Антиинтеллектуальное оружие

Мой отец, царство ему небесное, ветеран, воевал в Гвардейском Четвертом Казачьем корпусе как он говаривал:"У Кириченко!" Это командир корпуса. Так вот, когда я с ним разговаривал на тему стрелкового оружия, что лучше, то он отвечал, что автомат - это "пукалка", пока он ко мне подберется, я его десять раз уничтожу из карабина, Почему из карабина, потому что в кавалерии были карабины, хотя были и ППШ. А стрелял мой отец превосходно, эдак на охоте метров за 100-150 из двухстволки доставал зайца. Понятно, что каждое оружие имеет свое предназначение. Во время ВОВ винтовка Мосина была основным стрелковым оружием, кстати, у немцев тоже в основном были винтовки Маузер.
Вообще не любил рассказывать о войне. На мои просьбы рассказать отвечал, что ну его в ма..у! Правда один раз как-то ехал я с ним из Ростова и он вспомнил как под Таганрогом немцы выходили из котла и чтобы не допустить выхода было сосредоточено несколько минометных 120 мм батарей. Стволы, как он рассказывал, пышут жаром от стрельбы, а они идут и идут. Потом умолк и через некоторое время говорит мне:"А знаешь Саня, жалко было, они же тоже люди!" Я, конечно, стал говорить, что это фашисты, но понял, что не стоит, если сам не воевал, то просто не понять.
У каждого солдата своя правда о войне. У моего отца она такая.

(Александр Еременко)

С оружием я был связан едва ли не с рождения.
Мой отец, Бухаров Владимир Петрович прошел путь от курсанта Смоленского пехотного (стрелково - снайперского) училища до начальника кафедры огневой подготовки Алма - Атинского ВОКУ, прослужив в армии 38 лет.

До поступления в училище я успел пострелять из всех видов оружия за исключением ручного гранатомета, зато на госэкзамене, а вернее при подготовке к нему, наш взвод расстрелял целую машину выстрелов к РПГ-7.

После училища я три года командовал учебным мотострелковым взводом, все три года "специализировался" на выполнении 2УУС из РПК (Стрельба из ручного пулемета с борта БТР). Последние три года служил в разведбате зампотехом учебной разведроты  которая готовила командиров БРМ-1К, приведение оружия к нормальному бою (52 ствола) всегда проводил лично, потому как разведчикам, выпускникам профильного Киевского ВОКУ, до меня было очень далеко. На пристрелку всего оружия роты в тире у меня уходило менее 4х часов, почти так же как это делают на заводе конвейерным способом.

В 1983 году, получив ЦУ по подготовке к дивизионной  выставке, сделал я "Приспособление для стрельбы из СВД в горах", немного позже, уже на окружной выставке демонстрировал я усовершенствованный электронно - лазерный тир ЭЛТ-2, приспособленный под ночной прицел НСПУ, на очередном показе на Яворовском полигоне министры обороны Организации Варшавского Договора стояли в очередь чтобы пострелять, так им это дело понравилось...
Дальнейшее развитие моих "глубоких познаний" вылилось в кандидатскую диссертацию на тему "Баллистическое и приборное оснащение для повышения эффективности стрельбы стрелкового оружия и средств ближнего боя в горах", после очередной выставки, уже в Москве, в октябре 1988 года, где я демонстрировал "Прибор для стрельбы из АГС-17 в горах", я получил медаль ВДНХ, "добро" высокого начальства на получение авторского свидетельства на изобретение и изготовление опытной партии приборов на артбазе в Даугавпилсе, что и было сделано при моем непосредственном участии к весне 1989 года, когда войска из Афганистана уже вывели.

......

В октябре 1990 года, приказом Министра обороны я был уволен в запас по сокращению штатов.

Вообще то, стрелять по живым людям, не узнав их фамилии и не получив копию смертного приговора на их ликвидацию, я считаю не вполне гуманным делом и некоторое время я оружейными делами не занимался, однако, последние события, в которых вместо живых людей все больше используются различные роботы с искусственным интеллектом заставляют меня думать о создании "антиинтеллектуального" оружия, которое этим роботам и тем, кто ими руководит,  будет вправлять их "искусственные" или "сильно запудренные" мозги...