Птицы Египта. Ворон и ворона

Итог всей жизни человека – приговор суда богов, и он не может быть обжалован. У весов богини Истины сидит грозная птица Гебга – она и ведёт "Книгу Судеб". И ни один демон загробного мира не мучает ужасом душу так, как этот чёрный ангел смерти. Не ради её спасения, но ради наживы жрецы дали людям не одно заклинание, чтобы сбить с толку писца богов и уничтожить его протокол.

Тогда Трибунал и не увидит злых дел и отпустит душу с миром в райские кущи. В городке Сед-Маат (ныне Дейр эль-Медина), где все служили загробному культу, кое-кто был не прочь едко высмеять этот лукавый абсурд. На одном из остраконов (ныне в музее искусства и археологии Миссури, № 63.6.7) мы видим дерзкую пародию на сцену психостасии.

В центре этого рисованного пасквиля – весы, на которых будет видна мера тяжести грехов на сердце. Но их коромысло без толку болтается в петле на макушке шеста. То ли это острота, то ли просто намёк на эмблему "анх" (крест жизни). У столба весов сидят сова-сипуха (птица-плакальщица) и какой-то зверь, силуэт которого полустёрт, но, кажется, это лев или кошка.

Над дугой коромысла весов образ зверообразного грешника. В нём видят антропоидного бегемота, но у него уж очень узкое рыло. П. Хоулихан был готов счесть его лисом, но, как по мне, это какой-то полусвин. В тоске он будто утирает горькие слёзы с чумазого пятачка, а из-под весов к нему взлетает тот самый Гебга.

Но всё же есть мнение, что Гебга (Габгау) – это ворон, в своих обычаях жизни схожий с соколом, первым из сакральных птиц. У ворона и сокола брак – это союз на всю жизнь в гнезде, часто свитом на головокружительной высоте. И полёт ворона не менее шикарен, чем полёт "царской птицы": он умеет и парить, и пикировать, в одно мгновение хватая с земли мышь или зайца.

У воронов, как и у соколов отец семейства – куртуазнейший дон, кормящий даму сердца, пока та сидит на гнезде. А после чета воронов, так же, как и пара соколов, нежно и бдительно опекает своих голубоглазых чад, даже когда те уже встают на крыло. С очень близкого расстояния можно бы было заметить, что ворон и куда крупнее и авантажнее вороны, и весь матово-чёрный с обсидиановым блеском, с карими глазами, а ворона и сероглаза, и часто двуцветна.

Но кто бы об этом стал думать, когда ворона докучала человеку много чаще, чем ворон-мизантроп. В урочное время армады ворон брали штурмом города и сёла, разоряя сады и птичники, не брезгуя, впрочем, и свалками. В их компании ворон был редок, и почти наверняка его влекли к себе бойни, ведь он, кроме прочего, трупоед. А уж поля брани влекли к себе как ворон, так и воронов.

С темой смерти и возмездия их связали горящие и гаснущие глаза воинов. И дебют этих птиц в искусстве был отмечен как раз в сценах баталий. На палетке додинастической эпохи из Британского музея (EA20791) к убитым врагам летят, осмелев, стервятники, а с ними и вороны, из которых один уже вырывает глаз у трупа. В то время редкий год обходился без жестокой сечи, и чёрные птицы собирали свою жатву.

На разных монументах в честь царя уже тогда высекали сокола ("икону" бога Хора), но на одной из абидосских стел I династии он был по особому указу заменён на ворона. Пару воронов видят и в двух птицах из крохотной ажурной пекторали, которую Р. Энгельбах нашёл в Эль-Рикке (гробница 124; ныне в музее Манчестера: № 5966).

С одной стороны, лазурит и бирюза в силуэтах этих птиц могут быть не более чем данью культовой геральдике, а с другой, не исключено, что моделью ювелиру служили сизоворонки (Coracias garrulus). Те, правда, лишь зимуют в Египте, но они были включены в число птиц, бывших аватарами богов. В их образе могли являться четыре сына бога Хора.

В ходе главного ритуала месяца пахон (апрель) фараон сам отпускал на волю божьих гонцов – четырёх ракш. На так называемой "вороньей" стеле было отмечено ещё одно "имя" ворона/вороны – "бегет". В демотике Позднего периода ворона – "абак", а по-коптски она – "абук". А ещё более поздние арабские термины – ономатопические.

Ни о каком различии видов, опять же, тут речи не идёт. А беглый обзор показывает, что их не меньше восьми. Но ворон обыкновенный, а точнее, один его подвид (Corvus corax tingitanus) в Египте редок, и встречается лишь на средиземноморском побережье.

Тут, правда, стоит вспомнить о том, что в Текстах ковчегов ужасного Гебга окликают "птица-мореход" (CT VI, 295a-j). ъуда более типичен для Египта ворон буроголовый (Corvus umbrinus/Corvus ruficollis), шёлк пера которого на голове, шее, спине и зобе играет дивным тёмно-кофейным отливом. Чета этих птиц может свить своё гнездо и в горах рукотворных: их дома, бывало, видели на крышах гигантских храмов и на пирамидах.

Их бурный свадебный бал начинается в феврале, одном из самых холодных месяцев в стране как будто вечного зноя. А всё из-за сильных северных ветров. На дальнем юго-востоке Египта, в центре и на юге Синая есть локальные популяции веерохвостой, или щетинистой вороны (Corvus rhipidurus). В зимнее время она не прочь улететь в вояж, и тогда её можно увидеть в Луксоре, Эдфу и даже Ком-Омбо.

Как и ворон, она любит скалы и крутые обрывы, но она слишком уж бурая для Гебга. На роль этой птицы могли бы избрать и бронзовую, грифовую ворону (Corvus crassirostris). В наше время её ещё можно иной раз встретить в Абиссинии и Сомали. А до фараонов, к примеру, в Египте жил даже "рогатый ворон", хотя он и не ворон вовсе, а птица-носорог.

И, быть может, на поле битвы кто-то увидал однажды гордый "орлиный" профиль у одной из крупных ворон. У грифовой вороны как раз особая тяга к падали, она даже нарочно летит за стадом, караваном или войском, зная, что без трупов тут не обойдётся. То скотина не вынесет лишений в пути, то люди устроят кровавую резню.

А она тут как тут, и она обожает выклёвывать глаза... Из других врановых не грех упомянуть и грача (Corvus frugilegus) – с конца ноября и до февраля, а иногда и до середины марта его стаи буквально наводняют Нижний Египет. Он крайне редко залетает по Нилу южнее Каира и вообще держится Дельты, в жирной и болотистой почве которой просто пропасть улиток и слизней, от которых он словно без ума.

О галках и сороках в Египте сообщают, в основном, не слишком-то надёжные источники. Но пути миграций бывают неисповедимы. В Египет зимой залетают даже птицы, чей дом – в Арктике. Не очень многие из этих зимних визитёров были объявлены носителями нуминозного начала. Но, к примеру, среди птичьих мумий в Туна эль-Гебель оказался внезапно корсиканский подвид серой вороны (Corvus corone sardonius), одна из главных резиденций которой – Сардиния.

Во имя какого культа была убита и забальзамирована эта ворона даже трудно сказать. Уж очень амбивалентен образ Гебга. То в его лице выступает сам Хор, чей аватар на земле – фараон, то это адская тварь, блюститель архива небесной канцелярии. То умерший в строках из Текстов ковчегов проклинает его, то сам же мечтает стать им! Во втором случае магия рокировки как бы выводит его из числа подсудимых.

Но мзды Гебга не берёт – это вам не лодочник Немти. В папирусе Жюмильяк греческой эпохи (Лувр, E 17110) ворон ("кебек") был ославлен как святая птица, подобие Хора из Тарему (Леонтополиса). Он-де охранял главу убитого бога Осириса от падальщиков вместе с шакалом. Но изречение CT VI, 318 a-r Текстов ковчегов зло ругает "чёрную птицу, вылетевшую из Месхетиу".

А Месхетиу – это созвездие "Нога быка", в коем был заточён убийца Осириса – Сет! На страже этого опасного сектора неба стояла Исида в ипостаси Хесамут ("Грозная Матерь"). Текст ритуала экзорцизма называет птицу "гебга" пятой из восьми тварей, что могли быть аватарами Сета. В ходе обряда всем этим рыбам и птицам сворачивали головы, а затем кидали в огонь.

В то же время в храме Дендера есть резной "иконостас" с птицей "кебек" в числе четырёх крылатых стражей сакральной сикоморы ("нехет"). В это вечнозелёное дерево, у подножия которого часто устраивали колодец, как верили, сходил дух богини Хатхор. В слове "нехет" на письме один из знаков похож на схему чертежа дома, и оттого само слово обретает второй смысл – "убежище".

В стране жара, ветров и пыли даже и дикая сикомора – святыня! К одному из последних упоминаний ворона в храмах можно отнести дивный дендерский Зодиак, резной диск которого ныне находится в Лувре (№№ D 38; E 13482; CM 464). На нём под созвездием Льва видна змея, что являет собою созвездие Гидры. На хвосте Гидры сидит птица, и это один из двух её спутников-астеризмов – Ворон.

У Теона Александрийского он же – аллегория тука чёрной поймы, с которой мало-помалу ушёл Нил. В линейном варианте дендерского Зодиака ворон не виден, так как хвост змеи-Гидры скрошила и стёрла эрозия. В более поздних храмовых зодиаках мы его тоже не увидим, так как жрецы были в курсе о смещении точек равноденствий.

И если во время создания дендерского Зодиака солнцестояние было во Льве, то в Эсне уже "владычествует" Дева. В отрыве от созвездия, знаменующего открытие года, Ворон для жрецов терял всю свою важность и значимость. У них, к тому же, было своё видение небесной сферы, в котором Ворон и Чаша – это созвездие Темат.

А Месхетиу – это созвездие "Нога быка", в коем был заточён убийца Осириса – Сет! На страже этого опасного сектора неба стояла Исида в ипостаси Хесамут ("Грозная Матерь"). Текст ритуала экзорцизма называет птицу "гебга" пятой из восьми тварей, что могли быть аватарами Сета. В ходе обряда всем этим рыбам и птицам сворачивали головы, а затем кидали в огонь.

В то же время в храме Дендера есть резной "иконостас" с птицей "кебек" в числе четырёх крылатых стражей сакральной сикоморы ("нехет"). В это вечнозелёное дерево, у подножия которого часто устраивали колодец, как верили, сходил дух богини Хатхор. В слове "нехет" на письме один из знаков похож на схему чертежа дома, и оттого само слово обретает второй смысл – "убежище".

В стране жара, ветров и пыли даже и дикая сикомора – святыня! К одному из последних упоминаний ворона в храмах можно отнести дивный дендерский Зодиак, резной диск которого ныне находится в Лувре (№№ D 38; E 13482; CM 464). На нём под созвездием Льва видна змея, что являет собою созвездие Гидры. На хвосте Гидры сидит птица, и это один из двух её спутников-астеризмов – Ворон.

У Теона Александрийского он же – аллегория тука чёрной поймы, с которой мало-помалу ушёл Нил. В линейном варианте дендерского Зодиака ворон не виден, так как хвост змеи-Гидры скрошила и стёрла эрозия. В более поздних храмовых зодиаках мы его тоже не увидим, так как жрецы были в курсе о смещении точек равноденствий.

И если во время создания дендерского Зодиака солнцестояние было во Льве, то в Эсне уже "владычествует" Дева. В отрыве от созвездия, знаменующего открытие года, Ворон для жрецов терял всю свою важность и значимость. У них, к тому же, было своё видение небесной сферы, в котором Ворон и Чаша – это созвездие Темат.

В папирусе Эберса хребет и даже яйцо птицы "гебга" входит в состав зелий для роста волос и борьбы с сединой. В § 457, к примеру, тот, чьи волосы побелели, был должен умыть руки смесью из крови ворона и смолы лабданума, возложить их на спину живого коршуна, а после – охватить ими свою голову. Тут, был, безусловно, использован эффект закона подобия.

И эффект этот был мнимый. Но, вероятно, люди умные и опытные и без того знали, что от седины ничто так не помогает, как самая обычная краска для волос. Ни в коем случае слуги фараона не хотели мириться с тем, что их фруктовые сады атакуют стаи жадных птиц, и вороны в их числе были злейшими мародёрами.

В гробницах и на остраконах для скетчей древние мастера оставили много сцен борьбы с птицами в садах. Их и шугали пугалами ("зерновой куклой"), и гоняли, и ловили сетями. На защиту урожая обычно шёл отряд молодёжи, а часто и вовсе дети и даже карлики. На осколках и черепках эти сюжеты похожи на кадры из ярких детских мультфильмов.

Одна сцена уморительнее другой. В лубочном папирусе из Дейр эль-Медина лохматая ворона во время "тура" в сенет между львом и газелью "под шумок" тащит из корзины ягоды. У трёх птиц, клюющих орехи дум-пальмы на остраконе из частной коллекции (№ 2004 по каталогу остраконов с эскизами Ж. Вандье) на чёрном теле как будто есть пепельные полосы.

Это, видимо, именно вороны, так как ворон не был склонен так досаждать человеку. И вороны серые (Corvus corone cornix). А чёрную ворону (Corvus corone corone), редкую в Египте, и в наше время можно издали спутать и с вороном, и с грачом. Под дум-пальмой в отчаянии застыл юный пижон, чья учёная обезьянка должна была добыть ему плоды. Не так-то просто одолеть банду!

Любовь к такого рода историям осталась и у коптов. К примеру, в Ньюарксом музее (США) есть шикарная бронзовая лампа в виде вороны с виноградиной в клюве (№ 89.9). В какой-то мере чёрные и серые птицы платили дань за свои набеги, коль скоро они заодно истребляли грызунов и слизней. К тому же, у них и в природе были враги: вот, сегодня ворон разорил гнездо певчей птички, а завтра его самого казнит, скажем, ястреб (днём) или филин (ночью).

Весы Маат работают не только в загробном мире. У нас "ворона" – чуть ли не синоним разини, но у древних египтян та "обула" бы любую лису. А ворон и вовсе внушал суеверный ужас. А. Брем слышал от арабов, что те считают его духом, не знающим смерти. По одной из баек раннее название Каира – "Кахира" связано с досадой на ворона, сорвавшего помпезный обряд закладки первого камня столицы, время для которого точно выверил звездочёт.

И ворон, и ворона очень умны. И если бы во времена фараонов кто-то из египтян вдруг приручил бы его или её, то он бы вскоре мог пасть перед ними ниц, услышав от них звуки человеческой речи! В этом деле ворон – виртуоз: он не просто диктор, он лектор! И так к лицу ему калам и свиток писца Совета Тридцати и носителя штандартов и скипетров из гробового "реквиема".

В храмах боролись со страхом смерти и загробного воздаяния магией. А в народе – смехом. Но по крайней мере одна египетская притча заявляет о том, что на деле все ритуальные ухищрения перед лицом богов тщетны. В сказании о Сатни-Хаэмуасе вельможа, погребённый по всем правилам культа, был брошен в ад на вечные муки, а его несметные богатства получил чистый сердцем нищий.

На снимке: ворона лакомится диким яблочком в Иваново. Автор - Владимир Смирнов (31 илюля 2020 г.).

Источники:

Эль-Шазли Ахмед (Университет Миниа). Птица «гебга» в Древнем Египте/El Shazly Ahmed (Minia University). The Gebga bird in ancient Egypt. January 2023. DOI:10.21608/shedet.2023.281324. License CC BY-NC 4.0

Вассел Белинда Энн. Диссертация "Фауна Древнего Египта: лексикографическое исследование"./Belinda Ann Wassell. Ancient Egyptian Fauna: a lexicographical study. (Two volumes). Volume 1. Thesis submitted for the degree of doctor of philosophy to the University of Durham. School of Oriental Studies, 1991.

Розен Байоль-Лясуэр, Рессман Анна Р. «Между небом и землёй. Птицы в Древнем Египте»./edited by Rozenn Bailleul-LeSuer, Anna Ressman R. Between heaven and earth. Birds in Ancient Egypt. The University of Chicago. All rights reserved. Published 2012. Printed in the United States of America. The Oriental Institute, Chicago, 2012

Икрам Салима. Божественные создания. Мумии животных в Древнем Египте/Salima Ikram (ed.) - Divine Creatures: Animal Mummies in Ancient Egypt, Cairo - New York, The American University in Cairo Press, 2005

Шелли Джордж Эрнест. Справочник по птицам Египта/Shelley George Ernest. A Handbook to the Birds of Egypt. J. Van Voorst, 1872

Гудман Стивен М., Майнингер Питер Л. Птицы Египта/Goodman Steven M., Meininger Peter L. The Birds of Egypt. Oxford University Press, 1989

Брэм А.Э. Жизнь животных: В 3 т. Т. II: Птицы.- М.: ТЕРРА, 1992.

Бэбкок Дженнифер Миюки. Древнеегипетские басни о животных. Бегемоты, лазающие по деревьям и ясновельможные мыши/Jennifer Miyuki Babcock- Ancient Egyptian Animal Fables. Tree Climbing Hippos and Ennobled Mice, Leiden - Boston, Brill, 2022

Хоулихан Патрик Ф. Остракон с сатирой на суд/Houlihan Patrick. A figured ostracon with a humorous scene of judgment. Museum of Art and Archaeology (MUSE), Volume 25, 1991

Абдельхаким, Валаа. «На страх птицам: идея пугала в Древнем Египте»/Abdelhakim, Walaa. "Scaring Birds: The concept of the Scarecrow in Ancient Egypt." IJHTH 14 issue 2 (2020): 42-51.

Энгельбах Р./British School of Archaeology in Egypt and Egyptian Research Account Nineteenth Year, 1913 Riqqeh and Memphis VI. By R. Engelbach With chapters by M. A. Murray, H. Flinders Petrie, W. M. Flinders Petrie. London. School of Archaeology in Egypt. University College, Gower Street, W.C. and Bernard Quaritch. 11, Grafton Street, New Bond Street, W. 1915

Сара Эль-Сайед Китат. Почитание совы в греко-римском Египте. Международный журнал истории и культурологи. Том 5, выпуск 2-й, 2019 г./Sara El-Sayed Kitat. The Veneration of the Owl in Gr;co-Roman Egypt. Associate Professor in the Tour Guiding Department, Faculty of Tourism and Hotels Alexandria University, Egypt. International Journal of History and Cultural Studies (IJHCS) Volume 5, Issue 2, 2019, PP 1-20

Ребрик В.В.Древнеегипетская магия и медицина. - СПб.: Алетейя, 2016. - 320 с.
[DFIFAO 2.1] Jacques Vandier D'Abbadie - Catalogue des Ostraca Figur;s De Deir el M;dineh N°2001-2255, Le Caire, Institut fran;ais d'arch;ologie orientale, 1936

Монте Жан Пьер Мари. Эпоха Рамсесов: быт, религия и культура. Litres, 5 сент. 2017 г.

Уимпер Чарльз. Птицы египетской долины Нила. Egyptian birds for the most part seen in the Nile Valley by Whymper, Charles, b. 1853. Publisher London, A. and C. Black. Publication date 1909