите, чтобы Пауль Оттович приехал?   
      Морды сразу стали кислые.
      -  Не надо Пауль Оттович, он премию снимет.
      -  Ну, тогда надо брать кровь.
      -  Э-э-э, бала, малшик, зачем мучиться, если можно красоваться? Берем барашек режем, плов варим, плов кушаем, и вся работа!
      -  А кровь?
      -  А кровь на все пробирка разливаем! Понял?
      Димка понял. Ну да, и волки сыты, и овцы целы, и пастух пьян, и барин доволен. То есть лаборатория. А почему нет? Да задолбались они уже, и он вместе с ними! Вроде здоровая ведь отара! Этих же баранов в котёл пускаем каждый день!
      Ну, и приготовили. В смысле плов. Из барашка. А четыре тысячи пробирок с пробами крови отправили по назначению, как положено. А Пауль Оттович передал благодарность за хорошую и быструю работу, обещал в отчёте по практике отметить положительно при отправке в институт. А через пару дней  – бабах!!! – ответ из лаборатории: четыре тысячи проб бруцеллёзных! О чччёрт, а барашка-то  уже съели! Чтоб он сгорел!
      Ой-е, чабаны взвыли!  Это значит сейчас всю отару под нож, на район наложат карантин, и останутся они без денег и без скота, и нельзя же признаваться, чего напортачили, – за такое и в тюрьму загреметь можно, причём Димка пойдёт «паровозом» - он же там ветеринар, хоть и практикант.
      А Димка им  -  идиоты, нашли о чём плакать, да вы хоть представляете, что значит бруцеллёз подцепить?!  Мы же мясо заразное сожрали! Множественный полиартрит – воспаление всех суставов – хотите? Или, например, ослепнуть на всю жизнь – нравится? А могут ещё и яйца воспалиться, покраснеют, распухнут, как гранаты, и детей потом не будет, ты что жене тогда скажешь, дурак?! Да вообще сдохнуть можно!
      Народ онемел. Димке враз поверили, поскольку какой он врач – уже оценили.
      -  Э-э-э, Дмитрий Семёнович, так болеть – это совсем нехорошо! В центральном посёлке  медпункт есть, поедем, там доктор хороший!
      -  С ума съехали?! Какой медпункт? В город, в больницу надо, сейчас же!   
Вот приедет Пауль Оттович, распорядится, чего делать.
      Прискакал на «газике» взмыленный Пауль Оттович:
      -  Сумасшедший дом! Откуда такая заражённость, в прошлом году только тридцать голов бруцеллёзных выбраковали! Быстро всю отару в город, на спецпереработку!
      -  А заразу не разнесём, доктор?
      -  Ещё чего, триста градусов температуры и четыре атмосферы давления в автоклавах – там не то что бруцеллы, там ни один инопланетянин не выживет. А сами все потом немедленно в больницу, я проверю! 
      Чего там проверять, впечатлённые перепуганным практикантом чабаны вместе с ним смирненько отсидели в больнице положенную неделю на уколах и анализах, и ни один не пытался смыться домой.
      Напичканный лошадиными дозами тетрациклина Димка трясся ещё месяц, несмотря на повторные отрицательные результаты анализов крови, и десять раз в день благодарил Аллаха за старательность чабанского повара: тот проварил проклятого барашка капитально, как отцы и деды завещали.
      А потом закончилась практика, отчёт был сдан на «отлично» и тут же благополучно забыт, и через пару дней матёрый ветеринар-пятикурсник Дмитрий Семёнович  завалился обычным порядком в комнату к соседям по общаге, как раз отмечавшим вскладчину какой-то очередной повод.
      -  Димка! Здорово! Садись! Почему совсем не заглядываешь, заучился насмерть, отличник? Нос задрал! Налейте человеку! Держи закусон! Смотри, огурчики, даже колбаска есть, копчёная!  – Димке были действительно рады.
      -  Ого!  Здорово вкусно, никогда такой не пробовал. Молодцы! Откуда достали?
      -  Это я из Алма-Аты привёз! – Катибджон Садыков сиял круглым лицом, как медный казан,  -  я там на практике был, почти дома.
      У Димки в голове что-то глухо щёлкнуло, и вкусный кусочек застрял в горле.
      -  Овечья колбаска? Не конина?
      -  Да ты что, чистая баранина, вон ярлык валяется, посмотри.
      Ватной рукой Димка достал бумажку из-под стула.. Ну да, Талды-Курганский мясокомбинат, горячего копчения, дата выпуска – двенадцатое октября...
      Оно самое…
      По спине продрал мороз, и проклятая колбаска оледенела в желудке. Понятное дело, всё это туфта, не столько там уж было в отаре бруцеллёзных, и потом всё-таки триста градусов по Цельсию да четыре атмосферы в автоклавах, тамошние ветеринары наверняка ещё пять раз перепроверили... безопасно, конечно…  а всё-таки лучше всего сейчас простерилизовать организм водочкой как следует, а завтра закусить тетрациклинчиком, усиленной дозой.
      «Чертов барашек, чтоб ты сгорел! И тут меня догнал!» -  и Димка твердой рукой набулькал в стакан солидную порцию дезинфектанта.