Неведомо где

            Сон

      Лечу над Атлантикой. Сумрачно. Внизу небольшие облака. Смутное беспокойство заставило оглянуться. Истребитель с пиковым королём на фюзеляже разворачивается в мою сторону. Ухожу в быстрый спуск, ныряю в облако, перехожу в горизонтальный полёт, выскакиваю из облака и вижу поблизости чёрный овал, растянутый по горизонтали. Мчусь к нему. Враг появился сзади-слева. Влетаю в овал. Полный мрак и тишина окружают меня. От испуга просыпаюсь.
      Лётчики не рассказывают о своих страхах. Поэтому такой сон можно поведать только записной книжке. Если ещё приснится подобное, постараюсь досмотреть: вылетит ли фашист следом за мной.


            Сбылась мечта идиота

      Кузина и я, готовясь к отбою, пожелали друг другу спокойной ночи. Вдруг в дверь громко постучали.
      - Кого там несёт, на ночь глядя? - недовольно спросил я.
      - Срочная депеша. Получите и распишитесь.
      Я открыл. За дверью стоял какой-то шофёр, за ним - автомобиль с пассажирами. В депеше, подписанной маршалом Петэном, предписывалось взять на борт три важные персоны и сразу лететь в аэропорт ирландского города Корк.

      Нам собираться не нужно - чемоданы со всем необходимым всегда наготове. Только кузина, услышав от меня про Ирландию, наполнила клеёнчатую сумку. Я подхватил оба чемодана, она - сумку, и мы трусцой побежали ко взлётной полосе. Автомобиль поехал следом.

      Вылезшие из авто важные персоны оказались особами женского пола в возрасте от семнадати до тридцати лет. Они были в дорожных одеждах и с чемоданами, кроме старшей - дамы надменного вида. Шофёр вынес её груз и занёс в самолёт.

      Эдит, которую я звал Дитой, в роли штурмана прочертила маршрут на карте. Предстояло пролететь более тысячи километров сначала почти на запад, а потом на северо-запад преимущественно на крейсерской высоте пять километров, на которой расход топлива наименьший, и воздушная "болтанка" незначительная. Дита предложила пассажиркам облачиться в тёплую одежду, ибо на такой высоте холодно. Только у младшей, Мари, оказался шерстяной свитер, остальные имели в багаже красивые, но малополезные в холоде кофты. К счастью, все запаслись плащами и пальто.

      Поднявшись на высоту, мы заметили впереди над горизонтом тонкую светлую полоску - наступала ночь. На полпути между демаркационной линией и побережьем ориентиром нам послужила Гаронна, текущая почти на север. Город Бордо, в котором Петэн в позапрошлом году подписал "перемирие" с Гитлером, остался южнее, и мы его не увидели, но Гаронна, освещённая полной луной, "подсказала", когда будем над Бискайским заливом, если не попадём под обстрел немецких прибрежных зениток.
      Было известно, что гитлеровцы строят систему береговых укреплений "Атлантический вал", но в каком состоянии строительство, я не знал. Чтобы по возможности обезопаситься, пришлось отключить двигатель при подлёте к опасной зоне. Наш зелёный "Кодрон 635М" полетел как планер. Когда высота над морем снизилась до двухсот метров, я вновь включил мотор и вскоре изменил направление в соответствии с полётной картой. Дита объяснила этот манёвр заволновавшимся пассажиркам.

      Несколько слов о нашем "воздушном извозчике". Этот четырёхместный самолёт перед войной использовался в качестве учебно-тренировочного. Рядом со своим креслом я закрепил ученическое, и самолёт стал пятиместным. Наряду с курсантами я обучил Диту управлению "птичкой".
      Собственный "Кодрон 630", то есть более ранней версии, был у Антуана де Сент-Экзюпери. На нём лётчик-писатель потерпел крушение при взлёте 4 года назад в Гватемале, но выжил.


      Половину пути до Корка мы одолели без приключений. Пассажирки заснули на креслах, завернувшись в пальто. Вдруг справа-сзади я заметил самолёт, стремившийся на перехват. Это был немецкий "ночной охотник". Я стал быстро снижаться, плавно сворачивая влево. Впереди ниже маячили облака, в которые наш моноплан попытался "нырнуть". В первом я снова изменил направление на более северное, но облако оказалось небольшим. За ним на фоне следующего мы оба увидели маленькую чёрную тучу в форме яйца, лежащего на боку. "Дождевая", - решил я и направил самолёт к её середине. Тучка снижалась, что казалось естественным для дождевой.
      - Слева-сзади! - предупредила кузина, и я выжал полный газ.
      - Правей! - вскрикнула Дита. Я отвильнул. Трассирующая очередь пронеслась близко, и темнота поглотила нас. Раздался хлопок, мотор заглох. Я щёлкнул включателем фонаря у приборной доски, но свет не появился. Мелькнула мысль: "Вот и сбылась наяву мечта идиота".
      Создалось впечатление, что мы стали слегка ускоряться. Прошло семь минут в таком напряжённом состоянии темноты и тишины, и ускорение прекратилось, но темнота осталась. Мы безуспешно попытались анализировать непонятную ситуацию.
      - Дита, возьми управление, - наконец попросил я, чувствуя, как смежаются веки.


      Кузина дотронулась до моей руки.
      - Долго я спал?
      - Три часа. Обстановка не изменилась. Теперь моя очередь.
      - Как ведут себя пассажирки?
      - Тихо сопят втроём.
      - Отлично. Беру управление, отдыхай.
      Дита прошла кое-куда вдоль салона и вернулась.
      - Не забывай иногда крутить вентилятор, - уже полулёжа сонно произнесла она.

      Девушка молодец - быстро уснула. Жаль, не догадался спросить, как она коротала три часа в пугающей неизвестности. Потом спрошу, если это "потом" состоится. Хотя возможно, что она часто крутила педали. Однако! Потеплело, и мы летим без "воздушных ям". Неужели скорость и направление движения тучи совпадают с нашими? Нет, надо думать о том, как избежать паники пассажирок после их пробуждения.


            Знакомства в темноте

      Вскоре сзади послышалось: "Почему темно?"
      - Летим ночью в дождевой туче, - тихо ответил я и прикрыл носовым платком аэрочасы со светящимися стрелками.
      - Включите свет! - прозвучал требовательный голос. Значит, это старшая.
      - Электрическое освещение в салоне не предусмотрено. Мы возили пассажиров только днём, а почте свет не нужен, - спокойно приврал я.
      - А лампочка над входной дверью?
      - Увы, перегорела.
      - Безобразие. Как же я попаду в кабинку?
      - Идите в противоположную от меня сторону, касаясь боковой стенки слева или бака справа.

      Вернувшись, дама потребовала питьё.
      - Берите свою кружку или чашку и двигайтесь, ориентируясь на мой голос. Я не могу оставить штурвал. Что предпочтёте, простую воду или слегка разбавленную сухим вином для полной дезинфекции, как делали древние греки?
      - А вы не разобьёте бутылку в темноте?
      - Стеклянной посудой не пользуемся. Вино держим в малой герметичной фляжке, воду - в большой. О! Ваша кружка тоже из алюминия.
      - Неужели Вы видите в темноте?
      - Увы, нет, но кружка лёгкая и металлическая.
      Я опустил на дно таблеточку успокоительного и налил в кружку воду, считая булькания, затем добавил вчетверо меньше бульканий вина. Всё тихо перемешал деревянной палочкой.
      Когда дама выпила, не соизволив поблагодарить, я попросил: "Обо мне Вы знаете от штурмана Диты. Пожалуйста, расскажите о себе, и почему спешно и ночью вы втроём улетаете в Ирландию?"
      - Я - Луиза де Колиньи, потомок адмирала де Колиньи, погибшего в результате Варфоломеевской ночи, - гордо начала аристократка. - Об этом писал Дюма-отец в романе "Королева Марго"... Стало известно, что Гитлер решил взять под "присмотр" заводы "Свободной зоны", работающие по его заказам, а зону переименовать в "Южную". Нам совсем не хочется, чтобы нас "любили" дойче зольдатэн. Ещё. Мой муж воевал против немцев, но не попал в плен, а пропал без вести. Значит, гестапо будет меня допрашивать о нём. У Мари, младшей из нас, есть родня в Корке, которая давно предлагала перебраться в нейтральную Ирландию. А Лаура - родственница самого Петэна. Вот и все причины.
      Я сердечно поблагодарил и предложил отдыхать, ведь лететь ещё "часа два".

      Спустя полчаса сзади донёсся приятный юный голосок: "Почему совсем темно?"
      - Наверно, проснулась младшая из нас, Мари? - спросил я, усиливая вращение педалей механического вентилятора, чтобы хоть слегка имитировать работу мотора.
      - Да, это я.
      - Летим внутри тучи с её скоростью, прячемся от немецкого самолёта, который не умеет медленно летать потому, что упадёт. Сходите до кабинки, держась справа за резервный бак. Потом приходите ко мне с кружкой.
      Мари вернулась быстрее, чем Луиза, ориентируясь на моё мурлыкание мелодии парижского танго.
      - Мадмуазель, Вам воду или воду с вином? - спросил я тоном гарсона из ресторана.
      - Только воду!
      - Жаль. Тогда мне не удастся Вас охмурить.
      - Что такое "охмурить"?
      - Это почти то же, что очаровать и соблазнить, но на уличном жаргоне.
      - А почему Вы ко мне обращаетесь на "Вы", ведь мне ещё не исполнилось восемнадцать? - хихикнув, спросила девушка.
      - Я так и думал, но не был уверен. Давай, оба перейдём на "ты". Ещё можешь называть меня "братец Анри", как зовёт кузина. Теперь готов удовлетворить любое твоё любопытство.
      - Нам ещё долго лететь?
      - Больше двух часов. Из-за снижения скорости прилетим на рассвете, а не ночью. Это очень удобно.
      - А в этой туче лететь опасно?
      - Конечно, не опасно! Гор выше километра в океане нет, да и вообще никаких нет. Туча не грозовая. Вот года три назад я влетел в тучу, когда формировалась гроза. Мой самолёт обиженно заскрипел хвостом и крыльями и вылетел вверх, как ошпаренный. Вверху били в небо очень длинные молнии. Я направил своего трясущегося "ишака" к ближнему краю тучи, да и сам натерпелся страха.
      - Неужели так и было?
      - Почти так. Только гроза началась чуть позже, и я наблюдал её сбоку. Но ведь мой рассказ интереснее, чем то, что было на самом деле? Не правда ли?
      - Возможно.
      - Между прочим, туча, в которой летим, очень большая и направляется к Ирландии, формируется циклон. Значит, в Корке очутимся вместе с дождём. Но не беспокойся - тамошний аэропорт я знаю и легко посажу самолёт.
      - Откуда знаешь?
      - Побывал позапрошлой осенью.
      - Братец Анри, расскажи!
      - Тогда слушай. Прилетел я с почтой из Виши в Лондон. Там попросили обратно лететь через Дублин и завезти им почту, в том числе посылки со скоропортящимися фруктами. Если дают бензин, я всегда согласен. А в Дублине сказали, что одна из посылок для Корка - мне же через него на обратном пути только маленький крюк. Добавили свои письма. Так я очутился в том аэропорте. В полёте меня дразнил аромат из посылки с дырочками. Они для того, чтобы фрукты не гнили быстро. Вспомнил, что у отправительницы имя как у тебя.
      - Так это, наверно, была моя посылочка! Мне тогда в декабре пришло письмо, что фрукты получены. Удивительный случай...
      - Мари, ответь, пожалуйста, на нескромный вопрос: ты красивая или симпатичная?
      - Тебе виднее, - дипломатично откликнулась девушка.
      - Как же я могу видеть в темноте? А перед вылетом было не до разглядывания пассажирок...
      Мы ещё немного весело поболтали, и я отправил досыпать юную собеседницу.

      Пора хоть немного понять, где мы и куда летим. Взлетели в девять вечера, немец напал через два часа. При нырянии в чёрную тучу магнитный компас показывал направление на север. Прошло ещё 4 часа. Теперь его светящаяся стрелка показывает, что летим на восток, хоть мы никогда никуда не сворачивали. Чуть светлеет вокруг. Ох, не пересекли ли мы полярный круг сегодня, двадцать седьмого июня тысяча девятьсот сорок второго года? Ядрёная матрона!

      Мои тревожные мысли прервал голос Лауры. Опять надо изображать спокойного и уверенного лётчика-аса, склонного к флирту. Правда, лёгкий флирт мне самому нравится.
      Лауру я напоил с добавкой винца, предложив заказать пропорцию. Она сначала спросила о крепости вина.
      - Девять градусов, - таков был мой уверенный ответ, хоть ареометра у меня дома нет, да и своего дома тоже.
      Потом развил легенду о полёте внутри атлантического циклона и, как уже дважды, сказал, что нам осталось лететь "часа два". Снобизм в Лауре проявился только когда рассказывала о графах-предках. С ней тоже быстро нашёл общий язык. Тут девушка (или по возрасту почти женщина) стала спрашивать о моих отношениях с кузиной. Объяснил, что Дита - хороший, надёжный друг. Других отношений нет, ибо мои родители против родственных браков из-за кровосмешения, хоть во многих странах разрешена женитьба двоюродных. Наконец, отправил досыпать любопытную аристократку.


            Terra incognita

      В следующие четыре часа я наблюдал по компасу, как мы всё более отклоняемся к югу. За квадратными окнами-иллюминаторами уже различались сухие крылья, а дальше во все стороны - сплошное серое пространство, но тумана нет. Значит, легенду о полёте в циклоне придётся отбросить. Очень похоже, что мы в плену у странной тучи. На всякий случай закрепил на лбу солнечные очки.

      Надоело крутить педали вперёд - крутнул в обратном направлении. Почувствовалось лёгкое торможение, длившееся 7 минут - это я опять засёк по аэрочасам, показывавшим время 7 часов. Проснулись Дита, Лаура и Мари. Конечно, пассажирки поинтересовались: скоро ли сядем.
      - Сейчас вылетим из облаков, сориентируемся, и тогда всё станет ясно.
      Ещё поотвлекал их разговорами. Вдруг раздался хлопок, и солнечный свет заиграл вокруг яркими красками. Сразу проснулась Луиза и мечтательно произнесла: "Какой красивый сон!"
      - Всем поморгать и только потом осторожно открыть глаза! - приказал я, опуская солнечные очки. - Дита, посмотри на тучку сзади, позже опишешь.
      Слегка повернул самолёт влево, и ей стало видно светло-серое облачко, похожее на эллипсоид вращения и следующее за нами, замедляясь. Кроме нас никто из него не вылетел. Намного ниже клубились барашки белых облаков. Вдалеке слева из-за горизонта высовывался белый конус какой-то горы. С остальных сторон - сплошные облака. Невысоко над горизонтом справа находилось солнце.

      Включил генератор тока и почти сразу мотор. Двигатель почихал, но заработал. Обменялся радостной улыбкой с Дитой (не он, а я). Снял очки, окинул взглядом приборную доску. За время полёта в тучке запасы бензина не изменились. Объявил: "Высота три-пятьсот, температура за бортом ниже нуля по Цельсию, всем накинуть пальто на плечи".
      - У вас есть наружный термометр? - удивлённо спросила Мари.
      - Нет, но на крыльях появилась изморозь. Ныряем под облака. Будем искать место для посадки.

      Слегка повернул вправо. Вынырнули из облачного тумана. Высота семьсот. Во все стороны простирается лес. Снижаю скорость.
      - Дита и Луиза - смотрите влево, Лаура и Мари - вправо. Площадка для посадки должна быть ровная, ширина - тридцать метров без деревьев, длина - хотя бы сто, - уверенно и строго пояснил я.
      Для посадки может пригодиться широкая дорога, но не вижу ни одну, даже плохонькую. Ручьи, речки, в основном, поперёк маршрута нашего полёта, ведущего на юг. Видать, стекают с гор слева. А что справа? Море, озеро или океан? И ни одного дома или иного сооружения. Какая-то terra incognita - земля неизведанная.

      Вот и ровный ярко-зелёный большой участок с нечастыми кустарниками. Снижаюсь. О, нет! Это болото. Может, где-то деревья не подступают к реке ближе, чем на 15 метров? Тогда можно сесть на берегу. Объясняю остальным новую задачу и сворачиваю направо над рекой шириной не менее тридцати метров.
      Подходящее место увидел одновременно с Дитой на правом берегу, затопляемом при паводках из-за поворота русла влево. Почва - преимущественно галечник. Можно сесть, залетая со стороны воды. Объявляю: "Всем поднять спинки кресел, закутаться в пальто, привязаться к спинке ремнём или поясом. После разворота будем садиться. Чтобы не повредились зубы из-за тряски, сожмите ими платок".
      Посадку начал с мелководья у берега. Штурвалом вывел бегущий самолёт на сухое место. Мы почти упёрлись в прибрежный ивняк. Пригласил всех размяться. Дита шепнула, что рация заработала, но в эфире - только атмосферные помехи.

      За полосой гальки красуется пойменный луг, весь в цветках: сиреневых, светло-синих, фиолетовых, белых. Имеются жёлтые вкрапления. За лугом начинается дикий лес, пугающий переплетениями веток.
      - Это ведь не Ирландия, - возмутилась де Колиньи. - Анри, негодник, куда ты нас завёз?
      - Ура. Вот и первая благодарность за то, что спрятались в облака от атакующего истребителя люфтваффе, за восемь часов слепого полёта, за удачную посадку без взлётно-посадочной полосы.
      - Я не знала, - примирительно произнесла Луиза.
      - Хорошо. Отвечаю на вопрос. Сам не представляю, куда перенесла нас таинственная тучка. Если в какой-нибудь полдень будет светить солнце, то вычислим по часам меридиан, то есть долготу, а с помощью астролябии высоту солнца, значит, широту. Сейчас первая задача: осмотреться, собрать сушняк под корпус нашего "небесного ишака", развести в сторонке костёр, вскипятить воду для чая и позавтракать запасами. Далеко не отходить, всегда быть на виду друг у друга - скоро могут появиться любопытствующие звери.

      "Пассажирки хороши собой, особенно Мари - настоящее очарование юности", - подумал я, искоса и почти незаметно разглядывая их, - "однако Дита красивее, есть в ней загадочная примесь чего-то иноземного".


Окончание, превратившееся в продолжение http://proza.ru/2025/01/29/512